Сделай Сам Свою Работу на 5

ОБЛАСТЬ РЕЧНЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ 2 глава





условий медленно вымирают и затем исчезают окончательно, не оставляя после

себя никаких других следов, кроме разбитой примитивной утвари, охотничьих и

рыболовных орудий, каменных топоров и ножей, свайных построек и т.д.

Для того чтобы вписать свое имя в летопись коллективной истории

человечества, необходимо создать нечто полезное и вместе с тем способное

возбудить интерес у последующих поколений. Но человечество не всегда работает

для потомства. Скромные строители египетских пирамид, работавшие под бичом

надсмотрщиков, конечно, работали не из чести фигурировать некогда в книгах по

всемирной истории!

В то время как ученые и философы задаются еще вопросом, есть ли

цивилизация зло или благо, истинные творцы этой цивилизации, безымянные

народные массы, как кажется, всегда видели в цивилизации зло, ибо их заставляли

силой и при помощи принуждения возводить здание мировой культуры. Всюду с

самого начала истории мы встречаем страшное угнетение народных масс и

неограниченный абсолютизм правителей всякого рода. Всюду, где была только для

этого возможность, народные массы насильственным образом запрягались в ярмо



истории.

Какая же таинственная причина проявилась в тех областях, где зародилась

первичная цивилизация, которая смогла создать те могущественные деспотии,

соединившие в гигантские нации дикие, разрозненные племена, принадлежавшие к

самым разнообразным расам, — арийцев и семитов, ливийцев, кушитов, туранцев,

китайцев, дравидов и т.д.?

Нельзя видеть основную причину зарождения цивилизаций в климатических

условиях, так как эти условия крайне разнообразны в различных частях той

области, где впервые зародились древние цивилизации. Небо Месопотамии

совершенно непохоже на небо Египта, а между ведийской Индией и областью

китайских рек разница в климате доходит в среднем до 15°. Прилегающий к

Средиземному морю берег Африки на всем своем протяжении от Киренаики до

берегов Атлантического океана заключен между изотермами +25° и +20°, т.е. имеет

почти такой же климат, как и главные очаги древних цивилизаций, т.е. Египет,

Месопотамия и Индия, но тем не менее не стал местом возникновения



цивилизации. Цепь невысоких Ливийских гор, лежащих на запад от долины Нила

приблизительно на 25 градусе восточной долготы (по Парижскому меридиану),

является крайней западной границей территории древних цивилизаций. Средняя в

климатическом отношении Европа, включающая в себя Англию и южную

половину Ирландии, принадлежит к зоне, ограниченной изотермами +20° и +10°, и,

хотя при той же температуре развивались цивилизации Бактрии и Китая, нашу

современную блестящую европейскую цивилизацию все же приходится считать не

самостоятельным продуктом европейской среды, а продуктом ассиро-египетских

влияний.

Бокль думал, что он нашел исчерпывающее объяснение причины различий

между современной цивилизацией и цивилизацией восточных деспотий в том, что,

как он признавал, Европа обязана расцветом своей цивилизации климату, тогда как

Африка и Азия — плодородию своей почвы.

С нашей точки зрения, разница между европейской цивилизацией и

цивилизациями Древнего Востока объясняется гораздо проще: европейская

цивилизация принадлежит ко вторичному, средиземноморскому, фазису развития,

тогда как восточные деспотии возникли в первом фазисе цивилизации. Конечно,

плодородие почвы, на которой выросли древние речные цивилизации, играло

большую роль и явилось одним из самых необходимых условий развития

первобытной цивилизации. Но чрезмерное плодородие почвы тем не менее не

является единственным фактом преимущества бассейнов великих исторических

рек; Мавритания, например, на которую я уже указывал, имеет также плодородную



почву, но она тем не менее не стоит в рядах первобытных очагов цивилизации.

Существуют еще более красноречивые примеры. Так, в некоторых частях

бассейна реки Конго, классической реки варварства, благодаря изумительному

плодородию почвы образовалось столь же густое население, как и в наиболее

культурных странах, и тем не менее там процветает еще и теперь людоедство.

С нашей точки зрения, основной причиной зарождения и развития

цивилизации являются реки. Река во всякой стране является как бы выражением

живого синтеза, всей совокупности физико-географических условий: и климата, и

почвы, и рельефа земной поверхности, и геологического строения данной области.

Быстрота или медленность ее течения, обилие воды в реке обусловливаются

дождями, таянием снегов, сменой времен года и бесчисленными климатическими

изменениями; рельеф земной поверхности, степень удаленности реки от моря

определяют длину реки и извилистость русла; геологическое строение, обилие или

недостаток наносов, присутствие или отсутствие органических остатков и

различных минеральных веществ в русле обусловливают прозрачность или

мутность вод; те же условия сообщают речной воде специальные свойства,

окраску, запах, увеличивают или уменьшают ее пластическую или

разрушительную мощь.

Беглый обзор поверхности земного шара вполне достаточен для того, чтобы

понять, что историческое значение рек отнюдь не пропорционально длине их

течения или массе приносимой ими воды. Скорее даже можно было бы утверждать,

что наиболее мощные реки до сих пор почти не играли заметной исторической

роли. Правда, река Нил находится в числе гигантов речного мира, но лишь по своей

длине, а не по количеству воды. По длине Нил следует тотчас же за Миссисипи—

Миссури, не имеющей почти никакого значения в истории, но собственно

исторический Нил начинается только около Сиены [Асуана] (за вторым порогом

вниз по реке) и, следовательно, имеет всего несколько сот километровxviii.

Река Евфрат, если даже считать ее вместе с ее притоком Мурад-чаем [Мурат],

все же является пигмеем в сравнении с Амазонкой, а из двух исторических рек

Китая именно меньшую по справедливости следует считать творцом китайской

цивилизации. Более длинная, чем Хуанхэ, Янцзы не достигает, однако, величины

многих сибирских рек, которые, невзирая на это, играют весьма скромную роль в

истории цивилизации. Впрочем, эти реки всегда приводятся как доказательство

того положения, что социальная и экономическая ценность этих рек сводится

почти к нулю благодаря тому, что они впадают в Северный Ледовитый океан,

покрытый плавучими льдами и почти непригодный для плавания. Это

утверждение, для меня лично весьма спорное, может иметь географическое

значение в занимающем нас вопросе. Бесспорно, зачатки цивилизации, возникшие

на берегах великих рек, оканчивающихся в ледяных пустынях арктической

области, не могли нормальным путем развиться в следующую, вторую, морскую

стадию, но сущность дела заключается в том, что в бассейнах этих рек никакой

цивилизации не было, а связать причинной связью арктическое положение рек и

отсутствие в их бассейнах какой-либо культуры представляется безосновательным.

В древности великие исторические реки, на берегах которых зародилась

цивилизация, были, пожалуй, еще в более неблагоприятных условиях, чем

сибирские реки. Их устья были почти недоступны и засыпаны песками.

Современная нильская дельта и Шатт-эль-Араб сами являются скорее продуктами

цивилизации, нежели природы. Нижний Инд изливается в пустынное море

рукавами, не поддающимися утилизации. Ганг заканчивается лабиринтом

постоянно гниющих болот и лагун, миазмы которых послужили причиной того,

чтобы посвятить богине смерти и разрушения Кали значительную часть

Бенгальской области. Точно в таком же положении находится и Хуанхэ: миновав

город Кайфын, Хуанхэ как река почти совершенно исчезает, расчленяясь на

бесчисленное множество рукавов, каналов и протоков.

Великая сибирская река Амур, впадающая в Тихий океан, лишена многих

неудобств больших северных сибирских рек, но тем не менее Амур не сделался

очагом цивилизации, хотя в некоторых местах его течения плодородие почвы

почти баснословно и его вековые леса с приречной долиной могли бы стать раем

для охотников, рыболовов и даже для земледельцев. Енисей в верхнем своем

течении представляет нам, точно так же как и его громадный приток Ангара,

любопытный образец географической среды, в некоторых отношениях, быть

может, слишком благоприятствующей человеку и вследствие этого непригодной

для развития и прогресса цивилизации. Дело в том, что слишком благоприятные и

удобные условия позволяют обитателям данной географической среды

задерживаться на низших ступенях развития и оставаться целые века в состоянии

бродячих земледельцев, довольствующихся только новой, неистощенной землей.

Вознаграждая слишком щедро отдельных, живущих изолированной жизнью людей,

такие благоприятные условия не имеют в себе стимула к координированию

отдельных условий в нечто сложное, обобществленное, не заставляют человека

переходить к высшим формам солидарности, составляющим необходимое условие

исторического развития.

Исторические реки, эти великие воспитатели человечества, как мы уже

сказали выше, не выдаются среди прочих рек мощностью объема своих вод. Нил,

например, приносит в море воды в три раза меньше, чем Дунай. Но все эти реки

обладают зато одной замечательной характерной чертой, способной объяснить

секрет их выдающейся исторической роли: все они обращают орошаемые ими

области то в плодородные житницы, питающие миллионы людей за труд

нескольких дней, то в заразные болота, усеянные трупами бесчисленных жертв.

Специфическая географическая среда этих рек могла быть обращена на пользу

человека лишь коллективным, сурово дисциплинированным трудом больших

народных масс, хотя бы состоявших из самых разнообразных этнических

элементов. Каналы Цзинаня и плотины Хуанхэ являются, вероятно, результатами

мудро объединенной коллективной работы многих поколений, вероятно, гораздо

более многочисленных, чем те поколения, какие строили египетские храмы и

пирамиды. Малейшая оплошность при прорытии какого-нибудь канала, простая

леность, эгоизм одного человека или небольшой группы при общей работе над

созданием коллективного богатства — оберегания драгоценной влаги и

рационального пользования ею — могли быть причиной бедствия и голодовки

всего народа. Под страхом неминуемой смерти река-кормилица заставляла

население соединять свои усилия на общей работе, учила солидарности, хотя бы в

действительности отдельные группы населения ненавидели друг друга. Река

налагала на каждого отдельного члена общества некоторую часть общественной

работы, полезность которой познавалась впоследствии, а вначале бывала

непонятна большинству. Очень часто это большинство было не в состоянии дать

себе отчет о плане исполнения общей работы. Вот где истинный источник того

боязливого благоговения и чувства уважения, проявленных народами по

отношению к рекам, этим божествам, по верованию древних народов, дающим

пищу людям, умертвляющим и оживотворяющим, открывающим свои тайны

только немногим избранным, которым они и поручают управление народом

наподобие того, как управляет судьба. Типичная великая историческая река Нил

ежегодно создавала своими благодетельными разливами не только новый слой

плодородной почвы, но вместе с тем создавала и новые социальные связи,

содействовала укреплению и развитию сложно организованного общества.

Египетское общество, прозаическое вначале, в котором преобладали чисто

материальные интересы, было как бы чуждо всякой солидарности; в жизни

древнего египтянина нельзя было заметить видимой или осязательной солидарной

связи, и каждый человек, казалось, был всецело поглощен эгоистическими

заботами о самосохранении. И однако, каждый из жителей Египта исполнял свою

часть общей коллективной работы; когда наступал момент общественных работ,

все должны были исполнять их и, как свидетельствуют историки Древнего Египта,

«исполняли их со страстным рвением верующего, которое так легко отличить от

привычного возбуждения при исполнении повседневной работы»xix.

Приступая теперь к описанию четырех древних речных цивилизаций, мы

прежде всего будем говорить о цивилизации в долине Нила, которая, по

выражению древнего египетского папируса, «иссушает слезы со всех глаз и

повсюду распространяет изобилие своих благ»xx.

i Древнегреческие историки рассматривали Египет как составную часть Азии, но

они не соединяли с понятием о Египте ни тех размеров, ни тех границ, какие

устанавливают для Египта современные географы

ii Разница в градусах долготы Парижского меридиана и меридиана Гринвича

составляет 2° 20' 15". Таким образом, 25° в.д. от Парижского меридиана — это 27°

20' 15" по Гринвичу

iii R. Rес1 s. Цит. соч___________. Т. XI

iv W. Reade. The Martyrdom of Men. London, 1875

v Бамиан — местность в Афганистане восточнее Кабула, некогда главный центр

культа Будды с многочисленными развалинами и изваяниями

Гиксы (гиксосы) — кочевые азиатские племена, которые около 1700 г. до н.э.

пришли из Передней Азии в Египет и завоевали его. Поселившись в Дельте, они

основали там свою столицу Аварис. В начале XVI в. до н.э. были изгнаны

египтянамиvi

vii Fr. Hommel. Die Vorsemitischen Kulturen in Aegypten und Vorderasien. Leipzig,

1883.

viii Архаический храм, открытый Мариеттом; сфинкс в Гизе

ix Очевидно, Мечников либо цитирует Библию по памяти, либо пользуется каким-

то другим переводом. Согласно каноническому изданию, приводимые им фразы

относятся к Третьей Книге Царств, гл. 9 (26—28) и гл. 10 (11, 12, 26).

x А. Меr. Memoire sur le Penple d'Hannon, Paris, 188S

xi Одна из первых документально подтвержденных экспедиций была организована

в 1493—1492 гг. до н.э. (по другим данным, в 1517 г. до н.э.) царицей Древнего

Египта Хатшепсут. Она отправила корабли в страну Благовоний — Пунт. Как

теперь считается, Пунтом египтяне называли восточную оконечность Африки (п-ов

Сомали) или, возможно, юго-западную часть Аравийского полуострова.

Экспедиция доставила в Египет три десятка мирровых деревьев, высаженных на

террасах храма-усыпальницы отца царицы Хатшепсут Тутмоса I, и многое другое

xii H. Yu1e. Proceedings of the Royal Geographical Society, 1882

xiii В современной транскрипции У-ти — это ханьский император У Ди, Чанг-Киена

— один из известнейших китайских путешественников древности Чжан Цзянь, Та-

Ван — довольно развитая земледельческая страна Давань

xiv См. статью Васильева, цитированную выше

xv F. von Riсhthоfen. China. T. I. Berlin, 1877—1883

xvi Момент нашествия мидян и персов составляет важную хронологическую дату,

так как со времени Кира арийцы приобретают преобладающее значение в западном

мире, хотя верховенство у них еще в течение нескольких веков оспаривалось

семитами

xviiТянь-Шань-Пе лу и Тянь-Шанъ-Нан-лу. Наши синологи слово mao, означающее

путь, метод, иногда переводят словом дорога, но mao имеет более широкий смысл,

чем слово лу, которое выражает понятие ходить, и поэтому это слово в названиях

местностей можно перевести терминами «дорога» или «проход».

xviii По данным последней работы Тилло, длина восьми важнейших рек земного

шара выражается в следующих цифрах (справа современные данные. — Ред.)-

Миссисипи—Миссури.......6600 км 6420 км.

Нил...............................5920 6671

Амазонка—Укаяли..........5500 более 7000

Янцзы............................5080 около 5800

Енисей—Селенга..............4750 4511

Амур..............................4700 4440

Конго.............................4640 4320

Маккензи.......................46154250

Из всех великих исторических рек, не приведенных в этой таблице, одна только

Желтая река (Хуанхэ) превышает 4000 км, но, по уверению Пржевальского,

изображение этой реки на картах неверно, а глубокая излучина Хуанхэ в Ордосе

сильно преувеличена. Длина Инда только 3000 км, а длина Евфрата не превышает

2800 км

xix Fr. Lenormant. Histoire ancienne de l'Orient jusqu'aux guerres mediques. Vol. 1—3.

Paris, 1881

xx Papyrus Sellier, II, pl. XI. 1, 6

 

 

Глава восьмая

НИЛ

Истоки Нила. — Конго-Нильская ось. — Нил как историческая река и Конго

как река варварская. — Седды, т.е. огромные скопления плавучей растительности.

— Общественный режим, обусловленный разливами Нила. — Деспотизм

фараонов. —Прогресс в Египте.

В самом сердце Африки проливные экваториальные дожди, падая в изобилии

на почти непроницаемую для влаги каменистую почву, определяют собою крайне

замечательную географическую область, изучение которой началось лет сорок

тому назад. То, что известно об этой области в наши дни, доказывает, что географы

XVI столетия имели о ней более правильные сведения, чем это можно было бы

предположить. В самом деле, по словам географов того времени, две величайшие

реки Африканского материка — знаменитый Нил и безвестное Конго — получают

свое начало из одного и того же внутреннего моря (Atche Lunda), которое

занимало, по их мнению, всю ту площадь, на которой находятся большие водные

бассейны озер Ньяса, Бангуэло [Бангвеулу], Мверу, Танганьика, Виктория-Ньянза

(это последнее имеет некоторое право называться морем, так как по своим

размерам оно превосходит так называемое Аральское море).

Промежуточные пространства между этими большими озерами, которые

окружены как бы сеткой притоков и вытекающих из них рек, во многих местах

состоят из лагун, болот и топей. Благодаря этому обстоятельству вся эта обширная

область целиком может произвести на путешественника впечатление моря.

Сведения об этом море португальцы получили от караванных проводников, негров,

которые ежегодно отправлялись из Бигэ на границе Бангуэло в область Великих

озер и нижнего течения Замбезиi. Еще не так давно такого же мнения

придерживались все арабы и занзибарцы, с незапамятных времен ведущие

торговлю с внутренними областями Африки по дороге, конечные пункты которой

находятся на восточном берегу Танганьики и на верхнем Конго.

В первой половине XVII века в Мадриде была издана книга под названием:

«Relaсion de la Mision Evangelica el regno de Congo de la serafica corporation de los

Сapuchinos ». Прочтя помещенное в этом труде описание Центральной Африки,

легко можно, понять, почему известный английский путешественник Брюс,

добравшийся до истоков Голубой реки, или Бар-эль-Азрека [Бахр-эль-Азрак], был

уверен, что ему удалось наконец разрешить почти десятитысячелетнюю проблему

об истоках Нила, проблему, которая с самой глубокой древности волновала

столько выдающихся людейii и стоила жизни стольким исследователям.

Уже во второй половине II века до. Р.Х. Клавдий Птолемей знал, что

таинственная река течет из южного полушария, из Лунных горiii, и в самом деле,

название области к югу от озера Виктория-Ньянза — Оunyamouezi — составлено

из трех слов наречия банту: Оu oзначает страна, nуа — частица, выражающая

отношение, mouezi — лунаiv.

Кроме того (и это является доказательством того, что Птолемей черпал свои

сведения не из легенд и фантастических рассказов того времени), он проводит

шесть рек, которые, по его мнению, образуют начало Нила (Caput-Nili), через два

озера, расположенных к востоку и западу одно относительно другого (Танганьика и

Виктория-Ньянза). В общем, сведения, которые он оставил нам о великой реке, не

более отдалены от истины, чем то, что знали на этот счет Спик и Грант, когда они

советовали двадцать пять лет тому назад известной исследовательнице Тинне не

продолжать своего пути, так как, по их словам, они воочию убедились, что Нил

вытекает из озера Ньянза. И однако, блестящие открытия этих двух офицеров были

достаточны, чтобы решить вопрос об африканском водоразделе, и тщетно

Ливингстон продолжал свои поиски истоков Нила в тех болотистых низменностях

Бангуэло, которые принадлежат уже к бассейну Конго, как это доказал недавно

Стэнлиv.

Для сопоставления с почти верными взглядами Птолемея посмотрим, как

отвечали в последние времена фараонов египетские ученые на вопрос о великой

тайне «Головы Нила». По словам Геродота, эта тайна была известна лишь одному

человеку — верховному жрецу при храме богини Нейт в Саисеvi. Каким образом

греческому путешественнику удалось выведать эту тайну? Этого Геродот не

говорит, он лишь рассказывает в своей «Истории», что местом истоков Нила

служат две горы с остроконечными вершинами — Крофи и Мофи, —

расположенные между Сиеной (Асуаном) и Элефантиной (Абу)vii.

Отсюда видно, что древние египтяне отождествляли истоки Нила с крайним

пределом его благотворных разливов; ни египтяне, ни Геродот, который дает в

своей «Истории» точный маршрут от Элефантины до Мероэ через Тахомпсо и

далее до страны Аутомолов, не могли не знать, что река продолжается значительно

дальше этого мнимого места истока. Но в глазах народа, благосостояние которого

зависело исключительно от разливов Нила — самой сущности божественного

Нила, — эта река утрачивала для них всякий интерес, как только она, запертая в

стенах каменистой пустыни Нубии, теряла возможность выходить из своего русла

и оплодотворять своим илом низменные берега. Река, запертая в узкую щель

утесов, была здесь не в силах остановить ядовитое дыхание пустыни,

олицетворявшееся в виде жестокого бога Сета (Тифона). Мне кажется гораздо

более непонятным, почему вопрос об истоках Нила считали какой-то великой

тайной; ведь всякий рыбак или лодочник, наиболее презираемые профессии в

Древнем Египте, могли осквернить и поколебать эту тайну своим «нечистым

взором». Нерон, интересовавшийся, как и все цезари первых времен Римской

империи, вопросом о «Голове Нила», послал двух центурионов разыскивать истоки

этой реки. Центурионам удалось пробраться вверх по течению Нила выше слияния

Нила с Бахр-эль-Арабом и гораздо дальше, чем это удавалось сделать европейским

путешественникам последнего полувека. Но эти два посланца Нерона были

остановлены в своем дальнейшем пути седдами — этим скоплением плавучей

растительности, которое делает невозможным всякое продвижение вперед.

Эти эмиссары римского цезаря выведали в Египте тайну о «Голове Нила» и

слепо поверили тому, что им об этом рассказали; пробравшись на 1500 километров

выше по течению от того места, где, по воззрению египтян, находились истоки

реки, они тем не менее, возвратившись в Рим, донесли Нерону, что они

действительно видели место зарождения Нила между двумя горами — Крофи и

Мофи — в виде родников неизмеримой глубины. По их словам, водный поток,

берущий начало в этой пучине, сразу же делится на два рукава: один из них

направляется на север, образуя Нил (Хапи египтян), а другой течет по направлению

к Эфиопии и теряется там в неприступных болотах.

Для Птолемея, как и для наших современных исследователей, вопрос об

истоках Нила имел только чисто географический интерес; для египтян, наоборот,

вопрос об истоках Нила являлся своего рода религиозным вопросом и был покрыт

покровом таинственности; в области религиозных тайн объяснение явления

причинами, более всего противоречащими законам природы, скорее всего

принимается верующими...

Если наши сведения относительно истоков Нила и до сих пор неполны, то мы

знаем по крайней мере, что две главные артерии Африки — Нил и Конго —

выходят из различных, но довольно близких между собою источников. Озеро

Танганьика, которое связано с Конго при помощи реки Лукуга, и озеро Виктория-

Ньянза, из которого вытекает Нил, принадлежат к двум различным бассейнам.

Водораздел между Нилом и Конго представляет ряд возвышенных холмов, по всей

вероятности, вулканического происхождения. Но эти холмы не соединены ни

между собою, ни с гигантскими массивами гор Кения и Килиманджаро, ни с так

называемым хребтом Исследователей, который окаймляет Мвутан-Нциге (озеро

Альберт-Ньянза) с запада. Далее к северу демаркационную линию между

бассейнами Нила и Уэле, одного из больших притоков Конго, образуют небольшие

неровности почвы или даже равнины с едва заметным уклоном. Возможно, что в

период дождей какое-нибудь болото или лагуна, столь многочисленные в этой

местности, сливают свои воды с водами обоих бассейнов и служат, таким образом,

временным соединительным звеном между Танганьикой и Викторией-Ньянзой,

между Конго и Нилом.

Как бы то ни было, от истоков Уэле, впадающей в Конго, до предполагаемых

мест зарождения самых южных притоков Нила ясно заметна демаркационная

линия, идущая с северо-запада на юго-восток. Продолжая эту линию через весь

Африканский материк, мы получим некоторую воображаемую ось, идущую от

мыса Спартель к Занзибарскому морю; если теперь, начиная от южной

оконечности Сулейман-Дага, провести такую же линию, прорезывающую Азию и

Европу параллельно Конго-Нильской оси, то обеими этими линиями мы отрежем

две огромные материковые площади (одна налево от Конго-Нильской оси до

Атлантического океана, а другая — направо, до второй проведенной нами линии),

величина и особенно историческое значение которых далеко не одинаковы; каждая

из этих областей имеет свою великую реку, одного из двух близнецов,

зародившихся в общей колыбели, в области величайших озер Экваториальной

Африки.

Направо от Конго-Нильской оси находится Нильская область; здесь, правда,

есть несколько пустынь, уединенных пространств, находящихся во вполне диком

состоянии, но здесь же находится и область всех великих культур, которые некогда

горели ярким светом, передававшимся от одного народа к другому. Здесь Египет и

Эфиопия; Передняя Азия, от дельты Инда до Кавказа и Сирии, Малая Азия; вся

Центральная и Западная Европа с Британскими островами. Территория, лежащая

налево от Конго-Нильской оси, заключает в .себе всю остальную Африку, т.е. весь

собственно Черный континент, до сих пор являющийся столь враждебным всякой

цивилизации.

Чисто количественная разница между протяжением, т.е. величиной этих двух

огромных континентальных отрезков, не имеет никакого значения. Точно так же с

географической точки зрения, как я уже показал выше, несущественна и величина

реки, орошающей ту или иную область зарождения цивилизации. Река Нил по

длине значительно превышает своего юго-западного соседа — Конго, но чем

дальше по течению реки вниз, тем она более ослабевает и уменьшается, как бы

теряя по дороге к Средиземному морю свою энергию. Более короткая река Конго,

наоборот, многократно изгибается, свертывается в величественную спираль,

принимает в себя массу многоводных и могучих притоков, так что вся целиком

местность, орошаемая ею, по площади значительно превосходит бассейн Нила. И

тем не менее до самого последнего времени Конго остается рекой по преимуществу

варварской, между тем как Нил по справедливости должен считаться если не

первым и единственным творцом, то, бесспорно, одним из главных факторов

мировой цивилизации, светоч которой горит в течение уже шести или восьми

тысяч лет.

В отношении судоходности Конго и Нил проявляют сходство со всеми

остальными африканскими реками; все они, спускаясь с возвышенных террас

Черного материка, изобилуют быстринами и порогами, не только

препятствующими судоходству, но иногда делающими его совершенно

невозможным. Эти неудобства, общие со всеми остальными африканскими реками,

усложняются для Нила еще особыми затруднениями, так называемыми седдами.

По выходе из озера Мвутан-Нциге [Альберт] Нил шириною в 500—200 метров

змеится широкими излучинами между двумя зеленеющими берегами и течет

спокойно. Посреди фарватера глубина его равна от 5 до 12 метров, так что даже

большие суда могли бы ходить километров на двести вниз по течению от озера.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.