После Октябрьской революции во дворце обосновался Пролеткульт, клуб старых большевиков, музей Кирова, в 40-летие Октября (1957) здание стало музеем Революции.

Кшесинская родилась в польской семье артистов балета - отец и мать выступали вМариинском театре. В 1890-м году Матильда получила диплом балерины. На выпускном экзамене Император Александр III назвал ее "Звездой русского балета". Будущий царь Николай Александрович был в числе ее восторженных поклонников. Однако опорой для нее стал Великий князь Сергей Михайлович увлекавшийся балетом. Он вел ее дела, решал финансовые и бытовые проблемы, приобрел ей дачу. Она становится примой во всех балетах.

Но мужем ее стал красавец Великий князь Андрей Владимирович (моложе ее на семь лет). Медовый месяц они провели в Париже и в Венеции. В 1902 родился Володя. Она стала строить этот дворец для сына. А потому самая лучшая большая и светлая комната на втором этаже предназначалась для ее Володи.

После бегства из дворца в 1917-м и скитания по друзьям они втроем уезжают в Кисловодск. Затем, морем в Париж. Сергей Михайлович их провожал. Драматические проводы отплывающего корабля описать невозможно. Через год Сергей Михайлович был расстрелян в Алопаевске (через несколько дней после расстрела Николая II и его семьи). Кшесинская никак не хотела верить в эти ничем не обоснованные зверства, не могла поверить, что таких добрых, умных, глубоко порядочных людей могут убить.

Наконец, со временем ей показали медальон Сергея Николаевича прибывшие в Париж свидетели трагедии.

Многие годы Матильда Кшесинская с огромным успехом блистала в Париже на главных ролях, как лучшая балерина России, затем имела свою студию. Умерла она 6 декабря 1971 года.

Вместе с тем в наших энциклопедиях о ней и сейчас ничего не написано. Так большевиками были вычеркнуты из истории великие сыновья и дочери России и не возвращены в нашу историю до сих пор.

В соседний с дворцом Кшесинской дом судостроителя Брандта вселился слесарь-большевик Миша Калинин. В мрачном по-немецки дворце он чувствовал себя подавленно, ночи проводил в кошмарных снах: в огромной перспективе комнат дворца мерещилось ему черт знает что. И он, с трудом выдержав несколько дней, съехал. (Дощечка, пусть маленькая и скромная, все же сбоку дома потом осталась.) Здесь грабежа особого не было. В доме все было обставлено строго и функционально, да и в подвалах особых запасов не оказалось.

Троцкий был далек от таких бессмысленных уличных шоу. Он занимался серьезной практической работой - организацией прихода к власти вооруженным путем. Им был разработан большой план, в который входил не только захват Зимнего. Акция была обширной: поднять и организовать 10-ю моторизованную роту, мобильные революционные отряды, захватив Петропавловскую крепость, Зимний дворец, а затем вокзал, почту, телеграф, телефонную станцию. Естественно, после всею этого Троцкий становится Народным военным комиссаром и Главкомом; с блеском выигрывает гражданскую войну.

Можно по-разному относиться к Троцкому. Конечно, он далеко не ангел (взять хотя бы его разработку идеи колхозного строя - такое даже самому отчаянному херувиму не могло прийти в голову). Да и невозможно было быть ангелом, участвуя в столь крупной политической авантюре. Но человек он был, безусловно, не без таланта.

Авторитет его в Красной Армии был непревзойденным. Об этом много написано. Наиболее точная и яркая характеристика дана Д.Кармайклом в его книге «Троцкий» (1980). «Если искать общий признак, характеризующий динамичность как ораторской, так и писательской манеры Троцкого, то таким признаком скорее всего является его склонность к эффектным противопоставлениям наряду со склонностью к диалектическим расщеплениям и воссоединениям понятий. Присущее Троцкому специфическое сочетание театральности, рассудочности и холодной страсти оказалось как нельзя более приспособленным именно для такого рода драматических противопоставлений, которые он в выступлениях блистательно осуществлял, комбинируя марксистскую лиричность с площадной бранью».

Троцкий и сам написал выдающуюся книгу по истории гражданской войны в России. Хотя следует отметить, что она не является идеалом в отражении происходящего. Книга эта издана почти на 40 европейских и азиатских языках, но ее нет на русском. Не располагая подобными книгами, невозможно сколько-нибудь объективно говорить и писать о том, что было у нас в стране в этот период и после него. Да, мы умеем обкрадывать себя и свою историю, как никто другой. Все книжки об эпизодах гражданской войны, как и киносценарии, ни в какой мере не отражают сути дела, а лишь являются выражением взглядов и вкусов их авторов и их отношения к отдельно взятому происшествию.

...Вот такого лидера революционного движения нужно было Сталину потеснить на пути к власти. С Лениным все было ясно, оставалось только точно знать день, когда он умрет. С Троцким тоже вроде бы кое-что стало проясняться. Он вдруг заболел какой-то лихорадкой. Началось это с сильной простуды на охоте, затем поднялась температура, открылся острый бронхит, упадок деятельности сердца, недомогание в области желудка, общее истощение, катаральный процесс желез. Троцкого уложили в кровать и прописали лечение на курорте. Приступ острой меланхолии напал на него. Это часто бывает с людьми талантливыми и экспансивными: у них перепады настроений - обычное явление. «Демон революции», как его все называли, без революции, без военной формы и портупеи, лежа в нижнем белье, был похож не на демона, а на потертого петуха, достающего из навозной кучи вместо жемчужного зерна эмблему «Серп и молот».

3 апреля 1922 года Сталин был избран Генеральным секретарем ЦК. В процессе выборов он придумал еще один интересный трюк, рассчитанный на тупую, малограмотную публику -партийцев. В бюллетене были Ленин и его ближайшее окружение - Рыков, Бухарин, Пятаков, Сталин. А далее на пустом месте каждый мог писать того, кого он считал «хорошим» и достойным стать секретарем. Вот все и открылись! Он, Сталин, теперь знал, кто чем и на кого дышит. Троцкий, в общем, поддержал выдвижение Сталина и сказал: «Я считаю, что именно Сталин сможет лучше всех наладить сбор крестьянской продукции в город. У меня совести и решительности на это не хватит. А у него, у Сталина, на все хватит» (тут он и предложил идею коммун-колхозов, которой Сталин и воспользовался). То, что было создано у нас в стране, действительно было под силу только Сталину - идеальное рабско-социалистическое государство, очень четко работающее. Это было круче, чем рассчитывали и Троцкий, и Ленин.

В ноябре 1923 года, на заседании Политбюро Сталин вдруг предложил соратникам обдумать детали ритуальных действий, если что произойдет с вождем. Он как бы по-дружески беседовал с единомышленниками-ленинцами. Но в данном случае его не беспокоило здоровье Ленина, его смерть, как его будут хоронить и с какими почестями. Это все для него не имело никакого значения. Ему нужно было заглянуть в карты своих игроков. А никто этого не понял. И получилось все, как и было задумано. Каждый, волнуясь, говорил о Ленине, о себе, вносил предложения, выражал свое отношение к Троцкому и незаметно обнаруживал свои сокровенные устремления. Сталин внимательно слушал, с беспристрастным лицом кивал головой во время выступления каждого, вздыхал о здоровье Ильича. Это был еще один из его удачно организованных спектаклей, позволивший выработать четкие планы - кого и как нужно остерегаться.

До сих пор исследователи поражаются тому, с какой чудовищной точностью - ровно за три дня до смерти Ильича - Сталин уговорил Троцкого отправиться на лечение в Сухуми. Что это: интуиция, точный расчет или что-то еще, что так и останется тайной? Обобщив все факторы, сложившиеся на тот час, можно с большой долей уверенности считать, что это результат аналитического расчета - умного, многогранного. Или все, как водится в этих случаях, было гораздо проще. Когда Ленин умер, повар и дворник были уверены, что «хозяина отравили». Кто и как это сделал - не имеет значения, хотя нетрудно догадаться. Может, для того, чтобы сбить с толку и отвести подозрения, и была устроена эта возня с ядом?..., Все должны были знать, и требовалось документально зафиксировать, что Сталин к этому не имеет отношения... В этом деле посредником была Крупская. Сохранился документ, в котором она просит «достать и передать Владимиру Ильичу порцию цианистого калия»... и упорно настаивает «не отказывать Ильичу в этой просьбе. Головные боли усиливались, и Владимир Ильич повторил свои требования дважды». Тогда все вокруг Ленина было особо секретно. В наши дни бесспорным является вывод, что зайдя в полный тупик, Ленин решил покончить жизнь самоубийством - цианистый калий от головной боли не принимают. Но Сталин ничего не прислал и еще раз показал себя гроссмейстером. Расчет основывался на точных данных агентуры, диагнозах врачей, а ставка делалась на XII партконференцию, начавшуюся 16 января. 18-го она закончилась.

Ленин умер 21 января ровно на третий день отъезда Троцкого из Москвы. Шифрованную телеграмму об этом Троцкий получил в Тифлисе 22-го. Тут же он написал запрос: когда состоятся похороны и успеет ли он приехать? Получил от Сталина ответ, что похороны будут в субботу (хотя назначены они были на воскресенье), и что он не успеет. Этот совет - не возвращаться - поддержало и Политбюро, которому Сталин объяснил, как важно, чтобы Троцкий был жив и здоров: потерять сразу двух великих вождей было бы катастрофой для страны.

Троцкий поблагодарил за заботу и пожелание успешного лечения. К тому же у него не было ни сил, ни охоты рваться на похороны и потом возвращаться обратно. Личная дружба вождей никогда не связывала - скорее наоборот. В ранних работах, еще в иммиграции, Троцкий называл Ленина «мастером дрянных склок», «профессиональным эксплуататором всякой отсталости в русском рабочем движении» и еще похлеще. Он клеймил «все здание ленинизма», которое «построено на лжи и сральсификации и несет в себе ядовитое начало собственного разрушения».

1917 год свел их вместе и сделал сообщниками. Но хотя на демонстрациях и в кабинетах портреты их висели рядом, душой они друг к другу как-то не приросли. Далеки они были в начале, далеко друг от друга оказались и в конце. И когда в Москве при тридцатиградусном морозе происходило ударно-скоростное строительство склепа для одного вождя, другой полулежал в кресле, прикрытый верблюжьим одеялом, на веранде шикарного санатория, любуясь переливающимися на солнце волнами теплого Черного моря.

И вот в Колонном зале началась церемония прощания с вождем. Наступил самый торжественный момент, тщательным образом обставленный. Апофеозом его являлась знаменитая «клятва Сталина» перед гробом покойного. В ней говорилось: «Уходя от нас, великий Ленин завещал нам хранить как зеницу ока единство партии и ЦК. Кля-1 немея тебе, дорогой Владимир Ильич, в том, что...»

Фотография Сталина с приведенным под ней полным текстом) «Клятвы» была размножена огромными тиражами. Клише стало как бы I гравюрой. В магазинах, в клубах, у нас в школе - везде висели эти^! листовки. Выгоревшие заменяли новыми вплоть до 1930 года. Это была очень важная ступенька в восхождении Сталина на престол Генерального секретаря.

Такая настойчивость объяснялась тем, что перед смертью Ленин написал «Письмо к Съезду» («Завещание»). Он выразил твердое желание, чтобы эта запись, продиктованная Крупской, «после его смерти была доведена до сведения очередного партийного съезда». На открывшемся 23 мая 1924 года XIII съезде партии «Письмо к Съезду» было зачитано. В нем Ленин дал лаконичную, но глубокую и острую характеристику основным членам ЦК-Зиновьеву, Каменеву, Троцкому, Рыкову, Бухарину, Пятакову, Сталину. Замечания в отношении Сталина сопровождались предложением «обдумать способ перемещения» его с поста Генерального секретаря ЦК и замены таким деятелем, «который во всех отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, а именно: более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности» и т.д. (Ленин В.И. Полн. собр. соч. т. 45. с. 346).

К этому последнему удару своего учителя Сталин хорошо приготовился. В конце апреля в «Правде» были напечатаны его статьи «Об основах ленинизма», обращенные к коммунистам ленинского призыва. Перед съездом они были напечатаны отдельной брошюрой и распространены среди делегатов. Кроме того, Сталин покаялся на самом съезде, сказал, что исправится, «больше не будет», и его оставили на посту Генерального секретаря.

XIII съезд проходил без Троцкого и Ленина (вот что значит - «тринадцатый»!). На нем, в частности, было вынесено решение об издании полного собрания сочинений почившего вождя. Материала удалось набрать 26 томов, которые и были изданы. Здесь уместно напомнить, что последнее издание собрания сочинений дошло до 57 томов. Складывается впечатление, что, уже находясь в мавзолее, Владимир Ильич только и занимался тем, что писал, писал, писал... Еще одно подтверждение тезиса «Ленин всегда жив».

В общем, после XIII съезда Сталин разобрался с Лениным. Но остался еще Троцкий. А он был крепче, жестче, умнее и... еще живой.

Здесь следует обратить внимание на то, что на переломном этапе Сталин работал с высочайшим напряжением. Впрочем, как мы увидим далее, ему так приходилось работать всю жизнь. Много раз его коллеги и соратники спрашивали друг друга: «Когда он спит?» Но уже сейчас, когда не все складывалось в его пользу, ему приходилось вертеться и изворачиваться, как цирковому эквилибристу. Вскоре вернулся с юга Троцкий. Живой, еще какой живой, даже живее Ильича. Поднабравшись сил - физических и морально-политических, - он тут же на состоявшемся в Москве V конгрессе Коминтерна выступил, развязав новую дискуссию, - в этом он был силен. Одновременно опубликовал статью «Уроки Октября», в которой письменно критиковал затянувшийся ленинский путь к социализму.

Объединенный пленум ЦК и ЦКК РКП(б) в январе 1925-го осудил попытку подмены ленинизма троцкизмом. Тут же, в апреле, началась XIV партконференция. Опять дискуссии, планы, рассуждения о социализме, мировой революции, критика военного коммунизма, недавно приводившего в восторг Ильича, идеи укрепления деревни, а главное, как обычно, отсутствие конкретных предложений. Получалась именно дискуссия ради дискуссии. Или, как выражались в позапрошлом веке, «к рассуждению говоря».

Но на этих дискуссиях Троцкий блистал, лидерство было у него в крови и он талантливо пользовался этим своим призванием.

Во время болезни Ленина была созвана «тройка»: Зиновьев, Каменев, Сталин - это была первая, еще ленинская, «тройка», размножившаяся со временем в большой табун «троек» НКВД. После смерти Ленина она еще некоторое время существовала и очень пригодилась Сталину во всех дискуссиях.

Для того чтобы вести дискуссии, нужно уметь выражать свои мысли в соответствии с законами логики или хотя бы понимать, о чем идет речь. С этим у Сталина было много хлопот. К счастью, Зиновьев и Каменев организовали вдруг «новую оппозицию». Все кругом шумно спорили. Сталин слушал и при необходимости пользовался более верными приемами: подсаженными в зал крикунами и хамством. Может, это было не очень научно, зато эффективно, как на разбойничьей сходке в дремучем лесу.

В конце концов стало ясно: со всем этим базаром пора кончать. Политбюро выносило решения - Троцкий их оспаривал. И Сталин решил действовать уже хорошо отработанным способом: в конце 1927-го начал депортацию оппозиционеров в Сибирь. 12 января 1928 года ГПУ информировало Троцкого, что в соответствии со ст. 58 Уголовного кодекса он ссылается в Алма-Ату за «контрреволюционную деятельность». Отъезд назначили на 16 января.

Судьбы сторонников Троцкого были трагичны. Люди, начинавшие бок о бок с ним революцию 1917 года, боровшиеся за ее идеалы, ею же и были растоптаны. Одни раньше, другие позже.

К «ранним» можно отнести Адольфа Абрамовича Иоффе, человека честного и наивного. Член социал-демократической партии с 1903-го, в 1908-1912 гг. сотрудничал в газете «Правда», издававшейся Троцким в Вене. Близкий друг и единомышленник Троцкого, целиком впитавший его взгляды, оценки и перспективы революционный борьбы. В 1917-м вступил в РСДРП(б). Участник Октябрьской революции. С апреля 1918-го - на дипломатической работе; один из тех, кто за рубежом покрывал безобразную картину беззакония и произвола, творившихся внутри страны. После смерти Ленина, разумеется, оказался в «троцкистском блоке». С одной стороны, не мог предать своего учителя и кумира, а с другой - пытался противостоять тому жесточайшему валу несправедливости, который сметал на своем пути даже иллюзию демократии, свободы мысли и совести, всех революционных начинаний. Вал нарастал, и Иоффе, как человек чуткого восприятия, умный, воспитанный, интеллигентный, глубоко переживал происходящее, впадая в нервное расстройство, совсем потерял покой и вскоре покончил жизнь самоубийством. Своим поступком он «вышел из игры», а иначе разделил бы судьбу своих единомышленников: в 1928 году было арестовано и сослано около 8 тысяч «оппозиционеров», далее их число продолжало резко увеличиваться, и все они в конечном счете были уничтожены.

Троцкого арестовали в его квартире 17 января. Невозможно представить те безобразные драматические сцены, которые происходили при этом. Троцкий заперся, и сотрудники ГПУ взломали дверь. Он отказался одеться. Чекисты сняли с него тапочки, одели его, но он отказался идти, и его понесли по ступенькам подъезда под крики и вопли жены и вдовы Иоффе. Такого трагикомичного ареста среди многих, выпавших на его долю до 1917 года, у Троцкого не было. К тому же, то были аресты борца за свободу против прежней власти. А на этот раз затолкали в машину и везли по улицам Москвы на Казанский вокзал к приготовленному для него пустому вагону, в который, кстати, Троцкого тоже внесли на руках - руководителя Октябрьской революции, основателя Красной Армии, Главкома, выигравшего гражданскую войну, разгромившего Кронштадтское восстание и фактически обеспечившего полную и всестороннюю победу новой, большевистской власти. Очевидно, правильно будет считать этот день, 17 января 1928 года, переломным, контрреволюционным не только для Февральской, но и Октябрьской революции.

Троцкий очень интенсивно и с большим успехом руководил верной ему оппозицией, получал огромное количество писем. Писал книги (например, «Сталин. Политический портрет»), очерки («Письмо друзьям»), статьи, огромное число посланий сосланным Сталиным революционерам. Разоблачения задач и способов их выполнения Сталиным были серьезны и убедительны. Тогда Троцкого лишили права переписки и вообще возможности писать.

Еще недавно, когда только началась его травля, он, основатель и руководитель Красной армии, надеялся на свое детище. Но армия после окончания гражданской войны была сокращена более чем наполовину, а вместо Троцкого был назначен новый наркомвоенмор - М.В.Фрунзе. Троцкого сослали и лишили связи со всеми. Он написал очередной протест Калинину и Менжинскому. Через две недели, 16 декабря 1928 года, из Москвы приехал высокопоставленный представитель ГПУ и предъявил ему ультиматум: немедленно прекратить контрреволюционную деятельность. В тот же день Троцкий пишет на имя руководителей партии и Коминтерна: «Требовать от меня, чтобы я отказался от политической деятельности, значит требовать, чтобы я отрекся от борьбы, которую вел в интересах международного рабочего класса, борьбы, в которой я непрерывно участвовал на протяжении 32 лет, на протяжении всей моей сознательной жизни... Только в корне прогнившая бюрократия может требовать такого отказа. Только презренные ренегаты могут дать такое обещание».

Троцкий понял, что это конец. 20 января 1929 года вооруженные охранники заняли его дом под Алма-Атой, а представитель ГПУ предъявил Троцкому новый ордер - с распоряжением выслать его за пределы СССР. На ордере полагается расписываться. Троцкий написал: «Преступное по существу и беззаконное по форме постановление ГПУ мне объявлено 20 января 1929 года».

Многие годы не понимали, почему Сталин, вместо обычного расстрела на Лубянке, проходившего быстро и без хлопот под «единодушное осуждение народа», выбрал такую сложную игру с высылкой Троцкого за границу. В данном случае Сталин стремился всем продемонстрировать доброе, достойное, «товарищеское» отношение к заблудшему оппоненту, бывшему коллеге по партийным делам, единому коммунистическому учению. На самом деле его приемы и методы расправы с крупными авторитетными лидерами были значительно дальновиднее и результативнее, чем расстрелы и теракты. Конечно, они были целиком замешаны на подлостях и подтасовках, механизм которых четко прослеживается из постановлений Политбюро:

«Троцкого нужно выслать за границу.

Потому, что он здесь идейно руководит оппозицией, численность, которой все больше растет; 2) для того, чтобы развенчать его в глазах массы, как только он окажется в буржуазной стране, как пособника буржуазии; 3) чтобы его развенчать в глазах мирового пролетариата: социал-демократия безусловно использует его высылку против СССР и станет на защиту «жертвы большевистского террора» - Троцкого; 4) если Троцкий будет выступать против руководства с разоблачениями, то мы будем его изображать как предателя. Все это говорит о необходимости его высылки» («Бюллетень оппозиции», N8 1-2,1929).

В этом решении Политбюро, продиктованном Сталиным, четко отражаются его принципы и методика расправы с неугодными героями революции, создателями нового строя, на вершину которого ему удалось взобраться.

...Путь за границу был долгим и трудным. Поезд достиг Одессы, города его детства, состав прошел мимо Гаванной улицы, хорошо знакомой ему с давних времен, и остановился у гавани, окруженной войсками, которые он создал и воспитал, которыми много лет командовал. Для него выделили пустой пароход, который назвали «Ильич» (бывший «Император Николай II»). «Все-таки Ленин и Сталин победили и вышвырнули меня из России», - подумал Троцкий и оценил очередную сталинскую шутку - шутки он любил. Да, при такой огромной и трудной победе - как было не пошутить. Смех - лучший допинг для здоровья.

Стоя на палубе и глядя на силуэты зданий Французского бульвара, уходящие вдаль, он прощался навсегда с родным и любимым городом, со своей родиной. Он понимал, но не хотел признаваться, что победили его Ленин и Сталин, опираясь на ту самую военно-партийную систему и государственный строй, за который он боролся всю свою жизнь, которые создал и считал вершиной свободы и благополучия для своей страны и себя лично.

Вскоре «Ильич» привез Троцкого в Турцию (это недалеко: так сказать, напротив Одессы). Здесь он понял еще раз, как велик в коварстве Сталин. Стамбул кишел обозленными и обездоленными белогвардейцами. В этой огромной, неуправляемой толпе, если бы его кто-нибудь случайно узнал, то разорвали бы на кусочки. Спасало нахождение в советском посольстве, принявшем радушно своего подданного.

Из Стамбула он сбежал в Париж. Тут было немного легче, но по приказу из Москвы его лишили в 1932 году советского подданства. Пришлось спасаться в Норвегии. Хорошо, но холодно, безлюдно. Что-то вроде ссылки. Вот тут и пришла мысль вырваться из взбудораженной Европы и уехать в Мексику. Это то, что нужно. Рядом могучая, огромная страна - США, большая коалиция единомышленников, еврейские общины, для которых он - кумир, беспредельный авторитет. А в самой Мексике тепло, солнечно, дешевая, провинциальная жизнь. Здесь он быстро нашел подходящий недорогой дом и стал его перестраивать, укреплять, подбирать охрану. В общем, обустроился основательно и надолго. Во дворе дома он лично рассаживал кактусы, к которым давно питал большую нежность...

После выдворения Троцкого в жизни Сталина начался новый этап. На все замечания, выпады, советы в свой адрес он отвечал однозначно: «Вы что, против партии?» Стал навсегда отождествлять себя с партией. Теперь слово «Партия» писалась только с большой буквы. Партия есть народ; значит, выступающий с критикой, пусть и рассуждает совершенно справедливо, - враг народа. Сталин никогда ни с кем не дискутировал. Он всегда говорил монологом. Сталин сделался безраздельным и бесконтрольным диктатором. Все, что было против него, теперь называлось контрреволюцией.

Еще раньше Дзержинский любил говорить, что он и его ведомство представляет собою «рабоче-крестьянскую власть», и при Ленине это как-то звучало. После смерти Ленина Дзержинский в одной из записок Менжинскому пишет: «Наше государство не может быть в безопасности без прав ОГПУ, за которые мы как ведомство держимся». Первая, ленинская организация чекистов, действующая под руководством Дзержинского, работала на гребне ненависти к гнету царизма, расправилась со всем и всеми, входившими в государственную систему самодержавия. И выдохлась. К новым требованиям борьбы и террора против своего народа она не была подготовлена морально и политически.

Вначале установки Ленина-Дзержинского были четкие и прямолинейные - борьба двух классов: бедных с богатыми, рабочих с капиталистами, крестьян с помещиками. И борьба; бескомпромиссная, жестокая. Один призывал к этой борьбе, другой ее осуществлял.

Следует дополнить картину, напомнив, что Дзержинский, как и большинство его окружения, ориентировались на Троцкого, устроителя и руководителя Октябрьского переворота, организатора Красной Армии, института политруков, заградотрядов, крутых, быстрых судебных решений, - все это импонировало сотрудникам созданного Лениным ВЧК.

С первых дней образования ВЧК и формирования отрядов чекистов мало было набрать «преданных революционной борьбе», безгранично озлобленных и жестоких людей, способных по приказу на все. Главным критерием стало наличие призвания к убийствам, насилию и получению удовольствия и удовлетворения от этих действий.

После взятия Зимнего отряд кадетов, привлеченных к охране, не оказал никакого сопротивления штурмующим. Ворвавшиеся вооруженные дяди на них не нападали и вроде бы даже не заметили. Не до того было. К ним в зал вошли, когда Зимний был уже взят, Временное правительство арестовано, и защищать было нечего и некого. Им приказали очистить помещение и отправиться по домам. И они ушли. Короче говоря, мальчикам дали под зад, выставив на улицу. Но это была встреча кадетов не с чекистами, а с людьми, боровшимися за свободу, за управление государством Советами народных депутатов, а не партией.

А когда власть перешла к партии и ее оплоту - ВЧК, чекисты, встречая на улице подростков 12-14 лет в кадетской форме, убивали их на месте. Слух об этом разнесся мгновенно и все дети переоделись в гражданскую одежду. Тогда чекисты стали смотреть, у кого есть на лбу след от фуражки, и убивали уже по этому признаку. Но определить такой след в сумерках или с пьяного глаза не так-то легко. А потому, встречая мальчика интеллигентной внешности, с хорошей осанкой и манерами, чекисты - патруль из двух-трех человек - переговариваясь, определяли: «Ты что, не видишь, это ж контра, господский щенок», - и рукояткой нагана убивали ребенка. Но ведь хорошее воспитание мог иметь и сын мастерового, рабочего, учителя, священника, музыканта, художника, врача... Убитые таким образом мальчики не имели никакого отношения к политике, не собирались ни с кем бороться, более того, не понимали, что происходит. Их вина была в том, что они отличались от патруля воспитанием.

Действия чекистов поощрялись, так как в них развивалась и укреплялась классовая ненависть. Уничтожим «их» и заживем как «они», даже лучше. Главное - уничтожить «их», чтобы занять «их» место...

Ничье место им занять не удалось. Кто был ничем, тот ничем и остался, но в худшей редакции.

В такой атмосфере ненависти и уничтожения людей процветал «Красный террорист» Дзержинский, возглавивший с 20 декабря 1917 года по приказу Ленина ВЧК. А вот официальные итоги чекистского разгула за 1918-1923 годы.

Были уничтожены:

Академики, писатели, художники, студенты 160000 человек

Чиновники, офицеры, торговцы 70000 человек

Полицейские, жандармы 50000 человек

Духовенство 40000 человек

Рабочие и крестьяне 1300000 человек

Необходимо напомнить, что уничтожались люди не за какие-то реальные преступления, а, так сказать, по «классовому признаку». Нас учили в школе, что чекисты избавляли новое общество от буржуев. Но по приведенной таблице видно, что в буржуи попадали все слои населения. И конечно, не один Дзержинский сеял смерть по всей стране. Он только организовывал и вдохновлял. А если бы не он, нашлись бы другие - кандидатов было предостаточно. В любом деле важна идея. Автор идеи и .направлял, и требовал. Эти требования и привели Дзержинского к тому, что он погряз в крови по самые уши.

Однако его истинная деятельность, как и работа ЧК, тщательно скрывалась. Я помню, как в то время у нас в школе висели плакаты о вождях, с фотографиями. На одном из них о Дзержинском было написано: «Феликс рос резвым, но чутким ребенком. Он очень любил природу, любил животных и не позволял обижать их... Он никогда не совершал жестоких или грубых поступков (Альдона, сестра Дзержинского)». Ханжество и лицемерие преследовали нас.

А ведь он был человек страшный, по своей природе - выродок. Речь идет не о психической патологии, а о нравственном состоянии. В истории немало примеров, когда в цивилизованных семьях рождались дети с ярко выраженной природной агрессивностью и жестокостью. (От Александра Македонского до наших дней). С точки зрения медиков, эти дети абсолютно здоровые, но с точки зрения человеческой морали нормальными их назвать никак невозможно.

Ребенком Феликс играл только с пистолетом - правда, с деревянным. Юношей - с табельным оружием. В 20 лет в парке поместья застрелил свою младшую сестру, четырнадцатилетнюю Ванду... С той поры блестящая карьера председателя ВЧК была уже запрограммирована. Чтобы удержать власть, Ленин торопился. Почти через месяц после захвате власти он создает ВЧК и назначает председателем Дзержинского. Выбор был удачным -человек нашел себя: (подарок судьбы?!) упивался беззаконием, вседозволенностью, атмосферой страха. Одно из его выражений: «Если вы не сидели - это не ваша заслуга, « наша недоработка».

Прошли годы разгула первых отрядов ВЧК. Вымещать классовую ненависть стало не на ком. Первые отряды Дзержинского выполнили свои задачи и остались не у дел. На льготных условиях их направляли на производства, но большинство из них ничего не умели делать.

Моя мать рассказывала мне о сценах, свидетелем которых она была: «Борцы революции не желали работать, продолжали ходить в рестораны. После обильной выпивки и закуски клиенту приносили счет. Он вставал, брал за грудки официанта, тряс его и орал: «Ты что ж это, гнида старая, не видишь, с кем имеешь дело?! я революцию делал! буржуям кров! пускал!!! А ты с меня деньги требуешь. Зарежу, сука!!» Приходила милиция. Буяна приводи ли к начальнику. Тот его узнавал и говорил: «Последний раз даю тебе путевку на работу. Н( станешь работать, будешь продолжать бузу - в следующий раз покончим с тобой!» И если опять все повторялось - кончали».

После смерти Ленина Сталин поставил перед ВЧК новые условия: «Защищать новую власть и партию». Но от кого, если враги были уже уничтожены, разгромлены и расстреляны?

От народа.

Чекистская контора к этому еще не была достаточно подготовлена. Главарь ЧК Дзержинский во время X съезда РКП(б) говорил: «Я не хочу, а главное, не могу там более работать. Теперь наша революция вступила в трагический период, во время которого приходится карат не только классовых врагов, а и трудящихся - рабочих и крестьян - в Кронштадте, в Тамбове кой губернии и в других местах... Теперь и их приходится репрессировать».

В 1926 году Дзержинского отстраняют от работы. В его аппарате происходит «укрепление кадров», то есть значительная их замена. Остаются лишь те, которым все равно, кого стрелял потому что больше они ничего не умеют делать. Желая реабилитировать себя, он выступил с самой пламенной речью, которую только может произнести оратор, на пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), в поддержку сталинской генеральной линии партии. И облегчил задачу Сталина, так как умер через три часа после выступления.

В одном из писем Куйбышеву он писал: «Дорогой Валерьян!.. Как же мне, однако, быть? У меня полная уверенность, что мы со всеми врагами справимся, если найдем и возьмем правильную линию в управлении на практике страной и хозяйством... Если не найдем этой линиии темпа, оппозиция наша будет расти и страна найдет своего диктатора - похоронщика революции, - какие бы красные перья ни были на его костюме...»

Дзержинский отстаивал перевод предприятий на хозрасчет, предлагал предоставлять больше самостоятельности хозрасчетным руководителям, считал целесообразным наряду с подъемом государственной промышленности обеспечивать развитие кустарного производства, особенно кооперативного. По инициативе Дзержинского стали организовываться акционерные общества и смешанные предприятия с привлечением иностранного капитала, создавались условия для деятельности частных торгово-промышленных предприятий. Все это было уже слишком. Прямо скажем, «против шерсти» новому вождю.

«Найти и взять правильную линию в управлении страной и хозяйством» никому не удалось. Никто ее и не искал, так как в большевистской системе ее найти было невозможно - ее просто не было. А вот заняв такую позицию по отношению к надвигающейся диктатуре, долго не протянет даже главный жандарм страны. Он умер внезапно, как сообщили, от разрыва сердца. Сердце «железного Феликса», привыкшее к ночным и дневным допросам, не выдержало покоя. А ведь мог бы еще жить да жить, если б, как добропорядочный сын, пошел по стопам отца и деда.

Судьба. Тогда судьбой управлял вождь. Его неприязнь к Дзержинскому была очевидна. Если Ленин был от него в восторге и он служил ему опорой и защитой, то у Сталина было к нему другое отношение. И это, наконец, документально подтвердилось, когда Менжинский представил свое обоснованное предложение учредить «орден Дзержинского». Сталин резко отрезал: «Нам такой орден не нужен», коротко и четко закрыв раз и навсегда вопрос о славе «железного Феликса». А ведь только благодаря неутомимой кровавой деятельности его ЧК большевики смогли удержаться у власти.

Дзержинский считал, что диктатором будет Троцкий или Сталин. Сильнее оказался второй. Но оба борца несли гроб Дзержинского по Красной площади, по новому ранжиру: первым шел Сталин, а в его спину смотрел Троцкий. Дзержинского убрали, и эпоха его ЧК кончилась. Укреплялись действия новой организации - ОГПУ.

Во главе ее встал заместитель Дзержинского - Вячеслав Рудольфович Менжинский, фигура из революционной ленинской гвардии большевиков. Он родился в столице, в очень образованной семье, получил престижное образование (окончил юридический факультет Петербургского университета), имел широкий кругозор, а его ум сочетался с энергичным характером. Еще в 1895-м, учась в университете, включился в революционное движение. В 1906-м был арестован, в 1907-м - бежал и эмигрировал за границу, откуда вернулся лишь в июле 1917-го. Свободно владел несколькими иностранными языками, особенно немецким. С 1918 - генеральный консул нашей страны в Берлине. Здесь он хорошо усвоил многие хитрости кухни международной дипломатии, что ему в дальнейшем тоже пригодилось на работе в ВЧК.

Сталин терпел Менжинского, перед которым чувствовал себя круглым дураком, до поры до времени, нечетко еще представляя себе, какой человек ему нужен на это место. Кандидатура маячила довольно ясно - услужливый и в меру тупой Ягода. Но нужно было еще разобраться со многими серьезными фигурами (Павловским, Савинковым, Горьким, мелкими личностями и опасными группировками, находившимися за рубежом). А чтобы справиться с ними, необходимо было найти способ заманить их к себе. Кроме Менжинского, никто другой не мог успешно решить эти вопросы.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: