А.В. Бобрикоеа, Л.М. Сагальчик 4 глава

Таким образом, по Кондратьеву, и войны, и социальные потрясения включаются в процессы развития мировой экономики и оказываются не исходными силами этого развития, а его функцией и формой, а именно - функцией и формой разрешения постоянно возникающих противоречий между характером и уровнем развития производительных сил и состоянием производственных отношений, связанных с борьбой за рынки сбыта и сферы экономического влияния.

Г.Н. Соколова

БОРОДКИНФридрих Маркович (р. 1934) - российский социолог, специалист в области социальных конфликтов и местного самоуправления. Окончил Институт внешней торговли (1957). Доктор экономических наук (1978), профессор (1993).

Научную деятельность начал в НИИ труда в области применения математических методов в экономике и социологии (1958). С 1962 работал зав. отделом социальных проблем Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения АН СССР, затем зав. кафедрой общей социологии Новосибирского университета. Организатор социологической специализации в Новосибирском университете (1991), создатель кафедры общей социологии и отделения социологии в составе экономического факультета.

БОФФ

| на прак-t и интен-явля-ности и о, чтобы Ьства, на-точно. , но мо-бходи-) тому -[18 в., наиленной очается

В середине 1960-х Б. явился одним из основателей математической социологии. Позднее главное внимание Б. уделяет моделированию демографических процессов, игровому моделированию в социологии. В середине 1970-х основным направлением деятельности Б. стал феномен организационного конфликта. Работа "Статистический анализ связей экономических показателей" (1968) положила начало серии научных работ Б. по экономике и социологии с анализом и моделированием причинных связей при помощи статистических методов и теории графов. Широкую дискуссию вызвала работа Б. "Принцип дополнительности в социологии" в сборнике "'Моделирование социальных процессов" (1970, в соавторстве), где утверждался рефлексивный характер эмпирических социологических исследований и, как следствие, - возможность одновременных противоречивых выводов. Б. также принадлежат работы по социологии и социальной психологии конфликтов: "Внимание - конфликт!" (1982, 1989; в соавторстве). Всего Б. опубликовано более 100 научных работ.

БОФФ (Boff) Леонардо (р. 1938) - бразильский теолог и социолог. Лидер (наряду с сальвадорским теологом Й. Со-брино) христологического течения в "теологии освобождения". Францисканец. Учился теологии в Бразилии и Европе (в том числе в Германии у К. Ранера). Непосредственно его образованием руководил Р. Коснер, ставший впоследствии верховным генералом францисканского ордена.

Испытал влияние марксизма (прежде всего работ "раннего" К. Маркса), однако считал приемлемым лишь марксистский способ анализа общества ("Отказавшись от марксизма, мы придем к мистификации общества"), но не марксистские решения обнаруживаемых проблем. "Маркс, - писал Б., -помог нам понять, что действия религиозного характера не ограничиваются только религиозным аспектом. Они включают и политический, и экономический, и идеологический уровни". Б. - ответственный редактор журнала "Концилиум", член Теологической комиссии Бразильской епископальной конференции, профессор систематической теологии в Высшей философско-теологической школе Петрополиса (Бразилия, штат Рио-де-Жанейро). Его сестра Мария Лина Бофф -монахиня Ордена служанок Марии. Ряд работ Б. написал совместно с братом Клодовисом Боффом - также представителем "теологии освобождения", преподававшим (до запрета) на теологическом факультете Папского университета Рио-де-Жанейро. Сам Б. 7.09.1984 был приглашен для объяснений в Конгрегацию доктрины веры (процедура началась еще в 1975). Наложенный на него Ватиканом обет молчания был снят в 1986. Он автор более 30 работ, основные из которых: "Иисус Христос как Освободитель" (1975), "Церковь: харизма и власть. Теология освобождения" (1985), "И церковь становится народом. Генезис церкви: церковь, которая рождается из веры народа" (1986) и др.

Б. исходит из тезиса о том, что церковь рождена и действует в этом мире, в той или иной степени детерминирована в своих действиях сложившимися формами общественного производства, вовлечена в отношения господства и подчинения-сопротивления. Поэтому, с одной стороны, "церковь

сплошь и рядом способна выступить как религиозная идеология, узаконивающая господствующий порядок", но с другой -она может благословить и оправдать радикальное изменение сложившегося порядка. "Свобода возникает не из проповедей, а из практики борьбы за возвеличивание жизни", - утверждает Б. По ходу истории (которая есть прежде всего история освобождения) меняются ее субъекты. Таковыми в современном "третьем мире" стали беднейшие слои трудящихся, организующиеся в низовые христианские общины, открытые миру. Появление и развитие низовых (базовых) общин Б. считает подлинным экклесиогенезом, так как их члены способны (частично) взять на себя роль профессиональных богословов. Низовые общины по мере осознания ими своего места в процессе освобождения порождают народную церковь, противостоящую традиционной церкви (воплощающей собой культуру господствующих классов) и работающую в гуще народных масс, понимая и поддерживая их стремление к социальной справедливости и участвуя в его реализации. Конституирующими народную церковь чертами Б. считал прежде всего ее демократизм и ориентацию на народную культуру. "Народ" в народной церкви "понимается не как безликий прихожанин, получающий причастие или усваивающий урок катехизиса, а скорее - как активный член, участвующий во всех делах наравне и вместе со священником, епископом, а временами и с самим кардиналом, вступившими на этот церковный путь". Сама же народная церковь должна быть рассмотрена как социологический факт - особый способ быть церковью. "Вместо церкви-общества со строгой, централизованной, иерархической и безликой системой власти возникает церковь-община, более справедливо распределяющая священную власть". При этом Б. не устраивает трактовка "народа" как в тоталитарных идеологиях (якобинство, нацизм, фашизм, популизм), так и в культурной антропологии, где понятие народа соответствует "нации" и/или "населению", принадлежащему одной культуре. Он считает, что народ не есть данность, а возникает (конституируется) во взаимодействии групп в результате создания проекта и его воплощения в определенной практике.

Согласно Б., народ как социологическая категория включает в себя: 1) наличие комплекса взаимодействующих между собой ассоциаций, 2) осознание своего положения между "массой" и "элитой", что предполагает борьбу и сопротивление, 3) выработку эгалитарного проекта и равного участия всех в общественных процессах, 4) социально-историческую практику, преобразующую общественные отношения с целью создания нового, более эгалитарного общества, допускающего широкое участие людей в общественных делах, 5) аксиологическое измерение (способность вбирать в себя разные группы). Церковь должна не участвовать в иерархическом распределении власти в обществе, а посредничать во взаимодействии общества с низовыми религиозными общинами, включая последние в активную политическую жизнь. Отсюда те характеристики народной церкви, которыми она должна обладать как историческая конкретизация народа Божьего: 1) социологически церковь должна быть народной, объединяющей бедняков и/или маргиналов в религиозные общины совместно

БРАК

со священниками и иными религиозными деятелями, которые социологически также составляют народ и выступают в защиту бедных; 2) в социальном плане церковь должна быть церковью бедных; 3) в социально-политическом плане это должна быть церковь борьбы за освобождение; 4) субъектно она должна выступать как религиозное социально-политическое движение, основанное на принципах открытости и векторно направленное из центра к периферии, куда перемещается центр религиозной жизни из атеистической Европы; 5) в исторической перспективе это должна быть церковь, укорененная в самом базисе обществе и исходящая из него (при этом базис трактуется и как организованный народ, и как полити-ко-экклезиологическое понятие: из базиса рождается общность, препятствующая возникновению авторитарной власти; 6) идеологически это должна быть церковь политической святости - она занимает конфронтационную позицию по отношению к обществу, основанному на несправедливости и насилии, порождающих нищету большинства; 7) наконец, это церковь выполняющая принятые решения (в этом смысле -церковь дисциплины), проповедующая принципы любви, солидарности и жертвенности, и принципиально открытая для всех, кто принимает эти принципы. Тем самым утверждается подлинно кафолический (вселенский) характер нового образца церкви, неразрывно связанной при этом с контекстами "третьего мира", формирующими для этого необходимые условия (утраченные в "центре"). "Подобный тип церкви, открытой для всех, бросает вызов стилю, практикуемому папством", - отмечает Б. С его точки зрения, евангелизация принципиально не может не носить политический оттенок, ведь сама "политика" реализуется в двух смысловых пространствах. С одной стороны, она есть деятельность по управлению обществом и его преобразованию, т.е. нацелена на решение конкретных мирских дел, с другой - она выражает глобальный поиск всеобщего блага, возвышения справедливости и реализации прав, нацелена на изживание насилия над человеческим достоинством. Во втором своем измерении она определяет фундаментальные ценности общества, обеспечивает согласие внутри него и внешнюю безопасность, равенство, свободу, братство, публичность авторитета и автономию людей. В этом смысле политика должна вытекать из Евангелия, а следовательно, аполитичность церкви недопустима, политика суть часть миссии церкви. Высший политический идеал для Б. - демократия, понятая как единственно возможный достойный человека способ организации жизни: "...Демократия - это более чем форма конкретного правления, это дух, который должен пронизывать все формы власти, ибо цель демократии - достижение равенства и участия всех или максимально возможного большинства людей в общественной жизни. Демократия - это вызов, на который надо отвечать повседневно..." Считая, что "в природе человека заложено стремление к сотрудничеству, а не к господству над другими", что в основе человеческой природы лежит "любовь, доверие и уважение к народу", Б. выводит формулу демократического идеала - "человек человеку - друг, а не волк". Отдавая себе отчет в его утопичности, он призывает все же "ежеминутно обращаться к этой утопии": "Она никогда пол-

ностью не воплотится в жизнь, но если не желать невозможного, никогда не достичь возможного". В этой перспективе "теология освобождения" для Б. вторична по отношению к практике освобождения народа, так как "только исходя из социологической области и находясь в постоянной связи с ней, религиозный фактор может проявить себя как освободительный", с одной стороны, а с другой - само "теология освобождения" есть по сути ни что иное как "критические размышления о практической деятельности христиан, организованных в низовых общинах. Именно эта практика первична; теология лишь вторична и может развиваться только внутри этих требований, этих народных движений". В то же время, говоря о неизбежном "исчезновении великих социальных утопий" в современном мире, Б. утверждает, что это обстоятельство только усиливает и придает совершенно особое значение именно социальной роли религии, функционально занимающей опустевшую нишу былых "освободительных идеологий", ведь только она (будучи очищена от наслоений прошлого и будучи перетрактована в духе "теологии освобождения") способна предложить человеку смысл, ради которого стоит жить и умереть.

В.Л. Абушенко

БРАК- в широком смысле - социально организованные половые отношения между мужчиной и женщиной. В узком смысле - Б. представляет собой гражданское состояние мужчины и женщины, их союз для образования семьи (см.), рождения детей. Брачные отношения в современном их понимании - это сочетание разных аспектов взаимоотношений двух взрослых представителей разного пола. В отличие от других социальных отношений Б. включает в себя естественно-биологический элемент - интимную связь половых партнеров, сексуальные контакты. Кроме этого, брачные отношения имеют экономическую, эмоционально-психологическую, правовую, моральную стороны. В разные исторические времена наличие или преобладание одной из них было обусловлено характером и уровнем развития общественных отношений.

На всем протяжении своей истории общество по-разному регулировало Б. Мораль (см.), религия (см.), право (см.) как социальные институты (см.), государство (см.) в целом никогда не были индифферентны к половым отношениям между мужчиной и женщиной, так как это связано с людским воспроизводством, которым человечество было озабочено всегда. "Тайна половой любви, как абсолютная тайна двух, недосягаема для общества, но общество привыкло регламентировать все, что имеет отношение к продолжению человеческого рода". (Н. Бердяев - см.). Понятие Б. наиболее близко понятию супружества, брачной жизни. Этимология слова "Б." связана с глаголом брать, т.е. получать в "свою собственность" (мужа, жену), принимать с какой-то целью, овладевать кем-то (чем-то). Проблемы возникновения и развития Б. напрямую связаны с появлением на земле людей, с развитием отношений между мужчинами и женщинами.

Очень многие вопросы в проблеме появления людей обоих полов, до сих пор остаются без ответа. Одна из популяр-

ных теорий - эволюционистская - построена на данных о постепенном развитии форм жизни на земле. У эволюционистской теории развития человечества, основанной Э. Тайло-ром (см.) и Л. Морганом (см.) в середине 19 в. и развитой многочисленными последователями, много сторонников, но достаточно и критиков. Например, американский антрополог Ф. Боас (см.) еще в начале 20 в. критиковал идеи указанных авторов за стремление к генерализации объяснения и поиску общих и универсальных законов многообразной человеческой культуры.

Считается доказанным, что человечество имело в своей истории добрачный этап. Б. возник на ранних этапах цивилизации как способ регулирования обществом половых отношений и имеет множество исторических форм. Однако сначала он воспринимался мыслителями как изначально и неизменно моногамный. В античном обществе Б. был моногамным с ярко выраженным господством мужчины. Этот реальный факт брался как исходный и единственный для всех, кто хотел понять природу и историю брачных и семейных отношений. В связи с этим в средние века безраздельно господствовала "патриархальная теория" семьи и Б. Это господство основывалось и на Библии, которая знала только такую форму отношений между мужчиной и женщиной, и на учении Аристотеля, который был в то время непререкаемым авторитетом. Кроме этого "патриархальная теория" была удобным средством для обоснования естественности монархической власти. Теория извечности патриархального характера брачно-семейных отношений использовалась и идеологами буржуазии. Однако в эпоху великих географических открытий и колониального освоения Америки и других континентов шло активное накопление фактов, которые уже не укладывались в прокрустово ложе "патриархальной теории".

Историзм для объяснения развития отношений между полами был использован впервые швейцарским ученым И. Бахофеном в его труде "Материнское право" (1861), посвященном первобытности. Он связал воедино непонятые до него факты существования в разных человеческих сообществах моногамии, многоженства и многомужества для объяснения брачных отношений в разные исторические периоды. Почти одновременно идеи эволюционизма рассматривались другим исследователем - юристом из Шотландии Дж. Мак-Леннаном. Его книга "Первобытный брак. Исследование о происхождении обряда похищения в свадебных церемониях" вышла в 1865. Оба ученых независимо друг от друга пришли к выводу о добрачном состоянии общества, о существовании до появления брака промискуитета, о первоначальном материнском роде, который предшествовал отцовскому. Мак-Леннан выдвинул гипотезу о широком распространении в первобытном обществе запрета на Б. внутри определенной группы людей, который он назвал принципом экзогамии. В это же время на другом континенте американский исследователь Л. Морган (см.) завершил капитальный труд "Системы родства и свойства человеческой семьи" (1866). Эволюционная схема развития Б. и семьи (промискуитет, "коммунальная семья", парный Б., моногамный Б.) была детально описана им позднее в фундаментальной работе "Древнее общество"

(1877). Морган предпринял попытку синтезировать в рамках одной теории многообразие человеческих культур. Немногим позднее идеи эволюционизма брачно-семейных отношений разрабатывались Ф. Энгельсом (см.) ("Происхождение семьи, частной собственности и государства", 1884). Среди известных сторонников эволюционистской теории, которые внесли свою лепту в знание о развитии половых человеческих отношений, А. Файсон, У. Риверс, М.М. Ковалевский (см.), П.А. Сорокин (см.), М.О. Косвен, СП. Толстое, A.M. Золоторев, Н.И. Зибер, Р. Бриффолт, Дж. Мэрдок и многие другие. Главные идеи эволюционистов нашли широкую поддержку у последователей, но позже появились и появляются до сего времени отдельные уточнения, пояснения и некоторые опровержения, опирающиеся на новые факты и доказательства. При помощи общих усилий теоретиков-эволюционистов и ученых, добывающих знания опытным путем (археологи, этнографы, палеонтологи, антропологи и др.), можно реконструировать процесс развития брачных отношений, картина которого на сегодняшний день будет выглядеть в весьма упрощенном виде в изложенном ниже образом. Нужно заметить, что такой анализ позволяет увидеть преемственность элементов характера брачных отношений у наших современников и людей, проживавших в далекие времена.

Добрачное состояние общества было обусловлено существованием на заре человечества человекоподобных особей, живших в одиночку, с присущим им зоологическим индивидуализмом. Позже эти особи стали объединяться в группы, для которых был характерен промискуитет. В понимании сторонников моргановского направления этим понятием определялось отсутствие позитивных социальных норм, которые регулировали отношения между полами, а не всеобщее смешение полов, или свальный грех, как это воспринимается некоторыми учеными и большинством людей. Стихийные половые отношения между членами человеческого коллектива, который формировался тысячелетиями, имели для него опасность, потому что носили неупорядоченный, промискуи-тетный характер и не регулировались им. В конечном счете они были запрещены. Социогенез "прежде всего заключается в обуздании зоологического индивидуализма становящимися производственными отношениями и формировавшейся как их отражение коллективной волей, в установлении социального контроля над проявлением животных инстинктов". (Ю.И.Семенов - см.).

Исторической границей между добрачным состоянием общества и появлением Б. как социального явления принято считать введение запрета на инцест (см.), половые отношения между кровными родственниками, названного Ю.И. Семеновым агамией. Наукой установлено, что доклассовое общество было родовым. Понятие рода по-разному интерпретировалось исследователями. Если Морган считал род разросшейся вширь семьей, то Мак-Леннан понимал его как форму общественной организации, которая предшествовала семье как социальному образованию. Второе считается более аргументированным. Агамный запрет представлял собой фундаментальный принцип поведения членов родового коллектива. Он являлся единственной нормой поведения в родовом обществе,

нарушение которой каралось смертью. Ю.И. Семенов считает, что это связано с тем, что много тысячелетий над людьми властвовал кошмар давно исчезнувших предков. Предполагается, что на ранних стадиях формирования человечества какие-то половые отношения между членами его объединений таили в себе смертельную опасность. Этнографии известны многообразные запреты на отношения между мужчинами и женщинами. Все они, включая агамию, принадлежат к числу запретов, которые специалисты именуют табу (запрет, который никак не мотивируется). Наличие табу (см.) - это свидетельство существования более древних социальных норм, чем обычные запреты. Их можно трактовать как средство обуздания зоологических инстинктов, биологических потребностей людей. Р. Бриффолт, С. Рейнак, Г. Вебстер считали, что существование человеческого сообщества невозможно без постоянного контроля над биологическими инстинктами своих членов. Половые табу доказывают их генетическую связь с промискуитетом. Позже возникли и производственные половые табу, которые были связаны с разнообразной деятельностью людей (рыболовством, охотой, земледелием и т.д.). Это своеобразное разведение особенностей жизни первобытного человеческого стада во времени. Вся жизнь первобытного стада чередовалась периодами агамии и промискуитета. Отзвуки таких отношений были заметны сравнительно недавно. Как отмечает Ю.И. Семенов, вплоть до 17 в. и позже некоторые народные праздники в Италии, Германии, России, Франции, Швейцарии отличались значительной свободой половых отношений. Промискуитетные отношения в первобытном обществе подтверждаются многими исследованиями (Л. Фай-сона, К.Д. Кавелина, М.В. Довнар-Запольского и др.), что не исключало одновременного существования временных и постоянных пар. Однако в то время не было и быть не могло никаких социальных норм, которые регулировали их образование и распад.

При этом надо учитывать, что половые и брачные отношения - это не одно и то же. Если между мужчиной и женщиной не возникает никаких прав и обязанностей, нет санкций со стороны общества за их невыполнение, половые отношения, даже регулярные, нельзя назвать брачными. Первым социальным организмом, который пришел на смену первобытному человеческому стаду, был род. Он был производственным, распределительным, агамным. Этнографами доказано, что появление производственных половых табу сопровождалось бытовым обособлением мужчин и женщин. Во время действия этих табу мужчинам запрещалось не только вступать в половой контакт с женщинами, но и смотреть на них, прикасаться к ним, разговаривать с ними, находиться под одной крышей и даже есть пищу, которую они приготовили. Агамия вызвала к жизни и требование экзогамии, т.е. полного запрета на вступление в половые отношения в одном человеческом коллективе. Одной из причин этого было осознание вреда кровосмешения. В силу последнего признака он не мог существовать изолированно, поэтому объективно возникла необходимость в дуально-родовой организации. При этом роды, составлявшие дуальную организацию, были связаны как социальные общности не по производственной надобно-

сти, а в силу необходимости деторождения, биологические же родители - мужчина и женщина - не были связаны производственными отношениями и принадлежали к разным хозяйственным единицам. Каждый род состоял из двух групп: мужской и женско-детской. Мужчины и женщины одного рода могли вступать в половые отношения только с женщинами и мужчинами другого рода. Вступление в половые отношения людей, которые принадлежали к разным родам, было сугубо добровольным, не давало им никаких прав и не влекло никаких обязанностей по отношению друг к другу. Ребенок после рождения, проживал по месту нахождения своей матери, в женско-детской группе рода, к которому женщина принадлежала изначально, вместе с детьми, рожденными другими женщинами. Родовая коммуна была как хозяйственной, так и социальной организацией, так как в ней обеспечивалось вскармливание и воспитание детей. Таким образом мужчины и женщины, вступавшие в половые отношения, были не мужьями и женами в современном понимании, а просто половыми партнерами. Этот период развития межполовых человеческих отношений назван групповым Б., т.е. союзом двух родов, так как в качестве сторон в нем выступают не отдельные люди, не просто мужские и женские подгруппы, а роды, как целостные группы. Сущность же группового Б. заключается в ограничении круга возможных половых партнеров рамками определенной родовой организации. При групповом Б. известной была как биологическая родительница только мать ребенка. Отец не был известен. Этот этап развития брачных отношений считается научно установленным фактом.

Социально-экономическая структура первобытного общества постепенно усложнялась. Первоначальные разборные отношения как форма производственных отношений (когда каждый член коллектива имел право взять долю производственного продукта для своего пользования) по мере появления избыточного продукта начали дополняться дарообменом между мужчиной и женщиной. Пока мужчина и женщина обменивались дарами, они имели и в сфере половых отношений права и обязанности по отношению друг к другу. Это послужило основанием для возникновения индивидуального Б., который является социальной организацией (см.). Однако он еще не был основой семьи, предназначение которой заключается прежде всего в воспроизводстве и социализации нового поколения людей. Парный Б. не предполагал исключительности сожительства. В отличие от более поздней моногамии внебрачная связь в этом Б. не рассматривалась как отклонение от нормы и не осуждалась обществом. У всех народов в период нахождения их на определенной стадии развития исследователями отмечается наличие разделения труда между мужской и женско-детской группами, которому были присущи разборные отношения собранного, полученного и т.д. продукта. На смену разборным отношениям пришли распределительные, которые сначала осуществлялись только между мужской и женско-детской группами как целостными образованиями. При этом естественно то, что последняя получала больше, чем отдавала, так как малолетние дети не принимали участия в производстве материальных благ. Естественно и то, что как женщины-матери, так и все общество были заинтере-

БРАК

сованы в постоянных экономических связях с мужчинами, которые могли отдавать больше, чем получали взамен. Мужчина, который начал давать жене больше продуктов, чем получал от нее, превратился в кормильца ее детей. При этом совершенно не обязательным было его биологическое отцовство. Эти связи становились все более постоянными. С возникновением парного Б. половые отношения между мужчиной и женщиной становились не только социальными, но и социально-экономическими. При парном Б. появляются и определенные права, и определенные обязанности по отношению друг к другу, но воздержания от половых контактов с другими партнерами не требовалось. С появлением и развитием религии общественно-моральное регулирование Б. дополняется религиозным. Будучи первоначально легко разрушаемым, непостоянным, в процессе перехода от доклассового общества к классовому индивидуальный Б. постепенно становился все более прочным, дополнялся все новыми формами общественного воздействия и превращался в единственную форму регулирования половых отношений.

По мере укрепления института частной собственности, накопления богатств и усиления экономических интересов, укреплялись и брачные отношения, а добрачные и внебрачные все больше ограничивались. Рост влияния религии и церкви как ее организации в более поздние времена сопровождался введением все больших ограничений на вступление в Б. и затруднением разводов. Становление моногамного Б. (единобрачия), пришедшего на смену парному, было очень сложным и длительным процессом, связанным с формированием классового общества. Известны многие разновидности у разных народов переходных форм Б. от парного к моногамному. Существующие стереотипы об исторически обусловленном жестком закреплении тендерных ролей мужчин и женщин разрушены вышедшими в 1990-х трудами историографа И.С. Свенцицкой о греческих женщинах античной эпохи, нередко отличавшихся неординарным поведением в брач-но-семейной сфере; в середине 1970-х трудами Э. Шортера, Ж.-Л. Фландрена и Л. Стоуна, посвященным распределению прав и обязанностей между мужчинами и женщинами, внутрисемейным отношениям, в том числе материальным, сексуальным, эмоциональным в английских семьях средневековья. Согласно данным Д. Николаса в Англии в 14-15 вв. для представителей средних и низших слоев городского населения важную роль в выборе брачного партнера и в семейной жизни играли не только сексуальные влечения, но и "романтическая любовь", и взаимные чувства. Эти данные разрушают целый ряд стереотипов о месте и роли женщины в супружеской жизни. Еще одна исследовательница Б. Ханавалт после тщательного исследования документальных источников пришла к выводу, что в средневековом английском крестьянском обществе самым подходящим словом для описания Б. является партнерство, которое было и экономическим, и эмоциональным. Исследованиями опровергнуто положение о том, что в доиндустриальной Европе супружеская семья представляла собой лишь экономический союз; в ней находилось место и эмоциональной, и сексуальной притягательности. Хотя право предписывало жесткое подчинение женщин мужчинам, на

деле они нередко выступали как равные партнеры мужчин: мужей или сыновей. Дж. Шарп доказал, что в 17 в. в Англии среди простых людей Б. по любви считались не только нормальными, но и желательными, а Б. по расчету были предосудительными и заведомо несчастливыми. В средние века долгое время как обычай, так и письменное право допускали существование разных вариантов половых союзов между мужчинами и женщинами, которые имели равный социальный статус, а также временное сожительство мужчин с женщинами более низкого социального положения. Дети, рожденные в законных и незаконных Б., обычно воспитывались совместно, а иногда даже имели равное право на наследство. Все виды половых отношений имели много общего. Чувственная страсть была движущей силой этих отношений, а духовная близость являлась не только не обязательной, но и необычной (Ю.Л. Бессмертный).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: