ПРИНЦЕССА ГЕЙЛЬ (по прозванию Зимнее Дитя) 3 глава

Нимерия отказалась и решила вновь пустить свой флот в плаванье, надеясь найти убежище во влажных джунглях Соториоса. Некоторые ройнары нашли убежище на Мысе Василиска, другие – близ блестящих зеленых вод Замойоса, среди зыбучих песков, крокодилов и гниющих, наполовину затонувших деревьев. Сама принцесса Нимерия остановила свои корабли в Заметтаре, гискарской колонии, уже тысячу лет как заброшенной, пока другие держали путь вверх по реке, к огромным руинам Йина, кишащим вурдалаками и пауками.

Многие богатства были найдены в Соториосе – золото, драгоценные камни, редкие породы деревьев, экзотические шкуры, причудливые фрукты и странные специи, – но ройнары не прижились там. Их дух угнетало влажное тепло, а полчища мух распространяли одну болезнь за другой: зеленую лихорадку, чуму пляски, кровяные чирьи, мокнущие язвы, «сладкую гниль». Дети и старики болели чаще всех. Даже купание в реке могло привести к смерти: в Замойосе обитали стаи хищных рыб и тонкие черви, откладывающие яйца в плоть пловцов. На два новых города, построенных на Мысе Василиска, терпели набеги работорговцев, его жителей предавали мечу или заковывали в цепи, а в Йине пришлось отражать атаки полчищ вурдалаков из глубин джунглей.

Более года ройнары пытались выжить в Соториосе, пока не настал день, когда лодка из Замметара по прибытии в Йин обнаружила, что все мужчины, женщины и дети перепуганы до смерти, ибо заброшенный город внезапно исчез. Тогда Нимерия призвала своих людей обратно на корабли, и они вновь вышли в море.

Следующие три года ройнары бороздили южное море в поисках нового дома. На Наате, Острове Бабочек, мирные люди дали им кров, но тот бог, что защищал эти странные земли, поразил прибывших неизвестной болезнью, и это заставило ройнаров вернуться на свои корабли. На Летних Островах они облюбовали себе необитаемую скалу на восточном берегу Валано, который позже стал известен как Остров Женщин. Но тонкая каменистая почва не могла взрастить достаточно пищи и многие голодали. Когда ройнарские корабли вновь подняли паруса, некоторые из ройнаров отказались следовать за Нимерией ради новой жрицы по имени Друзелка. Она уверяла, что слышит Матерь Ройну, и она зовет своих детей домой… но когда Друзелка и её последователи вернулись в свои старые города, они обнаружили, что старые враги не забыли обид. Многих выследили, убили или увели в рабство.

То, что осталось от десяти тысяч кораблей, истрепавшийся и разодранный флот, плыл на запад вместе с принцессой Нимерией. На этот раз она направлялась в Вестерос. После стольких лет скитаний ее корабли имели куда меньше шансов переплыть море, чем когда они впервые покинули Матерь Ройну. Флот не достиг Дорна целым. Даже сейчас некоторые племена ройнаров на Ступенях утверждают, будто они потомки потерпевших кораблекрушение. Другие корабли, которые сбились с пути из-за шторма, попали в Лис или в Тирош и предпочли отдать себя в рабство, чем возвратиться в водяную могилу. Оставшиеся корабли пристали к дорнийским землям около устья реки, зовущейся Зеленокровной, недалеко от древних песчаных стен Солнечного Копья, резиденции Дома Мартеллов.

Сухой, безжизненный и малонаселенный Дорн в то время был бедной землей, раздираемой десятком лордов и мелких королей, воюющих за каждую речушку, ручей и клочок плодородной земли. Большинство этих дорнийских лордов видели в ройнарах нежелательных захватчиков с иными традициями и странными богами, которым следует убраться обратно в море, из которого они пришли. Но Морс Мартелл, лорд Песчаного Ковчега, увидел в пришельцах новые возможности… и, если можно верить песням, отдал свое сердце Нимерии, жестокой и прекрасной королеве-воительнице, которая провела своих людей через весь мир и подарила им свободу.

Также говорят, что восемь из десяти ройнаров, пришедших в Дорн с Нимерией, были женщинами… но четверть из них по ройнарским традициям были воинами; даже тех, кому еще не довелось испытать себя в битве, закалило их долгое, полное лишений путешествие. А те тысячи, что были еще мальчишками, когда покидали Ройну, за годы скитаний выросли, возмужали и взяли в руки копья. Объединившись с пришельцами, Мартеллы в десятки раз увеличили собственные силы.

Когда Морс Мартелл взял Нимерию в жены, сотни его рыцарей, сквайров и лордов также женились на ройнарских женщинах, а многие женатые мужчины сделали их своими любовницами. Вот так два народа смешали свою кровь. Этот союз значительно укрепил силы Мартеллов и их дорнийских союзников. Ройнары принесли с собой огромные богатства: их ремесленники, каменщики и металлургиобрели свои навыки задолго до своих вестеросских коллег, и вскоре их оружейники начали производить мечи, копья и броню в таких масштабах, что никто в Вестеросе не мог даже надеяться поспеть за ними. Но говорят, что наиболее важным оказалось то, что ройнарские заклинатели воды знали тайные чары, которые могли вновь наполнить высушенные ручьи и заставить пустыни расцвести.

Чтобы отпраздновать этот союз и показать, что её люди не вернутся больше в море, Нимерия сожгла свои корабли. «Наше плаванье окончено, – объявила она. – Мы нашли новый дом, здесь мы будем жить и умирать». (Некоторые ройнары оплакивали потерю кораблей и вместо того, чтобы целовать свою новую землю, они исследовали воды Зеленокровной, найдя её лишь бледной тенью Матери-Ройны, которой они продолжали поклоняться. Они существуют и по сей день, известные как сироты Зеленокровной.)

Пламя освещало побережье на протяжении пятидесяти лиг, словно огромный поток. Корабли подожгли факелами и их остовы обратились в пепел. В огне горящих кораблей принцесса Нимерия назвала Морса Мартелла принцем Дорна на ройнарский стиль, провозглашая его власть над «песками красными и белыми, и над всеми землями и реками от гор и до великого соленого моря».

Но проще было сказать, чем сделать. Годы Мартеллы и их ройнары проводили в войнах, подчиняя всех мелких королей одного за другим. Не менее шести схваченных королей в золотых оковах отправились на Стену по приказу Нимерии и её принца, пока не остался лишь самый сильный их противник: Йорик Айронвуд, Королевская Кровь, пятый этого имени, лорд Айронвуда, Хранитель Каменного пути, Рыцарь Веллса, король Красной Марки, король Гринбельта и король дорнийцев.

Девять лет Морс Мартелл и его чужаки (среди них были: дом Фаулеров из Поднебесья, дом Толандов с Призрачного Холма, дом Дейнов из Звездопада и дом Уллеров с Адова Холма) сражались против Айронвуда и его знаменосцев (Джордейны из Тора, Вили с Каменного Пути, а также Блэкмонты, Кворгилы и многие другие) в битвах столь многочисленных, что их трудно перечислить. Когда Морс Мартелл пал от меча Йорика Айронвуда в Третьей битве за Костяной путь, принцесса Нимерия сама приняла командование его армией. Более двух лет сражения были регулярными, но в конце концов Йорик Айронвуд преклонил колени, и Нимерия стала правительницей Солнечного Копья.

После она еще два раза выходила замуж (сначала за престарелого лорда Уллера с Адова Холма, и после – за удалого сира Давоса Дейна из Звездопада, носившего титул Меч Зари), Нимерия правила Дорном сама, и правила целых двадцать семь лет, а ее мужья служили ей лишь в качестве советчиков и консортов. Она пережила десяток покушений на свою жизнь, подавила два восстания и предотвратила два вторжения Штормового короля Дюррана Третьего и одно – короля Грейдона с Простора.

Когда она умерла, ей наследовала старшая из четырех ее дочерей от Морса Мартелла, а не сын от Давоса Дейна, ибо дорнийцы переняли многие традиции и законы ройнаров, хотя воспоминания о Матери Ройне и десяти тысячах кораблей стали легендой.

РОК ВАЛИРИИ

Победа над ройнарами очень скоро принесла свои плоды: Валирия полностью захватила господство над западной частью Эссоса, от Узкого моря до Залива Работорговцев и от Летнего моря до Студеного моря. Рабов, прибывающих в Республику, быстро отправляли прямо под Четырнадцать Огней на добычу золота и серебра, столь милых сердцу валирийцев. Возможно, именно готовясь пересечь Узкое море, валирийцы так же построили свой самый крайний западный форпост на острове, который позже стал известен как Драконий Камень. Произошло это за два столетия до Рока. Ни один король не помешал этому, хотя мелкие лорды, чьи владения выходили к Узкому морю, пытались оказать сопротивление, но мощь Валирии была слишком велика. С помощью тайных чар Валирия воздвигла крепость на Драконьем Камне.

Прошло два века – века, в которых желанная валирийская сталь наконец-то начала просачиваться в Семь Королевств, и делать это все быстрее и быстрее – тем не менее, недостаточно быстро по мнению тех лордов и королей, что желали этого. Все чаще и чаще всадников на драконах замечали пролетающими высоко в небе над Черноводным заливом. Валирия считала свой форпост хорошо защищенным, и лорды-драконы продолжали плести свои планы и интриги на родном континенте.

И тогда, неожиданно для всех (кроме, пожалуй, Эйнара Таргариена и его невинной дочери Дейнис Сновидецы), Рок обрушился на Валирию.

По сей день нельзя сказать точно, что послужило причиной Рока. Многие говорят, что это был природный катаклизм – невиданной силы взрыв, произошедший из-за извержения всех Четырнадцати Огней в одночасье, имевший поистине катастрофические масштабы. Некоторые наименее мудрые септоны считают, что валирийцы сами накликали на себя беду в своем беспорядочном поклонении сотне богов, и что в своем безбожье они зашли так далеко, что огонь Семи Преисподних обрушился на Республику. А группа мейстеров, несомненно, впечатлившихся фрагментами работы септона Барта, сошлись на том, что валирийцы использовали чары, чтобы укрощать Четырнадцать Огней на протяжении тысяч лет, но их бесконечное стремление заполучить еще больше рабов и богатств было так велико, что однажды чары не выдержали, и катаклизм стал неизбежен.

Некоторые из них утверждают даже, что это проклятье Гарина Великого в конце концов принесло свои плоды. Другие говорят, что это жрецы Р’глора призвали огонь своего бога для своих странных ритуалов. Существует так же версия о необычных взаимоотношениях причудливых традиций валирийских магов и реалиях амбициозных великих домов. Считается, что замкнутый круг конфликтов между великими домами мог привести к тому, что многих сильных магов, обновлявших и поддерживавших ритуалы, позволявших сдерживать огонь Четырнадцати Огней, могли просто-напросто убить.

И лишь одно можно сказать точно: подобного катаклизма мир еще никогда не видел. Древняя могущественная Республика ― дом драконов и самых могущественных магов ― была разрушена и уничтожена за часы. Писали, что каждый холм на протяжении пяти тысяч миль раскололся и наполнил небо дымом, пеплом и огнем, столь жарким и яростным, что даже драконы в небе были охвачены и сожжены им. Земля разверзлась, поглощая дворцы, башни и целые города. Озера кипели и обращались в кислоту, разламывались горы, и целые фонтаны пламени били из скал на тысячу футов вверх, и из красных облаков лилось на землю драконье стекло вместе с черной демонической кровью. На севере земля раскололась и рухнула вниз, и закипело буйное море.

Крупнейший город в мире пропал за мгновение, легендарная империя исчезла в один день. Земли Долгого Лета – самые плодородные во всем мире – были сожжены, затоплены и уничтожены, и пролитые реки крови так никогда и не восполнятся за века.

За неожиданным затишьем последовал хаос. Лорды-драконы по своему обыкновению собрались в Валирии… все, кроме Эйнара Таргариена, а так же его детей и драконов. Они отплыли на Драконий Камень и избежали Рока. Некоторые источники гласят, что и несколько других счастливцев спаслись… на время. Как, например, валирийские драконьи всадники, находившиеся в Тироше и Лисе. Но политические перевороты, последовавшие за Роком, привели к тому, что и сами лорды, и их драконы были убиты гражданами этих Вольных Городов. История Квохора так же утверждает, что прибывший в город лорд-дракон, Аурион, собрал армию в Квохорской колонии и объявил себя первым Императором Валирии. Он улетел на спине своего гигантского дракона с тридцатью тысячью воинами, следующими за ним пешими. А все ради того, чтобы предъявить права на то, что осталось от Валирии, и восстановить Республику. Но ни самого императора Ауриона, ни его войско так никто больше и не видел.

Время драконов в Эссосе закончилось.

Волантис, самый могущественный из Вольных Городов, быстро нацепил на себя валирийские одежды. Мужчины и женщины благородной валирийской крови, хотя и без драконов, объявили войну другим городам. Тигры, открыто выступавшие за завоевания, привели Волантис к крупному конфликту с другими Вольными Городами. Сначала им сопутствовал успех: волантийский флот и армия подчинили Лис и Мир, и южную часть Ройны. Но стоило им попытаться захватить Тирош, как растущая империя рухнула. Встревоженный агрессией Волантиса Пентос присоединился к сопротивляющемуся Тирошу, Мир и Лис восстали, а Морской Король Браавоса собрал флот из сотни кораблей и отправился на помощь Лису. К тому же, в Вестеросе Штормовой Король Аргилак Надменный стянул свои силы в Спорные Земли (но лишь за золото и славу в обмен на помощь). Все это помешало Волантису вернуть Мир.

Из-за этих конфликтов за Спорные Земли, которые продолжаются и по сей день, распространилась зараза Свободных Компаний. Сначала эти банды наемников сражались за любого, кто заплатит. Но порой говорят, будто капитаны этих самых Свободных Компаний в случае угрозы мира специально развязывают новые войны, богатея на этом.

Почти перед самым концом, до будущего Завоевания, молодой Эйгон Таргариен был вовлечен в борьбу. Его предки давно поглядывали на восток, но сам Эйгон в юном возрасте больше интересовался западом. Но все же когда Пентос и Тирош обратились к нему с приглашением вступить в великий союз против Волантиса, он выслушал. И по неясным даже на сей день причинам он откликнулся на их зов… ненадолго. На Черном Ужасе он летал на восток, где встречался с Принцем Пентоса и магистрами Вольных Городов, а так же во время полета на Балерионе в Лис поджег флот Волантиса, готовящийся вторгнуться в Вольные Города.

Волантис пострадал от дальнейших поражений – на Кинжальном озере, где огненные галеи Квохора и Норвоса уничтожили большую часть волантийского флота, контролировавшего Ройну; и на востоке, когда дотракийцы ринулись из Дотракийского моря, уничтожая на своем пути села и города, и обрушились на Волантис. В итоге слоны – политическая фракция Волантиса, выступающая за мир и большую часть которой составляли купцы, наиболее пострадавшие в войне, – забрали власть у тигров, поддерживающих завоевание, и положили конец сражениям.

Что до Эйгона Таргариена, то о его роли в разгроме Волантиса написано мало. Он очень скоро потерял всякий интерес к событиям на востоке. Поверив, что господству Волантиса пришел конец, он улетел обратно на Драконий Камень. И тогда, не отвлекаясь более на войны в Эссосе, он обратил свой взор на запад.

Валирийская Республика и её империя были уничтожена Роком, но на их месте остались лишь разрушенные острова. Странные сказки рассказывают о них сегодня, о демонах, охотящихся в Дымном море там, где некогда стояли Четырнадцать Огней. Фактически дорога, соединяющая Волантис и Залив Работорговцев, стала известна как «Дорога Демонов», и её лучше избегать всем разумным путешественникам. А мужчины, рискнувшие отправиться в Дымное море, не возвращаются назад. Об этом узнал Волантис во время Кровавого Века, когда флот, отправившийся на полуостров, пропал. Однако есть и странные слухи о людях, живущих в руинах Валирии и соседних городов – Ороса и Тирии. Прочие так же утверждают, что Рок все еще властвует над Валирией.

Несколько городов, удаленных от центра Валирии, остаются заселенными. Это места, основанные Республикой или принадлежавшие ей. Наиболее жутким из них является Мантарис, в котором люди рождаются искривленными и ужасными; некоторые связывают это с тем, что город стоит на Дороге Демонов. Репутация Толоса, где можно найти лучших пращников в мире, и города Элирии, что стоит на острове, менее ужасна и примечательна. Должно быть, потому, что они связаны с гискарскими городами в Заливе Работорговцев и избежали участия в каких-либо попытках воссоздать сгоревший центр Валирии.

ПРАВЛЕНИЕ ДРАКОНОВ

Здесь описывается царствование Дома Таргариенов, от Эйгона Завоевателя до Эйриса Безумного. Многие мейстеры, писавшие эти записи, приукрасили информацию, которая будет следовать дальше. Но в одной вещи я позволил себе вольность: описание Завоевания Эйгона – не мой собственный труд, я нашел его недавно в архивах Цитадели, забытым со времен печальной кончины Эйгона, пятого сего имени. Этот фрагмент – часть величайшей работы, представляющей собой историю королей династии Таргариенов – была найдена зря пылящейся среди ьумаг архиместера Герольда, историка, написавшего историю Староместа, высоко ценимую и по сей день. Но она не была написана им. Стиль выдает его, да и многие замечания в этих работах указывают на то, что они написаны архимейстером Гильдейном, последним мейстером, служившим в Летнем Замке до того, как он был разрушен во время правления Эйгона Невероятного, пятого сего имени, который, возможно, отправил их Герольду для проверки.

История Завоевания полна, как никакая другая, и поэтому-то я поместил ее здесь, чтобы в конце концов ее увидел, прочел и оценил кто-то, кроме меня и архимейстра Герольда. Есть и другие рукописи этого же автора, но слишком много страниц в них были потеряны или уничтожены, а некоторые повреждены пренебрежительным отношением и огнем. Может быть, однажды случится так, что некоторые страницы найдутся, и тогда эти потерянные работы мейстера станут пригодны для копирования и связывания воедино, ибо то, что я нашел, вызвало большой переполох в Цитадели.

До тех пор же эти части будут служить лишь одним из многих источников информации о владычестве Таргариенов, от Завоевателя до покойного Эйриса II – последнего Таргариена, который сидел на Железном Троне.

Завоевание

Мейстеры Цитадели, в чьем ведении находятся летописи Вестероса, используют Завоевание Эйгона как начало счета лет уже последние три столетия. Годы рождения, смерти, битвы и иные события отсчитываются либо после З.Э. (после Завоевания), либо до З.Э. (до Завоевания).

Знающим книжникам, однако, известно, что этот счет лет не столь уж и точен. Завоевание Семи королевств Эйгоном Таргариеном произошло не в один день. Между высадкой Эйгона и его коронацией в Староместе

прошло больше двух лет... и даже тогда Завоевание не было окончено, ибо Дорн остался непокоренным. Нерегулярные попытки присоединить к государству земли непокорных дорнийцев продолжались на протяжении всего правления короля Эйгона и далее, когда трон занимали его сыновья, так что невозможно установить, когда именно закончилось Завоевание.

Даже дата его начала является предметом некоего недопонимания. Многие ошибочно полагают, что правление короля Эйгона I Таргариена началось в тот день, когда он высадился в устье Черноводной, под тремя холмами, где ныне стоит город Королевская Гавань. Это не так. День Высадки Эйгона отмечался как памятная дата самим королем и его потомками, но Завоеватель отсчитывал годы своего правления с другого дня – когда он был коронован и помазан на царство верховным септоном в Звездной Септе Староместа. Эта коронация имела место два года спустя после Высадки Эйгона, после того, как состоялись и были выиграны все три главнейшие битвы Завоевания. Таким образом, можно сказать, что преимущественная часть собственно Завоевания состоялась в 2-1 годах до З.Э., «до Завоевания».

Таргариены были домом чистой валирийской крови, древним родом драконьих владык. За двенадцать лет до Рока Валирии (114 до З.Э.) Эйнар Таргариен продал свои владения в Республике и в землях Долгого Лета и вместе со всеми своими женами, богатствами, рабами, драконами, родней и детьми переехал на Драконий Камень – угрюмую островную крепость под курящейся горой в Узком море.

На вершине своего могущества Валирия была величайшим городом во всем известном мире, центром цивилизации. В кольце блистающих стен соперничали сорок великих домов, алкая влияния и славы при дворе и в совете; один за другим они поднимались и падали в бесконечной, подковерной и бесчеловечной борьбе за власть. Таргариенам далеко было до самых могущественных драконьих владык, и, когда соперники узнали об их бегстве на Драконий Камень, это было сочтено трусостью и признанием своего поражения. Но Дейнис, незамужняя дочь лорда Эйнара, в позднейшей истории известная как Дейнис Сновидица, предвидела гибель Валирии в огне. И двенадцать лет спустя, когда грянул Рок, никто из драконьих владык не выжил – кроме Таргариенов.

В течение предшествующих двух сотен лет Драконий Камень отмечал западный рубеж валирийских владений. Его положение в проливе Глотки обеспечивало правителям Драконьего Камня власть над Черноводным заливом и позволяло Таргариенам и их ближайшим союзникам, Веларионам из Дрифтмарка – также дому валирийского происхождения, но менее значительному – обогатиться на поборах с проходяших торговых судов. Корабли Веларионов и еще одного союзного валирийского дома, Селтигаров с Клешни, стерегли среднюю часть Узкого моря, тогда как Таргариены господствовали в небесах – на спинах своих драконов.

Но даже при этом на протяжении большей части столетия, прошедшего после гибели Валирии (и по праву известного как Кровавый Век), дом Таргариенов был занят по большей части востоком, а не западом, и мало интересовался делами Вестероса. Геймон Таргариен, брат и супруг Дейнис Сновидицы, наследовал Эйнару Изгнаннику как лорд Драконьего Камня и стал известен как Геймон Великолепный. Сын Геймона Эйгон и его дочь Элейна правили совместно после его кончины. После них лордство последовательно переходило к сыну Эйгона и Элейны, Мейгону, его брату Эйрису и сыновьям Эйриса — Эйликсу, Бейлону и Деймиону. Последним из трех братьев был Деймион, чей сын Эйрион унаследовал Драконий Камень.

Эйгон, оставшийся в памяти людей как Эйгон Завоеватель и Эйгон-Дракон, родился на Драконьем Камне в 27 году до З.Э. Он был единственным сыном и вторым ребенком Эйриона, лорда Драконьего Камня, и леди Валейны из дома Веларионов, которая и сама по матери была наполовину Таргариен. У Эйгона были две законнорожденные сестры: старшая Висенья и младшая Рейнис. В обычаях драконьих владык Валирии было сочетать браком брата с сестрой, дабы поддержать чистоту крови, но Эйгон женился разом на обеих своих сестрах. По традиции он должен был жениться только на старшей сестре, Висенье, и добавление в их супружество еще и Рейнис было необычным, хотя и не первым в предшествующей истории. Поговаривали, что Эйгон женился на Висенье из чувства долга, а на Рейнис из страсти.

Все трое еще до брака проявили себя как драконьи владыки. Из пяти драконов, улетевших из Валирии вместе с Эйнаром Изгнанником, до дней Эйгона дожил только один: великий зверь по имени Балерион Черный Ужас. Еще два дракона, Вхагар и Мераксес, были младше и вылупились из яиц уже на Драконьем Камне.

Среди невежественных людей распространено заблуждение о том, что Эйгон якобы никогда не ступал на землю Вестероса до того самого дня, когда он поднял паруса и отправился на завоевание, но это не так. За годы до этого путешествия по приказу лорда Эйгона был вырезан из дерева и разукрашен Расписной стол: огромная столешница около пятидесяти футов длиной, которой мастера придали форму Вестероса и расписали ее красками, отметив все леса, реки, города и замки Семи королевств. Очевидно, что интерес Эйгона к вестеросским землям появился задолго до тех событий, которые дали почву для Завоевания. Есть достоверные свидетельства о том, что Эйгон и сестра его Висенья в юности посещали Цитадель в Староместе, а также участвовали в соколиной охоте на Арборе на правах гостей лорда Редвина. Он также мог посещать и Ланниспорт – тут свидетельства разнятся.

Вестерос времен молодости Эйгона был разделен на семь враждующих королевств, и редкий год проходил без войны между двумя или тремя из этих держав. Обширным, холодным и каменистым Севером правили Старки из Винтерфелла. Пустыни Дорна находились под властью принцев Мартеллов. В богатых золотом Западных Землях господствовали Ланнистеры с Утеса Кастерли, а королями плодородного Простора были Гарденеры из Хайгардена. Долина, Персты и Лунные горы принадлежали дому Арренов... но самыми воинственными королями времен Эйгона были те, чьи владения были ближе всего к Драконьему Камню: Харрен Черный и Аргилак Надменный.

Из своей могучей крепости – Штормового Предела – Штормовые Короли из дома Дюррандонов некогда правили восточной половиной Вестероса от мыса Гнев до Крабьего залива, но с веками их могущество было подточено. Короли Простора понемногу отнимали у них владения на западе, дорнийцы устраивали набеги на юге, а Харрен Черный и его железнорожденные выдавили с Трезубца и земель к северу от Черноводной. Король Аргилак, последний из династии Дюррандонов, много лет сопротивлялся этому увяданию: еще подростком он отбил дорнийское вторжение, позже пересек Узкое море, дабы присоединиться к великому союзу против пытавшихся выстроить свою империю «тигров» из Волантиса, а двадцатью годами позже убил Гарса VII Гарденера, короля Простора, в битве на Летнем поле. Но Аргилак старел: его грива черных волос сделалась седой, и он уже не был таким великим воином, как в юности.

Речными Землями к северу от Черноводной железной рукой правил Харрен Черный из дома Хоаров, Король Островов и Рек. Железнорожденный дед Харрена, Харвин Тяжелая Рука, отнял Трезубец у деда Аргилака, Аррека, чьи предки столетиями раньше сами отвоевали эти земли у последних речных королей. Отец Харрена продвинул границу владений еще дальше на восток, до Сумеречного Дола и Росби. Сам же Харрен посвятил большую часть своего долгого правления – без малого сорок лет – строительству исполинского замка на берегу Божьего Ока, но когда Харренхолл был близок к завершению, стало ясно, что вскоре железнорожденные двинутся на новые завоевания.

Не было в Вестеросе короля столь внушающего страх, чем Харрен Черный, чья жестокость вошла в предания по всем Семи королевствам. И ни один король в Вестеросе не чувствовал себя столь уязвимым, как Аргилак Штормовой Король, последний из Дюррандонов – стареющий воин, у которого не было наследников, кроме незамужней дочери. Вот почему Аргилак обратился к Таргариенам с Драконьего Камня, предлагая лорду Эйгону руку своей дочери и в качестве приданого – все земли к востоку от Божьего Ока, от Трезубца до Черноводной.

Эйгон Таргариен отверг предложение Штормового Короля, заметив, что у него уже есть две жены и в третьей он не нуждается. А земли, которые ему предлагали как приданое, на протяжении уже более чем одного поколения находились под властью Харренхолла. Аргилак не мог ими распоряжаться. Ясно было, что стареющий Штормовой Король задумал утвердить Таргариенов на Черноводной в качестве правителей буферного государства между его собственной державой и землями Харрена Черного.

Лорд Драконьего Камня ответил встречным предложением: он возьмет приданое, если Аргилак уступит ему также Крюк Масси и леса и равнины от Черноводной на юг до реки Путеводная и истоков Мандера. Этот договор должен был быть скреплен браком, но другим: руку дочери короля Аргилака предлагалось отдать Орису Баратеону, другу детства и поборнику лорда Эйгона.

Эти условия Аргилак Надменный в гневе отверг. Орис Баратеон, по слухам, был незаконнорожденным братом лорда Эйгона, и для Штормового Короля позорно было бы выдать дочь за бастарда. Само это предложение привело его в ярость. Аргилак велел отрубить руки послу Эйгона и отослать на Драконий Камень в ларце. «Только эти руки ты от меня и получишь», – написал он в письме.

Эйгон не ответил. Вместо этого он призвал к себе на Драконий Камень своих друзей, знаменосцев и важнейших союзников. Немного их было: на верность дому Таргариенов присягнули Веларионы с Дрифтмарка и Селтигары с острова Клешни. С Крюка Масси прибыли Бар-Эммон с Острого Мыса и лорд Масси из Камнепляса – эти двое формально были вассалами Штормового Предела, но их связи с Драконьим Камнем были теснее. Лорд Эйгон и его сестры провели с ними совет, а позже посетили замковую септу и помолились Семерым богам Вестероса, хотя прежде за Эйгоном никакой набожности не замечали.

На седьмой день стая воронов поднялась с башен Драконьего Камня, чтобы донести до Семи Королевств Вестероса слова лорда Эйгона. Они отправились к семи королям, в староместскую Цитадель, к лордам великим и малым. Все вороны несли одно и то же послание: с сего дня в Вестеросе будет один король. Те, кто преклонит колено перед Эйгоном из дома Таргариенов, сохранят свои земли и титулы. Те, кто обратят против него оружие, будут повержены, посрамлены и превращены в прах.

Среди историков нет согласия о том, сколько воинов отплыло с Драконьего Камня вместе с Эйгоном и его сестрами. Некоторые говорят о трех тысячах, другие только о нескольких сотнях. Скромное воинство Таргариенов высадилось на берег в устье реки Черноводной, на северном берегу, где у подножия трех лесистых холмов приютилась рыбацкая деревушка.

Во времена Сотни Королевств многие мелкие короли претендовали на власть над устьем реки, среди них были и Дарклины, короли Сумеречного Дола, Масси из Камнепляса и речные короли былых времен – Мадды, Фишеры, Бракены, Блэквуды и Хуки. На этих трех холмах не раз ставили башни и остроги, но их сметала та или другая война. Теперь Таргариенов на этом месте ожидали только разбитые камни и заросшие лесом руины. Хотя на власть над этим краем претендовали Штормовой Предел и Харренхолл, устье реки никто не оборонял, и ближайшие к нему замки держали мелкие лорды, не обладавшие ни большой силой, ни военной доблестью и не пылавшие горячей любовью к тому, кто считался их господином – Харрену Черному.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: