Кто они, откуда приходят, чего от нас требуют

Зигфрид Войтинас Кто они, дети индиго?

Вызовы нового времени

Кто они, откуда приходят, чего от нас требуют

Siegfried Woitinas

Wer sind die Indigo-Kinder?

Herausforderungen einer neuen Zeit Wer sie sind, woher sie kommen, was sie von uns fordern

Verlag Urachhaus

Зигфрид Войтинас

Кто они, дети индиго?

Вызовы нового времени Кто они, откуда приходят, чего от нас требуют

«Духовное познание-

УДК 37.015.3 В 70

ВОЙТИНАС, ЗИГФРИД КТО ОНИ, ДЕТИ ИНДИГО?

Вызовы нового времени.

Кто они, откуда приходят, чего от нас требуют?

Перевод с немецкого Аллы Хенкель –

«Духовное познание*, 2003,176 с.

1.Предисловие

2. Введение

3. Как некоторые дети переживают мир

4. Жизнь в двух мирах

5. Цвет индиго

6. Особые свойства детей

7. Миссия сегодняшних детей

8. Нейрофизиологические аспекты

9. Индивидуальный аспект

10. Новая эпоха в преобразовании сознания

11. Духовное строение человеческого организма и его функциональное членение

12. Эфирный организм как посредник между душой и телом

13. Переживание разногласий

14. Итоги

15. Вызов

Приложения

Примечания

Литература

Зигфрид Войтинас (род. 1930) -учитель вальдорфской школы, затем режиссер, автивный участник студенческого движения 1968 г., сооснователь молодежного и культурного центра Forum 3 (Штуттгарт), консультант по организационному развитию.

ЗигфридВойтинас многие годы занимается исследованием пограничных состояний сознания и феноменом «новых» детей, которых называют «звездными», «индиго», детьми с новой одаренностью или с симптомом дефицита внимания и гиперактивностью.

Впервые на русском языке.

Перевод: А.С.Хенкель Верстка: Банзелюк Л.Н.

Ответственный редактор: Банзелюк Н.П.

ISBN 3-7235-0693-3 © 2002 Verlag Freies Geistesleben & Urachhaus GmbH, Stuttgart ISBN&S8000-092-3 © 2003 «Духовное познание», Калуга

Когда несколько лет назад после продолжительного перерыва я снова начала работать с детьми, я совершенно ясно увидела, что дети «доперестроечные» и «послеперестроечные» очень сильно различаются. Это различие мне было трудно сформулировать. Может быть, самым явным признаком была оценка родителей: «Он родился сразу такой. Мы должны под него подстраиваться», «Если ему что-то не по душе, он этого ни за что не станет делать», «Она, такая маленькая, поддерживает меня в трудной ситуации» и т. д. Детям стали давать другие имена, часто называть полным именем, иногда с отчеством, иногда даже - вроде бы в шутку, но за ней стоит реальное чувство - на «вы».

Я стала искать, как этот феномен отражается в медицинских и педагогических публикациях. Так, исследованиями зафиксировано резкое увеличение доли детей с доминированием правого полушария, при этом часто оно не сопровождается доминированием левой руки. Также зафиксировано резкое увеличение доли детей, уклоняющихся от традиционных методов воспитания и обучения. Эти дети либо покидают школу (совсем или переходя на более свободные формы обучения: семейная, экстернат), либо присутствуют там формально - но внутренне отсутствуют, и как следствие понижение качества образования (средние баллы по ЕГЭ чуть выше тройки). Все чаще этот «уход» доводит до наркотиков (по опросам, в некоторых городах более половины подростков). Все больше родителей ищет и готовы сами выстраивать альтернативные системы обучения. (К сожалению, после достаточно благоприятного для этих начинаний периода начала 90-х, когда массово возникали альтернативные государственные и негосударственные школы, в последние годы это становится настолько трудным, что почти невозможным, это мы переживаем на собственном опыте.) Несколько лет как в России проблемным детям стали ставить диагноз «синдром дефицита внимания и гиперактивности». Он, как и в США, ставится по совокупности признаков и на основе системы тестов, рекомендуется как медикаментозное (по преимуществу амитриптилин, а не риталин), так и немедикаментозное лечение (которое на практике «получить» кроме, быть может, столиц, негде, и родители тоже должны сами его организовывать). Этиология синдрома неясна. Большинство исследователей предполагает генетические факторы, на которые накладываются социальные проблемы. Примечательно, что (в соответствии с нашим поголовно материалистическим образованием) негативные тенденции списываются на трудности жизни в России последних лет, вина по цепочке перекладывается на ребенка-родителей-социальные условия.

Что же касается исследования феномена «новых детей», «звездных* или «индиго», то практически все обсуждение в Интернете сводится к опубликованной в 2001 г. на русском языке книге Ли Кэрролл и Джена Тоубера «Дети-индиго» .

На этом фоне меня очень обрадовало намерение издательства «Духовное познание» выпустить перевод книги Зигфрида Войтинаса «Кто они, дети индиго?» Я вижу ее ценность в том, что: - Здесь впервые на русском языке рассматриваются разные аспекты изменений, происходящих на наших глазах с детьми, причем не только негативные и проблемные стороны, но и обнадеживающие, созидательные.

Этот феномен связывается с общим процессом изменений мозговых структур человека, зафиксированных в исследованиях последних десятилетий, проводимых различными институтами, Автор предлагает объяснение причин возникновения этих феноменов и прогноз их дальнейшего развития. Возникает понимание, что объективные процессы изменения существа человека приводят, как следствие, и к изменению социальных и материальных реалий жизни.

Обсуждаются плюсы и минусы общераспространенного медикаментозного лечения синдрома дефицита внимания и гиперактивности и особенно подробно описываются немедикаментозные методы.

Эти немедикаментозные методы в целом хорошо согласуются с теми педагогическими находками и целями, к которым интуитивно, на основании собственного практического опыта приходят также и заинтересованные учителя и родители, имеющие дело с «новыми» детьми.

Я надеюсь,'что эта книга попадет в руки таких заинтересованных читателей, поможет им понять происходящее и поддержит их волю к действию - ради детей.

Людмила Банзелюк, классный учитель НОУ «Школа на Воскресенской», Калуга

1. Предисловие

Не все трудные дети являются детьми индиго, и не все дети индиго являются трудными.

Очень одарен, ведет себя вызывающе, гиперактивен, невнимателен — вот некоторые черты, характерные для все растущего количества детей, которые больше не соответствуют представлениям о нормальном поведении и развитии.

Данная книга - в ряду уже существующих на эту тему - представляет духовно-научную точку зрения, которая может сделать понятными некоторые особые феномены, наблюдаемые сегодня у большого числа детей. Тем самым мы делаем шаг в понимании того большого преобразования сознания, в котором участвует уже необозримое число людей, рожденных в пятидесятые и шестидесятые годы 20-го столетия. Несмотря на всевозможные препятствия, они действуют во всех сферах жизни как борцы-одиночки, обладающие особого рода духовными дарованиями. Поскольку они уже могут оглянуться назад, на собственные похожие переживания детства и пережитые проблемы, со своим завоеванным пониманием они играют важную роль.

Основой для рассмотрения этих феноменов являются представленные Рудольфом Штайнером ду-ховно-научные знания о прогрессирующем развитии сознания человека и его связи с Космосом. К этому добавляются собственный медитативно приобретенный опыт автора, а также понимание, возникавшее из общения с людьми, которые как терапевты, педагоги, психологи или лечащие специалисты со спиритуальной точки зрения работают с детьми или как родители повседневно практически общаются с ними. Кто занимается с детьми, тот уже участвует в процессе, в котором постоянно добываются новые взгляды. В этом отношении, я думаю, мы стоим в начале дальнейших глубоких познаний.

В основу книги положены два публичных доклада 2001-го года в Штуттгарте, и в существенном она сохранила характер свободной речи, но была дополнена плодами частных и групповых обсуждений, а также результатами новых исследований, которые указывают на характерные изменения физиологических структур вплоть до нейронных уровней.

То, что чисто духовно-душевные силы и свойства «автономной духовной сущности», которые формируют развитие человека между наследственными задатками и воздействиями окружения, все еще отрицаются большей частью современников или недостаточно принимаются во внимание, ничего не меняет в факте их существования. Но это отрицание, по моим наблюдениям, при вынесении суждения и в терапевтической практике имеет серьезные последствия для понимания детей и общения с ними, которые я нахожу весьма прискорбными. Предлагаемые здесь духовно-научные аспекты могут также помочь заметить скрытые проявления человеческого сознания и их взаимосвязь с процессами телесного развития, понять, что рассказывают сами дети.

Если посмотреть на внешние феномены, то они кажутся противоречивыми. С одной стороны, в психотестах может быть выявлен необычайно высокий коэффициент умственного развития IQ, с другой - зафиксирована частичная дисфункция на церебральном уровне. Как объясняется это противоречие? Что это, избыток не обозреваемых влияний окружения? Или так проявляется действие не постигаемого чувственно, но действующего сильнее духовно-душевного, что сегодня необычным образом структурирует мозг многих детей?

Если в беседе с родителями этих детей обратиться назад к рождению или даже зачатию, то некоторые матери говорят о необычных переживаниях уже в момент зачатия: «Я сразу знала, что ко мне приходит что-то особенное». Мать аргентинского мальчика Флавио описывает этот опыт: «Это было как взрыв света, который захлестнул меня». Не только такие переживания при зачатии или необычные обстоятельства во время беременности могут содержать указания на особенный характер детей: часто такие дети уже сразу после рождения открывают глаза и пытаются осознать окружающий мир. Обычно же это происходит только через несколько недель. Когда мать в первый раз берет такого ребенка на руки, у нее может возникнуть вопрос: доросла ли я вообще до этого ребенка?

Одна мать рассказывала мне, что когда она взяла в первый раз своего ребенка на руки, ее встретил настолько ясный, сильный и самосознающий взгляд, что у нее было чувство: я вообще-то должна говорить ему «Вы»! Через такие переживания может, по крайней мере, быть пробуждено ощущение того, что наряду с физическим у ребенка хотело бы проявить себя и духовное измерение.

В течение последних десятилетий моей публичной педагогической деятельности по распространению основополагающих знаний о духовной сущности человека, основанных на антропософском исследовании, я всегда с особым вниманием следил за реальным развитием сознания людей, [Приложение 1]. При этом у быстро растущего числа людей я мог наблюдать проявление духовно-душевных способностей и опыта через совершенно индивидуальные процессы развития, которые переходили границы «нормального».

Из людей, посещавших мои доклады и семинары, постепенно образовалась небольшая группа, поставившая себе задачей более углубленное духовно-научное изучение названых явлений.

Но я постоянно направлял свой взгляд за пределы этого рабочего круга, чтобы прослеживать развитие того или иного из особенных детей, о которых пойдет речь в этой книге. Во множестве бесед я пережил впечатляющее многообразие этих новых поколений детей, но также часто сталкивался с беспомощностью, иногда даже отчаянием матерей и воспитателей, которые ощущали себя неспособными справиться с этим необычным вызовом. Когда родители описывают особенности этих детей, им нередко приходится слышать упрек, что они гордятся такими детьми. Тогда они возражают достаточно возмущенно: «Да нет же, напротив, такой ребенок сущее наказание!» Как правило, для характеристики таких «новых детей» с их особенными, опрокидывающими нормальные представления свойствами, которых с начала восьмидесятых рождается все больше, применяют только некоторые общие понятия: для одних «высокоодаренный», для других «с нестандартным поведением» или вообще «с ненормальным поведением». Понятия «синдром дефицита внимания» (СДВ)[1] или «синдром дефицита внимания с гиперактивностью» (СДВГ) подталкивают к быстрому, ориентированному на симптомы терапевтическому или медикаментозному лечению.

Но охватывают ли привычные понятия действительные причины и инородную духовную сущность этих детей? И не являются ли их бросающиеся в глаза манеры поведения и действительно фиксируемый на стадии успешного развития нейронный дефицит следствием недостаточного и одностороннего понимания, на которое к тому же оказывает влияние чисто биологический образ человека, что приводит к неправильному лечению и обращению со стороны взрослых?

Со всеми названными здесь проблемами и вопросами мне пришлось столкнуться при работе над данной темой, поэтому прежде всего я хотел бы исходить из того, что живет в таких детях, что они сами рассказывают и что помогает понять особенности их поведения. При этом я хотел бы включить в свое исследование и те познания, что были наработаны и опубликованы другими авторами, работавшими с такими детьми. Это ценный опыт и он может помочь пониманию таких детей и правильному обращению с ними.

Введение

Я

Итак, что же это за дети? В полтора года они уже говорят «Я», в два года могут разговаривать, в три года они уже сидят за компьютером, в четыре года образуют свою собственную группу, вмешиваются в разговоры взрослых и говорят им, что те должны делать. Они обладают ошеломляюще высоким самосознанием и говорят, например, о других детях: «Они не знают, кто я такой!» Часто они спонтанно вспоминают о прежних жизнях или говорят со своим Ангелом. Многие показывают одностороннюю, экстремальную одаренность: интеллектуально, технически, в искусстве, иногда даже социально. При тестировании они показывают коэффициент IQ выше среднего, где-то около 130.

В общем, они обладают не только сильной целеустремленной волей, но и удивительной чувствительностью к душевным процессам своего окружения, прежде всего взрослых: родителей, воспитателей и учителей. Любая неправдивость и неидентичность не пройдет незамеченной и непременно приведет либо к молчаливому протесту, либо к взрыву разрушительной ярости.

Обладая высоким чувством собственной значимости, они хотят, чтобы их уважали и обращались с ними как со взрослыми, полноценными личностями.

У этих детей, поскольку им присущи самые разнообразные качества, можно встретить странные противоречия. Так, некоторые показывают глубокое сочувствие ко всем живым существам и сильно реагируют на жестокость и несправедливость. Другие проявляют удивительную мудрость или редкую рассудительность, а иногда даже бесчувствие.

Однако все эти дети вначале должны развиться до действительно социально способных существ! В этом-то и проблема. Потому что для этого им нужна полная фантазии, требующая много терпения и чуткости помощь взрослых, от которых они ждут полного раскрытия сил личности, понимания, много любви и, прежде всего, последовательных действий, чтобы они сами научились действовать в рамках собственных возможностей.

При этом гиперактивность или быстро меняющееся внимание является только одним из многих экстремальных признаков поведения, так что социально непереносимой становится не только совместная жизнь со взрослыми, но и отношения со сверстниками, и границы стираются до болезненного.

Общим, однако, кажется существующее у многих раннее и сильное чувство собственного значения; американский педагог Роберт Окер попросил группу школьников записать важное событие из своей жизни. При обсуждении один восьмиклассник встал и самоуверенно спросил группу: «Знаете ли вы, какое самое важное событие было в последние сто лет?» Когда другие ответили, что нет, он прямодушно сказал: «Я!» Кто эти дети с их необычными, отчасти спи-ритуальными дарованиями? Американка психолог Нэнси Энн Тэпп обладает способностью видеть свойства и жизненные выражения людей как цветовые излучения.¹ Когда к началу 80-х гг. все больше беспомощных родителей обращались к ней по поводу необычных свойств своих трудных детей, она заметила наряду с другими цветовыми нюансами в возрастающей мере преобладающий синий цвет индиго. Тем самым было найдено слово для определенного рода детей, которые явно привносят новые импульсы, новые свойства и манеры поведения в нашу определяемую техникой цивилизацию: дета индиго.

С тех пор желанием многочисленных педагогов, психологов и врачей стало понять феномен этих детей также и со спиритуальной точки зрения. При этом они пытаются не только осознать, как с ними общаться и как можно им помочь, но и ответить на вопрос, из какого космического измерения они приходят и какой опыт эти души приносят на Землю.

В поиске объяснений особенностей этих детей с точки зрения трансперсональной психологии, которая включает в себя и понятие реинкарнации, встает, например, вопрос, идет ли здесь речь о «молодых или старых душах», или из какой планетарной сферы они приносят определенные импульсы. - То есть, здесь мы сталкиваемся с большим количеством других экзистенциальных проблем и вопросов.

В новом тысячелетии все эти дети оказываются в ситуации всемирно-исторического перелома, в которой им предстоит найти свое место со своими индивидуалистическими и отчасти спириту- альными задатками. Эта цивилизация также характеризуется высокой сосредоточенностью на собственном Я, но иного рода, чисто внешним образом.

Как же они справляются с доминирующей материалистической массовой культурой? Они сталкиваются с воспитательной системой и цивилизацией, в которой живут еще старые иерархические

структуры как большие препятствия на пути их индивидуального развития, и одновременно они подвергаются соблазнительным инспирациям, которые презентируют культуру будущего в упаковке высоких технологий!

Какую роль они будут играть в этой драме изменения человечества, и как много зависит от нас, взрослых, чтобы все дети в этом новом тысячелетии смогли понять и справиться с теми задачами, с которыми они пришли?

3. Как некоторые дети переживают мир

«Я очень долго витала над тобой»

Еще один аспект переживаний проявился в следующем: мать за 14 лет до этого уже была замужем, и Эльфи не раз говорила ей: «У меня вообще-то есть другой отец, к которому я хотела прийти на Земле». Мать по этому поводу: «Да, это так. Тогда я уже была один раз беременна, но не получилось». - Здесь Эльфи сердечно рассмеялась и сказала: «Это была я!»

- Мать:«Она так долго ждала, пока снова появился шанс».

- Эльфи: «Я очень долго витала над тобой».

- Мать: «Зачатие произошло в принципе в совсем невозможное время. Но я знала очень точно, что тогда произошло». (Живое понимание между обеими).

- Эльфи: «Да, дети хотят изменить других людей и связать их друг с другом».

- Мать: «Эльфи сама очень преобразовала меня. Я была скорее «головным человеком», интеллектуальным инженером с мужским профессионализмом. Но с тех пор как во мне созрел этот ребенок, он преобразовал меня. Благодаря ей я стала необычайно сильно чувствующим человеком. Она вела меня. Только через нее я действительно нашла себя».

- Эльфи: «Да, родителям вообще ничего не нужно делать. Они должны только позволить, чтобы дети преобразовали их».

- Мать: «Да, она действительно вела меня. Я вообще не могу постичь, что стало со мной*.

«Для меня, например, было невозможно подчинить себе этого ребенка. Не то чтобы я как мать этого не пробовала, но против ее сильной воли и другие не смогли бы ничего сделать. - Позднее у меня возникло отчетливое чувство, что не я должна воспитывать этого ребенка, но что мне дозволено учиться у этого ребенка, и поэтому так многое должно быть по-другому. Я делала многое совсем интуитивно, и мы обе общаемся друг с другом совсем иначе, чем другие люди, очень лично, как два равноценных партнера, которые понимают друг друга, Я тоже всегда спрашивала о смысле жизни. Но это была только мысль. Сейчас это пронизывает меня до мозга костей, и это возникло благодаря Эльфи. Это совсем по-другому воспринимаемое качество жизни».

Благодаря духовному пониманию матери и решению сделать возможным, чтобы Эльфи училась в одной из вальдорфских школ, ее образ переживания смог развиваться дальше гармоничным образом, так что сегодня Эльфи с ее выраженным чувством относительно художественных и социальных процессов нашла свое место в классном сообществе. - Также и со своим «первым отцом» она выстроила хорошие отношения.

Здесь у этой девочки можно заметить характерную особенность переживаний, что они не только содержательно далеко переходят все то, что доступно нормальному сознанию, но при этом вспыхивает рефлектированное отчетливое знание об определенных духовных закономерностях, обуславливающих этот опыт. Уже только из одного этого может стать понятным, на какой подпочве формируется столь раннее сознание «Я», с которым эти дети потом противостоят взрослому и тем самым хотят быть серьезно восприняты как равноправные партнеры. Если это неосознанное ожидание не оправдается, возникнут заблуждения, которые могут привести к нарушениям развития.

Также у многих детей этого типа в их влиянии на родителей могут быть обнаружены и воспоминания о событиях, которые были пережиты задолго до рождения, переживание сознательного приближения души к родителям и знание привнесенных преобразующих импульсов для матери, как это описано здесь.

Уводящая далеко назад, в область до рождения, способность вспоминания предположительно также способствует тому, что эти дети чувствуют себя как будто в большом «знающем потоке времени» и черпают из него свою не всегда правильно оцениваемую уверенность, перед которой воспитатель стоит как перед загадкой, если направляет свой взгляд только на внешний детский возраст. - Однако эти воспоминания часто предстают не в виде отчетливых образов, а больше как чувственное воспоминание на заднем плане. Ведь образные переживания, как правило, с возрастом преобразуются в последующем процессе развития в чувства и способности и утрачивают свой образный характер.

Как взрослые люди, мы можем через медитацию снова сознательно влиться в такой охватывающий духовный поток, тем самым добиться большей жизненной уверенности и иногда также снова «пробудить» дремлющие образы прошлого. Эти дети уже приносят с собой такую способность, во всяком случае, она сохраняется у них дольше, по крайней мере, в первые годы жизни, что является одним из их новых отличительных качеств.

Это только один пример, и в нем всплывают некоторые элементы, которые мы также находим у многих других детей, иногда в очень слабой степени, и они позволяют нам понять соответствующие особенности поведения.

Флавио

Как второй пример я хотел бы взять некоторые подробности из истории аргентинского мальчика Флавио. Флавио, нежный темноволосый мальчик с чрезвычайно бодрствующим и испытывающим взглядом, относится к тем «новым детям», которые во все большем количестве рождаются по всему миру с начала восьмидесятых. Его родители, начиная со второго года его жизни, собирали все, что он говорил и рисовал. Многим его история известна из книги, которую он сам подготовил в восемь лет⁴.

Переживание рождения как смерти

Когда Флавио было шесть лет, в разговоре со своими родителями он рассказал: «Я лучше помню время до моего рождения, чем первые три года моей жизни. Свою жизнь до рождения я обозреваю со всех сторон. Мой обзор не имеет границ, так как я смотрю нефизическими глазами. На этой планете, которая настолько плотная, я в первый раз. Я уже был подготовлен на других планетах, где мог упражнять телесное. Но здесь, на Земле, это совсем другое, очень особенное. Я имею физическое тело, живу во времени и пространстве. Здесь мир контрастов. Я вспоминаю сотни светящихся шаров, прежде чем я родился на Земле. Ведь все живое является светящимся шаром. И некоторые помогают мне сориентироваться, найти себя на этой тяжелой Земле. Два из этих шаров светятся очень ярко, и теперь я знаю, что это были зеленый и фиолетовый цвета. Они притягивают меня, так как они связаны любовью. Они будут моими родителями. Я знаю, что должен идти, и чувствую себя все больше и больше притянутым к ним. И тогда начинается сияющий туннель, а вокруг все темное. Когда я прихожу, я чувствую себя очень стесненно, очень замкнуто».

Потом для своего переживания он выбирает сравнение, которое для нормального мышления должно показаться парадоксом: «Мое рождение в этом мире походит на смерть людей. Отправляешься на тяжелый, неизвестный уровень. Физический процесс становления моей жизни начинается с того, что я проникаю в мою мать. Я посещаю ее дух, так как он является тонковещественной частью, которую я могу найти. И оттуда я потом направляю развитие моего тела. После рождения я и дальше связан с моей матерью, хотя мое тело уже отделилось от ее тела».

Его мать рассказала позднее, что она ощущала мир в то время очень своеобразно, по-видимому, потому, что, как сказал Флавио, «я попытался понять мир через ее дух». - Это напоминает о рассказе матери Эльфи, которая уже во время беременности чувствовала себя очень своеобразно преобразованной.

Флавио также описывает свое отношение к старшему брату Маркусу: «Маркус является очень нежной душой, уже очень старой на этой Земле. Он обладает марсианской энергией и пришел сюда, чтобы обращаться с красным цветом. Мы оба является душевной парой. Маркус родился передо мной, чтобы своей силой проложить путь». Флавио потом описывает состояние, когда он стал старше и когда начал работать его разум: «Тогда моя жизнь здесь стала очень трудной. Мое тело, и прежде всего еда, доставляли мне много хлопот. Еда позволяет черпать нужную силу, но для некоторых очень косвенным образом. Я не мог привыкнуть к этому. Днем я был усталым, ночью я посещал другие планеты, во время сна я действую как «собственный корреспондент». Я сообщаю существам других миров телепатически, как все происходит на Земле. Все находили это в высшей степени примечательным. Но я знал, что должен остаться здесь на Земле. Но это было очень трудно для меня, я чувствовал себя очень одиноким. Мой брат повзрослел и начал становиться все более закрытым».

Ангел забвения

Его отец рассказал ему в пять лет старую легенду, в которой говорилось, что все дети перед своим воплощением связаны с божественными истинами, но в «момент рождения приходит Ангел, который целует их в губы и тем самым запечатывает их. Его называют «Ангелом забвения». Поэтому люди должны учиться всему заново, они ничего не помнят». Флавио: «Да, это так. Но я был начеку, и когда Ангел пришел, я наклонил голову на бок, и он дотронулся до меня только чуть-чуть. Поэтому я помню. Это печально, если все забываешь. — Сейчас приходит все больше детей, которые приносят с собой воспоминание о Боге. Но самое трудное не вспомнить, самое трудное облечь это в слова».

Тем самым Флавио высказывает некоторые мудрые и важные подробности, которые служат для понимания проблем развития всех детей. Это возможность как вспоминать о жизни в некотором мире до рождения и выражать это словами, так и не помнить, забыть об этом. Тем самым он выражает нечто, что, в принципе, для всех детей является самой трудной духовно-душевной работой: преобразовать принесенные с собой из мира «до рождения» силы и истины в мысли и слова. В какой мере им это удается, в большой степени зависит также от понимания и помощи их человеческого окружения.

В восемь лет Флавио еще раз оглядывается на все, что он пережил в духовном мире до рождения, и смотрит также на детей, которые были рождены вместе с ним. Он пишет: «Сейчас рождаются новые дети. Это другие люди, хотя внешне они и такие же. Я только один из них, один из первых. Человечество меняется. Связь с духовным становится более открытой. Сегодня все дети могут оставаться в контакте со своим ядром, другими словами, со своим собственным «Я». Маленькие дети плачут, потому что очень трудно быть на этой планете. Младенец пытается телепатически сделать себя понятным, но чаще это не получается, так как здесь все такое плотное. Ребенок все видит, хорошее и плохое, фальшивое и истинное. На других планетах видишь то, что хочешь видеть. Когда я говорю «видеть», я имею в виду это в переносном смысле, так как там нет физических глаз: просто направляешь свое внимание на то, чем заинтересовался, и если хочешь, то снова уводишь». Здесь тоже существует, подобно как у Эльфи, воспоминание о всеохватывающем, не имеющем временного и пространственного протяжения целостном сознании, которое только в ходе телесно-

то развития должно быть преобразовано в точечное восприятие. Это приводит и к переживанию тесноты, затворничества в физическом теле.

Нужно помогать взрослым

Флавио: «Новорожденный имеет страх, он заключен в действительности тела. Ему не хватает эссенциального единства, которое есть там, откуда он приходит, и поэтому он быстро привязывается к лицам, которые заботятся о нем. Он переносит роль высшего существа на родителей. Если родители верят только в материальное, они все больше втягивают ребенка в физическое существование. В то время как они учат его говорению, они ограничивают его мысли. Когда дети становятся взрослее, они все больше и больше теряют связь со своим происхождением.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: