Значение мемуаров и переписки как источников по истории советского общества

Значение мемуаров и переписки определяется их местом среди других письменных источников. В конкретных исследованиях цен­ность источников личного происхождения не может быть одинако­вой. Она зависит от темы и характера исследования, обеспечен­ности другими видами источников.

По целому ряду вопросов мемуарные и эпистолярные источни­ки могут служить единственным свидетельством. Особенно велико их значение в той части, которая обрисовывает духовный мир людей, что позволяет представить события как результат челове­ческой деятельности, уяснить, почему историческое событие приня­ло именно тот или иной поворот. Известный советский историк М. Н. Покровский писал по этому поводу: «В особенности ценным являются всякого рода воспоминания, дающие тот психологиче­ский фон и ту связь, без которой имеющиеся в наших руках отдель­ные документы могут оказаться непонятыми или понятыми не­правильно. Непосредственные свидетели возникновения документа могут лучше истолковать его букву, нежели люди, подходящие к документу через ряд лет с настроениями и представлениями, кото­рых не было ни у кого в ту минуту, когда документ возник» '.

Мемуары стахановцев 30-х годов (А. Стаханова, М. Виногра­довой, М. Изотова), участников движения за коммунистический труд в 60 — 70-х годах (В. Гагановой, В. Затворницкого) позволя­ют восстановить не только фактическую сторону событий, но и по­будительные мотивы их деятельности. Письма советских людей с фронтов Великой Отечественной войны ярко характеризуют истоки героизма воинов Советской Армии.

Важное значение имеют источники личного происхождения при изучении жизни и деятельности исторических личностей. Создание полноценной научной биографии В. И. Ленина невозможно без ис­следования воспоминаний и переписки Н. К. Крупской, других его соратников и близких.

Даже в тех случаях, когда в мемуарах и переписке встречаются факты, в целом известные из других источников, они не теряют самостоятельного значения. В них могут иметь место детали, по­дробности, не встречающиеся, как правило, в официальных доку­ментах. Мемуарная и эпистолярная литература позволяет прове­рять сведения документальных материалов, а в ряде случаев уточнять их. Так, воспоминания М. В. Фофановой, хозяйки кон­спиративной квартиры последнего подполья В. И. Ленина, И. X. Бодякшина, делегата II съезда Советов, помогают в исследовании истории текста ленинского Декрета о земле.

Значение и ценность мемуарной и эпистолярной литературы оп­ределяется также сохранностью и степенью опубликованности других исторических источников. До их издания мемуары и пере­писка могут являться единственным свидетельством о прошедших событиях. Названные в воспоминаниях и письмах источники могут быть иногда утрачены. Тогда мемуары и переписка становятся не­заменимым материалом для исследователя.

Упоминание автором того или иного ценного исторического ис­точника может привести к находке важных материалов. В воспо­минаниях Л. А. Фотиевой был впервые введен в научный оборот и впоследствии опубликован уникальный источник — «Дневник де­журных секретарей В. И. Ленина (21 ноября 1922 г,— 6 марта 1923 г.)».

Значение и ценность мемуарной литературы непосредственно связаны с темой повествования, с осведомленностью автора, с осо­бенностями его видения и воспроизведения текущих и прошлых со­бытий.

Роль мемуаров в решении задач социалистического строитель­ства, а также их значение как исторических источников обуслови­ли целенаправленный сбор и публикацию документов личного про­исхождения в послеоктябрьский период. Планомерность и размах данная работа получила после образования Комиссии по истории РКП и Октябрьской революции (Истпарт).

К началу 30-х годов было собрано и опубликовано значитель­ное число воспоминаний о В. И. Ленине, выдающихся деятелях Коммунистической партии и Советского государства (Ф. Э. Дзер­жинском, Я. М. Свердлове), о Великой Октябрьской социалисти­ческой революции и гражданской войне. Важное место в публикаторской деятельности занимали истпартовские журналы и сборни­ки. Много материалов о мирном, созидательном труде советских людей было собрано в связи с подготовкой «Истории фабрик и заводов».

В следующий период (до середины 50-х годов) издание мемуа­ров и переписки несколько сократилось. Основным сюжетом пос­тепенно становились события Великой Отечественной войны. Пуб­ликовались воспоминания стахановцев, деятелей науки и культуры и т. д.

С середины 50-х годов публикация мемуаров и эпистолярных источников, особенно общественно-политической тематики, значи­тельно расширяется. Из последних изданий выделяется пятитом­ная публикация «Воспоминания о В. И. Ленине». Появились но­вые и были переизданы мемуары по Октябрьской революции игражданской войне, воспоминания о Н. К Крупской, М. И. Кали­нине, С. М. Кирове, Г. К. Орджоникидзе.

Значительно увеличился выход изданий о мирном, созидательном труде советского народа как в довоенные, так и в послевоенные годы. Серии таких мемуаров издают Политиздат («О жизни и о себе»), республиканские и местные издательства. Широкое распро­странение приобретают публикации мемуаров и переписки деятелей литературы и науки, театра и кино.

Огромный размах получили сбор и публикация воспоминаний о Великой Отечественной войне. Значительно расширились круг ав­торов, и проблематика этих воспоминаний. Важное значение име­ют серия «Военные мемуары» и публикации о второй мировой войне. В этих сериях представлены воспоминания многих видных со­ветских военачальников. Больше публикуется дневников и пере­писки. В результате создана яркая, детальная и одновременно очень многоплановая картина величайшего периода в истории на­шей страны. Документы личного происхождения раскрывают мо­рально-психологические источники массового героизма советских людей вгоды Отечественной войны.

Представление о чрезвычайном богатстве мемуарной литературы дают имеющиеся библиографические указатели (см.: Исто­рия советского общества в воспоминаниях современников 1917—-1957 гг. М., 1958; М., 1961, вып. II, ч. I. Журнальные публикации. 1917—1927 гг.; М., 1967, ч. II. Журнальные публикации 1928— 1957гг.). Вэтих указателях учтено более 4500 наименований (от­дельные книги, непериодические сборники, журналы) воспомина­ний по истории советского общества. Отсутствуют, к сожалению,, аналогичные библиографии публикаций эпистолярного наследия. Между тем уже накоплено определенное число изданий этих ис­точников. Значительное количество писем выдающихся деятелей: партии и Советского государства, писателей, ученых опубликовано: в собраниях сочинений и исторических и литературно-художест­венных журналах и газетах. Однако большинство мемуаров, днев­никовых записей и писем хранится в различных фондах партийных и советских архивов (ЦПА, ЦГАОР, ЦГАНХ, ЦГАЛИ и др.), в го­сударственных и народных музеях, в личных коллекциях совет­ских людей.

Вопросы источниковедческого анализа источников личного происхождения

Источниковедческий анализ мемуарной и эпистолярной лите­ратуры должен учитывать общее отношение к памятникам пись­менности и своеобразие данных источников. Исследователь дол­жен установить степень субъективности автора мемуаров или. писем, выяснить, насколько полно воспроизводит он действитель­ное событие, не превращается ли его субъективность в субъекти­вистское описание прошлого. Речь идет не только о том, что напи­сано, но о том, и как изложено.

В феврале 1921 г. на прием к В. И Ленину с предложением об изменении налогового обложения крестьянства приехал крестья­нин О. И. Чернов. За принадлежность к партии эсеров он был осужден царским правительством на каторжные работы. После от­бытия каторги О. И. Чернов остался в Сибири на поселении и об­завелся хозяйством.

Чернов в своих воспоминаниях отмечал, что и до него были ходо­ки с предложением о переходе от продразверстки к продналогу. Од­нако он считал, что именно его посещение повлияло на решение В. И. Ленина о введении продналога. Это мнение он сформулиро­вал в заглавии воспоминаний: «Как я, беспартийный крестьянин из Сибири, был у Владимира Ильича и что из этого получилось».

Добросовестное изложение фактов не спасает мемуариста от неправильной интерпретации событий. Здесь сказываются личные взгляды и мировоззрение автора. В воспоминаниях О. И. Чернова его старые эсеровские представления отразились и в описании бе­седы с В. И. Лениным. «Я видел, — сообщал О. И. Чернов, — что в этой голове (т. е. В. И. Ленина — В. Г.) решается вопрос величай­шей важности, решается в несколько минут; я видел, как много было охвачено в эти минуты Владимиром Ильичей и отрезано недрожащей рукой». Субъективность мемуариста обусловлена его упрощенным пониманием роли вождя.

Документы позволяют доказать ошибочность выводов О. И. Чернова. Известно, что он был на приеме у В. И. Ленина 9 февраля 1921 г., но уже накануне, 8 февраля 1921 г., В. И. Ленин написал «Предварительный, черновой набросок тезисов насчет крестьян», в котором прямо указывалось «о замене разверстки (в смысле изъятия излишков) хлебным налогом»².

При анализе мемуарной и эпистолярной литературы необходи­мо выяснить, какая публикация наиболее полно воспроизводит оригинал. Особенно это важно при использовании посмертных пе­реизданий мемуаров и переписки. Необходимо тщательно иссле­довать всякие изменения и исправления в переизданиях, устано­вить характер и причину подобных изменений в текстах. Напри­мер, письмо Н. К. Крупской к М. С. Шагинян 9апрель 1927 г.) полностью опубликовано в книге М. С. Шагинян и в сокращенном виде — в педагогических сочинениях Н. К. Крупской. При исполь­зовании воспоминаний целесообразно сравнить различные их ре­дакции, выявить, какая из них наиболее полно воспроизводит со­бытия прошлого.

В ходе исследования мемуарной и эпистолярной литературы бывает необходимо установить подлинность изучаемых источни­ков. Иногда могут встречаться и случаи подделок. В этом истори­кам могут помочь графологическая экспертиза и другие приемы. Таким путем была установлена, например, подложность приписы­ваемых одно время генералу А. А. Брусилову воспоминаний о его работе после Октябрьской революции.

При изучении дневников, писем и воспоминаний важно рас­шифровать те сокращения и условные обозначения, наимено­вания, к которым прибегал автор. В условиях конспирации (напри­мер, при подпольной работе в тылу немецко-фашистских захват­чиков) автор мог знать ряд действующих лиц только по кличкам или псевдонимам. В личной переписке часто встречаются сокраще­ния, известные только авторам-корреспондентам.

Для эпистолярной литературы особенно важно выяснение цели, причины и повода написания письма. Для этого целесообразно об­ратить внимание на точный адрес письма, дату написания, озна­комиться с жизнью и деятельностью авторов переписки за опреде­ленный период. Исследование письма можно успешно проводить только в тесной связи с учетом его внешних признаков.

Особенно важно учитывать внешние признаки источника, его форму, стиль изложения при изучении воспоминаний в форме ли­тературной записи. При этом можно установить степень влияния литературного источника на форму и содержание мемуарного про­изведения.

При анализе мемуарной и эпистолярной литературы следует иметь в виду и некоторые различия при изучении впечатлений участника — очевидца событий и их современника в узком смысле этого слова, т. е. исторического фона. Историк должен устано­вить, когда, в каких случаях, с какой целью и как обращается ме­муарист к воссозданию исторического фона, проследить, насколько достоверны и полны приводимые им сведения других источников. Воссоздавая общую картину событий, мемуаристы обращаются к другим источникам и исторической литературе. Причиной этого могут являться забывчивость, отсутствие четких личных наблюде­ний, характер работы мемуариста и другие обстоятельства. Девя­тая глава воспоминаний Маршала Советского Союза Г. К. Жукова содержит интересный, в основном документальный материал о первом полугодии 1941 г. Некоторые источники (например, докла­ды разведывательного управления Генштаба в марте — июне 1941 г.) использованы автором впервые. Значительно меньше в этой главе личных впечатлений мемуариста.

Новые источники осведомленности могут подчас явиться и при­чиной неточностей в воспоминаниях. Так может случиться, если автор обращается к неопубликованным источникам, данные кото­рых не всегда являются достаточно полными и проверенными. В. этом случае речь должна идти не только об анализе сведений ме­муариста и его подходе к истолкованию источников, но и о про­верке используемых мемуаристом материалов. Всестороннее изуче­ние последних позволяет также судить, насколько субъективен мемуарист в интерпретации источника

Мемуарист может основывать свое изложение и на опублико­ванных источниках. Использование таких материалов не отрицает известной ценности подобных воспоминаний. Вместе с тем очевид­но, что, установив первооснову таких мемуаров, предпочтительно обратиться именно к.этим первоисточникам и лишь после этого — к созданным на их базе воспоминаниям.

При изучении воспоминаний очевидца кроме перечисленных приемов необходим анализ их доказательности. При этом данные мемуариста или автора писем сопоставляются со сведениями всей совокупности источника по исследуемому вопросу.

Маршал Советского Союза В. И. Чуйков высказал мнение, что в феврале 1945 г. советские войска уже могли овладеть Берлином. В то время В. И. Чуйков командовал 8-й гвардейской армией и, ес­тественно, исходил из своего личного опыта. Другие участники со­бытий показали, что в это время советские войска еще не имел» такой возможности. С тыла советским войскам угрожала мощная фашистская группировка в Померании. Тылы значительно отстава­ли от передовых частей.

Исследование доказательности является наиболее важным прие­мом, особенно в тех случаях, когда воспоминания или письма слу­жат одним из немногих свидетельств о происшедших событиях. Этот же прием применим и тогда, когда в источниках имеются противоречивые данные.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: