Прогноз преступности в мире и в России

Прогноз преступности в мире,в его отдельных регионах и странах в начале третьего тысячелетия неблагоприятен. Это не означает, что всюду следует ожидать высоких темпов прироста преступности или выравнивания ее интенсивности. Традиционные различия по регионам и странам в характере преступности, ее уровне, структуре, динамике и даже темпах прироста скорее всего сохранятся, поскольку их причины являются глубинными. Но наряду с этим будут и ситуационные различия. Общая результирующая преступности в мире будет ползти вверх. Средний прирост ее может составлять 3—5 и более процентов в год¹.

К такому пессимистическому варианту прогноза приводит и экстраполяция имеющихся тенденций, и экспертные оценки возможной криминологической обстановки в мире, и моделирование причинной базы преступности будущего, и широкий системный анализ всей совокупности криминологически значимых сведений прошлого, настоящего и возможного будущего. Частные отклонения могут не приниматься в расчет, так как они не изменяют общих глобальных тенденций. Но общество, как уже говорилось, - - система открытая, и его будущее является не только продолжением прошлого и настоящего. Социальные мутации могут быть почти неожиданными.

Мировой криминологический анализ показывает: преступность в мире в 50-90-е гг. прошлого века возросла в среднем в 3—4 раза, на территории бывшего СССР — в 6—8 раз, в США - - в 7—8 раз, в Великобритании и Швеции - - в 6—7 раз, во Франции - - в 5—6 раз, в Германии - - в 3—4 раза, в Японии - - в 1,5—2 раза и т.д. Поданным Четвертого обзора ООН за 1985—90 гг., преступность в мире увеличивалась в среднем на 5% в год. И эта тенденция продолжается².

¹ См.: С. 455-482.

² Здесь и далее приводятся данные из книги Лунеева В.В. «Преступность XX в. Ми
ровые, региональные и российские тенденции». М., 1997.

Аналогичные результаты были получены и при анализе различных видов преступного поведения. Наиболее интенсивно росла корыстная преступность. Предсказания французского историка Эрнеста Ре-нана, сделанные в конце XIX столетия, о том, что «тенденция нашей эпохи стремится к тому, чтобы заместить во всем моральные двигатели материальными»¹ , сбываются и в криминальной деятельности. Особенно интенсивно росло число краж, грабежей, мошенничества, злоупотреблений, присвоений, коррупции, взяточничества и т.д. Темпы роста насильственных преступлений были несколько ниже корыстных, но они тоже заметно увеличивались. За эти 30—40 лет широко распространилась как в отдельных странах, так и в мире в целом организованная преступность, а также незаконный оборот оружия, радиоактивных и химических веществ. Возрос терроризм, в том числе и транснациональный. Можно даже констатировать, что он дошел до предела терпимости стран и народов. Нет данных о снижении преступности среди политических и правящих элит. Растет преступность военнослужащих, несовершеннолетних, женщин, увеличилось число повторных и рецидивных деяний.

В основе пессимистических выводов лежит ожидаемый усредненный 6—8-тысячный коэффициент преступности. Реально ли его достижение в двухтысячные годы? Обратимся к данным сегодняшнего дня. Число учтенных преступлений на 100 тыс. населения в 90-е гг. составило в США (с учетом всех преступлений, а не только индексных) около 15 тыс., в Швеции - • 14, в Дании —: 10,5, в Германии - - 8,3, во Франции - - 6,7, в Австрии - - 6,3 тыс. Этот перечень может быть продолжен. Особо кримино-генны крупные мегаполисы, где уровень преступности в 2—3 раза выше. Таким образом, достижение в двухтысячные годы прогнозируемого уровня в мире в целом вполне реально. Общий среднегодовой прирост населения Земли ныне составляет 1--1,5%, а преступности - - около 5% в год. С учетом латентных преступлений разрыв между темпами прироста населения и преступности может быть еще большим.

Экстраполяция динамических рядов уровня латентности преступности, числа выявляемых преступников, раскрываемости преступлений, судимости и других показателей социально-правового контроля также не сулит ничего оптимистичного. Уровень латентности увеличивается (или по крайней мере не уменьшается), раскрываемость преступлений и выявляемость правонарушителей не растет. На фоне роста преступности показатель судимости снижается. Абсолютные числа лиц, совершивших преступления и по разным причинам не понесших

¹ Ренан Э. Де-Саси и либеральная школа // Поли. собр. соч. В 12 т. Киев, 1902. Т. 3. С. 12.

наказания, растут. Контроль над преступностью в прогнозируемый период, скорее всего, сохранится на нынешнем уровне со слабой тенденцией к улучшению. Более того, дальнейшее отставание социально-правового контроля от растущей преступности может явиться дополнительным криминогенным фактором, детерминирующим ее более интенсивный рост.

Наряду с интенсификацией преступности будут усиливаться давно сформировавшиеся тенденции ее структурно-качественных изменений в направлении большей интеллектуализации, организованности, изощренности, вооруженности, технической оснащенности, приспосабливаемое/т, коррумпированности, выживаемости и самозащищенности.

С ростом преступности и ее общественной опасности прямо и сильно коррелирует динамика административных и иных правонарушений, аморальных явлений, пьянства, наркомании, токсикомании, самоубийств, проституции, бродяжничества, нищенства, распада семей, безотцовщины, детской беспризорности и безнадзорности, дезадаптации взрослых и детей, иных социальных отклонений, а также психических расстройств и других фоновых явлений. Есть объективные основания к тому, что в ближайшие годы девиантное поведение и иные фоновые явления будут возрастать, а значит, и расширится причинная база преступности. Во всяком случае и по этим признакам у нас нет сколько-нибудь значимых доказательств снижения криминоген-ности социальных условий.

В прогнозировании преступности в мире и в России особо актуален вопрос об учете глобализации- - осевой проблемы XXI в. Влияние ее многозначно. Она, как очень сложный и противоречивый процесс, является одновременно и криминогенной (способствующей преступности) и антикриминогенной (содействующей предупреждению преступности)¹ . Причем криминогенность глобализации намного превышает ее антикриминогенные возможности. И это положение является исходным при ее комплексной криминологической оценке.

Можно говорить о существенном и специфическом вкладе глобализации по меньшей мере в несколько криминологически значимых аспектов:

1) в совокупность причин и условий преступности и ее различных видов;

2) в возникновение новых форм и видов общественно опасной деятельности;

¹ См.: Мартин Г.-П., ШуманX. Западня глобализации. Атака на процветание и демократию/Пер, с нем. М., 2001; Уткин А.И. Глобализация: процесс и осмысление. М., 2002; Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции / Пер. с англ. М., 2003; Лунеев В.В. Глобализация и преступность// Государство и право. 2003. № 6. С. 115—118.

в расширение сферы преступного в уголовном законодательстве;

3) в транснационализацию преступности (особенно организованной);

4) в расширение международного сотрудничества в борьбе с преступностью.

Первая криминологически значимая проблема — проблема занятости и связанный с ней уровень жизни.Глобалисты-прагматики оценивают ее с помощью пары цифр 20 : 80. При глобализации мира, которая в состоянии будет использовать все достижения научно-технического прогресса, в XXI в. будет достаточно 20% образованного населения, работающих на современном оборудовании. А остальные 80% останутся лишними, без работы и средств к существованию, живущих на социальные пособия.

Поданным ООН, еще в 1960 г. богатство 20% состоятельного населения в мире в 30 раз превосходило имущество 20% бедных землян, а к концу XX в. разрыв увеличился до 80 раз. Богатство трех наиболее богатых людей превышает доход 600 млн человек, живущих в 36 бедных странах мира. К началу XXI столетия существующая пропасть между бедностью и богатством неимоверно расширилась. Глобализация интенсифицирует распространение глобального неравенства.

В этом направлении интенсивно движется и Россия. Россияне в числе золотого миллиарда и управителей глобализации пока не значатся. По данным отечественных социологов, децильный коэффициент в нашей стране достигает 100-кратной величины. Расширяющаяся пропасть между бедностью и богатством - - огромная криминологическая проблема для нашей страны и мира в целом. Нищета, социальная несправедливость и вопиющее социально-экономическое неравенство - - наиболее сильные мотиваторы растущей преступности, экстремизма и терроризма.

Вторая криминологически значимая проблема - - проблема рынков финансовых спекуляций в глобализирующем мире.Более 80% финансового капитала ныне находится в свободном плавании и не имеет реального материального наполнения. Это рынок, где деньги делают деньги, то есть рынок игроков в рулетку. Финансовые рынки глобализированы. Благодаря компьютерным технологиям финансовый рынок, львиная доля которого является рынком финансовых спекуляций, железным обручем стянул все страны вокруг крупнейших финансовых магнатов стран золотого миллиарда. Это позволяет им в зависимости от своих интересов ставить те или иные страны на грань финансового краха. И система этих крахов давно началась.

К такому выводу приходят не только российские авторы, но и американские, немецкие, английские. Сегодняшний спад на фондовых рынках США является всего лишь симптомом, к тому же запоздалым,

говорящим о более глубоких проблемах, поражающих мировую экономику. Финансовые потрясения в условиях глобализации провоцируют экономические, социальные и политические кризисы, а последние детерминируют новые серьезные ухудшения криминологической обстановки в мире и отдельных странах.

Третья криминологически значимая проблема — проблема существенного снижения возможностей национальных правительств в управлении обществом, в предупреждении преступности и борьбе с ней.Главными проблемами являются две: глобализация и локализация, которые составляют на сегодняшний день для мирового сообщества два противоречивых мировых вызова.

Глобализациядиктует, чтобы национальные правительства стремились к заключению соглашений с другими национальными правительствами, международными и другими наднациональными организациями (МВФ, ЕС, ВТО, ОПЕК и пр.), в том числе военными (НАТО), неправительственными организациями и многонациональными корпорациями, роль которых чрезвычайно усиливается. Они принимают на себя функции международных субъектов, попирают самостоятельность суверенных государств и диктуют им (вопреки ООН) свою волю.

Интересами транснациональных компаний, которые становятся главными хозяевами жизни, являются собственное развитие, прибыль и сверхприбыль. Их вряд ли могут интересовать социальные, жилищные, образовательные, культурные и криминологические проблемы на территориях тех государств, где они действуют, если это не ограничивает достижение их прибыли. Существенное ограничение власти и возможностей национальных правительств и превращение их в марионеток глобального бизнеса приведет к хаосу, а хаос — к безграничной преступности.

Вторая часть проблемы - - локализация.Она требует, чтобы национальные правительства договаривались («делились») с регионами и городами по вопросам разделения ответственности через субнациональные институты. И здесь идет уже децентрализация оставшейся власти, а часто и распад стран, который наднациональными военными и экономическими образованиями может быть сочтен выгодным и ими поддержанным (например, Чечня). Ожидается, что на земле может образоваться до 500 государств. Тогда в глобальном масштабе свершится давний принцип правителей: разделяй и властвуй.

Глобализация и локализация — два противоречивых требования, которые по правилам двойных стандартов сильными мира сего и зависимыми от них наднациональными образованиями могут толковаться, исходя из их собственных интересов.

Таким образом, и глобализация, и локализация несут в себе существенные условия для разрастания преступности, в том числе транснациональной, организованной и террористической. Правда, глобальный терроризм, от которого и сильные мира сего не имеют средств защиты, заставляет уже сейчас объединяться для общей борьбы с общим врагом. Но этот общий враг составляет не более десятой доли процента в структуре растущей, вездесущей и всепроникающей преступности, которая лежит тяжелым бременем на народах, обществах и государствах, до которых управителям глобализации мало дела.

Перечень криминологических проблем, вытекающих из глобализации, можно было бы продолжить. Наряду с экономической и политической глоабализацией идет процесс криминальной глобализации в форме интенсивного развития транснациональной организованной преступности.

Криминологически значимые проблемы глобализации должны прогнозироваться и просчитываться заблаговременно как на уровне национальных мер борьбы с преступностью, так и на уровне международно-правовых мер.

Процесс глобализации уже неустраним, но он должен идти эволюционным путем при параллельном научном и правовом обеспечении со стороны ООН, других полномочных международных организаций и всех стран мира.

Оставим за рамками прогнозного криминологического анализа социально-экономическую и политико-правовую ситуацию в мире, в отдельных его регионах и странах. Она сложна, противоречива и далеко не однозначна применительно к прогнозируемой преступности. Она неодинаково влияет на рост преступности в развитых, развивающихся и переходных странах. Многообразие современных социально-экономических детерминант так велико, что они, с одной стороны, обусловливают преступность нищеты и слабоадаптированных субъектов, а с другой - - не удерживают от преступности богатых, интеллектуально развитых и высокопоставленных лиц.

В итоге, к каким бы сторонам и аспектам самой преступности, ее фоновых явлений, социально-экономических и политико-правовых детерминант ни обратиться, трудно найти убедительные доказательства, противоречащие нашему основному прогностическому выводу о продолжающемся интенсивном росте преступности в период перехода от одного тысячелетия к другому, о выходе проблемы преступности на одно из первых мест среди мировых и национальных угроз.

При всех особенностях исторического развития России (СССР) преступность в ней ныне развивается по давним мировым законам

(растет быстрее, чем численность населения), хотя и с известной советской и российской спецификой. Во всяком случае, прогностические предположения о развитии преступности в мире в двухтысячные годы полностью распространяются и на возможные тенденции отечественной преступности. Различия могут быть лишь в количественных значениях. Регистрируемая преступность в России в связи со значительным уровнем латентности в ближайшее пятилетие не достигнет 6—8-тысячного уровня преступлений в расчете на 100 тыс. населения. Реальная преступность (учтенная + латентная) уже подошла вплотную к 6—8-тысячному уровню в расчете на 100 тыс. населения, а по абсолютным показателям - - к 10—12 млн преступлений в год (при регистрации в 2000 г. около 3 млн).

В большинстве своих ипостасей российская преступность стала характеризоваться ярко выраженной корыстной направленностью.«Око-рыствуется» даже бытовое насилие. Идет процесс относительного вытеснения из сферы корыстной преступности примитивного уголовного типа интеллектуальным и предприимчивым преступником, пользующимся новыми, более изощренными способами и формами преступной деятельности и отвергающим любую мораль, в том числе и старую воровскую. Продолжается усиление криминальной направленности в коммерческой деятельности. Этому способствует и беспомощность правоохранительных органов, и загруженность судов, и отсутствие эффективной службы судебных исполнителей.

Общеуголовная корыстная преступность (кражм, грабежи, разбои) стимулируется снижением у населения порога требовательности к источникам приобретения товаров и расширением круга потенциальных покупателей краденого. С корыстной мотивацией сочетаются агрессивно-разрушительные побуждения противоправного поведения, сопровождающегося насилием и уничтожением материальных ценностей.

Растет насилие.Оно приобретает все более «результативный» характер (уменьшение доли покушений) с очень тяжелыми последствиями. Насилие коррелирует с интенсивным ростом хищений и утрат оружия и боеприпасов, нелегальным распространением их в стране и со все более широким применением в преступной деятельности. «Кадровая» база корыстной, корыстно-насильственной и насильственной преступности постоянно расширяется в связи с увеличением маргинального слоя безработных и бездомных, особенно среди беженцев, молодежи и подростков.

В результате беспрецедентного расслоения общества, растущей безработицы и сокращения армии на социальное «дно» попадает значительное число квалифицированных специалистов. Это усиливает

процесс «интеллектуализации» и профессионализации преступности. Особые качественные изменения связаны с появлением в криминальной среде хозяйственных руководителей, офицеров, специалистов по технологиям, анализу информации, владеющих оружием, и т.д.

Уровень отдельных видов учтенных преступлений в прогнозируемый период будет расти. Но этот рост не будет равномерным и сопряженным. Тяжкие преступления станут расти более интенсивно, чем иные, корыстные или насильственные, а организованные и фупповые преступления -более интенсивно, чем одиночные, и т.д. Предполагаемые структурные сдвиги связаны не только с неравномерным ростом различных фупп преступлений, но и с неравноценным учетом их. Исходя из офаниченных возможностей правоохранительных органов более полно будут учитываться тяжкие (которые нельзя скрыть) и очевидные (которые не требуют расследования) деяния. Это приведет к дальнейшим структурным перекосам учтенной преступности, на фоне которых будет увеличиваться латентная экономическая и другая «глубинная» преступность.

Темпы прироста реальной корыстной преступности останутся в прогнозируемый период наиболее высокими (до 10—15% и более в год). Одновременно будет снижаться их раскрываемость и расти латентность. Но и в этом случае учтенная корыстная преступность будет расти интенсивнее других видов. Ее доля в структуре регистрируемой преступности приблизится к 90%. В прогнозируемый период получат распространение новые способы совершения преступлений с использованием формирующихся рыночных отношений и современных достижений науки и техники: фиктивные хозяйственные операции, создание лжепредприятий, махинации с ценными бумагами, незаконная эмиссия ценных бумаг, хищения путем внедрения в телекоммуникационные и компьютерные сети банков, промышленный шпионаж, посягательства на интеллектуальную собственность, нарушения патентных прав, нецелевое использование кредитов, налоговые преступления и др.

Насильственные преступления, особенно терроризм, умышленные убийства, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и насильственно-корыстные деяния (бандитизм, разбой, грабеж, вымогательство) могут увеличиваться в среднем на 5—10% в год. Официальная раскрываемость их может стабилизироваться, и она будет выше раскрываемости корыстных и особенно экономических преступлений.

Дальнейший рост организованной преступности может существенно зависеть от способности (и возможностей) правоохранительных органов развернуть декларируемую борьбу против ее высшей формы -институциональной мафиозной преступности, связанной с использованием государственных, общественных и политических институтов.

Организованная преступность в еще большей мере станет «сдвигаться» к поставкам незаконных («иррациональных») товаров и услуг (оружие, алкоголь, наркотики, секс-бизнес и др.), не упуская из своих рук контрабандный ввоз и вывоз высокодоходных товаров, металлов, энергоресурсов, сырья и т.д. Российская организованная преступность разных оттенков продолжит стремиться к транснациональной криминальной деятельности, к расширению своих контактов с международными преступными организациями. Иностранные и отечественные организованные преступники имеют общие интересы: заполнить огромный рынок России «иррациональными» товарами и услугами, использовать ее «неисчерпаемые» ресурсы в дальнейшей контрабандной деятельности и извлечь максимальную пользу из правовых «дыр» России при отмывании грязных денег, приватизации (скупке) за бесценок государственных предприятий и приобретении недвижимости.

Особо тревожным может оказаться рост преступности маргинальных слоев, главным образом молодежных, оставшихся на обочине реформ и приватизации, обучения и сколько-нибудь престижных форм труда. К ним примыкают беженцы и незаконные эмигранты из других стран. Многие из них уже сейчас хорошо усвоили криминальные уроки нецивилизованного рынка и ничего не умеют делать, кроме совершения преступлений. Более высокими темпами, чем раньше, будет проходить включение малолетних (не достигших 14 лет) в совершение противоправных деяний. Может возникнуть вопрос о снижении возраста правонарушителей для привлечения к уголовной ответственности.

Доминирующей криминологической тенденцией на ближайшие годы останется рост преступности в мире, повышение ее тяжести и общественной опасности с одновременным отставанием социально -правового контроля от растущей мобильной и мимикрирующей криминализации общественных отношений. Эффективность и гуманность вновь «сталкиваются лбами». Их противостояние имеет более глубокие причины.

Именно в связи с этим человеческое сообщество в конце XX в. оказалось в криминальном капкане,выйти из которого без критического пересмотра устоявшихся стратегий, видимо, не удастся.

Тоталитаризм различных мастей (коммунистический, фашистский, националистический, религиозно-фундаменталистский и т.д.) чрезвычайной жестокостью и насилием может удерживать традиционную уголовную преступность на относительно низком уровне, но он криминален по своей природе и методам управления обществом, которые, по сути, являются преступностью властей против народа. Эта составляющая преступности представляет основную опасность.

Либеральная демократия, являющаяся магистральным направлением политического и гуманистического развития человеческого общества в текущем столетии, отвергает дискреционные злоупотребления (преступления) властей против своего народа и нарушения его неотъемлемых прав, но она все меньше и меньше справляется с интенсивно растущей, действующей без правил и признающей только грубую силу преступностью. Демократическая власть, борясь с преступностью, действует в рамках демократически принятых законов, но это не избавляет ее от коррупции и других должностных злоупотреблений, хотя они не так опасны, как репрессии тоталитарного режима. Особенно беспомощным в борьбе с преступностью на современном этапе является российский либерализм (как его представляют себе правые теоретики), отвергающий (из-за боязни упрека в авторитарных устремлениях - - синдром 1937 г.) эффективный социально-правовой контроль, который свойствен демократическим странам.

Человеческое сообщество в третьем тысячелетии вынуждено будет более интенсивно искать достойный выход из криминального капкана, в который оно себя загнало. На уровне сегодняшних представлений этот выход состоит в расширении и углублении социально-правового контроля над противоправным поведением, криминологического и уголовно-правового контроля. У каждого народа преступность зависит от того, насколько он исторически способен к самоконтролю, насколько он хочет и умеет себя контролировать, удерживать, насколько он осознал диалектику свободы и необходимости. Речь идет не о тотальном дискреционном контроле, а о социально-правовом контроле, основанном на законах, принятых демократическим путем.Разновидностями такого контроля являются: экономический, финансовый, бюджетный, валютный, налоговый, таможенный, пограничный, экологический, санитарный контроль. Поэтому опережающая борьба с преступностью отходит от уголовно-правовых отраслей права к цивильным: гражданскому, финансовому, бюджетному, валютному, налоговому, предпринимательскому, банковскому и т.д.¹

Ближайшее будущее человечества - - свободное демократическое общество, но с надежным дифференцированным и жестким социально-правовым контролем за реальными и возможными криминальными процессами. Именно за процессами, а не за людьми. Только на этом пути можно будет удерживать преступность и другие девиации на социально терпимом уровне. Многовековая история человечества показывает, что оно

¹ См., например: Предупреждение организованной и коррупционной преступности средствами различных отраслей права: Сборник материалов научно-практических конференций. Под ред. В.В. Лунеева. М., 2002.

всегда находило в себе и силы, и средства для принятия судьбоносных решений. Нет сомнения в том, что оно найдет выход и на этот раз. Его контуры практически намечены были в ушедшем столетии. Девизом Девятого конгресса ООН о предупреждении преступности и уголовном правосудии был: «Меньше преступности, больше правосудия». В нем выражена основная стратегия борьбы с преступностью нашего времени. Десятый Конгресс ООН (2000 г.) в своей Венской декларации призвал к международному сотрудничеству в борьбе с преступностью в связи с новыми вызовами XXI в.¹

Контрольные вопросы:

1. Понятие криминологического прогнозирования.

2. Виды криминологического прогнозирования.

3. Криминологическое прогнозирование преступности и его методы.

4. Криминологическое прогнозирование индивидуального преступного
поведения и методы прогноза.

5. Криминологическое прогнозирование общественно опасного поведе
ния в целях его криминализации.

6. Прогноз преступности в мире на ближайшие годы.

7. Прогноз преступности в России на ближайшие годы.

¹ См.: Лунеев В.В. Десятый конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, его место в истории конгрессов // Государство и право. 2000. № 9. С. 95-100.

Особенная часть

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: