Литературная структура книги: менора

Предисловие — Странная книга (Откровение 1:1–3)

В Мишне рассказывается история четырех знаменитых мудрецов, которые попали в Пардес, мистический рай апокалиптического видения 1. Но ни один из них не выдержал этого посещения рая. Первый умер сразу же, второй потерял свою веру, а третий сошел с ума. Четвертый же …провозгласил себя Мессией.

Эта притча открывает нам — с улыбкой — важное предостережение: концепция апокалипсиса, на самом деле, вещь опасная. Она овеяна аурой смерти, злого рока и страха по поводу своей судьбы. Временами страх этот просто может парализовать нас, и для многих мысли об этом просто невыносимы. Некто сказал однажды: «Апокалипсис либо находит сумасшедшего, либо сводит с ума». Концепция апокалипсиса вдохновила многих сумасшедших и привела даже к полному расстройству сознания: вспомним, что произошло с Дэвидом Корешом в Соединенных Штатах, Соко Асахарой в Японии и Люком Журе (Luc Jouret) в Европе — а также и других «мистиков», которые все еще устремляются в Иерусалим 2, в поисках Мессии или притязая на роль Мессии — концепция апокалипсиса вдохновила многих сумасшедших, а некоторых привела даже к бредовым идеям.

Прежде, чем мы приступим к изучению библейской книги Апокалипсис, нам необходимо настроиться соответствующим образом, дабы убедиться в том, что мы будем читать и понимать ее так, как хочет того Бог. Первые три стиха в ней раскрывают суть этой книги и служат руководством к тому, как мы должны приближаться к ней: радоваться и сопереживать.

Прежде всего, отметим, что автор Откровения — еврей. Его имя, которое в русской Библии передается как Иоанн, — Йоханан (ЯХВЕ есть благодать) было довольно обычным среди евреев. Оно появилось в библейские времена 3, и Иосиф Флавий упоминает 17 разных людей, носивших это имя. Это имя и знаменитого древнего раввина Йоханана бен Закая (I в. н. э.) или Йоханана «Сандальщика» (изготовителя сандалий; II в. до н. э.). Наш Йоханан, вероятно, тот же человек, который написал Евангелие по Иоанну, — Йоханан бен Зебеде (Завведей), брат Иакова и возлюбленный ученик Иисуса (правильнее — Иешуа). В христианской традиции на это счет существуют разночтения. Поликрат, епископ Эфеса (130–196 гг. н. э.) ясно свидетельствует о присутствии Йоханана в Ефесе, что, возможно, делает понятным его особый интерес к Эфесской церкви в Асии 4. Автор Апокалипсиса — реальное лицо. Место, где он находился — Патмос: это маленький остров в Эгейском море площадью 16 квадратных миль (слово «море», греч. таласса, встречается в Апокалипсисе 25 раз). По преданию, Домициан, первый император (81–98 гг. н. э.), который считал себя божеством и требовал, чтобы народ поклонялся ему как Богу, сослал туда Йоханана, где он должен был трудится, как каторжник, в карьере. Домициана особенно тревожили евреи и христиане, которых он называл «атеистами», поскольку они отказывались воздавать ему почести как божеству. Согласно Иерониму 5, римляне сослали Йоханана через 14 лет после гонений Нерона на христиан (94 г. н. э.) и освободили его через два года после смерти Домициана (96 г. н. ). Такие ссылки были обычным делом в правление римлян, и ссылали, как правило, политических деятелей. Узники теряли все свои гражданские права и лишались имущества. Йоханан называет себя «свидетелем» (греч. мартус, Откр.1:2), который «пострадал» и был на острове, называемом Патмос, за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа (1:9). Оторванный от своего прошлого, своей семьи, друзей, лишенный дома и привычной обстановки, принужденный выполнять работу каторжника, и полный смирения, не имевший ничего, кроме надежды, автор Апокалипсиса стал «свидетелем/мучеником», который достиг состояния киддуш-ха-Шем (освящения Имени) согласно канонам еврейской традиции. И эта его ностальгия по дому и постоянная конфронтация со своими угнетателями особо подчеркивали еврейскую сущность его личности.

Еврейская книга

Апокалипсис — самая еврейская из всех книг Нового Завета. В ней содержится более 2000 аллюзий на еврейские Писания, в том числе 400 ссылок и прямых цитат на Пятикнижие и книги пророков. Что касается текстуальных цитат, то Апокалипсис ближе к еврейскому оригиналу, чем к греческому переводу Ветхого Завета, Септуагинте. Эрнест Ренан констатировал: «Язык Апокалипсиса прослеживается из еврейского, опирается на еврейское мышление, и его с трудом может понять тот, кто не знает еврейского». 6.Это побуждает нас исследовать еврейскую основу книги и ее саму с позиций еврейского мышления. Чтобы понять Апокалипсис, мы должны читать его через призму еврейских Писаний. Цель настоящей книги и заключается в этом. В своем истолковании Апокалипсиса мы будем при необходимости опираться не только на непосредственную экзегезу еврейских Писаний, но и принимать во внимание особенности еврейского менталитета и традиции, которые отражает эта книга.

Раскрытая тайна

С самого начала книга восходит своими корнями к «тайнам Даниила». Даже самое первое слово в ней — «откровение» — подводит нас к тайне, которая раскрывается. «Откровение», или «апокалипсис», происходит от греческого глагола апокалюпто, «раскрывать тайну». Этот глагол «открывать», по-видимому, одно из ключевых слов в книге Даниила — glh, где оно встречается семь раз. Подобно первому слову Апокалипсиса, он также вводит пророческие видения 8и ассоциируется со словом «тайна» (razah, раза). Это эхо в книге Даниила в самом первом слове Апокалипсиса предполагает наличие особой связи между двумя пророческими книгами. «Откровение Иоанна» ретроспективно обращает наш взор к «тайнам Даниила».

Более того, Апокалипсис начинается с заповедей блаженства (или макаризмов), которые перекликается с таковыми в книге Даниила: Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем; ибо время близко (Откр.1:3). У Даниила же написано: Блажен, кто ожидает и достигнет тысячи трехсот тридцати пяти дней. А ты иди к твоему концу и упокоишься, и восстанешь для получения твоего жребия в конце дней‘. (Дан.12:12, 13) 9.

С самого начала автор Апокалипсиса показывает свою связь с пророчеством Даниила, о чем свидетельствует и само название его книги: «Откровение», и первая заповедь блаженства, которая служит введением к книге, и сразу же надлежащим образом ориентирует своего читателя. В Апокалипсисе больше всего аллюзий на книгу Даниила, чем на какую-либо другую часть еврейских Писаний. 10. Фраза «Я Иоанн» (в русском варианте просто «Иоанн»), которая вводит его видение 11, перекликается с фразой: «Я Даниил» в книге пророка 12. Обе книги имеют сходную фразеологию. В обеих книгах те же видения, те же темы, те же нравственные последствия и те же профетические перспективы, охватывающие один и тот же временной интервал 13.

Это сходство между книгами Даниила и Апокалипсисом предоставляет нам первый ключ к тому, как мы должны читать последнюю книгу Библии. Ссылки на книгу Даниила направляют наши попытки истолкования Апокалипсиса. Я предлагаю всем читать книгу Даниила и мои комментарии к Тайнам Даниила 14как основу того, как Апокалипсис использует ее темы и аллюзии.

Кроме того, заповедь блаженства, которая вводит Апокалипсис, с самого начала предлагает особый подход к этой книге. Здесь использованы три причастия: читающий, слушающий и соблюдающий — от глаголов: «читать», «слушать» и «соблюдать».

Книга, прежде всего призывает нас читать [вслух другим]: Блажен читающий. Это блаженство (т. е. счастье) исходит из откровения, «раскрытой тайны», Апокалипсиса. Это благословение означает, что счастье заключается в необходимости откровения: в противном случае мы можем его упустить. В самом деле, природа прочтения этой книги религиозна по своей сути. Интересно отметить, что только глагол «читать» здесь использован в единственном числе: «тот, кто читает», или читающий, другие причастия/глаголы имеют форму множественного числа: «слушающие», «исполняющие». Читающий имеет аудиторию — он не одИоан.Слова, которые он читает, слушают многие — согласно литургической практике в синагоге. Мы здесь находимся в священном контексте корпоративного служения. Апокалипсис нужно читать как в литургии; как эмоциональный и мистический опыт; как поэзию с ее ритмами, символами и духовными уроками.

Но Апокалипсис — больше, чем литургический опыт. Писание называет его слова «пророчеством». Но, будучи больше, чем книгой, вызывающей эмоции, она не обращена просто к мистикам и поэтам. На самом деле, ее слова создают резонанс далеко за пределами стен храма, преступают границы богослужения в храме. Апокалипсис — это книга, больше, чем литургия, и ее читатели должны исследовать и понимать ее. Но это требует серьезных интеллектуальных усилий. Мы должны научиться «слышать» и понимать пророчество в контексте еврейского мышления (3Цар.3:9; Неем.8:3; Иер.6:10; Откр.2:7; 3:22). Только тогда можно «раскрыть тайны» и осветить болезненный, мучительный ход истории — вплоть до исполнения последнего пророчества, как сказано в заключительных словах вступления: ибо время близко (Откр.1:3): таков историко-профетический подход. Еврейская концепция «слышания» заключает в себе также и готовность жить в соответствии с тем, что человек понял. Фраза из Втор.(6:4–9): Слушай, Израиль (Шма Израиль) — не просто сладкозвучная мелодия, ласкающая слух. В еврейском языке глагол «слушать» имеет значения «слышать», «понимать» и является синонимом глаголов «соблюдать» и «повиноваться», «слушаться». Это в точности соответствует тому, что записано в ст. 3: Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем. Помимо литургического звучания и пророчества, которое будоражит наше воображение, эта книга призывает нас посвятить свои жизни Богу, чтобы они были созвучны тому, что написано в ней (экзистенциональный подход). В первых строках книги написанное в ней приравнивается к откровению свыше, это «откровение…которое дал Бог» (1:1). Мы должны понимать «Откровение Иоанна» (самое раннее название книги) 15как откровение Иоанну. Апокалипсис, таким образом, — это божественная истина, воплощенная в слове, призывающая к ревностному и пылкому проникновению в него и к религиозным поискам исходного смысла текста (экзегетический подход).

Литературная структура книги: менора

Эта множественность подходов, которые мы должны использовать при исследовании Апокалипсиса, выявляется уже в самой структуре книги: ее можно изобразить в виде меноры, или семисвечника (см. рИс.на стр. 00). Эта структура характеризуется следующим образом:

1. Она раскрывается в семи циклах видений, которые параллельны и одновременны, проявляют сходство с книгой Даниила 16, в виде хиастической структуры (термин хиазм происходит от греческой буквы хи, — в форме буквы X), смысл которой в том, что вторая часть цикла образует обратную параллельную последовательность относительной первой (по модели: ABC/C’B’A’).

2. В начале каждого из этих семи циклов видение обращено к храму в плане литургии, указывая на календарь израильских святых дней (которые описаны в Лев.23). Таким образом, в книге каждый пророческий цикл соотнесен с определенным еврейским праздником, аллюзии на который нередко присутствуют внутри самого цикла. 17. Иоанн приглашает нас читать Апокалипсис через призму еврейских праздников 18, ритуалов, которые проливают свет на символический смысл истории.

3.Кроме того, подобно книге Даниила, Апокалипсис подразделяется на две главные части (историческая/земная и эсхатологическая/небесная), между которыми происходит Суд Божий и Пришествие Сына Человеческого (Откр.14; ср.: Дан.7). 20. Первая часть Апокалипсиса — прежде всего, пророческое видение истории от времени, в котором жил Иоанн, до Пришествия Господа. Вторая часть описывает эпоху от Пришествия Господа до сошествия Небесного града. Вместо того. чтобы истолковывать Апокалипсис как простое отражение современных его автору событий (претеристский подход) 21, мы будем истолковывать эту книгу с точки зрения ее автора, как видение грядущих событий (историко-профетический подход) — понимая весь риск и ответственность, которые подразумевает такое прочтение текста (экзегетический подход). Такой «историко-профетический подход» не только единственно верный с точки зрения автора данной книги, но также и самый древний. 22.

Эта книга постепенно расширяет, развивает и углубляет свои апокалиптические темы. Иоанн следует модели Даниила, который повторяет и расширяет свои видения (см. Дан.2, 7 и 8). «Откровение Иоанна» одновременно представляет собой и единое, целостное видение. Само слово, название Апокалипсис включает в себя и единственное, и множественное число. Наше истолкование этого видения должно учитывать эту литературную особенность повторения и углубления (рекапитулятивное, или повторительное истолкование). Такой подход к истолкованию Апокалипсиса, со всей очевидностью, противостоит хронологическому принципу его истолкования, в котором события, предсказанные печатями, следуют за теми, которые были предсказаны в посланиях церквям, а события, предсказанные трубами, следуют после печатей и т. д. (футуристский и диспенсационалистский подходы).

Такие предварительные наблюдения о природе, назначении и литературной структуре Апокалипсиса показывают, что эта таинственная книга не была задумана для устрашения и не является странной, но напротив, представляет собой ясное откровение, ответ на наши вопросы и успокаивает нас относительно нашего будущего.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: