Рубен: пытки и талант режисера

Рубен по дороге заскочил в зоомагазин, но там не оказалось того, что ему было необходимо. Продавец, уточнив по телефону, направил его в другой магазинчик в большом торговом центре. Там, загрузив большую коробку на багажник и прикупив пару ламп и видеокамеру, а также переноску с очень длинным проводом, он отправился в ресторан.

На входе его встретил Бруно с очередной порцией новостей: он как обычно подслушивал, и пусть пленники разговаривали немного, но случайная обмолвка Теда про своего рыжеволосого любимого, с которым он планировал начать новую жизнь, если б удалось получить вознаграждение от Людвига, наводила на интересные подозрения. Вот этими подозрениями и информацией Бруно поделился с Рубеном, раздраконив того в конец.

Рубен за полгода очень привязался к своему Лису, и если вслух никакие нежности у них не были в ходу, то для себя он давно решил, что не отпустит своего рыжика ни за что и никогда. Ему и в голову не приходило, что за покорностью и беспрекословным подчинением скрывался такой же гибкий и хитрый ум, все просчитывающий и выбирающий время и обстоятельства, чтобы избавиться от ненавистного садиста и не подставить несчастного отца-картежника.

Теперь только от подозрения, что Тед чуть не получил выкуп за Алана и не увез Лиса, Рубен едва не задохнулся от злости, скрипя зубами и врезав пару раз кулаком по стене. Только боль в костяшках немного успокоила и привела к мысли, что, может, всё это неправда, Бруно мог и перепутать, и даже солгать, желая уж наверняка смерти конкурента на должность правой руки шефа.

Рубен на минутку подумал, что всё это мог и Бруно подстроить, уж больно подозрительно он суетился, надо бы проверить… Он, как битый и стреляный зверь, выживал и выкручивался при любых обстоятельствах, изворачиваясь из ловушек, ибо никому не верил…

Подумав и успокоившись, он развязал Лиса, попросив его отнести воды пленникам в подвал. Однако тот, растирая затекшие от долгого лежания мышцы, отказался, сославшись на слабость, посоветовал:

— Бруно пошли — он как раз на роль тюремщика подходит.

— Бруно отъехал по делам, а я сейчас слишком занят. Пусть сидят так.

Лис, немного подумав, согласился:

— Давай свою воду, я отнесу.

— Возьми на кухне. И что-то из продуктов…

Лис, немного размявшись, прихватив блюдо с пирожками и пару бутылок с водой, быстро спустился к узникам. Так как ключей от клеток ему не дали, он передал всё принесенное через решетку, скороговоркой пересказывая Тадеушу все новости:

— Рубен узнал о выкупе и о Людвиге, он что-то запланировал! Людвигу я позвонил, адрес ресторана сказал. И что искать надо в подвале, тоже сообщил.

Рубен, тихонько подкравшись, стоял за углом возле входа в подземные камеры и, закусив до крови губу, слушал. «Вот тебе и постоянный партнер, с которым хотелось провести всю жизнь…» — крутилось у него в мозгу. Он на цыпочках вернулся на середину лестницы, затем, громко топая, сбежал вниз, позвал за собой Лиса, завел в комнату для пыток и только там дал волю своему гневу. Сначала сбив с ног оплеухой, затем вздернул за шкварник к своему лицу — что для такого громилы каких-то там пятьдесят килограмм худощавости. Вглядываясь в глаза того, кого он уже привык считать своим… Своим партнером, что ли… Вглядываясь, пытался понять, что же не так? Почему? И удовольствие, и боль, и страсть они делили пополам… И Лис никогда не выказывал неудовольствия, не пытался сопротивляться, иногда только сбегал или прятался, тем охотнее получал за такие нарушения наказания от его руки, создавая впечатление, что он к ним и стремился, внося разнообразие в их игры. И вот тут такое… «Правду говорил дед: больнее всего бьет предательство близких. А предают все!» — острой осой эта мысль жалила его сердце.

— Ответь только на один вопрос: почему? — Рубен просто шипел, из последних сил сдерживая злость, опасаясь сорваться и прибить этого блудливого предателя.

— Почему? Странный вопрос, ты не находишь… Ты забрал меня за долги отца, втянул в свои садистские игры, обещая через месяц отпустить, как отработаю долг… И что, отпустил? Я здесь уже полгода, и какие шансы, что ты отпустишь? Ты меня спросил — хочу я так? Долги отца — так и порол бы отца! — натянутые до предела нервы Лиса в этот момент наивысшего напряжения подвели хозяина.

Рубен с удивлением смотрел и видел совершенно другого человека, смеющего ему перечить, имеющего свое мнение, не боящегося его преподнести так, что не оспоришь, а не того тихого покорного саба, не смеющего лишний раз глаза поднять на хозяина. Если б он подсластил горькие новости о своем предательстве хоть несколькими словами сожаления, смягчив гнев, прося прощение, то Рубену, может, не было так досадно. Однако Лис и не думал останавливаться, прекрасно понимая, что за такое ни его, ни Теда живыми из этого подвала не выпустят, и поэтому всё, что копилось в душе многие месяцы, он выплескивал на своего мучителя:

— Ты хоть раз спросил меня — чего я хочу? Или хочу ли я остаться с тобой или уйти? Может, ты хоть раз говорил мне о любви? А может, спросил — кого или что люблю? – Лис, уже не контролируя себя, кричал, и Рубен почти отступал под этим агрессивным натиском. — Я тебе нужен был только как мальчик для битья: ты меня бил, а Тед жалел! Ты мной пользовался, а он любил! Ты даже не знаешь, когда мой день рождения, а он подарил мне день свободы и счастья!

Последние слова просто выбили Рубена из равновесия:

— Ну раз тут такая любовь, негоже влюбленных разлучать! Сдохните в одном подвале! — встряхнув, как тряпку, прихватив несколько пар наручников из садо-мазо наборов, потащил в открывшийся за стенкой потайной коридор.

В одном из ответвлений была кладовка с крепкими дверями, скрывающая в себе кучу переплетенных труб по потолку и стенам, а также торчащие из пола полуметровой ширины и высоты железные цилиндры, напоминающие цирковые тумбы или барабаны наполеоновской армии. Сюда и притащил Лиса Рубен, установив на первый цилиндр, пристегнул наручниками к трубе на стене. Затем так же пристегнув Алана, он отправился за третьим узником. Хотя, здраво рассудив, что крупный, не меньше Рубена, отчаявшийся Тед будет опасен, но и посвящать Бруно в тайну второго тайного хода тоже не хотелось, Рубен раздумывал, как его безопасно переместить. Через пару минут, зловеще улыбнувшись, прихватил электрошокер и, приложившись сквозь решетку к ничего не ожидавшему Теду, свалил его на пол. Пока тот приходил в себя, уже оказался скован наручниками и спутан по ногам так, что мог идти только мелкими шажками. Отконвоировав Теда к остальным, также пристегнув на тумбе, но только к пролегавшей под потолком толстенной трубе, Рубен заткнул всем рты шариками на ремешке, затем облил из принесенной банки свиной кровью их брюки по низу, включил дополнительные два светильника, настроенную видеокамеру на штативе, комментируя:

— Оператор здесь, модели готовы, сейчас главных действующих лиц принесу.

Вернулся он через десять минут с плотно закрытым ящиком и листом железа, которым накрепко перегородил дверной проем понизу. Только затем, подойдя к Лису, провел ладонью по щеке, откинув длинные рыжие пряди, чуть привстав на пальцы и почти сровнявшись в росте, придвинулся к уху, шепнул:

— Эх, малыш, ничего ты не понимаешь… Я тебя не мог отпустить — ты мой… Как рука или нога, как же без них, вот так и без тебя я бы не смог. А ты этого не понял, поменял меня на этого… Эх! — и такая горечь слышалась в голосе Рубена, что Лис чуть было не растрогался. — А теперь минута истины: или ты с ним, и останетесь тут вдвоем до самой смерти, или ты уйдешь со мной, но перед этим сам убьешь Теда, при свидетеле… И мы с тобой вдвоем уедем! Согласен?

Пораженный до ужаса, Лис отшатнулся, чуть не заваливаясь с тумбы, яростно мотая головой из стороны в сторону. Рубен с сожалением взглянув последний раз в лицо неверному любимому, подошел к Теду, спросил:

— А ты ничего не хочешь напоследок сказать, мой верный друг? Может, мне? — Рубен ухмыльнулся, видя, как презрительно отвернулся бывший подчиненный. — Может, с Лисом хочешь перемолвиться, попрощаться? - и, уловив тоскливый взгляд в сторону Лиса, отстегнул ремешок с кляпа Теда. — У тебя ровно одна минута, — и вышел в коридор.

— Лис, не дури! Соглашайся на его предложение и уходи! Живи! Живи за двоих! Тебе не надо здесь гибнуть! Даже не думай сдаваться! — он смотрел в любимые глаза, а тот, отчаянно отгоняя саму мысль о разлуке, мотал головой из стороны в строну, не отрывая взгляда, полного нежности.

Рубен, пристегнув кляп Теду, повернулся к Лису:

— Не передумал? — тот только отвернулся. - Ну, смотри…

Затем повернулся к Алану:

— Теперь твоя очередь, сейчас я сниму видео для твоего любовника. Если он за тебя отдаст два миллиона, то ты вернешься к нему живой и здоровый, поэтому в твоих же интересах передать весь ужас, что сейчас будет тут твориться. А ежели Людвиг пожалеет выплатить деньги, то ты тут и останешься на съедение крысам вместе с этой парочкой влюбленных идиотов.

Рубен медленно открыл крышку ящика и перевернул над полом кладовки. Он пристально наблюдал, как меняется выражение на лице Лиса, когда из ящика посыпались черные и серые зверьки — крысы, купленные Рубеном в зоомагазине. Он специально выбирал темных, похожих на диких, и, чтобы найти двадцать штук, пришлось поездить по городу.

С тревожным писком зверьки разбежались по кладовке, принюхиваясь и исследуя пространство. Пленники с беспокойством наблюдали за серым ковром, копошащимся у их ног. Рубен тем временем настроил камеру, стал снимать темные углы с шныряющими туда-сюда темными тенями, затем навел объектив на освещенный пятачок, где два зверька, поднявшись на задние лапки, принюхивались к аппетитному запаху свежей свиной крови, доносящемуся с облитых брюк. Он поснимал крупным планом попытки крыс вскарабкаться на металлическую трубу, потом охватил кадром всё пространство пола, кишащее живностью, и только затем медленно навел объектив на привязанного Алана. Тот хоть и прибывал в ужасе, но внешне это никак не проявлял, только побледневшее лицо и напряженная поза выдавали его волнение. Однако Рубена это не впечатлило:

— Так! Это никуда не годится! Какая же ты модель, если не в состоянии выразить свой страх? Кто тебя такого спокойного спасать бросится? Ты должен выглядеть до смерти напуганным, чтобы не было сомнений, что без выкупа тебя заживо прям сейчас съедят крысы! Ну не переживай, я тебе помогу… — зловеще прорычал Рубен, одной рукой продолжая снимать, а другой прихватив за хвост мимо пробегающего зверька, качнув маятником пару раз перед глазами Алана, затем бросил к его ногам. Перепуганное животное, отчаянно пискнув, ухватилось всеми коготками за джинсовую ткань, не менее перепуганный Алан дернулся всем телом, чуть не свалившись с трубы в попытке отбросить крысу, судорожно дергал ногой, пока темно-серая тушка, не удержавшись, отлетела в угол. Сквозь плотный кляп доносились панические звуки, глаза Алана от ужаса чуть из орбит не вылезали. Он, вздрагивая и поминутно оглядываясь на бегающих внизу грызунов, от одной мысли, что они смогут добраться своими острыми зубами, просто впадал в неконтролируемую панику. Светлая от природы, его кожа так побледнела, что проступили несколько веснушек, невидимых в обычном состоянии.

Рубен, не отводя ни на секунду взгляд, снимал все перемены, затем навел объектив на Лиса, заметив:

— Эти кадры я для себя сниму. Чтобы не забывать… — и добавил про себя: — Что верить никому нельзя…

Затем, закрепив на штативе обычную камеру видеонаблюдения, подключенную в режиме онлайн, вышел, закрыв пленников сначала на обычную дверь, а затем и задвинув потайную, замаскированную под каменную стенку.

Людвиг: нам нет преград

Людвиг потратил два часа на то, чтобы убедить комиссара полиции и прокурора города о необходимости произвести обыск в принадлежавшем Рубену здании. Комиссар, флегматичный шатен, соглашался со всеми доводами Луи, искренне поддерживал его негодование по поводу действий похитителей, но организовывать обыск соглашался только после получения письменного предписания из прокуратуры:

— Мы же живем в цивилизованной стране! Только на основании ваших слов я не могу послать бригаду полицейских. Без документа, предписывающего обыск, хозяин имеет право не пустить на частную территорию. А если мы ворвемся самовольно, то до вечера меня уволят со службы, стоит только получить обоснованную жалобу на произвол и нарушение закона. И даже если мы там найдем все доказательства, то суд их отвергнет, как полученные незаконным путем. Так что вам в прокуратуру.

Прокурор городка, низенький толстенький чиновник, жмуря белесые ресницы, тщательно подбирал слова отказа:

— Я не могу подписать ордер на обыск без веских доказательств вины.

Луи, проклиная в душе всех перестраховщиков и бюрократов, еще раз попробовал переубедить:

— Это достоверная информация! Алан Петерс находится в подвалах под рестораном. И он там не один, украденный и незаконно удерживаемый. И сколько еще без вести пропавших на счету этого Рубена? Пока вы свое кресло бережете, сколько еще юнцов должно сгинуть в этих подвалах?! — Луи едва сдерживал гнев, сжимая в бессилии кулаки и играя желваками.

Чиновник только разводил руками и, взирая узкими поросячьими глазками, монотонно бубнил:

— Дайте хоть один официальный документ, свидетельствующий, что он преступил закон, и я всё вам подпишу!

— Чек из банка подойдет?

Сонная вальяжность мигом слетела с лица прокурора:

— Только из-за потери вашего друга я думаю, что мне это послышалось! Иначе мне пришлось бы вас арестовать за попытку подкупа должностного лица. В данном случае, подойдет докладная записка из налоговой службы или из отдела борьбы из незаконным оборотом наркотических веществ. В крайнем случае — из таможенной службы…

— Спасибо за информацию. Теперь я знаю где искать, и если за Рубеном есть что-то незаконное, то я это найду.

Луи, выскочив в коридор, стал звонить капитану Русту. Тот, выслушав и немного обдумав, ответил:

— Это хорошая идея. Ждите меня у прокуратуры через час. Если в этих организациях есть информация, то я её добуду.

Через час он привез к прокуратуре молоденького лейтенанта из таможенной службы с целой папкой документов о контрабанде алкоголя и табачных изделий, имеющих, предположительно, отношение к ресторану «Рубин», и ходатайство от руководства таможни с приказом разобраться и найти организаторов. А также был документ, в котором, по оперативным данным и показаниям задержанных контрабандистов, значилось, что глава преступного сообщества — кавказец, поэтому подозревали Рубена в организации наркотрафика из Нидерландов. Этих документов прокурору хватило для подписания ордера и предписания комиссару полиции провести расследование.

Людвиг с капитаном Рустом привёз все документы в управление полиции и договорились, что комиссар не будет затягивать с этом делом. Еще час понадобился бравым полицейским, чтобы собрать бригаду, проинструктировать и выехать на обыск ресторана.

День еще только перевалил за вторую половину, как, блокируя обе двери ресторана: парадную и кухонную, а также боковой вход в мото-роко клуб, — подъехали три машины с полицейскими. Все полицейские из криминального отдела, усиленные бригадой по борьбе с наркотиками, приняли участие в обыске. Луи пообещал премировать автомобилем того полицейского, кто сумеет отыскать Алана, оформив это авто, как спонсорскую помощь.

Половина полицейских окружила здание, а комиссар с шестью сотрудниками зашёл в кабинет, предъявив ордер Рубену, предложил добровольно выдать нелегально завезенные наркотики, алкогольные и табачные изделия. Тот, обложившись документами, сидел за рабочим столом и с удивлением взирал на нашествие правоохранителей. Затем разразился возмущенной тирадой:

— Это неслыхано! Какие наркотики?! Какая контрабанда?! Я — честный бизнесмен! Немедленно вызываю адвоката! Мы незамедлительно подадим иск за клевету! — внешне Рубен негодовал, а внутри быстро просчитывал и вспоминал, не осталось ли чего-либо незаконного на виду, хорошо ли замаскирована кладовка с нелегальными товарами, и молил бога, чтобы и на этот раз фортуна была на его стороне, и при обыске ничего криминального не нашлось.

Комиссар официально предупредил об ответственности:

— Вы имеете право на присутствие адвоката, можете обжаловать наши действия в суде, но у нас имеется ордер на обыск всех помещений, принадлежащих вам. Последний раз предлагаю вам добровольно выдать запрещенное. Нет? Тогда пригласите свидетелей и приступайте к обыску! — комиссар, позвав в понятые Людвига, осмотрел весь кабинет, лестницы и коридоры, уделив особое внимание серебряному подсвечнику, отпирающему ход в подвал. Рубен, затаив дыхание, напряженно наблюдал попытки открыть потайную лестницу, когда прозвучали голоса полицейских:

— Господин комиссар, идите сюда, здесь аппаратура показывает скрытые помещения за кладовой со швабрами и ведрами.

Вскрыли панель и перед глазами предстала целая стена из ящиков с разнообразным бутылками и коробками дорогих сигар и сигарет.

— Вот и контрафакт и контрабанда! — обрадованный комиссар повернулся к Рубену. — Или вы сможете предоставить документы, где вы это закупали?

— Официально заявляю, что я купил здание ресторана со всеми подвалами и кладовками. Может, о какой-нибудь скрытой кладовке я и не знал, мало ли что там осталось от старых хозяев. Поэтому все вопросы зададите моему адвокату, он скоро будет.

Разочарованный Луи все пытался открыть ход в подвал, дергая в разные стороны подсвечник в коридоре, когда раздался щелчок и стена поехала в сторону, открывая крутую темную лестницу.

— Господин Рубен! Может скажете, что там находится? Или будете утверждать, что видите в первый раз, и все это осталось от старых хозяев?

— Да делайте что хотите, я не скажу ни слова. Уж лучше подожду адвоката.

Людвиг с парой полицейских осмотрел все ответвления подвала, обстукивая и обыскивая, в надежде найти запертого Алана, но нашлась только куча приспособлений и клеток. Капли крови вызвали множество вопросов, но Рубен отказался что-либо объяснять без адвоката, оставив возле полицейских, как своего представителя и заместителя, Бруно, и, сославшись на нездоровье и необходимость принять таблетки, ушел в кабинет. С видеокамеры скинул несколько самых страшных кадров на новый телефон и уже с него запустил программу отложенного отправления, запрограммировав отсрочку на десять минут, послав на номер Луи сообщение: «Не там ищешь. Да и полиция тебе не поможет. Хочешь получить живого и невредимого парня — выплати два миллиона долларов наличными. Поторопись, пока его крысы не сожрали!» Вместе с сообщением полетели фотки: Алан отбрыкивается от крысы на ноге, Алан с перекошенным от ужаса лицом, и две крысы пытаются добраться до стоящих на тумбе ног.

После всех манипуляций с телефоном Рубен вышел в зал ресторана, как раз вовремя, чтобы встретить адвоката, вместе с ним подписал все протоколы и написал объяснения, что все нелегальное, найденное на территории ресторана, осталось от старых хозяев.

Людвиг, получив сообщение, переменился в лице и сразу же внимательно посмотрел на Рубена, разговаривающего с комиссаром и адвокатом. Рубен, внутренне ухмыльнувшись, тут же в кармане отключил телефон и даже для предосторожности вытащил акумулятор: пусть теперь вызванивают, ищут неизвестных похитителей. У него полное алиби: когда посылалось сообщение о выкупе он подписывал протокол об изъятии нелегального виски из собственной кладовки и свидетель этому — комиссар полиции. Чувство триумфа и близких больших денег переполняло Рубена, и только потеря партии алкоголя ложкой дегтя примешивалась к мыслям, что ничего серьезного не нашли.

И в этот момент приехали еще несколько полицейских из криминалистической лаборатории: сняв отпечатки со всех работников и всех нелегальных находок, они приступили к отбору образцов крови в подвале, а с ними приехал кинолог с собакой, натасканной на поиск наркотиков. Спаниэль сразу бросился к целому ряду кальянов, принюхиваясь, потявкивая и нетерпеливо вертя куцым хвостом. Особо он обнюхивал крайний в ряду, на вид поломанный, без муштрука, сосуд. Эксперты, взяв в руки, ощутили что вес несколько больше обычного. И только открутив фальшивое днище, нашли кучу пакетиков, порошков и таблеток. Рубен, едва увидев ищейку и результаты ее поисков, стал потихоньку отходить на лестницу, затем пользуясь тем, что внимание всех отвлечено находкой, быстро сбежал вниз, за полминуты успел отомкнуть решетку, ведущую в катакомбы под городом, намечая для погони ложный след, а сам спрятался за потайной каменной стенкой в двух шагах от каморки с пленниками.

Обрадованный глава полиции, приказал надеть наручники на преступника, но того уже нигде не было. Обыскав все помещения и проверив все выходы, полицейские успокоились только через час, когда нашли открытый замок на решетке, ведущей в подземелье, решив, что тот уже далеко.

Рубен сидел в потайном коридоре и сожалел, что не успел спрятать понадежнее наркоту, кто же думал, что проклятая собачонка такая чуткая. Как больно было осознавать свой провал — если от склада алкоголя еще можно отмазаться с помощью адвоката, то куча отпечатков и на кальяне, и на упаковке с наркотиками не даст ни одного шанса избежать тюрьмы. И как он жалел, что связался с Чаком и похитил Алана: сейчас бы без проблем занимался своим слегка нелегальным бизнесом, а из-за этого обыска всё потерял. Значит, отъезд — дело решенное! Осталось переждать некоторое время, выменять мальчишку на два зеленых миллиона, чтобы было с чего начинать на новом месте, да и за ресторан хоть часть денег выручить, пока покупатели не узнали о его неприятностях. Да и Лиса хотелось забрать с собой, хоть уговорами, хоть с помощью шантажа жизнью Теда. Теперь осталось всё обдумать и просчитать: как всё провернуть с наименьшими потерями!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: