Современные концепции регулирования валютного курса и платежного баланса

Введение системы плавающих курсов на основе решений Кингстонской сессии МВФ, ознаменовавшее создание Ямайской валютной системы, не означало перехода к отстаиваемому монетаристами принципу свободного колебания валют. Боль­шинство стран сохранило привязку своих валют к "сильным" валютам или СДР и периодически осуществляло меры валютной интервенции для поддержания курсов в определенных границах. Что касается США, то наряду с периодическими манипуляциями на валютных рынках они использовали режим "плавания" для укрепления своих конкурентных позиций, нимало не заботясь о последствиях этой политики для дру­гих стран и для мировой конъюнктуры в целом. Когда, например, в 1977—1978 гг. в торговом балансе США возник большой дефицит, каз­начейство и ФРС устранились от операций по стабилизации доллара, допустив резкое и длительное снижение его курса в отношении других валют. Эта политика нанесла большой экономический ущерб партнерам США. Отрицательно сказалась на мировой торговле и длительная завы-шенность курса доллара в начале 80-х годов, связанная с существовани­ем значительных различий в уровнях процентных ставок и нежеланием американских органов денежно-кредитного контроля принять какие-либо меры для снижения процента. Аналогичным образом действова­ла американская администрация и в момент резкого падения курса доллара в 1985-1988 гг.

Таким образом, утверждения монетаристов, что с расширением пределов колебаний валютных курсов наступит эра валютной стабиль­ности, не оправдались. Отход от твердых паритетов не устранил несба­лансированности платежных балансов и вместе с тем не смог оградить экономику капиталистических стран от новых потрясений. 70-80-е го­ды были отмечены невиданным за послевоенный период разгулом ин­фляции и беспрецедентным повышением уровня безработицы. В ре­зультате многие экономисты, которые вначале поддерживали идею перехода к плавающим курсам, видя в них панацею от всех бед, затем начали высказывать свою неудовлетворенность слабыми результатами этой акции.

К началу 70-х годов в рамках монетаристской школы сложилось своеобразное разделение труда. Одна группа ее сторонников сосредото­чила усилия на разработке и отшлифовке "внутренних" аспектов мо­нетаризма (Фридмен, Кейген, Бруннер и т.д.). Другая занялась разви­тием монетаристских подходов к анализу внешнеэкономических отно­шений и проблем взаимосвязи внешнего сектора экономики с внутрен­ним механизмом воспроизводства. Так сложился "монетарный под­ход к платежному балансу" (monetary approach to the balance of pay­ments), от которого в свою очередь отпочковались различные ответвле­ния.

У истоков "международного монетаризма" находились две круп­ные фигуры - Г. Джонсон и Р. Манделл. Оба они в течение многих лет руководили работой лаборатории международной экономики в Чикаг­ском университете. В разработке указанного направления приняли также активное участие Дж. Френкель, А. Лаффер, Р. Дорнбуш, А. Сво­бода, М. Мусса, М. Майлз, в большинстве своем выходцы из Чикагско­го университета и бывшие студенты Джонсона и Манделла.

Основная идея монетарного подхода к платежному балансу заклю­чается в том, что решающую роль в формировании конъюнктуры на мировом валютном рынке играют денежные факторы и, следовательно, для анализа внешнеэкономических процессов лучше всего использовать аппарат спроса и предложения денег на внутреннем рынке. Г. Джонсон в 1958 г. писал, например, что неравновесия платежного баланса являют­ся "по самой своей сути денежным явлением" и что они тесно связаны "со способностью банковской системы страны создавать деньги..."⁸⁶. Характеристика платежного баланса как "денежного явления" стала магической формулой нового учения. Необходимо учитывать, что моне­таристы предложили особую трактовку самого понятия "платежный баланс". Для них это не вся совокупность статей, отражающих опера­ции резидентов страны с заграницей, а лишь итог этих операций, конеч­ное сальдо всех поступлений и платежей по внешним расчетам. Сальдо совпадает в монетаристских схемах с изменениями суммы официаль­ных золотовалютных резервов в центральном банке страны. А посколь­ку золотовалютные резервы служили в 50-х годах формой обеспечения эмиссии денег, то возникала прямая линия связи между состоянием внешних расчетов и внутренним денежным обращением. На этом и ос­нована трактовка платежного баланса как "денежного явления".

Монетарный подход к платежному балансу противостоит кейнсианским методам анализа внешнеэкономических неравновесий. В 30-х го­дах был популярен "подход эластичности" (elasticity approach), имевший целью выявить эффективность девальвации валюты как метода улучшения экономического положения страны. Этот подход основы­вался на кейнсианских предпосылках о неэффективности (в условиях краха золотого стандарта) рыночных методов устранения несбаланси­рованности внешних расчетов и об избытке материальных ресурсов и рабочей силы, которые могут быть дополнительно вовлечены в произ­водство. Предполагалось, что основным гарантом стабильности должен выступать не рынок, а государство, причем в качестве главного сред­ства для этого рекомендовалась девальвация валюты, снижение ее пари­тета в отношении других валют. Аргументация сводилась к тому, что снижение курса валюты ограничивает импорт иностранных товаров и стимулирует собственный экспорт, в результате чего внутренний спрос на продукцию национального производства возрастает. При наличии неиспользуемых мощностей и безработицы это приводит к росту про­изводства, причем в размерах, значительно превышающих первоначаль­ный импульс (внешнеторговый мультипликатор). Отсюда следовал вывод об эффективности девальваций как метода стимулирования хозяйственной активности.

После окончания войны "подход эластичности" в значительной ме­ре утратил привлекательность. Кейнсианский прогноз "вековой стаг­нации" и хронической избыточности ресурсов в капиталистической экономике не оправдался. В теоретической литературе получил рас­пространение "подход поглощения" (absorption approach), который рассматривал пути достижения внешнеэкономического равновесия при наличии высокого уровня производства и занятости. В этих усло­виях девальвация валюты не может повысить объем производства, а лишь оказывает давление на цены, стимулирует инфляцию. Поэтому, полагали сторонники подхода, следует сочетать девальвацию, как средство улучшения внешнего баланса, с политикой дефляции и кредитно-финансовых ограничений внутри страны для урезывания избыточного спроса и пресечения роста цен. Эти положения были развиты в 50-х го­дах Дж. Мидом, С. Александером и Я. Тинбергеном⁸⁷.

В "подходе поглощения" платежный баланс страны представлен в такой форме, которая позволяет увязать его со стандартной кейнсианской моделью формирования национального дохода. Сальдо платежно­го баланса (В), которое сторонники подхода обычно отождествляют с сальдо по текущим операциям, приравнивается к разнице между внут­ренним конечным продуктом (У) и общей суммой расходов на покуп­ку товаров и услуг (Е) :

В=У-Е.

Поскольку в кейнсианской теории расходы зависят от доходов и от правительственных мер по регулированию спроса (налоги, рас­ходы бюджета, денежно-кредитная политика и т.д.), а объем экспорта и соотношение между потреблением местных и импортных товаров — от динамики валютного курса, то необходимо такое сочетание пра­вительственных мероприятий, которое одновременно обеспечило бы высокий уровень производства, занятости и равновесие платежного баланса.

Важной чертой "подхода поглощения" была вера в возможность эффективной нейтрализации влияния внешнеэкономических сдвигов на состояние внутреннего денежного обращения с помощью традицион­ных методов экономической политики. Сторонники подхода полагали, что в случае притока в страну золота и валюты из-за границы эти резер­вы подвергаются "стерилизации". Центральный банк может продать ценные бумаги на открытом рынке, или повысить норму обязательных резервов коммерческих банков, или принять другие меры кредитной рестрикции с целью ограничить эмиссию денег и не допустить наруше­ния равновесия на денежном рынке страны. Напротив, в случае образо­вания дефицита в платежном балансе и отлива из страны валютных ре­зервов центральный банк может предотвратить сокращение внутрен­ней денежной массы и устранить неблагоприятные последствия такого сдвига путем активного стимулирования кредитных операций банков. Эти положения выражали "активистскую" философию кейнсианского учения, веру в возможности государственного регулирования капиталис­тического рынка.

Монетарный подход к платежному балансу в качестве своей отправ­ной точки использует заложенный в "подходе поглощения" принцип сведения платежного баланса к его конечному сальдо. Но если кейнсианская методология основана на последовательном изучении структуры баланса, его составных частей и сальдо по отдельным разделам баланса (текущим операциям, движению капиталов и т. д.), то монетаристов структура внешних платежей и расчетов не интересует. Они сосредото­чивают внимание лишь на одной — "замыкающей" - статье баланса, а именно на изменениях официальных золотовалютных резервов.

Еще одно существенное отличие состоит в том, что монетарный подход

отрицает предпосылку эффективной "стерилизации" последствий внешне- экономических сдвигов. "Новый подход, — пишет Джонсон, —исходит из предположения, что приливы и отливы денег, связанные с образованием положительного сальдо или дефицита платежного баланca, не подвергаются стерилизации или, во всяком случае, не могут быть устранены в течение периода, приемлемого для анализа"^88.

В монетарных моделях платежного баланса денежная масса анали­тически разделяется на два компонента: "внутренний" (депозитная эмис­сия, возникающая в процессе банковского кредитования и опирающая­ся на "внутренний" компонент "денежной базы" — наличные деньги и резервные депозиты в центральном банке) и "внешний" (эмиссия, свя­занная с изменениями централизованных золотовалютных резервов страны). Если обозначить денежную массу Ms, "внутреннюю" депозит­ную эмиссию — D и эмиссию, обеспеченную валютными резервами, — R, получим:

Ms=D + R, или R =Ms - D. (15.2)

Указанное отношение можно выразить в темпах прироста:

dR ₌ dMs _ dD_

dt dt dt

Один из видных представителей монетарного подхода, А. Свобода, замечает "Посколькуdt - это не что иное, как сальдо платежного баланса, которое в точности равно разнице между темпом изменения денежного запаса и темпом внутренней кредитной экспансии, то совер­шенно очевидно, что баланс платежей представляет собой денежное явление"

Здесь мы подходим к центральному пункту монетарного тезиса о платежном балансе — положению о связи процессов денежного обраще­ния с итоговым сальдо внешнеэкономических операций. Суть позиции монетаристов состоит в том, что импульсы, идущие от денежного рынка к платежному балансу, рассматриваются как главные и определяющие. Именно здесь, в процессах уравнивания спроса и предложения денег, заключена та магическая пружина, которая автоматически, без вмеша­тельства извне, приводит к ликвидации неравновесий и диспропорций платежного баланса. Как пишет Джонсон, "колебания денежной массы вокруг спроса на нее... должны способствовать установлению равнове­сия между ними и сопровождаться уравниванием баланса внешних пла­тежей". Он добавляет, что дефицит или положительное сальдо платежно­го баланса следует рассматривать при таком подходе как "фазы коррек­тировки запаса денег на денежном рынке"^.

Как говорилось в предшествующих разделах работы, основным фак­тором устойчивости в системе монетаристских связей является стабиль­ная функция спроса на деньги. Если фактическая денежная масса не со­ответствует "желаемому" уровню, то включается стихийный процесс корректировки, уравнивающий эти величины.

В открытой экономике механизм, обеспечивающий равновесие денежного рынка, приобретает новые черты. Для его рассмотрения Джонсон предложил в свое время модель "малой страны с открытой экономикой", которая получила большую популярность в монетарист­ской литературе. При фиксированных валютных курсах малая страна утрачивает экономический суверенитет. Она не может контролировать ни свою денежную массу, ни цены, ни процентные ставки.

Если обратиться к уравнению (15.2) и заменить предложение денег (Ms) спросом на них (Md) (в условиях равновесия эти величины рав­ны), то получим:

R=Md-D.

Здесь выражена главная функциональная зависимость между суммой золотовалютных резервов страны (R) и степенью несовпадения спроса на деньги и внутренней кредитной экспансии (предложения денег). Если, например, внутренний компонент денежной массы (D) недостато­чен для удовлетворения спроса или, наоборот, превышает его, то в дей­ствие вступает "вцешний" канал, который приводит денежную сферу в равновесие и одновременно "исправляет" платежный баланс. Так, в случае нехватки денег во внутреннем обороте резиденты страны расши­ряют продажу товаров и ценных бумаг на внешнем рынке. Платежный баланс улучшится, валютные резервы страны возрастут. Соответствен­но расширится внешний компонент денежной базы и денежная масса в целом. Одновременно с ликвидацией диспропорций на денежном рынке придет в равновесие платежный баланс. В обратной ситуации, если внут­ренняя кредитная экспансия превысит спрос на кассовые остатки, рези­денты ответят на это усиленной покупкой товаров и ценных бумаг за границей. Платежный баланс ухудшится, валютные резервы сократят­ся. В итоге денежная масса сократится за счет своего внешнего ком­понента, и это будет способствовать выравниванию платежного баланса.

Важным условием работы подобного механизма является наличие системы жестко фиксированных курсов, когда выправление диспро­порций во внешней сфере осуществляется не за счет изменения курса валюты, а путем перевода валютных резервов из одной страны в другую. Одним из последствий подобной ситуации будет утрата контроля над денежным обращением и неспособность страны ограничить темпы роста цен. Таким образом, монетарный подход к платежному балансу приво­дит к иным выводам, чем "внутренний" монетаризм. Один из непрелож­ных канонов последнего — денежная масса экзогенна и зависит исклю­чительно от политики центрального банка. С позиций же "международ­ного монетаризма" наличие "внешнего окна" в виде притока или отли­ва валютных резервов и соответствующего автоматического изменения "базы" денежного обращения лишает центральный банк свободы дейст­вий. Как писал Джонсон, денежная политика в этих условиях "опреде­ляет не денежную массу, а лишь соотношение элементов обеспече­ния денежной эмиссии... валютных резервов и внутреннего кредита"⁹¹. Чтобы денежные власти обрели свободу действий, необходимо, по условиям модели, либо отказаться от предпосылки "малой страны", либо перейти к системе колеблющихся курсов.

Так, в противовес модели "малой страны" в монетаристской ли­тературе рассматривается случай "крупной страны с резервной валю­той", на долю которой приходится значительная часть мирового произ­водства, что ограждает ее экономику от капризов мировой конъюнкту­ры. До отмены Бреттон-вудских соглашений только Соединенные Шта­ты могли претендовать на роль такой страны. Важное значение имело при этом то обстоятельство, что доллар США выполняет функции резерв­ной валюты для стран капиталистического мира. Благодаря этому США могли в течение многих лет покрывать дефицит платежного баланса, накапливая задолженность перед заграницей без полного истощения своего золотого запаса. Типичный для монетарных моделей механизм связи между денежным обращением и платежным балансом дает здесь осечку. ФРС сохраняет способность регулировать денежную массу, и соответственно вступают в действие законы "внутреннего" монетариз­ма. Зато свобода действий стран-партнеров полностью парализована. Будучи вынуждены (в условиях фиксированных паритетов) поддер­живать курс своей валюты к доллару, они покорно следовали за США, реагируя на все "скачки" ее внутренней эмиссии.

Один из элементов "международного монетаризма" — теория все­мирной инфляции. Особенно большое внимание ей уделяют глобалисты, которые рассматривают проблему денежного равновесия в мировой сис­теме, взятой как единое целое. Г. Джонсон, например, вводит допуще­ние, что в мире имеется лишь один вид денег — "мировые деньги" (world money). Мировой уровень он рассматривает как величину, "определяе­мую отношением темпов изменения спроса и предложения международ­ных валютных резервов".

Идеи о денежной природе мировой инфляции получили развитие в работах Р. Манделла, А. Лаффера, А. Свободы. Свобода формулирует следующие ключевые положения теории всемирной инфляции: 1. "Ми­ровой уровень цен определяется мировым запасом денег". При этом мир рассматривается как "единое замкнутое хозяйство". 2. Распределе­ние мирового денежного запаса между странами зависит от "эффектив­ных размеров" страны[17]. 3. "Влияние, оказываемое увеличением денеж­ного запаса на мировой уровень цен, не зависит от национального проис­хождения денег"

Предпосылки монетарных моделей всемирной инфляции крайне искусственны. В них действует классический принцип полной занятос­ти, что в значительной мере предопределяет ценовой эффект изменений денежного запаса. Далее, в модели принято условие совершенной гиб­кости цен, обусловливающее быструю корректировку ценового уровня, что тоже нетипично для современного капитализма. Крайне проблемати­чен принятый в модели принцип суммирования национальных денег в

В отечественной экономической литературе эти про­блемы также получили достаточно широкое освещение. Авторами рассматривались валютные режимы, междуна­родная координация по проведению интервенций, деятель­ность международных валютно-финансовых учреждений36.

Однако именно в конце 1990-х годов эта проблема приобрела особую актуальность, поскольку стало понятно, что от ее эффективного разрешения зависит будущее ми­ровой экономики. Именно в этот период чаще стали вы­сказываться рекомендации о более жесткой валютной дис­циплине, об ограничении курсовых колебаний, о привязке неустойчивых валют к более устойчивым, о введении раз­личных режимов валютного курса — от полной фиксации до "регулируемого плавания", об использовании механиз­мов, позволяющих через валютный курс контролировать всю национальную денежно-кредитную политику.

Подчеркнем, что в своей первооснове данная пробле­ма предполагает нахождение оптимального баланса рыча­гов внутренней и внешней экономической политики, кото­рые в самом общем плане обеспечили бы для государства, проводящего такую политику, благоприятные условия с точки зрения достижения положительных параметров эко­номического роста в относительно стабильной ценовой среде и при неухудшающемся платежном балансе.

Укажем также, что увеличение степени открытости экономики, очевидно, приводит к размыванию границ между политикой по регулированию внутриэкономического положения и мерами по регулированию внешних связей, именно поэтому указанный баланс внутреннего и внешне­го компонентов регулирования становится крайне важным в настоящее время.

Позднее, с расширением процессов глобализации, к этой задаче со всей остротой добавилась и проблема увяз­ки национальной экономической политики с экономичес­кой политикой других государств. В современном мире именно от успешного решения этой задачи зависит эффек­тивность макроэкономической политики основных промышленно развитых государств.

В этой связи, несмотря на то, что проблема регулирова­ния в целом включает достаточно широкий круг вопросов, в нашу задачу входит в первую очередь рассмотреть, насколь­ко рычаги регулирования внутренней и внешней сферы вза­имообусловлены и как, воздействуя на одну из них, можно повлиять на другую. Для начала необходимо более подробно остановиться на некоторых теоретических аспектах данной проблемы и ее особенностях в 1980-2000-е годы.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: