Фадж повел Гарри по проходу, следуя за лампой Тома, затем завел в небольшой номер. Том щелкнул пальцами, в камине тут же зажегся огонь, и Том, раскланявшись, вышел из комнаты.

– Сядь, Гарри, – сказал Фадж, показывая на кресло у огня.

Гарри сел, чувствуя, как по рукам бегут мурашки, несмотря на жаркий огонь камина.

Фадж снял полосатую мантию и отбросил ее в сторону, затем подтянул брюки своего бутылочно-зеленого костюма и сел напротив Гарри.

– Я Корнелиус Фадж, Гарри. Министр магии.

Гарри, конечно, уже знал это: он однажды видел Фаджа, но, поскольку тогда на нем была надета отцовская мантия-невидимка, Фаджу не стоило об этом знать.

– О-о-о… Интересно, для чего он ей пользовался.

Джеймс с интересом наклонился вперед, обдумывая множество шалостей, которые можно было бы провернуть с помощью мантии-невидимки.

– Может быть, чтобы нарушить почти все правила Хогвартса? – сухо предположила Лили, получив в ответ широкую, полную надежды ухмылку мужа.

Снова появился Том, в переднике поверх ночной рубашки: он нес поднос с чаем и пышками. Он поставил поднос на стол между Фаджем и Гарри и покинул комнату, закрыв за собой дверь.

– Ну, Гарри, – сказал Фадж, наливая чай, – перепугал же ты всех нас, что тут скрывать. Сбежать вот так из дома дяди и тети! Я уже начал думать… но ты в безопасности, а это самое главное.

Фадж намазал маслом пышку и подтолкнул тарелку к Гарри.

– Поешь, Гарри, ты похож на ходячего мертвеца. Так, вот еще что… Ты будешь очень рад узнать, что мы разобрались с прискорбным надуванием мисс Марджори Дурсль.

– А он довольно добрый, – удивленно пробормотал Ремус: он был уверен, что Гарри по меньшей мере устроят выволочку.

– Двух сотрудников Департамента по устранению последствий случайного применения магии отправили на Тисовую улицу несколько часов назад. Мисс Дурсль проткнули, а ее память изменили. Она вообще не помнит этого происшествия. Так что невелика беда.

– Черт возьми, – простонал Сириус.

– Сириус, ты знаешь, что у Гарри возникли бы проблемы, если бы случилось что-нибудь серьезное!

– Но, Ремус…

– Никаких «но».

Фадж улыбнулся Гарри поверх краешка чашки, словно дядя, болтающий с любимым племянником.

Гарри, ушам своим не веря, открыл рот, чтобы ответить, но так и не придумал, что сказать, и закрыл рот.

– А-а, ты беспокоишься о реакции дяди и тети? – спросил Фадж. – Не стану отрицать, они очень разгневаны, Гарри, но готовы забрать тебя следующим летом при условии, что ты останешься в Хогвартсе на рождественские и пасхальные каникулы.

Гарри прокашлялся.

– Я всегда остаюсь в Хогвартсе на рождественские и пасхальные каникулы, – сказал он, – и я никогда больше не хочу возвращаться на Тисовую улицу.

– Так, так, я уверен, что ты передумаешь, когда немного успокоишься, – обеспокоенно сказал Фадж. – Все-таки они – твоя семья, и я уверен, что вы любите друг друга… где-то очень глубоко в душе.

– Очень-очень-очень-очень-очень-очень…

– Бродяга, хватит!

Гарри и не подумал о том, чтобы поправить Фаджа. Он все еще хотел узнать, что с ним случится теперь.

– Так что, – сказал Фадж, намазывая маслом вторую пышку, – остается лишь решить, где ты проведешь последние две недели каникул. Предлагаю тебе снять одну из комнат здесь, в «Дырявом котле», и…

– Подождите, – выпалил Гарри, – а как же мое наказание?

Фадж моргнул.

– Наказание?

– Я же нарушил закон! – сказал Гарри. – Декрет об ограничении применения магии несовершеннолетними!

– Гарри, ты что творишь? Он же тебя отпустил!! – в отчаянии закричал Сириус.

– Даже Джеймс бы такой глупости не сделал, – заметил Ремус, проигнорировав негодующий взгляд анимага-оленя.

– Гарри, дорогой, просто скажи «спасибо» и сними номер. Тебе нужно немного поспать, – сказала Лили, голос был полон материнской любви и беспокойства.

– О, мальчик мой, мы вовсе не собираемся тебя за это наказывать! – воскликнул Фадж, взмахнув пышкой. – Это была случайность! Мы не сажаем никого в Азкабан за надувание тетушек!

Но это совершенно не вязалось со всем предыдущим опытом общения Гарри с Министерством магии.

– В прошлом году мне пришло официальное предупреждение всего лишь из-за того, что домовый эльф уронил пудинг в доме моего дяди! – нахмурившись, сказал Гарри. – В Министерстве магии мне сказали, что меня исключат из Хогвартса, если я хоть раз снова применю там магию!

Если глаза не обманывали Гарри, то Фаджу, похоже, стало неловко.

– Обстоятельства меняются, Гарри… нужно принимать их во внимание… в нынешних условиях… ты ведь не хочешь, чтобы тебя исключили?

– Конечно, нет, – ответил Гарри.

– Тогда в чем проблема? – беспечно засмеялся Фадж. – Поешь пышек, Гарри, а я пока схожу и попрошу Тома подготовить тебе комнату.

Фадж вышел из номера, Гарри посмотрел ему вслед. Творилось что-то очень странное. Зачем Фадж ждал его в «Дырявом котле», если не для того, чтобы наказать его за то, что он сделал?

– Отличный вопрос… – пробормотал Ремус, вспоминая все, чему их учили, пытаясь прийти хоть к какому-нибудь выводу.

Потом Гарри пришла в голову следующая мысль: зачем министру магии самому заниматься делами о применении магии несовершеннолетними волшебниками?

Фадж вернулся в сопровождении Тома, владельца гостиницы.

– Одиннадцатый номер свободен, Гарри, – сказал Фадж. – Думаю, тебе там будет очень комфортно. Скажу тебе только одну вещь, Гарри, и, думаю, ты отлично меня поймешь: не выходи в маггловский Лондон, хорошо? Держись Косого переулка. И возвращайся сюда каждый вечер перед тем, как стемнеет. Думаю, ты поймешь. Том будет приглядывать за тобой.

– Хорошо, – медленно произнес Гарри, – но почему?..

– Мы ведь не хотим снова тебя потерять, так ведь? – засмеялся Фадж. – Нет, нет… лучше будет всегда знать, где ты находишься… ну, я имею в виду…

Фадж громко откашлялся и поднял свою полосатую мантию.

– Ладно, мне пора идти, много дел, знаешь…

– А как дела с Блэком? – спросил Гарри.

– Что-что? А, ты слышал… пока никак, но это лишь вопрос времени. Стражники Азкабана никогда еще не терпели неудачи… а сейчас они злее, чем когда-либо.

Фадж слегка поежился.

Сириус сглотнул. Конечно, он был очень смелым, но о дементорах он наслушался таких ужасных историй… трудно было поверить, что он провел столько лет в их компании.

– Так что пора прощаться.

Он протянул руку. Пока Гарри пожимал ее, ему в голову пришла идея.

– Э-э-э… министр? Могу я у вас кое-что спросить?

– Конечно, – улыбнулся Фадж.

– Ну, третьекурсникам Хогвартса разрешают посещать Хогсмид, но мои дядя и тетя не подписали форму разрешения. А вы не могли бы?

Фаджу стало не по себе.

– Ах, – сказал он. – Нет, нет. Мне очень жаль, Гарри, но, поскольку я не являюсь твоим родителем или опекуном…

– Но вы же министр магии, – горячо настаивал Гарри. – Если бы вы позволили…

– Нет, прости, Гарри, но правила есть правила, – категорически заявил Фадж. – Может быть, тебе позволят ходить в Хогсмид в следующем году. На самом деле, думается мне, будет лучше, если ты не… да… ну, мне пора. Чувствуй себя как дома, Гарри.

– Никакого Хогсмида… – печально проговорил Джеймс. – Почему эти тупые Дурсли не могли подписать проклятую форму?

Лили вздохнула, столь же расстроенная. Когда они дочитают эту книгу, она обязательно навестит Петунию, и визит выйдет не слишком-то любезным.

Напоследок улыбнувшись и пожав Гарри руку, Фадж покинул комнату. Том с улыбкой подошел к Гарри.

– Прошу пойти со мной, мистер Поттер, – сказал он. – Я уже отнес ваши вещи наверх…

Гарри вслед за Томом поднялся по красивой деревянной лестнице и подошел к двери с медными цифрами «11»; Том отпер и открыл ее.

Внутри Гарри увидел удобную кровать, мебель из полированного дуба, весело трещавший огонь в камине и сидевшую на верхушке гардероба…

– Хедвиг! – выдохнул Гарри.

– Какая у него умная сова! – ухмыльнулся Джеймс. Лили закатила глаза: ее муж иногда был таким идиотом… Очень милым, но, тем не менее, идиотом.

Полярная сова щелкнула клювом и спланировала на руку Гарри.

– У вас очень умная сова, – усмехнулся Том. – Прилетела минут через пять после вас. Если вам что-нибудь понадобится, мистер Поттер, не стесняйтесь спрашивать.

Он снова откланялся и ушел.

Гарри долго сидел на кровати, рассеянно гладя Хедвиг. Небо снаружи меняло свой цвет от темного бархатно-синего до холодного серо-стального и, наконец, розово-золотистого.

Гарри не верилось, что всего несколько часов назад он покинул Тисовую улицу, что его не исключили и что впереди у него две недели вообще без Дурслей.

– Это была очень странная ночь, Хедвиг, – зевнул он.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: