Миропонимание, миротворчество, миросохранение: опыт XX столетия: Монография. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2002. – 549 с. 3 глава

Руководство ООН традиционно высказывало особую озабоченность нестабильностью в мире. В течение 40 лет (с 1948 по 2001) осуществило более 40 операций по поддержанию мира. Кроме этого, ею было предпринято еще 76 миссий миросохранительного характера. Пик такого рода деятельности ООН пришелся на 1993 год, когда более 80 тыс. гражданских и военных миротворцев из 77 стран работали на каждом континенте. К 31 марта 1999 года это число увеличилось еще на 12 тыс. человек, непосредственно вовлеченных в 14 миросохранительных операций, осуществляемых под эгидой ООН.

В целях улучшения качества своих миротворческих мероприятий ООН создала специальное подразделение — департамент операций по миросохранению (в английской транскрипции — DРКО. — О.Х). Это произошло в 1992 г. DРКО получил все необходимые полномочия, направленные на предотвращение конфликта в рамках нового мирового порядка. Эти полномочия были усилены резолюцией ООН № 47/71 от 12 февраля 1993 года, поощрившей Генерального секретаря в деле «приглашения стран-членов ООН к участию в процессе рекрутирования квалифицированного военного и гражданского персонала для того, чтобы повысить эффективность планирования и управления операциями миросохранительного назначения» [34].

С тех пор число военных лиц, прикомандированных непосредственно к ДРКО, значительно возросло. Сказалось ли это на эффективности усилий ООН по поддержанию мира? Несомненно, но все же многие проблемы разного порядка остаются в великом деле миротворчества нерешенными. Российские участники миссий ООН по поддержанию мира весьма малочисленны. Их практически нет и в аппарате других влиятельных международных организаций (от Международного Красного Креста до ОБСЕ). Следовательно, укомплектование высококвалифицированным составом всех миротворческих звеньев ООН по-прежнему носит узкоклановый, корпоративный характер, а это не может отрицательно не повлиять на саму миссию ООН в трудном деле миротворчества и миросохранения. США учитывают данное обстоятельство, но действуют, разумеется, в своих интересах, подавляя любых конкурентов. Президентская директива 25 (ПД 25) 1994 г. стимулирует пополнение миротворческих структур ООН американскими военнослужащими. В результате контроль США за целевыми мероприятиями ООН усиливается. «Что касается будущего операций ООН по сохранению мира, — пишут американские военные аналитики Р. Маклюр и М. Орлов, — то оно достаточно проблематично и усилия ООН по управлению мероприятиями миросохранительного свойства могут быть деградированы или сведены на нет уже в ближайшие месяцы. Это, конечно, нежелательно, поскольку именно успешные миротворческие акции способны восстановить престиж ООН и повысить надежность данной влиятельной международной организации. В наших (американских) интересах — сделать все для того, чтобы ООН не утратила способность планирования, управления и поддержки операций по миросохранению, хотелось бы надеяться на временный характер деградации ООН. Последняя должна вновь получить мощную международную поддержку и спасти грядущие поколения от войны, как это официально зафиксировано в благородном устремлении ООН при подписании ее хартии» [35].

Поскольку международная политика в глобальном масштабе до сих пор отличается крайней нестабильностью, неорганизованностью и неорганичностью, то целый ряд серьезных вооруженных конфликтов в конце XX века вскрыл основные противоречия взаимосвязанного мира, и наиболее важным аспектом международных отношений стало более плотное контролирование хронических и возникающих вновь очагов напряженности ООН и другими влиятельными наднациональными объединениями.

В сентябре 1992 года Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос Гали заявил, что «широкий спектр войн и конфликтов, амбиции и вражда представляют серьезную угрозу международной гармонии». Он апеллировал при этом к прогрессивной общественности, которая была потрясена событиями, развернувшимися в бывшей Югославии, бывшем Советском Союзе, Сомали, обратив особое внимание на то, что одни конфликты прекращаются (мирный процесс на Дальнем Востоке, падение апартеида в Южной Африке), другие же разгораются с новой силой (война в Боснии и Герцеговине, конфликты на Кавказе, в Таджикистане) [36].

Положение, в котором оказалась ООН и другие международные объединения государств при осуществлении своей миротворческой миссии к началу 90-х годов XX века, поражает противоречивостью. С одной стороны, пришло время для применении на практике инструментов миротворчества ООН, СБСЕ, Североатлантического совета по сотрудничеству (САСС) и других международных организаций по установлению мира и разрешению конфликтов, а с другой стороны, все, или почти все, попытки урегулирования напряженности в отдельных регионах и на планете в принципе не дали никакого результата. Основными проблемами по сей день продолжают оставаться неоперативность, неэффективность, несогласованность действий заинтересованных сторон в разрешении, предотвращении и урегулировании конфронтационных явлений.

Из всех международных организаций наиболее активные мероприятия в обозначенной выше области присущи ООН и ее миротворческим подразделениям. По существу, параметры деятельности этой организации при разрешении конфликтов определены Генеральным секретарем ООН Б. Бутросом Гали в документе «Повестка дня для мира», обсужденным Советом Безопасности ООН 31 января 1992 года. При этом основной акцент сделан на четком обозначении центральной роли, которую должна сыграть ООН в разработке и применении различных методов: превентивных, контролирующих и разрешительных. В то же время документ кратко, но отчетливо обрисовал конкретную работу по разрешению конфликтов, представляющих особую опасность для человечества. Здесь также были рассмотрены и определены такие миротворческие инструменты, как превентивная дипломатия, собственно миротворчество, установление мира, поддержание мира и сопутствующие этому процессу действия. На Западе считается, что именно этот документ является «ключом международных организаций к разрешению конфликтов и установлению мира...». В докладе Б. Бутроса-Гали специально оговорены новые требования к эффективности действий ООН и необходимости развития инициативных действий миротворческого плана на международном уровне. В «Повестке дня мира» Генеральный секретарь ООН отметил, что ООН играет сегодня центральную роль в попытках установления мира, использует в своей деятельности миссии по обнаружению фактов, методы раннего предупреждения, посредничество и механизм коллективной безопасности. Он подчеркнул особую роль Совета Безопасности ООН в процессе мироподдержательных операций. Б. Бутрос Гали также заявил, что «силы по установлению мира, включая военные части с тяжелым вооружением, должны быть использованы только в крайних случаях, например, для прекращения огня, а военные силы по поддержанию мира должны быть использованы в помощь по предохранению установившегося мира, где борьба несколько приостановлена и где необходимо проследить за процессом миротворчества» [37].

На основании охарактеризованного выше документа комитеты ООН выработали новые приемы разрешения конфликтов, среди которых оказались:

1. Превентивная дипломатия, т. е. различные предупреждающие акции, проводимые между конфликтующими сторонами, принятие мер по рас­пространению доверия между сторонами, процесс поиска фактов для отбора необходимой информации и внесения ясности в процесс разрешения конфликтов, попытки предотвращения таких последствий конфликта, как голод, массовые миграции населения, превентивный ввод войск ООН и создание демилитаризованных зон, недопущение развития нового конфликта.

2. Миротворчество, характеризуемое как действия по применению враждующими сторонами соглашений, традиционные миротворческие усилия, многопрофильное посредничество и переговоры, а также непосредственное установление мира с помощью тех военных акций, которые не расходятся с главой VII Устава ООН по установлению и утверждению международного мира и безопасности.

3. Предотвращение конфликтов, определяемое в соответствии с главой VI Устава ООН как различные виды деятельности от дипломатических инициатив до превентивного развертывания войск с целью предотвратить перерастание разногласий в вооруженные конфликты и включающее инспекции на месте, консультации предупреждения, проверки и мониторинг.

4. Операции по поддержанию мира, включающие деятельность по предотвращению, организации, сдерживанию и прекращению военных действий внутри государства или между ними посредством вмешательства незаинтересованной третьей стороны, размещение сил по поддержанию мира, контроль за соблюдением демаркационной линии, заключение и соблюдение соглашений о прекращении огня, договоренности о буферных зонах, разоружение воюющих сторон, контроль за соблюдением границ, защита миссий по оказанию и доставке гуманитарной помощи, операции по охране и защите беженцев и населения, пострадавшего в результате конфликта.

5. Установление мира, действия, производимые в соответствии с главой VII Устава ООН, заключающиеся в использовании военных средств для установления мира в районе конфликта, которые осуществляются в гуманных целях в случае межгосударственного или внутригосударственного конфликта, или когда государственные институты разрушены.

6. Построение мира, или действия, проводимые после окончания конфликта, с целью выявить и поддержать структуры, которые могут способствовать усилению и упрочению политического урегулирования во избежание повторной вспышки конфликта, которые включают механизмы по выявлению и поддержке структур, способствующих укреплению мира, достижению уверенности и благополучия, восстановлению экономики.

7. Гуманитарная помощь, т. е. мероприятия, направленные на осуществление действий и программ, облегчающих существование населения, пострадавшего в результате конфликта, которые проводятся в рамках операции по поддержанию мира либо которые проводятся как самостоятельные программы [38].

Следует подчеркнуть, что мандаты ООН по мироподдержанию получили довольно широкое распространение в последние годы, предъявив к враждующим сторонам новые требования. Примечательно то, что миротворчество и мироподдержание объединены в «Операции по поддержанию мира», что подразумевает санкционированную силовую деятельность ООН в глобальном масштабе и в отдельных регионах планеты. При этом мироподдержание в целом означает неиспользование военной силы (кроме случаев самозащиты), достижение согласия сторон в проведении диспута, непринадлежность военных контингентов ООН ни к одной из враждующих сторон, помощь в доставке гуманитарной помощи. Миротворческими при этом называются действия, направленные на построение мира мирным путем — в результате выработки и заключения мира на определенных условиях в процессе мирных переговоров. В результате миротворческая деятельность подразделилась на два типа: «традиционное» мироподдержание и «расширенное» мироподдержание, причем определенные атрибуты остались характерными для обычных категорий подобного рода операций [39].

Сегодня считается, что работа ООН в области мироподдержания представляет собой действия ограниченных военных контингентов, действующих в поддержке одного или более тех гражданских компонентов, которые могут включать меры по усилению демократических институтов, подкреплению политического участия, защите прав человека, организации выборов, обеспечению экономического и социального развития. Такое взаимодействие должно быть непременно реализовано на практике, и если оно существует, то миротворчество расценивается как удачное [40].

В «Повестке дня для мира» специально отмечено, что для развертывания мироподдержательных сил ООН требуется согласие всех конфликтующих сторон. Основными условиями для успешного проведения таких операций являются наличие мандата, сотрудничество конфликтующих группировок с непосредственным применением мандата, продолжительная и реальная поддержка Совета Безопасности ООН, откровенная готовность государств, входящих в ООН, внести необходимую и требуемую помощь, эффективное миротворческое командование, осуществляемое непосредственно из штаб-квартиры ООН и в зоне конфронтации, существенная финансовая поддержка миротворческих операций. В докладе Б. Бутроса Гали были охарактеризованы 13 мироподдержательных операций, осуществленных силами ООН в период с 1945 по 1987 гг. и еще 15 подобных акций, состоявшихся в 1992-1995 гг. Это было сделано для обоснования необходимости формирования процесса миропостроения, который предполагает глубокое осмысление структуры, способной консолидировать мир, установить доверие, распространить и упрочить связи между людьми и помочь развитию демократических тенденций на всем земном шаре [41].

В качестве причин, усиливающих конфликты, были признаны политическое давление, социальная несправедливость, экономическая отсталость.

Закрытая независимая проверка данного документа, тщательный анализ его внутреннего содержания, однако, показали его определенную политическую недостаточность для многих государств. Они зафиксировали к тому же целый ряд концептуальных ошибок. Неудивительно поэтому, что развивающиеся страны, за исключением Бразилии, Индии, Пакистана, Малайзии, Мексики, отказались от концепции «мирного установления» применительно к ситуации гражданской войны. Многие государства Азии, Африки и Латинской Америки отчетливо выразили свою озабоченность тем, что предлагаемый ракурс рассмотрения сложных проблем управления и разрешения конфликтов на международном уровне способен отвлечь ООН от традиционной, оправданной и закономерной заинтересованности социальным и экономическим развитием, перераспределением богатства в мире, просвещением людей, ликвидацией угрозы голода и прочее [42].

Совершенно очевидной оказалась трансформация самой миссии ООН, увязка ее основных программ с интересами индустриально развитых держав Запада в целом и США в особенности.

Реакция мировой общественности на «Повестку дня для мира» представляет собой причудливую комбинацию энтузиазма и настороженности. Многие западноевропейские страны заняли выжидательную позицию. При формировании воинских частей «мироустановления» только Франция выслала в поддержку ООН 1000 человек в течение требуемых 48 часов.

Кроме этого, очевидны чисто лингвистические и терминологические трудности, связанные с определением, что есть миротворчество, миро-поддержание, миропостроение.

В обозначении смысла дефиниции «превентивная дипломатия» совершенно было не принято во внимание различие между спором, конфликтом и конфронтацией.

Моделями ее Б. Бутрос Гали назвал меры по установлению доверия, поиск фактов, раннее предупреждение, превентивный ввод войск и де-милитаризационные зоны. Однако полностью эти акции включали:

— наблюдение и сбор фактов;

— управление;

— посредничество;

— договоры и переговоры;

— усилия Международного суда;

— полулегальные меры;

— арбитраж;

— превентивное развертывание войск;

— мироподдержание;

— мироустройство (включая санкции, эмбарго и военные действия) [43].

По существу же, превентивная дипломатия ООН так и осталась совокупностью определённых акций, направленных на разрешение и предотвращение конфликтов.

Миротворчество в «Повестке дня для мира» рассматривалось уже как действия, необходимые для разрешения вооруженного конфликта, хотя, в действительности, эти меры должны применяться еще до развертывания конфликта.

Следует отметить, что большинство инструментов по предотвращению управления и разрешению конфликтов вполне применимы при любом проявлении конфронтации. Например, переговоры могут иметь место до развязывания вооруженного конфликта или после его окончания. Силовые меры могут быть использованы убедительно для разрешения споров или разъединения враждующих группировок, как это произошло в бывшей Югославии. В этом же смысле показателен и случай с Ливией. Структурирование подобной техники миротворчества специальной категории, впрочем, способно ввести в заблуждение многих людей. ООН не сочла нужным четко разъединить важное понятие «миротворчество» и «установление мира», тем более что последнее подразумевает непосредственное использование военной силы по мандату ООН. Что же касается термина «миротворчество», то, по мнению Б. Бутроса Гали, «ни в коем случае не должно подразумевать использование военной силы». Тем не менее «Повестка дня для мира» все же констатировала необходимость применения военной силы такими мироподдержательными подразделениям. В ответ на это положение руководитель миротворческих войск ООН Б. Ургхарт счел возможным заметить, что в тот момент, когда миротворческие силы начнут убивать людей, это перейдет в часть конфликта и породит новые проблемы [44].

Изложенное выше не только свидетельствовало о наличии трудностей, связанных с определением истинной ценности усилий ООН по обеспечению мира во всем мире, но и обозначило новые противоречия в миротворческой миссии ООН, связанной с нахождением международных вооруженных сил в Камбодже, Сомали, бывшей Югославии.

Такие недоразумения вызвали конкретное применение теоретических разработок, выполненных под эгидой ООН, поскольку то, что определялось в качестве превентивной дипломатии, на деле оказалось предпосылкой вооруженного конфликта, позволяя последнему развиться в настоящую войну без каких-либо четких перспектив урегулирования.

Несогласие участников всевозможных распрей с теоретическими рекомендациями и резолюциями ООН часто имеет место в современной ситуации, что заставляет задуматься над меняющейся ролью ООН и других влиятельных международных организаций при формировании новой системы отношений, предполагая поиск путей в предотвращении и управлении миротворческими процессами в обозримом будущем.

В этой связи весьма актуальными являются предложения шведских экспертов Э. Чилдерс и Б. Ургхарта относительно незамедлительных инициатив по усилению ООН в институциональном плане [45]. Функциональные инновации получили наиболее завершенное выражение в модели «торгового центра» (Shopping Mall), предполагающей установление всеобъемлющего кооперативного сотрудничества различных учреждений ООН, так же, как обычно взаимодействуют между собой продавцы товаров и пр. «Координация без иерархии» призвана стимулировать здоровую конкуренцию между ключевыми бюрократическими звеньями ООН и повысить степень вовлеченности стран-участниц последней в те целевые миротворческие мероприятия, которые запланированы Западом в целом на глобальном и региональном уровнях. Пока же только десять государств оплачивает 88% всех расходов, направленных на обеспечение операций ООН по поддержанию мира: Канада, Франция, Германия, Италия, Япония, Нидерланды, Россия, Испания, Великобритания и США. Из общей суммы средств 30, 5% приходятся на США, но, по указанию Конгресса, американское правительство выделяет ООН только 25%. В 1997-1998 годах общая стоимость операций ООН по поддержанию мира составила примерно 1 млрд. долларов. Что касается США, то они помогли ООН материально в деле глобального и регионального миротворчества, выделив из казны 268 миллионов долларов, которые пошли в основном на нужды департамента ООН по операциям миросохранения и обеспечили финансирование 343 статей бюджета данного подразделения [46].

Дисбаланс поддержки миротворческих усилий ООН со стороны стран-членов данной организации совершенно очевиден. «Сильные мира сего», видимо, будут стремиться как-то урегулировать сложившуюся неблагоприятную ситуацию, тем более что на современном этапе именно от ООН ожидается более значительная вовлеченность в процесс мирного урегулирования различных конфликтов при эффективном сотрудничестве со стороны таких региональных организаций, как Организация африканского единства (ОАЕ), Совет азиатских государств (САГ), Организации американских государств (ОАГ), Европейский союз (ЕС) и Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). При рассмотрении конкретных ситуаций, связанных с миротворчеством, впрочем, нельзя не увидеть, что ООН пытается оставить за собой безусловно лидирующие функции. Не случайно поэтому весьма частое упоминание в недавних экспертных разработках и официальных документах ООН того факта, что статья 47 Хартии этой организации дала основание утвердить Комитет военных штабов, состоящий из начальников генеральных штабов стран — постоянных членов СБ или из их представителей. Между тем данная структура уполномочена решать глобальные задачи стратегического характера с использованием любых вооруженных сил, находящихся в данный момент в распоряжении ООН. Таким образом, «мускулистой» (по определению Б. Клинтона) ООН надлежит по замыслам лидеров нового мирового порядка оперативно решать не только общие, но и сугубо военные проблемы. Следовательно, происходит своеобразная трансформация самой миссии ООН: от стороннего наблюдения, контроля и переговоров к непосредственному применению силы во все большем объеме для ликвидации последствий того или иного «очага напряженности» в мире.

Низкая эффективность проведенных операции, мертвый язык документов этой влиятельной международной организации указывает на необходимое оперативное обновление политики, улучшение работы комитетов, подкомитетов и комиссий.

Новый подход к глобальному миротворчеству сформулирован в годовом докладе Генерального секретаря ООН Кофи Аннана 1998 г. «Партнерство во имя всемирного сообщества». В нем, в частности, подчеркивается: «Операции по поддержанию мира могут быть полезным механизмом предотвращения конфликтов. Силы по поддержанию мира развертываются, как правило, лишь после или в ходе конфликта — обычно в соответствии с соглашением о прекращении огня. Их основная задача — не допустить новых вспышек насилия. Если вдуматься, то отсюда всего лишь один шаг до развертывания сил для предотвращения самой первой вспышки насилия в тех ситуациях, когда существует явная угроза того, что это может произойти. К сожалению, превентивное развертывание сталкивается со многими политическими препятствиями. Стороны в конфликте, страны, которые могли бы предоставить войска, и Совет Безопасности убеждаются в целесообразности или необходимости развертывания сил по поддержанию мира обычно лишь тогда, когда видят картину реального насилия со всеми его трагическими последствиями. «Если рассматривать глобализацию в чисто географическом аспекте, то практически ничего нового в этом процессе нет. Взаимосвязанная человеческая деятельность в масштабах всего мира осуществлялась на протяжении столетий. Однако современная глобализация имеет новую форму. Например, в производстве одной модели автомобиля или осуществлении глобальных операций с определенным финансовым инструментом могут участвовать многие страны. Однако все эти разрозненные операции осуществляются так, как если бы они выполнялись в одном месте, связаны в реальном масштабе времени и подчиняются собственной логике целостного подхода, независимо от того, определяется ли он единой корпоративной структурой или тысячами индивидуальных распоряжений о купле-продаже, передаваемых по компьютерам или по телефону. Кроме того, на состояние местных и субрегиональных экосистем всегда влияли демографические факторы и структуры землепользования и энергопотребления. Сегодня эти и другие антропогенные факторы оказывают все более сильное влияние на экологию планеты в целом, будь то посредством разрушения озонового слоя, глобального потепления или уменьшения биологического разнообразия. Наконец, те же технические достижения и открытые границы, которые позволяют коммерческим фирмам налаживать производство товаров и оказание услуг на транснациональном уровне, открывают возможность выхода на международный уровень и перед террористическими организациями, преступными синдикатами, торговцами наркотиками и лицами, участвующими в «отмывании» денег» [47].

Заниматься этими новыми аспектами глобализации можно лишь на многостороннем уровне в рамках Организации Объединенных Наций и других международных организаций.

Хотя конфликты присущи человечеству, явление это отнюдь не постоянное. Конфликт не вечен. Проходит время, меняются условия, и конфликт исчезает. Следовательно, данное явление можно приостановить искусственно. Остаются только вопросы, связанные со временем и обстоятельствами. Иными словами, на какой стадии возможно вмешательство с целью урегулирования и управление конфликтом?

Уместен некоторый исторический экскурс. Причины большинства современных конфликтов коренятся в вопросах национальной принадлежности (С. Хантингтон совершенно справедливо заметил, что основным вопросом сегодня является не к какой расе ты принадлежишь, а кто мы и откуда произошли).

К такого рода конфликтам следует отнести два крупнейших в последние два столетия — ближневосточный и югославский, связанные с межэтническими противоречиями, усугубленными территориальными притязаниями и международно-правовым статусом. Вмешательства третьей стороны, силовое решение не дали результата. Все варианты урегулирования оказывались временными и были лишь способны приостановить конфликт.

Следовательно, в процессе управлении конфликтом возможно два решения проблемы — оставить состояние дел без участия и вмешательства, однако часто такое решение приводит к нарушению положений Устава ООН относительно поддержания международного мира и безопасности и прочих положений документа, касающихся своевременного и плодотворного урегулирования проблем, что подрывает сами принципы международного права и фактически создает безвыходную ситуацию. Либо попытаться вмешаться, с целью умиротворения сторон, что также приведет к нарушениям некоторых правовых норм. Такая ситуация, как правило, приводит к осуждению со стороны мировой общественности и разделению сообщества на правых и неправых.

С нашей точки зрения, самым разумным представляется путь невмешательства и детальное исследование фаз текущего конфликта. Вышесказанное отнюдь не означает игнорирование традиционных методов урегулирования конфликтов и выработку нового инструментария. Данные механизмы будут полезны, скорее, для предупреждения, нежели урегулирования конфликта или возникновения той или иной фазы, либо для приостановления эскалации явления.

Вмешательство, даже с согласия сторон, всегда рождает массу вопросов и недоразумений, и потом крайне трудно искать ответственного за проваленную миссию или негативный результат. Конечно, одним из необходимых вариантов является выработка общеобязательных правовых норм, с определением характера ответственности и того, на кого она должна быть возложена по исполнении. Приблизить практику к действующим нормам международного права пока не представляется возможным, поскольку большинство этих норм сложилось в период «холодной войны», а изменившиеся обстоятельства Нового времени требуют норм, более адекватно отражающих современную действительность. Данные проекты требуют времени. Но это не означает, что они не исполнимы.

Следует отметить, что миротворчество и его проблемы прежде всего справедливо относить к вопросам только международного права, поскольку в большинстве своем главной проблемой остается несоблюдение условий договоров. Следовательно, разумно, прежде чем прибегать к политическим и иным способам, сначала разобрать спорные вопросы с точки зрения права. Коль скоро речь идет о международных конфликтах, то права международного. И только потом рассматривать проблему с применением категории справедливости, конечно, с некоторой осторожностью, поскольку последняя содержит большую долю субъективизма.

На сегодняшний момент разумнее изучать сам конфликт и способы его предотвращения. Что такое конфликт в наше время? В сущности, современный конфликт — это просто необъявленная региональная или даже локальная война. Войн нельзя избежать, но вполне можно предотвратить. Сегодняшний вид конфликтов можно охарактеризовать, как очаги напряженности, связанные с возникновением или вскрытием давних или новых противоречий и проблем, сопряженные с некоторым количеством человеческих жертв, в соответствии с числом которых принято измерять интенсивность конфликта [48], произошедших в результате терактов и открытых военных действий. Можно выделить еще латентный или тлеющий вид конфликта, хотя именно этот вид очень трудно выявить и тем более определить. Не случайно Л. Блюмфильд называет нынешний век веком «маленьких войн» [49]. Последние, как правило, выражаются в массовых проявлениях недовольства, столкновениях, беспорядках, смутах. Но скорее всего это все же предконфликтные столкновения или начальная стадия конфликта.

Типологий конфликтов множество. Это международные и немеждународные, вооруженные и невооруженные. К последней категории сегодня следует относиться осторожно. Дело в том, что в мире просто нет невооруженных конфликтов, несопряженных с насилием и жертвами. Что касается типологии международный или немеждународный, то сегодня в силу обстоятельств глобализации и стремления к обособленности по национальному признаку народов можно сказать, что, в принципе, любой конфликт можно оценить как международный или уж по крайней мере межнациональный. Сегодня нет конфликтов первостепенной или второстепенной важности, все они одинаково актуальны и злободневны. Вопрос остается один — нуждается ли конфликт в урегулировании или управлении и если да, то каким образом? А также то, какие организации, личности должны заниматься данным процессом.

Следует уделить внимание еще одной проблеме. Сегодня становится все труднее отделить состояние мира от состояния конфликта. Существует мнение, что наличие конфликта гарантировано столкновением интересов или возникновением противоречий. Но столкновения присущи и мирному времени. Кроме того, термин «мир» до сих пор находится в состоянии определения, следовательно мы не можем дать четкую характеристику данного явления. Имеющиеся в наличии дефиниции сводятся только к отсутствию войны, стабильности и процветанию. Иногда они дополняются такими параметрами как «законность» и «справедливость». Все это свидетельствует в пользу утверждения о том, что состояние абсолютного бесконфликтного мира не присуще человечеству, и возможно формирование условий, близких к состоянию мира. Следовательно, состояние мира может быть различным или представляется возможным выделить даже фазы в процессе установления мира. Ясно одно: конфликт, противостояние, война и мир трудно разделимы. Их невозможно определять в отдельности друг от друга.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: