КАК НАС ПРИНИМАЛИ ЗА ВАХХАБИТОВ

Имени тогдашнего моего напарника даже и упоминать не хочется (это про него сказано в пафосном посвящении) – но история была забавная, а из песни слова не выкинешь. Это был фрязинский водник Юрий Борисов, и тогда я еще не столкнулась с его общественно-опасной сутью и считала его человеком. А внешность у него, надо сказать, напоминающая неопределенное «лицо кавказской национальности» – четверть еврейской крови. В Москве иногда документы спрашивают, когда у него отрастает черная борода.

После очередного кавказского сплава (в походе борода отросла) мы потусовались в районе Кавминвод, напились минеральных вод, искупались в пятигорском Провале и теперь направлялись в сторону Абхазии. Вход в Провал, как это ни странно, бесплатный: нет нынче достойного продолжателя дела Остапа Бендера. А вода из него вытекает по трубе под дорогой и льется вниз, образуя теплые минеральные водопадики. В них купается народ. Мы тоже долго купались, я особенно. У меня был купальник, а у Борисова плавок не было. Последние чистые трусы он намочил в провальной воде, и штаны надел на голое тело.

Накупавшись, мы пошли на трассу. Из-за вечного грузино-абхазского конфликта Клухорский перевал «контролировался миротворцами», поэтому мы делали большой крюк по мирным местам, через Невинномысск, Армавир и Майкоп. Полдня уже прошло, и чтобы ехать быстрее, мы разделились.

Еду я, и что-то давно SMSок от напарника не приходит. Наконец отвечает – остался далеко позади, на посту задержали. Когда встретились, рассказал: менты высадили из машины, полтора часа мурыжили, пояс брюк осматривали, странные вопросы задавали – про отношение к религии, к войне вообще и к чеченской в частности. Обыскали рюкзак, нашли мокрые трусы, пахнущие термальной водой. Понюхали, выслушали объяснение – и отпустили.

Следующему драйверу Борисов пожаловался на внимание ментов. А тот и объяснил: оказывается, ваххабиты не носят нижнего белья. Ну, так у них принято.

Тут и я припомнила случай на ростовском посту – ростовские менты особенно вредные. Возвращалась я с Кавказа, все носки грязные были, и я обула кроссовки на босу ногу. Менты ко мне прикопались, и так и сяк, уж не знали, к чему еще придраться. И спрашивают наконец:

- А почему ты без носков?

- Грязные потому что. Дать понюхать?

Нюхать не стали, вопросы тоже перестали задавать. Вот я теперь и думаю: может, тогда меня тоже за ваххабитку приняли?

ШИШКИНА ДАЧА

А это было уже в Абхазии, но не в тот год, а в предыдущий, летом. Мы с Борисовым гуляли вдоль побережья, купаясь и неспешно продвигаясь на юг: Абхазия – страна небольшая.

Под Пицундой нас накрыл последний отголосок муссона, мы спрятались от ливня под навесом кафе и сушили отсыревший состегнутый спальник. А когда он уже почти просох, в потолке кафешки вдруг прорвалась дырка аккурат над спальником и обрушила на него целый поток! Пришлось спать в одном термобелье на голых пенках.

Но затем установилась сухая жара, просто райская. Между Лидзавой и Гудаутой побережье совсем дикое, скалы и маленькие каменистые пляжики, прижимы проходятся по колено в теплой слабосоленой воде, а волны захлестывают до пояса. Ботинки у Борисова совсем прохудились, он взял и вырезал из них тапки. Лазая по скалам, уронил один тапок в воду, его унесло волной. Тогда он зашвырнул и второй тапок в море – добавил в море свинства. А первый тапок волна прибила обратно к камням. Обидно, да?

Людей там нет совсем, полный кайф. Только в одном сакральном месте расположена дача какой-то шишки – не помню, чья. С моря она отгорожена от прочего берега проржавевшей решеткой, которая легко облезается – даже отлива ждать не надо. А наверх ведет металлическая лестница, для законопослушных. Мы не такие, решетку облезли и дальше потопали бережком.

Идем-идем, и нам открывается вид совершенно киношный. Беломраморные лестницы, на них гигантских размеров мраморные же вазы, огромный бассейн с пронзительно-голубой водой (как в кислотном озере, которое я видела на Камчатке), а в нем яхта. Бассейн с морем не соединяется – зачем яхта?

Глазеем, но внутрь не заходим, берегом идем. Тут выскакивает такой же киношный охранник – квадратный, в безукоризненном белом костюме. Страшно обалдевший от нашего вторжения.

Проверять, есть ли у него киношное оружие, мы не стали. Глазки потупили, честно говорим: гуляем вдоль берега. Чье это частное владение, не знаем. Охранник никому ничего сообщать не стал, но непреклонно препроводил нас на выход. Не туда, откуда мы пришли, а через несколько калиток в решетчатых заборах, которые открывал электронным ключом и запирал за нами. Последняя дверь была в глухом железном заборе высотой в два наших роста, она вела наружу. Больше ничего интересного нам увидеть не удалось. Других людей тоже не встретили.

Пришлось обходить дачу по лестнице. От ступенек из железных прутков рябило в глазах, ноги устали подниматься в гору. На полпути кверху образовалась асфальтовая дорога очень хорошего качества, она вела к большим воротам. По ней навстречу нам проехали два джипа (мы забились в кусты), для них ворота открылись, и мы увидели, какой там шлюз для машин – как на погранпосту. И множество охранников стоят, вытянувшись по стойке смирно.

Вот и весь визит на шишкину дачу. Подозреваю, что об этом визите вышестоящее начальство не узнало.

СУЩНОСТЬ ПЕШИХ ПОХОДОВ

Эту характеристику я подслушала в студенческой столовой. Бабка-уборщица бродила между столами и непрерывно бурчала себе под нос. Прислушавшись, я разобрала, что она бурчит:

- Всё ходють и ходють. И жруть и жруть. Ходють и ходють, и жруть, и жруть. И ходють, и ходють…

ПРО ГРУШУ И МУЖА

Нет, это не о том, как муж объелся груш. Эта история, напротив, позитивная и оптимистичная.

Торгую это я книгами на Груше – как обычно. В 2008 году второй раз Груш было две – из-за организаторских разборок. Представители прогрессивного человечества, включая АВП и меня, переехали со старыми оргами на новое место – Федоровские луга.

Воскресенье, последний день нормальной торговли на новом фестивале: это же половинка Груши, вдвое меньше. Спрос не ажиотажный. То ли дожди в этот раз были, то ли еще что, но книг у меня непроданных осталось много. Впрочем, у меня их всегда много остается: я всегда беру с запасом, чтобы всем точно хватило. Подходит интересующийся из Тольятти, задает вопросы, неглупые и нетривиальные. Рассказывает, что недавно целенаправленно скачал из Интернета «Практику вольных путешествий» и самостоятельно съездил автостопом в Казань, а тут такое изобилие литературы. Ну, как обычно.

Только необычно надолго покупатель залип. У меня на точке всегда долго народ тусуется, сидят читают, часто еду приносят и читают за едой, заодно угощая меня. Одна подружка смеялась, что у меня филиал ОГИ (это сеть московских литературных кафе). Но этот покупатель – кстати, его Юрой зовут – застрял на целый день. Пришел не ранним утром, а вот уже вечер. Уходил, может, пару раз ненадолго. И разговоры уже такие философские, и ведь интересные, что нечасто бывает, несмотря на изобилие разных людей.

К вечеру выясняется, что у Юры на стоянке машина, абсолютно пустая, едет он в Тольятти (завтра на работу) и готов организовать в городе вписку. А мне ну совершенно неохота поутру переть здоровый рюкзак в огромную местную гору. Гора такая же, как и на Мастрюковских озерах, только без лестницы. Разумеется, я готова ехать в город. Быстренько собираю палатку, подписываю исторический договор о реализации книг с представителем Украины паном Сапуновым и гружусь.

На хвост мне упал Книжник. Он сидел у меня на торговой точке весь вечер и пел песни. Нас двоих Юра вписал в офисе Центра изучения ушу и цигуна «У Дэ» – это большой многокомнатный подвал со спортзалом и всеми удобствами. Юра там выполнял множество функций, и у него был ключ. Коллегам он представил нас как ушуистов из Москвы – и не сильно погрешил против правды, ибо я тоже плотно занималась ушу и цигуном лет 15 назад.

Мы ухитрились восстановить этих коллег против себя. Книжник загадил вписку в буквальном смысле: почему-то забил унитаз туалетной бумагой и израсходовал весь интернет, а я однажды продефилировала перед публикой без штанов (мои намокли в Волге), и публику это шокировало. Но нас не выгнали, а вставили пистон Юре.

Кроме вписки, гостеприимный Юра организовал нам экскурсии по городу на машине – каждый вечер после работы. Оказалось, в Тольятти куча всего интересного. И в окрестностях тоже – но на высшую точку Жигулевских гор Книжник идти поленился, и мы пошли вдвоем. Ну и, короче…

На следующий день мы с Книжником уехали домой – и так уже задержались. Юра приезжал в гости – автостопом, а потом ездил со мной по фестивалям. Я тоже приезжала в гости. В процессе мы обнаружили редкостную совместимость. И подали заявление в ЗАГС в Тольятти. Там и устроили небольшую, но традиционную церемонию – по провинциальным понятиям жениха для ублажения его родственников. Их, к счастью, собралось немного: мама, сестра и муж сестры. А мои родственники на церемонии не падки.

Юра перебрался жить ко мне в Москву, нашел работу – что собирался сделать еще до знакомства со мной, он нефиговый сисадмин. Женились-то мы по расчету, если кто еще не понял. Он московскую прописку заполучил – не докажет теперь, что не хотел, все ее хотят, понаехали тут, как будто Москва резиновая. А я заполучила машину на Грушу (с товаром) и с Груши (с ништяками). Прошлым летом столько ништяков наменяла на книги по свободным ценам – крупы до конца весны доедали. Ну, и я приобрела полезный навык: жить с человеком вместе долго и не озверевать от этого.

Что будет дальше, никто не знает. Но уж по-любому – будем помирать, будет что вспомнить!

ДВА НОМЕРА

После Груши Юра поработал немного и взял отпуск – со мной общаться. Мы ездили с моими книгами по фестивалям, но не своим ходом, а за компанию с братьями-татарами, которые тоже на фестивалях торгуют всякой всячиной, на их машине вчетвером. На бензин скидывались. Бензин, кстати, однажды внезапно кончился посреди ночи, когда за рулем был Юра, а братцы спали. Юре непривычно было расположение индикатора, он и не заметил. Но Ринат открыл один глаз, достал из багажника полную канистру и закрыл глаз обратно.

По дороге на бардовский фестиваль «Лампушка» в Ленобласти, на лесной дороге перед самым фестом, мы обнаружили номер от машины. У кого-то, видать, отвалился. Взяли с собой, а на месте Ринат поставил найденный номер на бампер над своим – хорошо смотрелось. Сверху питерский номер, снизу татарский. Торговля шла с машины, но никто за утерянным номером не обратился.

Фест кончился, мы собрались обратно. И только проехав два поста ГАИ, Ринат вспомнил, что у его машины два номера! Найденный стоял хорошо, не упал. Куда только эти менты смотрят.

УТРО ВЕЧЕРА МУДРЕНЕЕ

Возвращались мы с Юрой из Ленобласти. Выехали из Питера вечером, думали ночью без пробок ехать. Но как-то лень стало, на колпинском повороте ничего нам не стопилось, и мы решили поспать. Место населенное, но после усердных поисков удалось обнаружить пустырь с бурьяном. Там мы и поставили палатку, в кустах и высокой сухой траве она должна была остаться незамеченной.

И осталась, выспаться удалось прекрасно. А при свете дня мы увидели, что стоим совсем не на пустыре, а на заброшенном дачном участке. И на кустах как раз созрели ягоды! Вполне культурная, крупная смородина, красная и черная, малина и крыжовник.

В общем, в этот день выйти на трассу нам удалось только ближе к вечеру. Сначала паслись на кустах, потом поедали ягоду вместе с завтраком, потом с обедом. Заполнили всю нашу походную посуду, и дома несколько раз сварили компот.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: