ФИРМЕ «БРЕЙТКОПФ И ГЕРГЕЛЬ» В ЛЕЙПЦИГ

Милостивые государи.

Я посылаю Вам 4 мои рукописи.

All-o de Concert — op [us] 46

Балладу — „ 47

2 Ноктюрна — ,, 48

Фантазию — „ 49

Будьте любезны ответить мне сразу же после их получения.

Искренне Ваш Ф. Шопен.

Париж, 12 нояб[ря] 1841 Rue Pigal [le], nr 16

На русском публикуется впервые. Оригинал на французском языке.

ФИРМЕ «БРЕЙТКОПФ И ГЕРТЕЛЬ» В ЛЕЙПЦИГ

Милостивые государи.

Я только что получил Ваше письмо с чеком, подлежащим оплате 13 дек[абря], и прошу принять выражения моей благодарности за Вашу пунктуальность. Что касается порядковых номеров на рукописях, то они поставлены верно. У Мекетти в Вене для его Бетховенского Альбома находятся Прелюдия (Прелюдия cis-moll, op. 45.) и Полонез (Полонез fis-moll, op. 44.).

Я поручил Шлезингеру договориться с Вами относительно дня опубликования — он уже начал гравировать, и я полагаю, что и для Вас также желательно быстро это закончить.

Я не посылаю Вам лондонского адреса, потому что был вынужден порвать с Бесселем, и я еще ни с кем не заключил окончательного соглашения — но это не должно мешать Вашей работе. — Прошу Вас также поставить на титульном листе моих Ноктюрнов вместо: «М‑ль Эмилии» — «М-ль Лоре Дюпре» (Лора Дюпре — ученица Шопена.).

Сердечно преданный Фр. Шопен.

Париж, 3 декабря 1841 Rue Pigalle, no 16

Оригинал на французском языке.

ЖОРЖ САНД — ИППОЛИТУ ШАТИРОНУ В МОНЖИВРЭ

[Париж, 1841]

[...] Позавчера Шип Шип в белом галстуке играл при дворе [...]. Мы живем очень экономно и спокойно с тех пор, как мы поселились по соседству с Шоп[еном], которому от этого тоже лучше. Несколько светских дам стали, правда, утверждать, что улица Пигаль [...] слишком удалена от их прекрасных кварталов. Он им ответил: «Милостивые государыни, я куда лучше даю уроки в своей комнате и на своем фортепиано за двадцать франков, чем за тридцать вне дома, причем за мной надо присылать карету. Поступайте, как вам будет угодно». Некоторые решили приходить к нему, другие же платят по тридцати франков за урок и присылают за ним свои кареты, чтобы привезти его, а затем и отвозят обратно. Дорогое дитя недостаточно ценит деньги, чтобы у него самого могла возникнуть подобная мысль. Это я, я внушила ему ее, и мне стоило большого труда, чтобы он решился на это. Но я радуюсь этому, так как при его слабом здоровье ему надо зарабатывать много денег для того, чтобы он мог поменьше работать [...].

«Correspondance de Frédéric Chopin», vol. III. Paris, 1960, стр. 93—94.

Отрывок.

МИКОЛАЙ ШОПЕН — Ф. ШОПЕНУ В ПАРИЖ

Варшава, сего 30 декабря 1841

Я получил, мой дорогой Фридерик, Твое письмо от 4-го, ровно через неделю после моих именин; оно доставило мне большую радость, и я благодарен Тебе за добрые пожелания, так как, зная Твое сердце, не сомневаюсь в их искренности. Да вознаградит Тебя господь и хранит Тебя, пусть даст Тебе счастье и сохранит уважение к Тебе честных людей. Это не только наши новогодние пожелания, — этого мы Тебе постоянно желаем. В канун и в день рождества мы собрались все вместе. Надо было видеть радость детей при виде подарков. Как бы это порадовало Тебя, если бы Ты был с нами. Мы немало об этом думали, ибо, поверь мне, мы не перестаем говорить о Тебе, Ты постоянный предмет наших разговоров. Ты нам пишешь, мой добрый друг, что присутствовал на вечере, но что Ты не был в хорошем расположении: признаюсь, это нас обеспокоило, мы опасались, не хвораешь ли Ты, — хотя Ты и уверяешь нас, что чувствуешь себя хорошо. Что касается нас, то хотя наши недомогания и докучают нам, но они по крайней мере не очень усиливаются, а радость от возможности часто собираться всем вместе составляет утешение нашей старости, и каждое Твое письмо немало способствует ей. [...] Я не знаю, в Париже ли уже Тальберг, Ты, без сомнения, увидишь его; я, по-моему, писал Тебе в одном из писем, что он во время своего пребывания здесь оказал нам массу внимания. Может быть, Ты преодолеешь свое отвращение, — уверяю Тебя, он очень хвалебно отзывался о Тебе. Мне очень интересна одна вещь, хочу узнать, видел ли Ты Листа со времени появления его статьи и в таких же Вы хороших отношениях, как раньше; было бы жаль, если бы наступило некоторое охлаждение вашей дружбы. Кстати, раз уж речь зашла о нем, меня спрашивали, не слышал ли я, будто он должен приехать сюда с г-жой Санд. Всё, что я смог ответить, это то, что Ты ничего об этом не говорил в своих письмах. Если он приедет сюда, я надеюсь, что он навестит нас, и я смогу доставить ему удовольствие поиграть на том инструменте, который столь мелодично воспроизводил Твои вдохновения (это счастливое время миновало). Изабелла необычайно бережет этот инструмент и не променяла бы его ни на что на свете [...].

Ш.

Отрывок.

СТЕФАНУ ВИТВИЦКОМУ В ПАРИЖ

[Париж, зима 1841/42]

Сегодня, но раньше, чем думал, — в 1, а не в 2, — так что скажи, ждать ли Тебя или послать за Тобой.

На русском публикуется впервые. Визитная карточка: «Frédéric Chopin, 16, rue Pigalle». Адрес: «Mr. Witwicki, Quai Voltaire, 7».

КАЛЕРИИ ХРИСТОФОРОВНЕ РУБИНШТЕЙН В МОСКВУ

[Изложение несохранившегося письма]

[Париж, 1841]

Шопен пишет Калерии Христофоровне Рубинштейн о ее сыне Антоне (Антон Григорьевич Рубинштейн (1829—1894) — великий русский пианист, композитор, дирижер, педагог и музыкальный деятель. В 1840 — 1841 гг. концертировал в Париже. А. Г. Рубинштейн писал об этом: «... Я целый год оставался в Париже... Давал я несколько раз концерты, обыкновенно в залах той или другой знаменитейших фабрик, напр[имер[ у Эрара и других. На одном из таких концертов присутствовали Лист, Шопен, Леопольд фон Майер и другие музыкальные знаменитости. Концерт этот был дан в 1841, в конце года, при большом стечении публики...» Шопен приветливо отнесся к юному пианисту, пригласил его к себе и сыграл мальчику Экспромт Fis-dur: «...Мне было 11 лет, когда в 1841 г. я был представлен Шопену. Он сыграл мне тогда этот Impromptu... хотя я был еще почти ребенком, но свидание с Шопеном произвело на меня такое сильное впечатление, что я до сих пор живо припоминаю всю обстановку и его квартиру...» (А. Г. Рубинштейн. Автобиографические воспоминания. 1829—1889. СПб., 1889).), выступившем в Париже. Шопен сообщает Калерии Христофоровне, что игра Антона произвела на него большое впечатление, и обращает ее внимание на то, что увлечение концертной деятельностью может быть опасно для музыкального развития ребенка. Шопен говорил об этом Виллуану (Виллуан — учитель Антона Рубинштейна, сопровождавший его в концертной поездке. О его нежелании прислушиваться к чьим бы то ни было советам Рубинштейн пишет в своих «Автобиографических воспоминаниях»: «... Мой наставник точно ревниво оберегал меня от других: этого-де ученика никто не трогай!»), но тот не внял его советам. Поэтому Шопен решил обратиться к Калерии Христофоровне письменно.

Публикуется впервые (см. Предисловие). Оригинал на французском языке.

ЮЗЕФЕ ТУРОВСКОЙ В ПАРИЖ

(Юзефа Туровская (впоследствии Туровская-Леськевич) — польская певица, ученица Школы пения при варшавском Большом театре, в 1841 г. приехала в Париж учиться пению.)

[Париж, февраль 1842]

Я обещал Вам вчера [написать] вечером несколько слов, но не видел Соливы, а сегодня, чем больше я думаю о том, что Вы мне вчера сказали, тем больше сожалею, что именно мне Вы оказали честь доверить дело, о котором, как я вижу, не могу судить. Согласно Вашему желанию, я от чистого сердца дал Вам совет не легкомысленный, а предварительно хорошо обдуманный. И я повторяю Вам еще раз, что из того, что я имел удовольствие слышать (не говоря о тембре, так как Вы были измучены дорогой и парижским насморком), я заключаю, что у Вас чрезвычайно большой голос, очень чистые интонации и чутье — важнейшие свойства большого таланта — но что побольше искусства пения Вам не помешало бы. Поэтому я высказал Вам свое искреннее мнение о Бордоньи (Джулио Марко Бордоньи (1788—1856) — выдающийся итальянский певец (тенор), живший во Франции; много лет с неизменным успехом пел в парижской Итальянской опере (1819—1833), замечательный педагог, профессор Парижской консерватории.), о том, что большему он Вас не научит, мнение, при котором я и остаюсь; поэтому я посоветовал Вам так, как считал лучше. Я ошибся, потому что здесь дело не в учении, а в имени. Может быть, я должен был об этом догадаться, но так уж случилось. Рассчитывайте на меня и на мою искреннюю помощь во всех других случаях, однако я слишком настойчиво рекомендовал Вас Соливе, которого ценю выше Бордоньи, чтобы сегодня же просить его об отказе мне в том самом, чего несколько дней назад я так сильно желал и о чем я так упорно надоедал ему. Простите мне это и верьте в мою искреннюю готовность к услугам в любом другом случае, особенно после откровенного разговора.

Ф. Шопен.

Я жду ответа Лаблаша и тотчас перешлю его Вам.

Суббота утром

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: