Профессор Макгонагалл опустила голову и начала перебирать бумаги на столе.

– Боюсь, что нет, Поттер, – сказала она. – Вы слышали, что я сказала. Без формы вы не сможете пойти в деревню. Таковы правила.

Сириус притянул Ремуса к себе на колени и запустил руку под его рубашку, наслаждаясь прикосновениями пальцев к мягкой коже.

– Сириус, что ты делаешь? – шепнул Ремус, пытаясь подавить трепет от разливавшегося по телу удовольствия.

– Ничего, – невинно улыбнулся анимаг, знаком показав, чтобы Лили продолжала читать.

– Но… профессор, мои тетя и дядя… знаете, они магглы, они ничего не понимают… в хогвартских формах и прочем, – сказал Гарри. Рон энергично кивал ему.

– Я бы так не сказала, – ответила профессор Макгонагалл, встала и аккуратно сложила бумаги в ящик. – На форме ясно написано, что родитель или опекун должен дать свое разрешение.

– Если бы вы сказали, что я могу пойти…

Рука Сириуса внезапно изменила направление: вместо того, чтобы подняться вверх, к плечам, она стала опускаться вниз. Ремус почувствовал, как тонкая рука скользнула по животу, направляясь еще ниже, к паху.

– Сириус, слушай, что читают. Прекрати!

– Хорошо. – Сириус надул губы, остановив руку прямо над поясом брюк оборотня. – Но руку оставлю здесь.

Рука снова пришла в движение.

Сириус никогда не слушал.

Ремус сглотнул, когда Лили продолжила читать: тонкие пальцы нежно, почти отстраненно рисовали на его животе сложные узоры. Оборотень резко вдохнул, когда пальцы Сириуса прошлись по особенно чувствительному месту на коже.

– Ремус? – Лили прекратила читать, не заметив, где находится рука Сириуса. – Ты в порядке?

Джеймс лишь ухмыльнулся, затем ухмылка стала еще шире, когда Ремус пискнул:

– Да, все нормально!

Сириус с совершенно невинным видом взглянул на Лили, при этом не прекращая движений рукой.

Она повернулась к нему со странным выражением на лице. Жалость?

– Мне жаль, Поттер, но это мое последнее слово. Вам лучше поторопиться, или опоздаете на следующий урок.

Тут уже было ничего не поделать. Рон обозвал профессора Макгонагалл кучей разных имен, весьма раздражавших Гермиону; сама Гермиона сидела с выражением лица «все, что ни делается, все к лучшему», что разозлило Рона еще больше, а Гарри пришлось терпеть оживленные разговоры остальных одноклассников, обсуждавших, куда они первым делом пойдут в Хогсмиде.

– Бедный Гарри, – вздохнула Лили.

– Ну, будет ведь еще и пир, – сказал Рон, пытаясь подбодрить Гарри. – Ну, пир на Хэллоуин, вечером.

– Да, – мрачно ответил Гарри, – здорово.

Хэллоуинский пир действительно был отличным, но он был бы еще лучше, если бы до этого Гарри провел вместе с остальными день в Хогсмиде. Ничьи слова так и не смогли развеять его печальные мысли о том, что он останется один. Дин Томас, хорошо обращавшийся с пером, предложил подделать подпись дяди Вернона на форме, но, поскольку Гарри уже сказал профессору Макгонагалл, что ему ее не подписали, ничего хорошего из этого не вышло бы.

Рон несмело предложил воспользоваться мантией-невидимкой, но Гермиона решительно запротестовала, напомнив Рону слова Дамблдора о том, что дементоры могут видеть и через нее. Самые же бесполезные слова ободрения принадлежали Перси.

– Все подняли такую шумиху насчет Хогсмида, но уверяю тебя, Гарри, там совсем не так здорово, как рассказывают, – серьезным тоном сказал он. – Ну да, кондитерская довольно хороша, но Шуточный магазин Зонко просто опасен, и, да, Визжащая хижина стоит того, чтобы нанести туда визит, но, Гарри, на самом деле кроме этого ты ничего не теряешь.

– Мерлин! – саркастически сказал Джеймс. – Это определенно его развеселило, я уверен.

Утром на Хэллоуин Гарри проснулся вместе с остальными и отправился на завтрак совершенно подавленным, хотя изо всех сил пытался притворяться, что все в порядке.

– Мы принесем тебе много сладостей из «Сладкого королевства», – сказала Гермиона, которой было его отчаянно жаль.

– Да, целую кучу, – сказал Рон. Они с Гермионой наконец забыли свою ссору из-за Косолапсуса перед лицом горя Гарри.

– Наконец-то, – выдохнул Сириус.

– Так мило с их стороны, – улыбнулась Лили, радуясь, что у ее сына такие замечательные друзья.

– Не беспокойтесь за меня, – сказал Гарри, как ему казалось, небрежным тоном. – Увидимся на пиру. Проведите время хорошо.

Он дошел с ними до Главного холла, где Филч, смотритель, стоял у передних дверей, отмечая имена в длинном списке и подозрительно заглядывая в каждое лицо, чтобы убедиться, что из замка не выйдет никто из тех, кто не должен.

– Остаешься тут, Поттер? – крикнул Малфой, стоявший с Крэббом и Гойлом. – Боишься пройти мимо дементоров?

Гарри проигнорировал его и в одиночестве поднялся назад по мраморной лестнице, прошел через пустынные коридоры и вернулся в башню Гриффиндора.

– Пароль? – дернувшись, спросила дремавшая Полная Дама.

– Fortuna Major, – вяло ответил Гарри.

Портрет открылся, и он прошел в гостиную. Там оживленно болтали студенты первого и второго курсов, а также сидело несколько старшекурсников, которые, похоже, так часто бывали в Хогсмиде, что никакой новизны в этом уже не чувствовали.

– Гарри! Гарри! Привет, Гарри!

Это был Колин Криви, второкурсник, который был в полном восторге от Гарри и не упускал возможности поговорить с ним.

Ремус поднял брови и переспросил:

– В полном восторге?..

– Слышала, Лили? Люди «в полном восторге» от нашего сына! – гордо сказал Джеймс, выпятив грудь.

Лили и оборотень едва сдержали смех, смотря на гордых анимагов.

– Ты не идешь в Хогсмид, Гарри? А почему нет? Эй… – Колин оглядел своих друзей, – ты можешь посидеть с нами, Гарри!

– Э-э-э… нет, спасибо, Колин, – сказал Гарри, которому совершенно не хотелось, чтобы толпа людей таращилась на его шрам на лбу. – Мне… мне надо идти в библиотеку, немного поработать.

Джеймс и Сириус вздрогнули.

– Библиотека…

После этого ему ничего не оставалось, кроме как развернуться и выйти назад через портрет.

– И зачем ты меня будил? – проворчала Полная Дама, когда он уходил.

***

Широко зевнув, маленький мальчик потянулся к прутьям колыбельки и поднялся на дрожащие ножки.

Ярко-зеленые глаза оглядели комнату, ища знакомые лица.

Никого не найдя, Гарри Джеймс Поттер тихо всхлипнул. Где папа и мама? Где Емус и Сиус?

Захныкав, Гарри зажмурил глаза и открыл рот, издав громкий крик.

Послышались шаги, все ближе и ближе, громче и громче. Это был папа!

Гарри потянулся вперед, чтобы его взяли на руки.

– О-о, Гарри.

Папа вынул его из колыбельки и прижал к груди, осторожно покачивая. Гарри схватил ручками несколько прядей густых черных волос – спать он уже не собирался. Гарри посмотрел вниз и улыбнулся, увидев, как движутся папины ноги. Это выглядело так забавно! Вскоре они пришли в гостиную, а там!

Мама, Емус и Сиус!

***

– О-о-о, привет, малыш, – сказал Ремус, взъерошив волосы мальчика.

Лили взяла ребенка с рук мужа и посадила себе на колени. Гарри не сводил глаз с ее волос.

Он очень любил рыжий цвет.

Этот цвет был красивым. Схватив Лили за волосы, он резко потянул их на себя, подпрыгнув, когда Лили протестующе взвизгнула.

Джеймс, смеясь, забрал книгу у Лили и решил сам продолжить чтение, когда понял, что борьба между матерью и сыном закончится еще не скоро.

Гарри, подавленный, направился в сторону библиотеки, но на полпути передумал: ему совсем не хотелось работать. Он обернулся и встретился взглядами с Филчем, который только что отпустил последних посетителей Хогсмида.

– Что ты делаешь? – подозрительно осведомился Филч.

– Ничего, – честно ответил Гарри.

– Ничего! – выплюнул Филч, скривив губы. – Отличная история! Разгуливаешь тут в одиночку… Почему ты не в Хогсмиде, не покупаешь Вонючие пилюльки, Рыгательный порошок и Шуршащих червячков, как остальные твои маленькие гадкие дружки?

– Глупые Дурсли, – агрессивно пробормотал Сириус.

Гарри пожал плечами.

– Возвращайся в свою гостиную! – рявкнул Филч. Он стоял, сердито глядя на Гарри, пока тот не исчез из виду.

Но Гарри не вернулся в гостиную. Он поднялся по лестнице, раздумывая, не зайти ли в совятню, чтобы навестить Хедвиг. Идя по очередному коридору, он внезапно услышал голос из одной из комнат:

– Гарри?

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: