Понятие личности в аспектах нормы и патологии

Понятие личности относится к области многих наук: фило­софских, общественно-исторических, юридических, педагоги­ческих, психологических и медицинских.

В области философии без него нельзя обойтись при рассмотрении основных онтологических проблем. Ведь проблема сущности действительности не ограничивается воп­росом об основе существующего (материи), а требует также ре­шения вопроса о связи материи с сознанием, а последнее — не только функция мозга, но и основное свойство личности. По­знать действительность — значит, познать не только основные элементы мироздания, но и сложнейшие продукты развития материи, в том числе и человеческую личность.

Сведение действительности к сумме ее элементов пред­ставляет собой механистическую ошибку, которая чревата осо­бенно пагубными последствиями при изучении личности. Лич­ность не разлагается на части, она — органическое целое, в котором можно выделить те или иные стороны лишь для удоб­ства анализа на определенной его стадии. Личность имеет раз­личные свойства, но не сводится к отдельным свойствам или к их совокупности.

Проблема личности важна и в гносеологическом плане. Представление о познаваемости психического и того, что явля­ется высшим в нем — сознания как основного свойства лично­сти, чаще всего служит убежищем для агностицизма. Объявле­ние непознаваемости самого субъекта (преподносимое обычно под видом мнимого объективизма) ведет не только к исключе­нию субъекта из круга познания, но и к искажению всего про­цесса познания, лишает научной основы проблему его адекват­ности (отражения субъекта субъектом).

Философское рассмотрение проблемы личности необходи­мо еще и потому, что здесь открывается наиболее плодотворная возможность для изучения ряда малоразработанных философс-

ких проблем, касающихся таких категорий, как конкретное и сложное, вторичное и субъективное. Метафизическая филосо­фия рассматривает идеальное и материальное как взаимоиск­лючающие противоположности, причем лишь одной из них приписывается бытие. Диалектический же материализм при­знает реальность обеих, но считает материальное первичным» а идеальное вторичным, производным. Тем самым в план фи­лософского рассмотрения включаются объекты и процессы, в которых материальное и идеальное существуют в реальном и сложном единстве. Главной проблемой при этом является единство материального и идеального в человеке как объекте-организме и как субъекте-личности.

В общественно-исторических науках понятие личности рассматривается в аспекте двух проблем: человек как обще­ственный деятель и роль личности в общественно-историчес­ком процессе. Однако для рассмотрения в этих науках личнос­ти в ее отношении к обществу требуется, чтобы проблемы са­мой личности были разработаны какой-то другой наукой.

Аналогичная ситуация и в педагогике. Она пользуется по­нятием личности для обоснования программ и методов форми­рования у воспитываемого человека социально ценных свойств. Имея предметом воспитания личность человека, педа­гогика сама опирается на понятие о личности, разрабатывае­мое другой наукой.

Науку, в которой личность является центральным поняти­ем, представляет психология.

Решение вопросов психологии затруднено сложностью ее проблем, ее объекта — человека, объединяющего в себе орга­низм как биологическое целое и личность как члена общества и общественного деятеля.

Из чрезвычайно многочисленных попыток эмпирического освещения проблемы личности, предпринимавшихся за рубе­жом, следует указать на работу Г. Оллпорта (Allport H-, 1937). Автор, приводя 49 эмпирических определений личности, дает пятидесятое: «Личность —это организованная система, функ­ционирующая как целое, или единство навыков, предрасполо­жений и чувств, которые характеризуют какого-либо члена группы как отличающегося от других членов группы» (с. 47). Совершенно очевидно, что автор, много занимавшийся пробле-

мой личности и осветивший немало относящихся к ней вопро­сов, дает все-таки формальное, эклектическое определение, в котором общественно-историческое понимание личности пол­ностью отсутствует. В нем не видно поэтому разницы между животным и человеком.

В зарубежной психологии преобладают направления, отра­жающие механистические, идеалистические и эклектические позиции. К ним относятся бихевиоризм, персонализм, психо­анализ и двухфакторная теория личности.

Бихевиоризм подходит к поведению человека механисти­чески и рассматривает сознание, личность, переживания чело­века только как «эпифеномены». Так, под видом естественно­научного подхода сложные и высшие особенности человека и деятельности его мозга упрощаются, а их физиологический ме­ханизм искажается. В схеме бихевиоризма «стимул-реакция» выпадает или по крайней мере недооценивается самое суще­ственное, а именно, внутренняя переработка внешнего воздей­ствия. Основанные на этом принципе (стимул-реакция) психо­логия и педагогика (научение — Learning) имеют разные от­тенки. Но всех их роднило дно: основным понятием для про­цесса развития личности объявляется навык (Э. Л. Торндайк, Д. В. Уотсон, Е. С. Толмен, К. С. Халл и др.).

Главная ошибка бихевиоризма заключается в игнорирова­нии того, что стимул в процессе развития превращается из причины в повод, а внешняя реакция из следствия и показате­ля превращается в многообразие различных ответов, правиль­но оценить которые можно лишь через раскрытие их внутрен­ней обусловленности. Конечно, принцип стимул-реакция, а также принцип навыка являются материалистическими. Но их механистическое истолкование, при котором не учитывается различная сложность стимула и изменения соотношения сти­мул — организм — личность — реакция в процессе развития, ведут к упрощенному, а следовательно, неправильному пред­ставлению о психической деятельности.

Если бихевиоризм снимает личность со счета, выражает имперсоналистические (обезличивающие) тенденции в подхо­де к человеку, то его противоположностью является персона­лизм, связанный в психологии с именем В. Штерна (W. Stern, ¹922). Персонализм — откровенно идеалистическая теория,

4!

выдвигающая в качестве основных два понятия: лица (персо­ны) и вещи, из которых вещь является предметом причинно-механистического объяснения, а лицо —телеологического. Со­гласно взглядам персоналистов, личность, т.е. человек как лицо, не материальна и не идеальна, а психофизически нейт­ральна; мир же представляет собой иерархию лиц. Высшей личностью, или «вселичностью», является божество. Спекуля­тивно используя для своего укрепления новейшие достижения естествознания, персонализм остался религиозно-идеалисти­ческим учением, современным перепевом монадологии Лейб­ница.

Бессильный понять общественно-исторический процесс развития, персонализм не может правильно объяснить разли­чия личности и вещи, объяснить личность как единство объек­та и субъекта, т.е. как организм, ставший сознательным деяте­лем. Преподносимое как «чисто» психологическое понятие психофизической нейтральности не соответствует действитель­ности. В нем, как и в понятиях темперамента, способности, разработанных персоналистами, особенно ясно выявляется не­обходимость в физиологической трактовке этих феноменов.

Имперсонализм и персонализм теоретически отражают две стороны характерной для буржуазной идеологии тенденции: обезличить (отрицание личности), низвести человека до уров­ня робота, когда речь идет о массе, а по отношению к стоящим над нею обосновать в разнообразных оттенках теорию культа личности, используя для этого идеи Штирнера об единствен­ном, Ницше — о сверхчеловеке, Шпенглера — о цезаризме, Дьюи — об избранных, Богардуса — о лидерстве и Гука — о героях. В тех же целях перепеваются старые мотивы Зомбарта, Сигеле и Михайловского о «вождях», «героях» и «дикой тол­пе», прикрываемые иногда псевдодемократической фразеоло­гией. Извращая взаимоотношения личности и общества (кол­лектива), названные концепции в основном повторяют старую психологическую теорию общественной статики и динамики Г. Тарда, согласно которой прогресс складывается из изобрете­ний гениальных людей и подражаний бездумной массы (ср. рассуждения Богардуса о «духе энтузиастов изобретателей» в его книге «Социальная психология» и о лидерстве, якобы обус­ловленном потребностью группы, ищущей руководства, в кни-

ге «Лидер и лидерство»). Из такого извращения и вырастают сверхиндивидуализм одного направления — персонализма и антииндивидуализм другого — имперсонализма.

Уже Аристотель говорил о человеке как общественном жи­вотном. В эмпирической науке с конца XIX века установилось понимание личности как биосоциального единства. Такое пони­мание до сих пор имеет своих сторонников за рубежом. В Рос­сии его развивали в начале XX- века неопозитивист Е. Б. Де-Ро-берти (1910) и В. М. Бехтерев (1926). Биосоциальная трактов­ка личности, правильно учитывая наличие в человеке обоих на­чал, приобрела различные оттенки в зависимости от того, как рассматривалось их взаимоотношение. В. М. Бехтерев, в отли­чие от приверженцев одностороннего биологизма, подчеркивал роль социального фактора.

Весьма плодовитый современный американский психолог Г. Мерфи в своих многочисленных работах, посвященных про­блеме личности (Murphy, 1937, 1947), объявляет о своем био­социальном подходе к проблеме. С фактической стороны он ох­ватывает личность разносторонне и, как выражаются в по­хвальном смысле многие зарубежные рецензенты, «эклекти­чески». Мерфи явно акцентирует биологическую сторону воп­роса, определяя человека как биологический организм, взаи­модействующий с материальным и социальным окружением. Человек, по Мерфи, — это организованное поле внутри более широкого поля постоянного взаимодействия приходящих, исхо­дящих и входящих энергий.

Мерфи считает основными компонентами личности: 1) фи­зиологические предрасположения, возникающие из наслед­ственных и эмбриональных предрасположений; 2) канализа­цию как процесс, благодаря которому мотив или концентрация энергии находит путь к разряду в поведении; 3) условнорефлекторные ответы, которые представляют собой связи между внутренними условиями тканей и специфическими формами поведения; 4) познавательные или перспективные навыки как продукты второго и третьего компонентов. В конечном счете элементами личностной структуры оказываются потребности (needs) или напряжения (tensions). В процессах детерминации органические черты превращаются в символические (мыслен­ные) черты. Напряжения — суть концентрации энергии в ткани

или ряде тканей. Из элементов складываются сложные струк­турные элементы личности, например, «роль» как фиксирован­ная культурой форма поведения, «сам» (self) как восприятие себя и понятие о себе в целом, «я» как система привычных ак­тивностей, обеспечивающих поведение. Такие же понятия, как привычка, оценка, склонность, восприятие, концепция, образ, характер, — объявляются структурными компонентами лично­сти. Таким образом, все сложное сводится к элементарно био­логическому. Не отрицая роли приобретенных мотивов, Мерфи все приобретенное рассматривает как результат органических побуждений. В чем же проявляется социальная сторона лично­сти? В том, что процесс ее развития объявляется Мерфи про­цессом социализации, в котором общество воздействует на ин­дивиды четырьмя путями: 1) системой сигналов «обусловлива­ет» поведение; 2) содействует формированию личности пред­писаниями и запретами; 3) изменяет импульсы индивида каче­ственно путем награды и наказания; 4) организует процессы восприятия и познания в соответствии с нормами данного об­щества. «Социализированное существо» представляется игра­ющим ряд ролей, определяющих поведение в разных условиях и ситуациях. Мерфи подходит к личности с позиций «ситуационизма», т.е. признания того, что люди ведут себя согласно тре­бованиям ситуации; с изменением ситуации меняется «роль» и меняется личность (Murphy, 1947, с. 867).

Определяя личность как биосоциальное явление, Мерфи детально характеризует ее биологическую сторону, рассматри­ваемую к тому же как существующую рядом с социальной сто­роной, при анализе которой не вскрывается ее внутреннее со­держание, не выявляются полярные типы личности, обусловли­ваемые социальным развитием.

В рамки биосоциальной трактовки личности укладываются и взгляды Э. Кречмера (1924), подчеркивающего значение кон­ституционально-биологической стороны, выводящего характер в значительной мере из конституции. С гипертрофией консти­туционального момента связаны такие реакционнейшие кон­цепции расизма, как, например, «конституциональная типоло­гия» Э. Иенча.

Наиболее гипертрофированную форму раздувания роли врожденных инстинктивных влечений представляет психоана-

лнз 3. Фрейда (1924). Человеком, по Фрейду, управляют влече­ние к жизни (половое) и влечение к смерти и разрушению, а обстоятельства и условия жизни — всего лишь внешние мо­менты, которые учитываются организмом, влекомым к наслаж­дению или покою. Структура личности, по Фрейду, состоит из трех систем: «оно», «я» и «сверх-я».

«Оно» — это врожденная инстинктивная основа личности, фонд психической энергии,- источник силы для двух других си­стем, «истинная психическая реальность», поскольку отражает внутренний мир субъективного опыта. «Оно» не допускает прироста энергии, переживаемого как напряжение, и в случае его образования разряжает энергию, доставляя этим наслажде­ние согласно принципу удовольствия. «Я» — система внешнего объективного опыта, необходимая для существования, орудие мышления и познания мира, действующее по принципу реаль­ности. «Я» осуществляет контроль действия, но, будучи произ­водным от «оно», лишь от него заимствует свою силу. «Сверх-я» является представителем оценок и идеалов общества, при­виваемых ребенку родителями. Это — моральное оружие, дей­ствующее не в соответствии с влечением к наслаждению, а со­гласно требованиям совершенства. «Сверх-я» тормозит им­пульсы «оно», противоречащие общественным требованиям, особенно сексуальные и агрессивные, побуждает «я» к замене реальных целей моральными, побуждает к самоусовершенство­ванию. В общем, «оно» представляет в личности биологичес­кое, а «сверх-я» — социальное.

Как неоднократно отмечалось в литературе, Фрейд биологизирует личность, правда, не в том смысле, что вовсе отрица­ет социальное в ней («сверх-я» — это социальный продукт). Однако у Фрейда социальное не только лишено конкретно-ис­торического содержания, но его роль в человеке чрезвычайно принижена. Ведь «я» и «сверх-я» — всего лишь производные от «оно», их энергия —- это энергия «оно», в котором нет уж ничего социального. Из-за столь грубого искажения роли объективной общественной действительности концепция Фрейда исключает не только конкретно-историческое содержа­ние, но и, по существу, какое бы то ни было развитие личности, подменяя его лишь этапами формирования и переключения ли­бидо. Биологическая основа — «оно» — остается постоянной и

определяющей сущность человеческой личности.

Многие изъяны теории Фрейда были давно вскрыты авто­рами, стоявшими вне психоаналитической школы, хотя их кри­тика имела, скорее, умозрительный характер, не подкреплялась эмпирическим материалом. Более чувствительными для этой теории оказались внутренние «взрывы», учиненные сперва от­павшими от Фрейда учениками — К. Юнгом, А. Адлером, О. Ранком, а затем так называемыми неофрейдистами (Г. С. Салливен, Э. Фромм, К. Хорни). Однако последние не преврати­лись в антифрейдистов. Они, хотя и противопоставили инстин­ктивной обусловленности человека культурные условия его раз­вития, все же придерживались метода индивидуально-психоло­гического рассмотрения личности, продолжая пользоваться ос­новными понятиями психоанализа.

В последнее время приобрел многочисленных привержен­цев среди крупных психиатров Запада (Л. Бинсвангер, Франкль) экзистенциализм. Эта теория ввела в план философ­ского — рассмотрения понятие существования, поставив тем самым проблему его взаимосвязи с сущностью. Для экзистен­циализма всякое существование, в том числе и существование личности, есть раскрытие сущности. Выходит, что сущность предшествует существованию и лишь проявляется в нем. На самом же деле — существование — это история бытия, в кото­ром каждый неопределенный «кусок материи» становится оп­ределенным объектом, а человек — объектом и одновременно субъектом, т.е. личностью. В истории существования формиру­ется объект-субъект с его сущностью. Не личность предшеству­ет своему существованию, как это следует из мистике -идеалис­тической трактовки личности экзистенциалистами, а история существования, бытие создает личность.

Личность представляет собой единое целое. Известно, од­нако, что принцип целостности провозглашается также холиз­мом и гештальтизмом (Smuths, Goldstein, Maslow и др.). Оче­видно, идеалистическую метафизику отличает от материалис­тической диалектики не само по себе признание целостности личности, а то, как понимается природа этого целого, как раз­решается проблема связи целого и частей, как трактуются зако­ны развития целого. Диалектический материализм устанавли­вает общественно-историческую природу человека, объективно

материальную обусловленность его личности. В процессе раз­вития в личности как целом выделяются свойства как части, определяемые целым и представляющие различные стороны его многообразия.

Вопрос о структуре человеческой личности, от решения которого зависит выяснение основы личности, условий и хода ее развития, привлекал внимание многих психологов и психи­атров, тяготевших- к различным философским направлениям.

Большое распространение получило, например, связанное в известной мере с психоанализом представление о послойной структуре личности (Hoffman, Braun и др.), согласно которому самым внешним слоем являются идеалы, а самым внутренним — «глубинные» инстинктивные влечения. В Германии, в психологохарактерологической и психиатрической литературе, име­ла широкое хождение предложенная Л. Клягесом (Klages, 1926) схема, включавшая такие компоненты личности и харак­тера: а) материя, б) структура, в) движущие силы. Известный американский психолог Р. Кеттел (Cattel, 1950) в своей боль­шой работе «Личность» указывает на следующие три аспекта личности: а) интересы, б) способности, в) темперамент. Эти ас­пекты представлены, однако, не как структуры, а как части или разделы, которые анализ открывает в личности.

В современной советской литературе проблема личности с точки зрения ее состава освещается внешне очень близко к Кеттелу. Так, С. Л. Рубинштейн (1946) рассматривает личность в трех планах: 1) направленность (установки, интересы, по­требности); 2) способности; 3) темперамент и характер.

Примерно тот же перечень обычно дается и в учебниках психологии. Не имея возможности детально рассмотреть дан­ный вопрос, кратко остановимся на значении, которое имеет для понимания личности как единства выяснение внутренней связи перечисленных понятий. С.Л. Рубинштейн правильно указывает, что они служат лишь планами анализа и притом не рядоположенными, а связанными в одном узле.

Среди советских психологов все более нарастает интерес к проблеме структуры личности (Н. Ф. Добрынин, А. Г. Ковалев, В. Н. Колбановский, К. Н. Корнилов, Г. С. Костюк, В. С. Мер­лин, В. Н. Мясищев, К. К. Платонов и др. — см., например: Доклады, 1956), хотя в ее разработке сделано еще сравнитель-

но немного.

Отметим здесь два момента. Во-первых, в психической де­ятельности можно и должно различать психические процессы (например, мышление, представление, восприятие, внимание и т.п.) и потенциальные психические образования (например, ха­рактер, интеллект, способность, личность). Во-вторых, и в лич­ности, и в психике нужно различать процессы и образования различной степени сложности. Так, в процессах психической деятельности более элементарным являются восприятия, более сложным — процесс мышления и, наконец, самым сложным, интегральным, или синтетическим, понятием является созна­ние, психическая деятельность в целом.

Личность — высшее интегральное понятие. Личность ха­рактеризуется, прежде всего, как система отношений чело­века к окружающей действительности. В анализе эту систе­му можно дробить на бесконечное количество отношений лич­ности к различным предметам действительности, но как бы в данном смысле эти отношения частичны ни были, каждое из них всегда остается личностным.

Самое главное и определяющее личность — ее отношения к людям, являющиеся одновременно взаимоотношениями. В этом пункте субъективное отношение, отчетливо проявляясь в реакциях и действиях, обнаруживает свою объективность, а индивидуально-психологическое становится социально-психо­логическим. Отношения человека избирательны прежде всего в эмоционально-оценочном (положительном или отрицатель­ном) смысле. Отношения человека представляют сознатель­ную, избирательную, основанную на опыте, психологическую связь его с различными сторонами объективной действитель­ности, выражающуюся в его действиях, реакциях и пережива­ниях, В свою очередь, они образуются и формируются в про­цессах деятельности.

Избирательные отношения человека многосторонни и сложны, но не разрозненны и нерядоположены, а составляют единую сформированную его опытом индивидуальную иерар­хическую историческую систему, внутренне связанную, хотя, может быть, и противоречивую. Так, потребность и идеал мо­гут вступать в конфликт друг с другом, вместе с тем в идеале или в требованиях долга так же, как и в потребностях, заключе-

но внутреннее побуждение к действию. Идеал первоначально как внешнее требование или правило в процессе развития ста­новится внутренним требованием.

Сознание, чувство и воля представляют то процессуальное триединство, которое выражается потенциально в отношении к каждому объекту и проявляется в различных отношениях, в ин­тересах, в той или иной эмоциональной (положительной или отрицательной) оценке, в той или иной степени действенной активности — влечения, желания, стремления или потребнос­ти. Отношение — сила, потенциал, определяющий степень интереса, степень выраженности эмоции, степень напряже­ния желания или потребности. Отношения поэтому являют­ся движущей силой личности.

Психологи неоднократно отмечали, что у личности могут преобладать органические, личные или сверхличные (обще­ственные) цели, мотивы или потребности. Характеризуя лич­ность, обычно говорят об ее направленности. Этот термин, од­нако, не вполне удовлетворителен. В сущности речь идет о до­минирующих отношениях, т.е. о большей или меньшей актив­ности, реактивности, эффективности в отношении к тем или иным объектам. Так, доминировать могут «животные», конк­ретно личные или идейные интересы. Отношения человека представляют систему, образующуюся в результате его разви­тия, воспитания и самовоспитания. Подобно тому, как объекты окружающей действительности имеют разную важность для человека, в системе его отношений имеется иерархия господ­ствующих и подчиненных отношений. Эта система постоянно меняется, развивается, но всегда определяющую роль играют отношения между людьми, в целом обусловленные структурой общества, т.е. лежащими в его основе общественно-производ­ственными отношениями. Общественно-историческая обуслов­ленность личности обнаруживается прежде всего в том, что в характеристике одних личностей самым важным являются об­щественные, а у других — личные интересы.

Первый план характеристики личности образуют домини­рующие отношения последней. С вопросом о доминирующих отношениях связаны вопросы о том, для чего живет данный че­ловек, что для него является смыслом жизни: руководят ли им социальный идеал блага или цели личного преуспевания, или

человек вообще не ставит перед собой отдаленных задач и це­лей, еле справляясь с захлестывающими его повседневными заботами.

Хотя важнейшей, и не только философски, но этически, психологически, педагогически и житейски, проблеме счастья до сих пор уделяется мало внимания в научных исследованиях, она теснейшим образом связана с проблемой личности, ее це­лей, отношений и воспитания. Нельзя недооценивать и меди­цинскую сторону вопроса, так как болезнь или инвалидность вызывают реакцию личности (слабодушие, отчаяние, болез­ненное депрессивное состояние), крайним следствием которого может быть самоубийство. Другие болезненные формы выра­жают неудовлетворенность или конфликте исходом в преступ­ление или в реактивное невротическое или психотическое со­стояние.

Вторая группа свойств охватывает психический уровень че­ловека. Это не только уровень его желаний, но и уровень его достижений. Определить данный уровень — значит, ответить на вопросы: чего достиг человек, каковы его возможности, какой след он оставил в жизни общества, иначе говоря, каково исто­рическое значение личности. Здесь опять-таки тесно соприка­саются психологический и социологический аспекты рассмот­рения личности. Богатство личности определяется богатством ее опыта и, выражая уровень ее развития, неразрывно связано с ее сознательностью и ее самосознанием, под которым подразу­мевается способность личности правильно отражать действи­тельность в ее настоящем и прошлом, а также предвидеть буду­щее, правильно оценивать себя самого и свое место в действи­тельности.

Уровень развития личности одновременно является уров­нем развития ее функциональных возможностей, ее, говоря языком психологических понятий, интеллектуальных, волевых, эмоциональных свойств. Сюда же относятся и такие еще мало изученные свойства, как сложность, тонкость, дифференцированностъ личности.

Аспекты общественного и культурного развития личности полностью не совпадают. Общественное развитие человека вы­ражается той ролью, которую играют в его поведении обще­ственные интересы по сравнению с личными. Культурный же

уровень личности выражается соотношением идейных элемен­тов индивидуального опыта и органических («витальных») им­пульсов поведения. Конечно, наиболее высокий уровень разви­тия характеризуется сочетанием коллективизма с высокой культурой. Однако культурно развитый человек может быть ин­дивидуалистом, а культурно не развитый —коллективистом. Культурное развитие первого, какого бы высокого уровня оно ни достигло, неполноценно, ущербно, ибо недоразвиты обще­ственные связи и мотивы поведения. Коллективизм второго оказывается стихийным, примитивным, ибо не сочетается с высоким культурным развитием, необходимым для обеспече­ния общественной сознательности человека, Ступени обще­ственного и культурного развития отличаются различной ро­лью, которую на каждой из них играют для личности обще­ственные и личные отношения.

Избирательная направленность отношений определяет и внешние и внутренние реакции личности. В социальном плане — это полюса внешней социальности и внутренней отзывчиво­сти личности к другим людям и требованиям коллектива. Уро­вень развития и избирательность отношений характеризуют содержание личности.

Третьим существенным компонентом является динамика реакций личности. Она соответствует тому, что в психологии называется темпераментом и с физиологической стороны осве­щено И.П. Павловым как тип высшей нервной деятельности.

Следует только подчеркнуть, что: 1) темперамент проявля­ется во всех сторонах личности, в том числе в ее интеллекту­альной и идейной жизни; 2) темперамент обнаруживается лишь в области активных отношений личности; 3) темпера­мент также может меняться под влиянием жизненных условий.

Понятие темперамента в нашей психологической литерату­ре толкуется в соответствии с учением И. П. Павлова об общих типах высшей нервной деятельности. Отправляясь от типоло­гии И. П. Павлова, не надо, однако, утрачивать собственно психологического аспекта и забывать психологические факты. Первостепенное значение имеет, например, такой психологи­ческий факт, как эмоциональность человека в ее разных прояв­лениях. Физиологически эти проявления объясняются динами­кой корковых процессов (соотношением иррадиации и концен-

грации) и соотношением коры мозга и подкорковых областей (центральной ретикулярной формации), определяющих сома­тическую и эндокринную динамику организма.

Четвертый компонент характеристики личности - это взаи­мосвязь основных компонентов, или общая структура лично­сти. Сюда относятся пропорциональность, гармоничность, цельность личности, ее широта и глубина, ее функциональный профиль, т.е. соотношение различных свойств психики или то, что по преимуществу называют характером личности.

Эта сторона важна для понимания таких волевых и мо­ральных свойств, как устойчивость, настойчивость, выдержка, самообладание, отзывчивость, внимание к человеку, принци-¹ пиальность, честность и противоположные им отрицательные качества. В названных свойствах, как в едином узле, связыва­ются доминирующие отношения человека с уровнем его разви­тия в целом, в отдельных сторонах и в динамике темперамен­та.

Это может быть показано на примере полярных свойств — коллективизма и индивидуализма. Во-первых, они выражают противоположные направления движущих сил человеческого поведения. Во-вторых, в общественно-историческом плане они выступают как разные уровни процесса развития от стихийно­го индивидуализма и коллективизма к сознательному. Наконец, они суть особенности характера личности, проявляющиеся на каждом шагу ее жизни.

Единство в структуре личности, соотношение в ней идеаль­ного и материального, социального и индивидуального следует рассматривать в связи с ее историческим развитием. Человек формируется в социальной среде, и в ходе этого процесса у него вырабатываются такие способы действия, которые благо­приятствуют возникновению и развитию сознательных психи­ческих свойств, преобразованию биологического социальным (когда социальное из внешних условий, воздействий, требова­ний, образцов, знаний и впечатлений переходит во внутренние потребности, привычки, требования личности к себе и к окру­жающим). Индивидуальное постепенно, критически, не без борьбы, реорганизуется социальным и становится соци­альным, не утрачивая индивидуальности, но приобретая новый «социализированный» характер.

Несмотря на многообразие и изменение свойств личности, она в нормальных условиях остается единой. Это единство ос­новывается на синтезе реакций и тенденций индивида, регули­руемом; его центральной нервной системой, на единстве его жизненного опыта. Личность многообразна в своем единстве, и различные люди, имея общие свойства, обладают как типич­ными, так и индивидуальными особенностями. Поэтому наря­ду с общими закономерностями развития личности важную те­оретическую и практическую задачу представляет исследова­ние психических особенностей человека.

С позиций монистически материалистического и истори­ческого понимания личности человек есть сложное развиваю­щееся единство физиологического и психического, биогенного и преобразующего его социогенного.

Из многочисленных, в том числе не до конца еще разре­шенных, вопросов развития личности мы остановимся на од­ной, важной и с философской и с конкретно-научной точки зре­ния проблеме, а именно проблеме движущей силы развития человека. В процессе развития слепые силы влечения организ­ма превращаются в осознанные потребности, инстинктивное приспособление к природе и социальной среде становится все более сознательным и планомерным, включающим не только приспособление к действительности, но и преобразование ее.

Известно, что развитие есть постоянная борьба противопо­ложностей, находящихся в каждый данный момент в опреде­ленном временнбм единстве. Одной из сторон развития личнос­ти является нарастание и обогащение системы ее возможнос­тей и потребностей (требований к жизни). Вместе с тем предъявляет ряд требований к человеку и предоставляет ему определенные возможности окружающая действительность. Борьба и единство противоположностей здесь заключается в том, что жизнь создает меняющиеся условия (общественные требования и возможности), которые сталкиваются с имеющи­мися у человека потребностями и его внутренними возможнос­тями и побуждают его к освоению нового и переделке самого себя, в результате чего у него возникают новые потребности и новые внутренние возможности. Личность, изменяясь, разви­вается, меняется и характер ее отношения к действительности.

Но последняя также изменяется. Весь этот спиралевидный про­цесс развития с наполняющими его борьбой процессами овла­дения и преодоления составляет основное содержание разви­тия личности, в ходе которого она выступает не пассивным объектом, а все более активным и сознательным субъектом. В зависимости от условий развития формирование личности приводит к разным результатам.

При изложении павловского учения о типах в нашей лите­ратуре преимущественное внимание уделялось их генотипической почве. При этом забывалось, что сам Павлов говорил о сплаве врожденного (генотипического) и приобретенного (паратипического). Надо добавить, что у человека роль приобре­тенного опыта особенно велика, она становится решающей. Вот почему условия различных общественных структур опре­деляют и различают личности.

Поскольку человек отражает и выражает общественные от­ношения, он не самостоятелен в своем поведении и деятельно­сти. Вместе с тем не прямой, а весьма сложный характер отра­жения в человеке объективных отношений, существующих в обществе, обусловливает известную самостоятельность лично­сти. Будучи объектом, человек в то же время является субъек­том познания и практики. Степень самостоятельности, конеч­но, не одинакова у разных людей. Она зависит, прежде всего, от истории их развития, от политико-экономических и обще­ственно-педагогических условий, а также от уровня, которого достиг человек в процессе развития. Самостоятельность — одна из важнейших предпосылок истинной свободы.

Общественные условия формируют личность как систему отношений. Они определяют как содержание личности, так и ее структуру и форму.

Содержание личности включает и предметное содержание опыта человека, и отношение его как субъекта к предметному содержанию, и связанную с этим систему ценностей, идеалов, убеждений, представляющих не только знание, но и побужде­ние к определенному действию.

Форму личности характеризуют особенности способа осу­ществления ею своего содержания, своих отношений. Реши­тельность или нерешительность, смелость или трусость, посто­янство или неустойчивость, твердость или податливость, цель-

ность или непоследовательность, гармоничность или внутрен­няя противоречивость и т.п. — все это внешние проявления, форма, соотношение различных компонентов содержания лич­ности.

Таким образом, связь содержания и формы означает здесь переход к действию, реализуется в поведении. Когда идеи и принципы адекватно воплощаются в способе действия, в по­ступках — это и есть «оформление» содержания личности, причем такое, что слитность формы и содержания восприни­мается как черта личности — цельность, последовательность, принципиальность. Воплощение идеи в образе действия есть в то же время соединение социального с индивидуальным: лич­ность в поступке (индивидуальное) реализует идею, обуслов­ленную общественными отношениями (социальное).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: