Он прошел мимо Гарри и исчез в коридоре.

– Ты уверен, что с тобой все в порядке, Гарри? – спросила Гермиона, тревожно наблюдая за Гарри.

– Не понимаю… что произошло? – спросил в ответ Гарри, утирая с лица пот.

– Ну… это существо… дементор… он стоял и оглядывался (по крайней мере, мне так кажется, я не видела его лица)… а ты… ты…

– Мне показалось, что у тебя припадок или что-то такое, – сказал Рон, все еще перепуганный. – Ты как-то весь одеревенел, упал с сидения и начал дергаться…

Несколько слез сбежало по щекам Лили: ее сын был слишком юн, чтобы встречаться с дементорами! Более того, он никогда не будет достаточно взрослым для того, чтобы пережить подобное.

– А профессор Люпин переступил через тебя, подошел к дементору и вытащил волшебную палочку, – сказала Гермиона. – А потом сказал: «Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией. Уходи».

Все замолчали.

– Лунатик… ты думаешь, это я виноват?

У Ремуса защемило в сердце от выражения смятения на привлекательном, аристократичном лице.

– Прости, Сириус… Я не знаю, почему…

Он замолчал, не зная, что еще сказать. Он не представлял, почему считал Сириуса действительно виновным, не представлял, о чем думал будущий он. Может быть, были какие-то… улики?

Лили нарушила удушающую тишину.

– Послушайте, вы, всего этого еще не случилось. И мы все это изменим, правда? Сириус, может быть, Ремус просто хотел защитить Гарри от дементора… в конце концов, они действительно ищут тебя.

Сириус безмолвно кивнул, неуверенно взяв руку Ремуса в свою.

– Но дементор не двинулся, так что Люпин что-то пробормотал, и из его палочки вылетело что-то серебристое, дементор развернулся и ускользил прочь…

– Это было ужасно, – сказал Невилл, его голос был выше, чем обычно. – Вы почувствовали, как холодно стало, когда он пришел?

– Я почувствовал себя странно, – сказал Рон, беспокойно поведя плечами. – Словно никогда больше не смогу ничему порадоваться…

Джинни, забившаяся в угол и выглядевшая почти так же плохо, как Гарри, всхлипнула. Гермиона подошла к ней и обняла за плечи.

– Но никто из вас… не упал с сидений? – запинаясь, спросил Гарри.

– Нет, – сказал Рон, снова тревожно смотря на Гарри. – Джинни, правда, тряслась, как безумная…

Гарри ничего не понимал. Он чувствовал слабость, его трясло, словно после тяжелого приступа лихорадки, кроме того, ему было стыдно. Почему ему стало так плохо, а всем остальным – нет?

– Возможно, потому, что тебе пришлось пережить гораздо больше, чем всем остальным ребятам, – грустно произнес Джеймс.

Профессор Люпин вернулся. Остановившись в дверях, он с легкой улыбкой сказал:

– Знаете, я ведь не отравил эту шоколадку…

Гарри откусил кусочек и с удивлением почувствовал, как до самых кончиков пальцев разливается тепло.

– Мы прибудем в Хогвартс через десять минут, – сказал профессор Люпин. – Как ты себя чувствуешь, Гарри?

Гарри не стал спрашивать, откуда профессор Люпин знает его имя.

– Он – один из лучших моих друзей, – заявил Джеймс, с гордостью улыбнувшись оборотню. – Больше того, он твой крестный волк!

– Нормально, – пробормотал он, чувствуя крайнюю неловкость.

Остаток путешествия они провели практически молча. Наконец поезд остановился на станции Хогсмид, и на выходах началась давка: совы ухали, кошки мяукали, ручная жаба Невилла громко квакала из-под его шляпы.

На маленькой платформе было очень холодно, по-прежнему лил ледяной дождь.

– Первокурсники – сюда! – позвал знакомый голос. Гарри, Рон и Гермиона повернулись и увидели на другом конце платформы гигантский силуэт Хагрида, манившего испуганных новичков к себе – их ждало традиционное путешествие по озеру.

– А с вами троими все хорошо? – крикнул Хагрид поверх толпы. Они помахали ему, но поговорить не удалось – масса людей вокруг увлекала их прочь с платформы.

Гарри, Рон и Гермиона пошли вслед за остальными студентами по грязной проселочной дороге, где всех их ждала по меньшей мере сотня экипажей, которые тянули, как предположил Гарри, невидимые лошади: едва они сели в один из них и закрыли дверь, экипаж, покачиваясь, тронулся самостоятельно.

В экипаже стоял слабый запах плесени и сена. Поев шоколада, Гарри почувствовал себя получше, но слабость еще не прошла. Рон и Гермиона по-прежнему с опаской косились на него, словно боясь, что он снова упадет в обморок.

Когда экипаж подъехал к величественным воротам из кованого железа, по сторонам которых стояли каменные колонны с крылатыми кабанами, Гарри увидел еще двух высоченных, одетых в капюшоны дементоров, охранявших их.

Все четверо взрослых поежились.

Волна холода снова охватила его, он откинулся на сидении и закрыл глаза, открыв их только после того, как они проехали ворота.

Экипаж набрал скорость на длинной, пологой дороге к замку. Гермиона высунулась из маленького окошка, смотря, как приближаются башни. Наконец экипаж остановился, и Гермиона и Рон вышли.

Когда на землю спустился Гарри, чей-то тягучий, довольный голос спросил:

– Ты упал в обморок, Поттер? Лонгботтом правду говорит? Ты действительно упал в обморок?

Малфой оттолкнул локтем Гермиону и встал на пути у Гарри, его лицо было глумливым, а бледные глаза зловеще поблескивали.

– Ублюдок, – гневно пробормотал Сириус.

– Отвали, Малфой, – сказал Рон через стиснутые зубы.

– Ты что, тоже упал в обморок, Уизли? – громко спросил Малфой. – Старый страшный дементор и тебя перепугал, Уизли?

– Какие-то проблемы? – послышался мягкий голос. Из следующего экипажа вышел профессор Люпин.

– Лунатик снова спасает ситуацию! – радостно воскликнул Джеймс, затем заметил, что Сириус и Ремус сидят напряженно, не смотря друг другу в глаза. Джеймс понимал, что Сириус очень расстроен из-за того, что Люпин из будущего верил в его виновность, но вины Ремуса в этом не было. Нужно было втемяшить в башку этому шуту хоть немного рассудка.

– Сириус, мы тебя поддерживаем даже после всего, что уже услышали. Почему ты не можешь сделать то же самое для Лунатика?

Пес-анимаг виновато оглядел комнату серыми глазами.

– Прости, Лунатик.

Ремус просто кивнул и слегка улыбнулся.

А затем напряжение, витавшее в воздухе, внезапно рассеялось, когда Ремус и Сириус расслабились. Сириус обнял оборотня за талию, и внезапно они оказались так близко, изгибы их тел так точно соответствовали друг другу, словно кусочки мозаики.

Малфой окинул Люпина надменным взглядом, увидел заплаты на его мантии, ветхий чемоданчик. С небольшой ноткой сарказма он сказал: «О, нет… э-э-э… профессор», затем ухмыльнулся Крэббу и Гойлу и вместе с ними поднялся по ступеням в замок.

Гермиона подтолкнула Рона в спину, чтобы тот поторопился, и троица присоединилась к толпе, которая поднялась по лестнице и прошла через огромные дубовые двери в Главный холл, освещенный горящими факелами. Величественная мраморная лестница вела из него на верхние этажи.

Справа была открытая дверь в Большой зал. Гарри последовал за толпой туда, но едва успел увидеть зачарованный потолок, в этот раз затянутый облаками, как услышал чей-то голос:

– Поттер! Грейнджер! Я хочу видеть вас обоих!

Гарри и Гермиона удивленно развернулись. Профессор Макгонагалл, учитель трансфигурации и декан факультета Гриффиндор, окликнула им поверх толпы. Это была строгого вида ведьма, неизменно собиравшая волосы в плотный пучок. Ее изучающий взгляд не могли скрыть даже очки в прямоугольной оправе.

– Минни! – воскликнул Сириус, сразу же вернувшись в прежнее веселое состояние.

– Сириус, это профессор Макгонагалл! Не Минни. Это неуважительно, – с неодобрением сказала Лили.

Сириус просто отмахнулся.

Гарри пробирался к ней с нехорошими предчувствиями. Профессору Макгонагалл всегда каким-то образом удавалось заставлять Гарри чувствовать себя в чем-то виноватым.

– Не нужно беспокоиться – я просто хочу кое-что сказать вам в кабинете, – сказала она. – Идите, Уизли.

Рон смотрел, как профессор Макгонагалл уводит Гарри и Гермиону подальше от шумной толпы; они пересекли Главный холл, поднялись по мраморной лестнице и свернули в коридор.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: