Приемы работы с делопроизводственной документацией

Одной из особенностей информации о событиях прошлого, дошедшей до нас в делопроизводственной документации, явля­ется ее фрагментарность. К принятию решения по какому-либо вопросу и его исполнению было причастно много инстанций, где создавалась своя документация. Наиболее полное представление об изучаемом конкретно-историческом событии может дать толь­ко совокупность взаимосвязанных делопроизводственных матери­алов, которые возникли во всех учреждениях, имеющих отноше­ние к рассмотрению конкретного вопроса. Поэтому при анализе делопроизводственной документации как вида исторических ис­точников и при использовании ее сведений для изучения конк­ретных исторических сюжетов необходим комплексный подход.

Источники, возникшие в связи с одними и теми же события­ми, зачастую хранятся в разных архивных хранилищах, а внутри

одного архива — в разных фондах. Таким образом, перед исследо­вателем, обратившемся к изучению делопроизводственной доку­ментации, стоит задача ее поиска и формирования документаль­ной системы. В создании подобной документальной основы помо­гает знание системы государственных учреждений и их взаимоот­ношений, процедуры принятия и исполнения решений на разных уровнях, а также основных направлений деятельности учрежде­ния, зафиксированных в письменном виде.

Несмотря на тщательные поиски делопроизводственных мате­риалов в архивах, в формируемых учеными документальных сово­купностях возможны пробелы. Особенно это касается приказного делопроизводства. Его плохая сохранность объясняется тем, что мно­гие накапливавшиеся в течение продолжительного периода комп­лексы материалов погибли в огне московских пожаров (1547, 1571, 1626 гг. и др.). Кроме того, в XVI —начале XVII в. многие делопро­изводственные материалы уничтожались за ненадобностью, а также были утеряны в годы Смутного времени, «в разоренье», во время народных движений. Так, во время стрелецкого восстания в 1682 г. были уничтожены документы Судного и Холопьего приказов. Та­ким образом, одной из источников поведенческих задач является разработка путей восполнения пробелов, которые существуют в любом комплексе делопроизводственных документов.

Пытаясь восстановить состав утраченных документов, ученые обращаются к так называемым описям Царского архива и опи­сям документов отдельных приказов, составленным еще в XVI — CVIIвв. Вместе с тем в ряде случаев выявить документацию XVII в., которая фиксировала принятие решений и их исполнение, мож­но, обратившись к сохранившемуся специальному делопроизвод­ству. Покажем возможности этого пути исследования на примере материалов сыска беглых крестьян.

Вопросу о сыске беглых крестьян посвящены указы 90-х гг. XVI в. Указ 24 ноября 1597 г. ввел урочные лета сыска, предписывая ра­зыскивать и возвращать прежним владельцам всех беглых и на­сильно выведенных крестьян в течение пяти лет. По коллективной челобитной помещиков в 1637 г. срок был продлен до девяти лет, ;.а в 1641 г. — еще на один год. Наличие урочных лет предполагало порядок индивидуального сыска беглых крестьян по челобитным их владельцев. В каждом конкретном случае при организации сыс­ка учитывались срок побега крестьян и холопов и срок подачи владельцем челобитной.

Реконструировать процедуру сыска и делопроизводство сыск-1Ных комиссий начала XVII в. можно по так называемым свозным книгам Троице-Сергиева монастыря 1614 г. Они представляют со­бой разновидность специального делопроизводства — итоговую письменную фиксацию работы приказных людей, отправленных на поиск беглых крестьян. В настоящее время из всех письменных

материалов, возникших в ходе сыска в 1614 г. троицких крестьян, сохранились только две книги. Однако на их основе можно опре­делить основные разновидности материалов общего документи­рования, обеспечивавших начало и проведение сыска, и реконст­руировать их содержание.

Свозные книги 1614 г. состоят из предисловия и двух частей. В предисловии изложены причины и предыстория составления кни­ги. Из предисловия следует, что архимандрит Дионисий и келарь старец Авраамий Палицын вместе с братиею подали челобитную о сыске беглых монастырских крестьян. К челобитной прилагалась именная роспись (список беглых) «за Троецкою Сергиева монас­тыря келарскою печатью»¹. Челобитная монастыря была принята к рассмотрению, и во исполнение указа царя Михаила Федоро­вича из Приказа Большого дворца был дан наказ сыщикам отпра­виться в Владимир, Юрьев Польской, Суздаль, Стародуб Ряпо-ловский, Муром, Гороховец и «троецких старинных крестьян», бежавших «от (7)113 году (1604/1605 г.) от насилства», свезти в вотчины монастыря.

В первой части книг поименно названы беглые крестьяне, ко­торых сыщики возвратили «на старые жеребьи», также указано, с какого времени они «в бегах», какую долю окладной единицы составляла их пашня и где они проживали после побега. Возвра­щенные на прежнее место жительства крестьяне давали сыщи­кам поручные записи. Эти крестьянские письменные документы в большинстве случаев представляли собой обязательства в том, «что им жить за Троицею, и государевы подати и их монастыр­ские платить, и изделья делати, а впредь никуды от Троицы не бегать»².

Во второй части книг записаны крестьяне, которых новые вла­дельцы, крестьянские общины или посады отказались возвратить монастырю. По терминологии книг, эти люди «учинилися госуда­реву указу силны». Новые владельцы должны были явиться в Мос­кву в суд вместе с крестьянами, из-за которых предстояла тяжба. О своем согласии явиться в суд владельцы сообщали в письмен­ном обязательстве, называвшемся статной (от слова «стать, встать») поручной записью: «подавали по себе в тех троецких крес-тьянех статные поручные записи, что стати им в тех троецких спорных крестьянех на Москве в Приказе Болшого дворца перед боярином перед Борисом Михайловичем Салтыковым да перед дияки Иваном Болотниковым с товарыщы»³.

По ходу сыска возникала, по-видимому, разнообразная по со­держанию переписка сыщиков и приказа. Однако в свозных кни-

¹ Памятники социально-экономической истории Московского государства
XIV-XVIIbb.-М., 1929.-Т. 1.-С. 185.

² Там же. -С. 245.

³ Там же. - С. 202.

гах 1614 г. упомянуты только послания сыщиков в связи с нежела­нием новых владельцев крестьян исполнять царский указ. Так, князь «Роман Петрович Пожарский государева указу не послушал и тех троецких крестьян вывести из-за себя не дал, учинился силен», а свозчика (свозчик — должностное лицо, обязанное отвозить най­денных беглых крестьян к прежнему хозяину) Григория Ильича Терпигорева и приехавших с ним троицких крестьян хотел по­бить «до смерти», при этом говорил: «"Государева де мне указу не слушивать". И о том на него писано к государю»¹.

О том, что в свозных книгах обобщалась информация многих первичных документов, свидетельствуют замечания составите­лей книги о поручных записях: «И поручные записи по всех (воз­вращенных крестьян. — Т.К.) пойманы и вклеены в столп и све­зены в Троетцкой Сергиев монастырь»; «И поручные записи по них взяты и вклеены в столп, и отданы поручные записи в мона­стыре»; «И запись поручная (статная. — Т.К.) взята и вклеена в столп»².

Таким образом, подлинная документация накапливалась в виде столбца. Затем столбы, скорее всего, поступали в приказ, где и хранились. Книги создавались на основе исходной документации, которая отложилась в столбце, но ее информацию передавали в сжатом виде. Следовательно, столбец и книга не были идентич­ными итоговыми документами. По завершении розыска свозные книги были переданы монастырю. Заметим, что 1614 г. вместе с другой вотчинной документацией были обнаружены именно в ар­хиве Троице-Сергиева монастыря.

Важной вехой в развитии комплекса делопроизводственных документов, оформлявших сыск беглых крестьян и холопов, ста­ло утверждение в 1649 г. Соборного уложения. Этот свод законов отменил урочные лета и узаконил бессрочный сыск помещиками и вотчинниками бежавших крестьян и холопов. Иначе говоря, было законодательно установлено крепостное право. С этого времени сыск крестьян и холопов и возвращение их владельцам заняли важное место в деятельности государственных учреждений. Лик­видация урочных лет создала условия для массового сыска. Под влиянием челобитных от владельцев крестьян новая функция го­сударства — сыск беглых крестьян — была узаконена. Ее осуще­ствляли специально назначаемые сыщики из дворян.

Во второй половине XVII в. было организовано несколько мас­совых сысков беглых: в 1658— 1663, в 70-х гг. XVII в., 1683, 1692 —

¹ См.: Памятники социально-экономической истории Московского государ­
ства XIV-XVII вв. ... - Т. 1. - С. 242.

² Там же. — С. 191.

³ Там же.-С. 199.
Там же. - С. 259.

1693 и 1698 гг. Они охватывали значительную территорию повол­жских и центральных городов.

В основных своих чертах письменное оформление процесса сыска и его результатов на новом этапе оставалось таким же, как и в первой половине XVII в. Правительственный сыск беглых органи­зовывался по инициативе самих феодалов. Дело начиналось с че­лобитной помещика или вотчинника, просившего найти и до­просить крестьянина, которого он считал своим. После рассмот­рения челобитных возникали указы, боярские приговоры и нака­зы сыщикам.

Во второй половине XVII в. деятельность членов сыскной ко­миссии сопровождалась большим количеством документов. Из ко­миссии посылалась память рассылыцику (рассылыцик — один из членов комиссии, в обязанности которого входили поиск бег­лых и их доставка на допрос к сыщику) о необходимости пой­мать беглого. О результатах выполнения поручения рассылыцик сообщал в доезде (доездной грамоте). Доставленный в комиссию крестьянин допрашивался. В допросе участвовали и крестьяне и их прежний владелец. Обе стороны доказывали свою правоту. На этом этапе расследования использовались выписки из разнооб­разных документов: писцовых, переписных и отказных книг, раз­дельных записей и других документов. Результаты допроса офор­млялись в письменном виде. Допрос включал информацию об име­нах отца беглого и самого беглого, месте жительства, имени преж­него владельца, жизни в бегах, последнем месте жительства, известных допрашиваемому других беглых крестьянах, семье и имуществе.

По окончании расследования сыщик на основании Соборного уложения, наказа, допросов и представленных выписок прини­мал решение. Оно оформлялось в виде записи, под которой сто­яла подпись сыщика. От тех владельцев, которым возвращали кре­стьян, требовалась отпись («отписи за их руками впередь для спо­ру»¹)-

Окончательно результаты деятельности сыщиков и информа­ция из перечисленных выше документов обобщались в так назы­ваемых отдаточных книгах.

Одной из ранних отдаточных книг является книга Троице-Сер-гиева монастыря. Сыск беглых троицких крестьян начался в конце 1649 г., после утвержденного Соборного уложения, и продолжал­ся до 7 июня 1650 г. Территориально он охватил Кострому, Галич и их уезды.

По построению отдаточная книга сходна со свозной книгой.
Она имеет предисловие и основную часть, назначение которой
состоит в поименном перечислении возвращенных крестьян. В от-
________

¹ Соборное уложение 1649 года... — С. 65. — Ст. 4.

■даточной книге отсутствует раздел свозной книги, в котором от-■Мечались спорные случаи владения крестьянами.

В предисловии отдаточной книги 1649—1650 гг. указывалась Тгричина организации правительственного сыска беглых крестьян ■роице-Сергиева монастыря. Инициатива сыска исходила от Т^онастырских властей — архимандрита Андреана, келаря старца Лимона, казначея старца Калинника с братею. На их челобит-Ьую последовал указ царя в Поместный приказ, где был состав-I лен наказ определенным для проведения сыска Петру Федоро­вичу Шетневу и подьячему Федору Корчемкину. Порядок их ра-■оты отражен в предисловии достаточно полно: указано, где мекать беглых, перечислены документы (Соборное уложение, выписки из писцовых и переписных книг), на основании кото-Кых крестьяне должны возвращаться их прежнему владельцу. Этот ■Сюжет предисловия, несомненно, раскрыт на основе текста на-I каза сыщиками.

В то же время главная часть отдаточной книги отличается от ■свозной книги формой записей и информацией, в ней зафикси­рованной. В отдаточной книге в стандартных формулировках от-| ражена повседневная работа людей, специально назначенных для Дыска беглых. По своей форме этот итоговый документ близок журналу специальной комиссии, в котором на протяжении не­скольких месяцев накапливались подневные записи об «отдачи» [беглых. Сама запись включает дату, юридическое обоснование [«отдачи» (расспросные речи, выписки из писцовых книг, сказки И т.д.), имя лица, у кого крестьяне жили в бегах, и имена воз­вращенных монастырю «беглецов». Последним элементом запи­сей является количество переданных монастырю крестьян с упо-шнанием об уплате «поголовных денег» — «по три алтына з го-Ювы».

Если соотнести информацию отдаточной книги с информаци-Ш столбцов, в виде которых накапливалась первичная докумен­тация (остатки столбцового делопроизводства второй половины [XVII в. по сыску беглых сохранились в архивах), то можно заме­рить информационную неполноту книги. В ней не упоминается переписка сыщиков с приказами и между собой, нет крестьян­ских допросов и т.д. Кроме того, в ходе сыска опрашивалось боль­ше беглых крестьян и холопов, чем это отражено в книге, по­скольку в отдаточной книге регистрировались только те крестья­не и их семьи, которые возвращались прежним владельцам. До­полнить сведения отдаточных книг о работе сыщиков могут спе-циальные книги с записями «полюбовных договоров» и «мировых зарушных челобитных» о беглых крестьянах.

Интересные результаты дает сопоставление формуляров книг, которые фиксировали результаты деятельности сыскных комис­сий первых десятилетий и середины XVII в.:

Свозная книга 1614 г. Отдаточная книга 1649—1650 гг.

«Да во 115-м году села Вар- «Майя в 10 день,

варсково из деревни Соколова По приводу и по роспросным

збежали крестьяне Куземка, да речам и по выписи с костромских

Семейка, да Васка Семеновы писцовых книг письма и меры

дети с полвыти за сына бояр- князь Василья Волконского да

сково за Петра Иванова сына подьячего Остафья Колюпанова

Онучина в деревню Нижнюю Ро- 137-го и 138-го году отдана за

ботку. Троицкой Сергиев монастырь бег-

Да в 114-м году села Вар- лая их крестьянская девка, что

варсково из деревни Игрищ жила в бегах на Костроме у вдо-

збежал крестьянин Макарко Да- вые попадьи Василисы, Фетюшка

нилов с чети выти в село Зап- Калинкина дочь в Троицкую вотчи-

рудное за немку Варвару. И те ну села Сухорукова в деревню

крестьяне по государеву указу Степково. Поголовных денег три

из-за Петра Онучина и из-за алтына»²,
немки Варвары вывезены и по­
сажены на старых жеребьях»¹.

Как видим, одинаковые по своему назначению книги, регист­рирующие возвращенных владельцам беглых крестьян, по содер­жащейся в них информации различаются. Эти различия обуслов­лены исторической ситуацией, в которой они создавались. Так, в свозной книге указан год побега крестьянина, а в отдаточной книге этого показателя нет. Это принципиально важное различие, оно указывает на изменение условий сыска крестьян в середине XVII в. В начале столетия действовали урочные лета, в течение которых позволялся сыск беглых крестьян. Именно этим объясняется вклю­чение в формуляр свозной книги даты побега монастырских кре­стьян. Отсутствие подобной даты в отдаточной книге свидетель­ствует о том, что после отмены урочных лет срок давности побега уже не играл никакой роли. В свозной книге указан размер паш­ни, которую обрабатывал крестьянин. Эта пашня привязана у мел­кой окладной единице, с которой крестьяне несли государствен­ные налоги — выти.

В начале XVII в. окладные единицы выть и соха формировались в ходе писцового описания. В середине XVII в. окладные единицы изменились (стали учитываться крестьянские и бобыльские дво­ры) — и информация о том, какой размер пахотной земли обра­батывал крестьянин в качестве тяглой, перестала иметь государ­ственное значение.

В середине XVII в. отдаточная книга составлялась для сыска кре­стьян, навечно закрепленных за владельцем, поэтому в ее форму-

¹ Памятники социально-экономической истории Московского государства
XIV-XVII вв. ... - С. 187.

² Каштанов СМ. Отдаточные книги Троице-Сергиева монастыря 1649 —
1650 гг. // Исторический архив. — М., 1953. — Вып. 8. — С. 217.

Ляре отстсутствус т ia-Та, но есть ссылки на документы, имевшие по закону к юридичес<УЮ силу в доказательстве права феодала на кре-стьянингна.

Такиим образ ori, Комплексный сравнительный анализ делопро-(цзводстугва общего и специального назначения показывает, что, в о-п еррвых, общая документация и специальная документация государрственньдх учреждений были взаимосвязаны, поэтому для реконеструкции в^его документального комплекса по какому-либо !вопрос>;у необходимо использовать и ту и другую.

В о-1-в торыд, можно говорить о двух вариантах делопроизвод­
ства ---- столбцовом и книжном, которые велись по одному делу,

но разлличались назначением и содержанием. Вся совокупность до­кументов накапливалась в ходе сыска в столбцах, а в книгах отра­жались ь решени я сыщиков по поводу конкретных случаев. В то же время ррешения принимались на основе документов, отложившихся Е& столббцах. Если в. свозных книгах первой половины XVII в. еще видны [ следы о бработки первичной документации, то в отдаточ-ных кннигах их почти нет.

В-трреть их, для отдаточных книг характерен отбор инфор­мации,!, которая отвечала новым историческим условиям. Отметим также с специализацию отдаточных книг, которая связана со спо-собамии передачи крестьян их бывшим владельцам.

В-ч i е т в е р т U х, при реконструкции делопроизводственной до-кументтации следует обращаться к законодательным источникам, которьые раскрывают некоторые стороны процедуры принятия решешия и его исполнения, регламентацию деятельности долж-ностньых лиц и письменного оформления этой деятельности. Уро­вень раазработаьзнюсти законодательства показывает также масштабы явлениия, с которым связана информация делопроизводство об­щего ии специального характера.

¹

Источники

В отсоединен же Украины с Россией: документы и материалы: в 3 т. — М., 19)53.

Государственный архив России XVI столетия: опыт реконструкции. М., 19778.— Вып. П-3.

Капитанов С. Ml Отдаточные книги Троице-Сергиева монастыря 1649 — 1650 ггг. // Исторический архив. — М., 1953. — Вып. 8.

Новвосепьский At Л. Коллективные дворянские челобитные о сыске бег­лых кррестьян и холопов во второй половине XVII в. // Дворянство и крепостной строй! России XVII —XVIII вв. — М., 1975.

Памятники с опдиально-экономической истории Московского государ­ства X1IV—XVII вев. - м., 1929. - Т. 1.

Севлатский агзхопз. — СПб., 1888—1913. — Т. 1 — 15.

Литература и справочные издания

■

Анисимов Е. В. Государственные преобразования и самодержавие Пет­ра Великого в первой четверти XVIII в. — СПб., 1997.

Гудзинская А. П. Документы сыскных комиссий второй половины XVII в. как исторический источник //Археографический ежегодник за 1967 г. — М., 1969.

Ерошкин 77. 77. История государственных учреждений дореволюцион­ной России. — М., 1983.

Ерошкин Н. П. Местные государственные учреждения дореформенной России (1800-1860 гг.). - М., 1985.

Иванова Е. В. Источниковедческий обзор документов Печатного при­каза (1613—1649) // Исследования по источниковедению истории Рос­сии (до 1917 г.): сб. ст. — М., 2004.

Литвак Б. Г. Очерки источниковедения массовой документации XIX— начала XX в. - М., 1979.

Лукашевич А. А. Модернизация формуляра документа государственно­го делопроизводства законодательством первой четверти XVIII века // Исследования по источниковедению истории России дооктябрьского периода: сб. ст. — М., 1993.

Новосельский А. А. Отдаточные книги беглых как источник для изуче­ния народной колонизации на Руси в XVII в. // Труды Московского го­сударственного историко-архивного института. — М., 1946. — Т. 2.

Новохатко О. В. Законодательство во второй половине XVII в. о внут­реннем распорядке приказов // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): сб. ст. — М., 2004.

Центральный государственный архив древних актов СССР: Путево­дитель: в 4 т. - М., 1992. - Т. 1 - 2.

Российский государственный архив древних актов: путеводитель: в 4 т. - М., 1997-1999. - Т. 3-4.

Сокова А. Н. О создании русской традиционной формы документа в де­лопроизводстве госучреждений XVIII — начала XX в. // Труды ВНИИДАД. — М., 1974. -Т. 5.-4.1.

Тихомиров М. Н. Приказное делопроизводство в XVII в. // Тихоми­ров М.Н. Российское государство XV—XVII вв. — М., 1973.

Черепнин Л. В. Земские соборы Русского государства в XVI —XVII вв. — М., 1978.

Шмидт С. О., Князьков СЕ. Документы делопроизводства правитель­ственных учреждений России XVI —XVII вв. — М., 1985.

:

Глава 5 ИСТОЧНИКИ ЛИЧНОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: