ОТКРЫТОЕ НАМЕРЕНИЕ И СКРЫТАЯ ИНТЕНЦИЯ В СТИХОТВОРНОМ ТЕКСТЕ

В данной статье мы затронули основной принцип кодификации и вербализации намерений отправителя. С нашей точки зрения, намерения отправителя могут быть представлены в двух возможных вариантах: открытом и скрытом. Выражение намерений может осуществляться отправителем с помощью речевых знаков различных уровней.

This article presents the basic principles of the codification and verbalization of the intentions of sender. From our standpoint the intentions of senderare codified in two possible variants: the open and the concealed intentions and they are verbalized by means of speech marks of the different levels.

Проблема экспликации намерения отправителя рассматривается сегодня в различных аспектах – философском, психологическом, лингвистическом, прагматическом и др. Это обусловлено, с одной стороны, дифференциацией современного научного знания, с другой – объективным многообразием факторов, влияющих на процесс порождения и восприятия текста. При неоднозначности трактовок и подходов к изучению намерения отправителя на современном этапе, можно выделить продуктивность прагмалингвистического направления, в рамках которого намерение изучается как дескриптор речевого воздействия в тесной взаимосвязи с перформативностью текста.

Традиционно под намерением понимается «предположение сделать что-нибудь, желание, замысел» [16, 506]. Соответственно, намерение от-

Горло Евгения Анатольевна –кандидат филологических наук, доцент кафедры немецкого языка ГОУ ВПО «Таганрогский государственный педагогический институт» (Таганрог).

правителя – это его предположение, желание или замысел осуществить какое-либо действие.

В рамках прагмалингвистики намерение отправителя дифференцируется на открытое (прямое и косвенное) и скрытое, причем последнее отождествляется с интенцией. Прямое намерение отправителя распознается получателем в конкретной ситуации общения без каких-либо дополнительных усилий. Косвенное намерение требует со стороны получателя дополнительных усилий, направленных на идентификацию речевых средств, с помощью которых намерение реализуется в тексте. Скрытое намерение (интенция) опирается на так называемый сверхъязыко-вой остаток, речевые единицы, регулярно повторяющиеся в тексте и сообщающие получателю дополнительную воздействующую информацию.

Далее мы остановимся на открытом намерении отправителя (прямом и косвенном). Постараемся проследить, с помощью каких речевых средств открытое намерение реализуется в тексте.

Анализ речевых средств различных уровней, выражающих намерения отправителя, позволяет нам говорить о наличии функционально-семантического поля открытого намерения. Поле рассматривается нами в данном случае как совокупность содержательных единиц, покрывающих определенную область человеческого опыта [2, 334], функционально-семантическое поле — как система разноуровневых речевых средств (лексических, морфологических, синтаксических, лексико-синтаксических и др.), объединенных на основе общности и взаимодействия их семантических функций [5, 21-22]. Речевые средства в составе функционально-семантического поля открытого намерения (далее поля открытого намерения) характеризуются общностью смыслов, будучи так или иначе соотносимыми с понятием намерения. Намерение в данном случае рассматривается как процесс, осуществляемый активным субъектом при потенциальном наличии объекта, ограниченный пространственно-временными рамками и обладающий специфическими характеристиками.

Речевые средства в составе исследуемого поля (с учетом представленности семантики намерения в первичных или вторичных значениях) можно разделить на ядерные, центральные и периферийные (см. табл. 1).

Ядерные элементы поля открытого намерения являются, с нашей точки зрения, наиболее репрезентативными как в содержательном, так и в функциональном плане. Именно их семантическая структура и морфологические признаки задают параметры поля.

Центральную часть поля открытого намерения составляют речевые средства, у которых смысл «намерение», в той или иной мере присущий основному значению, реализуется в условиях контекста.

Таблица 1. Речевые средства поля открытого намерения

Периферийная часть поля открытого намерения образована речевыми средствами, у которых смысл «намерение», свойственный вторичным значениям, реализуется исключительно в контексте (благодаря перегруппировке семантических признаков), в том числе во взаимодействии с различными контекстуальными уточнителями (абстрактными существительными, наречиями и т.д.).

Отметим, что ядерная часть поля открытого намерения соотносится нами с прямым намерением, а центральная и периферийная части – с косвенным намерением.

Для того, чтобы изучить реализацию речевых средств поля открытого намерения на материале стихотворных текстов, мы воспользовались основными приемами модифицированного контент-анализа. Нами были отобраны стихотворные тексты, написанные в один и тот же временной период (на рубеже XIX-XX вв.) представителями одной тендерной группы (мужчинами) в одном и том же возрасте (от 20 до 35 лет). В число анализируемых произведений вошли стихотворные тексты десяти русскоязычных и десяти немецкоязычных поэтов. Далее мы разделили стихотворные тексты на МСГ (малые синтаксические группы). МСГ – актуализированная предикативно-модальная группа с точки зрения синтаксиса — простое самостоятельное предложение, часть сложносочинен-

лого или сложноподчиненного предложения, обособленная инфинитивная группа, причастный или деепричастный оборот [13, 55-56]. У каждого автора мы проанализировали по 1000 МСГ (анализируемые МСГ определялись методом сплошной выборки). Таким образом, общее число единиц анализа составило 20 000 МСГ.

Присвоив каждой актуализированной предикативно-модальной группе порядковый номер, мы рассмотрели ее на наличие / отсутствие речевых средств поля открытого намерения. Результаты частотного анализа речевых средств поля открытого намерения зафиксированы в Таблице 2.

Результаты частотного анализа реализации речевых средств поля открытого намерения на материале русско- и немецкоязычных стихотворных текстов позволяют нам сделать вывод о том, что их авторы, как правило, избегают раскрытия своих прямых намерений, предпочитая выражать намерения косвенно с помощью речевых средств, относящихся к ядру или периферии поля открытого намерения.

При этом русскоязычные авторы чаще реализуют средства периферии поля открытого намерения (разница между средними показателями реализации периферии и центра поля намерения – 13,72%), а немецкоязычные авторы чаще прибегают к средствам центра поля открытого намерения (разница между средними показателями реализации немецко- и русскоязычными авторами средств центра и периферии поля открытого намерения — 2,3%).

Кроме того, мы зафиксировали существенные отличия индивидуальных показателей намерения от средних речежанровых (см. табл. 2).

Далее рассмотрим феномен актуализации скрытого намерения. Продуктивное изучение этого феномена в прагмалингвистическом аспекте невозможно без учета опыта предыдущих исследований.

Являясь классическим понятием философской науки, интенция в последнее время все чаще оказывается в фокусе исследовательского интереса психологии, социологии, литературоведения, лингвистики. Будучи многозначным, манифестируемым значительным числом собственных воплощений и вариантов феноменом, интенция, попадая в рамки категориального аппарата каждой из этих наук, реализуется в специфическом (для данной науки) определении. Мы не будем отдельно останавливаться на истории возникновения этого понятия и его многочисленных дефинициях. Отметим лишь наиболее значительные для нашего исследования моменты.

Понятие интенции появилось в трудах арабских философов (XII— XIII вв.) и первоначально означало направленность мысли на объект (объекты) реальной действительности. В дальнейшем оно было заимствовано средневековой схоластикой, где отождествлялось с намерением, целью, направленностью сознания на какой-либо предмет [1]. 315

Таблица 2. Реализация открытого намерения в стихотворных текстах

Развитие эта теория получила в британском эмпиризме, где интенция трактовалась как направленность субъекта от рефлективной реальности в сторону онтологической конструкции реальной действительности и исследовалась как один из критериев различения ментальных и физических феноменов [6].

В феноменологической и лингвистической философии интенция изучалась в связи с разработкой проблемы отношения субъекта к действительности и представлялась как чистая структура сознания, свободная от индивидуальных (психологических, социальных, расовых и др.) характеристик; как свойство интеллекта, посредством которого различные ментальные состояния субъекта и события, связанные с его деятельностью, отсылают к объектам и положению дел в реальной действительности [10, 378, 380-381].

В настоящее время в аналитической философии интенция рассматривается в рамках изучения манифестации интенциональных состояний субъекта, в частности, манифестации посредством пропозициональных предложений [19, 25-49].

В психологии речи интенция изучается как характеристика π этапа порождения высказывания – намерения [12], за которым след мотив, внутреннее проговаривание и реализация.

В современной лингвистической традиции интенция соотносится с выражением различных состояний сознания активного субъекта (отправителя) и, как следствие, охватывает гораздо более широкий круг явлений, чем просто выражение намерения (интенции) в философском и психологическом смысле [11, 2]. Выражение намерения рассматривается как одно из интенциональных состояний отправителя, сами же ин-тенциональные состояния, как правило, отождествляются с широким спектром ментальных состояний, направленных во вне, на положения объектов и дел в мире. Так, например, в теории речевых актов интенция понимается как свойство определенных ментальных состояний, в силу которых они направлены на объекты и положения дел в мире и в силу которого они суть об этих объектах и положениях дел. В теории речевых актов проблема интенции широко разрабатывается в связи с изучением таксономии классов иллокутивных речевых актов и иллокутивных глаголов [18, 170-195]. При этом иллокутивные речевые акты (и соответствующие им иллокутивные глаголы) дифференцируются на иллокутивные речевые действия предостережения, оценки, вынесения приговора, утверждения, обещания, клятвы, угрозы, ручательства и т.д. [17, 78-83; 18, 170-195]. Иллокутивность выступает в данном случае как речевое воплощение авторской интенции.

В теории речевых жанров интенция трактуется как отраженное в высказывании и предназначенное для распознавания намерение говорящего оказать воздействие на эмоциональное состояние или поведение адресата [8, 29]. Большое значение в данном контексте придается направленности авторского намерения на адресата.

В рамках прагмалингвистики интенция (скрытое намерение) отправителя текста связывается с актуализацией плана ирреального события стратегии «вероятностного оценивания автором речевого события как реального / нереального» [13, 22-23; 14, 13]. Представим речевые средства скрытого намерения (см. табл. 3).

Для того чтобы изучить актуализацию скрытого намерения на примере стихотворных текстов, написанных на рубеже XIX—XX вв., мы проанализировали 20 000 МСГ, отобранных методом сплошной выборки в произведениях десяти русскоязычных и десяти немецкоязычных авторов, на наличие или отсутствие маркеров актуализации скрытого намерения. Результаты частотного анализа речевых средств скрытого намерения зафиксированы в Таблице 4.

Таблица 3. Речевые средства скрытого намерения

Согласно данным, представленным в Таблице 4, на первом месте по частоте актуализации как у русско-, так и у немецкоязычных авторов находятся условные придаточные предложения. На втором месте, соответственно, находится сослагательное наклонение (конъюнктив).

Анализ показал, что немецкоязычные авторы в два раза чаще, чем русскоязычные, актуализируют речевые средства скрытого намерения.

Сравнив реализацию открытого намерения и актуализацию скрытого намерения в стихотворных текстах (см. таблицы 2 и 4), мы также пришли к выводу, что авторы стихотворных текстов предпочитают средства открытого намерения (разница средних речежанровых показателей — 7,3).

Таблица 4. Актуализация скрытого намерения в стихотворных текстах

Как и в случае с открытым намерением, в актуализации скрытого намерения авторами стихотворных текстов мы зафиксировали значительные индивидуальные отличия от средних речежанровых показателей Отличия индивидуальных и средних речежанровых показателей актуализации речевых средств обусловливаются индивидуальными стратегиями речевого поведения, характеризующими уникальные способы представления авторами текстов собственных намерений, направленных на различные объекты реальной действительности. Экспликация взаимосвязи индивидуальных показателей актуализации речевых знаков и уникальных характеристик речевого поведения авторов стихотворных текстов – задача следующих этапов нашего исследования.

ЛИТЕРАТУРА

1. Аквинский Ф. Сумма Теологии. Киев; М., 2002.

2. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. 2-е изд., стер. М., 2004.

3. Бальмонт К.Д. Лирика. Мн.; М., 2002.

4. Блок A.A. Стихотворения //http//www.itlibitum.ru/library.

5. БондаркоА.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л., 1983.

6. Брентано Ф. О происхождении нравственного познания. СПб., 2000.

7. Волошин М.А. Лирика. Мн., 2003.

8. Вяльшина O.P. О разграничении коммуникативной интенции (намерения) и коммуникативной цели на примере речевого жанра возражение // Вопросы филологии и языкознания. Рубикон: Сборник научных работ молодых ученых. Выпуск 27. Ростов-на-Дону, 2004.

9. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985.

10. Гуссерль Э. Собрание сочинений. М., 2001.

11. Иванов Л. Интенция//http://www.krugosvet.m/articles/85/1008590/01.htm.

12. Леонтьев A.A. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. 2-е изд., стер. М., 2003.

13. Матвеева Г.Г. Скрытые грамматические значения и идентификация социального лица («портрета») говорящего: Автореф. дисс... д.филол.н. СПб., 1993.

14. Моисеенко Л.А. Речевое поведение авторов военных мемуаров и диагностирование их индивидуальных свойств: Автореф. дисс... к.филол.н. Пятигорск, 2000.

15. Набоков В.В. Избранное. М., 1996.

16. Ожегов СИ Словарь русского языка. 25-е изд., испр. и доп. М., 2006.

17. Остин Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 17. Теория речевых актов. М., 1986.

18. СерльДж.Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 17. Теория речевых актов. М., 1986.

19. ФрегеТ. Избранные работы. М., 1997.

20. Чеплыгина И.К Языковые средства экспрессивности в художественной прозе В. Набокова. Ростов-на-Дону, 2001.

21. Четыркина ИВ. Перформативность как конститутивный признак культуры: этническая и историческая перспектива. Краснодар, 2005.

22. George S. Gedichte//http://www.german.sbc.edu/germanl25.html.

23. GundolfF. Gedichte // http://www.fli-augsburg.de/~harsch/germanica/Chronologie/20Jh/ Gundoh7gun_ged0.html.

24. Rilke R.M. Lyrik//http://www.german.sbc.edu/germanl25.html.

25. Scheerbart P. Gedichte // http://home.bn-ulm.de/~ulschrey/scheerbart/index.html.

В.И. ЖУМАГУЛОВА

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: