ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX в.

«Несчастье культурного ренессанса начала XX века было в том, что в нем культурная элита была изолирована в небольшом круге и оторва­на от широких социальных течений того вре­мени... Русские люди того времени жили в разных этажах и даже в разных веках...»

Н. Бердяев

Досуговые центры, возникшие в России до 50-х годов XIX в., продол­жали свое существование и во второй его половине, и в первое десяти­летие века XX. Достаточно чутко при этом реагируя как на особенности исторического периода, так и на запросы своих посетителей.

Рестораны перестали ограничивать свои меню блюдами европей­ской кухни и стали включать в них традиционные русские кушанья. В 90-е годы, в связи с появлением в стране оркестров народных ин­струментов, во многих ресторанах, наряду с цыганскими хорами, ста­ли выступать небольшие их составы (8-10 человек)¹. Новации, при­внесенные в ресторанное дело, не замедлили дать свои плоды: на рубеже XIX и XX вв. в одном только Петербурге насчитывалось 1618 ресторанов и трактиров, помимо 710 пивных и рюмочных². Что, впро­чем, отнюдь не свидетельствует о том, что Россия к началу XX в. стала самой пьющей в мире страной. По данным статистики, Россия была в это время на 18-м месте в мире по количеству потребляемого чис­того алкоголя, почти в семь раз уступая лидеру - Франции.

¹ Первый в стране оркестр народных инструментов создал известный музыкант, исполнитель на балалайке В.В. Андреев (1861-1918). Произошло это в 1888 году; пер­воначально коллектив назывался «кружок любителей игры на балалайке». С 1896 года он стал называться Великорусским оркестром народных инструментов.

² Родина. 2003. - № 1. - С. 40.

Свои новации были и у трактиров; они не менее, чем рестораны, беспокоились о своих постоянных посетителях. И если некогда в трак­тире угощали прежде всего традиционными русскими блюдами (пиро­гами, блинами, щами, чаем и пр.), то в 80-90-е годы ассортимент блюд и вин, водок и коньяков был значительно расширен. Появился в трак­тирах в это время граммофон, сразу завоевавший интерес постоянных его посетителей. Первый в России граммофон с пластинками приоб­рел в 1898 году для своего трактира Н.М. Бугров¹. Сообразил трактир­щик, что использование его сулит немалую прибыль. И не ошибся. Появление этого, невиданного для тех времен, агрегата произвело среди посетителей настоящий фурор: уже в первый день использования грам­мофона трактир был полон с 7 часов утра до 11 часов вечера, вплоть до самого закрытия. И хотя пластинок у Бугрова было не более десят­ка, они, по требованию публики, запускались вновь и вновь. Надо ли говорить, что ежедневная выручка в трактире выросла вдвое-втрое.

Трезво оценив коммерческий успех соседа и конкурента, хозяин близрасположенного трактира А.Н. Проскудин также приобретает для своего заведения граммофон. За два месяца его эксплуатации он вы­ручил столько, сколько прежде выручал за полгода.

Короче говоря, вскоре во всех трактирах и чайных, и в столицах, и в губернских городах появились «поющие машины» - так их стали называть завсегдатаи. Появиться в трактире или чайной они могли только «с дозволения начальства», т.е. градоначальника. А он мог, кстати говоря, и не дать такого разрешения. Без объяснения каких-либо причин. Так и произошло, например, в октябре 1911 года с владельцем московского трактира при Калинкинском пивоваренном товариществе, который в прошении на имя градоначальника указал, что «исполняемы будут пьесы «Вот мчится тройка почтовая», «Вниз по матушке, по Волге», «Карие глазки, куды скрылись» и т.д. (орфография записки сохранена. - В.Г.). Несмотря на вполне безобидный репертуар, проше­ние было отклонено. Как и сказано было: без объяснения причин.

И хотя наряду с народными мелодиями на граммофонных дисках звучали голоса Ф.И. Шаляпина, Л.В. Собинова, Э. Карузо, А. Вяльце-вой - знаменитой исполнительницы цыганских романсов, все же под­линной культурной революции граммофон в те годы не совершил. Слишком велик был объем низкопробной продукции (куплетов, скаб­резных песенок и прочего — «попсы», как мы сказали бы сегодня); слишком низок был еще культурный уровень основных потребителей — мелких чиновников, купцов, приказчиков, рабочих и т.д. Анализ ката­логов, выпущенных дореволюционными фирмами грамзаписей, сделан-

¹ Граммофон был изобретен в 1888 году немецким инженером Э Бсрлинсром, ра­ботавшим в США. С 1908 года в России распространяются граммофоны французской фирмы «Пате». Это был модернизированный вариант (усовершенствована механика, отпала надобность в трубе), весьма удобный в обращении - маленький чемоданчик, который можно было забрать с собой при поездках на природу. Этот вариант получил в России название патефон.

ный Л.И. Тихвинской, в этом убеждает абсолютно: классический ре­пертуар занимал всего лишь 9,2%, литературно-драматические запи­си - 2,1%, записи выдающихся исполнителей - 2,5% и т.д.' Таковы были вкусы тогдашнего русского общества - тут ни убавить, ни при­бавить, как говорится.

Во второй половине XIX в. продолжали активно действовать и сословные клубы. Если в Английском клубе каких-либо заметных изменений не произошло, то Купеческий клуб становится в этот пери­од популярным за счет широкого раскрытия своих дверей перед интел­лигенцией. В 60-70-е годы в Купеческом клубе часто бывали извест­ные профессора А.Н. Энгельгардт, П.Л. Лавров, М.Г. Черняев и др. Посещение же клуба Н.И. Костомаровым, прочитавшим несколько публичных лекций по истории России, было вообще встречено востор­женно. Здесь же, в клубе, «была большая читальня, где на длинном столе, покрытом зеленым сукном, были разложены все издававшиеся тогда в Петербурге и Москве журналы и газеты. Для купеческой пуб­лики все это было тогда новостью, да и не для одной купеческой, и читальня по вечерам всегда была переполнена читателями». Более того, разрешалось книги брать для чтения на дом. Такую страсть к знаниям (встречи и беседы с профессурой, чтение «взахлеб» и пр.) Н.А. Лей-кин объясняет точно и просто: «Сидевшие до этого времени в рутин­ной затхали и полупотемках, люди среднего торгового класса стали искать просветления»². Найти его можно было прежде всего в книгах, в общении с интересными людьми, в посещении музеев и театров.

В 80-е годы в Москве был открыт еще один клуб - Охотничий. Первоначально основной формой его деятельности была карточная игра, азартная до чрезвычайности. После переезда его в бывший Шереметевский дворец на Воздвиженке здесь стали устраивать маска­рады, большие обеды, семейные и субботние ужины с хорами певиц. Здесь же, на большой сцене, играли свои спектакли любители, соста­вившие позднее костяк труппы Московского художественного театра. Театр во второй половине XIX в. продолжал оставаться одним из самых притягательных центров досуга. Не только для дворянской среды, но и для купеческой и мещанской. И это понимали его антреп­ренеры, стремившиеся потакать не слишком развитым, а то и просто дурным, вкусам публики. Репертуар заполнялся ремесленными пьеса­ми (В.А. Крылов, П.М. Невежин, И.В. Шпажинский и др.); на подго­товку спектакля отводилось 5-6 репетиций; сценография спектаклей носила весьма условный характер и пр. Сказанное характеризует преж­де всего положение в провинциальных театрах³.

¹ См.: Тихвинская Л.И. Фрагменты одной судьбы на фоне фрагментов одной куль­туры. - В кн.: Развлекательная культура России XVIII-XIX вв. — С. 454-455.

² Лсйкин Н.А. Мои воспоминания. С. 207.

³ Стоит вспомнить, что о драматической судьбе актеров провинциального театра искренно и глубоко поведал А.Н. Островский в пьесах «Таланты и поклонники», «Без вины виноватые», «Лес» и др.

Спектакли же московских и петербургских театров по-прежнему привлекали публику. Этому способствовал, во-первых, репертуар -ставились пьесы А.Н. Островского, Л.Н. Толстого, В. Шекспира, ин­сценировки произведений Н.В. Гоголя («Записки сумасшедшего»), М.Е. Салтыкова-Щедрина («Господа Головлевы») и др. А, во-вторых, великолепные актерские индивидуальности: М.Н. Ермолова, П.М. Са­довский, Г.Н. Федотова, К.Н. Рыбаков украшали сцену Малого теат­ра; К.А. Варламов, В.Н. Давыдов, М.Г. Савина - сцену Александрий­ского театра и др.

В конце XIX в. возникают и новые театры, сразу же привлекшие внимание публики. Это были, по сути, частные театры,создаваемые прогрессивными театральными деятелями, которые обращались за ма­териальной поддержкой к крупным меценатам (Московский художе­ственный театр, театр Зимина и др.). Большой известностью в Москве пользовался театр Ф.А. Корша, открывшийся в 1882 году¹. Несмотря на первоклассную труппу (достаточно упомянуть И.М. Москвина, П.Н. Ор-ленова, А.А. Остужева, Л.М. Леонидова, А.П. Кторова, В.О. Топоркова), театр Корша был типичным коммерческим буржуазным театром. Здесь каждую пятницу объявлялась премьера нового спектакля, «вытаскивал­ся» который именно благодаря мастерству актеров театра. Можно, по­жалуй, упомянуть лишь об одном организационном достоинстве этого театра: продажу билетов по удешевленным ценам.

Следует упомянуть еще один частный театр - театр В.Ф. Комиссар-жевской, основанный в 1904 году в Петербурге². В отличие от театра Корша, спектакли театра Комиссаржевской («Дачники», «Дети солн­ца» М. Горького, «Кукольный дом», «Привидения» Г. Ибсена и др.) в годы первой русской революции всегда восторженно встречались пуб­ликой, нередко превращаясь в политические демонстрации.

В десятые годы XX в. в России, а точнее, в Петербурге и Москве, возникла подлинная «эпидемия» кафешантанов, варьете и кабаре, спра­ведливо нареченных отечественными историками эстрады театрами миниатюр³.Перед революцией в Москве было около пятидесяти, а в

¹ Корш Ф.А. (1852-1923) - театральный деятель, антрепренер, драматург («Свек­ровь и невестка» и др.), переводчик («Мадам Сан-жен» Сарду, «Два подростка» дс Курсксна и др.).

² Комиссаржсвская В.Ф (1864-1910) - русская актриса, первая исполнительница роли Нины Заречной в чеховской «Чайке». Создав свой театр, выступала как ярчайшая выразительница передовых идей демократической интеллигенции. Организовывала концерты, сборы от которых шли на помощь малоимущим студентам или на нужды революционных кружков.

³ Установить разницу между этими явлениями достаточно сложно, ибо внешняя их форма достаточно едина - это эстрада перед столиками, т.е. калейдоскоп концертных номеров различных жанров. Появилось это явление во Франции: кафешантан - «рес­торан или кафе, где выступают артисты, исполняющие песенки и танцы»; варьете -«вид театра, в представлении которого сочетаются разные номера легких жанров»; кабаре - «театр миниатюр... с эстрадной программой» (Современный словарь иност­ранных слов. М., 1992. - С. 271, 118, 250).

Петрограде более ста таких театров и театриков'. И хотя слово «ми­ниатюра» имеет корни латинского языка, тем не менее оно достаточно точно определяет существо этого зрелища. Театр миниатюр - это те­атр, предлагающий публике действие (сюжетное или внесюжетное), построенное на сочетании коротких сцен и концертных номеров. Появились они в условиях клубов художественной интеллигенции. Прежде всего актерских. Таковыми были, к примеру, наиболее извес­тные из них - «Кривое зеркало» (Петроград) и «Летучая мышь» (Мос­ква). Хотя спектакли этих театров носили «капустнический» характер (в них было много пародий, сатирических сценок, куплетов и пр.), они легко и непринужденно формировали у публики хороший вкус. Что не удивительно, ибо эти театры собрали у себя талантливых артистов, музыкантов, художников. Чего не скажешь о десятках маленьких теат­риков, создаваемых шустрыми антрепренерами и в столицах, и в про­винции, заставлявшими своих актеров «играть по десять сеансов (спек­таклей в день. - В.Г.)... Да еще по две, по три роли с переодеванием и перегримировкой. И все это в маленьком душном помещении (про­ветривать некогда, следующий сеанс напирает), перед публикой, не снимавшей пальто и калоши, да еще в большом проценте пьяной по случаю праздничка!»².

Иначе говоря, складывающееся в этот период буржуазное предпри­нимательство, трезво и четко уловившее потребность публики в развле­чениях, и не стремилось озаботиться его уровнем и качеством. Да и не помышляло вовсе о том, чтобы с помощью искусства как-то облагоро­дить, подняв вкусы своей публики. «Буржуазное предприниматель­ство, - писал Е. Кузнецов, - проникло во все формы организации эст­радного дела и отравило его своими нездоровыми тенденциями»³.

Следует подчеркнуть, что массовое опошление «применительно ко вкусам публики» было характерным проявлением уровня культуры в десятые годы XX в., названные М. Горьким «самыми бесстыдными» в истории страны. Отечественный синематограф,появившийся в Рос­сии в мае 1896 года (менее чем через полгода после самого первого сеанса его изобретателей - братьев Люмьер на бульваре Капуцинов в Париже!), не стал здесь исключением. Премьера первых фильмов «Приход поезда в Лион», «Выход рабочих с фабрики», «Политый поливальщик» первоначально прошла в Петербурге (4 мая), а через два дня - в Москве. Успех был громадный. Но еще больший ажиотаж вызвали синематографические сеансы на Всероссийской ярмарке в Нижнем Новгороде летом того же года.

Интерес к новому виду зрелища возник в стране стремительно. Уже вскоре появились операторы, режиссеры, а затем и актеры, страстно желавшие принять участие в невиданном до того действии. Уже к

¹ См.: Кузнецов Е. Из прошлого русской эстрады. - М., 1958. - С. 270.

² Алексеев А.Г. Серьезное и смешное. - М., 1967. - С. 36.

³ Кузнецов Е. Из прошлого русской эстрады. С. 353.

началу XX в. в Петербурге, Москве, Тифлисе, Курске, Киеве, Риге и ряде других городов открылись кинотеатры, именовавшиеся в те годы иллюзионами, синематографами, биоскопами и биографами. Исполь­зовали для них любой сарай, амбар, склад, балаган. В 1910 году только в одном Петербурге было около 70 «синематографов»¹, а в Москве в 1914 году - свыше 100².

История развития в стране синематографа (кинематографа) убеди­тельно продемонстрировала, что он может быть обращен либо к воз­вышенному, либо к низменному в человеке. Увы! - до возвышенного в первые годы XX в. было еще далековато. Может быть, это - случай­ность, но появился синематограф в России впервые именно в «злач­ных» местах: в Петербурге — в увеселительном заведении на Невском проспекте под названием «Аквариум», в Москве - в летнем театре сада «Эрмитаж», а на Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде - в ресторане Шарля Омона, а затем в принадлежавшем ему же кафешан­тане и даже... в публичном доме.

Восторг и изумление публики, посетившей эти сеансы, хорошо передают рецензии тех лет. «Московские ведомости», к примеру, пи­сали так: «Вы сидите в первом ряду; перед вами на занавеси освещен­ное круглое большое пятно и вдруг на этом пятне прямо на вас несется поезд железной дороги. Вам так и хочется отскочить в сторону...»

Конечно, самые первые фильмы были всего лишь аттракционами, зрелищами. И к тому же весьма часто зрелищами, адресованными низменным чувствам. Таковыми были многие самые первые игровые фильмы: «Исчадие ада», «В сетях разврата» и пр. Демонстрация по­добных фильмов вызывала в обществе резкую критику. Особенно со стороны духовенства, учителей, родительских комитетов гимназий. Картины порицались за содержание, взятое «из самой мути жизни», за демонстрацию «грубого и утонченного разврата» и т.п. Авторы газет­ных публикаций требовали «не пускать детей в кинематографы до тех пор, пока программа представлений в этих театрах находится в таком резком противоречии с обычной моралью».

Чтобы не потерять публику, надо было срочно искать иные пути. И тогда стали появляться экранизации. Одной из них стала «Понизо­вая вольница» (режиссер А. Дранков) - экранизация народной песни «Из-за острова на стрежень...» По сути, первый в истории отечествен­ного кинематографа музыкальный клип, используя современную тер­минологию. Продолжался он семь с половиной минут. Съемки прово­дились на острове Разлив, под Петербургом. Несмотря на экзальтиро­ванную игру актеров, примитивную технику съемки, «фильма» (так тогда говорили) пользовалась большим успехом у публики, равно как и иные слезливые, сентиментальные киноленты.

¹ Анощенко Н. Из воспоминаний. — Минувшее. Исторический альманах. — М.-СПб. 1992. - № 10. - С. 350.

² Белоусов Ю. На заре кинобизнеса. - Былое, 1996. - № 7. - С. 17.

Для того, чтобы синематограф стал подлинным искусством, долж­ны были появиться в его рядах такие талантливые артисты, как В. Хо­лодная, В. Максимов, И. Мозжухин. Такие талантливые организаторы (режиссеры, операторы) кинопроизводства, как А. Ханжонков, Я. Про­тазанов, В. Гардин, А. Разумный и др. Должно было прийти понима­ние того, что синематограф - не только развлечение, что это и просве­тительство. Поэтому Ханжонков на своей собственной студии снимал исторические («1812 год», «Похороны Столыпина», «Оборона Севас­тополя»), научно-популярные («Электрический телефон», «Кровообра­щение», «Пар» и др.), медицинские («Глаз», «Пьянство и его послед­ствия») фильмы. Наряду, разумеется, с художественными. И то, что такие фильмы стали появляться уже в конце десятых годов XX в., и то, что они стали пользоваться у зрителя еще большим успехом, чем развлекательно-сентиментальные поделки, говорит о том, что специ­фика этого вида искусства русскими мастерами была понята и осмыс­лена.

Во второй половине XIX в. циркв России приобрел еще большую популярность. Тогда же было построено и здание первого отечествен­ного цирка, в котором уже выступали и русские артисты. Его создате­лями следует считать братьев Никитиных (Акима, Петра и Дмитрия). С 60-х годов они выступали сначала в балаганах, а затем и в цирках. К этому времени определились и их амплуа: Дмитрий - атлет, виртуозный солист на балалайке; Аким - жонглер, пластический акробат, клоун в маске Иванушки-дурачка; Петр - антиподист (жонглирование ногами), прыгун, гимнаст на трапеции. 25 декабря 1879 года они открыли сна­чала в Пензе, а затем в Саратове «Русский цирк братьев Никитиных», заложив тем самым основы циркового строительства. И уже в 70-80-е годы Никитины построили цирковые здания в Иваново, Киеве, Астра­хани, Баку, Казани, Нижнем Новгороде и других городах.

Из новых развлекательных центров досуговой культуры, возникших во второй половине XIX в., следует упомянуть зоологическийсад, открытый в Петербурге в 1865 году. Его создатель - предприниматель и меценат Юлиус Гебгардт. По сути, это был первый в России зоопарк, столь любимый детьми XX в. Зоосад Гебгардта развивался быстро — средств его учредитель не жалел. Уже через год здесь можно было увидеть 124 вида зверей и птиц. Среди них были львы, слоны, верб­люды, фламинго и другие представители животного и птичьего мира. Для привлечения публики работал ресторан «Зоолото» и даже... театр оперетты.

Еще одно новшество конца XIX в. - ипподромы¹.Их строитель­ство началось в России в 70-80-е годы. Уже в 1896 году бега рысаков проходили на 41, а гладкие скачки на 29 ипподромах. При их создании

¹ Первый ипподром в Европе появился в начале XIX в. в герцогстве Мскленбург (Германия), образовавшемся на части земель полабских славян, покоренных герман­скими феодалами.

использовался многолетний опыт строительства ипподромов в Европе. Поэтому ориентировались при этом на проведение трех основных, по принятой международной классификации, типов состязаний. Это так называемые «гладкие» скачки, когда наездник сидит верхом на лошади и заезд происходит в треках с ровным покрытием. Это, во-вторых, барьерные скачки (или «стипл-чейз»), когда всадник, сидя на лошади, должен преодолеть ряд искусственных или естественных преград (этот-то вид скачек и описан Л. Толстым в романе «Анна Каренина»), И, наконец, рысистые бега, где наездник (жокей) управляет лошадью, сидя в легкой двухколесной коляске-качалке, называемой «салки».

Утверждают, что родиной ипподромных скачек является Англия, где уже в 1512 году были проведены гладкие скачки. В 70-е годы XIX в. на ипподромах появляются тотализаторы - техническая система для учета и распределения денежных средств. Один из первых его вари­антов был разработан французским химиком Пьером Оллером. Глав­ное достоинство разработанной им системы, по свидетельству специ­алистов, «абсолютная неподкупность и почти стопроцентная надеж­ность»¹. Действовала она на сочетании двух принципов: все ставки, сделанные до начала заезда, учитывались и суммировались, по окон­чании заезда происходило определение процента выплаты и размеров конкретных выигрышей за вычетом определенных процентов для уп­латы правительственного налога и получения прибыли от деятельно­сти ипподрома.

Тотализатор в России впервые появился в 1876 году в Царском Селе, что, с одной стороны, позволило существенно увеличить материаль­ную поддержку верхового и рысистого коннозаводства, проводить конные выставки, а один раз в три года устраивать Всероссийскую конную выставку. Первая такая выставка была проведена в 1886 году.

В русском обществе всегда существовал особый пласт людей, ко­торые, не пренебрегая своими гастрономическими интересами, или посещениями театров или балов, тем не менее в часы досуга с боль­шим удовольствием отдавались обсуждению либо политических и профессиональных проблем, либо просто общению в кругу близких по духу, дорогих по сердцу людей. Речь идет о литераторах, профессорах университетов, учителях, актерах и др. Расцвет этой формы досугово-го общения, получившей название кружок, падает на 60—90-е годы XIX в. Поскольку члены кружков собирались в основном на каких-либо квартирах, то именно их и следует считать своеобразными центрами досуга данного периода отечественной истории. Собрания эти имели и другие названия: «среды», «пятницы», «субботы» - по дню их про­ведения. Основная тематика встреч — литература и музыка. Впрочем, по свидетельству М.А. Алданова, в Москве, например, «литературные салоны были в большей моде, чем музыкальные»².

¹Вайкс А. Энциклопедия азартных игр. С. 138.

²Алданов М.А. Самоубийство. - М, 1995. - С. 139.

Таковым был «субботник» в доме известного педагога, автора знаменитого в свое время «Букваря» Д.И. Тихомирова. Как сообща­ет писатель Н. Телешов, он открывался «ближе к полночи, когда гости стекались в столовую и усаживались за ужин... Ужин или, вернее сказать, общая беседа затягивалась обычно часов до трех ночи. Здесь бывало всего понемногу: и несколько застольных речей по поводу текущих событий, и множество новостей с обменом мнений, а также почти всегда рассказы, потом шутки, стихи и экс­промты»'. Не забывали здесь и о музыке: гости пели арии из опер, народные песни, играли на фортепьяно и, конечно же, танцевали. Как видим, программа такого «субботника» была и разнообразной, и насыщенной.

Не менее насыщенными были и «Литературные субботники», орга­низованные преподавательницей Высших женских курсов Евдоксией Никитиной (с 1921 года их стали называть «Никитинскими субботни­ками»)². Здесь собирались студенты Московского университета, писа­тели, художники, композиторы, артисты. Горячо обсуждали новинки литературы, музыки, спорили о премьерах в театре и т.п.

Аналогичные встречи регулярно проходили в 1912-1916 годах в доме известной в те годы поэтессы Л.Н. Столицы (1884-1936) - орга­низатора литературного кружка «Виноградная гроздь»³. Название не было случайным для дружеского застолья, которое органично перехо­дило в музицирование, чтение стихов и вновь обращалось в застолье. Каждый из гостей и сама хозяйка были на этом вечере в обязательных венках из золотых виноградных листьев. Ничего не скажешь, такая у них была традиция!

Художники собирались на свои «среды». В Москве, например, это были «среды» В.Е. Шмаровина, знатока живописи и известного в те годы коллекционера. Весь вечер художники рисовали акварели, тут же делали выставку «для обозрения публики», а затем устраивали лоте­рею по гривеннику за билет. Завершался вечер ужином⁴.

В артистической и музыкальной среде создавались свои кружки. Таков был кружок, собиравшийся обычно после спектакля в доме великого русского артиста М.С. Щепкина (1783-1863). Главным ук­рашением стола, как вспоминают очевидцы, был громадный пирог с капустой, отведать который можно было только в том случае, если его соискатель рассказывал забавную историю или новый анекдот, испол­нял романс или куплет. Иначе говоря, как-либо или чем-либо «удив­лял» публику (вспомним основное требование режиссера А.Д. Дикого

¹ Телешов Н. Записки писателя. - М., 1987. - С. 27, 28.

² В 1964 году литературная общественность Москвы отмстила 50-лстие «Никитин­ских субботников». Дом-музей «Никитинские субботники» с 1957 года стал филиалом Государственного литературного музея, а его создательница — пожизненным директо­ром (до 1973 г.).

³ В 1918 г. поэтесса покинула Россию.

⁴См.: Гиляровский В.А. Москва и москвичи. - М., 2004. - С. 110.

своим актерам). Так родилась в доме М.С. Щепкина увлекательная и веселая форма досугового действия, названная «капустником». А по сути, это был спектакль-розыгрыш, спектакль-пародия. Требу­ющий всегдашней выдумки, импровизации, творчества. В кругах ак­терских (а позднее, и не только!) форма эта привилась весьма бы­стро. Образное и точное определение ей дал A.M. Эскин, подчерк­нувший, что «капустник - это кардиограмма состояния театра, его сердечной деятельности. Длительное отсутствие капустников и про­чего веселого антуража внутри театральной жизни - свидетельство сердечной недостаточности, показатель неблагополучия»'. Именно из капустников выросли не только упомянутые чуть ранее «Летучая мышь» или «Кривое зеркало», но и представления артистических кабаре «Дом интермедий» (1910), «Бродячая собака» (1912), «При­вал комедиантов» (1916), ставших, по сути, клубами творческой ин­теллигенции.

Нельзя не упомянуть и «Беляевский кружок» (или «Беляевские пятницы»), организатором которых был богатый лесопромышленник, меценат М.П. Беляев (1836-1904). В музыкальном мире его ценили не только как известного нотоиздателя, но и как учредителя «Русских симфонических концертов» (1855), создателя «Русских квартетных вечеров» (1891) и др. В доме Беляева и собирались для музицирования и общения петербургские композиторы и музыканты. Возглавлял кру­жок Н.А. Римский-Корсаков. А его постоянными членами были компо­зиторы А.К. Глазунов, А.К. Лядов, В.А. Золотарев, Н.Н. Черепнин, дирижеры Ф.М. Баумфельд и Г.О. Дютш и многие другие. Частым гостем «пятниц» был музыкальный критик В.В. Стасов.

Надобно заметить, что члены этого кружка не тратили время на обсуждение текущих политических событий - таково было условие. Музыка - вот была единая и неисчерпаемая тема для участников этого собрания. Возможно, далеко не всегда они были достаточно увлека­тельными и интересными. И не только «Беляевские пятницы», но и те иные, где состав членов кружка практически не менялся, а тематика общения была ограничена какими-либо условиями. Так происходило, например, на «средах», которые устраивал историк театра и цензор Н.В. Остен-Дризен. Иначе не возникла бы такая эпиграмма в его ад­рес, написанная одним из его посетителей:

«Вот я к вам приехал в среду,

Но уж больше не приеду;

Ведь попал я, на беду,

В очень скучную среду

И могу сказать вам смело:

Всех гостей «среда заела»!²

¹ Эскин A.M. В нашем доме. — М., 1973. - С. 151.

² Русская эпиграмма. М.. 1990. - С. 307.

В существовавших кружках, действовавших в рамках узкопрофес­сиональных проблем, был все же определенный изъян: музыканты недостаточно были осведомлены о течениях в литературе, например, актеры оказывались несведущими во всем, что находилось за предела­ми театрального искусства. Попыткой объединить представителей различных сфер художественного творчества стало создание «Артис­тического кружка», просуществовавшего с 1865 по 1883 год. Органи­заторами его стали драматург А.Н. Островский, пианист и дирижер Н.Г. Рубинштейн, писатель и музыкальный критик В.Ф. Одоевский.

Задачи, которые поставили перед собой организаторы этого круж­ка, были основательны и благородны: расширить знания членов круж­ка в сфере искусства, оказать материальную поддержку нуждающимся актерам и музыкантам, помочь начинающим актерам. Уже на первом заседании был утвержден устав «Артистического кружка», избраны почетные члены (А.Н. Островский, И.С. Тургенев, М.Е. Салтыков-Щедрин), утверждены действительные члены кружка и члены-любите­ли (т.е. кандидаты).

Устраивались здесь лекции, обсуждались литературные и музыкаль­ные произведения, организовывались выставки, концерты, литератур­но-музыкальные и танцевальные вечера. Был здесь и театр, ставший, по сути, одним из первых частных театров в России. К сожалению, из-за финансовых затруднений «Артистический кружок» в 1883 году прекратил свою полезную деятельность.

Но идея объединения всех художественных сил не умерла. И в 1899 году в Москве был открыт новый литературно-художественный кру­жок- прообраз будущего Центрального дома работников искусств (и аналогичных домов актеров в нынешних регионах), созданных в со­ветские времена. Здесь собирались литераторы, художники, актеры. Атмосфера была всегда непринужденная, товарищеская. Нередко «сре­ди вечера вдруг составлялся то внезапный концерт, то хор из выдаю­щихся солистов оперы, то беседа, то просто товарищеский ужин... Во время ужина вставали, произносили речи, тосты, шумели, острили, спорили, смеялись. Здесь же за ужином велись иногда и деловые раз­говоры, устраивались деловые встречи. Был здесь и карточный сто­лик - один на весь кружок»¹.

Этот кружок, в отличие от упомянутых «сред» или «субботников», действовал ежедневно. Он имел свою дирекцию, куда входили: дирек­тор Малого театра, драматург и актер А.И. Южин-Сумбатов, академик-архитектор Ф.О. Шехтель, известный адвокат А.И. Урусов и др. Теле­шов вспоминал: «Незанятых вечеров в кружке почти не бывало... Иной раз в один и тот же вечер - в одной комнате происходит отчетное со­брание какого-нибудь просветительного общества, в другой идет горя­чая схватка реалистов с декадентами, в третьей рассматривается проект закона о печати, поданный в Государственную думу... В это же время в

¹Телешов Н. Записки писателя. С. 35.

концертном зале... поют и декламируют, или показывают спектакль, или танцуют до рассвета... В специальных комнатах идет своя клубная жизнь: играют в карты и шахматы... В нижних помещениях сражаются на бильярде. Читальный зал всегда полон народу... Здесь полная тишина; ходят бесшумно по мягким коврам и не разговаривают»¹.

И все же кружки, как бы они ни назывались («средами» или «суб­ботами», «артистическими» или «литературными»), были не только профессионально замкнутыми, но и оставались сословно ограничен­ными. А между тем в обществе, в городской среде - среди рабочих в особенности, интерес к образованию, равно как и к разумным формам досуга, увеличивался. Уже в начале 70-х годов студенты-народники Петербургского университета создали сеть нелегальных кружков са­моразвития,в которых они не только читали рабочим лекции по истории страны, ее географии, литературе и прочему, но и знакомили их с социалистическими идеями, с практикой революционной агита­ции среди крестьянства.

В 80-е годы в Петербурге и Москве возникли воскресно-вечерние школы.Современники отмечали, что в Москве процесс их организа­ции был более основателен, чем в Петербурге. В Москве «почти нет над нами никакого контроля: устраиваются литературные чтения, чте­ния по истории и географии с беседами, о чем в Питере и помышлять нельзя»².

Занятия в воскресных школах проводились, казалось бы, по офици­ально утвержденным программам, но и здесь находилось время для революционной пропаганды. Н.К. Крупская, вспоминая свой опыт про­пагандистской работы в вечерней школе, писала, что «можно было го­ворить что угодно, не употребляя там страшных слов: «царизм»; «стач­ка»; «революция»³. Поскольку подбор педагогов в вечерних школах был, очевидно, весьма качественный, рабочие охотно посещали занятия. Они получали доступ не только к знаниям; они приобщались к книге, ис­пользуя библиотеки; они посещали музеи. Они, в конечном счете, при­ходили к пониманию того, что удовольствие, получаемое от посещения театра или чтения интересной книги, намного выше и глубже удоволь­ствия, получаемого от балаганного представления.

Между тем ситуация в стране становилась все более напряженной. Это напряжение взорвалось событиями 1905-1907 годов. И под давле­нием революционных масс правительство, идя на некоторые уступки, издает 4 марта 1906 года «Временные правила об общественных со­юзах». В соответствии с этим документом разрешалось открывать клубы, создавать народные университеты, учреждать общества и со­юзы без предварительного разрешения властей. Вместе с тем легали­зация рабочих клубов, общественных союзов была весьма затрудни-

¹ Телешов Н. Записки писателя. С. 36—37.

² Цит. по: Пархоменко Т.А. Культура России и просвещение народа. - М., 2001. -С. 49.

³ Крупская Н.К. Педагогические соч.: В 11 т. - М, 1957. - Т. 1. - С. 20.

тельной; преград на пути открытия клуба или народного университета необходимо было преодолеть немало.

Стоит особо отметить деятельность народных университетов,призванных распространять среди взрослого трудового населения, в часы их досуга, научные образовательные знания. В первое десяти­летие XX в. они были открыты в Москве, Астрахани, Воронеже, Самаре, Смоленске и ряде других городов. В уставе университетов подчеркивалось, что в своей деятельности они стоят вне политики и вне каких-либо партий. К работе в этих университетах были привле­чены лучшие ученые - профессора и доценты государственных уни­верситетов. Поступить в народный университет могли все желающие без различия пола, возраста (с 16 лет), национальности, вероиспове­дания.

Одним из самых ярких университетов был Московский городской народный университет имени А.Л. Шанявского¹. Если при его откры­тии в нем обучалось 964 слушателя, то в 1912-1913 годах их было уже 3669. Это были служащие различных контор, обществ и учреждений, а также рабочие заводов и предприятий. Более половины из них были женщины.

К середине 90-х годов в сельских районах России стали создаваться бесплатные библиотеки.Уже к началу XX в. их было свыше 3000, а к концу 1903 года - 10000. Примечательно, что в 43 волостях биб­лиотеки открылись по инициативе самих крестьян, а в 143 волостях были составлены «приговоры» об их открытии². Факт этот тем более примечателен, что свидетельствует о том, что движение к культуре на­чинает ощущаться и в самой сложной, во многом - дремучей, кресть­янской среде.

В городах в этот же период возникают рабочие клубы;они откры­вались по решению собраний рабочих или профессиональных союзов. Один из первых таких клубов возник в городе Иваново-Вознесенске Шуйского уезда Владимирской губернии в 1905 году в период Ивано­во-Вознесенской стачки. Руководство работой рабочих клубов осуще­ствляло выборное правление. Объем ее был достаточно большой: в клубе действовали художественные кружки (драматический, хоровой), работала читальня, организовывались вечера для взрослых, праздники для детей, читались лекции достаточно широкого спектра проблем. Не забывали, естественно, и о политической пропаганде и агитации. В работе рабочих клубов активно участвовали женщины.

Впрочем, инициатива создания рабочих клубов в начале XX в. еще не стала всеохватной. Лидеров просветительской деятельности в рабо-

¹ Шанявский А.Л. (1837-1905) - либеральный общественный деятель, генерал. Университет учредил на собственные средства. Здесь было два отделения: научно-популярное с курсом

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: