Общерусское летописание XVI—XVII вв.

С конца XV в. летописание все более жестко контролируется государственной властью. Летописи XVI в. становятся проводника­ми государственных политических концепций, послушными вырази­телями официальной идеологии. Отражая изменения в мировоззре­нии и культуре общества, в летопись начинают проникать вымысел, политическая легенда, использованные летописцами для пропаган­ды идей, возвеличивающих Московскую Русь и ее правителей. Ха­рактерной чертой летописания этого периода является тяготение к созданию монументальных по объему сводов, насыщенных мате­риалами нелетописного характера (делопроизводственной докумен­тацией, литературными произведениями и т. д.).

Летописные своды XVI в.Московский летописный свод конца XV в. послужил основой для развития последующего официального московского летописания. Одним из его важнейших этапов было создание в начале 40-х годов Воскресенской летописи, доведенной до 1541 г. Передав с некоторыми сокращениями свод конца XV в., ее составитель с почти протокольной точностью продолжал изложе­ние событий первых десятилетий XVI в. В описаниях битв, посоль­ских приемов и других событий видно стремление прославить вели­кокняжескую власть. Той же цели прославления великих князей служили и включенные в Воскресенскую летопись статьи по исто­рии Византии, в которых проводилась идея о преемственности власти московских князей от византийских императоров в соответ­ствии с доктриной «Москва — Третий Рим».

Важнейшие идеи, заложенные в Воскресенской летописи, были продолжены и развиты в царствование Ивана IV. Ряд грандиозных сводов, составленных при нем, открывает «Летописец начала царст­ва», охватывающий 1534—1556 гг. Он начинался вступлением на престол Ивана IV и завершался развернутым описанием триумфа победы над Казанью. В «Летописце начала царства» все приподнято и торжественно, поучающе и велеречиво. Но все эти особенности в «Летописце» сочетаются со значительной документальностью. В первую очередь, она относится к описанию внешнеполитических отношений Руси, особенно к приемам и отправлением посольств. В этом легко убедиться, сопоставив соответствующие фрагменты «Летописца» с посольскими книгами. Как и в предшествующем мос­ковском летописании конца XV в., но с еще большей подробностью, описываются военные походы царя, его путешествия. Несомненно, что составитель «Летописца» обращался к архивным материалам, таким, как посольские и разрядные книги, различные дворцовые записи.

Самым обширным общерусским сводом XVI в. является Нико­новская летопись (названная так по принадлежности в XVII в. од­ного из списков патриарху Никону). Первоначальная редакция Ни­коновской летописи, доводившая изложение до 1520 г., была состав­лена в конце 20-х годов XVI в. Возможным редактором ее был митрополит Даниил. Затем работа над летописью продолжалась в 1550—1560 гг. При составлении Никоновской летописи было привле­чено множество разнообразных источников. В основу свода были положены, по-видимому, Новгородская V летопись, восходящая в основных чертах к Новгородской IV летописи, а также значительное число местных летописей, сказаний и повестей, большинство из ко­торых в самостоятельном виде не дошли до нас. Благодаря этим источникам в Никоновской летописи имеется множество уникаль­ных сведений по самым различным, в том числе и древнейшим, пе­риодам истории Руси. Некоторые из них, похожие на позднейшие дополнения, нуждаются в тщательной проверке и анализе.

Никоновская летопись содержит ряд ценнейших повестей XIV в.: «О прихожении Тахтамышеве на Москву», о митрополите Михаиле-Митяе, о митрополите Фотии, о Тамерлане. Для изучения исторической географии исключительно богатые сведения содержит «Хождение митрополита Пимена», в котором самым подробным и точным образом описывается дорога из Москвы в Константино­поль через Рязанскую землю, по Дону и Азовскому морю.

Никоновская летопись имеет два основных списка: Оболенского и Патриарший. Можно считать весьма вероятным, что список Обо­ленского в части до 1510 г. является не только древнейшим спис­ком, но и оригиналом Никоновской летописи, с которого скопирован Патриарший список. Остальные части списка Оболенского, сделан­ные в более позднее время, не повлияли на Патриарший список, имевший свой особый протограф.

Никоновская летопись в варианте, представленном списком Обо­ленского, в 70-е годы XVI в. подверглась отчасти переработке, сле­ды которой видны в замечаниях и приписках составителей. Никоновская летопись легла в основу грандиозного много­томного Лицевого свода XVI в., работа над ним продолжалась свы­ше 30 лет. Русская часть Лицевого свода представлена шестью то­мами (Голицынский, Лаптевский, Остермановский, Шумиловский, Синодальный и «Царственная книга»), передающими ход событий с 1114 г. Первый том русской истории не сохранился. Кроме того, летопись была дополнена изложением событий всемирной истории в трех томах, главным образом на основе хронографов с привлече­нием сочинений Иосифа Флавия, «Александрии», «Троянских дея­ний» и пр. Все девять томов снабжены иллюстрациями (16 000 ми­ниатюр). Они представляют ценнейший источник для изучения са­мых разнообразных сторон русской истории, культуры, быта. Изложение событий Лицевого свода доведено до 1567г.

С давних пор ученых занимают два последних (русских) тома Лицевого свода (Синодальный и «Царственная книги»). Синодаль­ный том охватывает события с 1533 по 1567 г. с пропусками 1542—1553 и 1560—1563 гг. «Царственная книга» передает события 1533—1553 гг. Из сравнения событий 1533—1542 гг., кото­рые описаны в обоих томах, выясняется, что «Царственная кни­га» — набело переписанный текст Синодального тома, который был правлен редактором. В свою очередь, и том «Царственной книги» правлен той же редакторской рукой. Характер исправлений резко меняет политическую концепцию первоначального текста по ряду важнейших событий 40—50-х годов XVI в. Правка настолько смела и тенденциозна, что многие историки видят в редакторе Ивана Гроз­ного. Ряд исследователей называют в качестве редактора иных лиц (например, дьяка И. Висковатого).

События времени царствования Ивана Грозного нашли отраже­ние не только в официальном летописании, но и в одном из лето­писцев частного происхождения, известном под названием Пискаревского (по фамилии его владельца в XIX в.). Пискаревский лето­писец завершается описанием событий 1615 г. В основе летописца лежат своеобразные воспоминания двух москвичей, ярко и непо­средственно передающих события тех лет.

Летописание XVIIв. В XVII в. официальное общегосударствен­ное летописание прекращается. Это происходит из-за несоответствия летописей новым задачам историографии, призванной собирать в систематическом виде все сведения по истории России, осмыслив их в плане единой концепции и показав их в связи со всемирной исто­рией.

Правда, в XVII в. продолжают создаваться исторические сочи­нения, сохраняющие название летописи или летописца и некоторые внешние формы летописного повествования, но, по существу, эти произведения далеки от летописей. Характерным примером таких летописей может служить «Новый летописец», посвященный собы­тиям Смутного времени.

Некоторое оживление летописной формы относится к середине XVII в. и связано с деятельностью партиарха Никона. Этому в не­малой степени способствовало собирание древних рукописей, в том числе и летописей, как самим Никоном, так и его окружением в Но­воиерусалимском монастыре. Среди таких летописей особенно ха­рактерен свод 1652 г., который продолжает древнюю часть летопи­си своеобразной церковной хроникой. Особое внимание уделяется в своде митрополиту Филиппу, задушенному по приказанию Ивана Грозного и канонизированному по настоянию Никона в 1651 г.,— событие, имевшее большое значение для прославления церкви в преддверии острейшей борьбы между царской и патриаршей властью, развернувшейся в середине XVII в. Вообще многие собы­тия русской истории получают в летописании патриарха Никона черты церковной окраски и осмысленности.

Сибирские летописи.Летописная форма исторического повество­вания сохраняется в России XVII в. в виде областного, местного летописания. Особенно интенсивно она развивается в Сибири. Воз­можно, что уже в конце XVI в. одним из полковых казацких писа­рей было составлено «Написание, како приидоша в Сибирь...».

На основе «Написания» Киприан составил первую официальную Сибирскую летопись, возможно, использовав и материал каких-то татарских записей. Этот свод Киприана выявляется как общий ис­точник Есиповской, Кунгурской и Строгановской летописей. Сама же Киприановская летопись прославляла заслуги и героизм Ерма­ка. Эту тенденцию в оценке Ермака сохранила Кунгурская лето­пись, обнаруженная в 1703 г. Семеном Ремизовым, знаменитым картографом и историком Сибири начала XVIII в., и приложенная к его собственной так называемой Ремизовской летописи или «Исто­рии сибирской». Наряду с положенной в ее основу Есиповской ле­тописью Ремизов широко привлек устные предания, материалы фольклора.

Глава 5

ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ АКТЫ

Право является совокупностью государственных установлений и законов, регулирующих общественные отношения между людьми. Это система юридических норм, правил поведения, которые уста­навливаются в классовом обществе господствующим классом в своих интересах, в целях охраны существующего общественного и го­сударственного строя. Как показал Ф. Энгельс, «все потребности гражданского общества — независимо от того, какой класс в данное время господствует, — неизбежно проходят через волю государст­ва, чтобы в форме законов получить всеобщее значение. Это — формальная сторона дела, которая сама собой разумеется. Но, спра­шивается, каково же содержание этой только формальной воли, — все равно, отдельного лица или целого государства, — откуда это содержание берется и почему желают именно этого, а не чего-либо другого? Ища ответа на этот вопрос, мы находим, что в новейшей истории государственная воля определяется в общем и целом изме­няющимися потребностями гражданского общества, господством то­го или другого класса, а в последнем счете — развитием производи­тельных сил и отношений обмена». Право есть воля господствую­щего класса, возведенная в закон. Развитие правовых норм соответ­ствует уровню развития производительных сил и характеру произ­водственных отношений общества. Будучи частью надстройки, право активно содействует укреплению того базиса, интересы кото­рого оно отражает. Отражая историю феодального общества, зако­нодательные акты XI—XVII вв. дают материал для изучения соци­ально-экономических, политических и правовых отношений этого периода.

Законодательные акты представляют собой правовые документы, исходящие от верховной государственной власти, и имеют высшую юридическую силу в пределах определенной территории, государст­ва. Все остальные акты являются документами, фиксирующими в юридической форме сделки, договоры экономического и политиче­ского характера между частными лицами, частными лицами и го­сударством, государствами, государством и церковью. Все акты принято делить на две основные группы: публичноправовые, т. е. правительственного происхождения, и частноправовые, т. е. заклю­ченные между частными лицами. Это деление условно, так как не­которые публичноправовые и частноправовые акты имеют точки соприкосновения.

Развитие законодательных актов в XI—XVII в. можно рассмат­ривать по трем периодам. Первый охватывает время существования Древнерусского государства, когда нормы обычного права посте­пенно заменяются нормами государственного права, часто возни­кавшими на основе судебного решения, принятого по конкретному делу, и впоследствии сводившимися в общие законодательные уста­новления. Второй период связан с феодальной раздробленностью. Ему присущи законодательные акты с более ограниченными функ­циями. Третий период характерен кодификацией норм русского пра­ва в условиях складывающегося и развивающегося Российского государства.

Русская Правда

Старейшим законодательным актом Древней Руси является Русская Правда. Об исключительном значении этого памятника сви­детельствует более 100 его списков XIII—XVIII вв., дошедших до нашего времени. По своему содержанию они делятся на три редак­ции: Краткую, Пространную и Сокращенную.

Краткая Русская Правда сохранилась в двух основных списках XV в. — Академическом и Археографическом — в Новгород­ской I летописи младшего извода. Существует еще II списков Крат­кой редакции XVIII—XIX вв., восходящих к Академическому спис­ку. Краткая редакция Русской Правды была помещена в Новгород­ской I летописи под 1016 г., после сообщения о победе новгородско­го князя Ярослава Мудрого над великим киевским князем Свято-полком Окаянным. По сообщению летописи, Ярослав после одер­жанной победы щедро наградил своих воинов «и отпусти их всех домов и дав им Правду и Устав списав, тако рекши им: «По сей гра­моте ходите, якоже списах вам, такоже держите. А се есть прав­да русская». Однако датировка Краткой Русской Правды 1016 годом (Б. Д. Греков, Л. В. Черепнин) вызвала возражения. В записи упо­минаются сыновья Ярослава, при которых уже после смерти Ярос­лава была составлена одна из частей Краткой Правды. Возможно, что слова о пожаловании Ярославом новгородцам Правды и Устава и текст Правды были внесены в летопись позднее. Древний перга­менный Синодальный список Новгородской I летописи (старшего извода) не имеет ни записи о грамоте Ярослава 1016 г., ни текста Русской Правды. В Софийской летописи (XV в.) есть два известия о Ярославовых грамотах. Первое — под 1019 г. — сходно с извести­ем 1016 г. Новгородской I летописи младшего извода, второе отно­сится к 1035 г. и также сообщает о грамоте Ярослава новгородцам. Если допустить, что под грамотой понимается Русская Правда, то датой возникновения Краткой редакции может считаться 1036 год.

По своему составу Краткая Правда делится на четыре части: Правда Ярослава, Правда (Устав) Ярославичей, Покон вирный, Урок мостникам.

К Правде Ярослава относят первые 17 статей. В самих списках нумерации статей нет. Она дана исследователями. При этом учи­тывались некоторые сигнальные моменты: красная строка, буква, логическое завершение мысли, существование определенных норм права, объекта права. Правда Ярослава идет до слов: «Правда ус­тавлена руськой земли, егда ся съвокоупилъ Изяслав, Всеволод, Святослав, Коснячно, Перенег, Микыфор Кыянин, Чюдин, Микула». Разрыв этот в тексте выделяется не только тем, что указывает на какую-то новую часть Правды, но и разбором терминологических особенностей первых 17 и последующих статей.

В Правде Ярослава предполагается существование двух слоев: Древнего и более позднего. Еще В. Н. Татищев и Л. К. Гетц считали возможным отнести Правду Ярослава ко времени до крещения Ру­си. Однако сравнение юридических норм Правды Ярослава с договорами Руси с греками свидетельствует о том, что правовые нормы Правды Ярослава более позднего происхождения. В частности, в Правде право кровной мести сосуществует с заменой ее выкупом, договоры признают только кровную месть. И все же некоторые осо­бенности первых статей позволяют говорить об их возникновении на основе более раннего памятника, что приводит к выделению этой части в так называемую Древнейшую Правду.

Вторая часть Краткой Правды получила название Правды Ярос­лавичей. Время ее составления устанавливается прежде всего по упоминанию в заголовке Ярославичей — Изяслава, Всеволода, Свя­тослава и лиц, бывших в их окружении и, по-видимому, принимав­ших участие в составлении Правды. Из текста преамбулы следует, что Ярославичи собирались в дни установления «Правды руськой земли». Такой съезд мог состояться между 1054 г. (время смерти Ярослава) и 1076 г., когда умер Святослав.

Обращение к Повести временных лет помогает установить бо­лее точно встречу братьев Ярославичей. В 1072 г. они «совокупишася» под Киевом, в Вышгороде, для перенесения мощей Бориса и Глеба в связи с их канонизацией. Слово «совокупишася» в па­мятниках того времени означало съезд. Хотя съезд был формально посвящен торжественно-религиозному моменту и нет упоминания о выработке нового законодательства, логично предположить, что именно тогда Ярославичи обсудили ту часть норм древнерусского права, которая вошла в Краткую Правду. Выяснение причин, кото­рые могли вызвать появление Правды Ярославичей, подтверждает эту мысль. «Можно думать, — отмечал М. Н. Тихомиров, — что Правда Ярославичей возникла в непосредственной связи с восста­ниями в Киевском государстве 1068—1071 гг. Правда Ярославичей устанавливает особенно высокие ставки за убийства княжеских людей, участившиеся в то время вследствие волнений на Руси». Материалы для датировки Правды Ярославичей можно получить и при анализе имен, упомянутых вместе с Ярославичами на съезде.

Особое место в Краткой Правде занимают Покон вирный и Урок мостникам. Первый представляет собой устав для вирников — сбор­щиков пошлин в пользу князя. Некоторые исследователи видят в его заключительных словах «то ти оурок Ярославль» подтверждение того, что Покон вирный возник при Ярославе. Устав мостникам большинство исследователей рассматривают как правила для мо­стовщиков, строителей и ремонтников деревянных мостовых. Дру­гое толкование этого устава подразумевает мосты на реках.

Нет одинакового решения вопроса о времени и месте составления Краткой Правды в целом как единого памятника. Ряд исследовате­лей считают Краткую Правду памятником конца XI в. (М. Д. При­селков, С. В. Юшков), другие (М. Н. Тихомиров, Л. В. Черепнин) относят ее сложение ко времени новгородских событий 1136 г. Мес­том возникновения Краткой Правды указывают Киев и Новгород.

Пространная Правда дошла до нашего времени более чем в 100 списках. Она больше Краткой по объему и составу. Во всех древнейших списках Пространная Правда разделена киноварными заглавиями на две части — «Суд Ярославль Володимиричь. Правда русьская» и «Устав Володимерь Всеволодича». На первый взгляд это дает основание рассматривать обе части как особые памятники. Однако изучение их приводит к выводу, что они возникли одновре­менно.

Одним из источников Пространной Правды была Краткая, не­которые статьи которой дословно или в значительно переработан­ном виде вошли в обе ее части.

Вторым источником Пространной Правды был устав Владимира Мономаха. Причем к уставу во второй части можно отнести только статьи о резах (процентах) и закупах. На это указывает начало текста в ряде списков: «...а се уставил Володимер Всеволодович». Этот заголовок относится к статьям о резах. Время возникновения устава определяется по сообщению, в котором говорится, что Вла­димир после смерти Святополка «созва дружину свою на Берестовем: Ратибора Киевьского тысячьского, Прокопью Белогородьско-го тысячьского, Станислава Переславьского тысячьского, Нажира, Мирослава, Иванка Чудиновича Олгова мужа, и уставили...». Види­мо, это совещание состоялось накануне въезда Владимира в Киев (после восстания 1113 г., направленного прежде всего против рос­товщичества). Этим по мнению Б. Д. Грекова объясняется появле­ние устава о резах.

Очень сложным представляется вопрос о возможном третьем источнике Пространной Правды. По мнению М. Н. Тихомирова, им мог быть протограф Сокращенной Правды. Вывод М. Н. Тихомиро­ва о возникновении Сокращенной Правды во второй половине XII в. и существовании ее протографа основывается на том, что следы этого протографа имеются в Сокращенной и Пространной Правде. Некоторые исследователи предполагают позднее возникновение Сокращенной Правды, тем более что два сохранившихся списка от­носятся к XVII в. Так, С. В. Юшков относил возникновение ее к первой половине XV в., когда новые правовые потребности Москов­ского княжества вынудили изъять из текста Пространной редакции статьи, потерявшие практическое значение.

Ряд статей Пространной Правды, в том числе устав о холопах, раздел о наследстве, возникли первоначально как самостоятельные акты, включенные затем в общий текст. Время возникновения свод­ного протографа Пространной Правды М. Н. Тихомировым и Л. В. Черепниным связывается с восстанием 1209 г. (по уточнению В. Л. Янина, это восстание было в 1207 г.) в Новгороде против рос­товщичества. Это мнение находит свое подтверждение при сравне­нии Пространной Правды с текстом договора Смоленска с Ригой 1229 г. Сопоставление свидетельствует о заимствованиях в договоре правовых норм и терминологии Пространной Правды. Характер­но, что в тексте договора правовые нормы выделены даже названи­ем «А се починается Правда». Вторичность договора видна из ссыл­ки на Правду и употреблении в нем более позднего денежного счета.

Русская Правда отражает изменения правовых норм и освещает ряд вопросов социальной, экономической, политической жизни XI—XV вв. При этом Древнейшая Правда в сведениях по истории Древней Руси первой половины XI в. не дает широкой дифференциации русского общества в целом и феодального класса в частности. Правда Ярославичей с дополнительными статьями к ней отмечает эти изменения для второй половины XI в. Пространная Правда содержит сведения о хозяйстве, категориях феодально зависимых людей (холопов, закупов, смердов), о системе юридического оформления этой зависимости, углублении социальной, классовой дифференциации, отражает классовую борьбу, политические события, вводит нас в атмосферу быта феодальной городской верхушки и купечества, свидетельствует об оживленной торговой деятельности и т. д.

Источниковедческое изучение редакции и списков Русской Правды позволяет проследить процесс оформления этого законодательного памятника как свода постановлений и судебных обычаев, которым пользовались в различных русских землях.

С установлением феодальной раздробленности тексты Русской Правды (Пространной редакции) подвергаются переработке в соответствии с конкретными потребностями. Русская Правда дополнялась многочисленными руководствами для церковных и гражданских судей, что привело к широкому распространению списков Русской Правды в составе Кормчих и Мерил Праведных.

Почти все древнейшие списки Пространной Правды северного происхождения. Не случайно с наибольшей силой ее влияние прослеживается в юридических памятниках Новгородской, Псковской земель, Владимиро-Суздальского княжества. Русская Правда оказала воздействие и на развитие правовой мысли в тех южных и западных землях Руси, которые вошли в состав Великого княжества Литовского и Польского государства.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: