Усыновление производилось или при жизни приемного отца, или по завещанию.

В первом случае усыновитель собирал своих родных, членов своей фратрии и после жертвоприношения представлял им усыновляемого; происходило голосование, и если результаты его были благоприятны, усыновляемого вносили под его новым наименованием в списки членов фратрии. Впрочем, хотя по обычаю формальность эта и совершалась, но она не была обязательна.

Усыновление по завещанию приводилось в действие лишь после смерти усыновителя. Таким путем можно было усыновить не только уже родившегося человека, но и того, появления на свет которого только ждали. Так, отец, имеющий лишь одних дочерей, усыновлял иногда внука, который мог родиться от одной из них. Бывали даже посмертные усыновления: если умирал с. 55 кто-нибудь, не имеющий потомства, наиболее близкий родственник его был обязан назначить ему приемного сына из своих детей.

Усыновленный становился наследником усыновителя и как бы продолжателем его личности, под условием выполнять по отношению к нему свои обязанности, состоящие в заботе о его похоронах и в почитании его предков. Взамен этого усыновленный разрывал всякую связь со своей первоначальной семьей. Если же у него являлось желание снова вернуться в нее, он должен был оставить усыновившей его семье своих детей.

(Gide et Caillemer. Dict. des antiq., I, стр. 75).

Отцовская власть.

По сравнению с первобытной эпохой власть отца в Греции с течением времени чрезвычайно уменьшилась, так что, говоря вообще, в V веке она была более или менее такою, как у нас. Были, однако, и некоторые существенные отличия.

В первые дни после рождения ребенка отец имел право отказаться от него, если он сомневался в законности его происхождения. Но, даже считая его своим, он мог бросить его, и это, несомненно, случалось иногда, особенно когда дело касалось девочки. В Фивах закон формально запрещал этот обычай. Тем не менее, если человек был слишком беден и не имел средств воспитывать своего ребенка, он пользовался возможностью передать его властям; эти последние должны были озаботиться воспитанием его на казенный счет, и подразумевалось, что воспитатель, сыгравший для ребенка роль отца, в видах вознаграждения за свои труды, впоследствии мог пользоваться ребенком, как рабом. В Ефесе отказ воспитывать ребенка также разрешался лишь в случае совершенной нищеты.

Отец пользовался также правом отречься от сына, а следовательно, лишить его наследства, в том случае, если последний дурно поступал по отношению к нему.с. 56 Это право было признано за ним в частности законами Солона, Питтака и Харонда.

Платон требует от отца, чтобы он предварительно узнал мнение семейного совета и подчинялся решению его большинства. Но это не привилось даже в Афинах, и отцу достаточно было объявить публично через герольда свою волю. Единственным контролем, которому он подлежал, было общественное мнение. Это действие называлось ἀποκήρυξις. Надо прибавить, что оно применялось крайне редко.

У отца, наконец, было право назначать опекунов для своих несовершеннолетних детей и указывать в завещании, за кого должна выйти замуж его дочь.

Власть отца над его детьми прекращалась с их совершеннолетием, которое считалось или когда исполнялось восемнадцать лет, или на восемнадцатом году.

Обязанности детей по отношению к родителям.

Дети в Греции обязаны были нести по отношению к родителям обычный долг почтения и повиновения. Бесполезно было бы перечислять подробно все их обязательства; достаточно упомянуть о двух из них.

Прежде всего, сын должен был доставлять своим родителям содержание, если они впадали в нужду. «Закон», говорит Исей, «повелевает заботиться о прокормлении родителей; родителями же являются отец, мать, дед, бабка, прадед и прабабка». (О наследстве Кирона, 32).

Существовало тесное соотношение между правом на наследство и обязанностью давать содержание тому лицу, от кого наследство переходило; один клиент Исея предъявлял требования на наследство одного человека как раз на том основании, что если бы этот человек был еще жив и впал в нужду, то обязанность содержать его легла бы именно на истца. (О наследстве Клеонима, 39—40).

с. 57 Сын освобождался от этой обязанности лишь в одном случае: если отец, несмотря на свою бедность, пренебрег долгом обучить сына какому-нибудь ремеслу, он терял всякое право на содержание. (Плутарх. Солон, 22).

Во-вторых, на сыне лежала обязанность воздавать своим умершим родителям предписываемые религиозными установлениями почести. Среди обвинений, выставляемых против Леократа оратором Ликургом³², находится «преступное оскорбление родителей, состоящее в том, что он сам уничтожил их могилы и отменил необходимые для них погребальные обряды».

Сын, пренебрегающий своими обязанностями, мог быть предан суду.

Выбор наказания предоставлялся на усмотрение суда, который иногда доходил до произнесения смертных приговоров. Во всяком случае, виновный лишался всех политических прав.

Правила наследования.

Наследства переходили сначала в руки прямых потомков, т. е. сыновей, а за отсутствием их — к дочерям. Наследство делилось поровну. Наследник по прямой линии самостоятельно овладевал имуществом и не имел надобности просить о вводе во владение. Приемные дети пользовались совершенно теми же правами, что и дети родные. Что же касается детей незаконных, то они не имели никаких прав на наследство. Закон исключал их из семьи и разрешал только завещать им не более 1000 драхм (около 370 рублей).

После прямых потомков закон обращается к боковым родственникам, не останавливаясь на восходящей линии. Передача наследства по восходящей линии, по мнению древних, заключала бы в себе противоречие. Наследование по боковой линии находилось в зависимости от с. 58 степени родства. Закон выдвигает прежде всего потомство одного и того же отца, т. е. братьев покойного и их детей, затем — сестер и их детей; во второй линии идут потомки деда со стороны отца, т. е.двоюродные братья покойного и их дети, всегда с предпочтением мужчинам. На детях двоюродных братьев наследование по мужской линии прерывается. За неимением родственников по отцу или по деду, в том же порядке следуют родственники матери по нисходящей линии, затем потомство бабки с материнской стороны. Далее снова наследование переходит к ближайшим родственникам с отцовской стороны.

Боковые родственники могли получить наследство лишь после хлопот о вводе во владение.

Каждый из наследников мог отказаться от наследства.

(Dareste. Plaidoyers civils de Demosthène, I, стр. XXVII—XXIX).

Духовное завещание.

Завещание было неизвестно афинянам до начала VI века, а спартанцам — до начала IV до Р. Х.

Этот акт признавался действительным только при соблюдении многочисленных условий. Прежде всего требовалось, чтобы завещатель находился в полном самообладании. Тот, кто подвергался физическому или нравственному принуждению, кто благодаря старости, болезни или сумасшествию лишался своих духовных способностей, по смыслу закона не имел права располагать своим имуществом. Всякий гражданин, ведающий общественными деньгами, лишался права завещать впредь до утверждения его отчетов. Несовершеннолетние и женщины были в том же положении. Приемный сын также не пользовался правом завещать свое имущество, потому что, если он умирал без потомства, его состояние доставалось семье его усыновителя.

Духовное завещание составлялось обыкновенно при свидетелях и хранилось или у кого-нибудь из друзей с. 59 завещателя, или в храме, или у должностного лица. Содержание завещания лишь в редких случаях доводилось до сведения свидетелей; они знали только, что завещание сделано. В завещании всегда можно было сделать приписку и даже уничтожить его.

Одна фраза у Плутарха указывает, по-видимому, что в Спарте существовала полнейшая свобода завещания. В Афинах закон разрешал завещать в пользу родственника или лица постороннего, только если не было мужского потомства. Впрочем, в этом случае желаемого наследника усыновляли посредством завещания. Если у отца была только одна дочь, он мог завещать свое состояние, но лишь под условием обязательства со стороны наследника жениться на его дочери. Если же у него было несколько дочерей, он не назначал наследников по числу их, а выбирал одного, который получал наследство с обязательством выдать замуж остальных дочерей и дать всем им приданое.

Иногда отец делал духовное завещание только с целью разделить имущество поровну между его детьми, но обыкновенно к этому прибегали, чтобы поступить против обычного права и чтобы назначить детям неравные части. Завещатель мог отдать преимущество тому из детей, кого он любил больше; чаще всего это был старший сын. Он имел право наряду со своими сыновьями включить в число наследников какого угодно человека. На Крите часть состояния, которою можно было располагать таким образом, была низведена до суммы около двадцати рублей. В Афинах вместо ограничений в законах, кажется, существовали просто обычаи.

Всякое духовное завещание можно было обжаловать перед судом. Для отмены его требовались, конечно, серьезные поводы, если судьями бывали должностные лица, как в Спарте, в Элиде, в Гортине. Наоборот, при многолюдном составе суда в Афинах, на Хиосе, в Милете и в Эресе, и вообще в демократических государствах, были гораздо менее склонны уважать волю умершего. Мало занимаясь изучением законов и мало с. 60 заботясь о точном применении их правил, эти судьи легко поддавались влиянию соображений о разумности оснований завещания или же мыслям, не относящимся к самому завещанию.

Завещание Платона.

«Платон оставил имущество, обозначенное ниже, и распорядился следующим образом:

Земля, расположенная в Ифестиадах, не может быть отчуждаема ни путем продажи, ни обмена, но должна остаться по возможности собственностью сына моего Адиманта. То же относится к земле, расположенной в Эресиадах и купленной мною у Каллимаха.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: