Политические аспекты деятельности Организации исламской конференции 3 глава

В 50—60-е годы большое место в деятельности ЛАГ заняли вопросы укрепления сотрудничества между странами-участницами в области экономики, финансов, торговли и транспорта и создание специальных органов для выработки рекомендаций по развитию связей в указанных областях.
Основа для разностороннего взаимодействия арабских стран в области экономики была заложена подписанным в июне 1950 г. странами-основателями ЛАГ «Договором о совместной обороне и экономическом сотрудничестве», который предусматривал создание Экономического совета на уровне министров экономики арабских стран. Этому Совету, явившемуся первой постоянной межарабской организацией, начавшему свою деятельность с 1953 г., отводилась роль механизма по установлению и расширению хозяйственных связей между арабскими странами. В 1962 г. Экономический совет отделился от ЛАГ и стал самостоятельным органом, названным впоследствии Арабским социально-экономическим советом (АСЭС).
Начиная с 50-х годов, в рамках ЛАГ было создано 19 специализированных межарабских организаций, охватывающих все аспекты экономической деятельности арабских государств, в том числе Арабский общий рынок, Арабский фонд экономического и социального развития, Арабский валютный фонд и др. В 50—60-е годы Лига и АСЭС подготовили большое число соглашений, направленных на расширение межарабских экономических связей. Однако значительная часть принятых соглашений так и не была осушествлена, и деятельность меж- арабских экономических организаций за прошедшие десятилетия оказалась малоэффективной: она не привела к достижению сколько-нибудь заметной взаимозависимости национальных хозяйств в регионе. Причины этого кроются в политической разобщенности арабского мира, в низком уровне развития экономики и однотипности хозяйственных структур отдельных арабских стран, сходстве их внешнеторговой специализации, порождающем конкуренцию между странами и их зависимость от коньюктуры на мировом рынке.
Объективно тенденция к экономической интеграции связана с развитием производительных сил в арабском мире, с модернизацией технической и технологической базы производственной сферы, с формированием собственных национальных кадров, адекватно соответствующих запросам нынешнего этапа НТР. Очевидно, что решение этих задач требует длительного времени. Важно, чтобы процесс развития имел поступательный характер. Сегодня же по названным параметрам Арабский Восток существенно отстает от других динамично развивающихся районов мира. И именно здесь имеются случаи отката назад, к существенному подрыву индустриальной базы. Самый наглядный пример тому — Ирак.

Причин сохранения такой ситуации много. Среди них неравномерное — в силу пестроты и неоднородности самого арабского мира — протекание процесса осовременивания экономической и особенно социально-политической сфер жизни арабов.
Но еще большее воздействие на положение в странах Ближнего Востока оказывает глубоко укоренившаяся конфликтность этого региона, отличающая его от всех других районов мира. Более полувека не находит своего разрешения главный — арабо-израильский конфликт. Но кроме него есть ряд тлеющих, не раз взрывавшихся и потенциально готовых перерасти в большой пожар, проблем локального, регионального и межрегионального характера, порожденных противоречивыми интересами расположенных здесь государств и вовлеченностью внерегиональных сил.
В этих условиях достижение делового партнерства между арабскими (и не арабскими) странами, преодоление имеющихся между ними разногласий и продвижение дела укрепления межарабского сотрудничества возможно лишь при параллельно идущем процессе урегулирования прежде всего арабо-израильского конфликта, который и должен стать основой и отправным моментом в построении прочной и надежной системы безопасности на Ближнем Востоке.
Несмотря на то, что ЛАГ урегулированию арабо-израильского конфликта всегда отводила приоритетное место в своей деятельности, она не стала тем механизмом, который упорно и последовательно продвигал бы мирный переговорный процесс к его окончательному разрешению. Лига сохраняет традиционно жесткий настрой в отношении переговоров с Израилем. Она до сих пор не сняла запреты на торгово-экономическое сотрудничество арабов с израильтянами. На своей чрезвычайной сессии в марте 1997 г. ЛАГ приняла рекомендации воздерживаться от дальнейшей нормализации отношений с Израилем до достижения существенного продвижения в рамках мирного процесса. В значительной степени эта мера была ответной реакцией Лиги на действия израильского правительства Б. Нетаньяху, фактически приостановившего с 1996 г. переговоры по мирному урегулированию с арабами и продолжавшего строительство израильских поселений на землях палестинцев.
За 50 с лишним лет своей истории Лига арабских государств не превратилась в организацию, способную действенно влиять на ситуацию в регионе, предотвращать или быстро разрешать возникающие межарабские конфликты. Не стала эффективным средством и сложившаяся в рамках ЛАГ определенная система взаимных обязательств арабов в военной области. Самым наглядным свидетельством тому стали события 1990—1991 гг. в Персидском заливе, связанные с нападением Ирака на Кувейт. Совет ЛАГ довольно оперативно большинством голосов осудил иракскую оккупацию Кувейта, потребовал от Ирака немедленного и безоговорочного вывода войск, подтвердил необходимость сохранения суверенитета Кувейта и безопасности в рамках региона других стран-членов организации. При этом Совет Лиги категорически возражал против любого иностранного вмешательства в дела арабских стран.
Однако развитие конфликта в Персидском заливе еще раз продемонстрировало неспособность ЛАГ воплотить в реальные действия свои декларации, а сообщество арабских государств перед лицом вооруженной агрессии одной братской страны против другой, слабейшей, смогло оказать лишь моральную поддержку пострадавшей стороне.
Кризис в Персидском заливе не мог быть приостановлен усилиями ЛАГ, т.к. она не обладает необходимыми инструментами для восстановления справедливости и эффективного содействия установлению мира. Ее возможности оказались неадекватными ситуации, сложившейся в результате иракско-кувейтского конфликта.
События 1990—1991 гг. существенно усилили критику в адрес ЛАГ, в которой не было недостатка и в предшествующие годы. Действительно, Лига сохраняет в себе многое от наследия 40—50-х годов, что не позволяет ей полностью вписываться в качественно изменившиеся реалии Ближнего Востока 90-х. На сегодняшний день Лига не выступает как организация, выполняющая общерегиональные функции. Не превратила она арабский мир в прочную интегрированную систему.
В среде арабских политиков и идеологов все отчетливее звучали голоса тех, кто выступает за реформирование ЛАГ, за внесение корректив в Устав организации. Принятый в 1945 г., этот документ многими своими положениями существенно препятствует реализации задач, входящих в компетенцию Лиги. Жизнь с неизбежностью вносила новые элементы в деятельность ЛАГ, что, в частности, получило свое отражение в фактическом изменении высшего органа организации: им вместо сохраняющегося формально Совета ЛАГ фактически стало с 1964 г. Совещание глав государств и правительств стран-членов Лиги. Эта перемена позитивно сказалась в дальнейшем на работе организации: Совещание на высшем уровне повысили авторитет ЛАГ, упростилась и ускорилась процедура принятия жизненно важных решений.
Но появлявшиеся новшества не были конституированы, что порождало дополнительные сложные проблемы в деятельности ЛАГ.
Серьезная работа по реформированию Лиги была начата в 1990 г. Разработан большой пакет предложений, реализация которых может значительно повысить дееспособность этой межарабской организации. Однако до сих пор к реформам так и не приступали. В чем причины такой медлительности? Ответ на этот вопрос очевиден: дело не в Лиге арабских государств, а в самом арабском мире, в наличии в нем глубоких противоречий, которые во время ирако-кувейтского кризиса приняли характер глубокого раскола, еще раз подтвердившего, по оценке арабских аналитиков, что объединительные процессы в арабском обществе не достигли той степени зрелости, при которой они могут служить задачам «синтезирования» арабов в единый конгломерат в социально-экономическом и общественно-политическом плане. Слишком разобщенными остаются они и по- ныне, слишком велика разница между национальными интересами участников общеарабского процесса и слишком трудно консолидировать разные подходы в едином русле движения за единый мир.
В этих условиях усилия ЛАГ по формированию общеарабской позиции во время кризиса в Персидском заливе могут быть оценены как позитивные. Действия Лиги, далекие от совершенства, все же. показали мировому общественному мнению, что арабы в целом осуждают применение силы и готовы сплачивать свои ряды в отражении агрессии, даже если речь идет о родственном им государстве. Неприятие силовых методов решения региональных споров — вот та платформа, на которой арабы смогли найти общий язык с мировым сообществом.
При всем неоднозначном отношении к Лиге арабских государств, наличии порой диаметрально противоположных суждений о ее деятельности следует признать, что она сохранила свое значение как выразитель общеарабских интересов на международной арене, в том числе в Организации Объединенных Наций, где Лига имеет статус наблюдателя при ООН. Ее бюро и информационные центры есть в Вашингтоне и ряде столиц европейских государств, дающие ей возможность вступать в непосредственные контакты с правительствами этих стран и международными организациями системы ООН. В 1989 г. миссия ЛАГ на уровне посольства была учреждена и в Москве.
Более чем за полвека своей истории, ЛАГ, при всех перипетиях и кризисах, доказала свою жизненность. А это значит, как считают реалистически мыслящие арабские аналитики, что эта межарабская организация в ее нынешней форме является единственной действующей оптимальной структурой в арабском мире. Устав ЛАГ был и остается выражением принципа сотрудничества, которое соответствует интересам абсолютного большинства государств-членов Лиги. Путь к укреплению общеарабского сотрудничества лежит через расширение двусторонних и многосторонних взаимовыгодных отношений арабских стран. Идеи арабского единства, стремление к установлению более тесного взаимодействия во всех сферах общественной жизни не сходят с повестки дня арабских стран на протяжении второй половины ХХ в. За прошедшие десятилетия не раз предпринимались попытки реализовать в той или иной форме столь популярную в 50—60-е годы идею арабского единства.
Ст. IХ Устава Лиги арабских государств предусматривает возможность установления более прочных связей членов этой организации между собой или с другими государствами на двусторонней или многосторонней основе.
В 50—70-е годы в арабском мире один за другим появлялись альянсы, многие из которых выделялись парадоксальным составом их участников. Союзы эти порождались сложными внутриполитическими процессами, развивавшимися в независимых арабских странах, а также влиянием внешних факторов. Эксплуатируя идею арабского единства, инициаторы создания того или иного союза арабских государств пытались в его рамках решить собственные политические задачи, чаще всего рас- нравиться с оппозицией (преимущественно с левой), упрочить свое место в арабском сообществе или в более широком контексте международных отношений.
Самым значительным событием в движении за арабское единство было объединение Египта и Сирии в 1958 г. в унитарное государство Объединенную Арабскую Республику, просуществовавшее до сентября 1961 г. Возникшая на волне тяги к арабскому единству, ОАР воспринималась как шаг в направлении создания египетско-сирийского объединенного демократического государства, способного отразить все угрозы и нападки империалистических держав, создать условия для развития экономики и культуры обоих народов и тем самым подготовить возможности для реализации в будущем лозунга арабского единства.
Скоропалительное появление нового арабского государства, его формирование без учета и должной оценки положения в каждой из объединявшихся сторон, без необходимой в таком случае подготовительной работы во многом объяснялось сложными политическими процессами, развивавшимися в обеих странах. Но большую инициативу проявила Сирия, а самой активной силой, настаивавшей на создании именно унитарного египетско-сирийского государства, была сирийская Партия арабского социалистического возрождения (ПАСВ,или Баас), как раз в это время вышедшая на политическую арену и заявившая о своих притязаниях на лидирующее положение не только в Сирии, но и во всем арабском мире, рассчитывая в качестве общеарабской (как она себя называет) партии стать самой значительной и влиятельной силой на арабской политической арене.

Короткая история египетско-сирийского объединения отчетливо продемонстрировала несостоятельность идеи образования унитарного государства, в которое вошли страны с глубокими различиями по всем важнейшим показателям. В итоге более сильная египетская буржуазия прибрала к рукам сирийский рынок, были ущемлены права сирийцев в государственной сфере и, что особенно существенно, в армии. В итоге — военный переворот в Дамаске и отделение Сирии от Египта.
Египетско-сирийский союз оказался заразительным примером для других арабских стран и в том или ином сочетании повторялся далее не раз.
Вслед за созданием ОАР 14 февраля 1958 г. в противовес египетско-сирийскому объединению по инициативе Англии и США была создана Арабская Федерация, в которую вошли Ирак и Иордания, во главе с представителями Хашимитской династии королями Фейсалом 11 и Хусейном. Ведущая роль в Федерации принадлежала Ираку. Его попытки расширить состав участников нового государства успеха не имели. Да и сама Федерация просуществовала только до 14 июля 1958 г. и была ликвидирована республиканским режимом Ирака, пришедшим на смену хашимитской монархии.
После прихода в феврале-марте 1963 г. к власти в Ираке и Сирии руководства партии Баас баасисты в соответствии с одним из важнейших принципов своей идеологии — принципа единства арабской нации — провозгласили как первостепенную задачу объединение прогрессивных арабских сил, призванное стать основой движения к единству всех арабских народов. В свои планы баасистам удалось вовлечь и Египет. В итоге 17 апреля 1963 г. была принята Хартия Федерации арабских республик в составе Египта, Сирии и Ирака. Однако разнонаправленность политических устремлений лидеров трех государств, несовпадение их позиций по важнейшим вопросам внутреннего развития каждой отдельной страны и межарабских отношений привели к тому, что в июле 1963 г. соглашение о создании федерации по инициативе Египта было аннулировано.
Поражение арабов в шестидневной войне 1967 г. с Израилем поставило перед арабским миром сложные задачи выхода из вызванного этой войной глубокого экономического и социально-политического кризиса. В конце 60—70-е годы активизировались усилия, направленные на достижение политического объединения арабских стран. Однако шаги, предпринимавшиеся арабскими лидерами по созданию того или иного союза в 70-е годы, не только не способствовали упрочению межарабских связей, но, напротив, вели к резкому обострению двусторонних отношений, вплоть до вооруженных столкновений (между Ливией и Египтом в 1973 и 1977 г.), к разрыву экономических и дипломатических отношений (в 1976 г. Ливия выслала из страны 50 тьтс. тунисских рабочих, а в 1985 г. разорвала дипотношения с Тунисом). Не раз вспыхивали острые инциденты между арабскими странами по пограничным вопросам. В нелом в 70 — начале 80-х годов в арабском мире превалировала центробежная Тенденция. Объясняется это большей вовлеченностью арабских режимов в решение существенно усложнившихся собственных внутренних политических и социально-экономических проблем, а также обострением ситуации на межарабской арене вследствие возникновения новых при сохранении старых конфликтных зон.
Рубеж 70—80-х годов отмечен резким всгтлеском исламизма, оказавшего очень серьезное воздействие на политическое положение в отдельных арабских странах и в регионе в целом.
Деструктивно сказалась на ситуации на арабском Востоке происшедшая в нем в 70-е годы перегруппировка сил. Сепаратные действия Египта, его отход от общеарабской линии силового решения арабо-израильского конфликта и подписание в 1979 г. мирного договора с Израилем привели к исключению Египта из ЛАГ, к изоляции этой самой значимой во всех отношениях страны от остальных государств арабского мира, существенно усложнив при этом общее положение вокруг ближневосточного конфликта и палестинской проблемы. Произошел фактический раскол Лиги арабских государств, ее штаб-квартира была переведена из Каира в Тунис.
Свою лепту в обострение межарабских отношений внесли внутриливанский конфликт, проблема Западной Сахары и особенно начавшаяся в сентябре 1980 г. ирано-иракская война, отодвинувшая на задний план общеарабские интересы и превратившаяся в катализатор дальнейшей поляризации сил на Арабском Востоке. «Война в Заливе» повлекла за собой расширение масштабов вмешательства в дела региона внешних сил, возросло американское присутствие на Ближнем Востоке, усилилось давление Израиля на арабские страны.
Межарабские противоречия в это время достигли наивысшего предела, чем и определялась вялая реакция арабов на военные акции Израиля против отдельных арабских государств в первой половине 80-х годов: 7 июля 1981 г. Израиль разбомбил ядерный центр близ Багдада; неадекватный характер носила позиция, занятая арабскими странами в отношении израильской агрессии против Ливана летом 1982 г. и вторжения тогда же в эту страну американских войск. Разрозненными протестами ответили арабские государства на бомбовые удары израильских ВВС по штаб-квартире ООП в Тунисе 1 октября 1985 г. и американские бомбежки резиденций М. Ка.в.дафи в Триполи и Бенгази в апреле 1986 г. Не было созвано ни одного чрезвычайного совещания на уровне глав государств или министров иностранных дел.

Объективно центробежная и центростремительная тенденции сосуществуют на Арабском Востоке. Преобладание той или другой из них на различных исторических этапах во многом (хотя далеко не во всем) зависит от расстановки политических сил в отдельных арабских странах, от политической воли их лидеров. И все они исходят из признания того, что успех решения собственных проблем каждой арабской страны во многом зависит от возможности координировать свои усилия в политической, экономической, культурной и прочих областях с другими арабскими странами. Накопленный опыт был тому свидетелем.
Примером совместных действий арабских стран явилось введение ими эмбарго на поставки нефти странам, поддержавшим Израиль в очередной арабо-израильской войне в октябре 1973 г. Потребность в укреплении межарабского сотрудничества была очевидной. Вместе с тем формы, в которых проявлялись в 70-е годы интеграционные тенденции, отражали ярко- выраженные амбиции отдельных арабских политических лидеров, отсутствие у них готовности к компромиссам и согласию, что не могло привести к сколько-нибудь значимым практическим результатам в объединительном движении. Но при этом внутренние проблемы арабских стран и многие внешние факторы субрегионального, регионального и вне- регионального порядка вызывали к жизни потребность в их более тесном взаимодействии. Фактором, способствовавшим преодолению острых межарабских и региональных противоречий 70—80-х годов, стало изменение подходов руководства арабских государств к урегулированию арабо-израильского конфликта, в чем большую роль сыграла ЛАГ. Суть этих изменений заключалась в утверждении среди членов Лиги более реалистичного подхода к урегулированию ближневосточного конфликта, к признанию невозможности его решения лишь военным путем и необходимости поиска политических и дипломатических средств.
Тенденция к преодолению кризиса в межарабских отношениях и разногласий в подходах отдельных арабских стран-членов Лиги к решению ближневосточного конфликта и достижению общеарабского консенсуса в отношении его политического урегулирования обозначилась в деятельности ЛАГ в 80-е годы.
Общая позиция арабских стран-членов ЛАГ, выработанная на встрече в верхах в Фесе, Аммане и Алжире, стала отправной точкой для подготовки в начале 90-х годов диалога и прямых переговоров арабских стран с Израилем на мирной конференции по Ближнему Востоку, начавшей свою работу в октябре 1991 г. в Мадриде под сопредседательством США и России. Началу переговорного процесса способствовали как перемены глобального характера, так и сдвиги в пользу умеренных арабских режимов после ирако-кувейтскоо кризиса и операции многонациональных сил против Ирака в 1990—1991 годах.
Успехи на главном палестино-израильском направлении процесса ближневосточного урегулирования, выражающиеся в намерении руководства Израиля и Палестинской Национальной Автономии достичь окончательного определения двусторонних отношений в 2000 г., подписание в 1994 г. мирного договора между Иорданией и Израилем, возобновление прерванных в 1996 г. сирийско-израильских переговоров, открывающих путь достижения мира одновременно между Израилем и Сирией и Израилем и Ливаном, позитивно оцениваются членами Лиги арабских государств (за исключением Ирака и Ливии). Перспективы всеобъемлющего мирного урегулирования арабо-израильского конфликта по-прежнему продолжают занимать приоритетное место в деятельности Лиги.

Интеграционные процессы на субрегиональном уровне.
Совет сотрудничества арабских государств
Персидского залива

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: