О странностях в образе жизни 12 глава

И воин заскрипел зубами.

– А ты хоть понимаешь, идиот, – опять обратился Йаарх к крестьянину, – что если бы вас хоть раз поймали, то по всей стране бы пошла война на уничтожение?..

– Не-а, господин! Так ведь принято! – крестьянин снова попытался вырваться из рук капитана.

– Свирольт, – обратился к нему Хранитель, – всыпьте ублюдку по первое число, да вышвырните вон. Он совсем дебил.

– Господин Йаарх! – голос стражника звенел металлом. – Мы в моей стране и это подданные моего короля. Поэтому, простите, но я буду судить их по нашим законам!

Сказав это, капитан упрямо набычился.

«Отступи, – посоветовал Меч. – Он абсолютно прав»

Хранитель хотел посмотреть в глаза стражника, но тот прятал взгляд. Он фыркнул и согласился, отходя в сторону:

– Хорошо, капитан. Это ваше дело!

Свирольт был рад, что Владыка не стал сердиться, ведь уступить он не мог – этого требовала его честь. Он с презрением посмотрел на ублюдка, из-за которого вся страна могла погибнуть в огне войны с хралами и процедил младшему из крестьян сквозь зубы, все еще переживая ужас от возможной смерти Хранителя:

– Ты! Возьми-ка топор и выруби для своего папочки кол потолще. А потом я заберу тебя с собой и отдам в Дом Удовольствий, благо морда у тебя относительно симпатичная.

Улыбка капитана напоминала оскал.

Молодой крестьянин забился, вытаращил от ужаса глаза и обделался. Аральф, держащий его, поморщился и с отвращением отвернулся.

– Не-ет!!! – раздался откуда-то из чащи дикий девчоночий вопль и прямо с дерева, стоящего невдалеке от них, соскочило нечто со с всклокоченными, непонятного цвета волосами, одетое в страшно грязную мешковину и кинулось к Йаарху, упав перед ним на колени и взвыв дурным голосом. Хранитель едва удержал удар, вовремя поняв, что перед ним едва ли шестнадцатилетняя, некрасивая и очень грязная девчонка. Все остальные уже стояли вокруг, обнажив мечи и приготовившись к бою.

– Отбой! – Крикнул им Йаарх. – Всего лишь девчонка.

Сорам поклонился ему, но меча не спрятал:

– Прости, старший брат. Но мало ли кто еще там может прятаться.

Хранитель лишь пожал плечами и вновь повернулся к юной крестьянке, которая, увидев, что на нее обратили внимание, тут же снова взвыла:

– Господин алур! Пощадите моих отца и брата! Умоляю вас!

– Проси капитана, – брезгливо бросил ей Йаарх. – Их судьбу решает он.

Она развернулась к Свирольту и запричитала:

– Благородный алур! Пощадите!..

Страж границы с отвращением отодвинулся от нее и процедил сквозь зубы:

– Проси Владыку принять тебя в уплату за их жизнь. Если он согласится, я так и быть оставлю их в живых.

Он ответил крестьянке лишь для того, чтобы не слышать ее пронзительных воплей и будучи абсолютно уверен, что Серый Убийца вышвырнет ее вон – кому нужна такая рабыня? Девчонка видимо думала так же, но все же, хоть и с гримасой отчаяния на лице, повернулась к Йаарху и выдавила из себя:

– Господин алур! Я, свободная девушка Торха из деревни Манатир, умоляю вас взять меня в ваши рабыни, чтобы выкупить своей свободой жизнь отца и брата.

И она с горьким, безнадежным плачем уронила голову на колени, ожидая презрительного отказа.

«А девчонка здорово рискует», – хмыкнул Меч.

«Почему? Ей то что, вернется к себе домой и все…»

«Когда в деревне узнают, а узнают обязательно, что ее не приняли в рабыни и ее родственники погибли, то ее ожидает точно такая же смерть»

«Почему?!» – опять взбеленился Йаарх.

«Если бы она не предложила себя в уплату, то ничего бы ей не было. Она сама выбрала, прекрасно зная, чем это чревато. Тебе-то до нее что за дело?»

Тон Совмещающего Разности был удивленным.

«Я – человек! – с яростью отрезал Хранитель. – И мне не за что обрекать это несчастное существо на смерть, тем более на столь жуткую. Почему же меня в этом проклятом мире все время заставляют что-то делать против воли?!»

«Да вышвырни ты эту девку и едем», – с недоумением протянул Меч, не понимая, почему его подопечный опять злится.

«А ты не подумал, – устало спросил его Йаарх, – кем я после этого буду себя чувствовать? Последней тварью?»

«У тебя просто избыток совести, парень! Поступай как знаешь, – раздраженно ответил ему Меч и умолк»

Торха стояла на коленях, вся дрожа и уже предчувствуя, как безразличные чужие руки подымут ее, радвинут ягодицы и в ее тело начнет ввинчиваться кол, когда услышала полный ярости голос:

– Я принимаю тебя! Встань!

Она с недоумением поднялась. Душа ее запела – какое счастье! Такой важный и красивый алур согласился взять ее, простую крестьянку, в свои личные рабыни. Ее отец и брат были спасены! Несмелая улыбка начала пробиваться на грязном лице девчонки. Все остальные, включая и двух крестьян, с недоумением смотрели в перекошенное дикой яростью лицо Владыки. Свирольт с брезгливостью отшвырнул крестьянина, который тут же рухнул на колени и принялся отбивать поклоны. Капитан ничего не понимал. Почему господин Йаарх согласился принять эту грязную девчонку, неужели же пожалел? Тогда почему же он так разъярен, что с ним сейчас и заговаривать-то опасно? Он осторожно отошел в сторону и стал там, стараясь быть как можно незаметнее. Аральф тоже отшвырнул своего крестьянина и, зажимая нос, побежал к ручью.

Йаарх тем временем постепенно успокаивался. Почему-то в мире Архр на него все время валилась ответственность за других, которой он совсем не хотел. Он глубоко подышал, чтобы отойти от гнева, привычным уже действием сдвинул Предел и создал очередной медальон, швырнув его девчонке с приказанием:

– Одень и не снимай никогда!

Она тут же выполнила приказ, продолжая с раздражавшей Хранителя собачьей преданностью смотреть ему прямо в глаза. Йаарх подошел к ней чуть поближе и содрогнулся – от девчонки воняло, она, похоже, не мылась несколько лет. Он фыркнул и приказал:

– Вон там ручей, пойди помойся.

И, обернувшись к своим кровным сестрам, спросил:

– Девочки, извините, но может у вас найдется какая-то одежонка для этого существа. Неудобно как-то везти ее в столицу в дерюге.

Рыженькая Икенах улыбнулась.

– Конечно, найдется, старший брат, – и тут же куда-то исчезла, появившись через некоторое время с парой штанов, рубахой и сапогами.

Он обернулся и увидел, что крестьянка с перекошенным от ужаса лицом не сдвинулась с места

– Ну что же ты стоишь? – раздраженно спросил Хранитель. – Я же сказал тебе идти мыться!

– Не губи, господин мой! – взвыла она, вновь рушась на колени. – Ведь мыться грех! Нам священник говорил! Небо покарает…

– Мыться грех? – переспросил Йаарх в полном отупении.

Тут нервы бедного землянина не выдержали и он сел прямо на траву, заливаясь истерическим смехом. Отсмеявшись, он махнул рукой:

– Да черт с тобой, не мойся. Возьми вон у рыжей девушки одежду и переоденься.

Икенах, фыркнув, бросила вещи возле колен грязнули и ушла к подругам.

– Это все мне?.. – потрясенно подняла на Хранителя огромные голубые глаза крестьянка.

– Да. Быстро переодевайся, нам некогда.

Девушка закивала и начала поспешно срывать с себя вонючие тряпки. Йаарх повернулся к хралам и попросил их:

– Братья, пожалуйста, попросите кого-то из своих запасных волгхоров нести ее.

Все четверо коротко поклонились.

И уже через несколько минут они вновь сидели на своих животных, готовясь продолжить путь. Йаарх оглянулся на свою новую рабыню – она сидела на большом, сером с подпалинами, волгхоре, изо всех сил вцепившись в седельные рукояти перед собой. Рот девушки был открыт. Хранитель хмыкнул про себя и хотел уже было командовать отъезд, когда уловил краем уха шепот молодого крестьянина своему спутнику:

– Я же говорил тебе, отец, что и белобрысая сучонка на что-то сгодится! А ты: свиньям скормим, свиньям скормим…

Йаарх медленно развернулся к ним всем телом и рявкнул:

– Ты! Ты, тварь! – и указал пальцем на молодого крестьянина.

Тот немедленно вновь рухнул на колени и начал отбивать поклоны.

– Сестра пожертвовала ради тебя свободой! – ревел Хранитель. – А ты, мразь такая, ее сучонкой обзываешь?! Пшли вон, твари! И глядите мне, не попадайтесь больше на моей дороге, если еще жить хотите!

Крестьяне подхватились на ноги и поспешно исчезли в зарослях. Йаарх молчал, медленно остывая. Кто-то осторожно дотронулся до его плеча, он обернулся и увидел одного из близнецов.

– Старший брат! – обратился к нему воин. – Прошу тебя, разреши мне ехать первым. Мы не хотим, чтобы происшедшее повторилось.

Йаарх лишь молча согласно кивнул головой и кавалькада, следуя за близнецами, двинулась с места.

Через пару часов дороги бесконечные леса начали сменяться перелесками и полями. А еще через некоторое время они окончательно выехали на равнину. Вокруг было много речек и речушек, переполненных рыбой. Мелкие рощицы были разбросаны то тут, то там. Край был благодатным и теплым, что в лесу понять было почти невозможно. Только здесь Йаарх смог приблизительно определить скорость передвижения волгхоров и слегка присвистнул. Эти похожие на волков огромные животные неслись со скоростью не меньшей, чем сотня километров в час. В этот момент к Йаарху обратился капитан Свирольт:

– Если мы будем передвигаться не медленнее, чем до сих пор, то будем в столице уже часа через два.

– Вот и отлично, – усмехнулся Хранитель. – Я бы хотел задать вам пару вопросов, Свирольт.

– С удовольствием отвечу вам, господин Йаарх, – слегка поклонился ему в ответ стражник.

– Я не заметил ранее полей, неужели же они есть только здесь?

– Нет, что вы, – кривоватая улыбка тронула уста капитана. – Но каждый клочок поля приходится вырывать у чащи с боем. Поэтому в лесу поля есть только вокруг деревень. Но зато и обычаи у лесных крестьян совсем уж дикие. Вы сами видели, для них даже мыться грех, священники различнейших религий навязывают им то, что сами хотят. Здешних, равнинных, куда легче контролировать.

– А слова того крестьянина, – внимательно посмотрел Свирольту прямо в глаза Хранитель, – по поводу того, чтобы скормить девушку свиньям, помните?

– Понимаете, господин Йаарх, – слегка смутился капитан. – Во всей стране женщин рождается в несколько раз больше, чем мужчин. В небольших лесных деревнях это несоответствие особенно заметно. Поэтому девочек абсолютно не ценят и творят с ними все, что пожелают. А уж в голодный год…

– Страшненький у вас мир, капитан…

– Да, это так, – Свирольт гордо вскинул голову. – Но это наш мир. Мне хотелось бы многое изменить, но вот только как?.. Если у них даже о мытье такие предрассудки…

– Да уж, – вздохнул Йаарх, – что уж тут говорить о большем…

И он задумался. Но подумать ему так и не дали. Кавалькада в это время проезжала мимо поля, на котором работало несколько десятков человек. Они, видимо, были столь измучены, что даже не обращали внимание на бегущих мимо волгхоров. В дальнем конце поля кто-то, сидящий на лошади, жестоко избивал кнутом другого человека, стоящего перед ним.

«Стой! – услышал Йаарх впервые за несколько часов голос Меча. – Остановись и посмотри внутренним, магическим зрением (а я учил тебя, как им пользоваться), на ауру этого паренька!»

«Какого?» – в недоумении спросил его Хранитель.

«Того, которого бьют кнутом. Смотри!»

Йаарх уже привычно сдвинул зрение в иной диапазон и был потрясен до глубины души. Если вокруг других людей лишь клубилась слабенькая разноцветная дымка, то аура избиваемого парня пылала ярчайшим, на несколько метров вверх вздымавшимся многоцветным сиянием. Он поднял руку и крикнул своим спутникам:

– Стойте!

Все в недоумении остановили волгхоров. А Хранитель спросил у Меча:

«Что это? Почему у него такая аура?»

«Прирожденный маг, гений магии! Но необученный – он ведь из крестьян, да еще и раб, – с горечью отозвался Меч»

«И что, он ничего не может? – в который раз удивился Йаарх. – Но ты же говоришь, что он гений! Неужели же никто из магов не видел его?»

«Его счастье, что не видели… – желчно отозвался Совмещающий Разности. – Если бы его увидел любой местный маг, то тут же купил бы парня, ответ в ближайший лесок и через несколько минут вышел бы оттуда один, оставив позади высушенный досуха труп, из которого вытянул бы всю силу, а вместе с нею и жизнь»

«Какой омерзительный мир, – чуть ли не простонал Хранитель»

«Послушай! – вдруг встрепенулся Меч. – Ты же уже менял судьбы людей в этом мире. Купи мальчишку, разбуди, обучи его, и он будет тебе благодарен по гроб жизни. А свои маги нам еще ой как пригодятся…»

«Ну, что такое человеческая благодарность, я, увы, знаю, – желчно отозвался Йаарх и потрогал шрамы у уголков глаз, оставленные ему именно теми, кого он когда-то вытащил из грязи. – Слишком хорошо помню, но парнишку все-таки спасу, жалко»

Он повернулся к Свирольту:

– Капитан, мне нужна ваша помощь. Отъедем.

Тот молча поклонился и двинул волгхора следом за ним.

– Что вы хотели, Владыка?

Хранитель показал пальцем на парня, которого продолжал хлестать, сидя на лошади, запыхавшийся рыхлый и лысый мужчина с бородой.

– Видите того раба, которого бьют?

– Да.

– Он мне нужен.

– Зачем? – на лице капитана отразилась полная растерянность.

– Необученный маг, – коротко бросил в ответ Йаарх, оставаясь надменно-спокойным.

Свирольт сгорбился, взглянул с жалостью на раба – он ведь слышал, что творят с необученными магами из крестьян. А уж что сделает с несчастным сам Серый Убийца… Но делать было нечего, ибо господин Йаарх все же был личным гостем его короля. Стражник кивнул и сказал только одно слово:

– Едем.

Когда они подъехали поближе, Свирольт вытянул вперед руку с перстнем Власти и крикнул:

– Ты что тут делаешь, скот?!

Лысый, не подымая головы и продолжая сосредоточенно хлестать парня, ответил капитану:

– Наказываю нерадивого раба, господа.

Затем он все же удосужился поднять голову и увидел волгхоров. Потная рожа исказилась от страха, и он собрался было броситься наутек, но не успел. Свирольт вновь выбросил вперед руку с перстнем и крикнул:

– Пограничная стража короля! Капитан Свирольт. Внимание и повиновение!

Лысый уставился на перстень, быстро соскочил с лошади и часто-часто закланялся.

– Слушаю вас, мой господин! Но волгхоры… – его голос сошел на нет.

– Не твое песье дело! А теперь слушай меня! Видишь этого господина? – и палец капитана указал на Хранителя.

– Да, – лысый опять закланялся, но уже в сторону Йаарха.

– Так вот, – продолжал Свирольт. – Он хочет купить этого раба и он личный гость короля. Ты все понял?

– Но господин, – взвыл тот, – я же не могу! Это не мой раб!

– Чей он?

– Госпожи Сторгах! Я только управляющий, госпожа приказала высечь этого раба…

– Где она живет? – спросил Йаарх.

– Там, за рощей, господин! – лысый мелко дрожал.

– Отъедь в сторону, ублюдок, и жди там, мы поедем с тобой к ней. Пшел! – прорычал Хранитель.

Толстяк запрыгнул на лошадь и послушно отъехал метров на двести.

Гадал недоуменно смотрел на лица двух важных господ, едущих на огромных волках. Избитое тело сильно болело, но сдаваться юноша не собирался. Они хотят его купить? Пусть покупают… Он все равно не будет рабом, никогда не будет! Когда-нибудь его таки замучают до смерти, он это прекрасно понимал и давно уже ожидал от жизни только одного – скорей бы уж… Здесь его избивали каждый день, а у этих, новых, наверное будет еще хуже – вон ведь как управляющий порскнул от них. Юноша вновь посмотрел на господ и увидел, как тот, что пониже, соскочил со своего волка и направился к нему. Подойдя, господин в черном костюме достал откуда-то кусок чистой ткани и принялся обтирать ему лицо. Ему, рабу! Но все равно! Они господа! Гадал отдернулся, отступил на шаг и гордо вздернул голову. Глаза его пылали ненавистью.

– Посмотрите на него, капитан, – в восторге сказал Йаарх. – Помните тех ублюдков в лесу? И сравните с ними этого! Он же сохранил человеческое достоинство!

– Да, – согласился несколько удивленный Свирольт. – Он скорее похож на воина, чем на крестьянина. Ох и доставалось же, я думаю, ему за это…

Гадал, недоумевая, переводил взгляд с одного на другого и не мог понять, чего же они от него хотят. Невысокий спросил его:

– А ты знаешь, мальчик, что ты необученный маг огромной силы? Юноше показалось, что его ударили дубиной по голове. Но он тут же понял, что сказанное этим господином было правдой, ибо объясняло слишком многое в его короткой и странной жизни. Также он понял, наконец, зачем он им нужен. Юноша горько усмехнулся, понимая что пришла его смерть. Ну что ж, он не попросит этих сволочей о милости и не заплачет!

– А ты не хотел бы изучать магию? – услышал он вновь голос невысокого. – Ведь без соответствующего обучения она сожжет тебя максимум за два года…

– Скорее бы… – с ненавистью прохрипел юноша и только тут понял, что ему предложили. – Обучаться магии?.. – недоверчиво переспросил он. – Я?..

– Именно так! – улыбнулся ему невысокий. – Я готов взять тебя в ученики, если не испугаешься, конечно.

– Я?! Испугаюсь? – Гадал хрипло рассмеялся. – Чего мне уже бояться?

Капитан Свирольт в недоумении смотрел на Йаарха. В который раз уже Серый Убийца поражал его. Он был абсолютно не таким, как рисовали его легенды. Был то жесток до неимоверности, то совершенно, нечеловечески, жалостлив и добр. Но самым лучшим в нем, по мнению стражника, было все-таки то, что он до сумасшествия ненавидел несправедливость.

Гадал все еще никак не мог поверить происходящему. Его приглашал в ученики маг? Такого просто не могло быть, ведь он обычный крестьянин, да еще и раб. Он смотрел на улыбающееся лицо Хранителя и потихоньку понимал, что тот не шутит. Зловещая ухмылка растянула губы юноши – ну теперь он всем господам покажет! А невысокий опять что-то спросил у него.

– Что?.. – встрепенулся Гадал.

– Я спрашиваю, ты когда-нибудь слышал легенды о Сером Убийце, Владыке Меча Предела?

– И слышал, и читал. Я грамотен! – юноша коротко поклонился.

Тут уж опять удивился Свирольт.

– Грамотен?! Крестьянин?! Каким образом?

– Моя мать пришла в деревню неизвестно откуда, я сам не знаю, кем она была. Она-то и научила меня читать. И у нее было много книг с легендами. Особенно, старыми…

– А как же ты в рабство попал? – поинтересовался Йаарх.

– После смерти матери, которую в деревне побаивались, считая ведьмой, – ответил юноша, – общий сход отдал меня госпоже в счет оброка. Но я не буду рабом! Сто раз сдохну, но не буду!

– Молодец, парень! – хлопнул его по плечу Хранитель. – Только тот и достоин свободы, кто готов за нее умереть! Так, кажется, говорил один поэт в моем мире. И только так и живи дальше! Умри, но не сдавайся!

Гадал несмело улыбнулся в ответ, но глаза его не утратили настороженности. Свирольт с интересом посмотрел на него – кажется, мальчишка стоил тех усилий, которые затрачивал на него господин Йаарх. А тот все продолжал допрашивать юношу:

– Ну, раз ты знаешь о Сером Убийце, скажи мне, как ты к нему относишься?

– Преклоняюсь! – гордо вскинул голову молодой крестьянин. – Он наказывал разных подонков и пытался принести в этот паскудный мир хоть немного справедливости и добра!

– Но легенды ведь говорят о другом?

– А я читал запретные легенды, у матери был старинный свиток с ними! – глаза юноши пылали, все его лицо как бы говорило: «Ну, вот он я! Убей меня, но все равно я прав!»

– Значит, если бы Серый Убийца пришел снова и позвал тебя с собой, ты бы не побоялся пойти с ним? – с хитринкой спросил его Йаарх.

– Я? Побоялся? Да что могло бы быть лучше?!

Хранитель еще раз с удовольствием посмотрел на мальчишку – тот весь пылал, вытянувшись как струна всем своим стройным телом.

– Ну, тогда смотри… – и с мрачной ухмылкой на устах он наклонил голову и вытащил из своего тела Серый Меч.

Гадал широко раскрытыми глазами взирал на Меч, неспешно появляющийся из тела этого странного господина. Неужели же Серый Убийца? Ведь меча в теле, тем более такого Меча не могло быть больше ни у кого. Он вернулся! И зовет с собой, в ученики, его, Гадала. Как же он мечтал о чем-то подобном, засыпая избитым где-то в уголке конюшни. Значит, чудеса все еще случаются?..

Йаарх с радостью наблюдал за ним. В глазах мальчишки впервые начало пробиваться сквозь угрюмость что-то живое.

– Да, Учитель! – Гадал рухнул на колени. – Я готов! Сколько же мечтал о таком!

Хранитель простер лезвие Меча над его головой и торжественно провозгласил:

– Я, Йаарх Фальберг, Серый Маг, именуемый также Серым Убийцей, беру тебя, Гадал, в ученики и обязуюсь заботиться о тебе, и учить тебя магии.

Он наклонил лезвие Серого Меча к губам мальчишки, и тот почтительно поцеловал его со словами:

– Я, Гадал из деревни Алм-Факхот, принимаю ученичество и клянусь повиноваться тебе во всем, Учитель!

В этот момент грянул уже знакомый Йаарху беззвучный гром, и белое сияние на секунду окутало обоих.

Гадал открыл глаза и понял, что чувствует себя как-то иначе. Тело уже не болело. Он ощупал руками свои раны и не нашел их. Учитель вылечил его! И… И он чувствовал свою силу! Вытянув руку вперед, юноша представил себе в ней огонь. И огонь загорелся…

– Стой, мальчик! – поднял руку Йаарх и повторил слова, которые Серый Меч раз сто уже говорил ему самому. – Не делай этого, пока не знаешь, что именно и как ты делаешь. Сгоришь!

Гадал послушно погасил огонь и уставился на Хранителя сияющими от радости глазами. Йаарх подвел его к своему Росинанту, показал на седло и приказал:

– Сядешь позади. Крепко держись за меня руками, не то упадешь.

Волгхоры поднялись, и они направились к трясущемуся управляющему. Тот все видел и пребывал в состоянии ступора – Серый Убийца здесь, да еще и взял в ученики озлобленного на весь мир волчонка? Да что же это творится на Архре, какие еще ужасы ждут их несчастный мир?!

– Веди к хозяйке! – услыхал он приказ и стронул фыркающую и косящуюся на волгхоров лошадь с места, почти не видя ничего вокруг.

Минут через десять пути вдали перед ними открылся прелестный, белоснежный замок, окруженный почти невесомыми, различнейшей, порой самой невероятной, формы башенками. Весь ансамбль, казалось, плыл в воздухе. Красота некоторых башен вызывала слезы. Архитектор, построивший замок, был, по-видимому, гениален… Парк, разбитый вокруг самого замка также был столь красив, что оторопь брала. Йаарху очень бы хотелось узнать, как можно придать деревьям столь причудливо фантастические формы, как удается их поддерживать… Вся композиция создавала впечатление феерии. А перед въездом в парк стояла какая-то очень красивая, столь же воздушная конструкция, состоящая из переплетающихся статуй, разноцветных камней, фонтанов и маленьких водопадов. Вверху были сплетенные между собой лианы и резные шесты, на которых также виднелись фрагменты статуй. Вид был очень красив, несмотря на явный абстракционизм композиции. Но когда они подъехали ближе, Хранителя чуть не стошнило. В странном сооружении использовались не статуи, а живые люди! Их тела были залиты в субстанцию, чем-то напоминающую бетон, насажены на колья, изрублены и изломанны самым причудливым образом. И что самое страшное, вся конструкция глухо стонала – многие из несчастных были еще живы. Йаарх с ужасом, онемев, смотрел на это чудовищное издевательство над людьми, раньше он даже в самых страшных кошмарах не мог бы себе представить, что подобное возможно…

– Госпожа очень любит искусство композиции, – сообщил Хранителю, заметивший его внимание управляющий, показывая на жуткую конструкцию, которая, как это не странно, все же была красива. – И занимается этим каждое утро.

– И это у вас называется искусством композиции? – лицо Йаарха было почти зеленым, он уничтожающе смотрел на Свирольта.

– Рабы очень дешевы и их очень много… – пряча глаза от Хранителя, с болью в голосе пробормотал тот, не зная, куда ему деваться от стыда. – А среди молодых бездельников так называемое «искусство композиции» очень популярно… И король ничего не может с этим поделать. Он пытался запретить подобные зверства, но вмешался Совет и приказал не мешать молодежи развлекаться…

– Какой Совет? – хмуро спросил Йаарх.

– Совет Магов, Серая Башня, – не менее хмуро ответил капитан и, соскочив с лошади, взобрался на конструкцию, где быстро заколол всех еще живых рабов.

Откуда-то выскочило несколько стражников, и побежали в их сторону с воплями:

– Кто посмел?!

– Внимание и повиновение! – вытянул навстречу им руку с перстнем Свирольт. – А ну-ка, скоты, бегом к хозяйке, сообщить, что прибыли капитан пограничной стражи и личный гость короля!

Стражники резко затормозили, развернулись и галопом скрылись в глубине замкового парка. К этому моменту к Йаарху подтянулся остальной отряд, и они все вместе поехали к центральному входу в замок. Подъехав к украшенной всем, чем только можно, в том числе и торчащими на кольях еще живыми людьми, парадной лестнице, землянин соскочил с волгхора и быстро побежал вверх. Гнев уже не пылал внутри, он стал полностью холодным и расчетливым, только глаза Хранителя горели странным, нечеловеческим, серебряного цвета холодным огнем. Свирольт подымался следом за ним, освобождая по дороге от мучений несчастных, посаженных на колья. Остальные спутники Владыки подымались вслед за капитаном.

Они вошли в прекрасно отделанный большой зал, украшенный резными колоннами, гобеленами, драпировками и букетами живых цветов. Художник, украшавший его, отличался великолепным вкусом. В самом зале было довольно много людей – по углам стояли стражники, у левой и правой стен молча переминались с ноги на ногу стайки девушек. А прямо напротив входа Йаарх увидел прелестнейшее существо – пепельноволосую блондинку с безупречным лицом и прекрасной фигурой, молочно-белой кожей, одетую в белоснежное, воздушное короткое платьице. Коралловые губки были слегка раскрыты, обнажая великолепные зубы – весь ее вид вызывал в каждом мужчине желание просто любоваться таким чудом природы. Хранитель оглянулся вокруг в поисках этого чудовища, хозяйки замка, но его прервал серебристый голосок блондинки:

– Я, Элоанна Сторгах, приветствую вас у себя в гостях, благородные алуры. Что привело вас ко мне?

Вперед вышел Свирольт и слегка поклонился:

– Капитан Свирольт, пограничная стража. Алур Йаарх, личный гость его величества, короля Морхра.

– Я так рада приветствовать вас, господа! – улыбнулась красавица. – Как вам понравился мой замок? А особенно моя композиция?

Йаарх потрясенно смотрел на это невинное на вид, прелестное личико. Пухленькие губки, огромные голубые глаза… И все это показалось ему маской, натянутой на звериный оскал чудовища. Его тошнило при взгляде на всю эту красоту. Как же она могла творить такое, ведь она была столь красива?!

– Так это ваша «композиция», госпожа? – все еще не веря переспросил он.

– Моя, конечно! – с гордостью заявила девушка. – У меня богатая фантазия! Мои композиции уже трижды побеждали на конкурсах. Вот!

И она гордо притопнула ножкой.

Хранитель только покачал головой, рассматривая ее. Эта прелестная на вид девушка говорила о творимых ею мучительствах, как о виде искусства… Ему было просто страшно – на Земле подобных людей ему не доводилось встречать. Она была абсолютно уверена в своем праве мучить и убивать других, не думая о том, что же чувствуют эти несчастные, не думая о том, что однажды за творимое придется заплатить собственной жизнью. И он вновь обратил внимание на слова хозяйки замка, продолжавшей тем временем свой монолог:

– Я надеюсь, благородные алуры, что вы останетесь до завтра! Я придумала новую, изумительную композицию по имени «Дуновение горного ветра». Представьте себе, пирамида из цветного камня, по ней сбегают четыре разноцветных водопада, поросшие живыми цветами. По углам конструкции выведены четыре стрелы, на их концах укреплены вращающиеся блоки, к блокам крепятся веревки с петлями. Берутся четыре раба, посимпатичнее, их руки за спиной привязываются к ногам. И они подвешиваются за яйца на стрелах, о которых я говорила раньше. Только языки скотам нужно вырвать заранее, чтобы не портили своими гнусными воплями красоту композиции. Вы только представьте себе, как это будет красиво, когда подвешенные рабы начнут синхронно вращаться над водопадами!

И она запрыгала от радости, как ребенок, получивший конфету. Потом прощебетала:

– Как жаль, что яйца у них так быстро отрываются… – и обиженно надула свои пухлые губки.

У землянина перехватывало дыхание от отвращения и ужаса, с которыми он смотрел на это изумительное тело, скрывающее жуткую душу. У него было ощущение, что хозяйка замка просто не понимает, что же она творит. У нее был невинный вид маленькой девочки, хвастающейся чужим и большим дядям своими новыми рисунками. Кто же так воспитал это существо, кто несет ответственность за то, что прекрасная девушка превратилась в чудовище? Хранитель еще раз потрясенно посмотрел на красавицу и все же, хоть и с немалым трудом, заставил себя поклониться и, едва проталкивая в глотку слова, произнес:

– Госпожа Сторгах, я прошу вас оказать мне услугу. Я был бы очень вам благодарен, если бы вы согласились продать мне одного из ваших рабов. Вот этого…

И он вытолкнул к ней прячущегося за его спину Гадала. Красотка присмотрелась, зловещая ухмылка исказила ее красивое личико и она воскликнула:

– Этого?! Ни за что! Я с удовольствием подарю вам любого другого, господин Йаарх, но только не этого! Я уже решила, что непокорная тварь будет использована в завтрашней композиции. И я своих решений не меняю. Он будет подвешен!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: