Более исчерпывающего перечня возражений, чем приведенного выше для векселя, ни для одной ценной бумаги мы не находим. 32 глава

<2> Исследователи обращают внимание, к примеру, на то, что между определением инвестиционных ценных бумаг по американскому законодательству и определением эмиссионных ценных бумаг по российскому законодательству уже и сейчас много сходства (см.: Радченко Е.Б. Государственные ценные бумаги России и США (сравнительно-правовое исследование): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 12).

<3> Хайек Фридрих А. Частные деньги. М.: Институт национальной модели экономики, 1996. С. 75.

<4> Как отмечается в комментариях по этому вопросу, "покупателями депозитов становятся заемщики тех же банков. Они покупают депозит с дисконтом, переоформляют его на себя, а затем просят зачесть депозит в счет погашения своего кредита" (Хуторных Е. Вклады на продажу // Ведомости. 2009. N 36 (2306). С. Б05.

<5> См.: Хуторных Е. Вклады на продажу // Ведомости. 2009. N 36 (2306). С. Б05.

Однако идея выделения инвестиционных ценных бумаг и в настоящее время поднимается многими авторами. Так, Д. Степанов полагает, что эмиссионные ценные бумаги и те бумаги, которые он именует "пост-эмиссионными" (инвестиционный пай, к примеру), не имеют между собой каких-либо принципиальных различий и могут быть объединены в рамках одного типа эмиссионных или инвестиционных ценных бумаг <1>. Очень похожие мысли высказаны М.Г. Локшиным <2>, Г.Н. Шевченко <3>, М.Е. Поскребневым <4>, В.В. Аргуновым <5>. Эти авторы полагают, что понятие "инвестиционная ценная бумага" является более широким по сравнению с понятием "эмиссионная ценная бумага" <6>. В рамках инвестиционных ценных бумаг некоторые авторы предлагают выделять собственно эмиссионные ценные бумаги и инвестиционный пай и ипотечный сертификат участия (которые Г.Н. Шевченко называет "ценные бумаги коллективного инвестирования" <7>). Некоторые авторы просто приравнивают приобретение эмиссионных ценных бумаг к инвестиции <8>. Имеются и попытки дать определение таких бумаг. Так, А.В. Семенов под такой бумагой предлагает понимать эмиссионные ценные бумаги и иные ценные бумаги в случаях, предусмотренных федеральными законами, которые обладают одновременно следующими признаками: свободная обращаемость; использование полученных в результате их выпуска активов в целях извлечения прибыли и (или) достижения иного положительного эффекта; материальная заинтересованность в их приобретении неограниченного круга лиц; отнесение к их числу специальными указаниями в законах <9>. В.В. Аргунов полагает, что под такими бумагами понимаются "однородные, как правило, денежные ценные бумаги, являющиеся предметом массовых выпусков (эмиссий) и удостоверяющие права каждого их держателя на единовременное или периодическое получение инвестиционного дохода с их номинальной стоимости, соответствующего размеру прибыли (дохода) эмитента либо содержанию принятого им на себя обязательства". По его мнению, главным признаком инвестиционных ценных бумаг должен быть признан факт их размещения выпусками (сериями) <10>. Е. Абрамова полагает, что инвестиционную ценную бумагу можно определить как запись в реестре должника, удостоверяющую совокупность имущественных прав, принадлежащих ее владельцу-инвестору, осуществление и передача которых возможны только при обращении к держателю реестра <11>.

--------------------------------

<1> Степанов Д. "Постэмиссионные" ценные бумаги // Хозяйство и право. 2004. N 12. С. 51.

<2> Локшин М.Г. Гражданско-правовое регулирование обращения эмиссионных ценных бумаг в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 13.

<3> Шевченко Г.Н. Эмиссионные ценные бумаги: понятие, эмиссия, обращение. М.: Статут, 2006. С. 54; Он же. Ценные бумаги "коллективного инвестирования" // Журнал российского права. 2005. N 6. С. 25.

<4> Поскребнев М.Е. Указ. соч. С. 12.

<5> См.: Защита прав инвесторов в сфере рынка ценных бумаг / Под ред. М.К. Треушникова. 2-е изд. М.: Городец, 2009. С. 7.

<6> Также см.: Ротко С.В., Тимошенко Д.А. Проблемы формирования дефиниции и классификации инвестиционных ценных бумаг: наука и закон // Банковское право. 2008. N 2. С. 38 - 40.

<7> Отметим, что в литературе высказана точка зрения, в соответствии с которой "бумаги коллективного инвестирования" следует рассматривать как отдельный класс бумаг. Так, по мнению Е. Абрамовой, которая исследовала природу ипотечного сертификата участия, ипотечный сертификат не является эмиссионной бумагой, но не может быть признан и неэмиссионной. Поскольку "неэмиссионная ценная бумага может быть только документарной" (Абрамова Е. Ипотечный сертификат участия // Хозяйство и право. 2008. N 4. С. 66). В корне с этой позицией можно согласиться, но только не в настоящее время, поскольку законодательство не дает никаких оснований для такого вывода. Если же оценивать саму идею выделения еще одной группы бумаг, то она не кажется нам удачной.

<8> См.: Бессарабов Д.В. Правовое положение субъектов рынка ценных бумаг: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 8, 18.

<9> Семенов А.В. Правовой статус участников рынка ценных бумаг: проблемы регулирования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 16.

<10> См.: Защита прав инвесторов в сфере рынка ценных бумаг / Под ред. М.К. Треушникова. С. 7, 9.

<11> Абрамова Е. Ипотечный сертификат участия // Хозяйство и право. 2008. N 4. С. 67.

Такой узкий подход к инвестиционным бумагам не кажется нам правильным. Инвестирование может осуществляться как при помощи приобретения эмиссионных ценных бумаг, инвестиционных паев и ипотечных сертификатов участия, так и с помощью иных бумаг: векселя (пример тому - строительная сфера), сберегательного (депозитного) сертификата и иных. В этом смысле нам кажется необходимым подумать о других критериях (признаках) инвестиционных бумаг. К примеру, установить критерий цели и критерий регулирования. Соответственно, при желании лица выдавать бумаги, которые являются объектами инвестиций, он должен будет проходить обязательную процедуру их регистрации. Для этого в закон должно быть внесено соответствующее обязывание: если лицо планирует (или предполагает возможность) использовать выдаваемые им ценные бумаги как объекты инвестирования, он обязан пройти процедуру государственного регулирования. Если этого не сделано, а впоследствии бумаги таким объектом становятся, то налицо факт правонарушения на рынке ценных бумаг. Это немножко другой взгляд на бумаги: класс бумаг будет выделяться не по каким-то содержательным критериям, а по критерию регулируемости/нерегулируемости деятельности по их выдаче. Соответственно, лицо, намеревающееся такие бумаги выдавать (как бы они ни назывались), попадет в число профессиональных (регулируемых) эмитентов, а сами бумаги - в число регулируемых ценных бумаг (т.е. бумаг, эмитенты которых подпадают под государственное регулирование). Еще одним критерием может быть потенциальная возможность массового и неконтролируемого обращения, а также публичного обращения (через организатора торговли). Это позволит подвести под класс инвестиционных бумаг вообще любые бумаги.

Неэмиссионные ценные бумаги. С этими бумагами вопрос еще более сложный, поскольку как такового единого правового режима таких ценных бумаг нет вообще. Действующее законодательство не закрепляет понятие неэмиссионной ценной бумаги. Такие бумаги представляют собой группу ценных бумаг, которые по формальным признакам (прямое неуказание их в качестве эмиссионных) относятся к неэмиссионным ценным бумагам. Термин в целом следует признать условным. Впервые об этой группе ценных бумаг как о легальной появилось основание говорить с принятием Федерального закона "О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг" (ст. ст. 1 и 2) <1>.

--------------------------------

<1> Так, ст. 2 названного Закона прямо определено, что он не применяется "к отношениям, связанным с привлечением денежных средств во вклады банками и иными кредитными организациями, страховыми компаниями и негосударственными пенсионными фондами, обращением депозитных и сберегательных сертификатов кредитных организаций, чеков, векселей и иных ценных бумаг, не являющихся в соответствии с законодательством Российской Федерации эмиссионными ценными бумагами, а также с обращением облигаций Банка России, государственных ценных бумаг Российской Федерации, государственных ценных бумаг субъектов Российской Федерации и ценных бумаг муниципальных образований".

Если не рассматривать инвестиционные паи паевых инвестиционных фондов и ипотечные сертификаты участия, то абсолютно все иные неэмиссионные ценные бумаги, а это все ценные бумаги, кроме двух названных видов, а также эмиссионных (акции, облигации, опциона, российской депозитарной расписки, государственной облигации) - характеризуются следующим набором признаков: они закрепляют индивидуальный объем прав за их владельцем и не размещаются выпусками; они не подлежат размещению среди заранее неизвестного круга лиц.

Однако еще раз отметим, что включение "эмиссионноподобных" инвестиционного пая и ипотечного сертификата участия делает данный набор признаков абсолютно негодным для классификации и единственным критерием разделения является критерий неразмещения выпусками.

Между тем правовой режим неэмиссионной ценной бумаги может иметь весьма серьезное регулятивное воздействие. Более того, он может иметь и серьезное значение для применения определенных мер защиты. Ведь меры защиты и меры ответственности, применяемые для эмиссионных ценных бумаг, достаточно специфичны. Здесь можно вспомнить такую меру, как признание выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительным (ст. ст. 26, 51 Федерального закона "О рынке ценных бумаг"). К числу специальных мер относятся и меры, предусмотренные Федеральным законом "О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг" в части создания предусмотренных этим Законом компенсационных и иных фондов. А что мы видим на практике? А на практике мы, к примеру, видим ст. 63 Федерального закона "Об инвестиционных фондах", которая предусматривает компенсацию владельцам инвестиционных паев - неэмиссионных ценных бумаг через выплату убытков в части реального ущерба, причиненного гражданам - владельцам инвестиционных паев, за счет средств федерального компенсационного фонда. В общем эта путаница понятна: там, где неясен регулятивный режим, неясны и меры защиты.

В виде неэмиссионных бумаг предстает не что иное, как классические документарные ценные бумаги, для которых: а) имеет существенное значение материальный носитель, поскольку его необходимо "презентовать" для исполнения обязательств, бумагой закрепленных; б) совокупность прав, ими удостоверяемых, закреплена одним документом, удостоверяющим всю совокупность прав по такой бумаге; в) "работает" такое условие, как индивидуальность прав (но никак не их стандартизация), большое значение имеет понятие объема прав, который может меняться в процессе обращения таких бумаг. Следует выделить для таких ценных бумаг и еще один критерий - нерегулируемость. Этот критерий означает, что к неэмиссионным ценным бумагам относятся те бумаги, деятельность по выдаче которых для их эмитентов не признается профессиональной, регулируемой.

3.3. Документарные и бездокументарные ценные бумаги

Для определения правового режима различных видов ценных бумаг большое значение имеет их разделение на "документарные" и "бездокументарные".

Бездокументарные ценные бумаги. В современной правовой доктрине ценных бумаг, пожалуй, нет более спорного вопроса, чем вопрос о правовом режиме бездокументарных ценных бумаг.

С самого момента своего появления положений ст. 149 ГК, дающих их определение, они подвергаются безжалостной критике. Конечно, следует отметить, что сам феномен бездокументарных ценных бумаг в российском законодательстве существовал и до принятия части первой ГК, где дано их легальное определение. Еще в 1992 г. Положением о выпуске и обращении ценных бумаг и фондовых биржах, утвержденным Постановлением Правительства РСФСР от 28 декабря 1991 г. N 78, было закреплено правило о том, что ценные бумаги могут существовать "в виде записей на счетах" (в литературе такие бумаги долгое время именовались "безналичными"). Однако именно ст. 149 ГК дала легальное их определение, указала признаки, а также установила специфический правовой режим, чего раньше не было.

Спорность конструкции бездокументарных ценных бумаг объясняется во многом тем, что это новое явление для российской правовой доктрины. Как хорошо в свое время отметил Л.С. Эльяссон, "задача установления юридической природы какого-нибудь института становится особенно затруднительной, когда данный институт возникает в правовой жизни без генетической связи с прежде существовавшими юридическими отношениями" <1>. Именно таким институтом для российского права и являются бездокументарные ценные бумаги. Они не имели ни истории (и иметь не могли в силу социалистического хозяйствования), ни доктринального обоснования (доктрина признавала классические бумаги). Сам термин был заимствован из практики некоторых зарубежных правопорядков.

--------------------------------

<1> Эльяссон Л.С. Чековое право. М.: Фин. изд-во НКФ СССР, 1927. С. 17.

В российское право, в котором и классические-то ценные бумаги в силу почти семидесятилетнего перерыва были урегулированы абы как, был инкорпорирован институт, появление которого не объяснялось никакими "генетическими" связями с уже существовавшими правовыми явлениями и логика появления которого никак не вытекала из истории российского права <1>. Между тем появление этого института в тех зарубежных законодательствах, откуда он был заимствован, как раз имеет и свою историю, и свою логику. Прежде всего логику экономическую. Этот институт являлся своего рода ответом права на запросы все расширяющегося рынка инвестиционных инструментов (акций, облигаций, производных бумаг). Этот рынок уже не мог "переваривать" классические ценные бумаги (и в Европе, и в США рынок изначально имел дело исключительно с документарными бумагами) - они становились для него "обузой", институтом, издержки от существования которого на определенном этапе развития стали существенно затруднять его дальнейшее развитие (особенно в силу тенденции к секьюритизации различного рода активов). Говоря проще, возрастание объема торговли бумагами на ведущих биржах начиная с 70-х годов XX в. привело к появлению до того невиданной проблемы: переоформления сертификатов ценных бумаг.

--------------------------------

<1> Тут справедливости ради надо сделать один комментарий. Легитимация держателей посредством включения их данных в особые книги была известна еще до прихода к власти большевиков. В этом смысле сама традиция того, что в настоящее время именуют "дематериализацией", в отечественном праве была. Так, А.Г. Гусаков отмечал: "Есть, такие именные бумаги, по которым легитимация эта устанавливается особыми книгами, специально для этой цели созданными. Эти книги обыкновенно ведутся лицами или учреждениями, выпускающими именные бумаги, и в такие книги вносятся имена и фамилии всех тех лиц, которым именные бумаги выданы (напр., акционерные компании вносят в особые книги всех владельцев выпущенных акций). По отношению ко всем бумагам, владельцы которых внесены в такие особые книги, требуется надлежащая легитимация владения ими, чтобы добиться внесения своего имени в книгу. Решающ[ее] знач[ение] принадлежит не владению именной бумагой, а записи в книгу. Только записанный в книгу владелец считается собственником именной бумаги и управомоченным субъектом для осуществления того права, которое выражено в ней. Без этой записи в книге, несмотря на передачу документа, управомоченным будет считаться прежний собственник документа" (Конспект лекций по торговому праву проф. А.Г. Гусакова. С. 35 - 36). П. Писемский относительно акций отмечал, что "для понятия об акционерной компании вовсе не существенно, чтобы компания выпускала документы; право участия может доказываться запискою имени акционера в книгах компании, где и отмечаются все переходы права" (Писемский П. Акционерные компании с точки зрения гражданского права. М.: Тип. Грачева и К., 1876. С. 65). Я.М. Гессен в своей работе (Гессен Я.М. Указ. соч. С. 649) приводит положения Временных правил об организации и созыве общих собраний и ревизионных комиссий акционерных кредитных установлений торгово-промышленных обществ (за исключением железнодорожных) и товариществ на паях (кроме тех, паи коих не котируются на бирже), а равно акционерных страховых компаний. В соответствии с п. 3 указанного документа "владельцы именных акций пользуются правом голоса лишь в том случае, если они внесены в книги правления по крайней мере за семь дней до дня общего собрания, причем для участия в общем собрании предъявления именных акций не требуется (выделено нами. - А.Г.)".

Встречались в нашей истории и иные "дематериализаторы" прав из ценных бумаг. Так, п. 6 Декрета СНК "Об аннулировании государственных займов", принятого в январе 1918 г., было установлено, что все облигации аннулируемых займов, принадлежащие сберегательным кассам, заменяются "книжным долгом" РСФСР.

Пункт 58 Положения об акционерных обществах 1927 г., утвержденного Постановлением ЦИК и СНК СССР (СЗ СССР. 1927. N 49. Отд. первый. Ст. 499, 500), указывал, что изготовление акций (акционерных свидетельств), а равно и купонных листов для акционерного общества необязательно, если это предусмотрено его уставом. Для таких случаев п. 52 этого же документа устанавливал, что передача акций производится путем отметки в книге акций по письменному заявлению акционера. Как видно, если слегка подредактировать текст, перед нами не что иное, как современные бездокументарные акции, вокруг правового режима которых сегодня столько баталий.

В российской действительности инкорпорация бездокументарных ценных бумаг произошла не "снизу" (как потребность экономических агентов), а "сверху" (как целенаправленная политика государства): законодательство о приватизации было построено таким образом, что создаваемые в процессе приватизации акционерные общества выпускали в подавляющем большинстве случаев именно бездокументарные бумаги (акции). Аналогичная ситуация была и на рынке государственных облигаций. Отчасти это объяснялось тем периодом, в течение которого начал воссоздаваться российский рынок ценных бумаг, - начало 90-х. В это время уже существует (1989 г.) доклад так называемой Группы 30 (G30) <1> - Clearance and Settlement Systems in the World's Securities Markets. Общий смысл этого доклада (на самом деле - рекомендаций) сводился к необходимости совершенствования рынка ценных бумаг, расчетов на нем, создания эффективно действующего центрального депозитария (либо одной организации, либо сети связанных друг с другом). Фигура последнего, которой мы еще коснемся в нашей работе, создавалась в том числе для решения проблемы иммобилизации (обездвиживания) или "дематериализации" (выпуска в бездокументарной форме) ценных бумаг (т.е. как раз для решения проблемы сертифицированных бумаг). Согласно указанным рекомендациям <2> их планировалось реализовать к 1992 г. Таким образом, в области экономической политики на рынке ценных бумаг сразу стали реализовываться рекомендации <3> по изменению институтов (в экономическом смысле этого понятия), которые изначально были созданы для развитых рынков и само появление которых было итогом (логическим) определенного этапа их развития.

--------------------------------

<1> http://www.group30.org

<2> Отметим значение рекомендаций Группы 30 для развития нашего законодательства: в утвержденной Указом Президента РФ от 1 июля 1996 г. N 1008 "Концепции развития рынка ценных бумаг в Российской Федерации" прямо был указан принцип "ориентации на мировой опыт и учета тенденции глобализации финансовых рынков, означающий следование рекомендациям Группы 30 в целях создания цивилизованного и конкурентоспособного рынка ценных бумаг...".

Следование этим рекомендациям, а также практике дематериализации, свойственной развитым зарубежным рынкам ценных бумаг, нашло свое отражение и еще в одном программном документе, хотя и неофициального характера, но на самом деле имевшем весьма значительные последствия для развития законодательства о рынке ценных бумаг, - Докладе о концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг (1997, Банк России, ФКЦБ России, Минфин России, N 01-04/804/N ДВ-4117/N 05-01-01).

<3> По сути, к этому сводились как рекомендации, так и ведомственные нормативные акты, исходящие от регуляторов (см., к примеру: Козлов А., Семин А. Проблема депозитария // Экономика и жизнь. 1993. N 31. С. 10; Козлов А. Депозитарий, реестродержатель, регистратор сделок с ценными бумагами: кто главнее, что важнее // Там же. 1994. N 23. С. 9).

В итоге сложилась парадоксальная ситуация двух правовых реальностей: одна часть права (традиционная) существовала сама по себе, параллельно развивалась другая реальность (также сама по себе) - "безналичные" (бездокументарные) ценные бумаги и вновь возникающие для обслуживания их обращения правовые институты (учет прав, депозитарий, клиринг и т.п.). При такой ситуации не был (да и не мог быть) урегулирован вопрос о том, к какому объекту гражданских прав относить такие бумаги; как относиться к их материальному носителю, который нельзя презентовать; какие отношения связывают эмитента, владельца такой бумаги и учетный институт (депозитарий) и т.д.? В итоге появившийся институт бездокументарных ценных бумаг стал "конфликтовать" с иными регулятивными институтами.

Однако основная проблема состояла в том, что его существование не было обеспечено охранительными нормами права: они просто не были приспособлены для охраны прав владельцев таких бумаг. Именно здесь (и, условно говоря, в тот момент, когда нормальный ход правоотношений по таким ценным бумагам был нарушен, и произошло первое хищение бездокументарных ценных бумаг путем их списания со счета) и "вскрылась" проблема бездокументарных ценных бумаг.

Перед правоприменительными органами возникла проблема: каким способом защищать правообладателя (владельца) по такой бумаге? Одним из основных вопросов у правоприменительных органов был такой: как относиться к отсутствию материального носителя, обладающего признаком презентации, и исключает ли это квалификацию такой бумаги как вещи? Ответ на этот вопрос давал два совершенно различных подхода к защите: а) если ответ был положительный, то применению подлежали исключительно обязательственно-правовые способы защиты; б) если отрицательный, то можно было применять вещно-правовые способы защиты. Оба варианта имели изъяны: обязательственно-правовые способы не гарантировали возврата имущества - ценной бумаги ее прежнему владельцу, да к тому же суды стали сталкиваться с ситуацией, когда взыскать, к примеру, убытки было просто не с кого - отчуждение оформлялось на несуществующих лиц (на умерших, по украденным документам и тому подобным криминальным схемам). При применении вещно-правовых способов (виндикационный иск) имелись две основные проблемы: во-первых, как бы отсутствовала сама вещь, а во-вторых, даже при признании соответствующих прав вещами их стандартность и порядок учета позволяли квалифицировать такие бумаги в большинстве случаев в качестве вещей, определяемых родовыми признаками. А это в классической концепции виндикационного иска служило непреодолимым препятствием для его предъявления <1>.

--------------------------------

<1> Хотя суды пытались найти решение и этой проблемы (см.: Кукушкин А.А. Проблемы виндикации бездокументарных ценных бумаг // Банковское право. 2006. N 6. С. 9 - 10).

В итоге решения судов в разных регионах и различных уровней отличались в части их мотивировки совершенно. Проблема хищений бездокументарных ценных бумаг и отсутствия единства судебной практики по вопросу защиты их владельцев приняла столь серьезный характер, что решение в отсутствие норм закона принимали высшие судебные инстанции. Их решение было прогнозируемо и состояло в выборе лучшего из худшего <1>: суды признали возможность виндикации таких ценных бумаг; они признали, что такие инструменты являются полноценными бумагами, вещами в смысле ГК <2>.

--------------------------------

<1> Не могу здесь не согласиться с В. Добровольским, который, оценивая некоторые издержки в вопросе защиты прав владельцев бездокументарных бумаг, отметил: "Можно написать блестящую диссертацию, неопровержимо доказывающую, что бездокументарные акции не являются вещью и, следовательно, к ним не применим механизм защиты вещных прав в форме виндикации. Бурные овации после защиты диссертации и всеобщее восхищение глубинными познаниями диссертанта в области теории права... практически гарантированы. Но вот овации стихнут и встанут вопросы... предлагаются ли взамен иные адекватные способы защиты?" (Добровольский В. О практической ценности дискуссии по вопросу о виндикации акций // Акционерный вестник. 2007. N 8 (46). С. 31).

<2> Здесь можно привести различные судебные постановления и разъяснения разных лет: письмо Верховного Суда РФ от 4 апреля 1995 г. N 133/5общ.; п. 7 Обзора практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций, утвержденного информационным письмом Высшего Арбитражного Суда РФ от 21 апреля 1998 г. N 33; Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 5 сентября 2006 г. N 4375/06, от 28 декабря 1999 г. N 1293/99, от 22 марта 2002 г. N 1824/01, от 5 сентября 2006 г. N 16911/05 и целый ряд иных актов.

В этом смысле следует отметить, что на настоящий момент вопрос о правовом режиме бездокументарных ценных бумаг можно считать закрытым: с точки зрения судебной практики это ценные бумаги, вещи, к которым применяется соответствующий правовой режим, в том числе и специфические вещно-правовые способы защиты.

Однако незакрытыми остаются вопросы о правовой природе этого института, его месте в системе объектов гражданских прав, а также ряд иных сопутствующих им. Поэтому, понимая корни и проблемы этого явления, посмотрим на него поближе.

Для начала рассмотрим, что представляет собой правовой режим бездокументарной бумаги в том виде, как он закреплен в нашем законодательстве.

Статья 149 ГК, собственно, какого-то внятного определения бездокументарной ценной бумаги не содержит. Указывается, что в случаях, определенных законом или в установленном им порядке, лицо, получившее специальную лицензию, может производить фиксацию прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой, в том числе в бездокументарной форме (с помощью средств электронно-вычислительной техники и т.п.). К такой форме фиксации прав применяются правила, установленные для ценных бумаг, если иное не вытекает из особенностей фиксации. Дополнительно ст. 142 ГК фиксирует, что в случаях, предусмотренных законом или в установленном им порядке, для осуществления и передачи прав, удостоверенных ценной бумагой, достаточно доказательств их закрепления в специальном реестре (обычном или компьютеризованном).

Как видно из указанных норм, законодатель, конструируя бездокументарные ценные бумаги, пытался "пройти" между классическим определением ценной бумаги, закрепленным в ст. 142 ГК, и реальными потребностями оборота, а также сложившимся на момент появления этой нормы статус-кво (а оно было таково: к моменту своей институционализации фактически весь рынок ценных бумаг состоял из бездокументарных ценных бумаг).

Из этого определения вытекает, что на самом деле бездокументарные ценные бумаги не признаются ценными бумагами в собственном смысле этого слова. Они признаются формой фиксации прав, к которой применяются правила о ценных бумагах <1>, т.е. с точки зрения ГК бездокументарные бумаги - это типичная юридическая фикция. Перед нами "резиновая" формулировка, которая позволяет конструировать для определенных прав (совокупности прав) весьма вольготный правовой режим <2>. В самом деле: а) можно распространить на оборотоспособные права режим ценных бумаг, б) а можно лишь его отдельные элементы, в) ничто не мешает не применять к оборотоспособным правам правила о ценных бумагах, а конструировать их совершенно отдельный режим, ведь по прямому указанию ГК права, закрепляемые ценной бумагой, могли фиксироваться, но особенности фиксации могли позволять не распространять на эти права режим ценных бумаг. В любом случае законодатель явно придавал большее значение содержанию, чем форме (это показывает и анализ иных норм ГК <3>).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: