Он стремительно глянул вверх, на бармена, который нависал над ним, открыв рот, также как и все мы.

- Вы можете это сделать?

- Уже. И полицию.

- Спасибо.
Словно он был врачом и распоряжался тут. Ну, я полагаю, что он распоряжался. Никто ничего не делал. Кентон ошеломлённо глядел.

- Где вы живёте, Кентон?

- Здесь.

- Что, в пабе?

- Нет, в деревне.

- На какой улице?

- Ватерлейн.

- Какой номер?

- Пять.

- Можем ли мы позвонить, чтобы за вами пришли?

- Нет. Я живу один.

- Хорошо. Просто полежите спокойно. Вы можете найти что-то подложить ему под голову, пожалуйста? И по-прежнему зажимайте порез. Поменяйте руку, если необходимо. Есть ли аптечка?

Это было к бармену, который по-прежнему бездеятельно нависал над ними. Мужчина кивнул и поплёлся за ней.
Дверь открылась, и вошёл совершеннейший тип старомодного сельского английского полисмена. Большое во всех отношения, его лицо покраснело за годы службы от непогоды, и с него никогда не сходило постоянное выражение удивления. Я ожидал, что он начнёт с "алло", "алло", "алло", но он этого не сделал.

- Что ты собираешься сделать, молодой человек? Оставь все это для тех, кто понимает, что делать.

И он опустился на колени, чтобы взять всё в свои руки.

- Не становитесь здесь на колени, сэр, тут повсюду разбитое стекло на полу. И я из Ассоциации скорой помощи Святого Иоанна.

Служитель закона на момент замер, затем поднялся и серьёзно посмотрел на моего Джеймса. Я хотел что-то сказать грузному офицеру, но Джеймс сделал это по-своему.

- Ох, - это было всё, что офицер сказал, прежде чем повернулся к бармену. - Что тут произошло, Генри?

- Это всё Билл Соломон. Он был здесь и Дрю был с ним. Они играли на бильярде, и следующее, что я понял, это то, что он разбил стекло о голову Дрю, затем треснул того об стол, в то время как он пытался защититься рукой. Потом он удрал, и я позвонил тебе, и это парень представился, как знаток первой помощи и пытается оказать её ему.

Потребовалось некоторое время, чтобы он переварил это.
- Ты позвонишь сам, или лучше мне сделать это?

Вскоре прибыла скорая. К тому времени Джеймс уже наложил аккуратную повязку на руку Кентона и всё возможное, чтобы поддержать подозреваемую в переломе челюсть. Прибывший медик бросил всего один взгляд на это, после чего посмотрел на Джеймса.

- Там есть стёкла?

- Нет, сэр. Я тщательно проверил.

- Челюсть?

- Я нащупал выступ на ней, с правой стороны, чуть повыше рта. Возможен перелом, поэтому я зафиксировал её.

- Голова?

- Ничего не нащупал, но старался сильно не давить.

- Терял ли он сознание?

- Нет, когда я подошёл, но мог сделать это до меня.

- Как быстро это произошло?

- При...

- С полминуты, - сказал я.

Человек взглянул на меня.

- Мы вместе, - сказал я ему.

Он кивнул.

- Ты сделал всё хорошо, - сказал он Джеймсу. - Вот это настоящая больничная перевязка. Красный крест?

- Нет! - Джеймс почти что кричал. - Ассоциация скорой помощи Святого Иоанна.

- Ох. У неё есть название, я полагаю?

Джеймс назвал его. Медик оказался ещё более впечатлён.

- А ты? Где ты живёшь? Ты же не здешний.

- Мы с каналов, - сказал Джеймс.

- О. Ну, вы забудете обо всём этом, за исключением того, что сделали всё очень хорошо, молодой человек. Вам светит карьера в медицине, осмелюсь сказать.

После чего он переключился на Кентона Дрю.
К нам подошёл полисмен.
- Ты не слишком молод, чтобы находиться здесь? Сколько тебе лет?

- Четырнадцать, сэр.

- Слишком молод. Мне придётся попросить вас уйти, как только мы поймаем Соломона. Ты не должен находиться тут без взрослых, пока тебе не исполнится восемнадцать. И ты, Генри, должен об этом знать, с твоим-то большим опытом.

- Но он с другим парнем, Альф. Скажи об этом, сынок.

Это ко мне.

- Да, мы вместе и мне девятнадцать.

- Точно? Когда ты родился?

- Четвёртого июля 1950 года.

- Имя?

- Мартин Финч.

- А ты?

- Джеймс Эванс.

- Хорошо. Но, не пей спиртное в пабах, пока тебе не исполниться восемнадцать. Разве что я тебе куплю разок, раз так. Генри! Отпусти этим ребяткам напитки. Всё что они хотят, на их вкус. Я ухожу, но я вернусь, когда мы поймаем Соломона и они не должны уйти до тех пор. Отличная работа, молодой человек, и я не хочу увидеть, что было в твоём стакане, когда вернусь. И не хочу увидеть, что ты пьян.

Он вышел. Мы оба в недоумении посмотрели на бармена. Он рассмеялся.

- Это его способ сказать, что вы можете выпить и всё за его счёт, пока он на дежурстве, но вы не должны напиться или показать, что выпивали, когда он вернётся.

Мы вернулись к бильярдному столу. И когда констебль вернулся, дали понять, что у нас ни в одном глазу. Но я бы не стал клясться, что каждый из нас был трезв как камень. Хорошо, что нам не дали полицейского эскорта к лодке, потому что когда прохладный ночной воздух ударил в нас, мы зашатались. Только с помощью чрезвычайной осторожности я не выронил ключи от каюты в канал. Одной рукой обнимать и поддерживать Джеймса, а другой открывать дверь, когда сам качаешься, трудновато. Я направился прямиком в каюту и опустил его на кровать.

- Скоро вернусь.

Я запер дверь, после чего посетил туалет. Когда он услышал меня, ему захотелось тоже, так что мне пришлось его снова поднять, привести туда, хихикающего как ребёнка, расстегнуть ширинку и попытаться направить в нужном направлении. К этому времени я тоже хихикал. Это было не самое аккуратное прицеливание, но я сказал ему, что уберу утром. Мы шатались весь наш путь в каюту, и я опять положил его на кровать. Он закрыл глаза.

- Давай. Засыпай.

- Устал.

- Я тоже. Но нам в первую очередь нужно в кровать.

Наступило молчание. Я быстро разделся до трусов, а затем удивился, чего это я такой застенчивый. Они тоже были сняты, и я повернулся к нему.
Он выдохся по-настоящему. Я разул его и пощекотал ноги, безо всякой реакции с его стороны. Так что мне пришлось полностью его раздеть, и на второй секунде я понял, как трудно это делать с изогнувшимся телом, которое не заинтересовано тебе помогать. Наконец он лежал передо мной голый, лицом вверх, без сознания, и, на мой взгляд, он немедленно избавился от всего того, что являлось помехой для моей любви, которую я хотел защищать и с которой связать жизнь. Не без труда я затащил его под одеяло и залез рядом, всё это время наблюдая за ним. Мне так хотелось дотронуться до него, ещё раз полюбить его физически, но между нами было столько уважения, а также и любовь, что это было бы неправильным. Поэтому я просто поцеловал его в губы и рот и, устроившись рядом, заснул.
Было ещё темно, когда я проснулся, и некоторое время лежа, соображал, от чего. Затем рядом со мной зашевелилось, и я знал, что это он.

- Ты в порядке? - пробормотал я.

- Нет. Голова болит. Хочу в туалет, - произнёс он после паузы.

- Помочь?

- Нет. Я в порядке.

Пока я продолжал лежать, он направился в туалет и опустошал себя. Он не вернулся назад и я сильно встревожился. Я как раз собирался пойти и посмотреть, что случилось, когда услышал безошибочные звуки выхода вчерашнего пива назад, наружу. Для меня этого хватило. Я вернулся на кухню и набрал большую кружку воды, затем остановился перед туалетом, где всё ещё продолжались страдальческие звуки. Когда они закончились, я заговорил.

- Джеймс... Это и со мной случалось, знаешь ли.

Стон.

- Могу я войти?

- Ммм.

Он был в классической позе большого белого телефона, с головой над унитазом, бледный и дрожащий.

- Прополоскай рот вот этим.
Я вложил кружку в его дрожащую руку. Ему удалось неуверенно посмотреть на меня и выдать небольшую улыбку.

- Прости.

- Это мне надо извиняться перед тобой. Мне надо было остановить наше пьянство пораньше.

- Я никогда не думал... - сказал он, полоская рот и сплёвывая в неприятный сосуд перед ним. Меня тоже прижало.

- И я, - сказал я ему. - И это второй раз, несмотря на мой опыт раньше. Чувствуешь себя получше?

- Думаю да.

- Тогда ещё раз прополоскай.

Он повторил.

- Писал?

- Ммм.

Таким образом, мы снова стояли вместе, избавляясь оттого, что могло быть излишками вчерашнего времяпрепровождения. Затем я заставил его выпить немного воды, чтобы разбавить алкоголь в его крови и отвёл обратно в постель.
Пока что использование лишь физической стороны любви, произошедшей между нами ночью, вело в тупик. Укрепление других способов доверия и заботы между нами было слегка магическим. Он знал, что я всегда приду на помощь, когда он будет нуждаться в ней, а я знал, по событиям в пабе, что он сделает то же самое для и меня, и даже, наверное, лучше. Я был очень рад, что его родители отсутствовали.

К моему большому облегчению и зависти, он почувствовал себя утром прекрасно. Вероятно, он избавился от многого в туалете и разбавил остальное так, что ничего не вызывало у него обычной головной боли. Он был немного тих и не совсем уверен насчёт завтрака, но это уже было совсем неплохо.

- Прости насчёт прошлой ночи, - произнёс он наконец. - Мне было великолепно до тех пор, пока я не вышел из паба, но за тем меня просто сшибло с ног.

- Так иногда бывает. Но мне надо было предвидеть этого и остановиться.

- И спасибо, за то что, помог мне.

- Но разве это не то, что люди делают, когда любят? Помогать друг дружке?

- Он смущённо улыбнулся.
- Наверное.

- Ну тогда ладно.

- Интересно, что случилось с тем чуваком.

- С которым?

- С обоими, если подумать.

- Один в кутузке, я надеюсь, а другой в больнице.

- Мы никогда не узнаем, - сказал я. И это показало, как все мы можем ошибаться. У второго моста нас поджидал очень нетерпеливый полисмен, делавший рукой нам знаки, словно регулировал движением автомобилей на перекрёстке. Единственное место, где мы могли остановиться и объясниться, которое мы нашли поблизости, оказалось под мостом.

- Разве тут плохо? - крикнул он.

- Что случится, когда пойдёт другая лодка? - спросил я.

Он покачал головой, показывая, что он понимает, но это ему не нравится. Он следовал за нашим движением ещё примерно с полмили, прежде чем мы сумели найти подходящее место у берега, где смогли пришвартоваться.
Он вытер лоб, когда принимал чашку чая в каюте.

- Вы одни, не так ли?

- Мы плывём в Бирмингем, чтобы там встретиться с нашими родителями. Они были вынуждены сойти с лодки и поехать туда на деловую встречу.

- А. Братья?

- Нет, друзья.

- А. Адреса, пожалуйста.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: