Моноцентризм в международных отношениях и перспективы

Многополярности

Происшедшие на рубеже 80-х и 90-х годов коренные изменения в мире положили начало новой геополитической эпохе. Их послед­ствия и масштабы еще в полной мере не осмыслены мировым сообще­ством. В настоящее время можно констатировать следующие реалии и тенденции.

Распад СССР и быстрое сокращение потенциала России привели к слому биполярного мира в результате упадка одного из его полюсов. Россия, признанная официальной преемницей СССР, сохранившая за собой место постоянного члена Совета Безопасности ООН и обла­дающая мощным ядерным потенциалом, в геополитическом плане оказалась территориально сжатой до 1/7 части суши (СССР зани­мал 1/6) и лишилась удобных выходов в Мировой океан (к Тихому океану она обращена наименее развитой своей частью).

В связи с уходом в прошлое биполярности, России предстоит осознать свою роль в изменившейся геополитической обстановке, определить пути встраивания в однополярный мир и формирующуюся многополюсность. В последние годы ее внешняя политика стала более прагматичной, гибкой и нюансированной, эффективнее использую­щей ограниченные экономические и военные возможности страны.

На месте бывшего социалистического содружества возникло не­мало государств с пониженным уровнем стабильности. Они состав­ляют зону повышенного риска для мирового сообщества.

Резкому увеличению числа «горячих точек» на планете способ­ствовало и прекращение конфронтации двух военно-политических блоков, каждый из которых в рамках биполярности был организован и иерархизирован сверхдержавами. Биполярная система междуна­родных отношений была способна не только плодить межгосударст­венные конфликты, но и удерживать их в определенных, достаточно жестких рамках. Геополитические сдвиги на значительной части пространства Евразии ликвидировали главную преграду на пути глобализации, препятствовавшую обретению ею универсального, поистине всемир­ного характера — раскол мира на две враждебные системы, холодную войну между ними с периодическими обострениями, которые могли привести к мировой катастрофе.

Феномен глобализации как одной из детерминант формирующе­гося миропорядка к настоящему времени еще недостаточно изучен. В СССР он длительное время либо игнорировался, либо объявлялся ложной буржуазной концепцией, нацеленной против социализма. В настоящее время излишне акцентируется его стабилизирующее воздействие на международные отношения. Между тем усиление взаимозависимости политических субъектов создает для мирового сообщества наряду с выгодными шансами определенные риски, по­рождает серьезные проблемы. Оно ведет не только к взаимному культурному обогащению, но и к распространению деструктивных элементов массовой культуры, к возникновению новых узлов эконо­мических и социальных противоречий, конфликтов.

По совокупности возможностей Соединенные Штаты являются абсолютным лидером современного мира. Они сочетают глубокую вовлеченность в мировые процессы с высокой степенью самодоста­точности, опоры на собственные ресурсы. Процессы глобализации в значительной степени носят американоцентричный характер. В бли­жайшем будущем маловероятно появление у Соединенных Штатов соперника, способного претендовать на мировое лидерство.

При относительном сокращении доли Соединенных Штатов в мировом ВВП (возрастающей в абсолютном значении) этот про­цесс может растянуться на десятилетия в связи с концентрацией на американском полюсе гигантского потенциала влияния на нынеш­ние и будущие международные отношения. Согласно существующим прогнозам, американский полюс окажется первым и сильнейшим в структуре многополюсности по меньшей мере до середины XXI ве­ка, но и в более отдаленной перспективе не произойдет ускоренного свертывания американского лидерства.

Тем не менее, уже в настоящее время Соединенные Штаты при всем своем могуществе не могут диктовать свою волю мировому, сообществу, добиваться принятия другими государствами наиболее выгодных для себя решений. Это со всей очевидностью продемонстрировано отказом государств самой разной внешнеполитической ориентации поддержать военные акции США в Ираке. Выявившиеся в мировом сообществе расхождения по вопросу о путях преодоления иракского кризиса могут явиться прообразом тех препятствий, с ко­торыми Соединенные Штаты столкнутся в многополярном мире.

В перспективе неизбежна постепенная, но необратимая эрозия исключительности американского положения в будущем мироуст­ройстве и убывание их глобального влияния. Глобализация ведет к постепенной нивелировке уровней развития государств, усреднению статуса субъектов международных отношений. Такое развитие миро­вых процессов прогнозируется и известным приверженцем амери­канского лидерства 3. Бжезинским: «В конечном счете, пусть даже не очень скоро, американское доминирование пойдет на убыль. По­этому для американцев было бы своевременным попытаться пред­ставить, какое наследие оставит эта гегемония».

Возможности для безраздельного господства Соединенных Шта­тов начали сокращаться еще до распада двухполюсности. Руководи­телям этой страны уже с начала, 70-х годов приходилось заботиться не столько об обеспечении американского доминирования с помо­щью силы, сколько об использовании более гибкой формы влияния на мировую ситуацию — лидерства путем достижения определенного консенсуса тогдашних «центров силы».

В современных условиях американское лидерство, отнюдь не бес­корыстное и сопряженное с немалыми издержками для других госу­дарств, видимо, предпочтительнее отсутствия всякого лидерства. В той мере, в какой это лидерство будет содействовать выработке со­гласованных решений, оно может быть полезным для формирования многополюсности.

При всех впечатляющих экономических, научно-технических и со­циальных достижениях американской нации нельзя недооценивать остроту и масштабность ее внутренних противоречий. Наиболее серьезное из них, способное создать угрозу для государства, — это углубляющийся кризис в межрасовых, межрелигиозных и межкуль­турных отношениях. В этой связи не лишено оснований предупреж­дение автора теории «столкновения цивилизаций» Хантингтона о том, что рост численности в стране расово-культурных групп, не относя­щихся к западноевропейской цивилизации, способен поставить под во­прос дальнейшее существование США как «либеральной демократии».

Второе после США место в структурной иерархии многополюсно­сти вполне может занять объединяющаяся Европа. К началу XXI века совокупный экономический потенциал Европейского союза по объему вплотную приблизился к американскому и достиг высокого уровня самодостаточности. Согласно прогнозам, на долю объединенной Ев­ропы к 2015 году придется 17% мирового ВВП, т. е. близко к амери­канской доле.

Выработанные европейцами ценности и стандарты поведения, с одной стороны, цементируют европейское единство, а с другой — притягивают к интегрирующейся Европе многие государства. Укреп­ляют связи с европейским полюсом страны Средиземноморья и Се­верной Африки. Усиливается притягательность Европы для государств постсоветского пространства. Активное участие Европы в процессах глобализации позволяет ей вносить весомый вклад в становление многополярности.

Возрастает влияние Европы на решение ключевых проблем миро­вой политики. Накопленный полюсный потенциал дает ей немалую свободу политического маневра даже в отношениях с Соединенными Штатами, что наглядно проявилось в связи с Иракским кризисом 2003 года. Зависимость Европы от США все более трансформируется во взаимозависимость двух сопоставимых по своему потенциалу партнеров, объединяемых общими интересами и ценностями. При всех разногласиях, евроатлантическое сообщество остается единым.

Становление Европы в качестве полюса будет сопряжено с преодолением многообразных противоречий во взаимоотношениях государств этого континента. Хотя Европейский союз далеко продви­нулся по пути экономической и социальной интеграции, не ясно, насколько европейские государства будут готовы согласиться с такой степенью политической и военной интеграции, которая позволит им выступать единым блоком. Источником противоречий является стремление крупных европейских государств занять господствующие позиции в руководстве Евросоюза. Положение может осложниться в связи с расширением Евросоюза за счет приема новых членов, ориентированных преимущественно проамерикански. Расхождения между «старой» и «новой» Европой в области внешней политики дают Соединенным Штатам значительные преимущества в соперничестве с Евросоюзом.

В будущем европейскому полюсу, видимо, не потребуется та структурная жесткость, которая была присуща Западу в период глобальной конфронтации с СССР. Координация внешней политики по наиболее крупным проблемам международных отношений в Евро­пейском Союзе будет сочетаться с определенной свободой действий входящих в него государств.

Становление многополюсности будет происходить и вне сложив­шейся зоны формирования мировой политики.

В мощный центр мирового влияния превращается Китай с его гигантским демографическим, растущим экономическим и военным потенциалом. Уникальным резервом внутреннего развития и между­народной деятельности КНР является интенсивное взаимодействие с обширной диаспорой, располагающей значительными финансовыми возможностями. Китай имеет реальные шансы занять ведущие пози­ции в Азиатско-Тихоокеанском регионе с перспективой дальнейшего возвышения в глобальной структуре многополюсности.

Полюсом регионального, а возможно и глобального, значения в складывающемся мироустройстве будет Япония. Занимая прочные позиции в мировой экономике и располагая колоссальными капита­лами для инвестирования в экономику соседей, она способна вовлечь в орбиту своего влияния многие страны региона. Это может позво­лить Японии претендовать на лидерство в Азиатско-Тихоокеанском регионе, соперничая с Китаем и Соединенными Штатами. Опти­мальный для Японии способ обеспечения статуса крупного центра силы — умеренный внешнеполитический курс, ориентированный на использование инновационных, экономических, а не военно-полити­ческих возможностей.

Россия в отличие от СССР не может быть сверхдержавой с гло­бальным присутствием, но, в то же время имеет необходимые гео­стратегические позиции, экономический, ресурсный и интеллекту­альный потенциал для успешной модернизации и обретения себя в качестве трансрегиональной великой державы Европы и Азии.

Любые попытки вернуть себе статус сверхдержавы, всеми доступ­ными средствами воздействуя на решение мировых проблем и не останавливаясь перед необходимыми для этого затратами ресурсов, нанесли бы непоправимый урон долговременному экономическому развитию страны, поставили бы под вопрос ее будущее. Мощь и со­ответственно влияние обеспечиваются сейчас прежде всего эконо­мическими и научно-техническими параметрами, жизненным стандартом населения и его культурным уровнем. Наиболее развитые страны стремятся к укреплению своих позиций в первую очередь путем наращивания экономического потенциала, благодаря улучшению ка­чества жизни граждан.

Выгодное евразийское геополитическое положение должно быть использовано Россией для вхождения в мировое сообщество в каче­стве самостоятельного полюса, стремящегося к установлению взаи­мовыгодного партнерства с широким кругом стран Запада и Востока. Ускоренное освоение Сибири и Дальнего Востока является не только фактором социально-экономического обустройства страны, но и важ­нейшей предпосылкой укрепления крайне уязвимого восточного флан­га российского полюса.

Реализация Россией потенциала полюсности будет зависеть преж­де всего от решения внутренних проблем — осуществления необхо­димых рыночных и социальных реформ, создания демократической государственности и формирования гражданского общества, обеспе­чения прав и свобод личности, улучшения условий жизни народа. В международной сфере превращение России в один из центров многополюсности может определяться действием таких факторов, как активизация интеграционных процессов на постсоветском простран­стве, оптимальный выбор партнеров в дальнем зарубежье, поиск сфер согласия и совпадающих интересов в отношениях со всеми субъектами мировой политики. Последовательная и всесторонняя модернизация страны способна создать предпосылки для националь­ной консолидации как необходимого условия для прорыва страны в постиндустриальную, информационную эру.

Таким образом, уникальность статуса российского полюса состоит в том, что его перспективы в решающей степени зависят от успеха системных преобразований внутри страны и эффективности взаимо­действия с внешним миром.

В формирующейся структуре международных отношений наряду с претендентами на полюсность верхнего, глобального уровня обо­значается ряд центров менее высокого ранга — региональных и суб­региональных. К их числу может быть отнесена прежде всего Индия, входящая в первую пятерку стран мира по ВВП и в «ядерный клуб». Она расширяет свое влияние за пределы Южной Азии и в перспек­тиве имеет реальные шансы стать одним из лидеров Азиатско-Тихо­океанского региона. Региональными полюсами Латинской Америки могут стать такие крупные государства с быстрорастущим населением, как Бразилия и Мексика.

Поскольку в сферу международных отношений все более активно вовлекаются негосударственные факторы (неправительственные ор­ганизации, транснациональные корпорации и т. д.), в будущем воз­можно образование па их основе своеобразных «центров силы».

В настоящее время можно выделить следующие характеристики формирующихся «полюсов силы».

Увеличение их числа за счет государств, ранее принадлежавших к так называемому третьему миру, прежде всего Китая, Индии, Бразилии. Столь фундаментальных изменений в составе между­народных акторов не происходило со времени формирования все­ мирной системы международных отношений (конец XIX века).

Несовпадение экономической и военной полюсности в мире. Прежде в системе международных отношений показатели эконо­мической мощи коррелировали с показателями военной мощи. В ближайшие десятилетия, по крайней мере для новых центров экономической силы, такое переплетение может быть нехарак­терным.

Возрастающее значение эффективного использования структур взаимозависимости государств в наращивании национальной мощи. От участия государства в экономической интеграции зависит его способность максимизировать национальную мощь и напра­вить развитие национальной мощи других государств в безопас­ное для себя русло.

Демократизация практически всех полюсов, ведущая к серьезным изменениям в их поведенческих характеристиках на международ­ной арене. Это выразится в тенденции к большей «прозрачности» и предсказуемости их действий.

Указанные характеристики формирующихся новых полюсов серь­езно повлияют как на их природу, так и на тенденции взаимодействия.

Процесс становления многополярного мира будет, естественно, продолжительным и богатым коллизиями. Долговременным станет конфликт двух тенденций — формирования многополярности и стрем­ления Соединенных Штатов сохранить однополюсную структуру международных отношений. В результате взаимодействие «центров силы» будет характеризоваться сочетанием партнерства и соперни­чества. При этом переход к многополярному миру ограничит воз­можности проведения какой-либо державой гегемонистской политики.

Анализ перемен в геополитической структуре современного мира позволяет сделать следующие обобщения. Окончательные контуры новой геополитической структуры еще не сложились, но однополярность США в качестве единственной сверхдержавы является реаль­ностью. Набирает силу тенденция перехода к многополярности, в рамках которой несколько главных «центров силы» будут связаны отношениями партнерства и соперничества. По мере движения к многополюсности зависимость мирового сообщества от Соединенных Штатов будет сокращаться.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: