Виртуальность как условие существования реальности

Виртуальность – это определенность возможного события, которая может при определенных реальных условиях актуали­зироваться в реальное событие. Это положение о виртуальности роднит ее с понятием действитель­ного, но с той лишь разницей, что эта действительность незамкнута и тем са­мым оказывается привлекательной для построения метафизической модели мира как саморазвивающейся информационной системы. Сегодня можно говорить о двух подходах к виртуальности: первый из них приводит к рассмотрению человека в качестве центра всех бы­тийных горизонтов; второй – к моделированию определенно­сти низлежащего уровня виртуального бытия, который приво­дил бы к целостному видению всех последующих уров­ней. По­следнее позволяет рассматривать человека не только как зани­мающего особое место в качестве «потенциального бога», в ко­тором сходятся все уровни бытия, а еще как осуществляю­щего свое част­ное бытие в системе вселенной.

«Виртуальная реальность, виртуальное, виртуальность (англ. virtual re­ality от virtual – фактический, virtue – доброде­тель, достоинство; ср. лат. virtus – потенциальный, возможный, доблесть, энергия, сила, а также мнимый, во­ображаемый; лат. realis – вещественный, действительный, существующей» [74,C.171]. «В постклассической науке “виртуальная реаль­ность” – по­нятие, по­средством которого обозначается совокуп­ность объек­тов следующего (по от­ношению к реальности низ­лежащей, по­рождающей их) уровня. Эти объекты онтологически равно­правны с порождающей их “константной” реальностью и авто­номны» [74.С.171].

Н.А.Носов и С.С.Хоружий вводят категорию «виртуально­сти», проти­вопоставляя ее субстанциональности и потенциаль­ности – традиционным по­нятиям, на которых базируется вся за­падная философия. Оппозиция вирту­альности по отношению к субстанциональности, по мнению авторов, с необ­ходимостью требует отказа от моноонтического мышления (постулирующего существование только одной реальности) и введения полионти­ческой непре­дельной парадигмы (признание множественности миров и промежуточных реальностей). При таком подходе каж­дый уровень виртуальной реальности способен порождать вир­туальную реальность следующего уровня, становясь по отноше­нию к ней определяющей реальностью (константной реально­стью), и так до бесконечности. Предел здесь, по мнению Хору­жего, определен лишь ограниченностью, уровнем развития пси­хофизиологической природы чело­века как «точки схождения всех бытийных горизонтов». Таким образом, «в современной философской литературе подход, основанный на признании по­лионтичности реальности и осуществляющий в таком контексте реконст­рук­цию природы виртуальной реальности, получил на­именование “виртуа­ли­стика”» [74.С.172].

На наш взгляд, в философском отношении наиболее обос­нованный пе­реход от традиционной онтологии к виртуалистике мы находим у С.С.Хоружия в статье: «Род или недород? За­метки к онтологии вирту­ально­сти» (1997) [164]. По его мнению, придание онтологического статуса виртуальности открывает путь к корректной постановке многочисленных философских проблем. Возрождению понятия виртуальности в наши дни спо­собствовало появление оп­ределенных понятий в физике и пси­хологии. Вирту­альным объектам, по Хо­ружию, присуще непол­ное умаленное наличество­вание не дос­тигающего устойчивого и пребывающего, самоподдерживаю­щегося наличия и присутст­вия. Другими словами, виртуальное существова­ние требует со­действия чего-то вне данного уровня бытия [164.С.54]. Это ут­верждение можно сравнить с некото­рым пространст­вом, а точ­нее с ансамблем ин­формационных цен­тров – «семян», в каждом из кото­рых виртуально содержится «растение». Расте­ние есть вещь, олицетворяющая актуальное существование. Су­щество­вание лишь на уровне «семян» – это ума­ленное (вирту­альное) суще­ствование. Приблизительно ме­тафорически так можно ин­терпретировать представления Хору­жего о виртуаль­ном суще­ствовании. Для построения онтологии виртуаль­ности Хоружий считает необхо­ди­мым пересмотреть аристотелевскую кон­цеп­цию бытия, господствующую в западной философии. В этом ключе он под­вергает критике способ моделиро­вания бытия только с позиции сущности и явления. В классическом пред­ставлении наличие реальности, явление, акт события суть актуа­лизация сущ­ност­ных (эссенциальных) начал и, первую очередь, самой сущно­сти, так как сущность, по Аристотелю, ответст­венна за то, есть эта вещь или нет. Благо­даря сущности явления сохраняют качест­венную определенность. «В силу своей обяза­тельной связи с эс­сенциальными нача­лами, событие и явление предстают как за­вершенные и самодовлеющие смы­словые цель­ности; они за­ключают в себе определенную сущность, реали­зуют определен­ную форму и цель, или же “цель–конец”, “те­лос”, и они харак­теризу­ются полнотой наличест­вования, пребы­вающим в устой­чивом присутствии» [164.С.54]. Хоружий счи­тает, что такое представ­ление о реальности и событии не соот­ветствует вирту­альной ре­ально­сти. В виртуальном событии ни­какая сущность и никакой телос не достигают совершенной ак­туализации. Это оз­начает, что для любого классического пред­ставления вся сфера вирту­ально­сти неотличима от чис­того не­существования и явля­ется не­видимою. Таким образом, вирту­альная ре­альность – «не­ари­стотелева реальность» [164.С.54]. Другими словами, никакое явление не способно отразить сущ­ность целиком до конца, до телоса, как конечную цель – идею вещи. Сущность на уровне яв­лений как бы не сущест­вует, по­этому тре­буется выход к такой философии, которая бы устра­няла то­тальное гос­подство начал сущности, формы, причины над возникнове­нием событий и яв­лений.

Для обоснования онтологического статуса виртуальности Хоружий анализирует понятие «событие». По Аристотелю, со­бытие упорядочивается триадой начал: 1) возможность, потен­циальность, потенция; 2) энергия, дея­тельность, действие, акт, актуализация, осуществление; 3) энтелехия, дейст­вительность, актуализированность, осуществленность. Эта триада обеспечи­вает упорядоченное целое, то есть это «возможность посредст­вом энер­гии пре­творяться или оформляться в энтелехию» [164.С.55].

Приведенная триада допускает множество онтологических вариаций. Причину этой вариабельности Хоружий видит в не­однозначности и свободе энергии, которая может находиться ближе к потенции или к энтелехии. Здесь, по его мнению, могут возникать множество различных философских концепций мира, и он выделяет в традиции западной философии три основ­ные онтологические конструкции.

К первому типу автор относит классический эссенциализм, в котором энергия занимает срединное положение и одинаково раз­несена от обеих границ. Сущность–энтелехия составляет вершину этой системы; все прочие катего­рии, включая потен­цию и энергию, дистанцированы от нее и подчиняются ей. Осо­бенно­стью такого подхода является тоталь­ная охваченность ре­ально­сти сетью закономерностей: все вещи, явления, со­бытия не только реализуют определенные сущности–энтелехии, но также подчинены целой системе эс­сенциальных принципов – началам цели, при­чины, формы и т.д., действие которых носит характер законов [164.С.55]. По нашему мне­нию, в качестве интерпрета­ции приведенно­го подхода может служить плато­новская концеп­ция бытия. По Платону, мир ор­ганизован двумя уров­нями са­мостоятельно су­ществующих множеств – ми­ром вещей и миром эйдосов. Каж­дый из веч­ных, неизменных самих по себе эйдосов объединяет под собой множество вещей. Но и самих эйдосов множе­ство, и чтобы обеспечить един­ство, Платон вво­дит понятие трансцен­дентного Единого, которое посредством объединяю­щего Блага обеспечивает единство множества идей. Здесь важно то, что из­менчивость вещей обеспечена активно­стью уровня бытия более вы­сокого порядка, а именно миром идей. Такая же онтологиче­ская схема с раз­личного рода моди­фикациями прослеживается и у Аристотеля, и у Спинозы, и у Гегеля.

Ко второму типу Хоружий относит те онтологические кон­цепции, в ко­торых энергия предельно приближается к энтеле­хии. Здесь также энтеле­хия определяет реальность, однако энер­гию определяют как равносильную в су­щественном. Можно ска­зать, что сущность и энергия одно и то же или сущ­ность сущно­сти есть энергия. Здесь энергия сущностна как «полнота смы­словых сил».

По нашему мнению, в качестве иллюстрации здесь можно было бы привести монадологию Г.Лейбница. Он подраз­деляет мир на бытие возможного и реального. Причем далеко не всякая возможность может пе­рейти в реальность. Та часть воз­можного, которая способна определять ре­альный мир вещей, по Лейб­ницу, и составляет действительное бытие, кото­рое есть множе­ство разнокачественных монад, осуществляющих свое бытие под верховенством монады Бога. Множество разнокачественных монад образуют ме­жду собой иерархию в зависимости от сте­пени содержания в них бессозна­тель­ного и сознательного. Сущ­ность монады – это активная деятельность, то есть сущность и энергия, по Лейбницу, есть одно и тоже [100.С.117].

В третьем варианте энергия отдаляется от энтелехии и при­ближается к потенции. Энтелехия в системе триады становится производной от события или устраняется из него, или, воз­можно, «удаляется на бесконечность». Теперь энергия концен­трирует в себе все сущностные начала. Доминирую­щее начало у энергии, которая освободилась от энтелехии. Если прежде была «энергия исполнения», энергия достижения определенной сущ­ности, цели, о которой можно было бы говорить как об энергии конца, то теперь она стала «энергией почина», потенци­аль­ной энер­гией или энергией первоначального импульса, начинатель­ного усилия. С доминирующим началом энергии собы­тия те­ряют свою завершенность и замкнутость (энтелехийность). Со­бытиям станут присущи динамичность и открытость вовне; они будут описывать чисто энергетийную динамику свободной ак­туализа­ции, не заключенную в сеть предсуществующих целей, причин и форм и допускающую множествен­ность сценариев и вариантов [164.С.56]. В этом варианте, на наш взгляд, Хо­ружий пытается философски обосновать виртуальную реаль­ность в со­от­вет­ствии с представлениями постнеклассической науки и, в первую очередь, си­нергетики.

Этот последний вариант автор статьи предлагает использо­вать для объяснения виртуальной реальности. Виртуальное бы­тие, таким образом, пред­ставляется как некоторое распределе­ние свободной энергии. Хоружий тем самым пыта­ется смодели­ровать виртуальное пространство, как нам пред­ставляется, в ка­честве ан­самбля из центров собы­тий–мигов, из начинатель­ных усилий, которые еще не приобрели форму, так как не было вре­мени. Если у события нет времени, то это мо­ментальное собы­тие – миг. Миг – это событие, у которого про­межуток времени (длительность) есть беско­нечно малая величина (б.м.в.) [164.С.58]. По мнению автора, миг будучи б.м.в. не интегриру­ется в реальное время. Со­ставленное из мигов множество поро­ждает свойство «он­тологической неод­нозначности» энергии, ее способность определять различ­ные бытийные го­ризонты. В представлении современной физике вакуум именно так и моде­лируется. Другими словами, вакуум – это интервал неопреде­ленностей, со­стоящий из вирту­альных частиц.

Любой интеграл действия, составленный из последователь­ности мигов, говорит о том, что каждый миг уникален (индиви­дуален). Если бы миги были тождест­венны друг другу, то они слились бы в одну точку, где нет времени. Таким образом, миг – единственен, уникален и неповторим, он не сливается с другими мигами, и множество мигов обес­печивают объектив­ную темпо­ральность всех реальных событий во времени как длительность, если конечно создадутся определенные внешние условия для существования этих событий. Из третьего варианта следует, по мнению Хо­ружего, что существует некоторое бытие событий (деэссенциализирован­ных) с отсутствующей длитель­ностью. Это бытие не принадлежит налич­ному бы­тию. Это об­ласть не­обналичиваемых событий. Это новый онтологи­ческий горизонт и возможно не единственный.

Далее Хоружий стремится показать, что человеку в таком мире при­надлежит ключевая роль во взаимодействии с этим бы­тием. Начинает он с интуиции временности – темпоральности. Он считает, что М.Хайдеггер ближе всего подошел к понима­нию событий лишенных длительности. Для Хайдег­гера устой­чивое представление о событии, которое есть единство энергии и времени возникает на основе темпоральности как интуиции временности по отношению к мигу как б.м.в. в противополож­ность платоновско-августиновской концепции темпоральности, которая базируется на интуиции «вечно­сти» как совершенного первообраза эмпирического времени [164.С.59]. Ав­тор считает, что горизонт необналичиваемого «бытия–действия» способно опи­сывать виртуальную реальность.

Интуиция темпоральности (осознание человеком временно­сти своего существования в мире) предполагает связь с транс­цендированием (устремле­нием к бесконечности) Трансценден­ция – природа мысли, способность вы­двигаться в ничто, высту­пает как граница метода философствования [164.С.60].

Интуиция трансцендирования есть отношение к «фунда­ментальным предикатам наличного бытия», то есть является вы­хо­дом человека к новым ос­нованиям (к аксиомам, к постулатам, к исходным утверждениям, к безусловному) бытия. В реализа­ции такой возможности, по Хоружию, существует два пути: первый – это сослаться на Абсолют, и второй – должен приво­дить к доступности соз­нания путем акта опознания, выделения. Первый путь филосо­фия не принимает, и он возможен лишь в теологических кон­цеп­циях. Автор пытается обосновать второй путь, в котором цен­тральное место отводится человеку [164.С.61]. На этом пути ав­тор отождествляет без­временное бы­тие–действие с со­бытиями трансцендирования как область не­обналичиваемых событий. Пере­ход этих событий к завершению, или к дос­тижению телоса определяется че­ловеком [164.С.62].

Таким образом, на месте единого онтологического гори­зонта налич­ного бытия мы обнаруживаем три различных гори­зонта энергийной онтоло­гии, располагающиеся в онтической упорядоченности и образующие совме­стно единый горизонт или измерение бытия–действия: события трансценди­рования, собы­тия наличествования, виртуальные события [164.С.64]. Для оп­ределения онтологического статуса виртуальной реальности ав­тор статьи привлекает человека. Человек им рассматривается как фокус, где встреча­ются все конкретные образы данного бы­тия. В его интерпретации, человек выступает микрокосмом, в котором сходятся все проявления бы­тия–действия. Это бытие, соединенное в человеке он назы­вает «бытие–бифуркация» [164.С.53–68].

Другим представителем, рассматривающим виртуалистику в качестве актуальной задачи современной науки, является И.А.Акчурин. Он в статье «”Новая фундаментальная онтология” и виртуалистика» считает, что необходимо пе­ресмотреть пред­ставления о топологии пространства в соответствии с виртуали­стикой. Автор статьи указывает на отсутствие когерентности как методологического принципа физики там, где физика граничит с биологией и ки­бернетикой. Пе­ресмотр представлений о про­странстве на основе разработок по квантовой теории поля не­мецкого теоретика Рудольфа Хаага с использо­ванием языка ло­кальных алгебр фон Неймана позволяет, по мнению Акчу­рина, ближе подойти к пониманию когерентности систем различного уровня бытия и объяс­нить согласованное поведение внутренних структур системы с его имма­нентной организацией и самоорга­низацией.

Суть подхода заключается в том, что если любая открытая область про­странства–времени одного уровня включается в не­которую большую откры­тую область другого уровня, то алгебра фон Неймана первой области будет подалгеброй неймановской алгебры последней. Такая многоуровневая орга­низация про­странств, по мнению Акчурина, дает новое понимание причин­ности внутреннего строения и имманентной организации алгеб­раических систем. Далее при наложении на эту алгебру условия когерентности как тре­бования внутренней согласованности ал­гебраических объектов оказыва­ется, что любая новая реальная (физическая) система возникает как ограни­чение возможных со­стояний более общей системы [3.С.30–38].

Как нам представляется, для иллюстрации предложенного подхода можно привести образ черного экрана компьютера. Черный экран символизирует, с одной стороны, реальное отсут­ствие какой-либо определенности на экране, а с другой – выра­жает возможное все, так как этот экран есть совокупность всех текстов как написанных, так и не написанных, но возможных. Человек, например, ограничивая это поле определен­ным обра­зом, может определить, реализовать любой некогда возможный текст.

Выявить сущность виртуальности на основе анализа раз­личных кон­цепций философов прошлого попытался Н.А.Носов. Он в книге «Виртуаль­ная психология» (2000) выделяет инвари­анты виртуальной реальности любой «при­роды» (физической, психической, соци­альной, технической и др.). В качестве тако­вых он называет такие свойства, как порожденность, актуаль­ность, авто­номность, интерактивность, характе­ризуя их сле­дующим обра­зом:

«Порожденность. Виртуальная реальность продуцируется активностью какой-либо другой реальности, внешней по отно­шению к ней.

Актуальность. Виртуальная реальность существует акту­ально, только “здесь и теперь”, только пока активна порождаю­щая реальность.

Автономность. В виртуальной реальности свое время и про­странство и законы существования. В виртуальной реально­сти для человека, в ней нахо­дящегося, нет внеположенного про­шлого и будущего.

Интерактивность. Виртуальная реальность может взаимо­действовать со всеми другими реальностями, в том числе и с по­рождающей, как онтологиче­ски независимая от них» [77.С.33].

Порожденность характеризует виртуальную реальность как результат активности какой-либо другой реальности, внешней по отношению к ней. Другими словами, Носов, говоря об отно­сительном характере существования виртуальных реальностей разных уровней, по сути, утверждает, что вирту­альные реально­сти существуют по отношению друг к другу как вещи, состав­ленные из вещей. По этой причине ему приходится говорить о разных уровнях бытия как о реальностях (то есть как о вещах), пусть и называя их вир­туальными. Традиционно вещь есть то, что имеет причиной другую вещь. Первовещь как сама себе причина, определяющая все вещи бытия, называ­ется субстан­цией. Если же подойти к организации бытия с точки зрения по­лионтичности, то основание одного уровня виртуальной реаль­ности нахо­дится за пределами этой реальности и составляет элемент порождающей виртуальной реальности и так далее по иерархии от уровня к уровню. Таким образом, наши суждения зацикливаются в «дурной бесконечности». Причина одного уровня виртуальной реальности находится на другом уровне виртуального бытия. Здесь как бы снимается проблема субстан­ции бытия, и для каждой виртуальной реальности эту функцию выполняет виртуальная реаль­ность другого уровня. Другими словами, причина начала одного уровня вир­туальной реальности находится на другом, низлежащем, порождающем уровне кон­стантной для порожденного уровня, но одновременно высту­пающей как реальность сама по себя.

Актуальность виртуальной реальности заключается в том, что она су­ществует только «здесь и теперь», пока активна поро­ждающая реальность. В нашем понимании данное положение соответствует тому, что существова­ние виртуальной реальности имеет, по сути, статус модуса предшествующего уровня реаль­ности. Иначе говоря, существование того или иного уровня ре­альности обусловлено константной реальностью, то есть уров­нем виртуальной реальности основания. Актуальность вирту­альной реальности можно тракто­вать как реализацию части из всего разнообразия возможного бытия, опреде­ленного порож­даю­щей реальностью.

В качестве иллюстра­ции виртуальных от­ношений в некото­ром приближении можно привести отноше­ния «клетка–орга­низм». В организации живых систем клетку можно рассматри­вать в качестве уровня порождающей (константной) виртуаль­ной ре­альности, которая приводит к существованию целого ор­ганизма. Далее организм уже можно рассматривать в качестве элемента другого уровня вир­туальной реально­сти. Об­разно вы­ражаясь, организм можно рассматривать как «циви­ли­зацию микроорганизмов». В целом организме актуально реа­ли­зуется лишь ма­лая часть из всего разнообразия возможных ком­бинаций генетиче­ской ин­формации, которым потенциально рас­полагает каждая клетка данного орга­низма. Например, в акту­альной реа­лизации в каче­стве организма человека участ­вует лишь четыре процента гене­тической информации, осталь­ные 96 – составляют так назы­вае­мые молчащие гены. Зачем эти гены необходимы организму и для чего эволюция «таскает» их за со­бой из поко­ления в поко­ление, науке неизвестно. С этими же представле­ниями согласуется и положение об автономно­сти каждого уровня виртуальной реальности. На уровне константной реаль­ности все возможные комбинации, ко­то­рые могут актуализиро­ваться в вир­туальную реальность но­вого уровня бытия, сущест­вуют вне времени (мы сказали бы, как в пространстве матрицы памяти) по отношению к порож­денному уровню бытия. Если в качестве иллюстрации вновь об­ратимся к отношениям в орга­низме, то известно, что ядро каж­дой клетки хранит в себе гене­тическую информацию о строе­нии всего ор­ганизма. При этом в структуре орга­низма из всего гене­тического набора акту­ально реализуются лишь те функции, ко­торые необ­ходимы для цело­стного сущест­вования системы с окружающей средой. Не смотря на то, что каждая клетка обла­дает информа­цией обо всем организме, в ней актуально реали­зована лишь уз­кая функция, необходимая для существования этой клетки в структуре це­лого. Таким образом, можно констатировать, что каждый новый уровень реализации представляет собой ограничение из всего спектра возможностей предшествующего уровня организации бытия. При полионтическом подходе к реконструкции бытия каж­дый уровень виртуальной реальности имеет статус реально­сти, а между тем, как нам пред­ставляется, реальность каждого уровня бытия является реальной лишь в соб­ственной системе отсчета. Другими словами, вещи одного уровня бытия вы­ступа­ют реаль­ными лишь по отношению к вещам того же уровня. Что же ка­сается вещей другого уровня, то они для рассматриваемой реальности будут обладать лишь виртуальным статусом, то есть обес­печивающим возможность этой реальности. По нашему мнению, реальная связь между уровнями бытия состоит в том, что, во-первых, нижележащий уровень реальности опреде­ляет лишь начальные условия возникновения бытия последующего уровня реальности и, во-вторых, пространство, в котором осу­ществ­ляет свое акту­альное бытие тот или иной уровень вирту­альной реальности, должно быть обеспечено предшествующим уровнем бытия и так далее. Интерактивность, понимаемая, по Носову, как возможность взаимодей­ствия порожденной реаль­ности со всеми другими виртуальными реально­стями, включая порождающую, будет но­сить информационный харак­тер.

Итак, предшествующий уровень реаль­ности опре­деляет на­чальный момент времени возникновения, а также последова-тель­ность актуализации (алгоритм) становления вир­туальной реальности после­дующего уровня. Предшествую­щий уровень тем самым будет, по сути, оп­ределять все реаль­ные пространст­венные изменения вещей последующего уровня бы­тия. В свою очередь, актуальные изменения порожденной вирту­альной ре­альности должны вносить определенные инфор­маци­онные из­мене­ния (коррективы) в содержание порождаю­щей ре­альности. Постоянное пре­образование (переписывание) реаль­ных измене­ний одного уровня бытия в изменения инфор­маци­онных состоя­ний предшествующего уровня позволяет осущест­влять хранение реальных изменений одного уровня в структуре па­мяти предше­ствующего уровня виртуальности. Без этого ме­ханизма обрат­ной связи трудно было бы представить мир само­развивающейся системой.

5.4. Небытие бытия-в-себе и бытие ничто:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: