Милосердие, или любовь к ближнему, и добрые дела 8 глава

481. Никто не отрицает, что человек обладает свободой выбора в природных делах. Но она является следствием свободы выбора в духовных вопросах, поскольку, как было показано выше, Господь проникает в каждого человека из высших или внутренних областей, наполняя его Божественным добром и Божественной истиной и благодаря этому вдыхает в него жизнь совершенно отличную от жизни животных. Он также даровал способность и желание принимать эти дары и действовать сообразно с ними, которые не отнимаются никогда и ни у кого. Из этого следует, что Господь постоянно хочет, чтобы человек принимал истину и делал добро, становясь, таким образом, духовным, что ему и предназначено от рождения. Но стать духовным, не имея свободы выбора в духовных вопросах, так же невозможно, как протащить верблюда сквозь игольное ушко или потрогать звезду на небосводе рукой.

У меня было достаточно личного опыта, чтобы убедиться, что у каждого есть способность понимать истину и хотеть её; даже дьяволам она даётся и никогда не отбирается. Как-то раз один из находившихся в аду был поднят в мир духов, и там ангелы спрашивали, понимает ли он то, что они ему говорят; предметом же служили духовные понятия о Боге. Он отвечал, что понимает. Когда его спросили, почему он не принимает таких понятий, он ответил, что они ему не нравятся и поэтому он не хочет принимать их. На это ему сказали, что он может и хотеть этого. Это удивило его, и он возразил, что не может. Тогда ангелы наполнили его разум сознанием гордости за себя и её удовольствиями. Ощутив их, он, и правда, вдруг захотел таких понятий и даже полюбил их. Но в скором времени его возвратили в прежнее состояние, в котором он был вором и прелюбодеем, злословившим своего ближнего, и он больше уже не понимал тех вещей, потому что не хотел. Это ясно показывает, что именно свобода выбора делает человека человеком. Без неё он был бы подобен бревну, камню или столпу, в который превратилась жена Лота.

482. У человека не было бы свободы выбора в гражданских, нравст­венных и природных делах, если бы её не было в духовных. Это очевидно из того, что духовные вопросы, называемые богословием, занимают высшую область в человеческом уме, как душа в теле. Причина тому, что они занимают эту область, в том, что в них заключён вход, которым Господь входит в человека. На более низких уровнях располагаются гражданские, нравственные и природные предметы, получающие свою жизнь в человеке от духовных, место которых выше. А поскольку жизнь от Господа втекает из высших областей в нижние и жизнь человека состоит в способности свободно думать, желать, и потому говорить и действовать, то, следовательно, в этом и ни в чём другом заключается источник свободы выбора в гражданских и природных делах. Эта духовная свобода позволяет человеку постигать, что есть добро и истина, справедливость и честность в общественных делах; способность же к такому постижению и является разумом по существу.

Свободу выбора человека в духовных вопросах можно сравнить с воздухом в лёгких; он вдыхает, задерживает и выдыхает воздух в соответствии со всеми изменениями своей мысли. Без неё человеку было бы хуже, чем задыхающемуся в кошмаре, больному ангиной или астмой. Далее, она подобна крови в сердце; если её не хватает, сердце начинает усиленно биться, а затем, после нескольких судорог, останавливается совсем. Ещё её можно уподобить движению тела, которое продолжается, пока есть силы; как только силы кончаются, заканчивается и движение. То же самое и с той свободой, которой пользуется воля человека; свободу выбирать и желать можно назвать действующей силой, Ибо если воля перестанет действовать, то прекратится и способность что-либо делать, а если не станет свободы выбора, то перестанет действовать воля.

Отобрать у человека духовную свободу — это, пользуясь сравнением, то же самое, что у машины отобрать колеса, или крылья у ветряной мельницы, или паруса у корабля. Это даже было бы подобно тому, как человек, умирая, испускает дух, потому что жизнь человеческого духа состоит в свободе выбора в духовных предметах. Ангелы горестно вздыхают при одном упоминании о том, что эта свобода выбора отрицается в настоящее время многими служителями церкви; они называют такое отрицание безумством из безумств.

V

Без свободы выбора в духовных вопросах ни к чему было бы Слово, а значит, и церковь

483. По всему христианскому миру известно, что Слово — это, в широком смысле, Закон, то есть свод законов, по которым должен жить человек, чтобы обрести жизнь вечную. Говорится ли в нём о чём-нибудь чаще, чем о том, что человек должен делать добро и не делать зла, и верить в Бога, а не в идолов? Слово наполнено также указаниями и наставлениями на эти темы с благословениями и обещаниями наград тем, кто так поступает, и с осуждением и угрозами тем, кто поступает не так. Если бы у человека не было свободы выбора в духовных вопросах, то есть в вопросах, относящихся к спасению и вечной жизни, то зачем было бы всё это нужно? Разве не было бы тогда всё это пустыми словами и бессмыслицей? Кто держится понятия о том, что он лишён всякой силы и свободы в духовных делах, так что у него нет никакой способности воли в них, — не будет ли для него Святое Писание чистым листом бумаги, на котором ничего не написано, или бумагой, на которую просто опрокинули чернильницу, или черточками да точками без единой буквы, проще говоря, книгой, в которой ничего нет?

Вряд ли требуется доказывать это по Слову, но поскольку церкви наших дней так глубоко погрязли относительно духовных предметов в нелепостях, в подтверждение которых они цитируют Слово, искажая его смысл, я вынужден привести несколько отрывков, в которых говорится, как человеку поступать и верить. Вот они:

Отнимется у вас Царство Божие, и отдано будет народу, приносящему плоды его.

Матф. 21:43

Творите плоды, достойные покаяния. Топор уже положен у корня дерева; всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.

Лука 3:8, 9

Иисус сказал: зачем зовёте Меня: «Господи! Господи!» — и не делаете того, что Я говорю? Всякий, приходящий ко Мне, слушающий Мои слова и исполняющий их подобен человеку, построившему дом на скале. Но тот, кто слушает и не исполняет, подобен человеку, построившему дом на земле без основания.

Лука 6:46—49

Иисус сказал: мать Моя и братья Мои — это слушающие Слово Божье и исполняющие его.

Лука 8:21

Мы знаем, что Бог не слушает грешников, но кто чтит Бога и исполняет Его волю, того слушает.

Иоанн 9:31

Если вы знаете это, блаженны вы, если исполняете.

Иоанн 13:17

Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня, и Я полюблю его.

Иоанн 14:21

Тем Мой Отец прославляется, что вы приносите много плода.

Иоанн 15:8

Вы Мои друзья, если исполняете то, что Я велю вам. Я избрал вас, чтобы вы приносили плод и чтобы плод ваш сохранялся.

Иоанн 15:14, 16

Признайте дерево добрым, ибо по плоду узнается дерево.

Матф. 12:33

Сотворите плод, достойный покаяния.

Матф. 3:8

Посеявший на доброй земле — это тот, кто слушает Слово и приносит плод.

Матф. 13:23

Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную.

Иоанн 4:36

Омойтесь, очиститесь, оставьте зло ваших дел; учитесь делать добро.

Исаия 1:16, 17

Придёт Сын Человеческий во славе Отца Своего и с каждым поступит по делам его.

Матф. 16:27

Творившие добро пойдут в воскресение жизни.

Иоанн 5:29

Их дела идут вслед за ними.

Откр. 14:13

Вот, скоро приду, и возмездие Моё со Мной, чтобы воздать каждому по сделанному им.

Откр. 22:12

Иегова, Чьи глаза открыты, чтобы воздавать каждому по его поступкам, поступает с нами соответственно нашим делам.

Иерем. 32:19; Зах. 1:6

Господь учит нас тому же в притчах. Смысл многих из них в том, что делающий добро принимается, а делающий зло отвергается, например, как в притче о работниках в винограднике (Матф. 21:33—44), о талантах и минах, вложенных в торговлю (Матф. 25:14—30; Лука 19:13—25). Подобное же сказано и о вере:

Тот, кто верит в Меня, не умрёт, но будет жить.

Иоанн 11:25, 26

Воля Отца в том, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную.

Иоанн 6:40

Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нём.

Иоанн 3:36

Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, чтобы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.

Иоанн 3:15, 16

И кроме того:

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем своим, и всей душой твоей, и всем разумением твоим. И возлюби ближнего твоего, как самого себя. Весь закон и все пророки основаны на этих двух заповедях.

Матф. 22:37—40

Эти отрывки составляют лишь незначительную часть Слова, подобно нескольким чашкам воды из моря.

484. Можно ли не увидеть пустоты — не скажу: глупости — отрывков из церковной книги, озаглавленной «Формула согласия», приведённых выше в 464, если, прочитав их, прочесть затем несколько наугад взятых мест из Слова? Каждый, кто так сделает, наверное, подумает про себя: «Если и в самом деле всё так, как тут учат, и у человека нет свободы выбора в духовных вопросах, то не будет ли тогда религия, то есть добрые дела, пустым словом? А что такое церковь без религии, если не кора от дерева, годная разве что в огонь?» И далее: «Раз нет церкви, поскольку нет религии, то что такое небеса и ад, если не сказки, придуманные священнослужителями и церковными начальниками, чтобы оказывать влияние на простых людей и обеспечивать себе всё больший почет?» Отсюда и это отвратительное высказывание, которое у всех на устах: «Кто может делать добро сам по себе и сам по себе приобретать веру?» Таким образом, люди оставляют всякие попытки и живут, как язычники.

Друг мой! Сторонись зла, и делай добро, и верь в Господа всем своим сердцем и всей душой, и Господь будет любить тебя и даст тебе любовь, чтобы ты мог действовать, и веру, чтобы ты мог верить. И тогда любовь будет побуждать тебя делать добро, а вера, то есть надежда, — верить. Если же ты будешь настойчив в этом, ты соединишься с Ним, и Он с тобой уже навсегда; вот в чём сущность спасения и вечной жизни. Если бы человек не пользовался своей силой, данной ему для добрых дел, и своим умом, чтобы верить в Господа, чем бы тогда был человек, если не пустыней или степью, или иссохшей землёй, которая не впитывает дождя, а отторгает его; или неким подобием песчаной равнины, на которой овцы не могут найти пастбища. Он был бы тогда, как высохший источник; или как стоячий пруд, отрезанный от своего источника, или жилище в том месте, где не бывает ни урожая, ни воды: если не бежать оттуда немедленно и не найти себе место для жизни где-нибудь ещё, можно умереть от голода и жажды.

VI

Без свободы выбора в духовных вопросах у человека не было бы средств для установления взаимной связи с Господом, вследствие чего вместо вменения было бы полное предопределение, а оно отвратительно

485. Как было во всей полноте показано в главе о вере, без свободы выбора в духовных вопросах никто был бы не в состоянии обладать ни милосердием, ни верой, ни тем более тем и другим во взаимной связи. Следовательно, без свободы выбора в духовных вопросах у человека не было бы ничего, чем Господь мог бы соединить Себя с ним. Но без взаимного соединения не может быть ни преобразования, ни возрождения, ни, следовательно, спасения. Из этого неопровержимо следует, что без взаимной связи человека с Господом и Господа с человеком невозможно вменение. Попытки доказать, что вменение возможно без свободы выбора в духовных вопросах, породили множество учений. Они будут рассмотрены в последней части этой книги^[90], посвящённой ересям, парадоксам и противоречиям, возникшим из современной веры в то, что праведность и заслуга Господа Бога Спасителя вменены людям.

486. Предопределение — это порождение веры церкви наших дней, потому что оно следует из убеждения в беспомощности человека и отсутствии у него выбора в том, что касается духовных предметов. Кроме того, оно обусловлено убеждением в том, что человек превратился в некую безжизненную вещь, наподобие деревянного чурбана, и у него нет никакой возможности осознать, по милости оживляется этот чурбан или нет. Ибо говорится, что избрание — это чистое проявление Божьей милости, без участия самого избранного, будь то его природная деятельность или рассудочная. Избрание происходит, когда и где этого хочет Бог, то есть по Его благоволению. Дела, которые следуют за верой в качестве её свидетельств, в глазах размышляющего о них подобны делам плоти; осуществляющий же их дух не обнаруживает их источника, но делает их предметом милости или благоволения, подобно вере. Из этих соображений понятно, что учение современной церкви о предопределении возникло из этого начала, как росток из семени. Я бы сказал, что оно вытекает из этого верования как почти неизбежное следствие. К этому пришли сначала предестинариане, Готтшальк^[91], а затем Кальвин и его последователи. Окончательно учение утверждено Дортрехтским^[92] синодом. Вслед за тем супралапсариане и инфралапсариане ввели его в свои церкви, как знамя религии, а лучше сказать, как голову горгоны Медузы, вырезанную на щите Палланта.

Но какая же более пагубная идея может прийти на ум, какое более бессердечное убеждение можно иметь о Боге, чем то, что часть рода человеческого предопределена к проклятию? Было бы страшно верить, что Господь, сама любовь и сама милость, хочет, чтобы множество людей родилось предназначенными в ад или чтобы сотни миллионов от рождения были погибшими душами, то есть родились дьяволами и сатанами; и что по Своей бесконечной Божественной мудрости Он не позаботился о том, чтобы живущие доброй жизнью и признающие Бога не были брошены в огонь и вечную муку. На самом деле Господь — всем создатель и всем спаситель; Он один ведет всех и никому не желает смерти. Поэтому что может быть более ужасным, чем верить или думать, что несколько наций и народов под Его управлением и присмотром предназначаются в жертву дьяволу, чтобы насытить его утробу? Тем не менее это — порождение веры современной церкви. Оно отвратительно вере новой церкви, как безобразное чудовище.

487. Я думал, что в пользу такого сумасшедшего мнения никак не может высказаться христианин, тем более выразить его вслух, да ещё публично. Однако же это было сделано многими представителями духовенства на Дортрехтском синоде в Голландии, причём сказанное было искусно записано и издано. И вот, чтобы развеять мои сомнения, ко мне были посланы некоторые из тех, что участвовали в принятии решений этого Синода.

Когда я увидел их рядом с собой, я спросил: «Как можно, руководствуясь здравым смыслом, прийти к заключению, что мы предопределены? Что может получиться из этого, кроме жестоких понятий о Боге и клеветнических понятий о религии? Не правда ли, тот, кто начертал на своём сердце учение о предопределении, отстаивая его, может думать обо всем, относящемся к церкви, и обо всем, относящемся к Слову, только как о чём-то ни к чему не годном? Не станет ли он непременно думать о Боге, предопределившем столько людей в ад, как о каком-то тиране?»

Когда я произнёс это, они бросили на меня сатанинский взгляд и ответили: «Мы были среди тех, кого избрали представителями на Дорт­рехтский синод. И мы утвердились, а сейчас ещё больше утверждаемся во многих понятиях о Боге, Слове и религии, которые мы не решились бы высказать публично. Но когда мы говорили и учили о религии, мы плели и вязали паутину из разноцветных нитей, и рассыпали на ней перья из крыльев павлина». Однако они и теперь хотели заняться тем же, поэтому ангелы, властью, данной им Господом, закрыли внеш­нее их умов, а внутреннее открыли и от него заставили говорить. Тогда они сказали следующее: «Наша вера, которую мы образовали при помощи ряда доводов, основанных один на другом, состояла и состоит в том, что:

(1) Никакого Слова Бога Иеговы нет, а есть только некие бессодержательные изречения пророков. Мы думаем так потому, что Слово предопределяет всех в небеса и считает виноватым только того, кто не ходит путями, ведущими туда.

(2) Религия существует, поскольку в ней есть необходимость; но она — лишь порыв ветра, очаровывающий простой народ восхитительными ароматами, которые он приносит. Поэтому священнослужители, малые и великие, должны учить религии по Слову, раз Слово признается. Таковы наши понятия, потому что там, где существует предопределение, там религия — ничто.

(3) Религию составляют гражданские законы; но предопределение зависит не от жизни в соответствии с ними, а от одного лишь Божьего благоволения, словно от одного взгляда абсолютного монарха.

(4) Все, чему учит церковь, кроме существования Бога, надо отбросить как пустое словоблудие и выбросить как хлам.

(5) Духовное, о котором так много говорят, — это не более чем эфирные выделения под солнцем, и если они проникают глубоко в человека, то наводят на него головокружение и тупость, превращая его в чудовище в глазах Бога».

(6) На вопрос, думают ли они, что их вера, из которой они сделали вывод о предопределении, духовна, они ответили, что вера зависит от предопределения, но когда она была им дана, они были как куски дерева; поэтому они действительно оживлены, но не духовно.

Произнеся эти отвратительные утверждения, они хотели уйти, но я сказал им: «Подождите немного, я прочитаю вам из Исаии». Вот что я прочёл:

Не радуйся, земля Филистимская, что сокрушен жезл, поражавший тебя, ибо из корня змеиного выйдет василиск, и плодом его будет летучий змей.

Исаия 14:29

Я объяснил это по духовному смыслу. Филистимская земля означает церковь, отделенную от милосердия. Василиск, вышедший из корня змеиного, означает её учение о трёх богах и о власти вменения, данной каждому из них. Его плод, летучий змей, означает непосредственную милость вместо вменения добра или зла, неважно, прожил ли человек хорошую жизнь, или плохую.

Услышав это, они сказали: «Может быть. Но найди нам в этой книге, которую ты называешь святым Словом, что-нибудь о предопределении». Я открыл книгу и попал на подходящее место у того же пророка:

Высиживают змеиные яйца и ткут паутину. Каждый, кто поест их яиц, — умрёт, а если раздавит, — выползет ехидна.

Исаия 59:5

Они прослушали этот отрывок, но не смогли выдержать объяснения, а некоторые из посланных ко мне (их было пятеро) бросились в пещёру, вокруг которой возникло мрачно-огненное зарево, — знак того, что у них не было ни веры, ни милосердия.

Из всего этого ясно, что постановление Синода о предопределении — не просто безумная ересь, а бессердечная ересь. Поэтому её нужно искоренить из мозга, чтобы и следа от неё не осталось.

488. Бесчеловечную веру в то, что Бог предназначает людей в ад, можно сравнить с противоестественным поведением отцов в некоторых диких племенах, которые выбрасывают своих грудных детей на улицу с бесчеловечностью воинов, бросающих убитых в лесу на растерзание диким зверям. Ещё её можно сравнить с жестокостью тирана, который делит подвластный ему народ на части, одних предавая палачу, других бросая в морскую бездну, а третьих — в огонь. Кроме того, её можно сравнить с бешенством некоторых диких зверей, которые растерзывают своих собственных детёнышей; а также с безумством собак, бросающихся на собственное отражение в зеркале.

VII

Без свободы выбора в духовных вопросах Бог был бы в ответе за зло, и тогда не могло бы быть вменения милосердия и веры[93]

489. Что в Боге причина зла — это следует из убеждения, которого придерживаются в настоящее время, убеждения, выношенного ещё членами Собора в городе Никея. Именно там была придумана и детально разработана эта ересь, сохранившаяся до сих пор, что было три Божественные личности от вечности и каждая из них была в Себе Богом. Как только эта теория была выношена, последователям её ничего не оставалось, как обращаться к каждой личности отдельно, как к Богу. Они составили символ веры о вменении человеку заслуги и праведности Господа Бога Спасителя, а чтобы никто не пытался разделить с Господом Его заслугу, отобрали у человека всю свободу выбора в духовных предметах и объявили о полной его беспомощности в том, что касается веры. А поскольку они выводили все духовное в церкви из одной только веры, они также утверждали, что человек беспомощен во всём, что учение церкви говорит о спасении. Это послужило началом распространения последовательности ужасных ересей, основанных на этой вере и убеждении в человеческой беспомощности в духовных вопросах, а также самого вредного учения, того, что обсуждалось в предыдущем разделе, — о предопределении. Все эти верования подразумевают, что Бог — источник зла, то есть что Бог создал и добро, и зло.

Друг мой! Не полагайся ни на какой собор, доверяй лишь Слову Господа, которое выше всех соборов. Чего только не высидели Римско-католические соборы и Дортрехтский собор, где появилась на свет эта ехидна — предопределение!

Можно подумать, что посредствующей причиной зла служит то, что человеку дана свобода выбора в духовных предметах, то есть если у него не было бы свободы выбора, он бы не грешил. Но друг мой, остановись на минуту и рассуди, возможно ли было создание человека, так чтобы он был человеком, без свободы выбора в духовных вопросах? Если отнять её у него, он перестанет быть человеком и будет лишь статуей. Что такое свобода выбора, если не способность, с полной видимостью, что от себя, делать, думать и говорить? Поскольку человеку была дана такая способность, чтобы он мог жить человеком, в саду Эдемском были посажены два дерева: дерево жизни и дерево познания добра и зла. Это значит, что он мог пользоваться свободой, данной ему, и есть либо с дерева жизни, либо с дерева познания добра и зла.

490. Из первой главы Бытия ясно: всё, созданное Богом, было хорошо. В ней говорится: «Увидел Бог, что это хорошо» (стихи 10, 12, 18, 21, 25), и в конце: «Увидел Бог всё, что Он создал: это было очень хорошо» (31). Это понятно также из того, каким было первоначальное состояние человека в раю. Зло же возникло от человека, что видно по второму состоянию Адама, то есть после падения, когда он был изгнан из рая. Всё это ясно показывает, что если бы человеку не дана была бы свобода выбора в духовных вопросах, то Сам Бог, а не человек, был бы причиной зла; в этом случае Бог создал бы и добро, и зло; но о том, что Бог создал также и зло, — даже думать мерзко. Бог не создавал зла потому, что Он даровал человеку свободу выбора в духовных делах и никогда не вкладывал в его дух никакого зла, потому что Бог есть само добро, в добре Бог вездесущ и непрестанно побуждает и настаивает, чтобы Его приняли. Даже если Его не принимают, Он всё равно не отходит. Ибо, если бы Он удалился, человек бы тут же умер или, скорее, рассеялся бы, превратившись в нечто несуществующее. Ведь человек получает жизнь, и непрерывное существование всего, из чего он состоит, от Бога.

Зло не создано Богом, а внесено человеком, потому что человек превращает добро, непрерывно проникающее в него от Бога, в зло, когда отворачивается от Бога и поворачивается к себе. Когда это происходит, удовольствие от добра остаётся, но становится удовольствием от зла; ибо если человеку не оставить такого же по видимости удовольствия, он перестанет жить, поскольку именно удовольствие есть жизненное начало его любви. Тем не менее эти два вида удовольствий совершенно противоположны, хоть человек и не знает об этом, пока живёт в мире. После смерти, однако, он узнаёт и со всей ясностью ощущает это, ибо удовольствия любви к добру превращаются в небесное блаженство, а удовольствия любви к злу — в адское мучение. Отсюда ясно, что любой человек предназначается к небесам, и никто — к аду; человек сам вверяет себя аду, употребляя во зло свою свободу выбора в духовных делах. Вследствие этого он вбирает понятия, распространяющиеся из ада, поскольку, как было сказано, каждый человек поддерживается посередине между небесами и адом, чтобы он находился в равновесии между злом и добром и имел благодаря этому свободу выбора в духовных делах.

491. Можно провести сравнения, чтобы пояснить следующие утверждения: что Бог даровал свободу не только каждому человеку, но и каждому животному, и даже некоторое подобие её — каждому неодушевленному предмету, дав каждому возможность принимать её в соответствии со своей природой; что Бог всем хочет добра, а в зло его превращает тот объект, на который оно действует. Атмосфера каждому дает возможность дышать: животному и дикому зверю, любой птице, равно филину и голубю; птицы благодаря ей могут летать. Но нельзя же обвинять атмосферу в том, что она благоприятствует созданиям разной природы и противоположных качеств. Океан предоставляет собой жилище и пропитание всяким рыбам; но нельзя же его винить за то, что одна рыба пожирает другую или что крокодил превращает свою пищу в яд для умерщвления людей. Солнце обеспечивает всех светом и теплом, но те предметы, на которые оно воздействует, разнообразные растения Земли принимают тепло и свет по-разному; полезное растение или кустарник принимают их одним способом, терновник и колючка — другим, а безвредное растение — иначе, нежели ядовитое.

Дождь из высот атмосферы поливает землю повсюду, а земля даёт воду всем деревьям, растениям и травам, и все они используют её так, как им нужно. Вот что имелось в виду под возможностями, подобными свободе выбора: растения свободно всасывают воду своими отверстиями, порами и протоками, которые открываются в теплую погоду, а земля только обеспечивает их влагой и необходимыми элементами; растения же потребляют их от своего рода голода и жажды. То же самое и с людьми. Господь проникает в каждого человека, давая ему духовное тепло, которое по сущности является добром любви, и духовный свет, который по существу является истиной мудрости. Но как человек принимает их, зависит от того, куда он обращён, к Богу или к себе. Вот почему Господь, когда учил нас о любви к ближнему, сказал:

Чтобы были вы сыновьями Отца, повелевающего солнцу всходить над злыми и добрыми и посылающего дождь на праведных и неправедных.

Матф. 5:45

В другом месте Он говорит, что желает спасения всех.

492. К этому я добавлю следующее воспоминание.

Мне много раз приходилось слышать слова о добре милосердия, нисходившие с небес, проходившие сквозь мир духов и проникавшие до самых глубин ада. По мере того как эти высказывания спускались, они превращались в понятия, явно противоположные добру милосердия, и в конце концов в понятия, полные ненависти к ближнему. Это говорит о том, что всё, исходящее от Господа, является добром, но превращается в зло духами ада. То же происходило и с некоторыми истинами веры, которые, спускаясь, превращались в ложь, противоположную этим истинам. Именно принимающая форма превращает то, что входит в неё, в то, что ей соответствует.

VIII

Всё духовное церкви, входящее и принимаемое свободно, остаётся, и ничто не остаётся из того, что входит или принимается не свободно

493. Принятое свободно остаётся в человеке потому, что свобода имеет отношение к его воле; а если так, значит, и к его любви. Было показано (397), что воля — вместилище любви. Каждому понятно, что всякая свобода имеет отношение к любви, а также к воле, ведь люди говорят: «Я хочу этого, потому что я люблю это», и наоборот: «Я люблю это и поэтому хочу».

Но воля человека двойная, в ней есть внутреннее и внешнее, или воля внутреннего человека и воля внешнего человека. Поэтому человек может быть обманщиком, делать и говорить перед миром одно, а со своими близкими друзьями — другое. Перед миром он пользуется в разговоре и действии волей внешнего человека, с близкими друзьями — волей внутреннего человека. Под волей внутреннего человека подразумевается та, что содержит в себе господствующую любовь. Этих кратких замечаний достаточно, чтобы установить, что внутренняя воля и есть настоящий человек, поскольку в ней находится бытие и сущность его жизни. Разум — это форма, которую она принимает, чтобы сделать видимой свою любовь. Все, что человек любит и желает вследствие своей любви к этому, является свободным выбором; ведь всё, происходящее от любви внутренней воли, составляет для него наслаждение жизни. А поскольку любовь его внутренней воли составляет бытие его жизни, то она также есть и его собственное. Причина в том, что принятое по свободе этой воли остаётся, ибо оно добавляется к собственному. И наоборот, то, что вносится не свободно, — не принимается; но об этом — далее.

494. Однако нужно как следует понять, что духовные понятия Слова и церкви, усваиваемые по любви и подтверждаемые разумом, сохраняются в человеке не так, как общественные и гражданские понятия, потому что духовные понятия восходят к высшим областям ума и принимают там свою форму. Причина в том, что именно туда входит Господь, принося человеку разнообразные виды Божественных истин и Божественного добра, так что это — своего рода храм для Него, Его обитель. Общественные и гражданские понятия, будучи мирскими, занимают более низкие области ума; одни из них служат как бы подсобными помещениями снаружи этого храма, другие — двором перед входом в него. Другая причина, по которой духовные понятия церкви располагаются в высших областях ума, — в том, что они принадлежат душе, и потому ищут для неё вечной жизни; а душа находится на высшем уровне и живёт исключительно духовной пищей. Вот почему Господь называет Себя хлебом, когда говорит:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: