Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 2000 года – важнейший этап истории Российского Православия.

1. Канонизация Новомучеников и исповедников Российских.

2. Дискуссии о Поместном Соборе.

3. «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви».

4. «Основные принципы отношения к инославию».

Прошедший на рубеже двух тысячелетий Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви – событие, без сомнения, знаковое и имеющее далеко не временное значение. Среди важнейших деяний Собора необходимо отметить прославление новомучеников и исповедников Российских, в том числе и царственных страстотерпцев – этим удалена основная причина, делавшая невозможным объединение Русской Православной Церкви и Русской Православной Зарубежной Церкви. Приняты «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», основные принципы отношения к инославию, новая редакция Устава Церкви.

Открывая Собор, Святейший Патриарх Алексий II отметил: «Церковь наша пережила в ХХ веке страшные испытания, страдания, гонения, но украшалась и укреплялась кровью мучеников. И одним из деяний предстоящего Архиерейского Собора будет канонизация Собора новомучеников нашей Святой Церкви, тех, кто в ХХ веке верно исповедовал Христа и засвидетельствовал свою веру в Господа и Спасителя нашего. Даже до уз и темницы, до смерти». В деянии Собора о прославлении новомучеников и исповедников Российских говорится: «В наши смутные дни явил Господь ряд новых страдальцев, – писал святой Патриарх исповедник Тихон, – если пошлет нам Господь испытания гонений, уз, мучений и даже смерти, будем терпеливо переносить все, веря, что не без воли Божией свершается это с нами и не останется бесплодным подвиг наш, подобно тому, как страдания мучеников христианских покорили мир учению Христову». Сбылись чаяния исповедника веры святого Патриарха Тихона – на крови мучеников ныне возрождается Русская Православная Церковь. Рассмотрев Церковное Предание и мученические акты о подвигах новомучеников Российских XX века, которым было дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него (Флп. 1,29), Освященный Архиерейский Собор единомышленно определил:

1. Прославить для обшецерковного почитания в лике святых Собор новомучеников и исповедников Российских ХХ века, поименно известных и доныне миру неявленных, но ведомых Богу.

2. Включить в Собор новомучеников и исповедников Российских имена пострадавших за веру, свидетельства о которых поступили.

Главный редактор информационно-православного агентства «Русская Линия» Сергей Григорьев так прокомментировал это решение Собора: «Вдумаемся: Юбилейный Собор прославил поименно более 1000 святых новомучеников и исповедников Российских. Таким образом, в наши Святцы будут вписаны более 1000 новых имен русских людей, живших совсем недавно, в этом веке. Вряд ли кому из современных богословов по силам оценить значение свершившегося прославления… Как известно, в наших русских Святцах примерно 2740 имен святых мужей и жен. При чем большинство из них… подвизались много веков назад». Православная газета «Радонеж» также писала: «Важнейшим из решений прошедшего Собора было прославление сонма новомучеников и исповедников веры ХХ века, и в том числе святых Царственных мучеников – последнего русского императора и его семьи. Неслучайными были яростные нападки на Русскую Церковь с самых разных сторон в связи с предстоящей канонизацией».

Прославление Новомучеников и исповедников как важнейшее из деяний Собора выделила не только церковная, но и либеральная пресса. «Независимая газета – религии» писала: «Естественно, что работа комиссии митрополита Ювеналия вызвала наибольший общественный интерес. И также естественно, что из всего громадного объема проделанной членами комиссии работ общество (не только светское, но и церковное) выделило канонизацию Николая II и членов его семьи».

Надежду на то, что принятое решение о канонизации царской семьи поможет сближению Русской и Зарубежной Православных Церквей, выразил в интервью журналистам председатель отдела внешних церковных сношений митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. Он напомнил, что в результате исторической трагедии русского народа Церковь разделилась на две части - пребывающую в России и пребывающую в зарубежье. Русская Церковь за границей еще в 1981 году причислила царскую семью к лику святых.

Горячие дискуссии: стоит ли идти на поводу той группы духовенства, которая настаивает на канонизации царской семьи, упирая на аспект, до сих пор чуждый Русской Православной Церкви начались еще задолго до открытия Юбилейного Собора. Среди церковных и светских противников причисления Николая II к лику святых муссировался один достаточно важный вопрос: должен ли отныне каждый православный разделять монархические или антисемитские убеждения?

Прокоммунистическая пресса о канонизации молчала. «Советская Россия» выражала мнение, что «накануне Патриарх Алексий II выразил опасение, что канонизация Николая II может внести смятение в душу верующих и привести к расколу паствы». Газета «Завтра» выражала беспокойство по поводу того, что администрации Президента после канонизации будет трудно привлечь на свою сторону «красный» электорат: «Архиерейский Собор, канонизировавший царственных мучеников, Николая II и его семью, находился под мощным информационно-политическим давлением сил, стремящихся, по мнению ее экспертов, активизировать противоречия между "белыми" и "красными" патриотами с целью расколоть и ослабить социальную базу вероятной поддержки Кремля...»

На вопрос ВЦИОМ, заданный в ходе опроса, проведенного 20-25 июля 2000 года в 83 населенных пунктах 31 региона страны, «Одобрили бы вы решение православной церкви канонизировать (причислить к лику святых) последнего императора России Николая II?», люди ответили следующим образом: определенно «да» и скорее «да» – 31%, скорее «нет» и определенно «нет» – 46%, затруднились ответить 23%.

Отклики иностранной прессы были немногочисленны. Например, в редакционной статье New York Times, озаглавленной «Российские прелаты одобрили доктрину, выражающую отношение Церкви к ряду проблем», в целом нейтрально и без критики излагались основные события, связанные с Архиерейским Собором. Причисление к лику святых последнего царя и его семьи состоялось, по мнению New York Times, «по инициативе церковных консерваторов». Другую позицию выразили французская Liberation и ее автор Жан Амальрик (видимо, сына известного диссидента). Журналист считает, что у Патриарха Алексия II были долгие сомнения по поводу канонизации, но так как «канонизация потворствует чувствам националистов и православной паствы», он, согласовав это решение с Путиным, решил ее все-таки произвести. Комментатор одной из испанских газет Диего Мерри дель Валь считает, что канонизация Николая II вызвана желанием Путина синтезировать «наследие» советской и царской эпох, «третье "наследие" – экономический либерализм и "западничество" его предшественника Бориса Ельцина – труднее воспринимается населением страны». В целом положительные отзывы в СМИ о канонизации и социальной концепции РПЦ были в явном меньшинстве. Это показало отношение к Церкви хозяев медиа-холдингов.

Другим важным вопросом, обсуждавшимся на Архиерейском Соборе 2000 года, был вопрос о Поместном Соборе. Согласно новой редакции Устава Поместный Собор остается органом, которому принадлежит высшая власть в области вероучения и канонического устроения в Русской Православной Церкви, но сроки его созыва, в отличие от предыдущих уставов, не оговориваются. Комментируя решения Собора, епископ Новосибирский и Бердский Сергий отметил, что «Юбилейный Архиерейский Собор 2000 года призвал Церковь вернутся к практике апостольских времен, т.е. считать внешним органом церковной власти Архиерейский Собор. Что же касается Поместных Соборов с участием монахов и других клириков вместе с архиереями, то он может иметь место в жизни Церкви и будет собираться решением Архиерейского Собора».

Среди епископата были и другие мнения. Вот что говорил епископ Владивостокский и Приморский Вениамин: «Обнаружилась тенденция вовсе отказаться от Поместных Соборов или, во всяком случае, исключить из их состава мирян и низовое духовенство. Приведу пример, чтобы было ясно, вокруг чего идут споры. Архиереи, скажем, приняли на своем Соборе изменения в церковный Устав. Может ли Поместный Собор эти изменения отвергнуть, или наоборот, еще более расширить? Противники Поместного Собора говорят: нет, не может. Но простите, а каковы же тогда его полномочия? Чисто декоративные? Это совершенно противоречит всей церковной традиции…» Архиепископ Аргентинский Платон (Удовенко) в своем выступлении высказал мнение, что при таком сокращении полномочий Поместного Собора церковь просто лишится высшего органа Церковной власти, подорвет основы церковной жизни.

По-разному было воспринято решение о Поместном Соборе и православной общественностью. Редактор газеты «Русский православный патриот» А. Степанов писал: «Опасения Святейшего Патриарха и священноначалия в связи с созывом Собора были понятны. Они беспокоились, что тот дух раздора, который присутствует в обществе, будет внесен и в деятельность Поместного Собора. А это, несомненно, помешало бы соборянам «едиными усты, единым сердцем» решать важнейшие Церковные проблемы». Вторит ему и главный редактор «Русской линии» С. Григорьев: «Решение Священного Синода и Патриарха по проведению Архиерейского Собора взамен Поместного оказалось мудрым решением. Надо сказать, что Поместный Собор остался в Уставе, он не отменен. В каких-то случаях, безусловно, понадобится собрание Поместного Собора, не потому, что Архиерейский Собор чем-то ущербен, а ради принятия таких решений, для которых необходимо присутствие всех слоев русского народа. Вот когда понадобится выбрать Царя – без Поместного Собора будет не обойтись, а внутрицерковные проблемы может решить и Архиерейский Собор».

А вот какую точку зрения высказал К. Душенов^[4]: «Лучше всего было бы, если б нынешний Архиерейский Собор, решив максимум вопросов, находящихся в его компетенции, по остальным высказал бы свое авторитетное мнение и вынес их на грядущий Поместный Собор, дату созыва которого тут же бы и определил».

Третьим значимым событием, произошедшим на Юбилейном Архиерейском Соборе, стало принятие важнейшего документа «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Общецерковное отношение к вопросам взаимоотношений Церкви и государства долгое время не было достаточно чётко сформулировано, поэтому «Основы» имеют важнейшее методологическое значение для изучения проблемы государственно-церковных и церковно-общественных отношений. «Церковь, будучи отделена от государства, не отделима от общества. Смена политического строя, грандиозные реформы, изменившие привычный склад жизни, поставили перед людьми массу вопросов. И Церковь считала себя не в праве войти в XXI век без учительного документа, общецерковную позицию по широкому спектру явление современной общественной политической жизни излагающего и аргументирующего на основании Священного Писания и Священного Предания».

Церковно-государственным отношениям в «Основах социальной концепции» посвящён целый раздел. Государство не в силах установить рай на земле, но оно существует для того, чтобы не воцарился на земле ад. Апостол Павел свидетельствует: "Нет власти не от Бога" (Рим. 13. 1). Каждый христианин призван уважать действующую власть, поскольку это единственный институт, имеющий право ограничивать зло, применяя, при необходимости, силу. Противостояние злу также является задачей Церкви, но, в отличие от государства, она действует только силой убеждения, силой слова и молитвы. Осуществляя в обществе свое служение, она не опирается на государственную власть, хотя и может с ней сотрудничать. Такое взаимодействие строится на принципе невмешательства: дела государственного управления остаются прерогативой власти, а государство при этом не вмешивается во внутренние дела Церкви. Приветствуется взаимодействие Церкви и государства в деле устроения человеческой жизни в таких областях, как миротворчество на самых разных уровнях, образование, культура, здравоохранение, экология, воспитание молодежи и многих других, поскольку это служит благу и самой Церкви, и личности, и общества.

Здесь очень важно четко сформулировать понятие светскости государства, так как довольно часто недоброжелатели стараются ограничить церковную социальную деятельность, ссылаясь на то, что в Российской Федерации Церковь отделена от государства. Однако Церковь неотделима от общества, она не может оставить без пастырского окормления своих духовных чад, находящихся в трудных жизненных обстоятельствах. Церковь приходит в армию, в медицинские учреждения, приходит ко всем, кто нуждается в её поддержке. На самом деле принцип отделения Церкви от государства заключается в следующем: священнослужители не должны принимать на себя функции государственного управления.

Для Церкви важен народ, а не успехи какой-либо политической партии. Равным образом не может быть создана политическая партия, выступающая от её лица. Деятельность любой партии есть борьба за власть с политическими противниками. Церковь же должна объединять, а не разделять. Она должна быть Церковью для всех, чтобы любой человек мог спокойно войти в храм, не задумываясь, к кому он идет: к своим или чужим.

В условиях стремительно нарастающей глобализации иных процессов становится все более актуальным вопрос сочетания в современном мире либерального и традиционного мировоззрений. В ходе переговоров представителей Русской Православной Церкви с руководством Евросоюза и НАТО наша делегация поставила вопрос о необходимости такого устроения европейской жизни, которое предполагало бы сохранение традиционных ценностей, связанных с культурой и религией различных народов и наций, и их сочетание с современными подходами к проблеме человеческой свободы. В Брюсселе выразили свою заинтересованность данной проблематикой, отметив новизну в постановке вопроса.

Либеральные ценности не могут быть универсальными, ибо каждый народ имеет право на следование своим историческим и культурным традициям, на исповедание своих моральных ценностей. Так, например, для христианина свобода – это, прежде всего свобода от греха, тогда как либеральное мировоззрение основано на принципе недопустимости ограничения свободы другого человека при полной свободе в рамках своей личности. Именно поэтому во многих европейских странах принимаются законы, легализующие аборты и гомосексуальные браки. В системе либеральных ценностей это считается проявлением свободы личности, тогда как с христианской точки зрения подобные деяния расцениваются как греховные.

Глобализация – процесс неизбежный, но проходить он должен как творческий диалог традиций, а не как диалог богатого и сильного с бедным и слабым. Новое общество не может быть построено на основе лишь одного мировоззрения, ибо тогда оно будет подобно человеку, стоящему на одной ноге. При создании общеевропейского или всемирного дома должны учитываться не только либеральные, но и традиционные ценности, тем более, что среди основополагающих принципов построения нового общества объявляется принцип равноправия.

Одним из документов, вызвавших наибольшую полемику, стали «Основные принципы отношения Русской Православной Церкви к инославию». Многим церковным людям показалось, что это чрезмерно либеральный документ, допускающий слишком много уступок по отношению к инославным. Однако необычайно важно, что, по мысли «Основных принципов», именно «Православная Церковь есть истинная Церковь, в которой сохраняется Священное Предание и полнота спасительной благодати Божией» (п. 1.18). «Признавая необходимость восстановления нарушенного христианского единства, Православная Церковь утверждает, что подлинное единство возможно лишь в лоне Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Все иные «модели» единства представляются неприемлемыми» (п. 2.3). «С точки зрения православных, для инославия путь воссоединения есть путь исцеления и преображения догматического сознания. На этом пути должны быть вновь осмыслены темы, обсуждавшиеся в эпоху Вселенских Соборов». Признается важным «в диалоге с инославием изучение духовного и богословского наследия святых отцов» (п. 4.4). Решительно отвергается так называемая «теория ветвей», столь милая сердцу церковных либералов (п. 2.5), протестантское учение о «видимом» разделении и единстве всех разделенныхконфессий и деноминаций в «невидимой Церкви» (п. 2.4), учение о поверхностном характере разделений (п. 2.6) и, наконец, пресловутое и опять же столь любимое церковными либералами «равенство деноминаций». «Отпавшие от Церкви (то есть так называемые "инославные") не могут быть воссоединены с ней в том состоянии, в каком находятся ныне, имеющиеся догматические расхождения должны быть преодолены, а не просто обойдены. Это означает, что путем к единству является путь покаяния, обращения и обновления» (п. 2.7). Недвусмысленно утверждается, что основанием отделения от Церкви различных христианских сообществ являются принципиальные вопросы богословского характера, а не какие-либо второстепенные моменты (п. 2.8). Эти различия, по мысли авторов документа, коренятся в самом «опыте веры» (п. 2.11). Решительно отвергается пресловутый «интер-коммунион», входящий в стандартный «джентльменский набор» церковного либерала: «Единство может осуществиться только в тождестве благодатного опыта и жизни, в вере Церкви, в полноте таинственной жизни, в Духе Святом» (п. 2.12). Неприемлема, согласно документу, и подмена единства принципиального, вероучительного единством по второстепенным, мирским вопросам (п. 2.9). И наконец, «неприемлема сама установка на толерантность к разномыслию в вере» (п. 2.10).

Документ содержит еще одно очень важное и по существу сенсационное положение, фактически дезавуирующее «Второе общее заявление и предложение Церквам», принятое в Шамбези (Швейцария) в 1990 году. Сделав дипломатический реверанс в сторону так называемых дохалкидонитов^[5] и поприветствовав «дух братства, взаимопонимания и общего стремления, который выражен Смешанной богословской комиссией по богословскому диалогу между Православной и Восточными Православными Церквами во «Втором общем заявлении и предложениях Церквам», авторы «Основных принципов» подчеркивают, что «Заявление» не должно рассматриваться как окончательный документ, достаточный для восстановления полного общения между Православной Церковью и Восточными Православными Церквами, так как содержит неясности в отдельных христологических формулировках, после чего декларируется намерение их дальнейшего уточнения.

Все вышеизложенное, по сути, не нуждается в комментариях. Подчеркнем лишь, что непредвзятое восприятие текста документа однозначно свидетельствует: провозглашаемая в других пунктах «Основных принципов» терпимость по отношению к инославию и стремление к диалогу относятся здесь к области икономии – направлению в церковной практике, снисходительно относящемуся к частным фактам нарушения церковных канонических (не догматических) установлений, и ни в коем случае не простираются на область принципов, вероучения, отнюдь не ведут к принципиальному соглашательству с еретиками и схизматиками; это есть терпимость к грешникам при полной непримиримости ко греху схизмы и ложного вероучения (основанного, как хорошо известно и как сказано в документе, на ложном духовном опыте).

По мнению некоторых аналитиков, «Основные принципы» – это и инструкция (для клира и мирян) и декларация (для общества в целом) одновременно.

Озабоченность архипастырей вызвали проявления сатанизма, оккультизма и «новых религиозных движений» деструктивного характера, представляющих опасность для личности и общества. Собор призвал все здоровые общественные силы и государственные структуры объединить свои усилия для их искоренения.

Важным также является утверждение права верующих детей и их родителей на получение общедоступного религиозного образования, а также на то, чтобы содержание обучения в светских школах не противоречило воспитанию, получаемому в православной семье. Собор настаивает на необходимости совместного поиска Церковью и государством взаимоприемлемого решения данного вопроса, исключающего дискриминацию верующих детей при получении среднего образования. Собор приветствовал начало преподавания богословских дисциплин в светских учебных заведениях и счел важным развитие этой практики через разработку детальных программ и методик, а также через диалог с государством, направленный на закрепление и расширение существующих возможностей.

Участники Собора полагают полезным через диалог с государственной властью добиваться максимального общественного контроля за сбором компьютерной информации о гражданах и вообще за процессами, могущими привести к нарушению тайны частной жизни, свободы вероисповедания и передвижения. В то же время, учитывая благожелательную позицию светских властей России, отменивших по просьбе Священноначалия процедуру обязательной подачи заявления о присвоении индивидуального налогового номера (ИНН), Собор счел данную просьбу удовлетворенной.

В целом Архиерейский Собор дал высокую оценку состоянию диалога и сотрудничества Русской Православной Церкви с государственной властью. Сочтено необходимым развивать взаимодействие Церкви и государства, расширяя области совместных трудов и совершенствуя законодательную базу, являющуюся их основой.

Патриарх Московский и всея Руси Алексий, выступая на Архиерейском Соборе, вновь высказался за диалог с Русской Зарубежной Церковью. Предстоятель Русской Православной Церкви сказал: «Возлагая упование на неизмеримое милосердие Божие и на Его Всеблагой Промысл, приводящий человека многоразличными путями к духовному спасению, Русская Православная Церковь вновь и вновь призывает к обретению канонического единства всех православных верующих в диаспоре, связывающих свою церковную жизнь с духовными идеалами исторической России».

Прошедший Архиерейский Собор принял целый ряд ключевых решений. В первую очередь, это канонизация Новомучеников и исповедников Российских – официальное признание Церковью подвига героев веры, о необходимости которого говорил еще Святейший Патриарх Тихон, но которое было невозможным в советское время. Даже на Поместном Соборе 1988 года митрополит Антоний мог лишь осторожно говорить о том, что необходимо как-то, пусть не прямо, но отметить подвиги новых мучеников. Архиерейский Собор 2000 года смог принять определение их в лике святых совершенно свободно.

«Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», принятые Собором, показали, что он проходит в государстве, где Церковь практически совершенно свободна от государственного давления. В «Основах» содержатся, в частности, слова о том, что если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна оказать государству в повиновении. Эти слова, принципиально отличные от слов Декларации Митрополита Сергия 1927 года (см. стр. ……), открывают новую парадигму церковно-государственных отношений в России.

«Основные принципы отношения к инославию» еще раз засвидетельствовали, что терпимость Русской Православной Церкви по отношению к инославию и стремление к диалогу с ним ни в коем случае не простирается на область принципов вероучения.

Принятый Собором новый внутренний Устав об управлении Русской Православной Церковью привел Устав 1988 года к реалиям текущего времени.

Деяния Собора получили много негативных оценок в либеральной прессе. Официальные издания писали в основном нейтрально, сугубо положительные статьи были лишь в церковных. Это показало, какую позицию в отношении Церкви занимали на тот момент люди, формирующие информационное пространство.

В целом можно констатировать, что Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 2000 года – важнейший этап истории Российского Православия, решивший целый ряд важнейших задач, стоявших перед Церковью.

Прославление новомучеников и исповедников Российских имело не только исключительно важное духовное и историческое значение, но и создало предпосылки для воссоединения с Русской Православной Зарубежной Церковью. Принятые «Основы социальной концепции» сформулировали официальное мнение Церкви по самым острым проблемам церковно-государственных и церковно-общественных отношений. «Основные принципы отношения к инославию» определили рамки, в которых должен вестись диалог с инославными религиозными организациями. Наконец, новый Устав учел те объективные исторические реалии, в которых Русская Православная Церковь оказалась к 2000 году.

Библиографический список

Научная и периодическая литература:

1. Воронов, Н. Ключевой момент истории / Н. Воронов // Радонеж. 2000. № 15 – 16.

2. Душенов, К. Что день грядущий нам готовит? / К. Душенов // Русь Православная. 2000. № 6 – 7.

3. Кирилл, митрополит. Выступление на слушаниях по «Основам социальной концепции Русской Православной Церкви» в Иванове 03.07.2002 / Кирилл // Церковно-Исторический ежегодник. Вып. II – III.

4. Кирьянова, О. Соборным разумом / О. Кирьянова // Моск. церковный вестн. 2000. № 16.

5. Русская Церковь на рубеже эпох. СПб., 2001.

6. Семенко, В. Кого Бог хочет погубить, того Он лишает разума / В. Семенко // Радонеж. 2000. № 9.

7. Сергий, епископ. Мысли вслух о прошедшем Юбилейном Архиерейском Соборе / Сергий // Новосибирский епархиальный вестн.

8. С любовью к Церкви, к Родине : интервью с епископом Владивостокским и Приморским Виниамином // Сов. Рос. 2000. 26 авг. (№ 11993).

9. Тульский, М. Как общество реагировало на Собор / М. Тульский // НГ – религии. 2000. № 16.

10. Фолиева, Т.А. Дихотомические элементы в документе «Основные принципы отношения Русской Православной Церкви к инославию» / Т.А. Фолиева // Государство, общество, Церковь в истории России ХХ века. Иваново, 2008.

11. Шевченко, Н. Эпохальные решения епископата / Н. Шевченко // НГ – религии. 2000. № 16.

Источники:

1. Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви. 13 – 16 августа 2000 года : материалы. М., 2001.

2. http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/475.html

3. http://www.pravoslavie.ru/news/sobor/07.htm

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: