Методические указания для преподавателя

Преподавателю нужно необходимо обратить внимание студентов на большой интерес изучения истории основных этапов истории ведущих стран Южной и Восточной Азии, а также дальнего Востока (Индии, Китая, Японии). Все три страны являются родинами древних и самобытных цивилизаций, оказавших, особенно Индия и Китай, громадное влияние на социальное и особенно духовное развитие Востока, являющихся, по существу, его «визитной карточкой». Стремительно возрастает их роль в современном мировом экономическом и культурном развитии. Колоссален их людской (прежде всего, Китая и Индии, где живет треть человечества), и творческий потенциал, который все время увеличивается. Достаточно сказать, что ежегодный рост ВВП Китая (не менее 10 %), по прогнозам специалистов, может привести к 2050 г. эту страну на первое место в мире. Если в 1950-е гг. в Китае почтительно называли Советский Союз «старшим братом», что является с точки зрения китайской ментальности случаем исключительным, то сейчас ситуация явно меняется в противоположную сторону. А «силиконовые долины» в Индии впечатляют пока что больше, нежели достижения, например, наших отечественных ученых, заброшенных в 1990-е годы «родным правительством». Особенно же поучителен пример Японии, которая сумела стать одним из мировых лидеров, опираясь на глубоко самобытную национальную идею и преемственность в духовном развитии, что показывает, насколько важен цивилизационный фактор в историческом развитии, и как много теряют те страны, которые эту идею утратили и (или) не могут обрести ее. В силу идущих ныне глобализационных процессов Россия оказывается все больше связанной со странами Востока и преподаватель должен убедить студентов в необходимости изучения восточной истории и опыта, как одного из условий адаптации и выжимания в современном мире.

Методические указания для студента

Средневековая политическая структура Индии VI-XII вв. не знала таких империй, как Маурийская или Кушанская. Характерным для нее со времен Гуптов (IV-VI вв.) было не столько членение на арийский север и дравидский ют, сколько почти постоянная неустойчивость политической власти как на севере, так и на юге. Эта неустойчивость находила свое отражение в кратковременности и слабости династий и государств, в сосуществовании и постоянной междоусобной борьбе нескольких одинаково слабых политических образований, которые часто делились на фактически автономные районы и княжества, ожесточенно боровшиеся между собой за власть. Это была типичная для феодальной раздробленности картина. Что же касается структуры общества, то она оставалась практически то же, что и прежде. Для нее характерно абсолютное доминирование государства, опиравшегося на власть-собственность и редистрибуцию ренты-налога (централизованную или в масштабах небольшого княжества).

С приходом в Индию ислама и возникновения ряда мусульманских государств, из которых наиболее заметным был Делийский султанат, можно было бы ожидать укрепления единого начала за счет объединения религиозного и политического компонентов. В определенной степени, действительно произошло укрепление политической организации Делийского султаната. Однако пассивное сопротивление традиционного индийского общества подрывало новую структуру общества. «Государственный феодализм», утвердившийся здесь в условиях, когда феодальная верхушка была иноэтничной и иноконфессиональной по отношению к местному населению, характеризовался, как и ранее, значительной ролью государства в распределении прибавочного продукта и слабым развитием частных прав феодалов. Он не уничтожил господствовавшего в стране до XIII в. вотчинного типа феодальных отношений, а оказался лишь «надстроенным» над ними. Такая сложная структура феодальных форм существовала как преобладающая в Северной Индии и ряде других частей страны, где верхушку феодального класса составляли пришельцы-завоеватели, на протяжении нескольких последующих столетий.

Переходя к средневековому Китаю, следует отметить удивительную устойчивость, живучесть, глубокую укорененность китайской цивилизации, которая, продемонстрировав известную гибкость и плюралистичность, впитав в себя множество разнородных элементов в эпохи смут и нашествий внешних врагов (в периоды Наньбэй чао, Сун, Юань, а затем и Цин), сохраняла в основе свою гомогенность, «переварив» все внешние захваты и вторжения. Китай оказался удивительно приверженным конфуцианской модели общества, которая пронизывает все его поры и, надо полагать, является основой этой гомогенности.

Основным фактором политической истории Китая рассматриваемого времени является государство и административно-бюрократический чиновничий аппарат как его опора и основа. Они наряду с конфуцианством играли ведущую роль в оформлении основных особенностей китайского социума. Чиновничество было ведущей общественной прослойкой, воплощавшей чаяния и идеалы социума.

Для китайской аграрной истории характерна постоянная борьба между государственной, частной и мелкокрестьянской собственностью на землю со стабильной тенденцией к приватизации земли и возникновению крупной земельной собственности и превращению крестьян в арендаторов земли у землевладельцев. В то же время, рост крупного землевладения никогда не приводил к возникновению самостоятельных политических образований в Китае типа западноевропейских герцогств, графств и т.п., ибо приоритет центральной власти, несмотря на периоды ее упадка, в целом был неоспорим. К тому же, как считают китайские историки, доминирующее положение в китайском обществе эпохи империи (конец III в. до н.э. – XX в.) занимали не крупные землевладельцы, а средние и мелкие.

Социальное развитие Китая имеет в своей основе жесткую иерархичность и достаточную непроницаемость сословных перегородок; одновременно для китайского общества характерна и определенная социальная мобильность, выражавшаяся в функционировании системы государственных экзаменов (роль которой, в то же время, нельзя переоценивать); несовпадение классово-сословных градаций делали общественную структуру нечеткой и не вполне завершенной.

Городское сословие в Китае в изучаемый период не сложилось, а цеховая система не стала подобной западной. Город и горожане находились под жестким политическим контролем государства.

Элементы капитализма проглядывали в китайской экономике XVI – начала XVII в. (рассеянная, централизованная мануфактура), но не вышли за рамки зародышевого состояния и были очень спорадичными по причине отсутствия государственной поддержки (не проводилась политика протекционизма), мощного налогового пресса и отсутствия правовых гарантий личности и частной собственности, само понятие которой не было четко юридически оформлено.

Можно предположительно говорить о том, что Китай в XVI – начале XVII в. достиг «позднефеодальной» стадии развития (продолжавшейся до начала XX в.), которая неадекватна европейским образцам. Его развитие оказалось прервано новым нашествием извне, которое не дало возможности развиваться тем росткам положительных изменений, который наметились при династии Мин. Впрочем, судя по характеру проводившихся в стране преобразований после падения Мин в 1644 г. вождями восставших крестьян, от Китая трудно было ожидать резкого роста принципиальных новшеств – общество снизу до верху не было на них ориентировано.

Касаясь исторического опыта развития Японии в период средневековья и начале раннего нового времени, укажем на значение следующих событий в истории Японии, чтобы оценить в них роль средневекового исторического наследия. Революция Мэйдзи стала своеобразным водоразделом в истории Японии. События 1866-1867(8) годов явились нелёгким переходом от (раннего нового времени) средних веков к новому времени. Именно они положили начало буржуазному развитию островного государства. Насильственное «открытие» страны североамериканцами заставило правительство трезво оценить ситуацию и организовать грандиозный, практически беспрецедентный скачок вперед по пути прогресса. В отечественной историографии в целом преобладает точка зрения, оценивающая переворот и его последствия как незавершённую буржуазную революцию.

Правительство, пришедшее к власти после 1866 г., реформировало сословие воинов, приведя его в соответствие с духом времени, ликвидировало феодальные уделы и наследственные привилегии даймё, разделило страну на губернии и префектуры, где управляли назначаемые из центра чиновники, отменило сословные различия и т.п. Сбылась мечта крестьянства – земля была признана его собственностью. В стране развернулось промышленное строительство, больших успехов вскоре достигло банковское дело и др. Дух перемен, дух "нового времени", очень хорошо выразился в следующих словах императорского манифеста: "Весь народ – гражданские и военные, высшие и низшие – будет участвовать в общественном обсуждении; все одинаково должны делить радости и горести жизни; лень, роскошь и дурные привычки прошлого должны быть уничтожены; все должны верно и честно служить своей родине…" . За небывало короткий исторический срок японцы, развиваясь по пути «Ответа-на-Вызов» (Запада) (по А. Тойнби), достигли грандиозных результатов. Аккумулируя достижения мировой цивилизации, Япония сумела стать одной из сильнейших в техническом и экономическом отношении держав планеты. Так какова же роль средневековья в возникновении японского «чуда» ХХ в.?

Анализируя этот феномен, известный отечественный учёный В.Г. Хорос указывает на следующие важнейшие моменты: во-первых, на национальную однородность японского общества (как известно, факторы этно-лингвистической и культурной пестроты заметно тормозили развитие стран традиционного Востока); во-вторых, на то, что несмотря на предшествующий изоляционизм, японский феодализм оказался типологически близким европейскому, породившему капиталистические отношения, в чем можно было убедиться выше; в-третьих, сыграло и немаловажную роль и то обстоятельство, что Япония располагала даже более интенсивным сельским хозяйством, чем Европа; в-четвёртых, историком отмечается высокий уровень грамотности населения (до 60%); в-пятых, важное значение придаётся исследователем превращению самурайского сословия в прослойку «рациональной бюрократии», заинтересованной в преобразованиях; в-шестых, в Японии была оптимально решена проблема синтеза традиционного коллективизма и индивидуализма; в-седьмых, японцы смогли поистине счастливо сочетать традиционализм и восприимчивость к западному опыту (лозунг: «Вакон ёсай» - «Японская этика плюс западная техника»).

Корни всех этих предпосылок целиком уходят в средневековье – важнейшие черты японской цивилизации сформировались именно в эту эпоху. Заимствуя передовой опыт других стран, Япония не утратила собственного цивилизованного «лица», продолжая по сей день оставаться страной с глубоко самобытной культурой, уходящей вглубь веков.

Семинар 16. (2 ч.). СРС – 20 ч.

Итоговая дискуссия по теме: Восток-Запад: причины различных путей развития, общее и особенное в сфере социально-экономических и политических отношений, культурной жизни.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: