Это была фотография Рона и его семьи, которую опубликовали в «Ежедневном пророке» прошлым летом. На плече Рона сидел Струпик.

– Где ты это взял? – изумленно спросил Люпин у Блэка.

– Фадж, – ответил Блэк. – Когда в прошлом году он приехал с инспекцией в Азкабан, то дал мне свою газету. И там был Питер, на первой странице… на плече этого мальчика… я сразу же узнал его… сколько раз я видел, как он превращается? А в подписи было сказано, что мальчик возвращается в Хогвартс… где учится Гарри…

– Боже мой, – тихо проговорил Люпин, переводя взгляд с живого Струпика на фотографию и обратно. – Его передняя лапа…

– Что с ней такого? – дерзко спросил Рон.

– У него не хватает пальца, – сказал Блэк.

– Конечно, – прошептал Люпин, – так просто… так великолепно… Он отрезал его сам?

У Ремуса перехватило дыхание.

– Говорили, что от тела Питера нашли только…

– Палец, – хором проговорили остальные взрослые.

– Черт, – добавил Сириус. – Так что это точно Питер.

– Единственный вопрос – зачем ему понадобилось притворяться погибшим, – пробормотал Джеймс.

– Перед тем, как превратился, – сказал Блэк. – Когда я зажал его в угол, он закричал на всю улицу, что я предал Лили и Джеймса. Потом, прежде чем я успел кинуть в него проклятьем, он взорвал улицу волшебной палочкой, которую держал за спиной, убил всех, кто стоял ближе двадцати футов от него… и сбежал в канализацию с другими крысами.

– Он умнее, чем мы думали, – пробормотал Ремус. – Но если бы он думал, что Сириус предал вас, то не стал бы так долго скрываться от волшебного мира и не инсценировал свою смерть. Так что… должно быть, это как-то связано с измененным решением, которое я упоминал. – Ремус уже говорил сам с собой. – И мне кажется, что… Ох… – В его резко распахнувшихся глазах зажегся огонек понимания. – Ох. О боже мой.

– Что? Что такое?

– Я не уверен… я лучше почитаю дальше, может быть, я и неправ. Хочу быть уверен, – пробормотал он, поправляя волосы, которые лезли в глаза и неприятно щекотали лоб.

– Ты слышал, Рон? – спросил Люпин. – От тела Питера нашли только палец.

– Послушайте, Струпик просто подрался с другой крысой, или еще что! Он живет в моей семье давным-давно, он…

– Двенадцать лет, – сказал Люпин. – Вам никогда не было интересно, почему он живет так долго?

– Мы… мы хорошо за ним ухаживали! – сказал Рон.

– Но сейчас-то он совсем плохо выглядит, – заметил Люпин. – Предполагаю, что он стал худеть с тех самых пор, как узнал, что Сириус снова на свободе…

– Он боялся этого чокнутого кота! – воскликнул Рон, кивая в сторону Косолапсуса, по-прежнему мурлыкавшего на кровати.

«Но это не так, – внезапно подумал Гарри. – Струпик выглядел больным еще до встречи с Косолапсусом… с тех пор, как Рон вернулся из Египта… с тех пор, как сбежал Блэк…»

– Этот кот не чокнутый, – хрипло сказал Блэк. Он протянул костлявую руку и погладил Косолапсуса по пушистой голове. – Он самый умный из всех своих собратьев, которых я знал. Он сразу понял, кто такой Питер. А когда встретил меня, то понял, что я не собака. Он далеко не сразу стал мне доверять. Наконец мне удалось объяснить ему, чего я ищу, и с тех пор он помогает мне…

Сириус почувствовал было отвращение к будущему себе просто за то, что тот вообще стал общаться с котом, но потом с неохотой признался себе, что проклятый котяра помог ему.

Ремуса это явно позабавило.

Но эта глупая кривая улыбка на его лице стала достойной платой за неловкость Сириуса.

– Что вы имеете в виду? – прошептала Гермиона.

– Он пытался принести ко мне Питера, но не смог… так что украл для меня пароли в Гриффиндорскую башню… Насколько я его понял, стащил их с прикроватного столика какого-то паренька…

От услышанного у Гарри начали закипать мозги. Это абсурд… но тем не менее…

– Но Питер пронюхал, что творится, и сбежал… этот кот – как вы там его назвали, Косолапсус? – рассказал мне, что Питер оставил кровавые следы на простыни… думаю, он укусил себя… ну, один раз притвориться мертвым ему уже удалось…

Эти слова привели Гарри в чувство.

– А зачем он инсценировал свою смерть? – в ярости спросил он. – Потому что знал, что ты убьешь его, как убил моих родителей?

– Нет, – ответил Люпин. – Гарри…

– А теперь ты пришел, чтобы прикончить его!

– Да, так и есть, – сказал Блэк, хищно взглянув на Струпика.

Ремус вздохнул.

– Зря ты так, Бродяга, – укоризненно сказал он.

– Тогда мне нужно было позволить Снейпу забрать тебя! – закричал Гарри.

– Гарри! – торопливо сказал Люпин. – Неужели ты не понимаешь? Все это время мы думали, что Сириус предал твоих родителей, а Питер выследил его… но на самом деле все было наоборот, понимаешь? Питер предал твоих маму и папу… Сириус выследил Питера…

– Я знал! – торжествующе сказал Ремус, затем довольный блеск в его глазах потух, когда он взглянул на Джеймса и Лили. – Питер. Он предал вас…

Лили и Джеймс дружно кивали, плотно сжав губы.

Руки Джеймса тряслись, лицо побледнело. Он взглянул на Ремуса тусклыми глазами.

– Почему? Почему Питер-то перешел на сторону Волдеморта?

Ремус лишь пожал плечами, хотя у него и было предположение. Джеймс знаком попросил его продолжить чтение, не в силах осознать, как Питеру удалось предать их и подставить Сириуса под двенадцать лет в Азкабане.

– ЭТО НЕПРАВДА! – крикнул Гарри. – ОН БЫЛ ИХ ХРАНИТЕЛЕМ ТАЙНЫ! ОН СКАЗАЛ ОБ ЭТОМ ПЕРЕД ТЕМ, КАК ВЫ ПРИШЛИ, ОН СКАЗАЛ, ЧТО УБИЛ ИХ!

Он показал пальцем на Блэка, который покачал головой, его запавшие глаза внезапно загорелись ярким огнем.

– Гарри… я все равно что убил их, – прохрипел он. – Я убедил Лили и Джеймса в последнюю минуту изменить решение, сделать Хранителем тайны Питера, а не меня… это моя вина, я знаю… В ночь, когда они погибли, я хотел навестить Питера, узнать, все ли с ним в порядке, но когда я пришел в дом, где он прятался, там никого не было. Но не было и следов борьбы. Что-то пошло не так. Я испугался. Я сразу же отправился к дому твоих родителей. А когда увидел их разрушенный дом, их тела… я понял, что сделал Питер. Что сделал я.

Его голос сорвался. Он отвернулся.

– О черт… – прошептал Сириус. – Я все-таки виноват. Хотя и не предавал вас…

Он зажмурился, безмолвно ругая себя последними словами за то, что был настолько чертовски тупым.

– Сириус… У тебя, наверное, была причина попросить нас изменить решение, – дрожащим голосом сказал Джеймс, хотя, очевидно, он всеми силами старался успокоить Сириуса. – Это не твоя вина.

Ремус прислонился к Сириусу, положил голову ему на плечо, затем снова забрался на колени.

– Просто успокойся, – прошептал он, ухватив двумя пальцами локон волос Сириуса. – Мы прочитаем дальше и в конце концов узнаем, что же там творится.

– Хватит, – сказал Люпин, в его голосе были стальные нотки, каких Гарри еще никогда не слышал. – Есть один надежный способ доказать, что на самом деле произошло. Рон, дай мне эту крысу.

– Что вы с ним сделаете, если я отдам его вам? – напряженно спросил Рон.

– Заставим его показаться, – сказал Люпин. – Если это действительно крыса, с ней ничего не случится.

Рон заколебался, но в конце концов протянул Люпину Струпика. Струпик завизжал, стал вырываться и извиваться, выпучив маленькие черные глазки.

– Готов, Сириус? – спросил Люпин.

Блэк уже взял с кровати палочку Снейпа. Он подошел к Люпину и крысе, и его влажные глаза внезапно загорелись огнем.

– Вместе? – тихо сказал он.

Ремус тихим шепотом ответил вместо будущего профессора.

– Навсегда.

Переплетя с Сириусом пальцы, Ремус посмотрел на него взглядом, полным искренности, доверия и любви.

У Сириуса перехватило дыхание.

– Думаю, да, – сказал Люпин, крепко сжимая Струпика в одной руке и волшебную палочку в другой. – На счет «три». Раз… два… ТРИ!

С обеих палочек сорвалась вспышка бело-голубого света; на мгновение Струпик застыл в воздухе, его маленький черный силуэт отчаянно дергался… Рон вскрикнул… крыса упала и ударилась о пол. Последовала еще одна ослепительная вспышка света, и… больше всего это было похоже на ускоренную съемку растущего дерева. С пола начала подниматься голова, потом отросли конечности, и через мгновение на месте Струпика стоял человек, ежась и заламывая руки. Косолапсус шипел и рычал на кровати, шерсть на спине встала дыбом.

Человек оказался очень низким, не выше Гарри и Гермионы. Его тонкие, бесцветные волосы были растрепаны, на затылке виднелась большая лысина. Он был сморщенным, как случается с полным человеком, который очень быстро теряет в весе. Его кожа выглядела грязной, почти как шерсть Струпика, да и его острый нос и маленькие, водянистые глазки очень напоминали крысу. Он оглядел их всех, быстро, неглубоко дыша. Гарри увидел, как его взгляд скользнул к двери и обратно.

– Ну, здравствуй, Питер, – весело сказал Люпин, словно крысы, превращающиеся в старых школьных друзей, были для него обычным делом. – Давненько не виделись.

– Мерлин… это уже напоминает маггловские фильмы ужасов, – пробормотала Лили.

С-сириус… Р-ремус… – Даже голос Петтигрю был писклявым. Он снова быстро взглянул на дверь. – Мои друзья… мои старые друзья…

Блэк поднял руку с палочкой, но Люпин схватил его за запястье, строго посмотрел в глаза, затем снова повернулся к Петтигрю и как ни в чем не бывало сказал:

– У нас тут небольшой разговор о том, что произошло в ту ночь, когда погибли Лили и Джеймс. Ты мог упустить кое-какие подробности, пока пищал на кровати…

– Ремус, – выдохнул Петтигрю, и Гарри увидел, как по его одутловатому лицу стекают крупные капли пота, – ты ведь не веришь ему, правда… Он пытался убить меня, Ремус…

– Мы об этом слышали, – уже холоднее произнес Люпин. – Мне бы очень хотелось прояснить с тобой парочку небольших вопросов, Питер, если, конечно, ты не…

– Черт возьми, Ремус, даже в такой ситуации ты вежливо с ним разговариваешь! – воскликнул Джеймс.

Ремус пожал плечами.

– Он пришел, чтобы снова попытаться меня убить! – внезапно взвизгнул Петтигрю, показывая на Блэка, и Гарри увидел, что он делает это средним пальцем – указательного у него не было. – Он убил Лили и Джеймса, а теперь убьет и меня… ты должен помочь мне, Ремус…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: