Было открыто более 20-ти археологических памятников от эпохи мезолита до эпохи бронзы 10 – 5 тысячелетие до н.э.

Рис. 1. Волчья гора. Камень с гравировкой в виде символов – «Макошь», «Засеянное поле» и «Незасеянное поле» [13]. Глинистый сланец.

Рис. 2. Волчья гора. Камень с гравировкой в виде символа – «Троян» [13]. Глинистый сланец.

Рис. 3. Волчья гора. Камень с гравировкой в виде букв. Глинистый сланец.

Рис. 5. Волчья гора. Камень с гравировкой. Галька.

Рис. 6. Волчья гора. Камень с гравировкой в виде символов – «Макошь» либо «Незасеянное поле». Галька.

Рис. 7. Волчья гора. Камень с гравировкой. Кремниевая пластина.

Ещё одна зооморфная фигурка – морда зверя, скорее всего медведя, вырезана из известнякового желвака (см. рисунок № 8).

Рис. 8. Волчья гора. Зооморфная фигурка – морда зверя (медведя), известняк.

им более 8 тысяч лет.

более 5 тысяч лет назад - сланцевый штамп для глиняной посуды.

Рис. 9. Волчья гора. Штамп с изображением жилища (символ «Дый» [13]) для орнаментации глиняной посуды. 5000 до н.э. Сланец.

Рис. 4. Волчья гора. Камень с рисунком человека. Рисунок выполнен чёрной минеральной краской, разведённой на жиру.

Рис. 10. Волчья гора. Скульптурный портрет человека с комбинацией символов «Новая жизнь» и «Воды Мары» [13]. Известняк.

Рис. 11. Волчья гора. Идол с комбинацией символов «Новая жизнь» и «Воды Мары». Ранний железный век.

Рис. 12. Идол из Паншино I. Ранний мезолит.

Возможно, эта скульптура – портрет берендея.

Все эти камешки и фигурки найдены на окраине Волчьей горы, там, где указывали место каменной «бабы».Она была центральной фигурой языческого капища, которой поклонялись как в эпоху камня и бронзы, так и одна из племенных групп раннего железного века, которые и дали огромному болоту – Берендеево.

Сергей Евгеньевич Елховский:

«К тебе, родимое Залесье,
Где всё так дышит стариной,
Где столько сказок, столько песен,
К тебе лечу своей мечтой.
Купань, Усолье, Кухмарь, Вёкса,
Старинный кремль в кольце валов,
Где Трубеж преданно улёгся
Хранить безмолвно быль веков.
Шумит Плещеево играя,
О чём-то шепчутся леса,
В душе звенят, не умолкая,
Родного края голоса.
– Ты знаешь, - шепчет Синий камень.
– Ты знаешь, помнишь, что я бог?
Нет разговоров между нами,
Клади, раб, жертву мне у ног.
– Скорей, скорей, бушуют волны,
Враги у стен, спасайсь в ладье!
Плыви, греби! Кто кроме молний
Тебя достанет на воде?
– На Берендеево болото –
Стучит в лесу осенний дождь –
Ты не ходи, там водит кто-то
Как «баба» сгинешь, пропадёшь.
О, край! О, синее Залесье!
Цепь изумрудных берегов,
Какое сердце не загрезит
Волшебной былью твоих снов!»

жил в Переславле сборщик податей по имени Никита и прогневал Бога. Однажды почудилось его жене, что в чане с едой всплывают окровавленные части тела людей. В ужасе подозвала она мужа, указывая на страшное видение, и он увидел то же. Никита решил уйти в монастырь замаливать грехи.

Однако настоятель Никитского монастыря не принял Никиту, после долгих уговоров, дав ему поручение стоять около ворот монастыря и три дня и три ночи исповедоваться каждому встречному в своих грехах.

Когда через три дня настоятель послал монаха проверить, как исполняет свой обет Никита, то тот не увидел его у ворот. после долгих поисков обнаружил в болоте всего окровавленного и искусанного комарами. Как оказалось, Никита просил прощения так усердно, что даже обращался за покаянием к бродячим псам. Услышав это, настоятель велел одеть Никиту во власяницу и перенести в монастырь.

Никита соорудил пещеру, обложил ее камнем, что бы никто не смог помешать ему молиться, надел на себя железные вериг и удалился на молитву. Много лет провел Никита в своей пещере. жители и даже князь обращались к нему за исцелением, и никому не отказал Никита, прослыв чудотворцем. родственники Никиты в поисках его сокровищ, пришли к столпу, разобрали его и стали требовать от старца денег, родственники решили, что блестящие на солнце вериги это серебро, и убили Никиту. Завладев веригами, родственники убежали к реке, но там вериги осветились светом и упали в реку. разбойники разбежались. Симеон, старец Ярославского монастыря, увидел над Волгой три луча. Собор священников и горожане, сошедшиеся к реке, увидели три креста и вериги "яко древо в водах волжских плавающие". С благоговением и молитвами были вериги положены на гроб преподобного Никиты. Пещера старца сохранена в первозданном виде, а над ней построена часовня.

Варварин Ключ построен в честь великомученицы Варвары, убитой в одной из Восточных стран, за нежелание выйти за язычника. окунувшись в чудесный источник, можно исцелиться от различных недугов и попросить великомученицу о заступничестве от тайных врагов, желающих причинить вред. после молитвы у Никиты столпника едут к великомученице Варваре, чтобы окунуться в чудодейственный источник, но не забывают посетить и Синь Камень, загадав самое сокровенное желание в их жизни.

· Синий камень в низине у деревни Скоморохово

· Синий камень — лес, болото близ поселка Релинский

· Синий камень — в 3-х километрах от деревни Деревково

· Синий камень — возле деревни Городище (рядом с селом Глебовское)

· Синий камень у дороги близ села Романово

· Синий камень на небольшом бугорке на опушке леса Строга за рекой Кубрь

Синих Камней было много. поклонение камням сохранялось долгие годы как часть духовных воззрений средневекового населения. На севере России известны камни-следовики с углублениями на поверхности, которые объявляются следом ступни или руки Иисуса Христа, Богоматери, местного святого"

В самом Переславле-Залесском на одной из площадей установлен камень, аналогичный "синему". В историческом центре Ярославля, близ церкви Николы Надеина, построенной в XVII в., также находится камень, подобный описанным выше в качестве надгробия.

ВНУТРИ ЦЕРКВИ НИКОЛЫ МОКРОГО (XVII в.) ТОЖЕ НАХОДИТСЯ БОЛЬШОЙ ВАЛУН, ОТЕСАННЫЙ И С ВЫРУБЛЕННОЙ СТУПЕНЬКОЙ. ПРАКТИЧЕСКИ ВО ВСЕХ ЯРОСЛАВСКИХ ХРАМАХ И В ИХ ФУНДАМЕНТАХ МОЖНО ВСТРЕТИТЬ ТАКИЕ КАМНИ.

Ростове был Чудской конец, где стоял каменный идол Волоса, этот идол был сокрушен архимандритом Авраамием, который основал здесь монастырь, названный его именем. "Чюдский конец вдиначе покланяшеся идолу каменну, омрачени бо суть средца их бесовским деянием".

В связи с этим камнем И.А.Тихомиров пишет: "Я слышал это предание на месте и видел самый камень - огромный насколько помнится кристаллическо-сланцевый красновато-бурый валун с плоским верхом".

Судя по сообщениям источников и заключениям большинства исследователей, поклонение камням является составной частью культа Велеса-Волоса-Власия - скотьего бога. "почитание Волоса было особенно распространено в земле новгородских словен и в Ростовской земле"...

Поклонение переславскому "синему камню" происходило ежегодно 29 июня в день "святых славных, всехвальных и первоверховных Апостолов Петра и Павла". Хорошо известен обычай поклоняться мертвым предкам и совершать жертвоприношения в день апостола Петра. Вероятно, "синий камень" был объектом поклонения предкам, душам умерших. Это вполне увязывается с его топографией.

В 1971-1972 годах в исторической части Переславля рылись траншеи для прокладки городского коллектора и водопровода. на правом берегу Трубежа у моста ковш экскаватора вскрыл остатки стоявшей здесь Сергиевской церкви. В основании одного из углов здания виднелся большой серо-синий валун, напоминавший своим внешним видом легендарный Синий камень. не без труда массивный камень извлекли из фундамента храма, погрузили на автомашину и доставили на Красную площадь. Те, кто обращал на него внимание, заметили, что он действительно напоминает Синий камень.

Иногда камни обращались в церковные реликвии, при них совершались крестные ходы и водосвятия - действия вполне языческие по смыслу, но под руководством священников... Правоверные христиане не считали за грех использовать в поклонении камень при часовне в Никитском монастыре. По легенде, Никита столпник, известный переславский мытарь и мздоимец, совершал подвижничество и замаливал свои грехи, утруждая свою голову каменной "шапкой". Богомольцы в усердном поклонении подвижнику надевали его вериги и с "шапкой" в руках трижды обходили часовню, поставленную на месте столпа. После изъятия "шапки" в канцелярию московского синодального приказа в 1735 г. для троекратного обхода часовни камень брался от её ступеней. Видимо, в целях сугубой святости церквей языческие святыни использовали для строительства новых церквей.

·

ЯРОСЛАВЛЬ

ВОЛГА

О Волге и Вазузе. рассказывают: «И до сих пор Вазуза весною раньше просыпается и будит Волгу от зимнего сна»

Священный МЕДВЕДЬ

· Русский поэт Сергей Наровчатов, например, считал, что медведь был священным зверем для наших предков, наложивших табу на его настоящее название, из-за чего называли косолапого иносказательно «мед ведающий», «мед едящий» – «медведь», «ведмiдь». При этом C. Наровчатов был убежден, что настоящим именем зверя было вовсе не германо-славянское «бер», а другое слово, напоминающее лат. «ursus», или индо-иранское «arsa».

В тех летех, егда великий князь Киевский Володимир просвети землю Русскую светом христианской веры, тогда сей христолюбивый князь даде сынам своим каждому град во одержании, и град великий Ростов со областию предадо сыну своему Борису, а последи брату его Ярославу. Во области же сей, не на мнозе пути от града Ростов, яко на шестьдесят поприщ, при брезе рек Волги и Которосли лежаще некое место, на нем же последи создася славный град Ярославль.

И это место было вовсе пустынным, лишь высокие деревья стояли повсюду, да травяные заросли заполонили все вокруг. Человек же в одной только обители жил. И это было селище, называемое Медвежий угол, а населяли его люди поганой веры — язычники, злые ужасно. И очень страшное место это, потому что те люди живут вольно и много ограблений и кровопролитий над христианами творят. К делу же полезному прилепляются, когда на зверя или на лов рыбы идут; держат эти люди и много скота, мясом которого себя насыщают. Идол, которому они поклоняются, зовется Волос или скотный бог. И этот Влос стоит посреди луговины, называемой Волосовой, от сюда и скотину на пастбище выгоняют. Этому злокозненному идолу и кереметь была сотворена и волхв (жрец) придан, и неугасимый огонь Волосу поддерживают, и жертвы приносят.

В большом почете волхв у язычников. Но люто и истязуем бывает, если огонь у Волоса погаснет: волхва в тот день и час отрешают от кермети, и по жребию изберут иного, и этот, новый зарежет старого волхва и, раздув огонь, сожжет в нем труп его как жертву, способную возвеселить грозного бога. Так исконный враг рода человеческого омрачает сердца тех людей, и так эти люди живут многие годы.

Но в некотором лете случилось благоверному князю Ярославу плыть на ладьях с большой и сильною ратью по реке Волге, вдоль правого берега ее, где стояло то самое селище Медвежий угол. Князь увидел, что какие-то люди наносят жестокую гибель судам, плывущим с товарами по Волге. Купцы на тех судах изо всех сил обороняются, но не могут одолеть окаянных, а разбойники эти предают их суда огню. Посмотрев на все творимое, благоверный князь Ярослав повелел дружине своей устрашить и разогнать разбойников, прекратить беззаконие, спасти неповинных. И дружина князя храбро напала на врагов и нагнала на окаянных такого страха, что они в великом ужасе обратились в бегство, быстро помчались в ладьях по Волге-реке. Дружина же князя и сам князь Ярослав погнались за неверными и оружием бранным наказали их.

И, о великая Божия милость! Сколь бесчисленны и неисповедимы судьбы его! Кто расскажет о благоволении его к христианам! Молитвами пречистой богородице и святым угодникам княжие воинство победило врагов на том месте, где какой-то ручей впадал в Которосль, за ним же и селище то стояло. И благоверный князь поучил его обитателей, как надо жить и обиды никому не творить, и кроме того, познакомясь с благомерзкой верой их, уговаривал их креститься. И люди эти клятвою перед Волосом жить в согласии и оброк ему платить, но только креститься не хотели. На том благоверный князь и отбыл в престольный град свой Ростов.

Не по многом же времени князь Ярослав надумал снова отправиться в Медвежий угол. И прибыл туда с епископом, с пресвитерами, дьяконами и церковниками, с мастерами и воинами. Но когда он вступил в селище, жители его выпустили из клетки некоего лютого зверя и псов, что бы те растерзали князя и прибывших с ним. Но господь сохранил благоверного князя; он секирой своей сокрушил зверя, а псы стали, словно трусливые овцы и не прикоснулись ни к одному из них. И безбожные злые люди, увидя все это, пришли в ужас и пали ниц перед князем, и были ни живы ни мертвы. Благоверный же князь мощным голосом им возгласил:

— Кто вы такие? Не те ли самые люди, которые клятвою уверяли перед своим Волосом верно служить мне, князю вашему? Какой же он бог, если и клятву, при нем сотворенную, можно легко переступить и попрать? Но я к вам не на потеху звериную спешил и не на пир, что бы драгоценным питьем насладиться, а пришел, дабы победу сотворить.

И слыша речи такие, неверные люди не могли в оправдание свое ни одного слова сказать. Поэтому благоверный князь внимательно оглядел окрестности, а на следующий утро вынес из шатра своего икону Богоматери с пречистым ее младенцем господом нашим Иисусом Христом. Рядом с ним был епископ, пресвитеры и весь духовный чин, и мастера, и воины. Пришли они на берег Волги, и там на полуострове, который образовался при слиянии Волги и Которосли, поставил князь на приготовленном месте икону богоматери и повелел епископу сотворить перед нею молебное пение, освятить воду и окропить этой водою землю. Сам же благоверный князь водрузил на той земле деревянный крест, заложив основу святому храму пророка божия Ильи. Он решил храм имени этого святого угодника потому, что именно в день его был побежден хищный и лютый зверь.

После этого христолюбивый князь повелел рубить деревья и расчищать место, на котором решил град поставить. И вскоре мастера начали строить церковь святого пророка Ильи и град созидать. Город сей благоверный князь Ярослав назвал в свое имя Ярославлем….

Русский поэт Сергей Наровчатов, например, считал, что медведь был священным зверем для наших предков, наложивших табу на его настоящее название, из-за чего называли косолапого иносказательно «мед ведающий», «мед едящий» – «медведь», «ведмiдь». При этом C. Наровчатов был убежден, что настоящим именем зверя было вовсе не германо-славянское «бер», а другое слово, напоминающее лат. «ursus», или индо-иранское «arsa».

У славян, как и у всех жителей лесной полосы, исключительным почитанием был окружен медведь. Его сила, намного превосходящая силу любого лесного существа, его ловкое лазание по деревьям вызывали восхищение древних охотников, а случаи хождения на задних лапах делали его похожим на людей, что оформлялось в сознании первобытных людей в представления об их родственной связи с медведями. Медведя величали родным, батюшкой, дедушкой, и это величание сохранилось в русских народных сказках и песнях.

Как и на всякое тотемное животное (животное, которое у родовых групп служило объектом религиозного почитания), на медведя наши предки периодически устраивали ритуальную охоту, а потом – ритуальное поедание всей общиной его мяса и крови, после чего остатки трапезы захоранивались. Древние охотники верили, что, съев кусочек медвежьего мяса или отведав крови медведя, они обретут все свойства своего тотема, а главное, будут такими же сильными, как этот зверь.

О медвежьем культе у древних славян свидетельствуют многие археологические находки в славянских курганах Верхнего Поволжья и Приладожья: ритуальные захоронения медведей, амулеты из медвежьих когтей, останки медвежьих лап и их глиняные муляжи. Древний медвежий культ представлен также на городище Тушемля (VII-VIII вв.) в Смоленской области. В центре городища, за столбовой оградой стоял врытый столб, вершину которого венчал череп медведя.

Особое внимание следует обратить на культ медвежьих лап у славян. Существовало поверье, что они оберегают домашний скот от диких хищников, поэтому каждый владелец скота желал иметь такой амулет. В силу того, что настоящих медвежьих лап не хватало, стали делать их муляжи, которые, как считалось, обладают такими же магическими свойствами, как и настоящие лапы медведя. Н. М. Никольский описывает следующие крестьянские обычаи, связанные с верой в охранительные функции медведя: «Ради охраны от нечистой силы, русский крестьянин вешает в конюшню медвежью голову, окуривает дом и надворные постройки медвежьей шерстью, зазывает медвежатника и просит его обвести медведя кругом двора». Сама медвежья лапа называлась скотьим богом и вывешивалась даже еще в начале XX в. во дворах подмосковных крестьян.

Скотьим богом в мифологии славян именовался Волос (Велес). Б. А. Рыбаков полагает, что своими корнями почитание Волоса уходит в медвежий культ. На это указывает множество совпадений, которые именно в силу своего количества неслучайны. Во-первых, следы медвежьего культа в результате раскопок обнаружены у деревни с названием Волосово. Во-вторых, в центре г. Ростова Ярославской области, где было языческое капище Волоса, археологи нашли ритуальный топор с головой медведя. В-третьих, по поверьям славян, созвездие Плеяд, называвшееся в старину «Волосыни», предвещает удачную охоту на медведя. И, наконец, название медвежьей лапы «скотий бог» тоже указывает на связь культа этого животного с культом Велеса.

«Кроме стихий, от которых напрямую зависела жизнь человека, славяне поклонялись и животным. Следы этого культа можно обнаружить в позднем орнаменте на предметах быта, в изображениях на стенах христианских (особенно древнерусских) соборах, в книжных заставках, в фольклоре, особенно в волшебных и животных сказках. Следы тотемизма находим и в изображении некоторых славянских богов. Так, например, Дый и Бес представляются в виде человека с бычьей головой. Баган – бог домашнего скота – изображался в виде человека с бараньей головой. Западнославянский Гастон (древнерусский Псоглавец) – божество преисподней – виделся славянам как человек с головой волка и кожей, покрытой чешуйками. Отголоски тотемизма обнаруживаются и в святочных вечерах, когда колядующие надевали на себя звериные шкуры.

У южных славян существует поверье: давным-давно все животные были людьми, но впоследствии, те из них, кто приносил ложные клятвы, оскорблял мать, злодействовал, были обращены в животных, рыб и птиц. Любое животное всё видит, всё слышит и даже всё предвидит; более того, оно знает и то, что чувствует человек. Этот божественный дар получен взамен дара речи. Животные, растения и даже камни не могут говорить с людьми, но разговаривают между собой. Недаром же существуют пословицы: «И у горы есть глаза», «И стены имеют уши», «И камни говорят».

Особым почтением у славян пользовался медведь – хозяин языческого леса, защитник от всякого зла и покровитель плодородия. С весенним пробуждением медведя древние славяне связывали наступление весны. Славяне считали, что медведь наделен особой мудростью, всеведением, он способен защитить от колдовства, болезней и всевозможных бед. Медвежья лапа считалась очень сильным оберегом от всяческих напастей, поэтому многие славяне хранили такой талисман у себя дома. С течением времени хозяин леса из медведя превратился в косматого лешего с рогами и лапами, но все же напоминающего человека. Лешему, покровителю охоты, оставляли на пне первую добытую дичь. Считалось, что он может вывести из леса заплутавшего путника, но если его рассердить, может, наоборот, завести человека в чащу и погубить.

Древнейшей славянской богиней плодородия, неба и солнечного света считалась Олениха (Лосиха). Богиня эта была рогатой, ее рога были символом солнечных лучей – оберегом от всякой ночной нечисти, поэтому они прикреплялись либо над входом в избу, либо внутри жилища. Русские женщины уподоблялись богиням, надевая головной убор с рогами, сделанными из ткани, – кичку.»

СВЯЩЕННЫЕ РОЩИ

Дождевые тучи были уподоблены дереву, обнимающему собою мир, ветви которого обращены к земле, а корни простираются до неба. Отголосок встречаем в русском заговоре: на острове Буяне стоит белая береза — вниз ветвями, вверх корнями, а на той березе сидит Богородица.. Сербская песня говорит о яблоне, на вершине которой свил гнездо сокол, а внизу у корня лежит змея и грозит соколу: Ако пуштих жива огња, Гн'jездо ћу ти опалити, Tићe ћy ти пофитати. места народных судов были среди лесов, под священными деревьями, в шелесте листьев искали предвещаний о судьбах. На Руси думают, что гадюки не могут выносить запаха ясеня, и потому если надеть платье, вымытое в ясеневой золе или отваре его коры, листьев, стружек и корня, и вытереть этим отваром все тело — то змея при виде человека оцепенеет. От змеиного укуса примачивают больное место ясеневым отваром. Ветка ясеня подчиняет рептилий и змей знахарю. Чтобы укрыться от молнии, преследующей дьявола, по мнению чехов, надо стать при грозе под ясень . Есть сказания о металлических лесах и зреющих в них золотых яблоках;. Эпитеты медный, серебряный и золотой сопровождают мифические образы: называет ли она их небесными источниками, горами, дворцами или царствами — всегда спешит добавить это. На вершинах металлических деревьев сидят медный, серебряный и золотой петухи — птицы молнии. Майское дepeвo (maje), с которым встречают весну в Славонии, называют kokotjim куриное дерево . Сказочные леса находятся во власти драконов; герой, побивает этих чудовищ мечом-самосеком. Перун - пастырь небесных стад, он пастухом, и чем более козы пасутся в лесах медном, серебряном и золотом, тем более дают молока. ключи, бьющие из великанского . Дерева, текут медью, серебром и золотом и все, что ни коснется их, претворяют в свои цвета.

Народный эпос говорит об источниках, текущих серебром и золотом. В свадебной песне из Москвы есть кипучий колодец, пена которого есть чистое серебро и золото: Ты кипи, кипи, колодец! Ты кипи, кипи, студёной! Ключевою водою Со серебряной пеной. Тут Аннушка выходила, Свет Ивановна выходила; Она пену снимала, Она ризу сливала На икону Миколу, А еще-то сливала Золотое колечко, А еще-то сливала Два венца золотые.

Русские сказки говорят о двух ключах Чуда-Юда (Морского Царя илизмея): если испить воды из одного ключа — станешь сильномогучим богатырем; если помочить голову в воде другого — будут волосы золотые; в народных русских сказках Перун ищет живую воду и поющее дерево: он должен насвистывать в волшебную дудочку — и чудесный сад, послушный ее звукам последует за ним. Сербская песня помещает дерерво в раю и дает ему золотые ветви с серебряными листьями: Расло дрво сред paja Племенита дафина, Племенито родила, Златне гране спустила, Лишће joj je сребрно; Под њом света постеља, Сваког цвећа настрта? Понаjвише босиљка И румене ружице; На њoj светац почива, Свети отац Никола . Приходит к нему Илья-громовник: «вставай (говорит), пойдем в лес, построим корабли и станем перевозить души с того света на этот». Илья-пророк и св. Никола являются здесь вместо Перуна и бога морей.

«а посреди рая древо животное, еже есть божество, и приближается верх того древа до небес. Древо то златовидно в огненной красоте; оно покрывает ветвями весь рай, имеет же листья от всех дерев и плоды тоже; исходит от него сладкое благоуханье, а от корня его текут млеком и медом двенадцать источников» есть страна вечного лета, с садами из золотых и серебряных деревьев и оглашаемая песнями райских птиц, в которой реки текут млеком и медом, серебром и золотом. сохранилось сказание о дубах, которые существовали еще до сотворения мира. В колядке карпатских русинов поется: когда не было ни земли, ни неба, а только одно синее море, — среди этого моря стояло два дуба, а на дубах сидело два голубя: голуби спустились на дно моря, до- стали песку и камня, из которых и создались земля, небо и небесные светила. упоминается о железном дубе, еже есть первопосажден, на котором держится вода, и земля, а корень его стоит на силе божией По заговорам, на море на окиане, на острове на Буяне стоит дуб мокрецкий, а под ним лежит змия Гарафена. Есть дуб, который вырос до самого неба; полез старик на то дерево, лез-лез и взобрался на небо, где сидел кочеток — золотой гребешок — птица, которая ни в огне не горит, ни в воде не тонет, и стояли чудесные жерновки. По хорутанской приповедке, самовилы обитают в дупле и питаются сахарными яствами; а польская сказка упоминает о дубе с золотыми листьями и желудями. В Калуге у Мещовска стоят два сухих дуба, под которыми, по местным рассказам, собираются ведьмы на свои игрища . По русскому поверью, ведьмы втыкают нож в дерево и тем самым заставляют течь из него молоко, в русской сказке упоминается дуб, который если выворотить с корнем — то под ним найдешь богатые клады серебра и золота.. Первоначально слово дуб заключало в себе общее понятие дерева, что до сих пор слышится в производных дубина, дубинка, дубец — палка: точно так же греч. δρύς — quercus соответствует снкр. drû , слав. древо. Впоследствии эти названия (дуб, δρύς ) слились с понятием самого крепкого и долговечного дерева, которое и было посвящено богу-громовнику. У сербов дуб называется грм, грмов (дубовый лес — грмик, что указывает на отношение его к Перуну и небесным громам. Старинные грамоты, определяя по этому священному дереву границы родовых владений, называли его Перуновым . с демонами, с которыми сражается Перун, сербы называют дуб вражьим: «да je сваки дан божић, не би било дуба вражиjега», т. е. если бы всякий день — «божич» (Рождество) не было бы дуба вражьего; все бы дубы на бадняки были посечены. ( Своею громовою палицею Перун сверлит тучу-дерево и, зажигая грозовое пламя, шлет дожди, а с ними изобилие плодов земных и всякое довольство). На земле небесным пламенем был живой огонь из дубового дерева.. По преданиям, семена приносятся весенними ветрами из садов рая: большой ветвистый дуб - жилище бога; «на пути (из Старгарда в Любек) мы заехали в рощу, единственную в том краю, потому что весь он — голая равнина. Там, между старыми деревьями, увидели мы и дубы бога той страны — Прона (Перуна). Они были за двором и деревянной, тщательно отделанной оградою с двумя воротами... Это место было святилищем страны, имело жреца, праздники и обряды при жертвоприношениях. Сюда после праздника сходился народ (вече) с жрецом и князем для суда. Вход во двор воспрещен был всякому, кроме жреца и приносящих жертвы или искавших убежища». Ворота разбили, священные деревья сожгли на кострах из сломанных ворот. Славяне творили суд под старыми дубами; под ними приговоры внушались богами. в словацких сказках собираются судить о важных делах в глубину леса — в чащу, куда не дойдет луч солнца. Руссы на острове св. Георгия, творили жертвы под дубом. На ином месте попы с народом молились перед дубом, и ветви дуба Для лошадей в теле надо класть в конюшне кусок дерева, разбитого громом . При первом громе подпереть спиною дерево или деревянную стену - спина болеть не будет. В Туле поселяне ищут в лесных засеках старые дубы возле родников; сдирают с веток кору, мочат ее в роднике и носят в ладанках от зубной боли. Надо кусать больным зубом дуб или камень. Теперь вместо Перуновых камней кусают церковную паперть, а целебные от зубной боли деревья – в монастырях. Под Москвой такие деревья растут в Хутынской обители; в пещере св. Корнилия - пень от дерева в расщелине, уничтоженного зубами богомольцев (они грызли и грызут его от зубной боли); страждущие зубами грызут посох Пересвета, деревянные гробницы св. угодников. В Пронске еще в восемнадцатом веке был дуб с проёмною скважиною; сквозь ее трижды протаскивали детей с грыжею, затем обвязывали дерево поясом. В Воронеже и Саратове носят больных детей в лес, раскалывают молодой дубок, трижды протаскивают меж расщепами ребенка и связывают их ниткой. Детей с сухоткою кладут в раздвоенное дерево, потом 27 раз обходят с ними вокруг дерева и вешают на ветвях детские сорочки. дома купают их в воде из девяти рек или колодцев, посыпают золою из семи печей. От лихорадки крестьяне купаются в реках, лесных родниках и колодцах, а после вытираются чистой тряпицей и вешают ее на соседнее дерево или ракитов куст; вешают рубашку или лоскут одежды и оставляют висеть, пока не истлеют. больной как бы смывает с себя недуг, а с тряпицею и сброшенной рубашкою отдает кусту или дереву, представителям небесного древа с живой водой, исцеляющей все болести. Как истлевает лоскут, так сгинет болезнь. Позднее, обряд этот – жертва лесным и водяным. Как ясень оцепеняет змей, так убитого ужа вешают на; иначе он оживет и укусит. Добрыня повесил змея на осину кляплую. Осина - против колдунов, упырей и ведьм, они похищают дожди и росы, доят коров, с жадностью бросаются на живую воду, погибая от громовых стрел, осиновый кол получил значение Перуновой палицы. чтобы охранить коров и телят от ведьм, ставят на воротах и по углам двора осину, вырванную с корнем; Коровью Смерть бьют осиновыми поленьями. Ведьма, ударяя веткой осины в сонного человека, наносит незримую рану и пьет его кровь. Выдоив черную корову, ведьма выливает молоко в землю и вбивает осиновый кол; так она отымает у коров молоко. осина - целебное средство от болезней. паралитики упираются босыми ногами в осиновое полено. От лихорадки сверлят в стене или дверях дыру на расстоянии роста больного от земли; ногти и несколько волос вкладывают в отверстие и заколачивают осиновым колом; сверлят дыру в осине и затыкают ногтями и волосами больного. Читают заговор над осиновыми прутьями и кладут на больного. болят зубы - трижды читают над осиновом сучке заговор: «на море на окиане, на острове на Буяне стоят вы- сокие три древа, под теми деревьями лежит заяц; переселись ты, зубная боль, к тому зайцу!» сучок кладут к зубам.

кто ест яблоки до второго Спаса, когда освящают ихв церкви, умершие родичи того не получат в раю на Спасов день золотых яблок, которыми оделяет их Богородица. лечат болезни обыкновенными яблоками, освященными в церкви,. Был человек, говорит сербская сказка, имел жену и не имел детей; у собаки не было щенят, у кобылы – жеребят, он пустился по белому свету странствовать; случилось ему как-то остановиться у одного студенца. На ту пору предстал перед ним незнакомец, дал ему яблоко и велел воротиться домой: «jabuku oguli, oguljine podaj kuji i kobili, jabuku rozpolovi, te pola podaj ženi da izjede, a pola ti izjedi: što je dosad bilo nerodno, odsad sve će biti plodno».. У сербов, кто ищет руки девушки, посылал к ней через свата яблоко, с воткнутыми в него серебряными деньгами; девушка примет яблоко —знак согласия. «Отишли на jaбуку» значит: пошли уговариваться о свадьбе.

Как обыкновенная белка питается лесными орехами, так белка-молния грызет те же самые плоды, растущие на мировом дереве-туче. небесные орехи - чистое золото, посылают плодородие. Польская сказка знает белку, она, сидя на дереве, грызет орехи: скорлупа у орехов золотая, а зёрна — жемчуг. если на Ильин день гремит гром, то орехи очервивеют, попортятся и опадут: во время грозы Перун обрывает небесные орехи и грызет их зубами. Сербская сказка упоминает о двух орехах, данных доброму молодцу вещими бабами: из одного потекла река, а из другого вырвалось пламя. орех-двоешка приносит счастие и богатство, берегут его и носят в кошельках, для деньги, и на шее, от болезней и всяких бед. У болгар орехи едят на кануне Рождества Христова; часть сберегается в продолжение целого года, и берут рождественский орех, трут им больное горло

. В шуме лесов, в шелесте листьев слышались загадочные разговоры между деревьями; в треске сломленной ветки, в скрипе расколотого дерева он узнавал болезненные стоны, в увядании — иссушающее горе. Дерево содрогалось, чахло и даже проливало кровь, от острого железа. Все это повело к поклонению лесам и деревьям. молились «в рощеньи»; «дуплинам древяным ветви убрусцем обвешивающе и сим поклоняющеся», приносили жертвы «рощениям». Встреча весны, праздники в честь обновленной природы (Семик, Троица) и творческих сил лета (Купало) отправляются в лесах и рощах. Семицкая березка с разноцветными лоскутьями и лентами, с торжеством несется в деревню, как знамение Весны.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: