Предварительные замечания

Долгие годы в теории и практике борьбы с преступностью в нашей стране господствовало мнение о том, что профессиональная преступ­ность, существовавшая у нас в 20-х — начале 30-х гг. XX в., ликвидиро­вана, что это явление не свойственно советскому обществу. В тех слу­чаях, когда ученые и практики сталкивались со случаями совершения многочисленных преступлений одним и тем же способом организованной группой на достаточно высоком "технологическом" уровне, в невнятных объяснениях этого можно было встретить стыдливые упоминания о неких "элементах профессионализма" в действиях преступников. О занятии преступной деятельностью как профессией умалчивалось. Утверждение об отсутствии в СССР профессиональной преступности, а уж тем более преступности организованной стало одной из догм правовой науки, наряду, например, с провозглашением так называемого "ленинского принципа неотвратимости наказания", согласно которому не существу­ет преступлений, которые нельзя было бы раскрыть, из чего однознач­но следовало, что в случае, если преступление оставалось нераскры­тым, необходимо обязательно отыскать виновного в этом и наказать его.

Ран© или поздно должен был наступить момент, когда придется посмотреть правде в глаза и признаться в существовании не просто профессиональной, но и профессиональной организованной преступно­сти. Не говоря уже об уголовно-политическом аспекте такого призна­ния, было совершенно очевидно, что без этого стала бы просто невоз­можной действенная борьба с этой "несуществующей" преступностью, разгул которой принял в последнее время угрожающий размах.

Но одного такого признания оказалось мало: возник ряд проблем научного и практического характера, потребовавших неотложного ре­шения. В организационном плане вопрос в первом приближении был решен созданием в системе МВД СССР специальных ("шестых") под­разделений по борьбе с организованной преступностью и подключением к этой борьбе органов Комитета государственной безопасности с их мощ­ным арсеналом современных технических средств обнаружения и запе-чатления значимой информации. Правда, и здесь не обходится без труд­ностей чисто организационного характера, в первую очередь при раз­граничении компетенции. На практике эти трудности преодолеваются чисто эмпирически, без особого труда. Значительно труднее оказалось их преодолеть в научном плане, для чего потребовалось определить, что такое организованная преступность и чем она отличается от преступно­сти групповой. Вопрос этот пока не получил общепризнанного решения.

В литературе имеется ряд определений преступной группы. Так, некоторые авторы рассматривают ее как малую неформальную группу,

§ 1. Предварительные замечания

объединяющую на основе совершения общественно опасных, противо­правных действий людей, стремящихся к достижению общей цели, орга­низованных определенным образом и составляющих единый субъект де­ятельности. По мнению других авторов, людей в такой группе объединяют "приятельские отношения", что, как совершенно правильно подметил

B. М. Быков, не относится к преступным группам высокого развития, на­
пример, организованным, где межличностные отношения не играют
большой роли, а в ряде случаев могут отсутствовать, "так как в процес­
се совместной преступной деятельности они трансформируются и пере­
рождаются в деловые"¹. В. М. Быков следующим образом формулирует
понятие преступной группы: "Это антиобщественное объединение людей
на основе совместной преступной деятельности, представляющее собой
малую неформальную группу, определенным образом организованную и
выступающую как единый особый субъект деятельности"².

Использовав предложенный в литературе критерий классификации преступных групп — степень их организованности, В. М. Быков выделил следующие криминалистические типы групп: случайные; типа компа­нии; организованные; преступные организации.

Первая группа включает лиц, случайно или ситуативно объединив­шихся для совершения группового преступления. Первоначальная ее цель — не совершать преступления, а удовлетворить потребность в об­щении. Первое преступление многие члены группы совершают из чув­ства солидарности, случайно, в силу того, что оказались со всеми в данном месте, либо в результате внезапно возникшей ситуации. Роли в случайной группе обычно не распределяются, степень сплоченности уча­стников группы малая.

Если, как замечает В. М. Быков, случайная преступная группа ос­тается неразоблаченной, то при продолжении криминальной деятель­ности она постепенно превращается в более опасный тип, названный в литературе преступной группой типа компании. Эти группы более орга­низованны, и хотя в них еще нет лидера, но уже имеется ядро из наи­более активных и авторитетных членов. Преступная деятельность по­степенно начинает играть ведущую роль. По наблюдениям В. М. Быко­ва, при расследовании они предстают перед следователем более спло­ченными, чем случайные, показания о личной и групповой преступной деятельности ее члены дают труднее³.

Организованная преступная группа отличается стабильностью лич­ного состава, в ней вырабатываются свои нормы поведения и ценностная ориентация, есть лидер и может быть "оппозиционер" — член группы, борющийся за главенство.. Наблюдается четкая ролевая дифференциа­ция, жесткая дисциплина и конспиративность действий. Вся деятель­ность группы ориентирована на совершение преступных посягательств, тяжесть которых по мере функционирования группы увеличивается. Группе доступны сложные способы совершения преступлений, одно-

¹ Быков В. М. Криминалистическая характеристика преступных групп. Ташкент, 1986.

C. 14.

² Там же. С. 15—16.

³ Там же. С. 32—33.

902 Глава 54. Преступления организованных преступных сообществ

временные акции в разных местах. Члены такой группы "обладают пре­ступным опытом и опытом общения со следственными и оперативными работниками органов внутренних дел, а также знают приемы следствен­ной и оперативной работы, поэтому добиться от них правдивых показа­ний — задача сложная"¹.

Наконец, преступные организации — это те же организованные группы, но с еще большей дисциплиной и координацией действий. "Они представляют собой наиболее опасную форму организованной групповой преступной деятельности, которая носит сложный многостепенно опосре­дованный характер, приводит к формированию стойких организованных форм связи с участниками, выработке и усвоению надежных способов совершения и сокрытия преступлений, созданию сплоченной организации, где непосредственные общения между членами по соображениям конспи­рации зачастую заменяются информационными и деятельностными свя­зями, а отношения носят сугубо "деловой" характер"².

Для преступных организаций характерна сложная структура, на­личие специальных блоков защиты и прикрытия. И хотя в работах по борьбе с групповыми преступлениями еще не идет речь об организован­ной преступности в современном понимании этого явления, но в каче­стве специфического признака преступных организаций называется вовлечение в состав блоков защиты и группы прикрытия представите­лей администрации предприятия или ведомства, работников контроли­рующих и правоохранительных органов. Такая констатация ставит на повестку дня вопрос: не является ли упомянутая по приведенной клас­сификации преступная организация уже в буквальном смысле формой не просто групповой, а именно организованной преступности, той сту­пенькой, на которой групповая преступность перерастает в организо­ванную, т. е. в гораздо более опасную форму преступной деятельности.

Для ответа на этот вопрос следует обратиться к современным взгля­дам на понятие организованной преступности.

А. И. Гуров полагает, что под организованной преступностью пони­мается "относительно массовая распространенность устойчивых управля­емых сообществ преступников, создающих систему своей безопасности с помощью коррумпированных связей и занимающихся преступлениями как профессией (бизнесом)"³. Он называет три уровня организованной преступ­ности: "первый включает устойчивые организованные группы, соверша­ющие хищение государственного имущества в сфере экономики, а так­же занимающиеся мошенничеством, вымогательством, разбоями, грабе­жами и кражами. Второй уровень предполагает те же сообщества, но имеющие коррумпированные связи с представителями хозяйственных или административных органов. Третий уровень специфичен и выводит нас на прообраз мафии. Речь здесь идет об объединении ряда групп в одну преступную организацию, имеющую функционально-иерархическую си­стему управления. В западной литературе это получило название сете­вой структуры организованной преступности. Как правило, руководят

¹ Быков В. М. Указ. соч. С. 34—37.

² Гуров А. И. Профессиональная преступность. Прошлое и современность. М., 1990.
С. 207.

³ Там же.

§ 1. Предварительные замечания

такой организацией несколько человек, образующих нечто вроде сове­та. Подобные структурные объединения имеют межрегиональные связи, объединяют как профессиональных преступников, так и "белых воротнич­ков" (сотрудников администрации и госаппарата. — Т. А.), создают свои денежные фонды и системы безопасности"¹.

Предложенные А. И. Гуровым определение организованной преступ­ности и ее уровни в известной степени противоречивы. Он считает, что коррупция является тем признаком, который отличает организованную преступность от преступности профессиональной и между тем определяет организованную преступность как профессиональную. Следовательно, речь фактически идет о двух видах профессиональной преступности: без коррумпированных связей и с ними. В то же время устойчивые органи­зованные группы, отнесенные им к организованной преступности (ее первый уровень), по его характеристике не обладают коррумпирован­ными связями, т. е. тем определяющим признаком, который необходимо наличествует у организованной преступности.

Более четкой представляется позиция Г. М. Миньковского, считаю­щего, что "организованные группы (банды), сообщества — только пер­вичное звено, ячейка организованной преступности". Организованная же преступность в контексте понимания сути этого явления "представ­ляет собой систему взаимодействующих (прямо или косвенно) групп такого рода,реализующих процессы "концентрации и монополизации отдельных видов преступной деятельности" (В. Б. Бакатин), захвата плац­дармов в сфере теневой и легальной хозяйственной деятельности и в сфере "бизнеса на пороках" (пьянства, потребления наркотиков, про­ституции и т. д.). Представляется при этом необходимым введение уточ­няющего признака относительно масштаба — преступная деятельность, квалифицируемая как организованная преступность, должна иметь ре­гиональный уровень или даже всей страны либо охватывать отрасль (подотрасль) народного хозяйства страны, региона"².

Учитывая сказанное, следует признать существование двух уровней организованной преступности. Первый — низший уровень — преступная организация с ограниченной сферой деятельности. Ограничения могут касаться видов совершаемых преступлений. Так, известное распростра­нение получили преступные сообщества, занимающиеся кражами авто­мобилей. В таком сообществе существует четкое распределение ролей, есть участники, специализирующиеся на подделке документов, изготов­лении печатей, перебивке номеров на автодеталях и т. п.

Для этого уровня наличие коррумпированных связей преступни­ков не является обязательным признаком. Чаще речь идет о прямом участии в преступной деятельности административного персонала уч­реждений или предприятий или сотрудников правоохранительных ор­ганов.

Второй уровень — система преступных организаций. Эта система может быть своего рода специализированной, занимающейся одним ка-

¹ Гуров А. И. Указ. соч. С. 208—209.

² Минъковский Г. М. Организованная преступность: проблемы теории и практики //
Борьба с организованной преступностью: проблемы теории и практики. М., 1990. С. 13.

904 ■ Глава 54. Преступления организованных преступных сообществ

ким-то родом преступной деятельности, например наркобизнесом, хотя обычно она гораздо разнообразней.

Отличительным признаком второго уровня служит региональная сфера преступной деятельности, обусловливающая наличие широких коррумпированных связей.

Криминологический анализ рассмотренных понятий весьма суще­ствен для криминалистики и процесса доказывания. Известно, что зада­ча расследования — не только установить всех соучастников преступ­ления и индивидуализировать роль и вину каждого из них, но и выя­вить все эпизоды преступной деятельности, как во времени, так и в пространстве, установить способы совершения и сокрытия преступле­ний, причиненного материального ущерба и, разумеется, всех обстоя­тельств, способствовавших криминалу. Очевидно, что все эти элементы предмета доказывания обладают существенной спецификой при совер­шении преступления организованным сообществом, в особенности если оно представляет собой субъект организованной преступности.

В криминалистическом аспекте установление последнего обсто­ятельства можно представить себе как процесс, состоящий из трех этапов.

1. Установление факта совершения преступления группой.

2. Выявление признаков совершения преступления организованным преступным сообществом.

3. Установление признаков принадлежности сообщества к катего­рии организованной преступности.

Часть ориентирующей в этих вопросах информации содержится в исходных данных, поступающих в органы расследования на стадии воз­буждения уголовного дела, но основной ее блок добывается в процессе проведения следственных действий и оперативно-розыскных мероприя­тий, сопутствующих расследованию, т. е. по уже возбужденному уго­ловному делу.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: