Язык как средство общения людей и сформированная с его помощью культура данного общества находятся в неразрывной связи и непрерывном взаимодействии, что и определяет их развитие.

Это положение не исключает некоторых – ограниченных – сфер существования языка вне культуры (искусственные языки) и культуры вне языка (отдельные виды искусств).

Важнейшим фактором развития человеческого общества является взаимодействие, взаимозависимость, взаимосвязь языка и культуры. Проиллюстрируем это привычными метафорами.

Язык - зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, не только реальные условия его жизни, но и общественное самосознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира.

Язык - сокровищница, кладовая, копилка культуры. Он хранит культурные ценности – в лексике, в грамматике, в идиоматике, в пословицах, поговорках, в фольклоре, в художественной и научной литературе, в формах письменной и устной речи.

По словам замечательного русского ученого-филолога, этнографа, искусствоведа, археолога (сейчас мы сказали бы – культуролога) Ф.И. Буслаева, основателя русской мифологической школы, все творчество которого было посвящено (вслед за М.В. Ломоносовым и В.К. Тредиаковским) проблемам взаимоотношения и взаимодействия языка и культуры, «язык, многие века применяясь к самым разнообразным потребностям, доходит к нам сокровищницею всей прошедшей жизни нашей».

Язык – передатчик, носитель культуры, он передает сокровища национальной культуры, хранящейся в нем, из поколения в поколение. Овладевая родным языком, дети усваивают вместе с ним и обобщенный культурный опыт предшествующих поколений.

А.А. Потебня, выдающийся русский и украинский филолог, исследуя мышление, культуру и язык на материале славянского народного творчества, писал: «Если бы мы не знали, что божества огня и света занимали место в языческих верованиях славян, то могли бы убедиться в этом по большому количеству слов, имеющих в своей основе представления огня и света. По мнению академика В.В. Виноградова, «до Потебни никто из русских лингвистов-филологов не ставил изучение исторической семантики на такую широкую культурно-историческую и философско-лингвистическую основу».

Язык - орудие, инструмент культуры. Он формирует личность человека, носителя языка, через навязанные ему языком и заложенные в языке видение мира, менталитет, отношение к людям и т. п., то есть через культуру народа, пользующегося данным языком как средством общения. Чтобы не оставить это важнейшее положение без подкрепляющей его цитаты, поддаюсь искушению (извините!) процитировать себя. «Все мы созданы языком и заложенной в нем культурой, доставшейся нам от многих поколений предков. Мы не выбираем ни родной язык, ни родную культуру, ни место, ни время рождения. Мы входим в мир людей, и язык немедленно начинает свою работу, навязывая нам представление о мире (картину мира), о людях, о системе ценностей, о способах выживания. У нас по-прежнему нет выбора. Мы пленники своего языка. Сопротивление бесполезно, язык – умелый и опытный мастер, «инженер человеческих душ» – уже сотворил миллионы своих подданных и непрерывно творит новых».[14]

Язык – свидетель культуры. Это положение особенно важно для этого курса, поскольку одна из основных его целей – проверить факты культуры на материале языка ее носителей. Иными словами, многие положения и принципы этнической культуры могут быть подтверждены языком.

Культура может меняться под влиянием многих социально исторических факторов – например: идеологии, пропаганды, политических требований времени. Язык – свидетель всех этих изменений, он, как известно, не только отражает, но и хранит культуру, и передает ее от поколения к поколению.

Как один из видов человеческой деятельности язык оказывается составной частью культуры, определяемой (см. выше) как совокупность результатов человеческой деятельности в разных сферах жизни человека: производственной, общественной, духовной. Однако в качестве формы существования мышления и, главное, как средство общения язык стоит в одном ряду с культурой.

Если же рассматривать язык с точки зрения его структуры, функционирования и способов овладения им (как родным, так и иностранным), то социокультурный слой, или компонент культуры, оказывается частью языка или фоном его реального бытия.

В то же время компонент культуры - не просто некая культурная информация, сообщаемая языком. Это неотъемлемое свойство языка, присущее всем его уровням и всем отраслям.

Важная роль языка – как хранителя и свидетеля культуры в последнее время привлекла повышенное внимание ученых как проявление «памяти языка». Речь идет о «генетической», «культурной», «исторической» памяти[15]. Она может проявляться как относительно открыто и явно, так и в скрытой форме, доступной только в результате глубоких диахронических исследований проводимых профессиональными лингвистами. По поводу открытой памяти языка, иногда доступной даже просто внимательному и интересующемуся своим языком носителю, уместно вспомнить слова В.И. Абаева: «каждый язык в своей грамматической и лексической культуре влачит в десемантизированном виде обрывки и клочья мировоззрения прошлого, в сильнейшей степени замаскированные и перепутанные процессами технизации»[16].

Скрытая же память, введенная в научный оборот Т.М. Николаевой, «не десемантизирована и не представлена «обрывками и клочьями», а где-то подспудно влияет на речевую деятельность»[17].

Вернемся однако к нашей метафоре: язык (имея все эти виды памяти) – объективный и неподкупный хранитель и свидетель культуры. Над ним не властны правительственные указы, соображения коммерческой выгоды или жажды власти.

Это громкое и категоричное заявление может вызвать и сомнение, и даже протест. В какой степени язык может быть «свидетелем»? Насколько можно ему доверять? Язык – это послушное орудие в руках человека и его свидетельства сомнительны. Действительно, язык так часто и – увы! – эффективно используется и для коммерции, и для политики. Не случайно прижился странный термин «носитель языка»: человек «носит» свой язык и может его использовать и как дубину, и как наживку.

На манипуляциях с языком зиждутся многие сферы человеческой жизни и деятельности: политика, идеология, юриспруденция, реклама, так называемый «пиар», религиозные учения и многие, многие другие. На эту тему имеется огромная, поистине необъятная научная литература, да еще и каждый человек имеет свой собственный опыт либо как манипулятора, либо как жертвы манипуляций, а часто – и того, и другого. Поэтому только одна иллюстрация из английской газеты “The Daily Telegraph”[18]

(перевод надписей – Наша цель в этой войне – спасти Косово…, … но мы должны спросить себя, что мы подразумеваем под словом «война»…, … и «цель»…, … и «спасти»…, … и Косово…, и все зависит от определения слова «is» (глагол связка to be – быть, в русском языке в настоящем времени опускается).

Наряду с намеренными субъективными манипуляциями с языком, есть и вполне объективные факторы, ставящие под сомнение роль языка как свидетеля. Очень ясно и доходчиво они изложены не филологами, а прекрасным французским писателем Антуаном де Сент-Экзюпери в его «Планете людей».

«Вокруг все так быстро изменилось: взаимоотношения людей, условия труда, обычаи. Да и наш внутренний мир потрясен до самого основания. Хоть и остались слова – разлука, отсутствие, даль, возвращение, - но их смысл стал иным. Пытаясь охватить мир сегодняшний, мы черпаем из словаря, сложившегося в мире вчерашнем. И нам кажется, будто в прошлом жизнь была созвучнее человеческой природе, - но это лишь потому, что она созвучнее нашему языку».

Действительно, в моменты потрясений и стремительных изменений общественной жизни (а человечество, похоже, только набирает обороты и ускоряет движение и развитие в самых разных направлениях) язык не поспевает за изменениями жизни и культуры – и это вполне объективный факт.

Однако язык – не пассивная ноша «носителя языка», язык – это живая, непрерывно работающая и развивающаяся способность к общению с другими людьми, которая формирует личность своего носителя, определяет его место в обществе, его судьбу; это особый дар, который принадлежит не одному «носителю», а всему коллективу, всему народу, объединенному этим языком, это не личная, а общественная собственность.

Человек – не просто «носитель», но и пленник своего языка, язык навязывает ему картину мира, и культуру, созданную предшествующими поколениями. Язык – орудие в руках человека, но и одновременно его повелитель, диктующий ему нормы поведения, навязывающий представления, идеи, отношения к жизни, к людям. Язык – и царь, и раб, и «инженер человеческих душ». И все эти удивительные способности язык сочетает в себе благодаря культуре, т.е. тому культурному содержанию (заряду, потенциалу), который он хранит, передает и формирует независимо от воли отдельного человека, а часто и вопреки ей. Вот почему он, хотя и орудие, но непослушное, и может быть объективным свидетелем.

Как ни проклинали монархию и царей-тиранов в советские времена, язык хранил верность царю-батюшке: без царя в голове – это плохо, царский прием, ца[13]рское угощение, царские подарки – это хорошо.

Наши «Зоны А, Б, В, …» в МГУ, как их ни переименовывали в секторы (и вывески сектор А много лет висят), ничего не получилось, язык хранит память о зеках-строителях.

И худой, как будет подробнее показано ниже (см. Главу II), хранит память, вопреки моде и современной культуре, об оценке тощих людей в прошлом, и красный цвет был любимым, потому что обозначал красивый. Красна девица – не красного же цвета она была, и краса, и красавица и прекрасная (пере-красная!) – все один корень. И в 1917 году с красным флагом прямо в точку попали с точки зрения культуры. Еще Дмитрий Донской выступал под красными стягами. А триколор нынешний не так удачен в языково-культурном плане: смесь французского с нижегородским, а французский из моды вышел ныне…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: