Его глаза сверкали при любом упоминании профессора Люпина, а над Невиллом он издевался пуще прежнего.

– Вот ублюдок! – пробормотал Сириус.

– Сириус! Следите за языком, молодой человек!

Лили хмуро взглянула на него, хотя и чувствовала, что слово «ублюдок» сейчас очень хорошо подходит ее старому школьному товарищу.

Кроме того, Гарри все больше боялся уроков на душном чердаке профессора Трелони – расшифровки странных перевернутых форм и символов и слез, которыми наполнялись огромные глаза профессора Трелони каждый раз, когда она смотрела на него.

Никто из взрослых вообще ничего не сказал – они и без того уже достаточно сказали об этом профессоре.

Ему не нравилась профессор Трелони, даже несмотря на то, что многие в классе относились к ней с уважением, граничащим с благоговением.

– Что?! – вскрикнули Джеймс и Сириус.

– Если честно, – задумчиво сказал оборотень, – многие в нашем классе уважали нашего старого профессора.

Лили вздохнула.

– Никогда не думала, что скажу подобное, но вы, веселые ребята, похоже, были самыми здравоумными людьми в классе, раз остальные уважали ее.

– Ну, спасибо тебе, Лили, – удивленно ответил пес-анимаг.

Парвати Патил и Лаванда Браун навещали башню профессора Трелони во время обеда и всегда возвращались с раздражающим выражением превосходства на лице, словно знали что-то, что не знали все остальные. Кроме того, они стали говорить с Гарри шепотом, словно тот лежал на смертном одре.

Никому, в общем-то, не нравился и уход за магическими существами, который после интересного первого урока стал невероятно унылым.

– Эх, Хагрид, похоже, действительно расстроился.

– Он сильнее этого, – заверил Джеймс жену, хотя и сам не был уверен в своих словах.

Хагрид, похоже, утратил веру в себя. Теперь они урок за уроком учились ухаживать за скучечервями, одними из самых скучнейших существ из всех существовавших на свете.

– Скучные! Видишь, Лунатик! Все думают, что они скучные! – торжествующе воскликнул Сириус и заработал от любимого подзатыльник.

– Зачем вообще кому-то за ними ухаживать? – спросил Рон после очередного часа, потраченного на запихивание в липкие глотки скучечервей мелко нашинкованного салата.

Впрочем, в начале октября у Гарри появилось новое занятие, такое радостное, что компенсировало все неприятные уроки.

Джеймс внезапно ухмыльнулся во весь рот.

Остальные трое сразу поняли, что сейчас будет.

Если Джеймс хоть что-нибудь скажет…

– КВИДДИЧ!

– SILENCIO!

Приближался квиддичный сезон, и Оливер Вуд, капитан команды Гриффиндора, однажды в четверг вечером устроил собрание, чтобы обсудить тактику в новом сезоне.

В квиддичной команде было семь человек: три охотника, чьей задачей было забивать голы, забрасывая кваффл (красный мяч размером с футбольный) в одно из расположенных на пятнадцатифутовой высоте колец по сторонам поля; два загонщика с тяжелыми битами, чтобы отгонять бладжеры (два больших черных мяча, которые летали вокруг и пытались нападать на игроков); вратарь, защищавший кольца, и ловец, у которого была самая сложная задача – поймать золотой снитч, маленький, крылатый мячик размером с грецкий орех, после поимки которого игра заканчивалась, а команда ловца получала сто пятьдесят дополнительных очков.

Оливер Вуд был мощным семнадцатилетним парнем, он перешел уже на седьмой курс – последний в Хогвартсе. В его голосе слышалось тихое отчаяние, когда он обратился к остальным шестерым игрокам в холодной раздевалке на краю темневшего квиддичного поля.

– Это наш последний шанс… мой последний шанс выиграть Квиддичный кубок, – сказал он, расхаживая перед ними взад-вперед. – Это мой выпускной курс. У меня не будет другой возможности.

Гриффиндор не выигрывал уже семь лет…

– Что?! – воскликнул Сириус. – Это позор! Почему мы не выигрывали?!

Джеймс с отвращением размахивал руками.

– Я уверен, что это не из-за Гарри, – быстро сказал пес-анимаг.

– Хорошо, нас преследовали ужасные неудачи – травмы, в прошлом году турнир вообще отменили… – Вуд сглотнул, словно из-за воспоминаний у него по-прежнему комок вставал в горле. – Но еще мы знаем, что у нас самая – лучшая – чертова – команда – во – всей – школе, – сказал он, ударив кулаком по ладони, в его взгляде снова появился маниакальный блеск.

Муж Лили с мольбой глянул на нее, и она смилостивилась, решив, что уж лучше пусть он кричит о квиддиче, чем постоянно задевает ее по лицу, махая руками.

– У нас три великолепных охотника. – Вуд показал на Алисию Спиннет, Ангелину Джонсон и Кэти Белл. – У нас дванепобедимых загонщика.

– Хватит, Оливер, ты нас смущаешь, – вместе сказали Фред и Джордж Уизли, притворяясь, что краснеют.

– А еще у нас есть ловец, с которым мы еще не проиграли ни одного матча, – прогремел Вуд, смотря на Гарри с выражением яростной гордости.

Джеймс мечтательно вздохнул, решив, что если проронит хоть слово, то может и расстаться с жизнью.

– Видишь, Гарри точно не виноват, – радостно сказал Сириус.

– И я, – словно спохватившись, добавил он.

– Мы считаем, что ты тоже очень хорош, Оливер, – сказал Джордж.

– Классный вратарь, – сказал Фред.

– Смысл в том, – продолжил Вуд, снова начав расхаживать туда-сюда, – что наши имена уже два года как должны были появиться на Квиддичном кубке. С тех самых пор, как в команду пришел Гарри…

Сириус был впечатлен.

…я думал, что нам до него рукой подать. Но мы его так и не получили, и в этом году – наш последний шанс вписать свои имена в его историю…

Вуд говорил так удрученно, что даже Фред и Джордж смотрели на него с сочувствием.

– Ох, бедняга, – пробормотал Джеймс, не в силах представить, каково это – столько лет подряд проигрывать Квиддичный кубок.

– Оливер, этот год – наш, – сказал Фред.

– Мы сделаем это, Оливер! – добавила Ангелина.

– Точно, – сказал Гарри.

Команда начала целеустремленно готовиться к сезону, проводя по три тренировки в неделю. Погода становилась все холоднее и дождливее, ночи – темнее, но никакая грязь, ветер и дождь не могли затмить чудесной мечты Гарри – наконец-то выиграть большой серебряный Квиддичный кубок.

– Давай, Гарри! Ты сможешь!

– Джеймс, замолчи.

Однажды вечером Гарри вернулся в гостиную Гриффиндора после тренировки, замерзший и уставший, но довольный занятием, и обнаружил, что комната охвачена возбужденным гулом.

– Что случилось? – спросил он у Рона и Гермионы, которые сидели в двух лучших креслах у камина и рисовали звездные карты, заданные по астрономии.

– Первые выходные в Хогсмиде, – сказал Рон, показывая на объявление, висевшее на старой обшарпанной доске. – Конец октября. Хэллоуин.

– Отлично, – сказал Фред, прошедший через портрет сразу вслед за Гарри. – Мне нужно сходить в магазин Зонко. У меня почти закончились Вонючие пилюльки.

Гарри упал в кресло рядом с Роном, его хорошее настроение моментально испарилось. Гермиона сразу поняла, что с ним.

– Гарри, я уверена, что ты сможешь сходить в следующий раз, – сказала она. – Они уже скоро поймают Блэка, раз уж один раз его видели.

– Блэк не такой дурак, чтобы появляться в Хогсмиде, – сказал Рон. – Спроси Макгонагалл, можно ли тебе сходить в этот раз, потому что следующий может быть неизвестно когда…

– Сомневаюсь, что она скажет «да»… – вздохнул Ремус, в душе проклиная тупых Дурслей.

– Рон! – сказала Гермиона. – Гарри должен оставаться в школе…

– Он не может быть единственным третьекурсником, который останется в школе, – сказал Рон.

– А как насчет Дамблдора? Может быть, он позволит Гарри пойти? – с надеждой спросил Джеймс.

– Если честно, сомневаюсь, Джеймс, – печально ответила его жена. – В конце концов, они все беспокоятся о безопасности Гарри. Мне кажется, что даже если бы Гарри и подписали эту форму, его все равно не пустили бы в Хогсмид.

Сириус вздохнул.

– Простите, ребята. Это все из-за меня…

Ремус покачал головой, переплетя пальцы Сириуса со своими.

– Спроси Макгонагалл, давай, Гарри…

– Да, наверное, так и сделаю, – приняв решение, ответил Гарри.

Гермиона открыла рот, чтобы поспорить, но в этот момент на ее колени легко вспрыгнул Косолапсус. Во рту он держал большого мертвого паука.

Лили слегка вздрогнула.

– Ему обязательно есть это у нас на глазах? – нахмурился Рон.

– Умница Косолапсус, ты его сам поймал? – спросила Гермиона.

Косолапсус медленно сжевал паука, надменно глядя на Рона желтым глазом.

– Просто держи его подальше, и все, – раздраженно сказал Рон, снова повернувшись к звездной карте. – У меня в сумке спит Струпик.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: