Идентификация религии через ритуальные артефакты

Изучение доисторических религий затруднено, так как обычные исследовательские методологии неприменимы. История религий создалась из сравнения религиозных текстов. Археология может осветить материальные аспекты культуры и дополнительно социоэкономические аспекты, но без помощи текстов или другой дополнительной информации она молчит об идеологии. Этнология получает информацию о живых культурах, но эти данные нельзя по самому факту применить к прошлому. Этноистория зависит от зарегистрированных наблюдений и не может перейти рубежи первых контактов с бесплеменными культурами.

Изучая раннюю китайскую религию [Paper, 1978, 1986], я получил возможность составить некоторое представление о религиозной идеологии протоисторического периода, сфокусировавшись на иконографии центральных религиозных артефактов. Мне были доступны и методы сравнительного символизма, и информация о функциях религиозных артефактов и идеологии из частичного письменного материала, немного более позднего по времени.

Для доконтактных религиозных традиций коренных американцев, проживавших к северу от Месоамерики, у нас имеются религиозные артефакты и ранние наблюдения европейцев и евро-американцев. И чтобы использовать последние, мы должны знать о культурной основе источника и его цели, чтобы таким образом отделить наблюдение от интерпретации и оценить достоверность каждого. Именно этот подход я использовал в более раннем изучении аспектов религиозной идеологии коренных американцев во времена контакта [Paper, 1983].

В этой работе передо мной стояла несколько другая задача. Я пытался понять историю современной пан-индейской религии. Сначала я решил взять за основу ритуал, так как он намного более конструктивен, чем идеология, и одновременно более удобен для идентификации. Ритуал может наблюдать даже тот, кто не понимает его символизма и намерения, а идеология может зависеть от информатора, который может попытаться запутать расспрашивающего, неверно поставить вопросы или может быть не заинтересован, неточен или же просто развлекается. Я уверен, что все эти обстоятельства имели место при расспросе коренных американцев.

Кроме того, историю может покрыть туман. Например, некоторые Пуэбло полагают, что табак появился в их церемониях после контактов с испанцами, но мы знаем из археологических источников, что предки Пуэбло выращивали табак задолго до контакта. Более важно, что этнологи могут быть ослеплены своими собственными культурными установками. Отсюда, например, их утверждение, что женщины играли маловажную роль или вообще не играли никакой роли в религиях коренных американцев.

Чтобы определить историю центрального ритуального артефакта современной пан-индейской религии Священной Трубки, я решил исследовать старые трубки, находящиеся в этнографических коллекциях и присутствующие в ранних картинах и зарисовках. У обеих подходов много проблем.

Большинство проблем возникает из-за недостоверности большей части опубликованного материала, в том, что ранее никто не исследовал всю Северную Америку. Ученые, исследовавшие отдельные области, например, культуры Ирокезов или равнинную, впоследствии обобщали свои представления, не всегда объективно. Другие писали общие работы, выходящие за рамки их исследовательской компетенции, что приводило к появлению грубых ошибок. Например, в недавнем исследовании по искусству коренных американцев были приведены две трубки, датированные началом XIX века, однако одной из них менее 20 лет, а другая относится к концу XIX века [Фаст и Фаст, 1982].

Музейные исследования

В больших этнографических коллекциях находятся тысячи трубок с отделяющимся чубуком, но большинство из них имеет мало, или не имеет вообще сопровождающих данных, а там, где они есть, они нуждаются в проверке. В своем исследовании я искал четыре единицы данных. Прежде всего, это самые ранние, достоверные данные. В идеале хотелось бы знать, где трубка была сделана и даты ее использования. Обычно доступна лишь дата приобретения трубки музеем, иногда – данные об этнографической коллекции и, изредка, история трубки. Во-вторых, это культура, использовавшая предмет. С точки зрения изучения религии, культура очень важна. Этот подход отличается от подхода истории искусств, которая интересуется культурой, изготовившей предмет. Многие трубки изготовлены не той культурой, у которой они были приобретены. Они могли быть переданы другой группой в качестве дара, проданы или даже захвачены. Это не снижает, даже увеличивает уважение туземцев к определенному артефакту. В-третьих, это местоположение коллекции. Этнографические описания коренных жителей, особенно сделанные до этого века, имеют тенденцию быть туманными. Например, общее название “Сиу” применялось к большой группе культур, распространенных по относительно большой области. Иногда это название прилагается к любому артефакту с северных Равнин США. В-четвертых – это ритуальное использование. Это самый трудный критерий, однако и самый важный. Иногда этот вопрос очевиден, например, когда трубка находится в священной связке, или определенно связан с другими ритуальными предметами, или когда присутствуют точные данные о ритуальном использовании. Во всех других случаях определение становится умозаключительным. Средством определения может стать символическая декорация, например, красная охра, узор трахеи или жизненной линии, прикрепленные человеческие скальпы или соответствующее количество орлиных перьев. Эти аспекты артефакта вместе с другими данными могут навести на вариации его ритуального использования. Также может иметь значение связь артефакта с историческими событиями, такими как советы и ритуалы усыновления.

Из тысячи изученных трубок лишь немногие отвечают всем четырем критериям. Выбирались примеры даже с очень ограниченными данными, если они представляют ценность для изучения. Например, если определенная культура представлена только одной трубкой, таковая включалась, если была связана хотя бы с одним критерием. Однако, поскольку центром является ритуал, он обычно был определяющим фактором. Менее 2% изученных трубок отвечают этому критерию. Всего, включая трубки, известные по иллюстрациям, ритуальное использование определено или почти определено для 103 трубок и, возможно, еще для 54. Надо учитывать, что намного больше трубок, несомненно, использовались ритуально, но не имеют специфических указателей. С другой стороны, большинство находящихся в коллекциях трубок, особенно недавно приобретенных, были сделаны в Пайпстоуне, Миннесота, для продажи туристам. В таких музейных исследованиях надо проявлять внимание: таблицы или описания могут быть недостоверны или запутаны. Предметы, полученные от дилеров обычно использовать нельзя. Например, для них (по крайней мере для некоторых) обычное дело совместить чашечку и чубук наугад. Иногда я обнаруживал, что в чашечки вставлены слишком большие чубуки. Чашечки и чубуки могут быть необкуренными. (Это не относится к археологическим экземплярам, так как очистка земли или музейная тенденция чистить предметы могут удалить угольки и другие признаки использования.)

Данные также могут затеряться с течением времени. Предметы, переданные Армейским Медицинским Музеем в Смитсоновский Институт при его открытии в 1867 году фактически не имели сопровождающих данных. Из-за отсутствия документации ограничивается полезность коллекции. Хей (Heye), чья коллекция сейчас находится в музее Американского института, печально известен из-за выбрасывания полезных заметок собирателя; его интересовали только предметы, поэтому коллекция Хейя наименее документирована из всех известных.Трубки, собранные Льисом и Кларком, которые были дотошны в своих описаниях, потеряли свою информацию при множестве передач (13 трубок с шестью различными культурами и субкультурами). Хотя большая часть, если не вся коллекция теперь находится в музее Пибоди, к сожалению, трубки не соответствуют идентификации Льюиса и Кларка и далее не ясно, какие чашечки соответствуют каким чубукам.

С другой стороны, важные части двух музейных коллекций: Полевого музея и Американского музея естественной истории, были собраны молодыми этнографами, также изучавшими культуры. Эти коллекции наиболее полезны и адекватны для изучения.

Каталоги иногда нарушены или невнимательностью, или ошибочностью. Трубка в одной из больших коллекций была сначала приписана Сенекам, а затем Гуронам. К счастью, в папках имелось первоначальное письмо начала XIX века, которое сопровождало трубку. В действительности она пришла от Семинолов. Человек, регистрировавший трубку более ста лет назад, вероятно, пересмотрел лишь первые 2--3 письма.

Все изученные артефакты происходили из больших коллекций. Были просмотрены маленькие местные коллекции, но во всех случаях артефакты не сопровождались достаточным количеством данных. Несомненно, что во многих таких коллекциях имеются некоторые предметы, пригодные для использования в этой работе. Однако, при такой природе умозаключений, они могут лишь подтверждать, но не опровергать выводы. И, наконец, надо объяснить делание ударения на чашечках трубок. Как уже говорилось, некоторые из первых антропологов, основываясь на “Пляске Калюмета”, считали чубук важнее чашечки, и это может быть справедливо для одной – двух культур, но в остальных – все как раз наоборот. Чашечка обязательна для исполнения Священной Трубкой ее основной функции – подношения табачного дыма Священным Существам. Изученные трубочные чашечки обычно делались из камней или глины, намного более прочных материалов, чем деревянные чубуки. Так как чубуки редко сохраняются в захоронениях и плохо выдерживают всякие воздействия, для наведения мостов между этнографическими коллекциями также необходимо фокусироваться на чашечках. Чашечки еще являются объектом большого количества стилистических вариаций, что содействует стилистическому анализу.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Иллюстрации также могут быть информативны, но их следует использовать осторожно. Самым крупным примером является Вашингтонский фотограф конца XIX века, который сфотографировал многих туземных сановников, посетивших столицу. Каждому перед фотографированием вручалась трубка, хранившаяся в студии. Бодмер и Кэтлин нарисовали большинство важных картин, начиная с 1830-х годов. Оба интересовались вещами (Кэтлин, в частности, восхищался трубками) и рисовали их точно. Иллюстрации Бодмера подтверждаются трубками, которые принц Максимилиан Зу-Вид привез из Америки, теперь хранящимися в немецких музеях. Кэтлин постепенно собрал папку только по трубкам. Можно предположить, что трубки, которые субъекты творчества Кэтлина выбирали, чтобы держать их во время позирования, использовались или в некоторых аспектах церемониального курения: они значительно отличаются от тех, которые Кэтлин предпочитал собирать.

Также важны иллюстрации из ранних этнографических работ, но осторожность в обращении распространяется и на них. Я проиллюстри­рую это одним примером из работ Алансона Скиннера, который был дотошнее других. Он сам указал, что одну из трубок, которую он приобрел для Публичного музея Милуоки, снабженную этикеткой “Труб­ка вождя”, никогда не курили [A. Skinner, 1926: 238]. С другой стороны, он определяет возраст трубок тем, были ли они сделаны железными или каменными орудиями. Я смог исследовать половину этих трубок и не смог определить различий (кроме одной, относительно современной по времени приобретения). Хорошо сделанные трубки сегодня наждачкой, а в прошлом песчаником, и после шлифовки следы орудий обычно не видны. Для определения возраста я использовал типы просверленных отверстий (каменные буры оставляют конические отверстия) и мои выводы значительно отличаются от выводов Скиннера.

Рассматриваемая трубка (рис. 17) приписана Айова и обозначена как “Трубка клана Грома-и-Орла”, Оклахома. Скиннер приобрел эту трубку у коллекционера в Миссури. Человек, у которого коллекционер купил трубку, давно умер. Трубка не была обернута как священная связка и чубук был починен воском. Скиннер считал, что чашечка относится не к относительно простому чубуку, а к Трубке клана Бизона, которая по описанию, сходная с рассматриваемой, была украдена “давно”. В общем, не ясно даже, относится ли эта трубка к Айова, а ее ритуальный контекст не ясен совершенно. Мы знаем об этой проблеме, так как Скиннер информировал нас в своей публикации. Обычно об этих коллекциях не пишут и можно встретиться лишь с определенными утверждениями на подписях к иллюстрациям и в музеях.

Из-за ошибок, возможных в этом виде исследований, чтобы избежать неверных данных, выводы должны основываться на достаточном количестве примеров. Даже если 25% данных об артефактах, использованных в анализе распространения неверны, что, я надеюсь, не соответствует истине, выводы еще не исказятся. Данные о 157 артефактах, с определенным или возможным ритуальным использованием — значительная база для ограниченных выводов, сделанных в этой работе. Чтобы сохранить качество данных на достаточно высоком уровне, пункты, снабженные меньшим количество информации, заменялись пунктами с более полными и достоверными сведениями. С течением времени более 600 первоначальных пунктов были заменены 196, записанными в Приложение II.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: