Трансформации Я в Интернете

«Юношеское путешествие»

Среди посетителей чатов, по оценке С. Кремлевой, преобладают лю­ди юношеского возраста, чей средний возраст составляет приблизительно 21 г. Доля возрастной группы «меньше 18 лет» составляет 29,0 %, возраст­ная группа 30 лет и старше представлена в чате 6,5 % [116].

Наиболее вероятной причиной массового «ухода в Интернет» именно старших подростков и юношей можно считать состояние кризиса идентич­ности, разрешение которого требует особых усилий со стороны субъекта и особых условий со стороны окружения.

Показателями и направлениями конструктивного развития в юности Э. Эриксон называет взрослую ответственность и автономную идентич­ность, которые проявляются в лидерстве, уверенности в себе и незави­симости от родительской семьи. Типичным состоянием юноши, находя­щегося в процессе становления личности, является чувство болезненной неуверенности в себе, в котором соединяются следующие переживания: ощущение неспособности реатизовывать себя как отдельную от роди­тельских персонажей личность; чувство стыда, который возникает из-за

166 Глава 4. Жители Интернета: особенности и перспективы развития

4.2. Самосознание жителей Интернета 167

того, что «твоя личность открыта сверстникам и они могут судить о ней»; чувства неадекватности своих обших способностей, которое может быть следствием «того парадокса, что специально организованное в ранние школьные годы ускоренное развитие затормозило развитие ... идентич­ности»; переживания социальной и коммуникативной некомпетентности, «когда молодой человек не способен ни подчиняться, ни отдавать прика­зания, он оказывается в изоляции» [224, с. 166-197].

Таким образом, среди множества параметров позитивного развития в юности можно выделить в качестве интегративных развитие социаль­ной компетентности и обретение независимости от родительской семьи. Традиционные формы, в которых происходил «отрыв от корней» в до-информационные эпохи, — учеба, работа, служба в армии, юношеское путешествие [218, с. 36], — в современной России все больше утрачивают свою приемлемость, однако на смену им приходит возможность исполь­зовать в тех же целях виртуальную реальность Интернета.

Особенностями этой среды, делающей ее потенциально развиваю­щей, являются:

• Технологичность. Как отмечал Э. Эриксон, та часть молодежи, кото­рая оказывается на волне общей технологической, экономической или идеологической тенденции и хорошо подготовлена для приоб­щения к расширяющимся технологическим тенденциям, легче может «идентифицировать себя с новыми ролями, предполагающими ком­петентность и творчество, и полнее предвидеть неявную перспективу идеологического развития» [224, с. 140-141]. Таким образом, пребыва­ние в качестве неслучайного человека в Интернете позитивно влияет на подверженную колебаниям самооценку и позволяет юноше иден­тифицировать себя с прогрессивными, витальными, развивающимися силами.

• Анонимность общения, которая позволяет устранять пугающее ощуще­ние открытости своей личности для публичной оценки.

• Возможность обращения к информационным ресурсам, и, в таком виде, к культурному наследию, то есть подключение к потоку мировой куль­туры. Э. Эриксон считал, что это позволяет преодолевать ощущение изоляции, возникающее вследствие социальной некомпетентности, «которая может привести подростка к трагичскому уходу, но которая также, если он удачлив и талантлив, поможет ему ответить головам, обращающимся к нему... через века посредством книг, картин и му­зыки» [224, с. 197].

• Избирательность в отношении партнеров и по общению и тем и произ­вольность установления и прекращения контактов, благодаря чему со­держание и режим общения становятся максимально комфортными.

• Практически неограниченные возможности для «игры с идентично­стью» [105, с. 233], которая, являясь формой социальной игры, поз­воляет преодолевать диффузию идентичности в процессе рефлексии

«полуосмысленных» ролевых переживаний типа «я запрещаю тебе» и «я запрещаю себе» [224, с. 174]. По формулировке Н.Д.Чеботаре­вой, осознание «составных частей» своей личности и приобретения навыков управления ими является необходимым условием личност­ного развития и духовного самосовершенствования человека. Мно­жественность и изменчивость идентичности в виртуальной комму­никации отражает развертывание структуры собственной личности и исследование породивших их потребностей [209].

Перечисленные возможности Интернета оказываются ценными как условия развития социальной компетентности. Кроме того, необходимо отметить еще ряд особенностей витруальной жизни, создающих совер­шенно специфические условия для решения такой задачи развития, как обретение независимости от родительских образцов поведения:

• Возможность отстранения (наличие неразделенных с окружающи­ми переживаний, впечатлений, мыслей), изолированности (недоступ­ность для нежелательных в данный момент контактов), отчуждения (обусловленная технологией Интернета свобода от необходимости ре­ализации родительских программ и подчинения интроектам вообще), обратимость отсутствия (сохранение физической возможности вер­нуться в семейную среду при желании) создают комфортные условия для преодоления зависимости от семьи. Эти эффекты Интернета де­лают пребывание в нем аналогом юношеского путешествия, который называют в качестве адекватного средства взросления Э. Эриксон, Ф.Дольто, Г. Шихи.

• Физическое пребывание вне привычной обстановки подразумевает испытание, преодоление и в общем — накопление нового опыта, что оказывает влияние на мнения, представления, способы поведе­ния, ощущение собственной компетентности и связанный с этим рост субъективной независимости от родительского авторитета. Тер­ритория Интернета виртуальна, но это не является препятствием для путешествия в нем. Об этом говорит, в частности, наличие в Интер­нет-сленге терминов с пространственным оттенком: сама Сеть есть нечто протяженное в пространстве, домен — область, сайт — место; жаргонное метр, то есть мегабайт; в Интернете совершаются дей­ствия, связанные с пространственным перемещением: зайти, лазать, или его отствутствием — сидеть [105]; согласно известному слогану, в Интернете можно потеряться. Содержательно Интернет также впол­не способен предоставить юноше материал для создания «историко-географического образа мира как каркаса для будущей идентичности молодого человека» [224, с. 197].

• Для большинства современных родителей Интернет все еще пред­ставляет собой неизвестную землю, благодаря чему путешествие в нем отвечает еще одной потребности юноши, которая заключается в том, чтобы его представления о мире не совпадали с представлениями его

168 Глава 4. Жители Интернета: особенности и перспективы развития

4.2. Самосознание жителей Интернета

родителей: «он фиксируется на длительном проекте, который вына­шивает во времени и пространстве, отличном от тех, в которых он жил до сих пор» [72, с. 100]. В этом смысле собственная картина мира под­разумевает и собственную карту мира. Поддерживаемые же средства­ми Интернета перемещения в виртуальном пространстве как раз и яв­ляются для родителей «таинственными и недоступными» [218, с. 36]. Необходимость в том или ином виде специфической деятельности, в рамках которой происходит формирование зрелой идентичности, исчер­пывается, когда данная задача решена, и остается, если преобразования не завершены.

В соответствии с этим логически возможны две траектории развития Интернет-жителя: он может использовать специфические средства, предо­ставляемые Интернетом, для компенсации проблем становления идентич­ности и затем перейти в другую категорию — профессионалов или поль­зователей, так как Интернет перестает играть роль развивающей среды и пребывание в нем не является больше мотивом. Игра с индентичностью на данный момент закончена и настает время реализации сформирован­ного благодаря ей плана жизни.

Другой вариант развития взаимоотношений с Интернетом предпо­лагает, что сеть превращается в оптимальную среду обитания и личност­ные процессы развиваются в направлении все большего приспособления к Интернет-среде, а следовательно, фиксации и углубления тех проблем формирования зрелой идентичности, которые изначально были причиной обращения к Интернету. Виртуальные реальность, идентичность и обще­ние замещают живые. Именно в этом случае речь идет об Интернет-зависимости, которая, формируясь, приобретает очертания, характерные для зависимости вообще: возникают симптомы изменения толерантности, компульсивности, абстиненции и отрицания. Странствия по виртуальным просторам затягивают и становятся единственно приемлемой формой жизни. Переход в другую, менее «кровно» связанную с Интернетом кате­горию, согласно предлагаемой модели, должен означать исчерпанность смысла пребывания в сети в качестве жителя. И если жителем становятся, испытывая проблемы взросления, то перестают им быть, ощутив себя до­статочно взрослым. Находясь в Интернете как развивающей среде, юноша использует его возможности для построения более зрелой идентичности, и успех в этой деятельности переживается как ощущение позитивных внутренних изменений и личностный рост. Если же Интернет становится для него убежищем от неразрешимых жизненных задач, то субъективная динамика должна либо отсутствовать, либо характеризоваться как нега­тивная по отношению к логике взросления. Поэтому наличие позитивной субъективной динамики личности Интернет-жителя может быть доказа­тельством наличия у Интернета развивающего потенциала.

Как следует из описания основных направлений развития в юности, наиболее вероятная сфера проявления позитивной личностной динами­ки — самооценки уровня социализированное™ личности. Таким образом,

выявление на эмпирическом материале субъективной динамики в сфере социальной компетентности и освобождения от признаков зависимости от родительской семьи будет свидетельствовать о том, что Интернет ре­ально выполняет функцию средства формирования зрелой идентичности. Для установления того, насколько предложенная модель двух вариан­тов развития Интернет-жителей может быть признана адекватной, было проведено исследование студентов, обучающихся на факультете инфор­мационных технологий подмосковного вуза, которые отнесли себя к ка­тегории Интернет-жителей.

В исследовании приняли участие 18 юношей 19-23 лет, средний стаж «жительства» в Интернете — 4,5 года. В качестве диагностическо­го инструмента использовалась методика Т. Лири; описать предлагалось три персонажа: Я, Я 5 лет назад, Я в будущем. С учетом стажа «житель­ства» персонаж Я пять лет назад подразумевает позицию «Я, каким был до Интернета». Объем выборки и характер задач исследования подразу­мевает использование приема анализа отдельного случая с выделением типичных вариантов.

Практически у всех испытуемых обнаружено критическое отношение к своему «до-интернетному» образу. Я пять лет назад описывается как весьма проблемный: зависимый, неуверенный в себе, податливый, склон­ный к компромиссам (высокие показатели по 5 и 6 октантам), в то же время конфликтный (повышение по 3 и 4 октантам).

Образу Я большинством испытуемых приписывается меньшая зави­симость, снижение конформизма в целом и развитие доминантности и стремления к лидерству.

Типичны сочетания показателей по персонажам Я через пять лет и Я, которые свидетельствуют об ощущении завершенности развития по дан­ным направлениям, так как дальнейших изменений (на ближайшие пять лет) не планируется. Следовательно, можно говорить об удовлетворенно­сти испытуемых актуальным уровнем своей социализированности.

В ряде случаев персонаж Я через пять лет характеризуется только од­ним свойством, актуально не представленным или выраженным неявно, то есть планы самоизменения касаются приобретения конкретной состав­ляющей социальной компетентности, а потому можно говорить о наличии определенной стратегии саморазвития.

У двух испытуемых картина отличается от остальных качественно: желательные изменения отнесены в будущее, то есть Я характеризуется так же, как Я пять лет назад, зато Я через пять лет отличается по ряду параметров. Однако эти изменения планируются в направлении, противо­положному описанному для большинства испытуемых выборки: в будущем Два этих испытуемых видят себя более зависимыми и одновременно более конфликтными, чем сейчас.

Итак, анализ индивидуальных случаев показывает, что предложен­ная модель двух вариантов развития Интернет-жителей не противоречит

170 Глава 4. Жители Интернета: особенности и перспективы развития

действительности. Типичным для наших испытуемых оказалось призна­ние состоявшихся за время пребывания в категории жителей Интернета позитивных личностных изменений. Обнаружены и такие испытуемые, которые, будучи не удовлетворены своим личностным статусом, за про­шедшие годы не продвинулись по пути обретения зрелой идентичности.

Я-виртуальное

Изучение образа Я жителей Интернета и их представлений о пер­спективах собственного развития проводилось также с помощью опи­санных выше проективных методик — методики самооценки Дембо— Рубинштейн, цветового теста отношений Эткинда и методики визуальных универсалий Артемьвой.

Методика самооценки показала следующее. Изучаемая нами новая ипостась личности Я-виртуальное занимает промежуточную позицию между Я-реальное и Я-идеальное, что может быть проинтерпретиро­вано как придание ситуации Интернет-общения функции зоны бли­жайшего развития личности. У наших испытуемых ипостась Я-прежний имеет более низкие показатели по большинству шкал, чем Я-реальное, что свидетельствует о том, что испытуемые рассматривают себя как лю­дей развивающихся, совершенствующих свой интеллект, характер и т. п. Это хорошо согласуется и с положением другой ипостаси — Я-будущий располагается на большинстве шкал выше, чем Я-реальное. Таким обра­зом, в целом наши испытуемые рассматривают себя как развивающих­ся и прогрессирующих, причем неспособность Я-идеального выполнять функцию эталона, ориентира в развитии личности компенсируется фор­мированием Я-виртуального, чье приносящее субъекту удовлетворение функционирование в Интернет-среде задает перспективу развития ка­честв его индивидуальности.

По данным методики визуальных универсалий Артемьевой и ЦТО Эткинда отношение к Интернет-собеседнику может быть охарактери­зовано следующим образом. Подавляющее большинство наших испы­туемых не ассоциирует Интернет-собеседника с отвергаемыми цветами (80%) и фигурами (100%).

Большинство испытуемых (80). выбирает для описания Интернет -собеседника фигуру 8 (круг). По данным Е.Ю.Артемьевой 95 людей приписывает этой фигуре следующие характристики: легкий, добрый, чис­тый, молодой, тихий, светлый, приятный, смелый, слабый, счастливый.

Общение, опосредованное Интернетом, у многих вызывает чув­ство уважения к партнеру, актуализирует переживание подконтрольно­сти и упорядоченности происходящего — 30% выбирают зеленый цвет для характеристики Интернет-партнера. У значительной части членов Интернет-сообществ это общение вызывает переживание чувства радо­сти, возбуждения, готовности действовать в ситуации Интернет-обще­ния (у 25 % — выбор красного). Для части (15%) испытуемых общение в чатах — это способ развлечься, пережить какое-то приключение и по­чувствовать «легкость бытия» (выбор желтого). Для другой части (15 %) испытуемых опосредованное чатами взаимодействие привлекательно его

4.2. Самосознание жителей Интернета 171

«театральностью» и таинственностью (выбор фиолетового), обусловлен­ной, в первую очередь, бесплотностью и анонимностью партнеров. Для некоторых (10%) Интернет-собеседник актуализирует чувство доверия и близости (выбор синего). Другими словами, для 95 % членов Интер­нет-сообществ общение с виртуальным партнером позволяет удовле­творять базовые потребности и актуализирует комфортное для данного человека аффективное состояние.

Эти данные подтверждают предсказываемые многими исследова­телями эффекты Интернет-коммуникации. Так, В. Нестеров подчерки­вает, что особенностью доверительного общения в Сети по сравнению с реальным является эмоциональная окрашенность, которая, по выра­жению автора, «прямо провоцируется» такой особенностью виртуальных коммуникаций, как анонимность. Благодаря этому, во-первых, исчеза­ет детерминированность поступков, человек делает не то. что должен, а то. что хочет; во-вторых, образ партнера приобретает таинственность, непонятное же всегда притягивает, и если человек открывается, то это придает отношениям определенную интимность; в-третьих, отсутствие ответственности, случайность встреч и всегда существующая возмож­ность в любой момент прервать связь и навсегда исчезнуть в не имеющей границ Сети позволяет людям быть более откровенными, чем в реаль­ности [ 146|. А. Е. Жичкина также указывает на то, что для опосредован­ного компьютером взаимодействия часто характерна даже большая, чем в реальном общении, эмоциональность контактов, меньший негативизм и большее внимание к межличностной проблематике, и объясняет это свойственным для виртуального общения переживанием субъективной безопасности. На уровне социального восприятие отсутствие вероят­ных последствий ведет к снижению значения социальной категориза­ции и к повышению интимности общения [86].

Результаты проективного исследования послужили основой для про­ведения психосемантического исследования Я-реального и Я-виртуаль­ного жителей Интернета и их представлений о специфике виртуального общения. Испытуемым — жителям Интернета (18-42 года) — предлага­лось оценить 4 объекта («я сам в Интернете», «я сам в обычной жизни», «приятный человек в Интернете», «приятный человек в обычной жизни»), подобрав подходящие характеристики из предложенного списка. Список состоял из 28 прилагательных, предметных и метафорических характери­стик личности, образующих 7 квадриполярных шкал.

А. Г. Шмелев [220], вслед за Пибоди, предлагает рассматривать лю­бую бинарную оппозицию личностного семантического дифференциала как имеющую на самом деле четыре полюса, поскольку каждый из со­держательных полюсов двоится в свою очередь на полюса положительно и негативно оцениваемых качеств. Например, такая характеристика, как «открытость», имеет менее привлекательный вариант проявления — «на вязчивость», а «закрытость» может восприниматься как «сдержанность». В зависимости оттого, насколько данное качество полезно в данной среде, содержательная характеристика будет иметь позитивное или негативное выражение, что позволяет по «сдвигу» оценок делать вывод о свойствах

172 Глава 4. Жители Интернета: особенности и перспективы развития

4.2. Самосознание жителей Интернета

среды. Так, если в нашем исследовании будет обнаружено, что при опи­сании объектов Я в Интернете и Приятный человек в Интернете значимо чаще, чем при описании тех же персонажей в обычной жизни, использует­ся положительная форма характеристики общительности — «открытый», а не негативная — «навязчивый», можно будет утверждать, что данная сре­да представляется испытуемым тем местом, где никакая общительность не бывает чрезмерной и чем менее человек «закрыт», тем более он при­ятен. Соответственно, в таком случае, верно будет и обратное — жителю Интернета представляется, что в обычной жизни встретить по настоящему приятного человека невозможно, поскольку Приятный человек в обычной жизни значимо реже бывает «открытым» — ведь проявление этого ка­чества ограничено у него страхом оказаться «навязчивым». Таким обра­зом, исследование семантики образов Интернет-жизни и обычной жизни с помощью квадриполярных шкал позволит выявить наличие в представ­лениях жителей Интернета расхождения между принципами оценивания, применяемых ими в выбранных двух «средах обитания».

Матрицы результатов индивидуальных выборов суммировались и об­рабатывались с помощью критерия хи-квадрат, позволяющего выявлять неслучайные отклонения в частоте употребления того или иного опреде­ления, отнесенного к тому или иному оценивавшемуся объекту.

Первый из полученных результатов касается принципов оценивания, используемых испытуемыми при описании различных персонажей. Как уже говорилось, использованные в исследовании личностные прилага­тельные различались по трем параметрам:

1. метафорические и предметные характеристики, например, «легкий» и «сентиментальный»;

2. позитивные и негативные синонимичные характеристики, например, «твердый» и «жесткий»;

3. антонимичные характеристики, например, «мягкий» и «твердый».

По каждому из этих парметров проводилось сравнение четырех обоб­щенных образов: Интернет-персонажи (суммировались данные по оценке объектов Я в Интернете и Приятный человек в Интернете), Персонажи обычной жизни (сумма оценок по объектам Я в обычной жизни и Прият­ный человек в обычной жизни), Я ( Я в Интернете + Я в обычной жизни). Приятный человек ( Приятный человек в Интернете + Приятный человек в обычной жизни).

Оказалось, что существенных отличий в подходах к оценкам, дава­емых в отношении Интернет-персонажей и Персонажей обычной жизни, нет: сравнение данных по каждому из трех параметров — метафоричности, позитивности и антонимичности — не выявило статистически достовер­ных различий между этими двумя обобщенными образами. В способах определения качеств самого себя (обобщенный образ Я) и другого (обоб­щенный образ Приятный человек) обнаружены следующие различия:

• по использованию метафорических прилагательных: к Я реже, чем к Приятному человеку, применяются такие характеристики, как «яр­кий» и «серый» (р < 0,05);

• по использованию негативных характеристик: Я чаще оценивается как «закрытый» или «навязчивый» (р ^ 0,01), как «узкий» или «раз­брасывающийся» (р ^ 0,001);

• по использованию одного из антонимичных полюсов квадриполяр-ной шкалы: Я реже, чем Приятный человек оценивается как «демон­стративный» или «яркий» (р ^ 0,01), как «легкий» или «легковерный» (р ^ 0,05) и чаше — как «сдержанный» или «закрытый» (р ^ 0,01), как «незаметный» или «серый» (р ^ 0,001).

Итак, для жителя Интернета две реальности — виртуальная и обы­денная — в ценностном плане действительно представляют собой единое пространство их жизни: критерии, по которым производится оценка че­ловеческих качеств в Сети и в обычной жизни, не различаются. Лишь для стороннего наблюдателя любитель сетевого общения может казаться человеком, убегающим от реальности в мир вымысла и иных, «не-жизнен-ных» отношений. Для самого субъекта Интернет-деятельности различия двух миров — лишь технические, а их общность определяется единством его точки зрения на человеческое общение.

Второе направление анализа полученных данных позволяет взгля­нуть на сетевое общение изнутри, глазами аборигена Интернет-культу­ры. Традиционный фактрный анализ и анализ распределения с помощью критерия хи-квадрат позволяют описать семантику имеющихся у жителей Интернета образов.

Существенные различия в принципах оценки образов обнаружены только в преимущественном использовании метафорических личностных прилагательных при описании приятного человека и предметных — при описании самого себя: Я в Интернете реже описывается с помощью мета­форических характеристик, чем Приятный человек в Интернете (р ^ 0,05) и чем Приятный человек в обычной жизни (р ^ 0,01); Я-реальное и Я-вирту-альное значимо чаше, чем то предсказывает теоретическое распределение, описываются с помощью предметных характеристик (р ^ 0,05 и р ^ 0,01 соответственно).

По параметру метафоричности Интернет-персонажи значимо чаще получают характеристики «трезвый», «скромный» и «собранный», а в обыч­ной жизни — «яркий», «скромный» и «собранный», при этом две послед­ние характеристики значимо чаще приписываются нашими испытуемыми и самим себе. Как видим, реальный мир наполнен для жителя Интернета чересчур сильными раздражителями и лишь в виртуальности сетевого об­щения он обретает необходимое чувство трезвости.

По параметру антонимичности представители Интернет-среды зна­чимо чаще, чем позволяет ожидать теоретическое распределение, описы­ваются как «легкие», «мягкие» и «яркие», а те же персонажи в обычной

174 Глава 4. Жители Интернета: особенности и перспективы развития

жизни — как «теплые», «мягкие» и «яркие». Следовательно, жители Ин­тернета вполне реалистично оценивают непосредственное общение как наполненное теплотой, а опосредованное сетевыми ресурсами — как от­личающееся особой легкостью.

При описании самих себя испытуемые по параметру антонимичности демонстрируют единство только по одной шкале из семи: значимо чаще они оценивают себя как сдержанных и закрытых. Представление же о при­ятном человеке, напротив, достаточно стереотипно: в пяти шкалах из семи полученные результаты достоверно отличаются от теоретически ожидае­мых. Приятный человек — это человек теплый, мягкий, легкий, открытый, яркий. Отметим также, что приятный человек никогда не бывает (в вы­борах, осуществленных нашими испытуемыми) холодным, маленьким, узким, серым и тяжелым (действительно, таким образом скорее можно описать стального червяка из фантастического рассказа или просто пулю).

Факторизация данных по 28 униполярным шкалам выявила три ве­дущих фактора, которые, с учетом входящих в них шкал, могут быть названы «Вовлеченность», «Лидерство», «Сдержанность». Расположение персонажей в осях полученного семантического пространства можно ви­деть на Графиках 1 и 2.

В графиках используются следующие обозначения:

1 — Я в Интернете

2 — Я в обычной жизни

3 — Приятный человек в Интернете

4 — Приятный человек в обычной жизни

На первой оси образ Я в обычной жизни занимает крайнюю позицию на полюсе «отстраненности»: холодный, закрытый, сдержанный, жесткий, серый, основательный. Противоположный полюс занимает образ Прият­ный человек в обычной жизни: теплый, легкий, открытый, яркий, широкий, демонстративный. Эту ось можно было бы назвать «Я и Другой», так как на ней образы самого себя и образы приятного человека расположены по разные стороны от точки нуля. Интересно, что при этом образ Я в Ин­тернете на этой шкале расположен дальше от Я-реального, чем от образов приятного человека. Таким образом, Я-виртуальное позволяет жителю Ин­тернета ощутить себя более вовлеченным и более близким к людям (через посредничающую позицию Приятный человек в Интернете). Полученные результаты вполне отвечают наблюдениям и рассуждениям специалистов по Интернет-коммуникации: «Виртуальный мир размывает границы Я, определяющие поведение в реальности. Вне Интернета остаются невер­бальные сигналы о симпатии или антипатии, удивление, восклицания или спокойствие речи, реакции на внешний вид партнера. Поэтому не нужно себя защищать — и, с одной стороны, человек свободен в выражении своих чувств, в том числе, агрессии или гнева, с другой — ему проще раскрывать собственную душу» [106].

176 Глава 4. Жители Интернета: особенности и перспективы развития

Второй фактор «Лидерство» образован полюсами «трезвый, собран­ный, навязчивый, большой» — «теплый, податливый, мягкий». Полюс трезвости и собранности занимает образ Я в Интернете, а полюс податли­вости — Приятный человек в обычной жизни. Это измерение также делит мир надвое: с одной стороны оказываются представители сетевой среды, с другой — обыденности. При этом в среде Интернет субъект оказыва­ется в большей степени лидером по отношению к приятному человеку, чем в реальной жизни (расстояние между Я-Интернетным и приятным интернетчиком больше, чем между Я-реальным и приятным человеком в обычной жизни).

Третья ось образована полюсом «сдержанный, собранный, незамет­ный, скромный, маленький» (Я в Интернете) и полюсом «легковерный, мягкий, сентиментальный» (Приятный человек в Интернете). На этой

оси Я-реальное находится при­близительно посередине между двумя сетевыми персонажами, но образ приятного человека из обычной жизни оказывается бли­же к Я-виртуальному. Таким об­разом, отношения с партнером в сетевой реальности оказыва­ются противоположными отно­шениям в непосредственном об­щении: в Интернете субъект за­нимает ту позицию сдержанно­сти, которую в обычной жизни занимают по отношению к не­му другие люди, а виртуальный партнер исполняет привычную для Я-реального роль сентимен­тального легковера.

Итак, проведенные иссле­дования позволяют сделать опре­деленные выводы об особеннос­тях образа Я жителя Интернета.

Человек, ощущающий себя жителем Интернета, отдает себе отчет в наличии проблем лич­ностного развития, связанными с решением задачи выхода за пре-

делы Я, что предполагает доверие Другому. Инверсия позиций Я и Парт­нер, возможная в Интернет-общении (третий фактор) позволяет, находясь в позиции наблюдателя и ощущая себя доминантным (второй фактор), от­крывать возможности безопасной близости (первый фактор). В принципе, можно, таким образом, говорить о «нормальной» ситуации разворачива-

4.2. Самосознание жителей Интернета 177

ния внутреннего диалога, в котором реальный (или виртуальный, в смысле сетевой) партнер играет роль того экрана, на который проецируется неко­торая часть собственного Я. Так решаются две задачи: перестать бояться других и достичь нового уровня интеграции собственной личности.

Отношение сетевых жителей к новым возможностям, предостав­ляемым этой средой, вызывает ассоциацию с поведением живущего в неглубоких водоемах ручейника. У него мягкое тело, но вместо то­го, чтобы обрастать хитином, и, таким образом, четко определять свои размеры и форму на ближайшее время до линьки, он делает себе че­хольчики из палых листьев. Когда в эксперименте насекомому вместо листьев с дерева подбросили нарезанный целлофан, ручейник стал де­лать себе чехольчики из него, т.е. из того, что было под лапками.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: