СКАЗКИ КАК ЛУЧШИЕ ТВОРЕНИЯ НАРОДНОГО

ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ГЕНИЯ

Познавательная роль сказок.Сказки русского народа К.Д.Ушинский назвал первыми блестящими попытками на­родной педагогики. Восторгаясь сказками как памятниками народной педагогики, он писал, что никто не в состоянии со­стязаться с педагогическим гением народа. То же самое сле­дует сказать о сказках всех народов мира. В них, сказках, опять мы видим общность народных педагогических куль­тур, и снова, и снова слышим голос вечности.

Сказки, являясь художественно-литературными произве­дениями, одновременно были для трудящихся и областью теоретических обобщений по многим отраслям знаний. Они – сокровищница народной педагогики, более того, многие сказ­ки суть сочинения этнопедагогические, т. е. в них содержат­ся национально-педагогические идеи.

Великий русский педагог К.Д.Ушинский был о сказках настолько высокого мнения, что включил их в свою педаго­гическую систему ведущим, главным компонентом. Причи­ну успеха сказок у детей Ушинский видел в том, что просто­та и непосредственность народного творчества соответству­ют таким же свойствам детской психологии. «В народной сказке, – писал он, – великое и исполненное поэзии дитя-на­род рассказывает детям свои детские грезы и, по крайней мере, наполовину сам верит в эти грезы». По мне­нию Ушинского, природные русские педагоги – бабушка, мать, дед, не слезающий с печи, понимали инстинктивно и знали по опыту, какую огромную воспитательную и образовательную силу таит в себе народная сказка. Как известно, педагоги­ческим идеалом Ушинского являлось гармоническое соче­тание умственного и нравственно-эстетического развития. По твердому убеждению великого русского педагога, эта зада­ча может быть успешно выполнена при том условии, если в воспитании будет широко использован материал народных сказок. Благодаря сказкам, в душе дитяти с логической мыс­лью срастается прекрасный поэтический образ, развитие ума идет дружно с развитием фантазии и чувства. Ушинский де­тально разработал вопрос о педагогическом значении сказок и их психологическом воздействии на ребенка; он решитель­но ставил народную сказку выше рассказов, опубликованных в образовательной литературе специально для детей, ибо пос­ледние, как считал великий педагог, все-таки подделка: дет­ская гримаса на старческом лице.

Сказки являются важным воспитательным средством, в течение многих столетий выработанным и проверенным на­родом. Жизнь, народная практика воспитания убедительно доказали педагогическую ценность сказок. Дети и сказка -неразделимы, они созданы друг для друга и поэтому знаком­ство со сказками своего народа должно обязательно входить в курс образования и воспитания каждого ребенка.

В русской педагогике встречаются мысли о сказках не только как воспитательном и образовательном материале, но и как педагогическом средстве, методе. Так, безымянный автор статьи «Воспитательное значение сказки», в ежеме­сячном педагогическом листке «Воспитание и обучение», пишет, что сказка появилась еще в то отдален­ное время, когда народ находился в состоянии младенчества. Раскрывая значение сказки как педагогического средства, он признает, что, если детям повторять хоть тысячу раз одну и ту же нравственную сентенцию, она для них все же оста­нется мертвою буквою; но если же рассказать им сказку, проникнутую тою же самою мыслью, – ребенок будет взвол­нован и потрясен ею. Далее в статье комментируется рас­сказ А. П. Чехова. Маленький мальчик вздумал курить. Его усовещивают, но он остается глух к убеждениям старших. Отец рассказывает ему трогательную историю, как вредно повлияло курение на здоровье одного мальчика, и сын со сле­зами бросается на шею отца и обещает никогда не курить. «Таких фактов из жизни детей много, - заключает автор статьи, – и каждому воспитателю, наверное, приходилось иногда употреблять с детьми этот прием убеждения».

Сказки в зависимости от темы и содержания заставляют слушателей задуматься, наводят на размышления. Нередко ребенок заключает: «Так в жизни не бывает». Невольно воз­никает вопрос:

«А как бывает в жизни?». Уже беседа рассказчика с ре­бенком, содержащая ответ на этот вопрос, имеет познава­тельное значение. Но сказки содержат познавательный ма­териал и непосредственно. Следует отметить, что познава­тельное значение сказок распространяется, в частности, на отдельные детали народных обычаев и традиций и даже на бытовые мелочи.

Например, в чувашской сказке «Не почитающий старого и сам добра не увидит» рассказывается о том, что сноха, не послушавши свекрови своей, решила сварить кашу не из пше­на, а из проса и не на воде, а только на масле. Что же из этого вышло? Как только она открыла крышку, просяные зерна, не варившиеся, а жарившиеся, выскочив, попали ей в глаза и навеки ослепили. Главное в сказке, конечно, моральный вывод: нужно прислушиваться к голосу старых, учитывать их житейский опыт, иначе будешь наказан. Но для детей она содержит также и познавательный материал: на масле жа­рят, а не варят, следовательно, нелепо кашу варить без воды, на одном масле. Детям обычно об этом не говорят, потому что в жизни никто и не делает так, но в сказке дается настав­ление детям, что всему свое место, что во всем должен быть порядок.

Вот другой пример. В сказке «Скупому – копейка» рас­сказывается о том, как умный портной договорился с жад­ной старухой платить ей за каждую «звездочку» жира в супе одну копейку. Когда старуха клала масло, портной ее приобод­рял: «Клади, клади, старуха, больше, не жалей масла, ведь недаром я тебя прошу: за каждую «звездочку» копейку зап­лачу». Жадная старуха клала масла все больше и больше, чтобы получить за это много денег. Но все ее старания дали доход одну копейку. Мораль этой сказки проста: не будь жад­ным. В этом основная идея сказки. Но и познавательный ее смысл велик. Почему, – спросит ребенок, – у старухи полу­чилась одна большая «звездочка»?

В сказке «Иванушка-дурачок» рассказывается о том, как он шел, шел по лесу и дошел до одного дома. Вошел в дом, там оказалось 12 печей, в 12 печах – 12 котлов, в 12 котлах – 12 горшков. Иван, проголодавшийся в дороге, начал подряд пробовать еду из всех горшков. Уже пробуя, он наелся. Об­разовательное значение приведенной детали сказки в том, что в ней вниманию слушателей предложена задача: 12x12x12=? Мог ли наесться Иван? Не только мог, более того – съесть столько в состоянии только сказочный герой: если он пере­пробовал еду во всех горшках, то съел 1728 ложек пищи!

Конечно, образовательное значение сказок зависит и от рассказчика. Умелые рассказчики обычно такие моменты всегда стараются использовать, ставя в ходе рассказывания сказки вопросы вроде: «Как вы думаете, ребята, сколько было всего котлов? Сколько горшков?» и т. п.

Общеизвестно образовательное значение сказок в геогра­фическом и историческом планах.

Так, в сказке «Пусть родители всегда будут в почете» рассказывается о следующем. Сын поехал убирать горох, взял с собой на поле и старую мать. Жена, лентяйка, вздор­ная женщина, осталась дома. Провожая мужа, она сказала: «Дома мать твою как следует не кормим, она, голодная, там не съела бы весь горох. Следи за ней». В самом деле, сын в поле не спускал глаз с матери. Мать, как только приехала на поле, взяла и положила в рот одну горошину. Ворочала она горошину языком, сосала, всеми силами старалась, беззубая, отведать горох нового урожая. Сын, заметив это, вспомнил наказ жены: «С утра ведь ест, так она все съест. Толку боль­шого от нее на поле нет, лучше отвезу ее обратно домой». Когда приехали домой, мать, пока сходила с телеги, вырони­ла изо рта единственную горошину и со слезами призналась об этом сыну. Сын, услыхав об этом, посадил мать на телегу и обратно поспешил на поле. Но спешил он уже зря, к их при­езду на его участке не было не только ни одной горошины, но и соломы не осталось: горох съела большая стая журавлей, солому - большое стадо коров, коз и овец. Так вот, человек, пожалевший одну горошину для родной матери, остался без единой горошины.

Мораль сказки совершенно очевидна. С точки зрения ее образовательного значения обращает на себя внимание дру­гое. Многие рассказчики этой сказки выдают ее за «истин­ную правду»: называют имя сына старухи, не только село, где он жил, но и то место, где было его поле (загон). Один из рассказчиков сообщал, что старуха выронила горошину на известном слушателям ухабе, а не у дома, как записано в приведенном нами варианте сказки. В результате сказка зна­комит с прошлым села, с некоторыми его жителями, расска­зывает об экономических связях, отношениях.

В коротенькой сказке «Рыбная ловля» рассказывается о том, как на одном большом озере ловили рыбу чуваши, рус­ские и мордва. Основная идея и главное назначение сказки -развитие и укрепление у детей чувства дружбы между наро­дами: «Русский, мордвин и чуваш все одно: люди». Но одно­временно в ней содержится и небольшой познавательный материал. Чуваши говорят: «Сюкка» (Нет»), мордва «Арась» («Нет»), русские тоже не поймали ни одной рыбы, следова­тельно, по существу в данном случае положение чувашей, мордвы и русских одинаковое. Но русским слова «сюкка», «арась» послышались как «щука» и «карась». Люди говорят на разных языках, слова могут быть похожими друг на друга, но смысл их разный. Чтобы понимать чужие языки, нужно их изучать. В сказке предполагается, что рыболовы не знают языков друг друга. Но слушатель узнает из сказки, что «сюк­ка» и «арась» по-чувашски означает «нет». Сказка, хоть и зна­комит всего с двумя словами других народов, но все-таки вы­зывает у ребенка интерес к чужим языкам. Именно мастерс­кое сочетание в сказках воспитательного и познавательного и сделало их весьма эффективными педагогическими средства­ми. В предуведомлении к «Сказанию об освобождении солнца и месяца из плена» записавший сказание признает, что он его слышал всего один раз, когда было ему девять лет. Склад речи не удержался в памяти записавшего, но содержание сказания сохранилось. Это признание показательно: принято считать, что сказки запоминаются благодаря особому складу речи, изло­жения и т.п. Оказывается, это не всегда справедливо. Несом­ненно, в запоминании сказок большую роль играет их емкий смысл, сочетание в них образовательного и воспитательного материала. В этом сочетании заключена своеобразная пре­лесть сказок как этнопедагогических памятников, в них идея единства обучения (образования) и воспитания в народной пе­дагогике осуществлена в максимальной мере.

Особенности сказок как народных средств воспи­тания.

Не имея возможности обстоятельно разобрать все черты сказок, остановимся лишь на таких наиболее харак­терных их особенностях, как народность, оптимизм, увлека­тельность сюжета, образность и забавность и, наконец, ди­дактизм.

Материалом для народных сказок служила жизнь народа: его борьба за счастье, верования, обычаи, – и окружающая природа. В верованиях народа была немало суеверного и тем­ного. Это темное и реакционное – следствие тяжелого исторического прошлого трудящихся. В большинстве же сказок отражены лучшие черты народа: трудолюбие, одаренность, верность в бою и труде, безграничная преданность народу и родине. Воплощение в сказках положительных черт народа и сделало сказки эффективным средством передачи этих черт из поколения в поколение, Именно потому, что сказки отра­жают жизнь народа, его лучшие черты, культивируют в под­растающем поколении эти черты, народность оказывается одной из важнейших характеристик сказок.

В сказках, особенно в исторических, прослеживаются межнациональные связи народов, совместная борьба трудя­щихся против иноземных врагов и эксплуататоров. В ряде сказок имеются одобрительные высказывания о соседних народах. Во многих сказках описываются путешествия ге­роев в чужие страны, и в этих странах они, как правило, нахо­дят себе помощников и доброжелателей: трудящиеся всех племен и стран могут договориться между собой, у них об­щие интересы. Если сказочному герою приходится вести в чужих странах ожесточенную борьбу со всевозможными чудовищами и злыми волшебниками, то обычно победа над ними влечет за собой освобождение людей, томящихся в под­земном царстве или в темницах чудовищ. Причем освобож­денные так же ненавидели чудовище, как и сказочный герой, но освободиться самим сил не хватало. Да и интересы и же­лания освободителей и освобожденных оказывались почти одинаковыми.

Положительным сказочным героям, как правило, в их трудной борьбе помогают не только люди, но и сама природа: густолистое дерево, скрывающее беглецов от врага, река и озеро, направляющие погоню по ложному пути, птицы, изве­щающие об опасности, рыбы, ищущие и находящие кольцо, уроненное в реку, и передающие его другим помощникам че­ловека — кошке и собаке; орел, поднимающий героя на недо­ступную человеку высоту; не говоря уже о преданном быст­роходном коне и др. Во всем этом отразилась вековая опти­мистическая мечта народа о том, чтобы подчинить силы природы и заставить их служить себе.

Многие народные сказки внушают уверенность в торже­стве правды, в победе добра над злом. Как правило, во всех сказках страдания положительного героя и его друзей явля­ются преходящими, временными, за ними обычно приходит радость, причем эта радость – результат борьбы, результат совместных усилий. Оптимизм сказок особенно нравится детям и усиливает воспитательное значение народных педа­гогических средств.

Увлекательность сюжета, образность и забавность дела­ют сказки весьма эффективным педагогическим средством. Макаренко, характеризуя особенности стиля детской лите­ратуры, говорил, что сюжет произведений для детей должен по возможности стремиться к простоте, фабула – к сложнос­ти. Сказки наиболее полно отвечают этому требованию. В сказках схема событий, внешних столкновений и борьбы весь­ма сложна. Это обстоятельство делает сюжет увлекатель­ным и приковывает к сказке внимание детей. Поэтому пра­вомерно утверждение, что в сказках учитываются психичес­кие особенности детей, прежде всего, неустойчивость и под­вижность их внимания.

Образность – важная особенность сказок, которая облег­чает их восприятие детьми, не способными еще к абстракт­ному мышлению. В герое обычно весьма выпукло и ярко показываются те главные черты характера, которые сбли­жают его с национальным характером народа: отвага, трудо­любие, остроумие и т. п. Эти черты раскрываются и в собы­тиях, и благодаря разнообразным художественным сред­ствам, например, гиперболизации. Так, черта трудолюбия в результате гиперболизации достигает предельной яркости и выпуклости изображения (за одну ночь построить дворец, мост от дома героя к дворцу царя, за одну же ночь посеять лен, вырастить, обработать, напрясть, наткать, нашить и одеть народ, посеять пшеницу, вырастить, убрать, обмоло­тить, намолоть, испечь и накормить людей и т. п.). То же са­мое следует сказать и о таких чертах, как физическая сила, мужество, смелость и т. п.

Образность дополняется забавностью сказок. Мудрый педагог-народ проявил особую заботу о том, чтобы сказки были интересными и занимательными. В народной сказке – не только яркие и живые образы, но и тонкий и веселый юмор. У всех народов есть сказки, специальное назначение кото­рых – позабавить слушателя. Например, сказки «переверты­ши»: «Сказка деда Митрофана», «Как же его звали?», «Сармандей» и др.; или «бесконечные» сказки, такие, как русская «Про белого бычка». В чувашской присказке «У одного была умная кошка» кошка умерла. Хозяин похоронил ее, на могиле поставил крест и на кресте написал так: «У одного была ум­ная кошка...» и т. д. И так до тех пор, пока слушатели смехом и шумом («Хватит!», «Не нужно больше!») не лишат рас­сказчика возможности продолжать сказку.

Дидактизм является одной из важнейших особенностей сказок. Сказки всех народов мира всегда поучительны и на­зидательны. Именно отмечая их поучительный характер, их дидактизм, и писал А.С. Пушкин в конце своей «Сказки о золотом петушке»:

Сказка ложь, да в ней намек!

Добрым молодцам урок.

Намеки в сказках применяются как раз с целью усиления их дидактизма. Особенность дидактизма сказок в том, что в них дается «добрым молодцам урок» не общими рассужде­ниями и поучениями, а яркими образами и убедительными действиями. Поэтому дидактизм ничуть не снижает художе­ственности сказок. Тот или иной поучительный опыт как бы совершенно самостоятельно складывается в сознании слу­шателя. В этом – источник педагогической эффективности сказок. Почти все сказки содержат те или иные элементы дидактизма, но в то же время есть сказки, которые целиком посвящены той или иной моральной проблеме, например, чу­вашские сказки «Умный мальчик», «Что выучено в молодос­ти – на камне, что выучено в старости – на снегу», «На лжи далеко не уедешь», «Старый человек – четыре человека» и др. Подобных сказок много у всех народов.

Этнопедагогические идеи сказок невероятно богаты. В ряде народных сказок мы встречаемся с определенными педагогическими понятиями, выводами, рассуждениями. Прежде всего следует отметить стремление народа к знани­ям. В сказках встречается мысль, что книги - источник муд­рости. В сказке «В стране желтого дня» говорится об «одной большой книге». В короткой сказке «Спорящие попусту» ука­зывается, что книга нужна только умеющему читать. Сле­довательно, эта сказка утверждает необходимость научить­ся читать, чтобы иметь доступ к книжной мудрости.

В народных сказках находят отражение некоторые при­емы воздействия на личность, разбираются общие условия семейного воспитания, определяется примерное содержание нравственного воспитания и т.п.

Жил-был старик у своего сына и снохи. Был у него и внук. Старик этот надоел своему сыну и снохе, им не хотелось за ним ухаживать. И вот сын, по совету своей жены, посадил отца на санки и решил отвезти в глубокий овраг. Его сопро­вождал внук старика. Столкнул сын сани с отцом вниз в ов­раг и собрался было уже идти обратно домой. Но его задер­жал его маленький сын: он бросился в овраг за санками, не­смотря на сердитое замечание отца о том, что он ему купит новые санки, получше. Мальчик вытащил из оврага санки и сказал, что отец должен ему купить новые санки. А эти сан­ки он будет беречь, чтобы через много лет, когда состарятся его отец и мать, доставить их в этот же самый овраг.

Основная мысль сказки в том, что человек должен за свое преступление получить наказание по заслугам, что наказание является естественным последствием его преступления.

Об условиях семейного воспитания и мерах воздействия на личность идет речь в сказках «Метель», «Волшебная щеп­ка» и некоторые другие. В сказке «Метель» рассказывается о том, что разногласия, ссоры в семье хуже, чем самая силь­ная метель на улице; из дома хочется бежать, не глядя ни на что. В таких условиях, естественно, исключено и правильное воспитание детей. В сказке «Волшебная щепка» содержится намек на то, что и родителям следует заниматься самовос­питанием, что семейные отношения следует строить на вза­имных уступках.

Жили муж с женой. Жена была сварливая. Она мужу по­стоянно устраивала скандалы, которые иногда завершались даже драками. И вот эта женщина решила обратиться за со­ветом к мудрой старухе: «Как быть с мужем, который все время меня обижает». Эта старуха уже по разговору с жен­щиной поняла, что она склочна, и сразу сказала: «Тебе не­трудно помочь. Вот возьми эту щепку, она волшебная, и как только муж придет с работы, клади ее в рот и крепко держи зубами. Ни за что не выпускай». По совету старухи женщи­на все это проделала три раза и после третьего раза пришла с благодарностью к старухе: «Муж перестал обижать». В сказке содержится призыв к уступчивости, уживчивости, покла­дистости.

В сказках, в том числе и в приведенной, ставится и про­блема личности педагога, направленности его воспитатель­ных усилий. В данном случае старуха является одним из народных педагогов-мастеров. Сказки показывают, что отли­чительной их особенностью является то, что они занимают­ся воспитанием не только детей и молодежи, но и их родите­лей. Это весьма характерно.

Принцип природосообразности, причем почти в духе Я. А. Коменского, содержится в сказке «Что выучено в молодости — на камне, что выучено в старости — на снегу». Камень и снег – в данном случае – образы, введенные для обоснова­ния эмпирически установленной объективной физиологичес­кой и психологической закономерности. Эта закономерность состоит в том, что в детстве, в молодости человек усваива­ет образовательный материал гораздо прочнее, чем в старо­сти. Дед говорит своему внуку: «Снег уносится ветром, тает от тепла, а камень же сотни и тысячи лет лежит в целости и сохранности». То же самое происходит и со знаниями: если они приобретены в молодости – то сохраняются надолго, не­редко и на всю жизнь, а знания, усвоенные в старости, быст­ро забываются.

В сказках поднимается также и много других проблем народного воспитания.

Изумительным, гениальным педагогическим шедевром является калмыцкая сказка «Как ленивый старик работать стал», рассматривающая постепенное втягивание человека в работу как самый эффективный способ преодоления лени -совсем как у А.С. Макаренко. В сказке в увлекательной фор­ме раскрывается методика приучения к труду: приобщение к труду начинается с авансированного поощрения и использо­вания первых результатов труда как подкрепления, далее пред­лагается перейти к применению одобрения; внутреннее по­буждение и привычка к труду объявляются показателями окончательного решения проблемы воспитания трудолюбия.

Чеченская сказка «Хасан и Ахмед» учит, как сберечь свя­щенные узы братства, призывает дорожить чувством благо­дарности, быть трудолюбивыми и добрыми. В калмыцкой сказке «Неразрешенные судебные дела» ставится даже сво­его рода символический эксперимент, доказывающий необ­ходимость чрезвычайно нежного обращения с новорожден­ным. «Мозг новорожденного ребенка подобен пенке молока, – рассказывается в сказке. – Когда табуны гелюнга Гаванга шли с шумом на водопой мимо кибитки, то получилось со­трясение мозга ребенка и он умер».

В сказках комментируются педагогические идеи посло­виц, поговорок и афоризмов, а порою сказки и аргументиру­ют эти идеи, раскрывая их на конкретных фактах. Например, известен чувашский афоризм: «Труд – опора жизни» (вариан­ты: «рукоять судьбы», «правило жизни», «основа жизни», «опо­ра вселенной»). Адекватных пословиц о труде много и у дру­гих народов. Мысли, аналогичные этому афоризму, содержат­ся в сказках многих народов. Одним из авторов настоящей книги в свое время отобраны и переведены на чувашский язык русская, украинская, грузинская, эвенкийская, нанайс­кая, хакасская, киргизская, литовская, латышская, вьетнам­ская, афганская, бразильская, тагальская, индусская, банту, ламба, хауса, ираку, дагомейская, эфиопская сказки, основ­ная идея которых соответствует приведенной пословице. В качестве названия сборника взята ее вторая часть – «Опора жизни». Эта маленькая антология сказок разных народов по­казывает общечеловеческий характер идей о труде и трудо­любии.

Сборник открывается киргизской сказкой «Почему чело­век сильнее всех на свете?». Подобный сюжет известен мно­гим народам. Сказка интересна тем, что содержит наилуч­ший ответ на загадку-вопрос: «Кто сильнее всех на свете?». Крылья дикого гуся примерзли ко льду, и он восхищается силой льда. Лед говорит в ответ, что дождь сильнее, а дождь – что земля сильнее, земля – что лес сильнее («сосет себе силу земли и стоит, шумя листвой»), лес – что огонь сильнее, огонь – что ветер сильнее (подует – потушит огонь, вырвет с корнем старые деревья), но и ветер не может одолеть низ­кую траву, ее сильнее – баран, а того самого сильнее — серый волк. Волк же говорит: «Сильнее всех в мире человек. Он может поймать дикого гуся, растопить лед, ему не страшен дождь, он пашет землю и заставляет ее приносить пользу себе, огонь тушит, покоряет ветер и заставляет его работать на себя, траву косит на сено, что не поддается косе, вырыва­ет с корнем и выбрасывает, барана зарежет и ест его мясо, похваливает. Даже я для человека – ничего: он в любое вре­мя может меня убить, снять шкуру и сшить себе шубу».

Человек в киргизской сказке – охотник (ловит птиц в на­чале сказки и охотится на волков – в конце), землепашец, ко­сарь, скотовод, мясник, портной... Он и огонь тушит - нелег­кий это труд. Благодаря труду человек становится властели­ном вселенной, именно благодаря труду он побеждает и под­чиняет себе могучие силы природы, становится сильнее и умнее всех на свете, приобретает способность преобразовы­вать природу. От киргизской сказки только некоторыми дета­лями отличается чувашская сказка «Кто сильнее всех во вселенной?».

Подобные сказки в несколько видоизмененных вариантах имеются и у других народов. Своеобразна и интересна на­найская сказка «Кто сильнее всех?». Мальчик во время игры на льду упал и решил выяснить, в чем состоит сила льда. Оказалось, что солнце сильнее льда, туча может закрыть солнце, ветер может разогнать тучу, но не может сдвинуть гору. Но и гора не сильнее всех на свете: позволяет деревьям расти на своей вершине. Взрослые сознавали человеческую силу и хотели, чтобы дети знали это и старались быть дос­тойными человеческого рода. Мальчик, играя, растет и гото­вится к труду. А взрослый человек силен именно трудом, и говорит он мальчику: «Стало быть, я сильнее всех, если де­рево, растущее на вершине горы, сваливаю».

В русских, татарских, украинских сказках, как и в сказ­ках других народов, явно проводится мысль о том, что человеком может называться только тот, кто трудится. В труде и борьбе человек приобретает свои лучшие качества. Трудо­любие – одна из главных человеческих характеристик. Без труда человек перестает быть человеком. В этом отноше­нии интересна нанайская сказка «Айога», которая является подлинным шедевром: ленивая девочка, отказавшаяся тру­диться, в конце концов превращается в гуся. Человек стал самим собой благодаря труду; он может перестать быть им, если перестанет трудиться.

Основная идея даргинской сказки «Сунуна и Меседу» состоит в том, что труд – это радостное творчество, он дела­ет человека сильным, спасает его от всех житейских бед. Центральный персонаж сказки Сунуна – храбрый, находчи­вый, честный, великодушный. Ведущая мысль сказки выра­жена четко: «...а друзья Сунуны помогли ему овладеть все­ми умениями, какие только знали люди, и Сунуна стал силь­нее всех своих братьев, потому что даже ханство можно по­терять, но никогда не потеряешь то, что умеют делать твои руки и голова».

В осетинской сказке «Что дороже?» один из юношей на своем личном примере доказывает другому, что дороже все­го на свете не богатство, а верный друг, а верность в дружбе состоит в совместном труде и борьбе. В удмуртской сказке «Лентяйка» описывается целая система мер воздействия на ленивую жену с целью привить ей трудолюбие. В корякской сказке «Мальчик с луком» рассказывается, что «раньше на­чинавшим ходить мальчикам отцы лучки делали, чтобы уп­ражнялись в стрельбе». Якутская сказка «Глупая невестка» содержит призыв сначала научиться труду, затем – повино­вению, причем от повинующегося требуется сознательность: «Вот оно как приходится жить тем, кто всем хочет повино­ваться, – приходится даже черпать воду ситом!» – высме­ивает сказка невестку, не усвоившую правило, известное и соседнему ненецкому народу: «Сеткой воды не зачерпнешь». Болгарская сказка «Побеждает разум» показывает, что че­ловек побеждает не силой, а умом. Такая же мысль проповедуется в калмыцкой, киргизской, татарской и чувашской

сказках.

Герой чеченских сказок не страшится выйти на бой с ог­ромным змеем и морскими чудовищами, огнедышащим дра­коном и страшным волчищем Берзы Каза. Его меч разит врага, его стрела не знает промаха. Джигит берется за ору­жие, чтобы заступиться за обиженных и покорить того, кто сеет несчастье. Истинный джигит тот, кто никогда не покинет друга в беде, не изменит данному слову. Его не страшат опас­ности, он, спасая других, готов сложить свою голову. В этом самозабвении, самоотверженности и самоотречении – заме­чательная черта сказочного героя. Таков и сам чеченец.

Темы чеченских сказок неожиданны, иные неповторимы. Много дней и ночей сидит в дозоре чеченец. На его коленях сабля – острием к лицу. Заснет на миг, лицом ударяется об острую саблю, и ранит шею – течет кровь. Раны не дают ему уснуть. Истекая кровью, он не пропустит врага. А вот другая сказка. «Жили два друга – Мавсур и Магомед. Сдру­жились они еще мальчиками. Миновали годы, Мавсур и Ма­гомед выросли, вместе с ними окрепла и дружба»... Так на­чинается сказка, а кончается: «Магомеда мог спасти только друг, готовый погибнуть вместе с ним. Мавсур доказал это и спас Магомеда. И стали они жить да поживать, никогда уже не разлучались. И крепче их дружбы никто не знал». Погиб­нуть вместе с другом, за друга – типичное для чеченцев про­явление дружбы. Преданность в дружбе – высшая челове­ческая ценность для чеченца. Тема другой сказки – помощь героя другу отца. Сыновья сказали отцу в один голос: «Если есть между небом и землей то, чем можно помочь твоему другу, мы достанем это и выручим твоего друга из беды». Нет на земле ничего дороже Родины. В сторону родных гор торопится конь – и тот понимает чеченца.

В сказках просто и естественно ставятся проблемы вос­питания у молодежи чувства прекрасного, формирования моральных черт и др. В одной старинной чувашской сказке «Кукла» главная героиня отправляется искать себе жениха . Что же ее интересует в будущем женихе? Всем она задает два вопроса: «Каковы твои песни и пляски?» и «Каковы жи­тейские порядки и правила?». Когда воробей изъявил жела­ние стать женихом куклы и исполнил пляску и песню, рассказав об условиях жизни, то кукла высмеяла его песни и пляс­ки («Песня очень коротка, да и слова ее не поэтичны»), не понравились ей и воробьиные правила жизни, житейские по­рядки. Сказка не отрицает важность хороших плясок и кра­сивых песен в жизни, но в то же время в остроумной форме, очень зло высмеивает тех бездельников, которые, не тру­дясь, хотят проводить время в веселье и развлечениях, сказ­ка внушает детям, что жизнь жестоко наказывает легко­мыслие тех, кто не ценит главного в жизни – повседневного, упорного труда и не понимает основной ценности человека – трудолюбия.

В осетинских сказках «Волшебная папаха» и «Близнецы» дается моральный кодекс горца. В них культивируются заве­ты гостеприимства, благо пожелания подтверждаются при­мером отца, средствами борьбы с нуждой объявляется труд в сочетании с умом и добротой: «Одному, без друзей, пить и есть – позор для хорошего горца»; «Когда мой отец был жив, он чурека и соли не жалел и не то что для друзей, но и для недругов своих. Яже сын своего отца»;

«Пусть счастливо будет ваше утро!»; «Пусть пряма бу­дет твоя дорога!» Харзафид, «хороший горец», «запряг волов в арбу и работал день, работал ночь. Прошел день, прошел год, и прочь прогнал бедняк свою нужду». Примечательна характеристика юноши — сына бедной вдовы, ее надежды и опоры: «Он отважен, как барс. Подобно солнечному лучу, пряма его речь. Его стрела бьет без промаха».

Три добродетели юного горца облечены в красивую фор­му – к сформулированным добродетелям присоединяется неявный призыв к прекрасному. Это, в свою очередь, усили­вает гармонию совершенной личности. Подобное неявное присутствие отдельных черт совершенного человека харак­теризует устное творчество многих народов. Так, например, высокопоэтическая мансийская сказка «Воробушек», с нача­ла до конца выдержанная в форме диалога, состоит из девя­ти загадок-вопросов и девяти отгадок-ответов: «Воробушек, воробушек, что такое твоя головка? — Ковшичек для питья весенней воды. – Что такое твой носик? – Ломик для долб­ления весеннего льда... – Что такое твои ножки? – Подпо­рочки в весеннем домике...». Мудрое, доброе, прекрасное выступают в сказке в поэтическом единстве. Уже сама вы­сокопоэтическая форма сказки погружает ее слушателей в мир прекрасного. И одновременно в ней ярко живописуется жизнь народа манси в ее мельчайших деталях и подробнос­тях: рассказывается о разрисованном веселке для езды вверх по реке, арканчике для ловли семи оленей, корытце для корм­ления семи собак и т. п. И все это умещается в восьмидеся­ти пяти словах сказки, включая предлоги.

Что такое любовь?... Когда Бог сотворил свет, он на­учил все живое продолжать род свой – рождать подобных себе. Поместил Бог мужчину и женщину в поле, научил их строить шалаш, дал мужчине в руки лопату, а женщине — горсть зерна.

– Живите: продолжайте род свой, – сказал Бог, – а я пой­ду по хозяйству. Приду через год, посмотрю, как тут у вас...

Приходит бог к людям через год с архангелом Гаврии­лом. Приходит рано утром, до восхода солнца. Видит, сидят мужчина и женщина возле шалаша, перед ними созревает хлеб на поле, под шалашом – колыбель, а в ней ребенок спит. А мужчина и женщина смотрят то на оранжевое поле, то в глаза друг другу. В ту минуту, когда глаза их встрети­лись, Бог увидел в них какую-то невиданную силу, необык­новенную для него красоту. Эта красота была прекраснее неба и солнца, земли и звезд – прекраснее всего, что слепил и смастерил Бог, прекраснее самого Бога. Эта красота до того удивила Бога, что его Божья душа затрепетала от стра­ха и зависти: как это так, я сотворил основу земную, слепил из глины человека и вдохнул в него жизнь, а не мог, видимо, сотворить этой красоты, откуда она взялась и что это за красота такая?

– Это любовь, – сказал архангел Гавриил.

– Что это такое – любовь? – спросил Бог. Архангел пожал плечами.

Бог подошел к мужчине, дотронулся до его плеча стар­ческой рукою своей и стал просить: научи меня любить, Че­ловек. Мужчина даже не заметил прикосновения руки бога. Ему показалось, что на плечо села муха. Он смотрел в глаза женщины — своей жены, матери своего ребенка. Бог был не­мощным, но злым и мстительным дедом. Он рассердился и закричал:

–Ага, значит, ты не желаешь научить меня любить, Че­ловек! Запомнишь ты меня! С этого часа старей. Каждый час жизни пусть уносит по капле твою молодость и силу. Превращайся в развалину. Пусть высохнет твой мозг и оскудеет разум. Пусть пустым становится твое сердце. А я приду через пятьдесят лет и посмотрю, что останется в твоих глазах, Человек.

Пришел Бог с архангелом Гавриилом через пятьдесят лет. Смотрит - вместо шалаша стоит беленький дом, на пустыре вырос сад, в поле пшеница колосится, сыновья поле пашут, дочери лен дерут, а внуки на лугу играют. Около дома сидят дедушка и бабушка, смотрят то на утреннюю зарю, то друг другу в глаза. И увидел Бог в глазах мужчины и женщины красоту еще более сильную, вечную и непобеди­мую. Увидел бог не только Любовь, но и Верность. Разгне­вался бог, кричит, руки дрожат, изо рта пена летит, глаза на лоб лезут:

–Мало тебе старости, Человек? Так умирай же, умирай в муках и тужи за жизнь, за любовь свою, иди в землю, пре­вращайся в прах и тлен. А я приду и посмотрю, во что пре­вратится твоя любовь.

Пришел бог с архангелом Гавриилом через три года. Смотрит: сидит человек над маленькой могилкой, глаза у него грустные, но в них - еще более сильная, необыкновенная и страшная для Бога человеческая красота. Уже не только Любовь, не только Верность, но и Память Сердца увидел Бог. Задрожали у Бога руки от страха и бессилия, подошел он к Человеку, упал на колени и умоляет:

–Дай мне, Человек, эту красоту. Что хочешь проси за
нее, но только дай мне ее, дай эту красоту.

–Не могу, – ответил Человек. – Она, эта красота, доста­ется очень дорого. Ее цена - смерть, а ты, говорят, бессмер­тный.

–Дам тебе бессмертие, дам молодость, но только отдай мне Любовь.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: