Только никакого Джеймса видно не было.

Я сел и недоуменно уставился на свое тело. Это самое, естественно,
уже сделалось вялым. Оно касалось моего бедра с внутренней стороны.

И там была влажная полоска. Вытекло, судя по всему, из моего вилли.

Тут уж я проснулся по-настоящему. Дрожащей рукой я поднял кончик своего поникшего органа и немного оттянул с него кожу.

Сыро.

Неужели началось? Неужели природа наконец-то открыла кран?

По долгому опыту я знал, что без перерыва повторить не удастся. Но мне не терпелось удостовериться, убедиться собственными глазами. Я решил, что посплю до полуночи, а потом проснусь и попробую еще раз.
Я накрылся одеялом.

--------------------------------------------------------------------------------

Послышался стук в дверь. Я открыл глаза.

Мать, и снова день. Черт.

– Милый, ты опять опоздал. Ты здоров?

Здоровее, чем ты думаешь…, только вот как бы мне это опробовать.

– Да, спасибо, я просто устал вчера.

– Больше обычного?

– Да, учил его спасать утопающих. – Черт. Я же не собирался начинать разговор.

– А. Джеймса?

– Да, Джеймса… и всех.

– Как мило. Им понравилось?

– Да, а они меня научили нырять с трубкой.

– Это не опасно? Обещай, что будешь осторожен.

– Это не опасно. Мы ныряем только на мелком месте, и только с напарником. И куча народа поблизости.

– А где вы были? – Что ж, это неизбежный вопрос.

– Мы встретили людей на нашем острове, а потом отправились на их остров.

– Ага. Главное, держитесь подальше от колонии нудистов. Они ненормальные.

– С чего ты взяла? Мам, им, наверно, просто нравится купаться без плавок.

– Как твоему отцу, когда он служил на флоте? Но ведь там были одни мужчины, да и это мне не очень нравится. Некоторые части тела нельзя демонстрировать окружающим.

– Почему?

– Ну, к вам с Джеймсом это пока не относится, но когда подрастешь, ты поймешь. В общем, приходи скорее завтракать. Мы тебя подождем.

– Мам, ты не объяснила.

– Нам приятнее, чтобы ты ел с нами.

– Да нет, почему нельзя демонстрировать эти самые некоторые части тела?

– Поймешь, когда подрастешь.

– Я уже.

– Нет, когда совсем подрастешь.

– Когда?

– Когда подрастешь, сам поймешь.

– По-моему, я уже подрос. – Я не собирался сдаваться.

– Нет, еще не подрос. Все ничего, пока не начнется… пока не появятся волосы на теле.

– У меня появились.

– Не говори глупости. Вставай скорее, завтракать пора.

Она вышла, довольно поспешно, по-моему, и я не успел придумать следующую реплику.

Часы показывали, что у меня осталось пятнадцать минут, чтобы принять душ, вытереться и одеться. На жизненно важную проверку времени не оставалось.
А Джеймс-то проснулся? Надо бы сбегать посмотреть. Я бросился к двери и, голый, взлетел по лестнице. Стукнув разок – хотя зачем? Он-то входил без стука, – я распахнул дверь.

И напоролся взглядом на миссис Эванс, сидевшую на постели рядом с Джеймсом. Моя реакция была мгновенной.

– Ой… – Ее голова повернулась. Я уже выглядывал из-за двери.

– Простите, миссис Эванс. Я хотел убедиться, что он проснулся.

– Извини, Мартин, я не хотела тебя пугать. Да не стесняйся так, у меня же у самой есть сын.

Да, конечно, только не такой практически уже взрослый.

– Да… просто… Ну, он не спит, я пошел. Надо принять душ.

– Увидимся за завтраком. А можно Джеймсу опять воспользоваться твоим душем?

– Да, да… конечно.

И я сбежал. Быстро. Я скатился по лестнице, чтобы не дать заметить свою голую задницу, если миссис Эванс решит выйти следом.

Джеймс появился через пару минут, улыбаясь до ушей, и влез ко мне под душ без лишних формальностей.

– Здорово ты напугался!

Я посмотрел на него.

– Больше не приду тебя будить.

– Да ладно. Я же хожу перед ней голый. И ты ходишь голый перед Ханной.

– Это другое дело.

--------------------------------------------------------------------------------

За завтраком ко мне обратился отец.

– Мартин, сегодня прокатишь меня? Ты и я, вдвоем?

Я быстро подумал. Я договорился опять быть на острове в 10 часов, с Джеймсом, а вторую половину дня опять провести у натуристов. Видя мою нерешительность, папа сник.

– Ну, если ты хочешь…

– Да нет, пап, – сказал я горячо. – Просто я учу этих людей спасать утопающих, и договорился, что встречусь с ними в 10. На острове. Ты же не хочешь, чтобы я их подвел. – Он мне часто читал нотации насчет надежности. Так что я его этим немножко развеселил.

– А может, мы все поместимся? Ты проведешь занятия, а потом оставишь Джеймса с ними поиграть и забросишь меня домой. Как тебе такой план?

Так, они говорили, что в лодке они всегда одеты. С этим проблем не будет. А что, я же обещал, что покатаю его.

– Хорошо, – сказал я. Я умею быть благодарным. – Пойду скажу Джеймсу.

Джеймс обрадовался.

– Может, – сказал он с восторгом, – он тоже разденется?

У меня эта идея почему-то не вызвала энтузиазма.

– Еще чего. Он не такой.

– А что? Он же купался дикарем во флоте.

– Это другое дело. Так тебе ничего, что я тебя оставлю с ними?

– Ничего.

На этот раз мы снаряжали ялик втроем. По-моему, папа здорово удивился, какую работу проделал Джеймс, и без всяких просьб с моей стороны. Очень скоро мы уже шли под парусами. Я дал папе порулить, поставив Джеймса на кливер для справедливости.

– Куда плывем? – спросил шкипер, держа курс на остров в целом.

– Пристанем с этого берега и пройдем пешком. Здесь более защищенная стоянка.

– Разумно.

Как только мы пристали и сделали все необходимое, Джеймс потянул с себя футболку. Я было подумал, что за ней последуют шорты, но Джеймс не пошел дальше. Я последовал его примеру, и мой отец, после короткой заминки, тоже. Рядом с нами он был совсем белый. Сегодня был первый день, когда я увидел его в шортах, и его худые ноги по цвету были ближе к свечкам, чем к телесному цвету.

К счастью, когда мы вышли на противоположный берег, никого не было. Я вдруг представил себе, как бы я объяснил кучу голого народа. И что бы они стали делать. И чем дольше я об этом думал, тем больше начинал нервничать. Мы посидели на песке, ничего не делая. Я видел, что Джеймсу не терпится залезть в воду. Наконец он не выдержал.

– Я пошел купаться, – объявил он. – Кто со мной?

Я посмотрел на него молча.

– Я не взял плавок, – сказал папа.

– Да мы купаемся без них. Вы же тогда говорили, что можно.

Папа посмотрел на Джеймса с интересом.

– Говорил. Я так и знал, что вам захочется. Это здорово, правда?

– Угу, – согласился я, не подумав.

– А можно… – начал он. – Нет, это нечестно по отношению к вам.

– Что? – спросил я.

– Вообще-то ты – мой сын, а Джеймс – твой товарищ по купанию дикарями, так что, может, и ничего. Что скажешь?

– Ты о чем? – спросил я тупо.

– Можно я разденусь и поплаваю с вами.

Я посмотрел на него. А что, он ведь мой отец. Его я не буду стесняться. – Джеймс? – спросил я.

– А че? Все так делают.

– Кто это все? – прицепился папа.

– Ну, все, кого я учу спасать утопающих, – пришлось объяснить мне. – Мы купаемся без плавок.

– Ты об этом не рассказывал.

– Ну… мы… а что такого? Я не хотел расстраивать маму.

– Гм. Впрочем, ты прав. Зачем ее расстраивать. Она ведь не служила на флоте. Если вас это не смущает, все хорошо. Только, Джеймс, не говори своим родителям, и ты, Мартин, не говори матери. Чтобы их не расстраивать. Договорились?

***

Мы кивнули. Он начал раздеваться.

Джеймс посмотрел, потом одним движением стянул с себя шорты, уселся на песок и беспечно занялся туфлями. Сняв все, он встал.

– Я готов! – объявил он. Папа посмотрел на него и улыбнулся.

– Молодец. Мы что, идем вдвоем, или ты с нами, Мартин?

Я тоже улыбнулся, вдруг развеселившись. Забавно, но у меня с души исчез тот пусть крошечный, но все-таки груз, который, оказывается, лежал там с первого дня, как мы начали разгуливать нагишом. Если уж мой собственный отец одобрил, тогда точно моя совесть чиста. А мать… он же женщина, она не понимает мужчин вроде меня. Взять хотя бы тот случай на днях… Эта обида еще не зажила.

Я разделся синхронно с папой. Было странно впервые видеть у него открыто, не подглядывая через перегородку между писсуарами. У него был примерно такой же размер, как у доктора, насколько я запомнил. Вот и хорошо. Это, наверно, близко к норме. У меня тоже будет такой когда-нибудь.

Мы здорово повеселились. Отец, став одним из нас, превзошел себя. Он гонялся за нами и убегал от нас. Он щекотался и делался жертвой щекоталок. Он топил и давал топить себя. И был очень доволен. Он даже утопил Джеймса и ужасно смеялся, когда жертва всплыла, отплевываясь, как розовый тюлень. Испуганное выражение на его мордочке тут же исчезло, потому что папа поспешно подхватил его и подержал над водой, чтобы он отдышался.

Он даже попросил папу утопить его еще раз.

Нас прервал крик.

– Привет!… А мы тут ждем-ждем. Думали, опять чужие, а вы опять спрятались. А это были вы! – Это был доктор.

Я помахал ему из воды. – Это мой папа. Причаливайте!

Он помотал головой:

– Здравствуйте, мистер… э… папа Мартина. К сожалению, мы с женой сегодня едем в город с девочками. Там сегодня мероприятие, которое они не хотят пропустить. Можно подбросить вам Марка, Джо, Билли и Ральфа? Чтобы вы их потом перевезли на наш остров в своей лодке? Там вас будет ждать ленч. Вас мы тоже приглашаем. – Это он моему отцу.

– Джордж Финч, – сказал папа. – Рад познакомиться.

– Малком Роджерс. Очень приятно.

– Можно, пап? – спросил я.

– Сегодня ты распоряжаешься, сын. Я не возражаю.

– Спасибо, доктор… Роджерс. Я все сделаю.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: