|
Человек и Интернет: pro et contra
Прослеживая тему психологических эффектов деятельности, опосредованной Интернетом, мы обнаруживаем неоднозначность данных и противоречивость позиций исследователей.
В ряде работ указывается на наличие специфических интернетных угроз и опасностей [316,318,408,425,466]. Прежде всего, они подстерегают в Сети детей и подростков. Как телевидение, так и компьютер и Интернет могут вызывать у детей астеноневротические нарушения (расстраивает-_я работа кишечника, из организма плохо выводятся продукты распада, и дети часто болеют), а также психоэмоциональные проблемы, связанные с информационным воздействием на личность: у ребенка слабеет память; нарушается сон; он хуже соображает на уроках в школе, не может сосредоточиться; становится возбудимым, раздражительным, обидчивым [45].
Для этой группы пользователей L. J. Magid [393] выделяет следующие факторы риска:
• Доступность опасной информации: дети могут получать материалы, имеющие сексуальный, агрессивный, антисоциальный характер, побуждать к опасным или противозаконным действиям. Дети могут самостоятельно искать подобную информацию, но также и случайно обнаруживать ее на чатах, в своих почтовых ящиках и т.д.
• Преследования: дети могут получать по Интернету или мобильному телефону личные послания агрессивного, непристойного или угрожающего содержания. Хулиганы часто используют Интернет для преследования своих жертв.
• Угроза безопасности, негативные последствия с точки зрения финансов или закона: дети могут предоставлять конфиденциальную информацию о себе или своих близких (например, сообщить виртуальному собеседнику номер кредитной карточки родителя), вступать в переговоры о личной встрече с людьми, которые
106 Глава 2. Интернет как объект научного исследования
2.5. Человек и Интернет: pro et contra 107
воспользуются их доверием в преступных целях, загружать зараженные файлы, повреждающие вирусами компьютер или способствующие проникновению хакеров.
Специалисты особо выделяют опасность развратных действий по отношению к несовершеннолетним пользователям Интернета: для педофилов чаты, форумы и сайты являются местами безопасного появления и легализации [266]. Обеспокоенным родителям адресованы подробные рекомендации и инструкции по обеспечению безопасности детей с учетом их возраста ([283,317,320,440,453] и др.).
Некоторые авторы полагают, что Интернет, заняв место рядом с такими традиционными маниакальными факторами, как радио и телепередачи, пополнил список средств, способных вызывать манию у больных шизофренией, и его использование приводит к появлению новых по содержанию бредовых идей и других психических расстройств [30,36,159,162,322]. В обыденном сознании существует ряд представлений, которые Н. Н. Нарицын обозначает «мифами о вреде компьютеров»:
Миф 1. Компьютер имеет «собственное мышление», способное повлиять на человека. Автор доказывает, что компьютер сам по себе не влияет на человеческую психику; те, кто уверен, что все компьютерщики — не от мира сего, путают причину и следствие: не общение с компьютером сводит людей с ума, а люди с неадекватным взглядом на мир легче находят язык с железками, чем с себе подобными...
Миф 2. Компьютер опасен для жизни и здоровья. Считается, что наиболее опасно излучение монитора. Но все жидкокристаллические экраны и переносные компьютеры-ноутбуки вообще не излучают. Что касается «обычных» мониторов, то они являются источниками электромагнитного излучения сверхнизкой частоты — но не больше, чем другие электроприборы — и уж точно меньше, чем телевизор. А все излучение, полученное в среднем за год сидения перед телевизором, примерно равно одному сеансу флюорографии. Монитор является источником и многих других излучений — рентгеновского, инфракрасного, ультрафиолетового. Но уровень рентгеновского излучения монитора намного меньше, чем естественный радиационный фон. А инфракрасное и ультрафиолетовое излучение монитора ничтожно малы по сравнению с воздействием электрических ламп... Наибольший вред работа на компьютере может нанести глазам, но опять не больше, чем телевизор.
Миф 3. Компьютер в доме — только средство развлечения. На самом деле, — пишет автор, он может быть умной пишущей машинкой, помощником в бизнесе, средством нахождения, передачи и хранения информации, развивающим и учебным пособием и даже помощником по хозяйству.
Миф 4. Особенно вреден компьютер детям, поэтому чем позже ребенок с ним познакомится — тем лучше. Компьютер сам по себе на общительность не влияет, но только выявляет уже существующие проблемы общения со сверстниками и взрослыми. При этом нужно смотреть правде в глаза: нашим детям с компьютерами бок о бок придется жить и работать, поэтому чем раньше ребенок освоит его — тем лучше.
Миф 5. Практически все компьютерные игры воспитывают жестокость. На самом деле, наряду со «стрелялками», имеются и развивающие (в том числе логическое мышление), и общеобразовательные, и способные служить неплохими тренингами как для детей, так и для взрослых. «Интерактивные мультики», предназначенные для маленьких детей трех-восьми лет, воспитывают не жестокость, а доброту, стремление прийти на помощь, а нередко учат и бережно относиться к своему здоровью, и разумно расходовать деньги. Да и подразумевающие виртуальный силовой контакт игры позволяют пользователям выплеснуть собственную агрессию социально приемлемым методом [141].
Другая точка зрения заключается в том, что Сеть сама по себе является нейтральным средством, влияние которого на личную жизнь может быть минимальным [227] или позитивным (прежде всего в плане психологического благополучия, личных отношений, социальной идентичности пользователей) [106,468]. Развитие Интернета при этом рассматривается как прогресс «дополнений» индивидуальной психики, сообщающих ей новые свойства [173, с. 318], либо по-новому, и в известной мере более приемлемо оформляющих некоторые деструктивные импульсы. Так, по оценке специалистов национальной организации офицеров полиции (The National Organization of Police Officers, NOPO), киберпреступники рекрутируются из тех, кто раньше совершал бы преступления в реальном мире; L. Cojac считает, что те, кто раньше страдал бы бессонницей, теперь склонен к аддиктивному поведению в Сети [247].
Высказывается также мнение о том, что само разделение «позитивных» и «негативных» последствий пользования Интернетом сложно считать безусловным [104].
Предлагаемая авторами статьи «Интернет — рождение новой реальности» типология возможных эффектов воздействия Интернета учитывает уровень (индивидуальный или надындивидуальный) и степень воздействия:
1. Индивидуальный уровень влияния Интернета и развития технологий в целом порождают следующие проблемы:
• увеличение скорости и объема информационного потока оказывает влияние на развитие умственных способностей человека: с одной стороны, у «компьютерщиков» более логически правильно выстроены мыслительные процессы; с другой — возникает угроза либо «дегуманизации» мышления, либо ограниченность его предметов теми фрагментами знаний, которые уже представлены в Сети, что порождает проблему соотношения технократического (логического, алгоритмического) и образного (чувственного, интуитивного) мышления;
• применение технологий может вести как к глобализации мыслительных способностей, так и к их упрощению (пример — неспособность складывать простые числа без калькулятора);
• Интернет оказывает влияние на эмоциональное и духовное развитие человека: в нем возможно приобретение ценнейше-
Глава 2. Интернет как объект научного исследования
2.5. Человек и Интернет: pro et contra 109
го жизненного опыта, в том числе — в готовом виде, «на чужих ошибках»; возможны также потери в эмоциональном плане и осознание изолированности виртуальной и реальной жизни; • участие в ролевых играх может вести к «расслоению» структуры личности, усилению существующей и в реальности, но приобретающей еще больший размах и значение при наличии «виртуальности» проблемы «масок». В качестве возможных сценариев развития ситуации описываются: Углубление отношений, переход на принципиально новый уровень общения. Привнесение разнообразия в реальность, ломка стереотипов привычного общения и, как следствие, перенесение феномена создания новых социальных групп в реальную жизнь. Разочарование в правдивости «новой реальности», осознание несоразмерности двух реальностей и выбор одной из них в качестве основной формы общения с миром, нежелание более смешивать два мира. Исчезновение азарта «нереального» общения, потеря доверия к живым людям. 2. Надындивидуальный уровень:
• замедление темпа общения за счет усиления его произвольности;
• замена социально-иерархических ориентиров ментальными, что ведет к созданию определенных субкультур и групп, объединенных общими интересами, целями, поведенческими нормами, а также наличием устойчивой структуры взаимодействия внутри группы, которые те же люди в «реальной реальности» не могли бы образовать.
3. Специфическая проблема ухода человека в виртуальный мир [104]. Киберсреда обладает рядом свойств, которые могут оказывать амбивалентное воздействие на человека: вследствие плотности информационного потока и применения стратегий предъявления содержания возникает опасность снижения способности человека к анализу информации и осознанному выбору, сопротивления внешнему давлению, что в конечном итоге лишает человека чувства индивидуальности и личной ценности. Но, с другой стороны, сама Сеть подкрепляет способность индивидуальной психики к противостоянию массовидным процессам, ибо нуждается в независимых, спонтанно действующих элементах [173, с. 317-318].
В ряде работ обсуждается развивающий и терапевтический потенциал различных видов деятельности, опосредованной Интернетом. Обобщая данные многочисленных исследований, К. Керделлан и Г. Грезийон сообщают о том, что внедрение Интернет-игры способствуют вхождению во взрослую жизнь, поскольку заняли место древних ритуалов инициации: пока ты не дошел до конца сложной игры, тебя не будут считать достаточно взрослым. Кроме того, они доставляют «пять видов удовольствия...: соревнование, выполнение, овладение системой, удовольствие рассказа и удовольствие зрелища», и, тем самым, способствуют развитию эмоциональной сферы личности. Он-лайн сообщества позволяют подросткам в
безопасной среде исследовать собственную личность, завязывать отношения и разделять свои чувства [106, с. 244-245].
А. А. Сакбаев исследовал особенности мотивации, связанных с использованием информационных технологий в подростковом возрасте. Применив анкету О. Н. Черемисиной и Б. Л. Бардиер «Я и компьютер», оценивающую степень компьютерной увлеченности, тест смысложизненных ориентации Д. А.Леонтьева (СЖО) и психосемантический подход к исследованию мотивации в сферах общения, компьютерной игры и компьютера, автор выявил, что у подростков с высоким индексом компьютерной ориентации выше показатели осмысленности жизни; локус контроля сдвинут в интернальную область, преобладает мотивация достижения успеха; выражена ориентированность на будущее; в большей степени осознаются мотивы самореализации; характерна большая степень дифференцированное™ осознаваемых мотивов в области взаимодействия с компьютером. У подростков с низким индексом компьютерной ориентированности отмечается тенденция к малой осмысленности жизни; локус контроля чаще находится в экстернальной области; преобладает мотивация избегания неудачи; мотив повышения собственной оценки в глазах окружающих реализуется через привлечение внимания произведенным эффектом; осознаваемые мотивы самореализации имеют малую представленность как в сфере общения, так и в сфере взаимодействия с компьютером [181].
С. А. Шапкин считает, что вероятность негативного развития личности под влиянием увлечения компьютерными играми следует считать сильно завышенной, а если негативный эффект и выражен, то чаще всего в слабой степени. Автор показывает, что увлеченные компьютерными играми дети школьного возраста более социализированы и социально адаптированы, чем их сверстники, равнодушные к таким играм; у них несколько лучше развиты внимание, мыслительные операции, процессы принятия решения, нежели у представителей контрольной группы; судя по самоощущению самих игроков, компьютерные игры способствуют снятию стресса, концентрации внимания, развитию логического мышления, улучшению скорости реакции; кроме того, большинство детей и подростков предпочитают играть в компании, а не в одиночку, поэтому «реальная» коммуникация не исчезает, но меняются критерии референтности взаимоотношений [216].
М.Сокольская (Сутула) утверждает, что многие MUD являются клубами по интересам, в котором игроки заинтересованы в общении и помогают друг другу. Игроки в MUD, в целом дружелюбнее относятся друг к другу, нежели к тем, кто окружает их в обыденной жизни. Это выражается во всегдашней готовности оказать помощь коллеге по игре, проконсультировать его или ее как относительно игровых ситуаций, так и относительно жизненных проблем. Игрокам нравится «благоприятный социальный климат», складывающийся в самых разных MUD. Опыт игрового взаимодействия оказывает развивающий эффект иногда несколько неожиданного направления. Автор сообщает о том, что примеряющие женскую роль
110 Глава 2. Интернет как объект научного исследования
2.5. Человек и Интернет: pro et contra
мужчины бывают удивлены масштабом и покровительственного, и в какой-то степени «корыстного» поведения игроков-мужчин: складывается впечатление, что за каждую вроде бы бескорыстно оказанную существу слабого пола услугу, за каждый совет и каждую рекомендацию мужчины ожидают и даже активно «вымогают» похвалу, признание превосходства, своеобразное «психологическое поглаживания». Такие нюансы поведения чаще всего остаются неотрефлексированными в традиционном общении представителей разных полов; они становятся отчетливо заметными только в мистифицированных ситуациях смены пола |190].
Даже такая деятельность, как хакерство, имея в своей мотивацион-ной основе не только мотивы корысти и мести, но и мотивы познания, самовыражения, самоутверждения, вне своих крайних выражений, связанных с совершением преступных действий, не связывается однозначно с негативной личностной аномалией и может способствовать позитивному в социальном плане личностному развитию [14].
Наличие Интернета создает особые условия для формирования и проявления идентичности. S. Turkle определяет Интернет как «технологию идентичности», так как обмениваясь письмами, общаясь в чате или создавая домашнюю страницу, человек занимается прежде всего самопознанием и сапопрезентацией. Опасность заключается в критическом искажении «он-лайн-Я» или полном отделении его от «Я -реальное», интеграция их, напротив, может вести к личностному и социальному развитию [498]. По выражению J. Suler, Сеть — это место безопасной пробы разных ролей, позиций и возможных идентичностей; это своего рода тренажер для Я, которое человек собирается предъявить реальному миру [404]. Множественность проявляемых в Интернет-общении сторон личности физически реализуется во множественности имен и адресов, заводимых пользователем [106, с. 34].
В какой-то мере Сеть способствует «расщеплению» личности, так как посетители чатов или форумов предстают перед партнерами только в виде слов или символов, поэтому объемными и сложными такие персонажи просто не могут быть. Для того, чтобы привлечь внимание партнера и вызвать его на диалог, люди в Интернете часто формулируют мысли более провокационные и однозначные, чем сделали бы это в реальной жизни. Следствием может быть развитие изолированного он-лайн-Я, однако это не общая закономерность [511].
В ряде работ рассматривается феномен множественной идентификации, порождаемый особыми условиями существования в качестве сетевого жителя. Так, участвуя в нескольких коллективных играх MUD одновременно, можно выступать в каждой из них в качестве персонажа с разной личностью. «Проигрывая» в разных сообществах игроков разные личности, давая распускаться разным струнам своей души и разным направлениям развития своей личности, индивид лучше, чем прежде, познает себя и по сути проходит тренинг личностного развития [190].
В центре внимания исследователей, занимающихся проблемами идентичности в Интернете, находится его «маскарадная» [404], или «карнавальная» [147] сторона. При этом речь идет не о формировании, а о проявлении, открытии, презентации тех сторон и свойств Я, о которых человек до этого не знал. Таким образом, подразумевается наличие уже сформированных, но не ставших частью интегрированной личностной структуры составляющих. Сточки зрения отечественной психологии развития, такое положение описывается как противоречие между объективным наличием свойства или способности, сформировавшихся в рамках некой целостности деятельностей, и их непредставленностью на субъективном уровне, их «неприсвоенностью», «непроизвольностью». Субъективация сформировавшейся способности требует особого условия — возможности совершать обратимые «пробующие действия», экспериментировать с собственными действиями, получать ощущение действия, не изменяя условий [168]. Таким образом, Интернет обеспечивает человека пространством, в котором происходит эффективная субъективация и присвоение возникающих в процессе личностного развития свойств и качеств.
В литературе обсуждается также терапевтическое воздействие, оказываемое различными формами пребывания в Сети. Л. Горалик полагает, что Сеть в целом дает возможность настраивать мир под себя. При этом она вызывает два конфликтующих ощущения: громадности мира, его информационной глубины, неохватности ресурсов — с одной стороны, и мизерности мира, близости и схожести людей вне зависимости от географического расположения, чуть ли не местечковой легкости в завязывании близких знакомств, — с другой. По мнению автора, варьируя предоставляемые Интернетом возможности, человек даже с выраженными проблемами, испытывающий трудности взаимодействия с реальным миром, может за несколько недель создать для себя удобную нишу и эта ниша становится «единственным миром», где его особые потребности реализуются стабильно и безопасно [60]. Терапевтический потенциал Интернет-форумов исследует Н.Д.Чеботарева [209], игр (а именно, игр-квестов) — Е.Ю.Зубарев [94].
Одним из аспектов рассмотрения проблемы влияния Интернета является проблема динамики коммуникативных и личностных показателей в связи со стажем использования Сети. Одним из широко распространенных обыденных представлений является мнение о том, что сетевые Долгожители деградируют по ряду важнейших параметров психологического (и даже психического) здоровья. Косвенным выражением влиятельности таких представлений является тот факт, что зачастую выводы в работах, посвященных исследованию данного вопроса, строятся как констатация отсутствия искомого эффекта (например: «значимых корреляций проблематичного использования Интернета с опытом работы в Интернете не выявлено» [63]; «не подтверждают представления о том, что длительное Участие в ролевых играх ведет к размыванию границ между on-line и реальным миром, в частности, к переносу в реальную жизнь поведения, ко-
112 Глава 2. Интернет как объект научного исследования
2.5. Человек и Интернет: pro et contra 113
торое здесь расценивается как криминальное; нет доказательств большей отчужденности игроков» [472]; «широко представленное в обыденном сознании мнение об однозначно негативном воздействии информационных технологий на личностное развитие не имеет адекватного эмпирического обоснования» [14]).
Е. Г. Носова провела внесетевое исследование влияния Интернета на особенности коммуникации. Испытуемыми стали студенты 20-25 лет, разделенные на общающихся посредством Интернета (экспериментальная группа, 48 чел.) и не общающихся с его помощью (контрольная группа, 30 чел.). В экспериментальной группе были выделены три подгруппы по стажу виртуального общения: первая — до 1 г., вторая — от 1 г. до 3 лет, третья — больше 3 лет. Применялись: методика В. Н. Ку-нициной (СУМО), методика диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса и Р. Даймонда (СПА); авторская анкета, направленная на выявление демографических характеристик и характеристик общения в Интернете (частота, предпочитаемое средство, стаж и характер общения в Сети). Выявлено, что с увеличением стажа общения в Сети растет количество испытуемых, посещающих Интернет ежедневно, при этом предпочтение отдается моно- и диалогичным формам общения (электронная почта и 1CQ); с приобретением опыта люди начинают использовать Интернет не только для развлечения или общения с друзьями, но и в деловых целях. По результатам исследования автор делает общий вывод об отсутствии негативного влияния Интернет-общения на способность успешного осуществления реального общения. Выявлены некоторые особенности, характерные для экспериментальной группы в отличие от контрольной (общающиеся в Сети больше стремятся к доминированию, у них выше показатели чувствительности и некоммуникативности и ниже показатели по партнерскому стилю общения и экспрессии), а также для отдельных групп, различающихся по стажу опосредованной Интернетом коммуникации. Испытуемые первой подгруппы демонстрируют высокие показатели по шкале «манипулятивный стиль общения», у них в отличие от двух других подгрупп нет низких показателей по шкале «навыки общения». Среди представителей второй подгруппы много застенчивых людей; у них низкие показатели по шкале «аутистичность»; они больше других стремятся к доминированию и меньше других склонны к раскрытию и экспрессивному поведению. Третья подгруппа характеризуется преобладанием авторитарного стиля общения, отсутствием застенчивых людей, самым низким уровнем отчужденности и высокой степенью раскрытия. К общей тенденции относится выявленная связь между стажем и вероятностью снижения невербальной активности9' [151].
А. А. Сакбаев выявил, что с увеличением игрового опыта локус контроля сдвигается в интернальную область [181]. Сравнение новичков
9* Данный факт, очевидно, можно интерпретировать не только как проявление эффекта Интернет-коммуникации, но и в обратную сторону — субъекты с высокими показателями невербальной активности общаются в иных форматах, а к Интернету могут проявлять ситуативный, быстро иссякающий интерес — Ю. К., Н. Ч.
со стажем менее 6 месяцев и «ветеранов», общающихся в Сети более трех лет, показало повышение удовлетворенностью общением, что связывается с развитием навыков получения социальной поддержки [382]. Восприятие Сети как источника эмоциональной поддержки зависит от опыта пользования Интернетом: чем больше у человека стаж, тем в большей степени он воспринимает Сеть как источник эмоциональной поддержки, помощи в трудную минуту [209]. Проявлением повышения эмоциональности общения в связи со стажем сетевого общения является увеличение количества смайликов, сопровождающих послания. Чем дольше человек в Сети, тем чаще он их употребляет; у старожилов смайликом снабжено едва ли не каждое предложение, что создает своеобразные барьеры понимания для новичков и поэтому служит одним из средств социальной стратификации в сетевых сообществах [147].
Специфика общения в Интернете определяет своеобразие сетевой социальной жизни. В частности, исследуя необоснованную вербальную агрессию в Сети, или флейм, Ф. О. Смирнов указывает, что к нему прибегают люди, которые в реальной действительности никогда не смогли бы позволить себе такое вербальное взаимодействие. Ругань в Сети дает им повод считать себя героями, манифестирующими свободное общение, и в этом отношении наличие Интернет-общения можно считать фактором, ослабляющим социальный контроль и даже провоцирующим. С другой стороны, необоснованная вербальная агрессия заставляет сетевое сообщество для предотвращения распада объединиться, чтобы достойно ответить агрессору [186].
К проблемам проявления специфики Сети в социальном плане относится уже упоминавшийся нами феномен «Парадокса Интернета», описанный R. Kraut, S. Kiesler, В. Boneva et al. Парадокс заключается в том, что социальная технология, разработанная для межличностного общения, может способствовать социальной изоляции и снижению вследствие этого психологического благополучия пользователей. Судя по данным, полученным на выборке из 169 человек со стажем пребывания в Сети от одного до двух лет, использование Интернета оказалось связанным с усилением одиночества и депрессии и тенденцией усиления стресса. Исследователи объясняли этот парадокс тем, что поверхностные отношения (слабая связь), формирующиеся в Интернете, вытесняют глубокие отношения в реальном мире (сильная связь) [377].
При исследовании «Парадокса Интернета» выявлена причинная связь между использованием Интернета и депрессией, но допускалось, что она может быть специфична для новичков [378]. R. LaRose, M.S. Eastin, J. Gregg показали, что такая связь опосредуется силой Я и ожиданиями возможности возникновения в Интернете стрессовых ситуаций. Кроме того, показано, что использование Интернета для обмена письмами, если эта деятельность связывается с получением социальной поддержки, способствует снижению депрессии. Противоречивость получаемых данных может объясняться действием фактора длительности стажа Интер-
114 Глава 2. Интернет как объект научного исследования
2.5. Человек и Интернет: pro et contra 115
нет-общения (качество общения со стажем возрастает), а также тем, что испытуемые, которые имеют более низкие показатели депрессивности, нуждаются в социальной поддержке относительно меньше, нежели люди с выраженной депрессией или стрессом, для которых сетевые связи оказываются более полезны [382].
Данные многих работ свидетельствуют о том, что сетевые отношения скорее дополняют, нежели замещают реальные; сами отношения он-лайн могут быть вполне близкими и сильным и не только ослаблять, но и усиливать реальные, зачастую продолжаясь в них [286,313,366,415,416,513,526]. Эмоциональная вовлеченность в обсуждаемую тему преодолевает чисто «интеллектуальную» сущность медиума — компьютера, — и люди устанавливают эмоциональные отношения, влюбляются, ссорятся, радуются и переживают. Воображение заполняет пустоты, оставленные ощущениями [162]. По сообщению М.Сокольской (Сутула), «виртуальные романы», которые развиваются в электронной переписке, могут длиться по году и больше и завершаться помолвками и свадьбами — как вполне виртуальными, так и вполне реальными; даже церковнослужители совершают брачную церемонию и в обычной церкви, и посредством Интернета в реальном времени [190].
Близкие эмоциональные контакты в Сети не только возможны, но и довольно распространенны и не то что с каждым годом, а с каждым месяцем количество вовлеченных в них людей увеличивается, — утверждает В. Нестеров. Расширение круга эмоционально окрашенного общения имеет терапевтический эффект, и в отличие от большинства других механизмов социальной компенсации «эмоциональной недостаточности» виртуальное общение дает человеку не суррогат эмоций, а подлинные эмоции, чувства и переживания. Бесспорно, новизна этого явления привносит тревожность — «что же со мной происходит?», однако переход виртуальных контактов в разряд обыденных вещей — вопрос времени. Кроме того, что жизнь человека становится эмоционально насыщеннее, участниками виртуальных коммуникаций (особенно молодежью) «малой кровью» приобретается жизненный опыт. Причем этот опыт усваивается в концентрированном виде, приобретение же подобного опыта в реальной жизни сопряжено с большими, нежели в виртуальности, сложностями. Многие участники виртуальных коммуникаций отмечают, что опыт, приобретенный в Сети, в частности, опыт общения с противоположным полом, оказался им очень полезным в реальной жизни [145].
Нам хотелось бы обозначить еще один «парадокс Интернета», имеющий социальную природу: по знаменательному выражению авторов статьи «Интернет — рождение новой реальности», зачастую и положительный эффект «виртуальности» может вызвать негативную реакцию в реальном мире [104]. Действительно, психологически правдоподобным представляется тот факт, что изменения, происходящие в ходе опосредованной Интернетом деятельности, могут вызывать у реального окружения человека реакцию отвержения вне зависимости от характера изменений. Теряя
привилегию единственной среды общения, а зачастую — и возможность контролировать поведенческие, когнитивные и эмоциональные проявления, окружающие интернетчика люди, разумеется, могут испытывать дискомфорт настолько сильный, что искажающий эффект порождаемого им напряжения оказывается достаточным для игнорирования имеющихся достижений и усиления реальных или мнимых проблем. Тем более, если заинтересованные люди — это родители или учителя, а «уходящий в виртуальную реальность» — ребенок или ученик. Похожую позицию занимает, например, Н. Н. Нарицын, говоря о том, что все компьюте-рофобии взрослых чаще всего основаны на боязни почувствовать себя глупыми перед собственными детьми [141]. Нам кажется важным учитывать такое положение при анализе оценок, которые дают личностно вовлеченные в отношения с пользователями Интернета происходящему на недоступной им территории и без их ведома.
Возвращаясь к проблеме сетевой аддикции как высшей степени негативного влияния Интернета на личность, выражающегося в ослаблении и утрате дружеских и семейных связей, крахе профессиональной карьеры, можно отметить совпадение этих признаков с тремя «жизненно важными вопросами» А.Адлера, из которых выводятся все человеческие проблемы: вопросы об отношении одного человека к другому (дружбы, товарищества, общности); о профессии (способе быть полезным); о любви [2, с. 32-36]. Признаки «неправильного» сетевого поведения и его негативного влияния свидетельствуют о неудаче в решении адлеровских «вопросов»; однако это так, если считать, что единственной общностью является реальное окружение, быть профессионалом можно только вне Сети, а те чувства, которые испытывают по отношению друг к другу партнеры, встречающиеся в Интернете, субъективно не являются любовью. Однако, с одной стороны, реальная эмоциональная насыщенность опосредованной Интернетом деятельности, не позволяет считать, что пребывание в Сети однозначно ведет к редукции чувственной стороны жизни. С другой стороны, возникает вопрос об «истинности» «реальных» отношений: B.Wellman, M.Gulia считают, что приписывание негативного значения интернетному общению может быть следствием идеализации «реального» социального взаимодействия, хотя в нем также формируются поверхностные отношения [513].
Еще один аспект относительности оценок влияния Интернета отмечает L Reed: определение границ «правильного» отношения к компьютерам и Интернету должно проводиться в историческом контексте, в связи с социальными и политическими реалиями эпохи. Данный вопрос следует обсуждать, учитывая, что социальные представления отражают систему социального контроля, следовательно, помимо собственно «технических», «медицинских» или «личностных» аспектов затрагивает выработанные в культуре способы отношения к реальности и устоявшиеся мнения, требующие поддержания в целях обеспечения культурной целостности. Те формы поведения или чувствования, которые выходят за рамки принятых в культуре, подвергаются давлению, формой которого может быть
116 Глава 2. Интернет как объект научного исследования
2.5. Человек и Интернет: pro et contra 117
«медикализация» описания [437]. Об аналогичном процессе формирования «фактически психиатрической формы самосознания» как средстве социального контроля над личностной самобытностью писал и Э. Эрик-сон [224, с. 263].
Примером апелляции к культурному контексту при объяснении эффектов внедрения Интернета в повседневную жизнь является модель D. N. Greenfield. До трети принимавших в его исследовании респондентов, по их собственной оценке, используют Интернет как средство бегства от реальности. Такое использование высоких технологий, — полагает D.N.Greenfield, — определяется господствующим в западном обществе представлением о том, что чувствовать себя плохо — «не культурно», социум не признает права человека на боль, скуку или растерянность. Так как при этом в культуре утрачены способы самопомощи, то возникает необходимость отделения от собственного травматического опыта, одним из способов чего как раз и являются разного рода зависимости. Парадоксальным образом общество, требующее постоянного благополучия, стимулирует формирование зависимого поведения, — делает вывод автор [303].
Итак, подходя к концу нашего обзора, за рамками которого, разумеется, осталось огромное количество теоретических и эмпирических исследований роли Интернета в жизни наших современников, мы вынуждены сказать, что знакомство с литературой оставляет ощущение противоречивости. На любое утверждение можно найти опровержение, каждому аргументу — контраргумент. Представляется, что продуктивной для выхода из создавшегося тупика будет попытка сбросить с себя очарование новизны, динамики, контрастности с привычными для человечества средствами, которыми поражает Сеть, и вернуться на собственно психологическую позицию, сущность которой заключается в выделении в качестве предмета научного рассмотрения субъективного отражения реальности. Такая позиция позволяет, как нам кажется, объяснять, почему в разных случаях мы наблюдаем противоположные эффекты, а разные психологические последствия информатизации могут и нейтрализовать, и усиливать друг друга [14]. Рассмотрим в качестве примеров работ, в которых прослеживается обозначенный подход (в обосновании или выводах исследования).
S. Utzустановила, что показатели социализированное™ игроков MUD влияют на способность устанавливать дружеские связи незначительно, а определяющим оказывается влияние скептического отношения к общению в Сети [501].
А. Е. Жичкина в ряде исследований показала, что, вследствие невозможности применения в виртуальном общении привычных межгрупповых механизмов социального восприятия (физиогномическая редукция, стереотипизация, ингрупповой фаворитизм и каузальная атрибуция) у пользователей может возникать дискомфорт. Однако такая реакция опосредуется качеством социальной идентичности пользователя: дискомфорт не выявляется у тех, чья собственная социальная идентичность не яв-
ляется «выпуклой», и возникает, если она «выпуклая» (что проявляется в чувствительности к социальным нормам и стремлении ориентироваться на них) [86]. Кроме того, чем большее значение в самокатегоризации имеет социальная идентичность, тем ниже активность пользователей в Интернете, а качество активности, в свою очередь, опосредует отношение пользователей к определенным параметрам сетевой жизни (например, «активные» респонденты хотели бы быть менее любознательными, общительными и раскованными, защищая тем самым себя от информационной безграничности среды [84]).
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:
©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|