Второе правило волшебника, или Камень Слёз 38 глава

— Мать-Исповедница, а как же быть с волшебником?

— Оставь его мне, — ответила Кэлен. — Ты понял? Он мой. Я сама им займусь.

— Хорошо. С чего нам следует начать?

— С того, что вы достанете мне лошадь.

Чандален подскочил к ней и схватил ее за руку.

— Зачем тебе нужна лошадь? — спросил он подозрительно.

Она вырвала руку и сказала, обращаясь ко всем шестерым воинам:

— Понимаете ли вы, что я должна сделать? Я должна сделать выбор, как то и надлежит Матери-Исповеднице. Мне предстоит поднять на войну все Срединные Земли. И я не могу сделать это с чужих слов.

— Какие доказательства тебе еще нужны? — зло спросил Чандален. — Разве ты не видела, что они натворили в городе?

— Пусть я это видела, но я должна знать причины. Я не могу просто так объявить войну. Я должна знать, что они за люди и зачем воюют.

Была у Кэлен и еще одна, более важная причина, но об этом она пока не хотела говорить.

— Но они же убийцы! — возмутился Чандален.

— Ты тоже убивал людей. Разве ты не хотел бы узнать причину зла, прежде чем мстить?

— Глупая женщина! — воскликнул Чандален. Приндин осторожно взял его за руку, видимо, желая, чтобы тот выражался повежливее, но Чандален сбросил его руку. — Ты сама говорила о безрассудстве этих ребят, но их здесь тысячи, а ты одна! Ты не сможешь бежать, если они надумают убить тебя!

— Я — Мать-Исповедница. Никто не посмеет поднять на меня оружие!

Кэлен сама бы хотела верить тому, что говорит. Но выбора у нее не было.

Чандален, слишком разъяренный, чтобы продолжать спор, что-то проворчал и отвернулся. Кэлен знала, что раньше он сердился, потому что, случись с ней что-нибудь, не мог бы вернуться домой. Но теперь у нее были основания полагать, что он искренне боится за нее. Но что она могла поделать? Обязанности Матери-Исповедницы отменить невозможно.

— Помощник командира Гобсон, я прошу тебя найти мне лошадь, лучше белую или серую, — велела она. Он кивнул и побежал выполнять приказ. — Командир, собери своих людей. Надо объявить о моем решении.

Чандален все еще стоял к ней спиной. Кэлен положила руку на его плечо и сказала:

— Сейчас ты будешь биться не только за людей Тины, но и за все Срединные Земли.

Он пробурчал что-то нечленораздельное. Кэлен продолжала, обращаясь уже ко всем присутствующим:

— Пока меня не будет, трое моих спутников объяснят вашим людям, командир, что следует делать. Я надеюсь вернуться до рассвета.

Когда Гобсон вернулся с лошадью, Кэлен стало немного не по себе. О добрые духи, в какое дело она ввязалась! Она повернулась к командиру:

— Если я... если что-нибудь... Словом, если я заблужусь и не смогу найти дороги обратно, то командовать вами будет Чандален. Ты понял: вы будете выполнять его приказы.

— Да, Мать-Исповедница, — ответил он тихо, приложив руку к груди в знак приветствия. — И да помогут тебе добрые духи.

— По опыту знаю, что в таких делах быстрый конь — лучшее, что может быть.

— В таком случае ты получила как раз то, что нужно, — заверил ее Гобсон. — Ник — настоящий боевой конь. Он не подведет.

Командир Райан помог Кэлен сесть на коня. Она потрепала Ника по холке. Он фыркнул и тряхнул головой. Кэлен направила коня к горе, туда, где начиналась извилистая тропа, которая должна была привести ее в неприятельский лагерь. Она спешила уехать, пока ей не изменило присутствие духа.

Глава 38

Лунный свет скользил по заснеженным деревьям вдоль тропы. Кэлен выехала в долину. На открытом пространстве она чувствовала себя в большей безопасности, ведь здесь нет деревьев, за которыми можно легко устроить засаду. Она и не думала прятаться, и вражеские часовые заметили ее, но не пытались остановить.

Впереди Кэлен увидела костры неприятельского лагеря, около костров суетились люди. По размерам и многолюдству лагерь напоминал небольшой город, а шум был слышен за несколько миль. Многочисленность войска, видимо, давала противнику уверенность, что напасть никто не рискнет.

Низко надвинув капюшон, Кэлен ехала верхом мимо палаток и огромных костров, мимо привязанных лошадей и мулов. Пахло жареным мясом и дымом. Снег был утрамбован множеством ног, копыт, колес и полозьев. Люди вокруг костров ели, пили и пели. Тут и там стояли пики, прислоненные друг к дружке острыми концами, образовывая что-то вроде пирамид. Палатки были установлены не аккуратно, как в лагере Райана, а как попало. Люди бродили от костра к костру, пили, пели, играли в кости. Впрочем, похоже, выпивку здесь предпочитали всем прочим занятиям.

В общей суматохе на Кэлен никто не обратил внимания. Она пустила коня рысью, пытаясь по возможности избежать любопытных взглядов. Ник, старый боевой конь, нимало не смущался, попав на столь шумное сборище. Из некоторых палаток доносились женские крики и хохот мужчин. Кэлен невольно вздрогнула.

Она знала, что эти вояки возят с собой в повозках проституток. Она знала также, что они захватывают женщин силой, считая их частью военной добычи, такой же, как, например, серьга, вырванная из уха мертвеца. Что бы ни означали вопли женщин, искренний страх или притворный восторг, она все равно не могла изменить этот порядок, а потому старалась не обращать на крики внимания, тем более что ей нужно было изучить расположение лагеря.

Сначала Кэлен видела здесь только д'харианцев. Ей слишком хорошо были знакомы их кольчуги и латы. Броня на груди воинов была украшена вензелем с буквой «Р», означавшей дом Ралов. Вскоре, однако, она заметила кельтонцев.

Человек десять вестландцев, став в круг и обняв друг друга за плечи, танцевали, пели и пили вино из кружек. Она также увидела здесь воинов из Никобариса, сандарианцев и даже, к своему ужасу, несколько галеанцев! Она пыталась успокоить себя тем, что это — д'харианцы, которые просто переоделись в мундиры убитых воинов, но это было маловероятно.

Тут и там между воинами вспыхивали ссоры. Спорили из-за выигрыша в кости, из-за еды, из-за выпивки. Спорщики пускали в ход кулаки и ножи. Кэлен видела, как одного человека под хохот зрителей пырнули в живот. Наконец она увидела то, что искала: командирские палатки. Хотя здесь не вывешивали флагов, она узнала их по размерам. Около самой большой, у костра, над которым жарилось мясо, стоял стол, и за столом сидели несколько человек. Стол был освещен фонарями на столбах.

Какой-то здоровенный детина, сидевший, положив ноги на стол, орал:

— ...И давай поживее, не то головой поплатишься! Прикатишь полный бочонок, не то насажу твою голову на пику! — Воин убежал, провожаемый хохотом тех, кто сидел за столом.

Кэлен остановила огромного боевого коня прямо у стола.

Теперь она могла хорошо рассмотреть присутствующих. Четверо, включая и того, кто положил ноги на стол, были д'харианскими командирами, еще один, в расстегнутом мундире, из-под которого виднелась грязная рубаха, был кельтонцем.

Еще один — явно не военный, одетый в простой светло-коричневый балахон.

Здоровяк, который наорал на убежавшего воина, срезал ножом мясо с большой кости и бросил ее собакам. Жуя мясо, он отхлебнул пива из кружки и сказал, указывая ножом на молодого человека в балахоне:

— Вот наш волшебник предупредил меня, что он учуял Исповедницу. А где же твой волшебник. Исповедница, а? — Его сотрапезники дружно рассмеялись. — Не принести ли тебе чего-нибудь выпить. Исповедница? Не хочешь? Ну, как хочешь.

Он повернулся к кельтонцу:

— Карш говорил, что где-то неподалеку, примерно в неделе пути отсюда, есть славный городок, там для нас найдется хорошее пиво, чтобы утолить жажду после того, как жители городка присягнут нам на верность.

Кэлен посмотрела на волшебника. Именно из-за него она и пришла сюда.

Сейчас она думала, успеет ли спрыгнуть с коня и коснуться волшебника прежде, чем этот детина с ножом зарежет ее. Похоже, что после обильных возлияний он не в состоянии действовать быстро. И все же шансы невелики. Она готова пожертвовать жизнью, но только если это гарантирует успех.

Надо дождаться удобного момента. Волшебник — вот главная цель Кэлен. Он глава этого войска, он может предупредить о том, чего они еще не заметили, и даже о том, чего не могли заметить, как он предупредил о ее приближении.

Волшебник защищал от магии и духов, которых д'харианцы боялись.

Волшебник смотрел на нее пьяными глазками и ухмылялся. Кэлен впервые обратила внимание на то, чем он занимался. Он выстругивал что-то из дерева. На столе лежала горка стружек. Она вспомнила груду стружек в Эбиниссии, во дворце, перед входом в женские комнаты. Продолжая ухмыляться, волшебник помахал палочкой, которую выстругал. Это был большой фаллос.

Вояка с ножом указал на волшебника:

— Слагл готовит тебе кое-что в подарок, Исповедница. Уже два часа работает, с тех пор, как почувствовал, что ты скоро к нам пожалуешь. — Он попытался сдержать смех, но не смог и снова расхохотался.

«Уже два часа». Д'харианский командир невольно сообщил ей о границах власти этого Слагла. Четыре часа назад она покинула галеанский лагерь, и не меньше часа ушло на то, чтобы пересечь горы. Значит, эти галеанские ребята пока что не так близко, чтобы волшебник мог почувствовать их присутствие, но стоит подойти немного поближе — и их обнаружат.

Подождав, пока д'харианец отсмеется, она сказала:

— Вы застали меня врасплох.

— Нет еще. Но скоро застану. — И он затрясся в приступе неудержимого хохота.

Заставив себя успокоиться, Кэлен откинула капюшон и повелительно спросила:

— Как тебя зовут, воин?

— Воин?! — Д'харианец наклонился вперед и вонзил нож в стол. — Я — не воин. Я — Ригс, командующий всеми этими войсками.

— А за кого ты сражаешься, командующий Ригс?

— Ну, это все знают. Имперский Орден сражается за всех, кто вступает с ним в союз. Мы воюем против всех сил зла. Мы сражаемся против любого, кто поднимет на нас оружие. Все страны должны к нам присоединиться или будут уничтожены. Мы боремся за мировой порядок. Под властью Имперского Ордена всякий, кто присоединится к нам, будет надежно защищен и, в свою очередь, будет защищать других. А кто не с нами — тот против нас. Это и есть новый порядок, за который мы боремся. Войско Имперского Ордена будет управлять всеми странами, а я командую этим войском.

Кэлен нахмурилась, пытаясь понять смысл услышанного.

— Я — Мать-Исповедница, — гордо сказала она. — Я правлю в Срединных Землях, а не ты.

— Мать-Исповедница? — Ригс хлопнул волшебника по спине. — А ты не говорил мне, что она — Мать-Исповедница, ты называл ее просто Исповедница. Ну, на мать ты, вроде, не похожа. Ничего, это дело поправимое, к концу нынешнего дня ты наверняка станешь матерью, не будь я Ригс! — Он снова расхохотался.

— Даркен Рал умер, — сообщила она. Ригс сразу перестал смеяться. — Новый Магистр Рал объявил, что война окончена, и отозвал д'харианские войска на родину.

Командующий Ригс встал.

— Даркен Рал, — ответил он важно, — был недальновиден. Его слишком интересовала древняя магия, и он мало думал об укреплении порядка. Нельзя было все время заботиться о древней религии. Магия, пока она еще не искоренена, должна быть орудием людей, а не люди — орудием магии. Даркен Рал потерпел поражение, но с нами этого не случится. Сам Даркен Рал, попав в Подземный мир, все осознал и раскаивается. Он также присоединился к нашей борьбе. Все это поведали нам добрые духи! Мы больше не подвластны дому Ралов, но, напротив, все королевства, области и их правители подвластны нам. Новому Магистру Ралу тоже придется стать нашим союзником. В противном случае мы уничтожим его, как и всех неверных, которые за ним последуют. Мы сокрушим всех собак-неверных!

— Иными словами, командующий, — подытожила Кэлен, — ты сражаешься только ради самого себя, и твоя цель — просто убивать людей?

— Я не сражаюсь только ради себя! — возразил Ригс. — Наша цель выше блага одного человека. Мы даем всем возможность участвовать в нашем деле. Но кто не с нами, тот против нас, тот помогает нашим врагам. Вот почему мы должны убивать таких! — Он махнул рукой. — А! Бесполезно рассуждать о государственных делах и законах с женщинами. У них не хватает ума, чтобы править людьми.

— Не только мужчины наделены талантом управления, — сказала Кэлен.

— Для мужчин бесчестье искать покровительства женщин. Настоящие мужчины снимают с баб юбки, а не прячутся за них. Бабья власть — власть для младенцев, которые сосут титьку. Мужская власть — власть кулака. Только мы можем устанавливать законы, управлять и защищать. И мы предлагаем всем королям и правителям союз ради блага и спокойствия страны. Королевам же мы предлагаем либо торговать собою в публичных домах, либо идти в жены к поденщикам, поскольку и то, и другое для них вполне подходит. — Ригс отхлебнул пива из кружки. — Смотри сама. Для любой бабы это очевидно, если она не слишком глупа. Разве ты можешь сказать, что ваш этот «союз» стран Срединных Земель чего-нибудь добился под женским руководством?

— А чего, собственно, он должен был добиться? — искренне удивилась Кэлен. — Наш союз добился только того, что все народы жили в мире, не вмешиваясь в дела соседей, но и не опасаясь нападения. Мы добились того, чтобы все поднимались на защиту каждой страны, даже самой маленькой и беззащитной, добились того, чтобы никто не оставался без помощи!

Д'харианец с торжеством посмотрел на соседей по столу, презрительно махнув рукой.

— Вот уж действительно бабьи речи! Ты и такие, как ты, не дали Срединным Землям ни единовластия, ни единого закона. Все живут по своим обычаям, все делают, что им вздумается. Что в одной стране считается преступлением, в другой — поощряется. Ваш союз боится установить единый порядок для всех, каждый из членов «союза» вцепился в свое жалкое достояние, и никто не думает о том, чтобы объединиться с другими, для собственного же блага.

— Это неправда, — ответила Кэлен. — Высший Совет в Эйдиндриле для того и существует, чтобы при необходимости организовать взаимную оборону всех стран. Для защиты от убийц, вроде вас. Это — не бессильный союз, как ты думаешь. Он способен показать зубы.

— Это благородная цель, — закивал командующий. — Я сам поддерживаю ее. Но тут сказывается бабская слюнявость. Вы там объединяете всех только на словах, не устанавливая единых законов. А раз так, то на деле вы помогаете захватывать одну землю за другой. Вам не создать в Срединных Землях настоящего правления, не обеспечить защиту, которая всем необходима. Как только не стало границ, ваши земли принялся опустошать Даркен Рал, но и он делал это кое-как, заботясь только о своей магии. Если бы он дал волю своим полководцам, от вашего «союза» остались бы рожки да ножки!

— А от кого это так необходимо всех защищать? — поинтересовалась Кэлен.

— От Орды, которая должна напасть на нас, — ответил он зловещим шепотом.

— От какой Орды?

Он посмотрел на нее, как на безнадежную дуру.

— От Орды, о которой упоминается в пророчествах! Вот этот добрый волшебник растолковал нам смысл пророчеств. Ты же всю жизнь прожила с чародеями — и не знаешь таких вещей?

— Твои красноречивые рассуждения о том, чтобы объединить все народы и дать им закон, — это очень хорошие слова, — ответила Кэлен. — Но ваши зверства в Эбиниссии опровергают твои слова! Эбиниссия навсегда останется свидетельством вашего «справедливого дела». Ваш Имперский Орден — это и есть Орда.

Кэлен повернулась к человеку в балахоне.

— Зачем ты ввязался в это дело, волшебник Слагл? — гневно спросила она. Он пожал плечами:

— Чтобы помочь всем людям объединиться под властью единого закона.

— Какого закона?

— Закона победителей. — Он улыбнулся. — А победа будет за нами, за Имперским Орденом.

— У тебя как у волшебника есть обязанности! — напомнила Кэлен. — Обязанности твои состоят в том, чтобы служить, а не в том, чтобы властвовать. Ты должен немедленно вернуться в Эйдиндрил и приступить к своей службе. Иначе ты будешь держать ответ передо мной.

— Ну ты даешь! Ответ, видите ли, перед ней держать! — презрительно фыркнул волшебник. — Ты хочешь, чтобы эти достойные воины хныкали и распускали нюни, а сама позволяешь детям Погибели беспрепятственно рыскать по земле.

— Детям Погибели? — Кэлен бросила гневный взгляд на Ригса. — Мне следовало бы догадаться, что ты был настолько глуп, чтобы пользоваться советами Защитников Паствы!

— Они уже стали нашими союзниками, — выпалил командующий Ригс. — Мы боремся за общее дело! Они знают, как искоренить всю нечисть, которая служит Владетелю, то есть всех наших общих врагов. Вместе мы очистим землю от всей погани, которая помогает Владетелю. Добро должно восторжествовать!

— Ты хочешь сказать, должно восторжествовать твое дело? — возразила Кэлен. — Ты ведь сам собираешься править.

— Ты что, ослепла, Исповедница? Я сейчас стал правителем, но дело не во мне. Я просто занимаю это место, дабы исполнить возложенную на меня миссию, но все это — не ради меня. Мы всем предоставили возможность участвовать в нашей борьбе, и все наши воины этой возможностью воспользовались. Мы — больше не войско Д'Хары. Люди из других стран — больше не воины своих королевств. Мы все вместе — войско Имперского Ордена. Нами может править любой человек, имеющий мудрость. Если я погибну в борьбе за, справедливость, мне на смену придет другой, и так до тех пор, пока все народы не объединятся под нашей властью, и тогда наступит пора расцвета Имперского Ордена!

Или этот человек настолько пьян, что плохо соображает, подумала Кэлен, или он безумен. Безумен, как бантаки или как джакопо. Они все здесь похожи на помешанных.

— Командующий Ригс! — властно сказала она. Ригс поднял голову. — Я — Мать-Исповедница, и нравится это вам или нет, но я представляю Срединные Земли. Я предлагаю всем вам немедленно прекратить войну и вернуться в Д'Хару или же явиться в Эйдиндрил и покаяться в содеянном. Вы можете обратиться в Высший Совет для разрешения любого спорного вопроса, и там вас выслушают, но вам не дозволено начинать войну против наших народов! Если вы не пожелаете подчиниться моему приказанию, то это будет иметь для вас нежелательные последствия.

Он презрительно усмехнулся:

— Мы не останавливаемся на полпути. Мы уничтожим всех, кто не пожелает присоединиться к нам. Добрые духи призвали нас к войне ради того, чтобы прекратились беззакония и убийства, и мы выполняем их волю. Мы сражаемся во имя мира, и, пока повсюду не наступит мир, мы будем воевать.

Кэлен нахмурилась:

— Кто вам это сказал? Кто сказал, что вы должны воевать?

Он удивленно уставился на нее:

— Разве это не очевидно, глупая баба?

— Неужели вы все настолько глупы, что способны поверить, будто добрые духи велели вам начать войну? Добрые духи так не поступают.

— Ну, тут мы позволим себе не согласиться. А войны для того и существуют, чтобы разрешать противоречия. Добрые духи знают, что правда на нашей стороне, иначе они бы легко справились с нами. Наши победы показывают, что добрые духи с нами. Сам Создатель желает нашей победы, и потому наша победа неизбежна.

С этим сумасшедшим говорить бесполезно. Кэлен повернулась к кельтонцу:

— Твое имя Карш?

— Военачальник Карш.

— Ты опозорил свое звание, военачальник. Зачем ты принял участие в эбинисской резне?

— Эбиниссии была предоставлена возможность присоединиться к нашему союзу, так же, как и всем прочим, — ответил он. — Но они сами выбрали войну. Они предпочли сражаться с нами. Потому мы преподали урок неверным жителям Эбиниссии, чтобы все знали, что ожидает тех, кто не хочет по-хорошему присоединяться к нашему союзу. Это стоило нам примерно половины наших людей, но такие жертвы оправданны. Уже сейчас эти потери возмещаются притоком новых людей в наше войско. Мы добьемся присоединения всех известных стран нашего мира.

— Значит, ты называешь управлением грабежи, запугивания, убийства?

Карш в ярости стукнул кружкой об стол.

— Мы заплатили им той же монетой! Они нападали на наши села, разоряли наши пограничные городки. Они убивали кельтонцев, как будто мы не люди, а насекомые! И все же мы предложили им мир. Мы предложили им даже союз, но они не оценили этого и предпочли войну. Они предпочли стать примером для других, чтобы все знали, как глупо воевать с нами.

— А что вы сделали с королевой Цириллой? — спросила Кэлен. — Ее вы тоже убили, или она сейчас в одной из ваших палаток со шлюхами?

Все засмеялись.

— Будет там, — фыркнул Ригс, — если мы ее найдем.

Кэлен с трудом подавила вздох облегчения и спросила у Карша:

— А что думает об этом принц Фирен?

— Фирен в Эйдиндриле, а я здесь! — отвечал кельтонец.

Кэлен с облегчением подумала, что кельтонская корона, возможно, здесь ни при чем. Может быть, эти кельтонцы — всего лишь горстка убийц вне закона. Она знала принца Фирена. Он человек вполне здравомыслящий. Из всех кельтонских дипломатов в Эйдиндриле он больше всех сделал для вступления своей страны в союз Срединных Земель. Ему удалось уговорить свою мать, королеву, предпочесть мир вражде. Мать-Исповедница считала принца настоящим рыцарем.

— Ты не только убийца, военачальник Карш, — сказала она. — Ты изменник. Ты изменил своей стране и своей королеве.

— Вранье! — в гневе закричал кельтонец. — Я — верный сын отечества и защитник моего народа!

— Ты негодяй, изменник и головорез без чести и совести, — сурово сказала Кэлен. — Я оставляю принцу Фирену право приговорить тебя к смертной казни. Думаю, приговор будет вынесен посмертно.

Карш стукнул кулаком по столу.

— Добрые духи знают, что ты предала народы Срединных Земель. Теперь я вижу, что они правы! Они сказали нам, что мы не можем быть свободны, пока ты жива. Они призывали нас убивать таких, как ты, всех, кто будет кощунствовать! Добрые духи не оставят нас в нашей борьбе. Мы уничтожим всех, кто служит Владетелю.

— Ни один настоящий воин не станет прислушиваться к болтовне Защитников, — презрительно бросила Кэлен.

Волшебник, продолжая наблюдать за нею, создал устрашающего вида огненный шар и сейчас играл, перекидывая его с руки на руку.

Командующий Ригс, рыгнув, наклонился вперед.

— Хватит болтать! — вмешался он. — Слезай с коня, сучка. Начнем развлекаться. Мы, храбрые борцы за свободу, хотим немножко повеселиться.

Военачальник Карш наконец улыбнулся:

— А завтра или послезавтра мы обезглавим тебя. Все наши люди будут радоваться твоей смерти. Они будут торжествовать победу над Матерью-Исповедницей, победу над магией угнетения. — Он перестал улыбаться, лицо его побагровело — Люди должны видеть твою казнь, чтобы они знали, что добро победит! Мы будем радоваться, когда тебе отрубят голову.

— Будете радоваться, что вы, храбрые борцы за свободу, вместе победили одну женщину? — насмешливо спросила Кэлен.

— Нет, — ответил Ригс. Впервые за время их разговора его лицо показалось ей трезвым; — Тебе не понять истинного смысла того, что мы делаем. Ты обречена пребывать в заблуждении. Наступают новые времена, Исповедница. В новом веке уже не будет места прежним обычаям. Род Исповедниц, как и их волшебников, прервется. В прежние времена, около трех тысяч лет назад, почти у всех был врожденный дар. Магия тогда стала средством борьбы за власть. Волшебники злоупотребляли властью и, ослепленные завистью, убивали друг друга. Поэтому выживали далеко не все, и наступило время, когда рожденных с даром стали удалять от людей. Но оставшиеся все равно продолжали бороться за власть, и число людей, наделенных даром, всё уменьшалось. А те, кого волшебники должны были защищать, такие, как ты, например, постепенно лишились их защиты. Сейчас почти не рождаются люди, имеющие этот ваш дар. Вместе с волшебниками исчезает и сама магия. У них у всех была возможность управлять, как, например, у Даркена Рала, но они потеряли эту возможность. Время волшебников подходит к концу. Наступает век людей, и в новом мире не будет места старой, умирающей религии, которую вы называете магией. Сейчас в мире установится власть Имперского Ордена, но если бы его не было, то было бы что-то похожее, под другим именем. Теперь наступает время правления людей, и это правление людей означает, что магии пришел конец.

Кэлен вдруг почувствовала пустоту. По щеке скатилась слеза. На миг ей стало по-настоящему страшно.

— Ты слышал, Слагл? — еле слышно спросила она. — Ты ведь волшебник. Те, кому ты помогаешь, погубят и тебя тоже.

Слагл продолжал играть огненным шаром.

— Пусть свершится то, чему должно свершиться, — сказал он. — Магия, будь то белая или черная, — орудие Владетеля в нашем мире. Когда я помогу уничтожить все виды колдовства, то я и сам должен буду погибнуть. Это — мой путь служения людям.

Ригс посмотрел на Кэлен почти с сожалением.

— Приверженцы старой веры должны погибнуть на глазах народа. Ты сама последнее воплощение того, что было создано волшебством. После твоей смерти у людей появится надежда на будущее и решимость стереть с лица земли колдовскую нечисть. Мы должны перепахать эти земли, уничтожить сорную траву, и тогда люди смогут насадить доброе. Тогда народы разорвут духовные основы магии, и наступит прекрасное будущее. Когда мы покончим с тобой, мы покорим Галею, и остальные страны будут повиноваться нам. — Он стукнул кулаком по столу. — Мы хотим войны! Победа будет за нами!

Ярость охватила Кэлен, и страх исчез. Теперь она чувствовала только гнев и еще боль за всех тех, кто зависел от нее и кого она, Мать-Исповедница, должна защищать. Глядя в глаза Ригсу, она наклонила голову. — Своей властью Матери-Исповедницы, высшей властью в Срединных Землях, я объявляю, что твое желание будет исполнено. Быть войне! От своего имени заявляю, что никто из вас не получит пощады.

Кэлен простерла руку к волшебнику. Именно ради него она пришла сюда. Она не может потерпеть неудачу. Кровавая ярость, вызванная к жизни безумием врагов, бушевала в ее душе. Кэлен дала волю силе магии, ожидая беззвучного грома.

Но ничего не произошло.

На мгновение Кэлен застыла в ужасе. Неужели она потерпела поражение? В это время Ригс сделал попытку ухватить ее за ногу. Кэлен натянула поводья. Огромный боевой конь дико заржал, встал на дыбы и ударил передними копытами по столу, зацепив при этом Ригса, который упал на землю. Стол раскололся от удара. Люди, сидевшие за столом, попадали со стульев.

Кэлен пришпорила коня, и он помчался вперед, прямо на людей. Волшебник поднялся на ноги и простер перед собой руки. Огненный шар поднялся в воздух, ожидая приказа. Слагл воздел руки, направляя огненный шар в ее сторону.

Конь скакал галопом, перемахивая через костры, сбивая по дороге воинов, не успевших отскочить в сторону. Но Кэлен сейчас больше, чем спасение ее собственной жизни, заботила главная цель. Она повернула Ника в другую сторону.

Огненный шар становился все больше и больше. Он летел над палатками, осыпая искрами ничего не подозревавших воинов, и Кэлен слышала их крики. Хотя волшебник целился в нее, огненный шар летел не по прямой, а метался из стороны в сторону, можно было подумать, что он тоже пьян, как его создатель. Волшебник, похоже, был не в том состоянии, чтобы как следует управлять волшебным огнем.

Будь он трезвым, Кэлен бы уже не было на свете.

«О добрые духи, — взмолилась она, — если мне суждено умереть, позвольте мне сначала выполнить свой долг».

Схватив воткнутое в снег копье, Кэлен снова пришпорила Ника и пустила его карьером к тому месту, где стоял Слагл.

Огромный огненный шар несся в ее сторону, поджигая палатки. Кэлен почувствовала, что копье слишком тяжелое для нее. Чтобы сберечь силы, она держала копье острием вверх. Ее коня, похоже, не смущали ни шум, ни суета, ни огненный шар. Он продолжал мчаться туда, куда его направляла Кэлен. Она должна успеть разделаться с волшебником.

Слагл, следя за продвижением Кэлен, пытался изменить курс огненного шара.

Действовал он недостаточно быстро, но она знала: когда она приблизится, ему не понадобится быстрота реакции, чтобы сжечь ее. В последний момент ей удалось повернуть коня вправо, и огненный шар пронесся мимо, едва не опалив ее.

Позади Кэлен раздался взрыв, и она услышала предсмертные вопли людей и животных, гибнущих в пламени. Десятки людей катались по снегу, пытаясь погасить огонь, но волшебный огонь так просто не погасишь.

Среди тех, кто находился поблизости от места взрыва, возникла паника. Люди не понимали, что происходит, они решили, что на них напали злые духи. Многие хватались за мечи и рубили тех, кто пытался убежать. Завязалась бессмысленная битва.

Волшебник покачнулся, упал и снова поднялся на ноги, пытаясь создать новый огненный шар. Кэлен, не обращая внимания на панику и неразбериху, видела перед собой только своего главного врага.

Она направила копье острием вперед, с трудом удерживая тяжелое оружие, стараясь удержать равновесие и не упасть на землю. Кэлен показалось, что последние несколько ярдов, разделявшие ее с волшебником, никогда не кончатся.

Волшебник Слагл как раз пытался направить в нее новый огненный шар. Она, собрав все силы, ударила его копьем в грудь так, что древко раскололось надвое.

Ник понес ее дальше, перемахнув через окровавленный труп.

Один из воинов бросился к ней, но она ударила его обломком древка по голове, и он упал. Повернув коня, Кэлен поскакала во весь опор назад, не обращая внимания на то, что творилось кругом. Сердце ее бешено колотилось.

Какой-то д'харианский командир, из тех, что сидел за столом, заорал, чтобы ему привели коня. Несколько воинов уже садились на коней, и Кэлен услышала, как командир кричит, что если они ее не догонят, то их всех четвертуют. Но те, кто был рядом с Кэлен, еще не поняли, что случилось. Они сочли, что бешеная скачка — просто чья-то пьяная выходка. Никто не остановил ее. Ник перемахивал через все препятствия, которые не мог объехать. Впрочем, люди сами отскакивали в сторону, чтобы он не сбил их. Ник копытом задевал веревки и обрушивал палатки на тех, кто находился внутри. Лошади и всадники падали на землю. Настигнуть Кэлен в этой сумятице было крайне трудно.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: