Криминальный профессионализм в современной преступности

Определив теоретическую и практическую сущность проблемы профессиональной преступности, следует рассмотреть в общем плане ее состояние через ранее выделенные признаки¹.

1. Криминальный род занятий (специализация).Современная преступность характеризуется ярко выраженной корыстной направленностью, что свидетельствует о расширении сферы профессионально-преступной деятельности.

В этих условиях преступная специализация обусловливается систематическим совершением однородных преступлений. Это вырабатывает у преступника определенную привычку, переходящую затем в норму поведения с четкой установкой на избранную им деятельность.

Об устойчивости избираемого вида преступной деятельности может свидетельствовать, например, показатель специального рецидива, а в нем - многократного, наиболее рельефно отражающего специализацию уголовной среды. Поданным выборочного исследования, специальный рецидив воров-карманников, квартирных воров, мошенников, грабителей и разбойников составляет 60—80%.

О профессиональной преступной деятельности свидетельствуют данные специального рецидива. Так, около 40% осужденных квартирных воров имели три и более судимостей за кражу с проникновением в жилище. По нашим данным, 70% карманных воров из числа рецидивистов были судимы 3 и более раза за совершение карманных краж. Свыше 50% лиц, совершавших разбои с проникновением в жилище, оказались судимыми 2 раза и более, в частности 70% - - за имущественные преступления.

Совершенно очевидно, что специальный рецидив относится к первому признаку криминального профессионализма. Однако среди профессиональных преступников много лиц, систематически совершающих преступления в виде промысла, но не привлеченных по ряду причин к уголовной ответственности. При определении численности данной категории встречаются серьезные трудности, поскольку нет ни статистики, ни методики выборочных исследований. Тем не менее установлено, что несудимых профессионалов достаточно много среди карточных мошенников и «наперсточников», рэкетиров, лиц, совершающих экономические преступления, занимающихся незаконным оборотом наркотиков,

¹ В данном случае акцентируется внимание на методической части, с помощью которой можно самостоятельно осуществлять криминологический анализ как преступности в целом, так и отдельных ее видов в аспекте их профессионализации. Детальный же анализ состояния проблемы см.: Гуров А. И. Профессиональная преступность. С. 124-214; Он же. Красная мафия. М., 1995.

антиквариата. Практически латентными остаются преступления, связанные с торговлей «живым товаром», сутенерство.

Для наглядности можно использовать проведенное еще в 1970 г. исследование образа жизни карточных мошенников, состоявших на учете в одном из отделений милиции г. Москвы (из них больше половины ранее не были судимы)¹. Исследование показало, что на протяжении 25 лет мошенники систематически занимались противоправной деятельностью. Однако за это время из 300 шулеров к уголовной ответственности за игорный обман было привлечено лишь несколько человек. Многие шулера усовершенствовали преступную деятельность, стали уголовными «авторитетами», хранителями воровских касс или организаторами преступных группировок.

Весьма показательны и другие данные: из 800 изученных нами участников организованных групп 60% не были судимы, однако систематически совершали преступления в течение полутора-двух лет. Даже среди карманных воров 15% ранее не были судимы, но по криминальной активности относились к типу высокопрофессионального преступника.

Поэтому другим показателем избранного рода противоправного занятия выступает множественностьсовершаемых преступлений, иными словами, «криминальный стаж». Здесь прежде всего имеются в виду случаи, когда лицо, не попадая в поле зрения милиции, длительное время совершает однородные преступления.

Общий рецидив в большинстве видов корыстных преступлений довольно высок и колеблется от 50 до 85%. Это своеобразный резерв профессиональной преступности. Со временем преступник может определиться в выборе постоянного занятия. Так, большинство квартирных воров из числа рецидивистов и каждый второй карманный вор свои первые судимости получают за совершение преступлений других видов, чаще всего корыстно-насильственного характера. Каждый третий карточный мошенник бывает ранее судим либо за иной вид мошенничества, либо за карманную кражу. Как правило, переориентация на постоянную профессию происходит в местах лишения свободы под воздействием устойчивых приверженцев той или иной преступной деятельности. На свободе такая переквалификация возможна под влиянием рецидивистов и опытных организаторов преступлений.

Существует мнение, что к профессиональным преступникам следует относить лишь тех, кто не работает и совершает преступления. Это неверно. Во-первых, преступная деятельность запрещена, а потому

¹ Автору данной главы пришлось этим заниматься в силу оперативной необходимости в период работы инспектором уголовного розыска, а затем начальником 6-го Главного управления МВД СССР по борьбе с организованной преступностью.

преступник скрывает ее от общества, нередко маскируется под законопослушного гражданина, устраиваясь хотя бы фиктивно на работу. Во-вторых, отдельные виды профессиональных преступлений просто нельзя совершать, не работая в определенной должности (речь идет об экономических преступлениях, махинациях в банковской системе и т.д.). К тому же в условиях неразвитой рыночной экономики при 10-процентном уровне безработицы подобное мнение, мягко говоря, не совсем обоснованно.

Тем не менее при совмещении разных занятий, как правило, одному из них всегда отдается предпочтение. Среди воров личного (частного) имущества, как показало наше исследование, на момент ареста не работал каждый третий. Особенно высок удельный вес длительное время неработающих среди карманных воров (59%), карточных мошенников (70%), лиц, совершающих разбои с проникновением в жилище (47%), квартирные кражи (39%). В последние годы доля неработающих среди этих категорий резко возросла. Например, среди рэкетиров она превышает 90%.

Рассматривая устойчивость определенного рода преступной деятельности, следует сказать еще об одной составляющей этого признака — о числе преступников-бродяг, которых с полным основанием можно отнести к деклассированной группе профессиональных преступников.

Эта группа достаточно представительна. Сюда чаще всего относится деградированный тип профессиональных преступников. По данным органов внутренних дел, ежегодно до 1990 г. задерживалось от 300 до 500 тыс. бродяг, 70% которых были ранее судимы, в том числе 80% -за кражи. Ежегодно среди них выявлялось до 25 тыс. разыскиваемых преступников, раскрылось до 30 тыс. преступлений, совершенных ими.

В условиях рынка и изменившегося законодательства проблема бродяжничества значительно актуализируется и приобретает повышенную общественную опасность. Провозгласив права человека и свободу передвижения, государство не создало условий для существования этой категории лиц и не обезопасило общество от бомжей, предоставив им одно право: болеть, умирать, воровать.

Может возникнуть вопрос: что же общего данная категория лиц имеет с типом профессионального преступника? Во-первых, среди бродяг и попрошаек значительна доля профессиональных преступников, в том числе деквалифицированных. Во-вторых, само занятие бродяжничеством становится своеобразной профессией «свободного» человека. Для бродяг типичны противоправные способы существования, криминальная стратификация (иерархия), своя субкультура и даже «идеология». В-третьих, среди них сохраняется определенная часть квалифицированных преступников: среди воров, разбойников - - свыше 5%, карманных воров - - 22%.

2. Необходимые знания и практические навыки (квалификация).Выбор профессии, как известно, не делает человека специалистом. Для этого требуются определенные знания и навыки, иными словами, соответствующая подготовка. Это характерно и для устойчивой преступной деятельности.

При выборе того или иного вида преступлений (кража, мошенничество, разбой, вымогательство) или универсальном их совмещении степень и характер знаний, подготовки преступника, его физические возможности обусловливают более узкую специализацию, определяют своеобразную его квалификацию. Профессионально-преступная деятельность отличается от любого другого противоправного занятия тем, что вырабатывает у человека определенные знания, практические навыки, нередко доведенные до автоматизма. Это обеспечивает достижение цели при наименьшем риске быть разоблаченным, что в свою очередь объясняет многообразие спецификаций в преступной деятельности, постоянное совершенствование криминальных приемов и навыков. Так, кражи как общий вид специализированной деятельности имеет более 20 разновидностей, каждая из которых содержит еще более мелкие спецификации, связанные с криминальной подготовкой того или иного вора.

Отдельные виды преступлений (кража сумок из автомобилей в присутствии их владельца, карманные кражи, карточное мошенничество, мошенничество с помощью игры в наперсток, денежной или вещевой «куклы», размена денег и др.) вообще не могут быть совершены без использования специальных приемов. Помимо этого преступникам приходится усваивать систему условных сигналов («маяков»), которые подаются с помощью жестов, движения головы, мимики. Поэтому был совершенно прав И.И. Кар-пец, писавший, что «без тренировки и специального обучения не может быть карманного вора»¹. На приобретение необходимых навыков начинающий карманный вор обычно затрачивает около шести месяцев.

В преступной деятельности, как и в любой иной, наблюдается профессиональное разделение труда, или специализация. Подготовка преступника, с одной стороны, опирается на уже имеющийся криминальный опыт поколений, с другой - - совершенствуется методом «проб и ошибок» применительно к существующим социальным условиям и формам борьбы с данным видом преступлений. На эту особенность указывал еще И.Н. Якимов, отмечавший, что «даже карманные воры и магазинные «городушники», и те не довольствуются более старыми способами и прибегают к трюкам»².

¹ Карпец И.И. Наказание: Социальные, правовые и криминологические проблемы.
М., 1973. С. 257.

² Якимов И.Н. Они и мы //Административный вестник. 1925. № 8. С. 47.

По нашим данным, сегодня насчитывается свыше 100 криминальных специальностей только в среде преступников, которыми занимается уголовный розыск. Это почти в 2 раза больше, чем было в 20-е гг. Причем сохраняются практически все виды специализаций прошлых десятилетий и вырабатываются совершенно новые, обусловленные современными социально-экономическими, правовыми и иными факторами.

В профессиональной преступности наиболее ярко представлены карманные, квартирные, магазинные воры, похитители автомашин, антиквариата и др. В каждой из этих категорий насчитываются десятки различных «специальностей» и соответственно специалистов.

Например, карманники специализируются в зависимости от места совершения преступления и потому подразделяются на «рыночников» (воруют на рынках), «кротов» (воруют в метро) и т.д. По способу совершения преступления различается восемь воровских квалификаций (крадущие с помощью технических средств - - «технари», с помощью прикрытия - - «ширмачи» и т.д.). Существуют также более мелкие квалификации. Например, карманник, принимающий похищенное («пропал ыцик»), вор, отвлекающий жертву («тырщик»), обучающий новичков («козлятник»).

Чем выше квалификация, тем интенсивнее преступная деятельность. В среднем карманник-профессионал совершает до 25—30 краж в месяц. Только в пяти случаях из ста потерпевший догадывается о совершенной у него краже. Раскрываемость карманных краж в середине 80-х годов не превышала 1—3%. В последние годы она вообще приблизилась к нулю, так как оперативно-поисковые подразделения почти повсеместно ликвидированы.

К одной из воровских специальностей, пожалуй, самой распространенной за последние 20 лет, относятся кражи имущества с проникновением в жилище. Среди квартирных воров отмечается высокий профессионализм, хотя «домушников» в дореволюционной России считали «серой массой» и к профессионалам относили лишь небольшую часть взломщиков.

Постоянные навыки и специализация в способах преступлений наблюдались у половины обследованных квартирных воров, при этом свыше 25% из них всегда совершали кражи тождественным способом (вплоть до деталей).

К основным криминальным специальностям квартирных воров относятся кражи, совершаемые с помощью воровского инструмента; с подбором ключей; путем взлома либо выбивания дверей и дверных коробок; через форточку; под видом посещения квартиры должностным

лицом, оказания помощи и т.п.; с использованием виктимологическо-го фактора (открытых дверей, окон).

Для каждого из указанных способов кражи характерны специфические приемы проникновения в жилище, на основании чего квартирных воров дифференцируют в уголовной среде на более мелкие виды — «хвостовщиков», «обходчиков», «балконщиков», «сычей», «крысоловов» и т.п.

Значительно усовершенствовался и воровской инструмент. Преступниками разработаны специальные отмычки - - «гребешок» и «метелка», которые, в отличие от «фомок», гораздо эффективнее и не оставляют явно видимых следов, - - используются электродрели, взрывные устройства, специальные пилы («болгарки»).

Аналогичным образом дифференцируются и другие категории воров. Например, похитители имущества из магазинов и частных ларьков, воры автомашин и антиквариата насчитывают до 30 основных криминальных «квалификаций».

Что касается мошенников, то здесь можно выделить около 50 категорий «специалистов», среди которых наибольшим профессионализмом отличаются шулера, «наперсточники», «кукольники», «кидалы», а также лица, специализирующиеся на банковских аферах и посредничестве.

Среди корыстно-насильственных преступников высоким профессионализмом обладают вымогатели (рэкетиры), лица, совершающие нападения на жилища граждан и водителей автотранспортных средств. При этом 80% разбойничьих групп используют оружие.

Если анализировать специальности лиц, совершающих экономические преступления, то можно с уверенностью констатировать их бесчисленное множество. Только в хищениях, совершаемых с использованием служебного положения, установлено 200 способов, каждый из которых требует специальных знаний и навыков.

В последние годы стал а распространенной квалификация преступников в так называемой сфере криминальных услуг. Помимо скупщиков и сбытчиков краденого, появились информаторы - - «наводчики», продающие необходимые сведения, наемная охрана, консультанты, лица, занимающиеся организацией детской проституции, сбытом наркотиков. Утвердился институт наемных убийств, разрешения споров (выколачивания долгов) и др.

Отмечается также, что в отличие от традиционных профессиональных преступников современные преступники обнаруживают устойчивую тенденцию к универсализации криминальных действий. Так, карманный вор может успешно обыгрывать в карты и совершать квартирную кражу. Это отмечают и криминалисты из Германии.

В последние годы получили распространение десятки способов рэкета, завладение приватизированными квартирами с убийством их хозяев, преступления в кредитно-банковской сфере, контрабанда и торговля оружием (не случайно в розыске находится 180 тыс. единиц огнестрельного оружия).

Преступники стали специализироваться на организации и проведении крупномасштабных криминальных операций по завладению недвижимостью, ценными бумагами на миллиарды рублей. При этом разрабатываются детальные планы мероприятий.

Этому способствуют три фактора: возросший образовательный уровень преступника (это, например, заметили даже американцы, столкнувшиеся с преступниками-эмигрантами из СНГ); обучение преступному опыту в неформальных группах осужденных и преступных организациях на свободе; высокая техническая оснащенность профессиональных преступников и, безусловно, резко ослабленная правоохранительная система и возросшая коррупция, в которой задействовано, по данным ВНИИ МВД РФ, до 70% чиновников.

3. Преступление как источник средств существования.Под преступлением как источником средств существования понимается определенная деятельность, приносящая доход в виде денег или иных материальных ценностей, на которые человек живет. Доход может быть как основным, так и дополнительным, и зависит, очевидно, от развитости потребностей индивида.

Доход преступника имеет то же содержание и назначение. Различие состоит лишь в преступном способе его получения. Поэтому допустимо говорить о преступном промысле и рассматривать его в качестве основного либо дополнительного (но всегда существенного) источника существования. Кроме того, преступная деятельность зачастую является источником не только существования, но и накопления первичного капитала.

Основным источником существования следует признавать преступную деятельность без ее совмещения с общественно полезным трудом, дополнительным - - когда лишь часть определенного дохода поступает от совершаемых преступлений.

Исследование показало, что как основной, так и дополнительный противоправный доход профессиональных преступников весьма значителен: среднемесячный доход отдельных их категорий колеблется от нескольких десятков тысяч до нескольких миллионов рублей.

Отмечается, что профессиональные преступники имеют также общие денежные фонды (на жаргоне - «общаки»). Подобные криминальные «банки» есть как в местах лишения свободы, так и вне их.

В последние годы органами внутренних дел не раз изымались подпольные кассы взаимопомощи. Механизм поступления в них денег хорошо отработан.

4. Связь с антиобщественной средой (субкультура).Человек, вставший на путь совершения преступлений, тем самым отказывается от общепринятых, установленных в обществе социальных норм поведения и приобретает, осваивает совершенно новые нормы поведения, характерные для определенной антиобщественной группы. При этом систематическое ведение антиобщественного образа жизни со всеми его последствиями вызывает у лица вполне естественную психологическую потребность в общении с той средой, которая близка к его собственным ориентациям и установкам. В то же время само существование этой среды нередко определяет его дальнейшее поведение. В ней он находит моральные стимулы и опыт, в ней он старается обеспечить свою относительную безопасность. Было замечено, например, что в местах лишения свободы при распределении вновь поступивших осужденных по производственным бригадам большинство из них стремилось попасть в коллективы, где больше лиц, судимых за аналогичные преступления. Особенно ярко подобная консолидация проявляется у осужденных за кражи, грабежи и разбои.

Поскольку в отличие от правопослушного поведения преступное тщательно скрывается, то в полной мере оно проявляется лишь в среде единомышленников. Поэтому связь преступника с криминогенной средой ярче наблюдается в формах его общения: он может состоять в преступной группе, посещать места сборищ преступных элементов, поддерживать связь с отдельными рецидивистами и т.п.

Нередко наблюдается взаимосвязь совершаемых преступлений, иными словами, «криминальная реакция». Так, для того чтобы сбыть краденое через ломбарды или комиссионные магазины, необходимые удостоверения личности добываются с помощью карманных воров либо подделываются имеющимися в среде преступников специалистами. Последние в свою очередь могут быть связаны с лицами, занимающимися торговлей оружием, наркотиками, обеспечением безопасности (созданием «крыши»).

Особенно ярко причисление себя к преступной среде и непосредственная связь с ней проявляются опять же у карманных воров, мошенников, рэкетиров, которые совместно в пределах района, города, области собираются (сходка, «правиловка», «разбор») и обсуждают те или иные возникающие вопросы.

Современная уголовная среда имеет достаточно четкую стратификацию (расслоение). Например, она делится на «воров в законе, «авторитетов»,

«бригадиров», «смотрящих», «дельцов», «шестерок», «обиженных», «опущенных». При этом каждый такой «слой» подразделяется на еще более мелкие категории. Так, «воры в законе» делятся на «новых» и «старых» («нэпманских»), на «российских» и «пиковую масть» (из районов Закавказья) и т.д.

Преступный мир (правда, больше организованного типа) разделился на славянскую и мусульманскую ветви. Это новое явление весьма враждебное и малоизвестное.

Связь между преступником и средой существует не только для общения. Она необходима и для организации совместных действий, так как ряд посягательств предполагает групповой способ их совершения.

Большую роль в установлении криминальных связей играют традиции, «законы» и иные неформальные нормы поведения профессиональных преступников, которые выступают своеобразными регуляторами отношений применительно к микрогруппам и даже категориям преступников. Положения многих норм имеют общероссийский статус (например, штрафные санкции за те или иные нарушения). Стабильность неформальных правил обеспечивается особенностями противоправного образа жизни. По существу, они выполняют туже роль, что и нормы поведения в правопослушных группах и коллективах, с той лишь разницей, что в силу своей антиобщественной направленности они не могут иметь официальный характер. Их можно классифицировать на общие нормы, характерные для определенной категории криминальных лиц, и внутригрупповые, типичные, например, для любой организованной группы. Существенное различие неформальных правил зависит от места их действия: одни, например, действуют только в местах лишения свободы, другие вне их.

Важными дополнительными элементами связи индивидуума с антиобщественной средой являются знание преступниками специального жаргона, манера поведения, наличие татуировок.

Сопоставление словарей «блатной музыки», изданных в дореволюционной России, с современным жаргоном обнаружило существенные количественные и качественные лингвистические изменения. Однако жаргон некоторых категорий преступников по лексике и функциям остался прежним. Жаргон насчитывает около 10 тыс. слов и выражений. В целом его можно разделить на три основные группы: 1) общеуголовный жаргон, которым пользуются как обычные преступники, так и профессиональные; 2) «тюремный» жаргон, характерный для мест лишения свободы; 3) специально-профессиональные жаргоны, которые типичны только для профессиональных преступников. Так, у карманных воров насчитывается около 400 специальных терминов, отражающих специфику

их деятельности, у карточных мошенников - - 200, у воров-антикварщи-ков - - около 100, у распространителей наркотиков и рэкетиров столько же. Появился специальный сленг рэкетиров, сутенеров, наемных убийц.

Поскольку жаргон преступников - - это не что иное, как профессиональная лексика, которая сродни профессиональной лексике музыкантов, моряков, сапожников и т.п., то это играет не только коммуникативную, но и вспомогательную роль. В 50% случаев совершения преступлений к нему прибегают карманные воры, в 70% - - карточные мошенники. Другие группы воров также знают жаргон, но из-за отсутствия необходимости пользуются им чаще при общении друг с другом, чем при совершении преступлений. Наличие специального жаргона является ярким свидетельством профессионализации отдельных групп преступников.

Исследование показало, что подавляющее большинство рецидивистов, а также лиц, длительное время занимающихся преступной деятельностью, имеют клички, которые предназначены для сокрытия имен в целях обеспечения конспирации. Как правило, воровские клички производны от фамилий, физических и психических особенностей личности. Кличка - - это своего рода краткая, но очень меткая характеристика, она остается за преступником даже в том случае, если он изменил фамилию и перешел на нелегальное положение.

Татуировки в настоящее время — явление весьма распространенное среди уголовных элементов. Даже среди лиц, впервые осужденных, удельный вес татуированных достигает 60%. А.Г. Бронников, специально изучавший эту проблему, отмечает, что количество татуированных осужденных в зависимости от числа судимостей колеблется в пределах от 75 до 95%, а не составляет 2—3% от общей массы, как утверждают некоторые авторы¹. Вместе с тем нельзя не отметить, что в целом татуировки не играют той коммуникативной роли, которая отводилась им до конца 50-х гг.

Татуировки преступников условно можно разделить на старые и новые. Старые татуировки встречаются главным образом у воров-рецидивистов, начавших свою преступную деятельность еще в 40—50-х гг. и потому хорошо знающих их символику. Новые татуировки предпочитают преступники, осужденные в последние 20 лет. Однако по неписаным криминальным «законам» часть татуировок, характерных для преступников прошлых десятилетий, достаточно хорошо известна и современным молодым правонарушителям, что лишний раз убеждает в преемственности уголовных (блатных) традиций.

¹ См.: Бронников А.Г. Татуировки осужденных. Их криминалистическое значение: Метод, разработка. М., 1980. С. 51.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: