Прогнозирование преступности и его методы

Преступность в своем реальном выражении - - явление стихийное и собирательное. Она складывается из отдельных и различных общественно опасных посягательств, совершаемых разными людьми, руководствующимися своими собственными мотивами и целями.

Какие же закономерности в этом случае могут лежать в основе предвидения тенденций преступности? Ответ на этот вопрос однозначен: статистические. Они формируются и проявляются в массе преступных деяний, там, где действует закон больших чисел, который позволяет выявить определенные закономерности в динамике и структуре преступности, где на первый взгляд и на уровне единичных преступлений все кажется случайным. При массовом наблюдении случайные колебания взаимно погашаются и остаются следствия, обусловленные общими причинами. Это и дало в свое время основание К. Марксу утверждать, что «преступления, взятые в большом

масштабе, обнаруживают по своему числу и по своей классификации такую же закономерность, как и явления природы...»¹

Итак, в основе прогнозирования преступности лежат статистические закономерности развития преступности и связанных с ней явлений прошлого, настоящего и в определенной мере будущего. Влияние будущего реализуется через субъективные цели и объективные возможности субъектов преступлений.

В документах первичного учета (статистических карточках на преступление, налицо, его совершившее, и на уголовное дело) отражается и кодируется более 4 тыс. единиц уголовно-правовой, уголовно-процессуальной и криминологической информации, которая включается в региональные и федеральные базы данных, обрабатывается с помощью быстродействующих ЭВМ и выдается в виде ведомственной и государственной статистической отчетности. Один только Главный информационный центр МВД РФ (ГИЦ) обрабатывает более 60 форм государственной и ведомственной отчетности. Взаимосвязи между различными единицами информации умножают информационную базу, которая может быть использована при прогнозировании преступности. Криминологически важные сведения содержит также отчетность прокуратур, Комитета по финансовому мониторингу, Госнаркоконт-роля, налоговой и таможенной служб, других правоохранительных органов и судов, которая также компьютеризирована и несет в себе большую и важную прогностическую информацию.

Статистические закономерности свойственны не только преступности, но и ее причинной базе, т.е. всей совокупности криминогенных и антикриминогенных факторов, которые формируют преступность как таковую. При наличии статистического учета причин и условий преступности их вероятностное изменение в будущем также может быть представлено в количественном выражении. Такие возможности открывает система первичного учета преступлений, лиц и уголовных дел, в статистических карточках которого содержится значительная криминологическая информация о причинах и условиях совершения преступлений.

При этом надо иметь в виду, что непосредственные причины конкретных деяний, регистрируемые в документах первичного учета и обобщаемые в статистической отчетности разных форм, далеко не всегда отражают всю совокупность социальных, экономических, социально-психологических, организационных явлений, детерминирующих преступность. Общие причины лишь опосредованно регистрируются в количественном учете,

¹ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 8. С. 532.

что следует принимать во внимание при качественном и количественном анализе. Он может быть углублен путем привлечения более широкой статистической базы. Социальные, экономические, демографические, социально-психологические, организационные и иные явления и процессы, которые могут быть как-то связаны с преступностью, также подлежат государственному и ведомственному учету.

Снижение уровня жизни, рост безработицы, интенсификация миграционных процессов, рост беспризорности и т.д. - - факторы криминогенные. И наоборот, улучшение жизни людей, совершенствование правового регулирования различных сторон человеческой деятельности, реализация социальных программ обучения и воспитания несовершеннолетних и другие аналогичные процессы способствуют снижению преступности в целом или ее отдельных видов. Используя статистические закономерности и тенденции рассматриваемых явлений, можно существенно дополнить эмпирическую базу прогноза преступности.

Качественно-количественные предсказания возможных изменений, тенденций и закономерностей преступности в обозримом будущем могут быть получены многими методами. В науке прогностике их насчитывается свыше 150. Из огромного арсенала прогностических методик криминология заимствует лишь те, которые на современном этапе развития науки и практики применимы для предвидения тенденций преступности. К ним относится:

а) экстраполяция;

б) метод экспертных оценок;

в) моделирование.

Каждый из этих методов имеет свои преимущества и недостатки. Их комплексное использование повышает достоверность прогностических данных. Применение этих методов позволяет разрабатывать краткосрочные (до 1 года), среднесрочные (до 5—10 лет) и даже долгосрочные (до 15 и более лет) прогнозы.

Экстраполяция(от лат. extra - - «вне », «сверх » + polire—делать гладким) представляет собой распространение выводов, полученных при изучении прошлой и настоящей преступности, на ее будущие тенденции. Апосколъку преступность и связанные с ней явления имеют динамические и структурные показатели, выраженные в абсолютных и относительных величинах, то и на будущее они могут предсказываться в тех же количественных единицах. Прогностические выводы могут быть дифференцированы по видам, группам преступлений и их причинным обстоятельствам.

В целях выявления основных тенденций и закономерностей при экстраполяции уровня преступности и ее причинной базы используются

статистические методы сглаживания и выравнивания статистических рядов экстраполируемых явлений путем усреднения и укрупнения интервалов, выравнивания динамических рядов способом скользящей средней или выравнивания уровня ряда по прямой, а также другие функции, которые изучаются в юридической статистике'.

Методом экстраполяции можно получить вероятностные прогностические выводы не только о динамике, но и о структуре преступности и связанных с ней явлениях. Причем эти выводы могут быть дифференцированы по группам деяний и их отдельным видам, а также по содержанию криминогенных или антикриминогенных факторов. Прогнозирование возможных тенденций причин и условий преступности делает прогнозирование преступности более надежным, корректируя экстраполяционную линию преступности (см. схему 2).

Точность прогноза преступности, рассчитанного методом экстраполяции динамических рядов преступных проявлений и их причин,

Схема 2.Экстраполяция уровня преступности за 1986-2002 гг. и до 2004 г.

См.'.Лунеев В.В. Юридическая статистика: Учебник. М., 1998. С. 30—45.

является относительной. При выработке экстраполяционного прогноза обычно исходят из того, что социальные, экономические, демографические, а также иные сугубо криминологические явления и процессы в основе своей сохранятся более или менее неизменнымив прогнозируемом будущем. Частные отклонения могут не приниматься в расчет, так как они не изменяют общих глобальных тенденций. Но общество - - система открытая, и его будущее является не только продолжением прошлого и настоящего. Социальные мутации могут быть почти неожиданными. Человечество, например, создало достаточно гарантий для предотвращения третьей мировой войны, но они не являются абсолютными. Случайности возможны, и они могут радикально изменить криминологическую обстановку в мире.

Войны, революции и другие социальные потрясения, природные и техногенные катастрофы и даже просто умышленные искажения данных регистрируемой преступности могут сделать эти выводы совсем ненадежными.

Приведем конкретный пример. Если статистический ряд преступности в СССР за 1965—1985 гг. (20 лет - - серьезная временная база для прогноза) экстраполировать на ближайшие 3 года, то в 1988 г. уровень преступности мог бы достичь 2,5 млн учтенных деяний. Фактически было зарегистрировано 1,9 млн.

Расхождения существенны, но объяснимы: начало «горбачевской перестройки», появление у народа надежды на положительные изменения, абсурдная, но «результативная» (в узком криминологическом смысле) борьба с пьянством, и др. И хотя упомянутые события имели много сомнительного, уровень преступности «отреагировал» на них большим «провалом». Правда, как только фикция этих событий стала очевидной, он «вернулся» на свои объективные позиции: в 1989 г. в СССР и на его территории было зафиксировано 2,5 млн преступлений, в 1990 г. - - 2,8, в 1991 г. - - 3,2. И если бы прогноз преступности рассчитывался не на 3, а на 5 лет, то он бы полностью оправдался.

Другой пример. В прогнозе преступности в России на 1993—94 гг. предполагался ее рост в 1993 г. на 17—22% (до 3,2—3,4 млн зарегистрированных преступлений), в 1994 г. - - на 16—20% (до 3,8—4,4 млн). Это предположение исходило из реальных тенденций преступности предшествующего пятилетия и объективной оценки вероятного развития ее причинной базы. В нем не были учтены лишь возможности МВД по реальному и «бумажному» регулированию преступности, необходимость в котором возникла после жесткой критики властями деятельности органов внутренних дел в середине 1992 г.

В итоге, несмотря на очевидное ухудшение криминологической обстановки, в 1993 г. было зарегистрировано только 2,8 млн преступлений, а в 1994 г. - - 2,6. Расхождения существенны. Объяснить их можно трояко:

а) прогноз глубоко ошибочен;

б) правоохранительные органы целенаправленно и реально «разрушили» прогноз
эффективной работой;

в) правоохранительные органы, боясь ответственности за прогнозируемый рост
преступности и не имея возможности сбить ее волну, «разрушили» прогности
ческие выводы на бумаге.

Доминировал последний вариант с вплетением некоторых элементов первых двух. И еще один показательный пример. В 1999 г. учтенная преступность в России впервые вышла за пределы 3 млн деяний (при реальном уровне около 12—15 млн) и стала возвращаться к более или менее объективному отражению фактических тенденций. Но в эти годы началась работа над новым УПК РФ. Бывший советский кодекс действительно нуждался в существенном демократическом совершенствовании, но его подготовка оказалась в руках политически ангажированных лиц, которых не интересовала реальная криминологическая обстановка в стране и эффективность борьбы с преступностью. Они были озабочены главным образом расширением прав подозреваемых, обвиняемых, подсудимых и их защитников, но отнюдь не безопасностью правопослушных граждан, пострадавших от преступлений¹.

Он существенно и необоснованно снижал оперативно-следственные доказательственные возможности правоохранительных органов и их настрой на эффективную борьбу с преступностью. УПК РФ был принят 18 декабря 2001 г. и вступал в силу с 1 июля 2002 г., но уже в период окончательного прохождения в Федеральном собрании, несмотря на продолжающийся рост реальной преступности, его идеи о расширяющейся безнаказанности повлияли на ее уровень. А в 2002 г. раскрываемость преступлений снизилась на 25,5%, общий уровень учтенной преступности - - на 15%, тяжких и особо тяжких преступлений - - на 24%, экологических - - на 25%, краж - - на 27%, угонов автотранспорта - - на 43%, умышленных поджогов - - на 44% и т.д.

Преступность - - явление инерционное. Поэтому даже при самых результативных мерах ее предупреждения она объективно не может снизиться в течение года на такие большие величины. В США, например, во время президентства Б. Клинтона были приняты жесточайшие законы о борьбе с насильственной преступностью и выделено на

¹ В «Известиях» (23 мая 2003 г.) была опубликована статья с характерным названием «Такое впечатление, что новый УПК писали преступники и их адвокаты».

ее предупреждение и организацию борьбы с ней 30,2 млрд долларов. С1992 г. по 2000 г. преступность в США постепенно снизилась на 22%, а с окончанием этой политики с 2001 г. преступность вновь стала расти.

Необоснованное снижение преступности и эффективности борьбы с ней в связи новым УПК учеными и практиками прогнозировалось в первые месяцы его действия¹. Изменения в УПК стали вноситься еще до его вступления в силу. В течение первого года его применения было принято 11 законов, в той или иной мере изменивших содержание кодекса и внесших в него несколько сотен изменений и дополнений. Манипуляция с криминальной статистикой и политически ангажированная практика законодательной деятельности подрывает борьбу с преступностью и надежность экстраполяционных методов криминологического прогнозирования и планирования.

Экстраполяция успешнее применяется при кратковременных прогнозах. Чем меньше срок прогноза, тем выше может быть его точность, так как изменения в обществе при небольших сроках прогноза точнее просчитываются.

Метод экспертных оценок в криминологическом прогнозировании дополняет экстраполяцию. Он представляет собой специфическую форму опроса (анкетирования) высококвалифицированных и опытных специалистов (криминологов, социологов, экономистов, психологов и др.) для установления возможных тенденций преступности и ее причинной базы в прогнозируемый период. Этот метод пригоден для среднесрочного и долгосрочного прогнозирования при отсутствии необходимой основы использования других, более точных прогностических методик. Его недостатком является субъективный и неформализованный характер прогностических оценок.

Повысить их надежность и перевести в количественные показатели помогает ряд способов:

а) правильный подбор экспертов;

б) всесторонняя оценка их компетентности;

в) продуманная и обоснованная методика опроса;

г) применение статистико-математических приемов обобщений экспертных оце
нок;

д) расчет степени согласованности (конкордации) мнений экспертов;

е) сопоставление экспертных оценок с результатами объективных методов про
гнозирования преступности; и др.

¹ См.: Материалы научно практической конференции на тему «Правовая и криминологическая оценка нового УПК РФ», организованной Московским исследовательским центром по проблемам организованной преступности и коррупции при Институте государства и права РАН и Американским университетом (г. Вашингтон) 19—20 марта 2002 г. // Журнал «Государство и право». 2002. № 9. С. 89—120.

Метод моделированияпреступности в прогностических целях предполагает построение математических моделей преступности, анализ которых в различных обстоятельствах может заменить в известных пределах изучение будущей преступности. Под моделью в широком понимании подразумевается реальный или мысленный образ (изображение, описание, схема, чертеж, графики т.п.) или прообраз каких-либо объектов (явлении), используемый при определенных условиях в качестве их «заместителя». Создание удовлетворительной модели преступности в целях изучения и прогнозирования последней является делом перспективным. Функции прогнозирования могут выполнять лишь модели идеальные, построенные в виде схем, формул, матриц. В настоящее время выделяются два направления математического моделирования преступности: а) моделирование преступности в виде уравнения множественной регрессии; б) матричное моделирование преступности. На основе обширной статистической отчетности в России, охватывающей сотни тысяч показателей, и широкого применения ЭВМ при их анализе применение математического моделирования в целях прогнозирования преступности является делом вполне реальным.

Попытки прогнозирования преступности в СССР и в России предпринимались с начала 70-х гг. Первый прогноз был составлен в 1970-71 гг. в союзном МВД на 1971—75 гг. на основе экспертного опроса 100 ученых и практиков¹. Однако это важное начинание, продержавшееся несколько лет, не переросло в системное прогнозирование преступности. Практика не проявила к нему необходимого интереса, так как ее интересовала сиюминутная «отдача», выраженная в благополучной отчетности.

В конце 80-х гг. в СССР, а затем в России МВД вернулось к этой проблематике, и она как-то развивается до настоящего времени. При всех недостатках ведомственного прогноза он выполняет определенную функцию в организации борьбы с преступностью и в развитии методов прогнозирования².

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: