Общее понятие о речевом акте

Речевым актом (РА) (действием) называют любое вы­сказывание и как текст, т. е. продукт речевой деятельности, и как весь процесс: от ситуации, требующей высказывания, к внутрен­ней, мысленной, подготовке, через устное или письменное вы­ражение мысли говорящего к восприятию речи слушающим или читающим, перципиентом, к пониманию речи и к другим послед­ствиям — новому акту речи или иным действиям, что называется обратной связью. Речевой акт предполагает коммуникативную си­туацию «говорящий—слушающий», но допускаются и варианты:

а) рассроченное общение, например, переписка, рукопись,
Прочитанная и, возможно, опубликованная через много лет;

б) автор один, но читателей и слушателей многие тысячи;

в) речь, обращенная к воображаемому лицу или к человеку,
Который никогда не узнает об этом, или даже к самому себе.

Речевой акт по размерам может состоять из одного слова до Целой книги, которую автор писал в течение нескольких лет; в ^Этом случае акт создания книги как единого речевого произведе-

ния может распадаться на отдельные, более мелкие акты. Перечи­тывая спустя несколько месяцев после написания главу книги, автор сам превращается в читателя и даже критика. Иными слова­ми, речевой акт — это в известном смысле условность, но моде­лирование ступеней этого действия, процесса ведет человека по пути совершенствования своей речи и общения. Модель речевого действия:

Речевой акт

Докоммуникатив- Коммуникативный Посткоммуникатив­
ный этап этап ный этап

а) ситуация; а) переход с мыс- обратная связь:

б) созревание моти- ленного кода на а) новый акт речи;
вов высказывания; акустический или б) действия

в) внутренняя, мыс- графический;
ленная, подготовка б) восприятие речи
речи, ее содержания и ее понимание

и языковой формы перципиентом

Теоретически законченным речевым актом можно считать лишь полный цикл коммуникации, но на практике так бывает далеко не всегда и это не подрывает значимости теоретической модели.

Временных границ акт речи, человеческого ума и таланта, его чувств, духовного богатства вообще не имеет. «Слово о полку Иго-реве» создано восемь столетий тому назад, но акт не завершен и до наших дней. Его неизвестный автор вот уже восемь веков гово­рит со своими потомками.

Научная разработка речевых актов относится ко второй поло­вине XX в.: это труды Дж. Серля, Дж. Седок, М.М.Бахтина, Н.Д.Арутюновой, Е. В. Падучевой, Н. А. Безменовой.

Черты РА как единицы теории речи:

а) намеренность (интенциональность);

б) целенаправленность, целеустремленность;

в) соответствие правилам речевого поведения, принятым в дан­
ном обществе, а также нормам языка;

г) речевой акт всегда соотнесен с лицом говорящего;

д) последовательность этапов РА создает дискурс (речь в пото­
ке жизни);

е) в РА говорящий оказывает на других лиц воздействие, не
всегда адекватное замыслу инициатора РА.

Классы РА по целям, функциям: информативные, сообщаю­щие; побуждающие, директивные; вопросительные, требующие информации; акты принятия обязательств; экспрессивные, выра­жающие эмоциональные состояния; этикетные, формулы вежли­вости; декларативные, заявляющие, устанавливающие порядок

чего-то, планирующие, оперативные; формулирующие принятые решения и др. Крупные РА обычно бывают смешанными, точнее, в них могут быть выделены разные по классам и типам элементы.

В исследованиях РА существенное место отводится личным по­зициям участников акта, их отношению к истинности высказан­ного, доброй воле. Соответствие речи, высказываний намерениям говорящего, т. е. его искренность, признается обязательным (об­щественное мнение).

Понятие структуры РА помогает в исследовании механизмов речи, понимании сложнейших процессов подготовки, реализа­ции высказываний, их восприятии и понимании, а также резуль­татов и последствий.

Велика роль ситуаций в порождении РА, их называют ре­чевыми ситуациями, хотя это и неточно. Речь используется как инструмент разрешения ситуаций жизни: быта, труда, социальных отношений, познавательной деятельности, конфликтов.

Речевой акт крайне редко бывает самоценен: можно назвать лишь ситуацию изучения неродного языка, когда действительно высказывания на изучаемом языке имеют целью языковую пра­вильность. Даже в ролевой игре цели выходят за пределы языко­вых, что, кстати, оживляет и опредмечивает обучение языку, со­здает иллюзию дискурса.

Рассмотрим примеры ситуаций и соответствующих им РА.

Журналист вернулся из поездки в Испанию, изучал там судеб­ную систему. Он срочно должен подготовить статью для своей га­зеты, а также статью для ежемесячного журнала, где его не торо­пят. Специфика ситуации в том, что, в сущности, одна и та же тема должна быть разрешена в двух различных ключах: в ключе текущей политики и с прицелом на адресата, лишь поверхност­но, дилетантски знакомого с проблемами судопроизводства, — и в ключе научном, для настоящих профессионалов.

Естественно, что и проблематика, и отбор фактов, и уровень аргументации, и даже языковые средства должны быть разные, так же как и объем статей, и система образов, и стиль.

Приближается день рождения сына, живущего в Иркутске. Прежде чем набрать номер телефона, отец прикинет (как бы на­черно), что нужно сообщить после поздравления и что спросить у сына: у него семья, дочери 15 лет. Разговор, однако, протекает не совсем по намеченному плану, возникают неожиданные темы, Например, сын готовится к командировке в Японию. Это изменя-^ет не только содержание, но и эмоциональный уровень разгово-Ра, отец забывает задать намеченный вопрос.

В обоих примерах РА сложные, их модели несколько отклоня­ется от общей, стандартной, структуры. Кроме того, в первом Примере оба акта могут быть обстоятельно разобраны лишь на ^этапе авторского конструирования, восприятие адресатом пока

не состоялось, и пишущий его лишь предугадывает, а обратная связь вообще в тумане.

Второй пример: телефонный разговор — это диалог, очень сложный: в нем не только два десятка реплик, т. е. самостоятель­ных высказываний, но можно догадаться, что и участники диало­га сменяются. Здесь и эмоции, и восклицания, целая гамма инто­наций... Однако речевым актом можно считать не только каждую отдельную реплику, но и весь диалог в целом. Это и есть речь в потоке жизни, хотя она (речь) и лишена картин окружающего мира.

Еще одна ситуация. Пожилой человек, участник Великой Оте­чественной войны, с грустью провожая своих сверстников и пред­видя неизбежное, после долгих колебаний решает писать мемуа­ры, потому что многое, что он знает, чему был свидетелем, уй­дет в неизвестность вместе с ним. Он покупает толстую тетрадь — и вот уже пишет, и это часы счастья: прошедшее оживает вновь, давно ушедшие друзья становятся его собеседниками. Как будет дальше развиваться его труд, доведет ли он его до конца, хотя бы относительного? Будут ли мемуары изданы, или хотя бы приняты в архив, или их будут читать мыши на чердаке?

Количество ситуаций неисчислимо, их разнообразие беспре­дельно; тем не менее делаются попытки выделить типовые ситуа­ции, моделировать их: ситуации встреч и расставаний, спора и дискуссий, учебно-познавательные, экстремальные ситуации (где на решение и высказывание отводится доля секунды), творчес­кие, интимные, производственные ситуации.

Ситуация определяет фрейм (рамку) — модель ситуации или сценарий, в котором представлено развитие ситуации. Фрейм по­могает понять, как следует воспринимать высказывание: как шут­ку или всерьез, как приказ или совет друга, как научный факт или предмет для дискуссии.

Моделирование ситуаций используется в прикладной лингви­стике, оказывает влияние на языковые структуры высказывания, определяет выбор просодических и паралингвистических средств в общении.

В ситуации и ее модели учитываются и социокультурные, эт­нографические аспекты стратегии высказывания, и психология общения. Они определяют в порождении речи ее темп, стиль, меру спонтанности или строгости, степень прямолинейности в выражении позиции говорящего и т. п, а также помогают говоря­щему предугадывать реакции слушающего собеседника, пред­усмотреть возможные варианты понимания.

Сама ситуация способствует сжатию языковой структуры вы­сказывания; речь, насыщенную эллиптическими конструкциями, называют ситуативной. Степень ситуативности неодинакова; наи­большей ситуативностью обладает речь в игре детей: отдельные вЫ-

крики, реплики. У взрослых ситуативность наблюдается в экстре­мальных условиях, высока она и в диалогах. Высокоситуативная речь характеризуется краткостью реплик, номинативными и не­полными предложениями, жестами, мимикой, богатством инто­наций.

Ситуация во многом определяет потребность, содержание и форму РА, но сама все же еще не входит в его состав.

Речевая интенция

Внутренний порыв или необходимость — приказ, например, или обращение другого человека, какие-то внешние обстоятель­ства — вызывают смутную, не всегда ясную потребность ре­чевого высказывания.

Так начинается процесс РА.

Иногда медленно, постепенно, иногда быстрее или даже мо­ментально происходит осознание потребности. Это и есть мо­тивация поступка, в данном случае речь есть поступок (впрочем, она может иметь разные степени поступка, как и ее отсутствие, т. е. молчание тоже поступок). Осознание потребнос­ти может протекать медленно, постепенно, это процесс созре­вания мотивов или начало внутреннего, докоммуникативного, этапа РА

В недрах осознания потребностей, т. е. мотивации, нормирует­ся цель высказывания; осознание цели, принятие решения мож­но назвать окончанием мотивационной ступени РА; но, как уви­дим, постановка цели еще не гарантирует ее выполнения.

Интенция (лат. «намерение») начинается с мотивации (первая ступень, или шаг, этап), и это, возможно, главное не только в речи, но и в любой деятельности человека, тем более на таком высоком уровне сознательного контроля и решения. Итак, мотивация начинается от потребности и завершается целеполага-нием.

Вторая ступень этапа, называемого речевой интенцией, — это предварительное, общее, схематическое определение предме­та речи, иногда также схематического плана. Но разработка до­статочно полного содержания на этой ступени подготовки обыч­но еще невозможна, ибо не решены многие вопросы дальнейшей Подготовки высказывания.

Так, третьей ступенью может оказаться выбор адресата: ^с кем разговаривать? Этот выбор подскажет ситуация: возможно, |есть несколько человек, они разные: знакомые и незнакомые, рав-JHbie и неравные по возрасту, по воинскому званию, если предпо­ложить, что говорящий — рядовой. В зависимости от ситуации будет выбран адресат, обращение к которому, по прогнозам, обес­печит достижение цели.

Фактор адресата в речи — один из ключевых: выбор адресата (если по ситуации он возможен) требует знания своих конкрет­ных собеседников и психологии людей вообще, интуиции в оцен­ке незнакомых, их эмоционального состояния в момент обще­ния.

Далее следует выбор языка; этот выбор редко приходит в голову в одноязычной среде, например русской, но игнорировать его нельзя, во-первых, за рубежом, во-вторых, на родине в раз­ных средах. Выбор языка мобилизует разные пласты памяти, дает настрой механизмам выбора слов, построения фразы. Нельзя так­же забывать о выборе стилевого ключа: предстоит ли говорящему строгий рапорт военного, или дружеское общение; будет выска­зывание пространным или кратким, в каком темпе, с какими жестами. Все эти решения принимаются моментально и интуи­тивно.

На ступенях речевой интенции происходит вероятностное прогнозирование результата речевого действия на основе прошлого опыта — собственного или чужого. Цель высказывания может не быть достигнута. Вспомним нашего ветерана: он ведь так и не написал мемуаров.

Но ведь есть и другая логика: да, многие рукописи погибли, сгорели, истлели, но что-то и сохранилось: семейные архивы, пись­ма, дневники, скажем, XVIII в., их изучают, они высоко ценятся.

Одновременно с «шагами» интенции продолжает формировать­ся план содержания, он усложняется, его части дробятся вплоть до так называемых микротем. Ячейки матрицы заполняют­ся, содержательная сторона предстоящего высказывания все бо­лее приближается к тому уровню готовности, который даст воз­можность языкового оформления мысли или постепенного пере­хода с кода глубинных мысленных структур на вербализованный, речемыслительный код, который пока не озвучен.

От схематической модели предстоящее высказывание постепен­но переходит к более четким структурам, каркасу речевого произ­ведения. В этом процессе происходят не только количественные из­менения, но и план содержания в чем-то изменяется, уточняется.

У говорящего и даже у исследователя может сложиться преуве­личенное мнение о спонтанности этого процесса. Да, действитель­но, частично функции управления процессом берет на себя сфера бессознательного, языковая интуиция, и тем большую долю, чем опытнее говорящий (сама эта интуиция — продукт многолетнего тренинга, аудирования и говорения). Но контроль сознания все же играет решающую роль: нетрудно методом самонаблюдения убе-диться в этом. Говорящий своим волевым усилием может остано­вить реализацию интенции, внести поправки, и лишь в состоянии аффекта этот контроль не срабатывает, что приводит к таким вы­сказываниям, о которых сказавший впоследствии горько сожалеет

Контроля сознания нет или он ослаблен лишь в инстинктив­ных действиях: это защитные реакции в случае опасности, уча­щенное дыхание, крик боли и т. п.

К инстинктивным действиям близки те акты в конструирова­нии, подготовке речи, которые связаны с эмоциональной сфе­рой человека: улыбки, некоторые жесты, интонации типы «горе-радость».

Темп речи, громкость голоса и пр. — все это полупроизвольно, полуспонтанно, и может быть подчинено контролю сознания.

В связи с вопросами спонтанной речи уместно обратиться к феномену импровизации. Она определяется как создание ка­кого-то произведения (музыкального, речевого, поэтического) в момент исполнения. Этот эффект в речевой деятельности встреча­ется весьма часто, даже в выступлениях перед публикой. По-види­мому, подготовительные, мысленные ступени подготовки речи настолько сжаты, что совмещаются во времени с произнесением, что и создает иллюзию.

Для свободной импровизации необходимы следующие условия:

а) вера в себя, активность, воля, сосредоточенность — полное
погружение в создаваемый мир;

б) высочайшая компетенция в избранной теме и широкая об­
щая эрудиция, огромный резерв знаний и высокая готовность
памяти; импровизатору нужен лишь мысленный план — все ос­
тальное ему услужливо подаст его натренированная память;

в) свободное владение языком (языками) — средствами лек­
сики, грамматики, стилистики, произносительными нормами;
способность моментального выбора синонимических средств;

г) предельно натренированные механизмы речи, высочайший
уровень языкового чутья, интуиции; артистизм, владение жеста­
ми, мимикой, позами.

Вернемся к ступеням речевой интенции. Неслучайно именно здесь рассмотрена импровизация: она поможет понять, что ступе­ни подготовки речевого действия представляются дискретными лишь в целях их изучения; на самом деле все они совмещены во времени, взаимодействуют, на них накладывается контроль со­знания. За речевой интенцией следует языковое оформление вы­сказывания, далее — кодовый переход на внешнюю речь; эти сту­пени тоже не имеют жестких границ: они появятся лишь во внеш­ней речи, в устном или письменном выражении.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: