Прогнозирование общественно опасного поведения

И криминализации деяний

Этот вид криминологического прогнозирования имеет особое значение в практической реализации одного из важных аспектов уголовной

¹ См.: Антонян Ю.М., Бяувштейн Ю.Д. Методы моделирования в изучении преступника и преступного поведения. М., 1974; ЗакалюкА.Л. Указ, соч.; и др.

политики — своевременного определения круга деяний, которые должны признаваться преступлениями.

Из уголовного права нам известно, что преступление — деяние общественно опасное, т.е. причиняющее существенный вред личности, ее правам и свободам, собственности, общественному порядку, общественной безопасности, окружающей среде, конституционному строю и т.д. Общественная опасность- - первый основной объективный признак преступления. Однако никакое социально вредное поведение не является преступным до тех пор, пока оно не будет признано таковым государством в строго определенном законом порядке. Еще древними было установлено правило: «Nullum crimen sine lege» (нет преступления без закона). Признание деяния преступлением являетсявторым основным признаком преступления, но признаком формальным и, можно сказать, субъективным, так как в конечном счете признание или непризнание реального общественно опасного деяния преступным зависит от борьбы мнений людей, осуществляющих законодательную деятельность.

Процесс признания определенных видов деяний преступными и уголовно наказуемыми именуется криминализацией.Ее понятие, основания, условия и возможности были относительно полно разработаны социологией уголовного права¹. Криминологический аспект криминализации связан с выявлением, анализом и прогнозированием развития новых общественно опасных деяний в целях их своевременного возведения в ранг преступления.

В прагматическом обществе, становление которого декларировано в нашей стране, между социологическими и криминологическими данными, с одной стороны, и уголовным правом (законодательством) - - с другой, если они не идеологизированы, не политизированы и не догматизированы, не может быть непримиримых противоречий. Когда социология и криминология, объективно (!) отражая криминальную реальность, свидетельствуют о каком-то новом общественно опасном явлении, которое не контролируется действующим законодательством и не вписывается в привычные уголовно-правовые схемы, то прагматическая уголовно-правовая наука и законодатель, если они действительно озабочены общественной безопасностью, должны адекватно, своевременно и цивилизованно реагировать на вызовы криминальной реальности.

В реальной жизни процессы криминологического, социологического и уголовно-правового осознания новых общественно опасных деяний в силу множества объективных и субъективных причин имеют

¹ См.: Основания уголовно-правового запрета: Криминализация и декриминализация / Под ред. В.Н. Кудрявцева, A.M. Яковлева. М., 1982.

разные «скорости», в связи с чем криминализация деяний может быть опережающей, своевременной и запоздалой.

Опережающаякриминализация строится на относительно надежном прогнозе законодателя о том, что определенные действия (бездействие) в ближайшем будущем или с наступлением определенной ситуации могут стать общественно опасными, а следовательно, они должны быть заблаговременно криминализированы.

Во время принятия УК РСФСР 1960 г. не было войны, но в разделе «Воинские преступления» предусматривалось до 20 квалифицированных составов преступлений, совершение которых в военное время должно наказываться более строго. Кроме того, были предусмотрены специальные виды воинских деяний, совершение которых возможно только во время войны: сдача или оставление противнику средств ведения войны (ст. 261), самовольное оставление поля сражения или отказ действовать оружием (ст. 263), добровольная сдача в плен (ст. 264) и др.

В УК РФ 1996 г. таких составов и видов деяний не предусмотрено, но в основополагающей статье раздела «Преступления против военной службы» говорится, что уголовная ответственность за преступления против военной службы, совершенные в военное время либо в боевой обстановке, определяются законодательством Российской Федерации военного времени (ч. 3 ст. 331).

Своевременнаякриминализация также строится на относительно надежном прогнозе законодателя о том, что развитие общественных отношений в заданном направлении превратит отдельные и малозначительные действия (бездействие) в массовые тяжкие и особо тяжкие деяния. Примером может служить абсолютное большинство преступлений в сфере экономической деятельности (гл. 22 УК РФ), некоторые из которых были криминализированы в период перестройки при дополнении и изменении УК РСФСР 1960 г.

Запоздалаякриминализация деяний осуществляется под давлением общественно опасных реалий, когда дальнейшее затягивание процесса ее осуществления грозит серьезными последствиями для личности, ее прав, экономики, безопасности и других общественных отношений. Примером может служить неоправданное затягивание криминализации организованной преступности, которая произошла после десятилетних споров и ожесточенной политической борьбы вокруг этой чрезвычайно актуальной проблемы. И это при наличии огромного опыта борьбы с организованной преступностью в других странах, убедительных рекомендаций ООН, общего «беспредела» и других важных оснований. России, видимо, нужно было пройти через собственную большую кровь, через доминирование теневой экономики,

криминальный захват общенародной собственности преступными кланами и общенациональный страх, чтобы начать осознавать организационную криминальную деятельность как тяжкую и особо тяжкую преступность. Аналогичная ситуация складывается с криминализацией новых неконтролируемых форм коррупции и других общественно опасных явлений последних лет.

Изучение преступности свидетельствует о двух основных ее тенденциях: тенденции ее абсолютного и относительного роста и тенденции отставания контроля над преступностью (общественно опасной деятельностью) от ее качественно-количественных изменений. Запоздалая криминализация деяний является одной из главных составляющих в тенденции отставания социально-правового контроля над преступностью от ее неблагоприятных изменений.Такое отставание наметилось во второй половине XX столетия, когда особо интенсивно стал увеличиваться уровень преступности в связи с появлением «новых» деяний вследствие научно-технической, информационной, экономической, сексуальной и прочих революций на фоне одновременно развивающихся гуманистических устремлений народов. Эти два процесса: негативный (рост преступности) и позитивный (гуманизация жизни) далеко не всегда согласовывались в праве — как по времени, так и по содержанию. Подобное рассогласование было особо значительным в нашей стране с середины 80-х гг.

До 60-х гг. в уголовном законодательстве СССР существовала аналогия, позволяющая привлекать к уголовной ответственности лиц за совершение действий, не предусмотренных в законе. После ее отмены до перестройки в СССР (1985—90 гг.) и рыночного реформирования в России (1991—2002 гг.) криминологическая проблема прогнозирования общественно опасных деяний в целях их своевременной криминализации не была столь актуальной, хотя изменения и дополнения уголовного законодательства были практически непрерывными.

За четыре года действия УК РСФСР 1922 г. в него было внесено 159 изменений и дополнений (51 — в Общую часть, 108 — в Особенную). Из 171 статьи Особенной части было изменено 65. Ряд статей изменялись неоднократно. За 35 лет действия УК РСФСР 1926 г. в него было внесено 180 изменений и дополнений (50 - - в Общую часть, 130 — в Особенную). Из 150 статей Особенной части изменениям подверглись 49. Некоторые статьи изменялись по 2, 3, 4, 12 раз. В Кодекс было внесено 46 новых статей, дополнивших его 72 составами преступлений. Было исключено 15 статей, предусматривающих 31 состав преступлений. Всего за 1930—58 гг. было криминализировано 85 деяний, в результате чего уголовное законодательство пополнилось

136 составами¹. Все эти годы уголовная ответственность усиливалась, смягчалась, сужалась, расширялась и т.д.

За 37 лет действия УК РСФСР 1960 г. в него было внесено около 700 изменений и дополнений. Особенная часть старого УК изменилась фундаментальным образом. В нее было внесено более 120 новых статей и исключено 38. Почти половина этих изменений произведена после суверенизации России, т.е. с 1991 г. При принятии УК 1996 г. в его Особенную часть было внесено около 70 статей, предусматривающих уголовную ответственность за новые деяния против жизни и здоровья (принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации), против конституционных прав и свобод человека и гражданина (нарушение неприкосновенности частной жизни), в сфере экономической деятельности (воспрепятствование законной предпринимательской деятельности и еще около 20 статей), против интересов службы в коммерческих и иных организациях (злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп и др.), против общественной безопасности (организация преступного сообщества, вандализм и др.), против здоровья населения и общественной безопасности, против государственной власти, правосудия, порядка управления, военной службы, мира и безопасности человечества, а также за экологические преступления и преступления в сфере компьютерной информации.

В основе многочисленных изменений и дополнений уголовного законодательства советского периода лежали требования усиления идеологического и репрессивного контроля над народом в связи с объективным ослаблением тоталитаризма, вынужденной гуманизацией уголовной ответственности после сталинизма, появлением новых общественно опасных деяний - - реальных (захват заложников, похищение человека, торговля несовершеннолетними, терроризм и т.д.) и надуманных (приписки и другие искажения отчетности о выполнении планов, скупка для скармливания или скармливание скоту и птице хлеба и других хлебопродуктов, распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй, и т.д.). Криминализация абсолютного большинства подобных новых деяний не опиралась на прогностические выводы. Она была идеологически обусловленной или спонтанно-волюнтаристской (по какому-то частному случаю) либо вынуждалась общественно опасными реалиями.

С переходом к менее стабильному, динамично меняющемуся, плюралистическому, прагматическому и открытому демократическому обществу

¹ См.: Основания уголовно-правового запрета: Криминализация и декриминализация. М., 1982. С. 73-101.

свободных рыночных отношений со сложной многоэтапной системой прохождения законопроектов через Государственную Думу, Совет Федерации и Президента РФ законотворческая и законодательная деятельность существенно осложнилась. Криминализация новых деяний требовала фактических и правовых оснований, прогнозных выводов о возможных тенденциях новых деяний и предполагаемых последствиях их криминализации. В этих условиях прогноз общественно опасных деяний в целях их криминализации становится объективно необходимым.

Рассматриваемый вид криминологического прогнозирования является наиболее сложным. Предыдущие виды прогнозирования опирались на официальные данные статистического наблюдения, а при их неполноте - - на сведения специально организованных статистических и социологических наблюдений. Официального учета и отчетности о некриминализированных общественно опасных действиях и бездействии фактически не существует. Проведение специально организованных статистических наблюдений этих явлений также затруднено. Тем не менее эти действия (бездействие) объективно существуют, и их обобщения и анализ возможны. Особое значение при прогнозе тенденций общественно опасных, но некриминализированных явлений имеет направленность развития общества, криминальный опыт других стран, перед которыми стоят аналогичные проблемы, мировой опыт.

Конкретные методы прогнозирования те же: экстраполяция, экспертные опенки, моделирование. Но их фактическое наполнение также несколько иное.

Метод экстраполяциив этом случае применяется там, где есть возможность хоть как-то опереться на прямые или косвенные данные рядов динамики, поскольку появление новых видов деяний может фиксироваться в отдельных признаках имеющихся видов. Например, введение в 1962 г., т.е. после двухлетнего периода его действия, в УК РСФСР 1960 г. ст. 191.1 (сопротивление работнику милиции или народному дружиннику), 191.2 (посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника) было обусловлено больше идеологическими мотивами («идя навстречу пожеланиям общественности»), но были и некоторые косвенные данные о росте количества этих общественно опасных действий, которые улавливались на основании учета сопротивлений представителю общественности, выполняющему обязанности по охране общественного порядка (ст. 191), и умышленных убийств (п. «в» ст. 102). Уровень посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов постоянно растет. За 1993—96гг., например, число случаев гибели милиционеров увеличилось на 70% (до 319 убитых и 610 раненых). И это было одним из аргументов оставления этого состава

преступления в УК РФ 1996 г. (ст. 317), несмотря на наличие п. «б» ч. 2 ст. 105 (убийство лица в связи с осуществлением им служебной деятельности).

Вторым примером может служить статистическое обоснование криминализации организационной преступной деятельности. Задолго до криминализации организации преступного сообщества (ст. 210 УК РФ) наблюдался интенсивный рост групповых преступлений, особенно корыстных: в 1988 г. — на 34,5%, в 1989 г. — на 17,3% и т.д. В 1989 г. органы внутренних дел ввели ведомственный статистический критерий учета «совершение преступления организованной группой». За 1989—94 г. число таких групп увеличилось в 16,6 раза. В 1994 г. этот . критерий стал юридическим: он был введен в УК РСФСР в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность, и квалифицирующего признака в статьи о краже, грабеже, разбое, вымогательстве и др. (всего в 64 статьи).

Дедовщина (глумление старослужащих над молодыми солдатами) в войсках возникла в 6(Т-е гг. СГна №Ы1к<$ккщяз&&тг£ Jif^ffisazt' особо злостное хулиганство, но статистически в органах военной прокуратуры отслеживалась отдельно: в 1970—83 гг. число этих деяний выросло с 588 до 1782 (более чем в 3 раза). В 1984 г. было криминализировано новое воинское деяние (нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности - - ст. 244 УК РСФСР). И хотя эта криминализация не принесла желаемой пользы¹, рассматриваемое деяние сохранилось и в УК РФ (ст. 335).

В УК РСФСР 1926 г. имелась ст. 59, предусматривающая ответственность за хищение оружия. По УК РСФСР 1960 г. эти деяния стали квалифицироваться как обычное хищение государственного имущества, но косвенные данные свидетельствовали об интенсивном росте таких хищений. В 1967 г. эти деяния вновь были криминализированы (ст. 218.1). Хотя рост их числа от этого не приостановился: за 1968—90 гг. оно увеличилось более чем в 3 раза.

Можно привести множество аналогичных фактов использования метода экстраполяции на основе косвенных данных. Этот метод применим на базе не только криминальной статистики, но и демографической, экономической, социальной и др.

Метод экспертных оценок при прогнозировании общественно опасных деяний в целях их своевременной криминализации не имеет никаких ограничений. Наоборот, его возможности расширяются в связи

¹ См.: Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 1987. С.387-389.

с использованием законодательного опыта других стран, международных конвенций, резолюций и других документов, рекомендаций конгрессов ООН о предупреждении преступности и обращении с правонарушителями. Законотворческий опыт других стран особо полезен в данном виде криминологического прогнозирования тогда, когда тенденции социально-экономического развития России совпадают с направленностью развития стран, чей опыт используется.

Переход России в 90-е гг. к рыночной экономике, демократии, свободе, многопартийности, плюрализму мнений давал достаточные основания для использования в прогнозировании возможных новых общественно опасных действий (бездействия) опыта уголовно-правовой борьбы с аналогичными преступлениями в странах Западной Европы, Северной Америки, Японии и др. И хотя опыт каждой страны нередко уникален, есть общие закономерности. В развитых демократических странах с рыночной экономикой традиционно регистрировался высокий уровень преступности (особенно корыстной, экономической, организованной) и адекватно ей вырабатывался социально-правовой контроль. С первых лет переходного периода в России интенсивно росли указанные виды преступности, но с большим трудом осваивался опыт других стран в социально-правовом контроле над ней. Хотя криминологи вовремя все прогнозировали и разрабатывали необходимые законопроекты, они не были своевременно использованы законодателями.

Криминализация различных аспектов организованной преступности в УК РФ в значительной мере согласуется с законодательством США, Италии, Германии, Франции и других стран. Аналогичные параллели просматриваются в законодательном определении экономических, экологических, компьютерных деяний, преступлений против мира и безопасности человечества и др.

Опережающая криминализация некоторых деяний в России осуществлялась на основе международных норм, которые отражают практику других стран и мира в целом: пиратство - - ст. 227 УК РФ (Конвенция об открытом море 1958 г. и Конвенция ООН по морскому праву 1982 г.), геноцид - - ст. 357 (Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г.) и др. Этих составов не было в предыдущих УК, и они не особенно актуальны для современной России, но, ратифицировав эти конвенции, наша страна вошла в мировое правовое пространство.

Метод моделирования для прогнозирования новых общественно опасных деяний в целях их своевременной криминализации может использоваться лишь после серьезных разработок по квантификации (переводу качественных показателей в количественные) социальных,

экономических, демографических и криминологических явлений, свидетельствующих о нарастании общественной опасности каких-то действий, поскольку общественно опасные, но не криминализированные явления вообще не учитываются или учитываются косвенно и неполно. А это означает, что для моделирования прогнозируемых процессов пока нет достаточной статистической базы.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: