|
Джеймс смотрел на меня, и постепенно недоуменная улыбка исчезла с его лица, когда он увидел, насколько я серьезен.
– Мартин, – сказал он, вставая. – Мне вовсе не хочется сближаться ни с кем, кроме тебя. Но все равно спасибо.
– Но я серьезно.
– Я понял.
– Ну что, продолжим игру или хватит?
За время нашего диалога физическое возбуждение несколько спало. Я хотел дать Джеймсу возможность остановиться на этой стадии, если у него случился переизбыток новых впечатлений. Хотя, какие такие новые впечатления? Мы уже играли в подобные игры, только бесхитростные. Я улыбнулся Джеймсу, и его эрекция снова подросла, и я ощутил слабость в коленях от приближения момента, когда мы вступим на территорию, где не бывали с детства.
– Не хватит, – сказал он. – Давай еще.
Глава 20
Мы снова сели,
По разные стороны стола, Джеймс раздал карты, и вскоре перебрал. Не знаю, может, и нарочно.
Он снова встал, и я смотрел, как он осторожно освобождает от трусиков эрекцию и яички, как опускает трусики вдоль стройных бедер, потом на лодыжки, потом на пол. Он вышел из последнего одеяния и немножко постоял так.
Мне хотелось обежать вокруг стола и обнять моего мальчика. Все при нем, подумалось мне. Характерное привлекательное лицо с неподражаемой улыбкой, неширокая грудная клетка под стать худощавой фигуре, стройные ноги как раз с нужным минимумом мышц, полосочка мягкой поросли, обозначившаяся над членом. Да и член… весьма, весьма. Длиной практически как у меня, но поуже, совсем гладенький, с почти круглой головкой, а подо всем под этим низко свисающая и вполне себе выпуклая мошонка, влекущая и дразнящая столь отчетливо рисующимися яичками. За что мне такое счастье?
Джеймс сел, с осторожностью, и сдал снова. И снова проиграл, посмотрел на меня и спросил нетвердым голосом:
– Задание?
Я посмотрел на него.
– Если ты не боишься.
– Но я же проиграл?
– Э… Была не была, если что, скажешь стоп. Иди сюда.
Джеймс подошел и встал передо мной. Его эрекция начала спадать, возможно потому, что он не знал моих намерений.
– Так ты, значит, не спал, когда я вчера укладывал тебя в постель?
– Ну да. Слушай, я же только что сделал с тобой ровно то, что ты тогда сделал со мной.
– Тогда я тоже признаюсь. Я не спал в первую ночь, когда ты меня щупал, и после этого тоже все слышал.
Джеймс побледнел. Всякое возбуждение покинуло его тело.
– Я… это… черт…
Его рот открывался, но слов не было. Долго так мучить мальчика я был не в силах, я встал и глядя, ему в глаза, обнял его. Мой торчащий орган коснулся его опавшего, и, к моей радости, Джеймс в ответ прижался ко мне животом. Я медленно поцеловал его в лоб, остановился и посмотрел в глаза. Джеймс с каим-то застенчивым видом поднял лицо и поцеловал меня в губы.
Похоже, он еще сомневался в моих чувствах. Он только что узнал, что я знал о его красноречивых действиях, но до него еще не дошло, что мои вчерашние действия были не менее красноречивы.
Мы постояли так, и Джеймс освоился с моей близостью.
– Так ты на меня не злишься.
Мой взгляд был красноречивее моих слов.
– С какой стати?
– Ну, я… я к тебе приставал.
– Да неужели? Это после Эмбердейла-то? А вчера кто к кому приставал? И разве кто-то из нас возражал? Тебе, например, это нравилось?
– Да, я жалел, что ты остановился.
– Это я испугался, что пристаю к тебе.
Я обнял его как следует, по-медвежьи, а потом разорвал объятие. Джеймс был разочарован.
– И все? – спросил он.
– Тебе не понравилось?
– Понравилось. – Он шагнул ко мне, обнял меня и прижался, дав мне снова ощутить теплую твердость наших соприкоснувшихся пенисов. У Джеймса снова начало вставать, и была чудесная интимность в том, что я осязал это вставание своим телом. – Но я ждал… чего-то большего…
Я посмотрел на него удивленным взглядом.
– А я боялся… зайти слишком далеко.
– Да я уже заходил с тобой дальше этого. И в первую ночь, и сейчас.
Я бросил на него еще один взгляд и, как зачарованный, поцеловал его еще раз. Моя рука скользнула по его спине вниз, к попке, и нежно погладила ягодицу. Оторвавшись от его губ, я снова посмотрел, увидел улыбку и прикрытые глаза, и получил ответ на не заданный вопрос. Моя другая рука обвила его с другого бока и погладила со своей стороны.
Джеймс подался вперед бедрами, выгнувшись туловищем назад, а своим членом прижавшись к моему по всей длине. К нему уже вернулась полная эрекция. Крайняя плоть немного сползла с головки, и там блестела влага. Я ощущал влагу Джеймса на собственной эрекции, и уже было просунул руку между нами и взялся было за кончик своего пениса, но передумал.
– Джеймс, – прошептал я, – а хочешь, мою крайнюю плоть скатаешь ты?
Джеймс улыбнулся мне, пробрался рукой к кончику моего члена и взялся за крайнюю плоть двумя пальцами, по бокам. И осторожно потащил вниз, и моя крайняя плоть потянулась по набухшей головке, и я выдохнул, только когда она перевалила через край и устроилась за ним.
И тогда я взял крайнюю плоть Джеймса, и острожно повел ее назад, готовый в любой момент услышать возражения и остановиться. Но Джеймс ничего не сказал, и его крайняя плоть на удивление легко съехала и тоже улеглась за краем головки.
И мы постояли так, соприкасаясь влажными головками. Я давно не чувствовал себя столь голым. Ощущение было такое, как будто меня, и так голого, раздели еще дальше. Я ни за что не согласился бы на такое ни с кем, кроме Джеймса – и Марка. Собственно, ни с кем другим мне бы и не захотелось особо сблизиться.
Джеймс, дружище Джеймс! Пяти лет врозь как не бывало, у нас снова все было так, как в моем номере в отеле. Не считая, конечно, чудесных изменений в теле Джеймса. Ну, и в моем тоже, надо полагать. В Эмбердейле я страдал, что мало развит. А уж если сравнить с тем, как продвинулся этот пострел! Но тут эмоции взяли верх, и я приблизился, чтобы снова обнять Джеймса. Его головка соскользнула с моей и шлепнула меня по животу.
– Ой! – сказал он, отстраняясь.
– Ты чего? – Я испугался, что сделал ему больно.
– Я ударился им об тебя, больно.
– Какие мы нежные. Ты когда-нибудь пробовал подержать себя за это место?
– Ну нет, она саднит.
– Когда влажная, как сейчас, то ничего. Попробуй.
– Но сейчас мне было больно.
– Я же не предлагаю шлепать ею. Просто потрогай.
– Тогда лучше ты.
А я уже думал, что Джеймсу меня больше ничем не удивить. Но этот жест доверия оказался таким лестным… Он боялся, что будет больно, и поэтому просил, чтобы это сделал я!
Я сел на пол и нежно потянул Джеймса за собой.
– Если будет больно, или просто неприятно, ты только скажи.
Джеймс молча посмотрел на меня и закрыл глаза.
– Мартин, – сказал он, помолчав, – я лягу.
Я подвинулся, чтобы он лег, и сел рядом.
Для начала я погладил ствол Джеймса левой рукой, сжал по всей длине и, когда на кончике показалась капелька жидкости, легким касанием размазал ее по верхней части головки. Жидкость продолжала вырабатываться, и мне даже не пришлось особенно выжимать – капли появлялись одна за другой, и я осторожно развозил их в разные стороны по головке, пока не покрыл ее всю.
Джеймс лежал тихо, но его тело напряглось, когда я сомкнул ладонь вокруг головки и прикоснулся по всей площади. Он вздрогнул, и я ожидал услышать приказ остановиться, но Джеймс ничего не сказал. Я осторожно провел рукой вверх-вниз по влажному органу, и Джеймс заерзал на полу от острого ощущения, столь похожего на боль, но боль желанную.
Я продолжал так несколько минут, и Джеймс извивался, лежа на спине, а потом я притянул свою вторую руку, чтобы помассировать яички. Джеймс простонал, потом снова замолчал. Я посмотрел на него – не было похоже, чтобы он желал меня остановить. Его тело продолжало производить жидкость, неустанно, обильно, в достаточном количестве, чтобы предотвратить трение. Я продолжил работу двумя руками, и все это время моя собственная эрекция оставалась очень твердой и влажной.
Дыхание Джеймса участилось, и вот он выдохнул: «Мартин!», и выгнул спину, и его член изверг поток семени, полив мою ладонь и локоть. За первой эякуляцией последовала еще одна, и еще одна… всего их было шесть, после чего Джеймс постепенно расслабился, хотя его пенис продолжал подергиваться в моей руке, даже после оргазма.
– Хватит? – спросил я негромко.
Джеймс кивнул, не в силах говорить. Я повиновался и лег рядом с моим другом, обессиленным, с начавшей наконец спадать эрекцией. Я подумал, что надо теперь обслужить себя, чтобы избавиться от давления.
Но Джеймс протянул руку к моему члену, ласково погладил его, посмотрел на меня, перехватил мой нежный взгляд, глубоко вздохнул, закрыл глаза, открыл их и спросил:
– Мне сделать тебе так же?
– А у тебя остались силы? И желание?
– Да. – И он ухватил меня рукой за непокрытую головку, не так нежно, как я его, и я поморщился.
– Прости, – сказал Джеймс. – Забыл, что у тебя тоже оттянуто. Хочешь натянуть обратно?
– Джеймс, ты мне доверился, а я доверяюсь тебе. Если хочешь, попробуй сделать это сам.
– Не, лучше ты. Я как-нибудь в другой раз…
Я сжал свою крайнюю плоть и, с некоторым усилием, перекатил ее через кромку головки. Джеймс взял кончик моего пениса тремя пальцами и начал упражняться с крайней плотью. Повозившись, он дотянулся другой рукой до моих яичек и осторожно приподнял их. Потом позволил руке забраться под мои ноги, как в первый раз, когда он ощупывал мое тело. Я был столь близок к оргазму, что очень скоро почувствовал знакомое зудение глубоко внутри, охнул, и настал черед руке Джеймса попасть под струи семени, вырвавшиеся из меня. Он продолжил гладить и ласкать, пока не прекратилось извержение и мой пенис не перестал биться в его руке, и только тогда устало откинулся рядом со мной, столь же усталым.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:
©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|