ЗАКОНОМЕРНОСТИ ОБЪЕКТИВНОЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ, ИЗУЧАЕМЫЕ КРИМИНАЛИСТИКОЙ

Механизм преступления.

реступление как элемент, часть предмета криминалистической науки считается той областью объективной действительности, познание которой является фундаментом для всей системы криминалистики. Можно без преувеличения сказать, что изучение преступления, способов его совершения и сокрытия, обстоятельств, благоприятствующих или препятствующих его совершению, было тем необходимым условием, которое сделало возможным разработку средств и методов борьбы с преступностью.

Как правильно отмечает М. К. Каминский, “преступление, взятое в собственно криминалистическом плане, выступает не только как юридический факт, но и как предметная деятельность (иногда ее фрагмент: действие, совокупность действий) человека”[280]. Преступление привлекает внимание криминалистов именно как противоправная деятельность, как определенный акт человеческого поведения.

В. В. Клочков и В. А. Образцов прямо указывают, что “преступление как объект научного и практического познания представляет собой специфическую разновидность человеческой деятельности — процесс взаимодействия преступника и окружающей его среды, порождающий их изменения, которые имеют значение для установления истины по уголовному делу”[281].

Противоправную деятельность изучает ряд наук, преимущественно наук уголовно-правового цикла. Учитывая данные этих наук, а главным образом, уголовно-правовую и криминологическую характеристики преступления, криминалистика акцентирует свое внимание на функциональной стороне противоправной деятельности, на той системе отношений и действий, которые образуют то, что нередко называют механизмом преступления.

Понятие механизма преступления в литературе еще не устоялось. А.Н. Васильев под механизмом преступления понимал “процесс совершения преступления, в том числе его способ и все действия преступника, сопровождающиеся образованием следов материальных и нематериальных, могущих быть использованными для раскрытия и расследования преступления”[282]. По В. А. Образцову, механизм преступления определялся в более абстрактной форме, как “реализуемая в определенных условиях, выражении, направленности и последовательности динамическая система противоправных поведенческих актов и обусловленных ими явлений, имеющих криминалистическое значение”[283].

Близкое по смыслу понятие формулирует В. Н. Кудрявцев: “Под механизмом преступного поведения мы понимаем связь и взаимодействие внешних факторов объективной действительности и внутренних, психических процессов и состояний, детерминирующих решение совершить преступление, направляющих и контролирующих его исполнение”[284].

Мы понимаем механизм преступления как сложную динамическую систему — и в этом согласны с В. А. Образцовым, но систему, состоящую не только из поведенческих актов и обусловленных ими явлений. С нашей точки зрения, элементами этой системы выступают:

1) субъект преступления;

2) отношения субъекта преступления: к своим действиям, их последствиям, к соучастникам;

3) предмет посягательства;

4) способ преступления как система детерминированных действий;

5) преступный результат;

6) место, время и другие обстоятельства, относящиеся к обстановке преступления;

7) обстоятельства, способствующие или препятствующие совершению преступления;

8) поведение и действия лиц, оказавшихся случайными участниками (активными и пассивными) события;

9) связи и отношения между действиями (способом преступления) и преступным результатом, между участниками события, между действиями и обстановкой, субъектом преступления и предметом посягательства и т. п.

Как видно из изложенного, механизм преступления — понятие более широкое, нежели состав преступления, который, как известно, характеризуется четырьмя элементами.

Как всякая система, механизм преступления формируется и функционирует под воздействием определенных закономерностей. Далеко не все они, разумеется, могут быть отнесены к предмету криминалистики. Скажем, закономерности формирования преступного замысла, преступного поведения — это предмет криминологии, закономерности поведения и действий лиц, оказавшихся участниками события, — область психологической науки и т. п. К предмету криминалистики, как нам представляется, должны относиться закономерности:

1) возникновения и развития связей и отношений внутри механизма преступления;

2) формирования и реализации способа преступления;

3) возникновения и течения “...связанных с преступлениями явлений до и после криминального порядка, имеющих значение для следственной, судебной, оперативно-розыскной и экспертной практики”[285].

Мы попытались лишь наметить круг тех закономерностей механизма преступления, которые, по нашему мнению, должны быть исследованы в аспекте проблемы предмета криминалистической науки. Материалом для их изучения могут служить элементы этого механизма и вся его система в целом.

Отражение и информация.

редметом судебного исследования выступает преступление как специфическое явление, установление содержания которого составляет одну из задач доказывания. Последняя может быть решена только с помощью фактических данных о преступлении, то есть той информации, которая в установленном законом порядке признана доказательствами по делу.

Информация о механизме преступления и сопутствующих ему обстоятельствах возникает с момента формирования этого механизма и пополняется в течение всего времени его функционирования. Она возникает неизбежно, и сам процесс ее возникновения носит закономерный характер. Закономерности возникновения информации о преступлении выражаются и базируются на следующих положениях.

Известно, что в фундаменте самого здания материи существует способность, сходная с ощущением, — свойство отражения. Формы проявления этого свойства тем выше и сложнее, чем выше и сложнее форма движения материи.

Обычно отражение определяется как взаимодействие материальных тел или как результат этого взаимодействия. Полнее других процесс отражения определил М. Корнфорт: “Процесс отражения включает в себя такую взаимосвязь между двумя особыми материальными процессами, при которой особенности первого процесса воспроизводятся в соответствующих особенностях второго”[286].

Поскольку отражение присуще всей материи, постольку всякий материальный процесс отражается в других материальных процессах, связанных с ним. Из закона диалектики о взаимосвязи и взаимообусловленности явлений материального мира следует вывод о том, что взаимосвязь при отражении есть одна из необходимых и универсальных связей объективной действительности: если всякий материальный процесс связан необходимо с другими процессами, то не существует изолированных явлений, а значит, не существует и принципиально неотражаемых явлений.

Событие преступления есть один из материальных процессов действительности, а поэтому находится в связи и взаимообусловленности с другими процессами, событиями и явлениями, отражается в них и само выступает отражением каких-то процессов. “Всякое событие, — отмечает В. И. Корюкин, — связано с изменениями в окружающей среде. Изменения в среде предшествуютнаступлению события, наступление события, в свою очередь, вызываетизменения в окружающей среде... Для того чтобы узнать о событии, мы должны выделить связанные с ним изменения. Связь изменений с событием существует объективно”[287]. Эти изменения в среде, связанные с событием, есть результат взаимодействия между ними, результат отражения события в среде. Только по ним можно судить о содержании события. Применительно к процессу доказывания изменения в среде, как результат отражения в этой среде события, есть информация об этом событии, те самые фактические данные, с помощью которых только и можно судить о событии преступления. Следовательно, сам процесс возникновения информации есть процесс отражения, а ее возникновение — результат этого процесса. Поскольку же любое событие преступления необходимо (как и любой процесс) отражается в окружающей среде[288], постольку и процесс возникновения информации о преступлении носит необходимый, повторяющийся, устойчивый и общий характер, то есть является закономерностью. Процесс возникновения информации о преступлении выступает, таким образом, как “необходимая связь, объективная связь всех сторон, сил, тенденций etc. данной области явлений”[289]. Закономерность процесса возникновения информации о преступлении есть одна из объективно существующих предпосылок установления истины в судебном исследовании — проявления принципа познаваемости мира.

Отражаемыми объектами в процессе возникновения информации о преступлении становятся элементы преступления. Однако не все они играют одинаковую роль в акте отражения. Строго говоря, непосредственно отражаемыми объектами являются субъект и объективная сторона преступления. Субъект преступления как личность отражается через свои свойства (как проявление личности) и через средства и способы действий; действия (или бездействие) отражаются через средства и способы их осуществления. Таким образом, свойства личности, средства и способы действий выступают как средство отражения.Складывается следующая система взаимосвязей в этом акте отражения (см. след. страницу):

Данная система выражает только процесс возникновения информации о событии, а не отношений субординации между объектами одной категории. В уголовно-правовом аспекте субъект преступления проявляется (представляется, репрезентируется) только через действия, то есть сам отражаемым объектом не становится. В криминалистическом же аспекте, когда речь идет об установлении конкретного человека, совершившего преступление, необходимо рассматривать все формы выражения личности вовне, то есть не только его поведение, но и его свойства, по отражению которых, например, на окружающей обстановке можно идентифицировать субъекта. Поэтому мы и рассматриваем субъект как самостоятельный отражаемый объект.

В сложных связях выступают в акте возникновения информации о событии и объект преступления, и мотив, цель, вина преступника. Объект преступления (общественные отношения), на который посягает преступник, репрезентируется в акте отражения действиями, обстановкой действий и предметом посягательства, субъективные же моменты — действиями. Таким образом, они участвуют в процессе возникновения информации о преступлении опосредованно: и через отражаемые и отражающие объекты, и через средства отражения.

I. Отражаемые объекты Субъект Действия (индивид) II. Средство отражения Свойства Средства личности и способы действий III. Отражающие объекты Окружающая Предмет обстановка посягательства (элементы среды, в которой происходит событие) IV. Результат отражения Изменения Изменения (“отпечатки” свойств личности, результаты действий)

Судить по отражению об отражаемом, по информации о преступлении можно только в том случае, если отражение обладает содержательной стороной, если связь изменений с событием можно обнаружить, выявить, понять по содержанию этих изменений. Содержание изменений, их характер есть информация об этих изменениях. Последние несут в себе сведения о том, каковы они, то есть информацию о всем процессе отражения, результатом которого изменения становятся, а становятся они материальным носителем, “хранилищем” информации о событии.

Информация, как мера связи события и вызванных этим событием изменений в среде, не может существовать без материальной основы, или, как принято говорить, вне информационного сигнала, под которым понимают единство материального носителя и средства передачи информации. Таким образом, изменения — это информационный сигнал, имеющий свое содержание — информацию, и форму выражения — информационный код. Информационным кодом служит и человеческая речь (словесный код).

В процессе возникновения изменений информационный сигнал может выступать в предметной (вещественной) и мысленной (образной) формах. Обе формы есть разновидности “отпечатков” события в среде.

Мысленная (образная) форма информационного сигнала является субъективной формой психического отражения. В. Тюхтин делает из этого положения совершенно правильный вывод о плодотворности двух линий анализа отражения: в гносеологии и в частных науках. Гносеологический аспект выявляет отношение образа и предмета; в частнонаучном плане психическое отражение выступает как продукт взаимодействия субъекта со средой[290].

Если изменение среды является материальным носителем информации, то сама эта информация после надлежащей процессуальной процедуры становится доказательственной информацией и составляет содержание доказательства. Информация, заключенная в данном доказательстве, дает ответ на вопрос о том, что устанавливается данным доказательством, что оно доказывает[291].

Поскольку среда, в которой преступление вызывает изменение, не есть нечто монолитное, не один объект, акомплексобъектов, процессов, явлений, постольку и отражение преступления, его “отпечаток” содержится не на одном отражающем объекте, а на их комплексе. Информация о событии распределена, таким образом, по всем объектам отражающего комплекса, то есть по всем будущим доказательствам. Каждое из них содержит только порцию этой информации. Объем доказательственной информации, содержащейся в конкретном доказательстве, зависит от того, насколько значительны те изменения среды, которые она выражает; эти изменения тем больше, чем теснее взаимосвязь с данным конкретным отражающим объектом отражаемого объекта — субъекта или действий. Поэтому, например, предмет посягательства содержит значительный объем информации о событии, орудие преступления — также, а, например, информация о событии, содержащаяся в показаниях свидетеля-неочевидца, — более скудный, ибо сам этот свидетель непосредственно не воспринимал события, то есть в акте отражения не участвовал.

Совокупность всей доказательственной информации, в принципе, адекватна полному отражению преступления. Мы говорим: “в принципе” потому, что в действительности полного отражения быть не может. Еще более неполной по сравнению с моделью является доказательственная информация, ставшая известной следователю, ибо объем этой информации обусловлен не только полнотой отражения, но и теми возможностями выявления возникших доказательств, которыми он обладает, и ограниченностью источников, допускаемых законом.

Процесс возникновения информации о событии, как всякий процесс отражения, носит ситуационный характер, то есть зависит от условий, в которых он протекает, от ситуации. Ситуационность процесса возникновения информации о событии и обусловливает то, что управляющие этим процессом закономерности проявляются (что вообще присуще проявлению объективных закономерностей) как тенденция. Степень осуществления этой тенденции зависит от конкретной обстановки. Отображаемое независимо от отображающего, и “... понятно само собою, что отображение не может существовать без отображаемого, но отображаемое существует независимо от отображающего”[292]. При этом отображение никогда не может всецело сравняться с отображаемым даже в тех случаях, когда отображающим выступает сознание человека. Подтверждая это положение анализом понятия казуальной связи, В. И. Ленин замечал: “Следовательно, человеческое понятие причины и следствия всегда несколько упрощает объективную связь явлений природы, лишь приблизительно отражая ее, искусственно изолируя те или иные стороны одного единого мирового процесса”[293]. Именно поэтому можно себе представить, что в отдельных случаях отражение будет настолько неполным, искаженным и т. п., что возникшая информация о преступлении в своей совокупности не даст полного представления о преступлении, будет недостаточна для установления истины по делу. Вообще же полнота отражения в рассматриваемом аспекте проявляется как ее достаточность для решения практических задач доказывания: совокупность возникшей и обнаруженной информации позволяет установить объективную истину.

Отражение как результат взаимосвязи объектов, участвующих в акте отражения, есть конечная фаза этого процесса. Какие же конкретно закономерности “управляют” самим процессом возникновения отражений, следов преступления?

Во-первых, это закономерная повторяемость процесса возникновения следов события. Она заключается в том, что при наличии определенных условий процесс отражения, в итоге которого возникают следы преступления, необходимо повторяется. Например, при прикосновении руки к полированной поверхности возникают следы пальцев, при ходьбе по пыльному полу — следы ног, при восприятии внешности преступника — его мысленный образ в сознании наблюдателя и т. п. И сколько раз будут повторяться эти действия, столько раз при соответствующих условиях с необходимой закономерностью будет повторяться факт возникновения соответствующих следов-отражений.

Во-вторых, это логика связи между действиями преступника и наступлением преступного результата, который будет являться доказательством по делу. Это означает, что преступный результат доказывает наличие преступного деяния и его характер, что закономерность наступления данного преступного результата позволяет отправляться от него к доказываемому событию.

В-третьих, это закономерность связи между способом совершения преступления и следами применения этого способа, то есть возможность, исходя из знания способа совершения преступления, судить о тех следах преступления, которые неизбежно возникают при совершении преступления данным способом, закономерность возникновения именно таких следов, а не иных, которые, в свою очередь, характерны для другого способа совершения преступления.

В-четвертых, это закономерная зависимость выбора способа совершения преступления от конкретных, известных обстоятельств субъективного и объективного характера, зависимость, позволяющая, отправляясь от способа, играющего роль доказательства, устанавливать эти обстоятельства и, наоборот, по обстоятельствам, определяющим выбор способа и выступающим в качестве доказательства по делу, судить о способе совершения преступления.

Способ совершения преступления не случайно играет такую важную роль в процессе возникновения информации о преступлении. Способ совершения преступления, понимаемый как система действий преступника по подготовке, совершению и сокрытию преступления, будучи в целом отражаемым объектом, как элемент объективной стороны преступления, в то же время своими составляющими (действия, средства действий) служит средством отражения в среде события преступления. Кроме того, как правильно указывает Г. Г. Зуйков, “следы определенного способа совершения преступления указывают не только на совершенные действия, но и на обстоятельства, детерминировавшие способ совершения преступления, определившие состав и характер совершенных действий, в частности, по характеру совершенных действий представляется возможным предположительно судить об определивших способ совершения преступления качествах личности”[294].

Перечисленные закономерности возникновения информации относятся к числу специфических, изучаемых только криминалистикой. Однако они не исчерпывают собой всех закономерностей объективной действительности, проявляющихся в процессе возникновения информации о преступлении. Проблему классификации закономерностей возникновения актуальной информации применительно к такому объекту криминалистического исследования, как почерк, удачно решила В. Ф. Орлова при характеристике теории судебно-почерковедческой идентификации. По ее мнению, все подобные закономерности могут быть разделены на три основные группы.

I. Общие фундаментальные закономерности действительности, изучаемые естественными науками, на которых базируется последующая прикладная разработка проблем. Эти закономерности не являются предметом криминалистики, в том числе и теории судебно-почерко­ведческой идентификации.

II. Закономерности “пограничного” характера. “К знаниям о подобных закономерностях в современном судебном почерковедении относятся сведения об анатомии письменно-двигательного аппарата, о биомеханике письма, об управлении процессом письма со стороны нервной системы, о формировании почерка и т. п. Эти данные не разрабатываются другими науками, так как пока не представляют для последних непосредственного интереса. Вместе с тем они очень важны для почерковедов, поскольку служат в свою очередь основой для изучения закономерностей, определяющих идентификационные качества почерка”[295]. На современном уровне знания эти закономерности должны быть отнесены к предмету криминалистики, хотя их познание осуществляется криминалистами совместно с представителями других наук.

III. Собственно почерковые закономерности — “основное ядро в предмете теории судебного почерковедения ... определяющие: 1) природу почерка как объекта идентификационного исследования, его индивидуальность и устойчивость; 2) свойства почерка, используемые в качестве идентификационных признаков”[296]. Это типичные закономерности, относящиеся к предмету криминалистики.

Представляется, что концепция В. Ф. Орловой может быть принята за основу и общего решения данного вопроса. В этом случае задача будет заключаться в выявлении тех специфических объективных закономерностей, которые обусловливают возникновение и формирование объектов криминалистического исследования, то есть объектов — носителей доказательственной информации. Именно эти закономерности составят “ядро” как предмета криминалистической науки в целом, так и ее отдельных отраслей соответственно.

Возникнув, информация о преступлении становится объективно существующим явлением материального мира. Его существование, как и существование любого явления, обусловлено объективными закономерностями действительности.

Изменение среды, будучи отражением события преступления, результатом взаимосвязи объектов, участвующих в акте отражения, есть конечная фаза этого процесса. Но диалектически уже в тот момент, когда процесс отражения завершен и возник “отпечаток” отражаемого объекта, начинается противоположный процесс — уничтожение, “снятие”, “отрицание” отражения. Это процесс исчезновения информации под влиянием объективных и субъективных факторов, процесс такой же естественный, как и ее возникновение. Единство противоположных процессов — возникновения и исчезновения информации о преступлении как явлений одной и той же среды — отражает противоречивые силы и тенденции во всяком явлении.

Хотя процесс уничтожения, рассеивания информации начинается одновременно с завершением процесса ее возникновения, в течение определенного промежутка времени изменения среды объективно существуют, то есть сохраняют в необходимом объеме свои свойства носителей доказательственной информации. По мнению В. Г. Коломацкого[297], этот отрезок времени (с момента возникновения отражения-доказательства и до момента такой утраты им доказательственной информации, которая делает невозможным его использование в доказывании) может быть определен как период существования информации о событии. Он определяет присутствие информации о событии как сохранение объектом во времени и пространстве тех изменений, свойств, которые были получены им в результате процесса отражения. Нам представляется, что в данном случае речь идет о существовании возможных источников доказательств, или об объектах-носителях информации. Именно это и имеет в виду В. Г. Коломацкий. Он правильно полагает, что в информационном аспекте наличие информации характеризуется относительной стабильностью параметров информационного сигнала.

Существование доказательств обусловлено действием определенных закономерностей, наиболее общими из которых, по мнению В. Г. Коломацкого, являются следующие:

1. Доказательства[298], возникающие как результат отражения, существуют в развитии, характер которого обусловлен, с одной стороны, их имманентными свойствами, а с другой, — взаимодействием со средой.

2. Доказательство, как результат первичного отражения, существует столько, сколько существует отражающий объект.

3. Каждое доказательство существует определенный промежуток времени (от возникновения до уничтожения), абсолютная величина которого определяется свойствами самого доказательства и воздействием среды:

¨ а) при одинаковом характере воздействия среды время существования доказательств разных видов определяется имманентными свойствами каждого вида отражающего объекта;

¨ б) применительно к свойствам данного вида доказательств характер воздействия среды может быть положительным, нейтральным или отрицательным;

¨ в) для доказательств данного рода, вида, класса изменение характера воздействия среды вызывает адекватные изменения времени существования.

4. Время существования доказательства может быть продлено за счет последующих отражений (вторичного, третичного и т. д.), но при каждом последующем отражении неизбежна потеря определенного количества доказательственной информации. Причем потеря информации будет тем большей, чем больше будет отличий в характере первичного и последующих отражений.

Разделяя в целом сформулированные В. Г. Коломацким положения, ограничимся в отношении их лишь некоторыми замечаниями.

Не всякое отражение существует столько, сколько существует отражающий объект. Так, сознание человека, будучи отражающим объектом, продолжает существовать и после исчезновения из памяти мысленного образа — отражения объекта, на базе которого формируются показания. Во многих других случаях отражающий объект продолжает существовать в то время, как его свойства, которые и играют доказательственную роль, исчезли. Второй тезис, к которому относятся эти замечания, верен, таким образом, лишь в отдельных случаях, применительно к одному классу отражающих объектов.

При одинаковом характере воздействия среды время существования отражений определяется не только имманентными свойствами каждого вида отражающего объекта, но и самим характером отражения. Различные отражения при одном и том же воздействии среды на объекты-носители могут существовать разное время, даже если эти объекты-носители принадлежат не к разным, а к одному виду. Точно так же и различный характер воздействия среды еще не обусловливает абсолютно различного времени существования различных отражений.

Фаза существования отражения характеризуется непрерывным убыванием, исчезновением содержащейся в нем информации.

Исчезновение отражения может происходить по-разному. Отражаемый объект воздействует на отражающий объект в течение какого-то промежутка времени. С начала воздействия и до его окончания идет процесс изменения отражающего объекта. Конечная фаза отражения характеризуется прекращением такого воздействия. После этого отражающий объект в силу присущих ему свойств может вернуться в свое прежнее состояние, при этом изменения, возникшие в нем, исчезнут, произойдет “снятие” отражения. Случится то, что будет с резиновым бруском, о который ударится металлический шар: шар образует вмятину на поверхности бруска, но если после удара шар откатится в сторону, то резина в силу своей упругости вернется в прежнее состояние и вмятина на ее поверхности исчезнет. Это так называемая упругая деформация. Нечто похожее, хотя, разумеется, под действием совершенно иных законов, происходит и с памятью человека. Отражение в памяти воспринятого объекта постепенно стирается, идет процесс забывания запечатленного, который приводит к тому, что образ его стирается, исчезает; отражение “снимается”.

Итак, отражения могут исчезнуть, во-первых, под воздействием тех свойств, которые внутренне присущи их материальной основе.

Отражения могут исчезнуть, быть уничтожены, во-вторых, внешними по отношению к ним воздействиями объективного характера. Таковыми могут быть новые изменения, накладывающиеся на прежние в результате другого акта отражения, например, след шины машины, проехавшей по оставшемуся на месте происшествия следу ноги преступника. Отражение может быть уничтожено воздействием природных сил и т. п.

В-третьих, отражения могут быть умышленно уничтожены заинтересованными лицами или преступником. Такое воздействие, субъективное по своей природе, может заключаться также в наложении на отражение новых изменений, например, механическое уничтожение пальцевых следов или следов ног, изменение обстановки на месте происшествия, переделка похищенных вещей и пр.

В информационном аспекте процесс уничтожения отражений представляет собой процесс рассеивания информации либо такую ее перекодировку, которая при данном уровне развития средств познания информации еще недоступна для смысловой интерпретации. С гносеологической точки зрения, уничтожение отражений есть “отрицание отрицания”; если само отражение, как изменение среды, выступает в качестве отрицания ее исходного состояния, то уничтожение отражения, то есть уничтожение изменения, “отрицает” это отрицание, что вовсе не означает обязательного возвращения среды в исходное состояние. По отношению к своему первоначальному состоянию среда под влиянием сначала процесса возникновения, а потом уничтожения отражений может качественно преобразиться. Так, если на грунте первоначально были оставлены вдавленные следы ног, а затем они были уничтожены перекапыванием грунта лопатой, то в конечном счете состояние грунта после этих процессов стало иным, нежели до появления этих следов.

Ранее отмечалось, что одним из проявлений закономерности того или иного материального процесса является его повторяемость. Поэтому из вывода о закономерности процессов возникновения, существования и исчезновения информации о преступлении следует вывод об их повторяемости. Ситуационность же этих процессов, то есть их зависимость от конкретных условий, позволяет говорить о том, что и повторяемость носит ситуационный характер. Это означает, что процесс возникновения, существования и исчезновения информации о преступлении в сходных ситуациях каждый раз повторяется сходным образом, как правило, именно так, а не иначе. В этом “как правило” заключается свойство закономерности выступать как тенденция, то есть возможность отклонений от общего правила, которые лишь подтверждают правило.

Ситуационная повторяемость процессов возникновения, существования и исчезновения информации о преступлении является основанием для их типизации. Возможность типизации этих процессов коренится в самой их необходимости. Таким образом, каждый акт возникновения или исчезновения информации о преступлении с необходимостью несет в себе элементы, общие для всех подобных процессов, протекающих в данной ситуации, и это общее означает возможность определения типичного для определенных ситуаций развития этих процессов, их механизмов. Становится принципиально возможным определение круга ситуационно типичных отражаемых и отражающих объектов, средств отражения и — что особенно важно — результатов отражения, то есть возможных доказательств.

Определение круга и содержания ситуационно типичных процессов возникновения и исчезновения отражений события и самих этих отражений становится основой для разработки рекомендаций по типичным для таких ситуаций действиям субъекта процесса судебного исследования. Так возникают необходимые предпосылки для научной разработки криминалистического аспекта процесса доказывания.

Закономерности возникновения, существования и исчезновения информации о преступлении выступают базовыми по отношению ко второй группе объективных закономерностей — закономерностям доказывания.

Отражение и доказывание.

ак всякое объективно существующее явление материального мира, доказательство принципиально всегда может быть обнаружено субъектом судебного исследования. Возможность обнаружения доказательств, их собирания — одна из важных закономерностей объективной действительности, одна из закономерностей принципиальной познаваемости этой действительности, отражения ее субъектом судебного исследования.

Здесь необходимо сделать отступление, чтобы пояснить следующее. Точно так же, как при совершении преступления возникают, строго говоря, не доказательства, а информация о преступлении, которая может приобрести, а может и не приобрести в силу тех или иных причин значения доказательств, так и при собирании доказательств речь идет фактически о собирании информации о преступлении, которая, будучи исследована и оценена следователем, может получить статус доказательства. Однако закон в данном случае говорит уже о собирании доказательств, хотя по тексту ст. 70 УПК России представляется, что речь идет о “будущих” доказательствах. В этом убеждает и сопоставление, например, статей 179 и 84 УПК России: в первой идет речь о предметах, обнаруженных при осмотре и обыске, которые еще не именуются вещественными доказательствами, хотя осмотр и обыск фигурируют в ст. 70 как способы собирания доказательств, во второй — о процессуальной процедуре придания этим предметам значения вещественных доказательств. Руководствуясь данными соображениями, при дальнейшем изложении мы так же будем употреблять термин “доказательство”, придавая ему в контексте значение и “будущего” доказательства и доказательства в процессуальном смысле слова.

Закономерность обнаружения доказательств носит преимущественно своеобразный информационно-психологический характер. Это, разумеется, не означает, что она не имеет ничего общего с гносеологией, с процессом познания: обнаружение объекта, как вычленение его из окружающей среды, есть уже одна из ступеней познания. В данной работе мы пользуемся термином “информационно-психологический” только с целью обозначения тех сторон проявления рассматриваемых закономерностей, которые позволяют использовать их в работе с доказательствами при осуществлении судебного исследования.

Обнаружение доказательств — это их поиск, выявление, обращение внимания на те или иные фактические данные, которые могут иметь доказательственное значение. Как всякая деятельность, базирующаяся на знании определенных закономерностей — в данном случае на знании закономерностей процесса возникновения искомого, поиск доказательств становится деятельностью сознательной и целеустремленной. Эффективность этой деятельности обусловлена самой возможностью обнаружения доказательств.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: