Глава 12. Введение в должность.

Внутри престола усилились гром и вспышки молний, временами вверх выстреливал огонь. (1)

Свидетельства двух

Иисус сказал:

- Отец, она – Моя и принадлежит Моему Царству. (2) Она готова выполнить поручение, которое Ты ей дал, - Он подошел ко мне. – Я подтверждаю это поручение, поэтому это свидетельство двух. Мой Отец и Я – свидетели этому.(3)

Золотая цепь

Огромные руки моего Отца были целиком из света. Они приблизились ко мне из области престола и повесили на меня большую золотую цепь, состоявшую из двадцати четырех медальонов. (4) Большой центральный медальон висел прямо над моим сердцем. (5) Когда я посмотрела на цепь, то поняла, что под ней на мне была разноцветная мантия, которую Иисус дал мне ранее. (6)

Имя моего Отца

Затем Отец Своей рукой коснулся моего лба. (7) Она обожгла меня, словно раскаленное железо.

- Мое имя, - на ее челе, - сказал Он голосом, напоминающим шум мощных потоков вод. (8) Он снова протянул руку и скипетром коснулся моих плеч, (9) – Она - Мой канцлер.

Иисус подтвердил:

- Я – свидетель этому.

Дух Святой, невидимый, произнес с левой стороны от моего Отца:

- Я – свидетель этому. (10)

Передача даров старцев

Затем другой голос проговорил:

- Ты доверяешь Богу?

- Да, - ответила я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на одного из двадцати четырех старцев, окружавших трон.

- Подойди сюда, - сказа он. Старец возложил свою руку на один из золотых медальонов в цепи и с великой властью и торжественностью сказал: - Все дары и благодать, данные мне, ныне я передаю тебе. (11)

Жестом он указал мне подойти к следующему старцу. Каждый из них задавал мне от же самый вопрос, что и первый. По очереди они возлагали руки на нетронутый медальон цепи, осуществляя такую же передачу.

“Твое сердце принадлежит Мне”

После этого мой Небесный Отец вновь заговорил:

- Подойди сюда, - сказал Он, - и посмотри на знаки.

Под ярким светом золото двадцати четырех медальонов сверкало, как бриллианты.

- Дары и благодать, которые есть Христос, - твои. – сказал Он. (12) Затем Он возложил руку на центральный медальон и с огромной нежностью сказал: Твое сердце принадлежит Мне. Твое сердце принадлежит Мне. Твое сердце принадлежит Мне. (13)

Перст Божий

Затем Своими указательными пальцами Он коснулс моих глаз. Мне показалось, что разряд молнии пронизл меня.

- Перст Божий коснулся твоих глаз, Анна. (14)

Потом Он возложил нижные части ладоней на мои глаза, и под действием силы я прогнулась назад. (15) Далее Он вложил Свои пальцы в мои уши, и еще раз удар грома пронзил меня; следующий ударил в мой нос.

- Открой рот. – сказал Он и коснулся моего языка, прижигая его как углем с алтаря. (16)

- Подними руки, - продолжал Он. Молия выстрелила в мои пальцы и ладони. Он возложил руки на мои плечи, затем скрестил их и снова возложил на мои плечи. Он передвигал руки к моему сердцуи диафрагме, бедрам и коленям; затем Бог наклонился и возложил руки на мои стопы. (18) Сила, словно гвозди, пронзила их.

Меч не от человека

- В этот день Я вкладываю в твою руку меч, сделанный не человеком. (19) Этот меч – обоюдоострый. Он может преградит или открыть путь к дереву жизни. Принеси ей ножны, - сказал Он кому-то, стоящему рядом.

Большой, могучий ангел преклонил колени и отдал ножны в свет, окружающий престол. По обе стороны этого ангела стояли херувимы. На вид их рост был около двух с половиной метров. Каждый имел по два лица. У одного было человеческое лицо, а сзади – львиноеж У другого было лицо орла, и лицо тельца – сзади. (20) У каждого было по два крыла и руки под крыльями. Их ноги были прямыми, подобно человеческим, но оканчивались копытами. Серо-коричневые перья покрывали тела. Подобно чешуйчатой кольчуге. По всему телу и на крыльях было множество глаз. Никогда прежде я не видела подобных существ, в которых бы было столько же ужаса, сколько и величия.

- Шагни вперед, - сказал мой Отец, - разреши Мне повесит это на тебе.

Ножны были изящными, из чистого золота, и висели слева.

- Теперь меч, - сказал Он.

Из Света. который есть мой Отец, появился самый прекрасный меч. Его лезвие было из белого золота или бриллианта, а золотая рукоять была украшена драгоценными камнями. Я могла смотреть сквозь него. Он весь был из света и огня и парил в воздухе.

Иисус шагнул вперед. Он и Отец возложили руки на меч. Он запылал еще ярче. Меч был таким, как будто гром и молния или взрыв произошли внутри него. Затем Они убрали Свои руки, и от меча стала исходить прекрасная музыка или пение.

- Схвати его, - сказал мой Отец.

- Анна, - сказал Иисус, - разреши Мне тебе помочь.

Он подошел ко мне справа и положил Свою руку на мою. Вместе мы протянули руки к мечу. Он так и впрыгнул в мою руку. Иисус улыбнулся мне:

- Ты можешь владеть этим мечом, потому что мы – одно. (21) Этот меч зачехляется снаружи, но также спрятан внутри для руки и уст. (22)

Вдруг меч превратился в красное перо и чернильницу, полную золотых чернил. (23)

Иисус продолжал:

- Дух Святой пишет для Отца. Дух Святой является вечно действующим, но не инициатором, Анна. (24)

Из пера потекла чистая-чистая вода с легкими вспышками огня в ней.

- Он пишет для Меня и Царства.

Перо и чернильница снова превратились в меч. Иисус продолжал:

- Мечом, сделанным не человеческими руками, будут рассечены цепи и железные узы. (25)

Яхин и Боаз

Мой Отец сказал:

- Теперь с тобой пойдут Яхин и Боаз, - Он указал на двух херувимов. (26) – Они будут охранять меч. (27) Они властные и самые любящие; они будут твоими друзьями.

Он обратился к херувиму:

- Охраняй надежно.

Они поклонились, потом повернулись и поклонились снова. У них не было спин, а с обеих сторон были передние части тела. Тогда мой Отец заговорил снова:

- А теперь мантия, Анна.

Мантия

С левой стороны от Отца, откуда говорил Дух Святой, появилась мерцающая мантия, повиснув в воздухе перед престолом. Яхин и Боаз подошли к ней и встали по обе стороны. Мантия была одновременно видима и невидима, как паутина с тысячами огоньков. Материя была подобна дыханию, но дыханию, полному живого света.

- Это мантия, которую ты должна носить, - сказал мой Отец, указывая на нее.

Ураган

Я вложила меч в ножны, чтобы повесить его на мантию. Я ожидала, что Яхин и Боаз помогут мне, но неожиданно перед престолом поднялся сильный ураган (28). Мантию перекрутило. Ангелы сверху присоединились к урагану, летая по кругу внутри него.

- Дух Святой дарует тебе Свою собственную мантию, - сказал мой Отец.

Когда мантия стала опускаться, внутри нее сверкала молния. Свет изменялся и пульсировал вокруг нее, и сквозь пение ангелов Дух Святой начал провозглашать:

Песня Святого Духа

Легчайших крыл небесный вздох
Пусть взора не затмит
Тому, кто в рай через покров
Во все глаза глядит.

Всмотрись сквозь злато ободов,
И улиц блеск отсей.
Там, Бывший Прежде, Вечно Нов
В изяществе идей.

Да, Бывший Прежде, Вечно Нов
За древностию лет,
Спит бездна меж Его перстов,
Струится вечный свет.

Бог сострадания, благой,
В Тебе любовь и мощь.
Твой трон – исток воды живой
Для победивших – ночь.

Хранят пусть серафим – хвалу,
И трепет – херувим,
Как те, кто Бога сквозь
Узрел, подобно им.

Отбрось сияние аллей
И злато ободов,
Свой взор направь сквозь сонм вещей,
Там – Сущий, Вечно Нов.

Когда мантия приблизилась к стеклянному морю, нечто подобное электричеству, “выстреливало” и образовывало дуги внутри нее. Цвета внутри переливались, подобно тому, как цвета некоторых видов морских медуз. Оба херувима шагнули в стороны, чтобы освободить пространство для мантии. Она висела в воздухе напротив меня.

- Что мне нужно делать? – спросила я.

- Подожди, Анна, - сказал мой Отец.

В небесах была тишина. (29) Казалось, все задержало свое дыхание. Каждый, находящийся в тронном зале, молчал. Медленно, с мягким, приятным ветерком одеяние двигалось ко мне. Я держала свои руки приподнятыми, как будто кто-то собирался помочь мне одеть плащ. Мантия мерцала. Однако когда я проскользнула в нее, то поняла, что стала прозрачной, невидимой в некоторых местах. Видны были только кисти рук, стопы и голова. (30)

Прежде, чем я успела подумать об этом, Иисус проговорил:

- Анна, возьми это.

- Что это? – спросила я.

Обувь

- Обувь из шкурок морской свинки, (31) – сказал Он. Не знаю почему, но я почувствовала, что это была игра со словом “цель”. (32)*

Я посмотрела на туфли. Они были такими же прозрачными и тонкими, как и мантия. Они зашнуровывались спереди, как высокие ботинки, покрывающие лодыжку, но у них не было подошв. Я сказала:

- У них нет подошв.

Иисус улыбнулся:

- Нет, выражением души должна быть божественность**, - казалось, Он получал удовольствие от игры слов. – Эта обувь хранит твои стопы обнаженными, касающимися поверхности святой емли, но оставляет тебя неоправданной перед человечеством. (34 – 35) Ты будешь невидима для людей, но близка к Богу. Эта обувь покрывает лодыжки и пятки. Невидимость будет заставлять крест работать в твоей жизни до такого момента, когда в ней не будет незащищенной пяты и никакой силы, проявляемой в обычном человеке, (36 – 38)

Я села на поверхность стеклянного моря, чтобы обуть их.

- Это самая странная обувь, какую я когда-либо видела, - сказала я.

- Да, - ответил Иисус, - немногие хотят носить ее. Она немодная.

- Будут ли они держаться на ноге? – засмеялась я.

- Да, если только ты сама не снимешь их. Ты можешь выставить на показ свое хождение перед человечеством, но в нем не будет жизни. (39) Червь смерти будет вползать и выползать из этой показухи, Анна. (40)

Затем Он спросил:

- Можешь ли ты ходить в огне невидимости так,, чтобы люди не воздавали бы тебе славу? Немногие из живущих сегодня будут носить эту обувь, потому что хотят славы человеческой, а не Божьей. (41)

Я зашнуровала обувь и встала. Верх моих стоп был невидимым.

- Господь, - спросила я серьезно, - буду ли я способна сделать это?

- Нет, - улыбнулся Он, - но Я смогу, если ты позволишь Мне. (42)

Я отыскала взглядом Его лицо.

- Я верю, - сказала я. – Помоги моему неверию. (43)

Горящее пламя любви

Вдруг престол стал возвышающейся колонной огня, ревущей громче, чем какой-либо кузнечный горн на земле. (44) Я невольно отшатнулась назад, так как огонь, казалось, был жарче, чем в печах, переплавляющих железо в магму.

- Анна, - сказал мой Отец громовым голосом, - можешь ли ты жить в огне? (45 – 46)

- Отец, - сказала я нерешительно, - мне трудно желать болезненных переживаний, но я могу желать Тебя. Дай мне милость желать Тебя больше самой жизни.

Огромные огненные руки протянулись ко мне.

- Подойди, - сказал Он.

Через усилие воли я стала медленно двигаться вперед. Иисус взял меня за руку.

- Я пойду с тобой, - сказал Он решительно.

Когда Иисус взял меня за руку, мое стремление к Отцуу неожиданно усилилось. Я стала взывать в своем желании: “Папочка, Папочка, Папочка, Папочка!” В тот момент, когда я стала взывать к Нему, мне показалось, что Бог открыл Себя в Свою очередь с сильным немым криком или жаждой приблизить меня к Себе. У меня возникло ощущение, словно мы были тут же “всосаны” в Него. (47)

Мы стояли среди углей, белых от сильного жара. (48) Я тоже стала нагреваться. Свет был таким ярким, что из-за ярко горящей белой дымки славы внутри я едва могла видеть Иисуса.

Огненные кометы

Затем со всех сторон меня стали ударять великолепные пылающие кометы, напоминающие огонь. Две ударили в мои глаза, и мои глаза вспыхнули пламенем. (49) В то время, как эти огненные кометы падали на меня, мой Отец начал говорить:

- Огонь Моей святости, огонь Моей любви, огонь Моего сострадания, огонь Моей мудрости, огонь Моего понимания, огонь Моего знания, огонь Моей ревности, огонь Моей чистоты, огонь Моей милости...(50)

Мои пальцы потянулись к горящим губам.

- Благоразумие, - сказал Он. – Вдохни. (51)

Я вдохнула огонь. Теперь огонь был снаружи и внутри меня.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: