Храм, наконец, рассматривался еще с третьей стороны: он был как бы священным ковчегом, где все устраивалось так, чтобы идол являлся перед верующим в наиболее выгодном положении.

Здание Парфенона было открыто сверху, т. е. в его потолке имелось отверстие, через которое проникал свет: лучи падали, как в наших музеях. Когда перед процессией, желающей поклониться богине, отворялась дверь, и занавес, закрывавший статую, с. 572 поднимался или падал, Афина представала перед зрителями во весь свой гигантский рост, окруженная как бы сиянием славы. Все рельефные ее части выступали в своей мощной лепке. Глаза из драгоценных камней сияли, золото сверкало, слоновая кость казалась мягкой, статуя как бы теплилась настоящей и вместе с тем идеальной жизнью. Обаяние этого образа создавалось благодаря соединению великолепия и фантастичности²⁶.

Целла разделялась внутренней колоннадой²⁷ на три части или корабля; средний корабль был немного шире пьедестала статуи; таким образом, главное назначение этой части состояло, по-видимому, в том, чтобы направлять взор зрителя и дать возможность статуе появляться как бы из глубины. Роль среднего корабля лучше всего объясняется, если сравнить его с трубой стереоскопа. Поэтому и самая колоннада была устроена так, чтобы создавать известный эффект перспективы. Она была двухэтажная; сначала это кажется не вполне объяснимым, так как никакой галереи на уровне второго этажа не было. Подобное устройство существует также в Пестуме и Эгине. Оно не имело служебного характера, но этим приспособлением хотели создать известную иллюзию отчасти умственного, а отчасти оптического характера. Художник понял, что статуя будет казаться выше, если ее окружить не очень высоким, но двухэтажным сооружением. Таким путем создавалось не вполне соответствующее действительности впечатление большей величины статуи, а благодаря этому величие божества должно было выиграть.

Паллада была олимпийской богиней, а вместе с тем она была богиней-гражданкой, доступной и приветливой. Поэтому ей стремились придать вид мощи без преувеличения, великолепия — без напыщенности, и величия — без с. 573таинственности, чтобы изображение явилось поистине достойным этого могущественного и близкого гражданам

Дорический стиль.

божества, обитавшего в храме. Эта цель была достигнута средством в такой же мере простым, как и действительным. Оно состояло в выделении внешней с. 574колоннады²⁸. В небольших по размерам, а также, вероятно, в древних храмах перед взорами зрителей на первом плане воздвигалась стена святилища. Единственной преградой между людьми и божеством являлась тонкая перегородка. Впоследствии художник удваивает эту преграду; он делит ее на две части, отодвигает одну от другой на значительное расстояние так, как в дереве отделяют кору от сердцевины. Простой ковчег он обращает в ковчег с двойной оболочкой. Назначение внутренней оболочки было укрывать священное изображение, делая его доступным для взоров только в известные часы; внешняя ограда играла роль как бы передового поста и окружала его своей блистательной и торжественной свитой.

Капитель ионийского стиля.

Внешняя колоннада была похожа на медленно двигавшуюся процессию, которая сделала остановку на своем пути. Между колоннами были устроены промежутки, которые давали возможность видеть стены целлы. Спереди и в задней части храма колоннада удваивается, не заслоняя тем не менее двери, открывавшейся прямо против статуи. Она создает только впечатление блеска и величия, но нисколько не напоминает ограды. Как это не походит на семь сплошных стен индусской пагоды со все уменьшающимися в вышину дверями по мере приближения к совершенно сдавленному святилищу, где скорчившись сидит ужасный бог! В Греции богиня нисколько не стремится спрятаться; наоборот, она появляется перед людьми, и высокие колонны, облитые светом, как бы остановившиеся в своем шествии, напоминают первый ряд процессии, которая с. 575 свободно приближается со всех сторон к национальному Гению.

Это не все. Здание храма носит в такой же мере религиозный характер, как политический и общественный. Оно играет роль не только казнохранилища и кладовой. В известной степени храм является и ратушей свободного города. Договоры с иностранными народами заключаются именно здесь, и он заменяет собой помещение архива. В храмах останавливались при проезде через города государи и знатные особы. По словам Плутарха, Агесилай²⁹ во время своих путешествий жил в храмах, а афиняне предоставили для жилья Димитрию³⁰ опистодом Парфенона. Очевидно, вдохновение архитектора, строившего здание, и скульптора, украшавшего его, коренилось скорее в патриотическом, чем в чисто религиозном чувстве. Национальный и городской энтузиазм, воспоминания о славном прошлом города — вот что занимало их помыслы и побуждало к творчеству.

Это породило глубокую идею, наложившую свой особый отпечаток на антаблемент³¹ греческого храма. Архитектор делил здание на две части: в целле, находящейся внизу, он придал политической мысли религиозную форму. Город олицетворялся в едином господствующем образе, который возбуждал идею поклонения, жертвы и молитвы. Фриз целлы отражал тот же самый характер: на нем изображены были главнейшие церемонии культа. Наверху же, в антаблементе, во всем блеске представали создатели национальной гордости — великие предки, прославившие отечество; таким образом, этот своего рода героический музейвозвышается над храмом, посвященным религии, и венчает его. И если с. 576художник пустил в ход все свое искусство, чтобы в целле взоры прямо падали на статую Афины, то, равным образом, он постарался привлечь глаза зрителя и к верхним частям антаблемента.

Возьмите, например, внешнюю колоннаду. Колонна имеет только одно правдоподобное назначение: служить поддержкой и тем самым привлекать внимание к опирающимся на нее частям. Она направляет мысль и взор к тем частям здания, которые поддерживает. Для того, чтобы она лучше достигала этой цели, художник лишил ее базы. По его мнению, если бы колонна была завершена с обоих концов — внизу базой, а сверху капителью, — то она представляла бы сама по себе нечто законченное, как бы отдельное маленькое сооружение, по которому глаз скользил бы с одного конца до другого, прежде чем перейти на что-нибудь иное. Более того, вдоль стержня колонны архитектор проделывает желобки, представляющие как бы многочисленные каналы, по которым скользит взор; он оставляет капитель, которая, нисколько не задерживая взора, ведет последний по кривой линии к архитраву.

Здесь для зрителя в первый раз представляется возможность отдохнуть и сосредоточиться. Архитрав — не промежуточный пункт, а станция. Глаз тут на мгновение задерживается и спокойно блуждает по этой широкой белой полосе, где никакое украшение не возбуждает и не утомляет его³². Затем взор с удовольствием и жадностью охватывает героический музей, следовавший непосредственно за архитравом. Именно здесь была помещена художником изумительная диадема из легенд, облеченных в скульптурную форму. В промежутках между триглифами он поместил воинственные эпизоды³³, с. 577 а на фронтоне были изображены великие сказания о происхождении нации³⁴. Для этой проникнутой торжествующим настроением легенды барельефа было недостаточно, так как можно было опасаться, что фигуры в силу своей отдаленности останутся незамеченными: надо было устроить так, чтобы они выступали вперед и гордо выделялись. Поэтому сцены соперничества Посейдона и Афины, битвы лапитов и центавров, афинян и амазонок

Фронтон эгинского храма Афины.

были изображены в виде сильно выпуклых фигур, ярко выступающих на красном фоне метопов и фронтона и оттененных еще сильнее блеском металлических пластинок. На фризе целлы с. 578 художник изобразил более спокойный сюжет — процессию Панафиней, так как тут ему пришлось иметь дело с более интимной частью здания³⁵. Вот почему художник прибег здесь к барельефу. На внешнем фризе он делает фигуры совершенно отделившимися от фона, подобно статуям, и пользуется яркой и многоцветной окраской.

Процессия Панафиней (фриз Парфенона).

Если бы в настоящее время пришлось искать места для возведения церкви, то его выбрали бы на уровне города, среди домов, на какой-нибудь широкой улице; доступ к ней постарались бы сделать легким, так как современная церковь является местом собраний и молитв, а потому важно, чтобы верующему было удобно проникать в нее. Греческий же храм не имел цели служить ни местом стечения народа, ни ежедневным убежищем для молитв отдельных лиц, которые искали для этого тишины и полумрака. В Греции частный человек совершал моления и жертвоприношения богам у с. 579 себя дома. К храму он приближался почти всегда только как член народа, в публичных процессиях. Парфенон являлся, так сказать,праздничным зданием; его главнейшим назначением было служить центром при торжественных национальных праздниках, в которых он составлял часть обстановки.

Процессия Панафиней (фриз Парфенона).

В то же время Парфенон был казнохранилищем, в нем сохранялись общественные деньги. Он был загроможден также произведениями искусства и драгоценными вещами. В виду всех этих обстоятельств, местоположение храма без всяких неудобств могло находиться в некотором расстоянии от населенной части города. Кроме того, необходимо было держать его под защитой в случае каких-либо нападений. Акрополь со своей неприступной вершиной, со своими стенами и широкой, пригодной для процессии лестницей был в высшей степени удобным местом для потребностей культа. Греки искали для своих храмов господствующего и бросающегося в глаза местоположения по тем же мотивам городского патриотизма, какие руководили средневековыми людьми при постройке готических соборов,с. 580 приковывавших взор путника уже издали. Афинскому гражданину хотелось, чтобы его храм можно было видеть отовсюду, лишь подняв кверху глаза; чтобы житель Эгины с завистью смотрел на него с берегов своего пришедшего в упадок острова; чтобы мореплаватель, который проходил близ Саламина, созерцал его, как картину, нарисованную на лазурном фоне, и, унося в своем уме этот блестящий образ, проникался идеей мощи и величия Афин. И в виду всего этого также естественным местоположением Парфенона должен был явиться Акрополь, так как оттуда храм господствует над городом, окрестностями и над морем³⁶.

(По сочинению Boutmy. Philosophie de l’architecture en Grèce, стр. 163 и сл.).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: